Текст книги "Я всегда буду рядом (СИ)"

Автор книги: Noniko_27

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Шеф хохотнул, оценив остроту или, по крайней мере, сделав такой вид. Ответить же он не успел из-за подъехавшей машины. А её желание занять соседнее от водителя пассажирское кресло снова пришлось проигнорировать из-за предупредительно открытой перед носом дверцы заднего сидения.

Остаток дня прошёл в суете. После обеда они заехали на виноградную плантацию, где шеф прошёлся по новому корпусу с важным видом строгого начальника. Отчитал с десяток работяг, а двоих, откровенно нахалтуривших, и вовсе уволил. В помещении, что в будущем надлежало использовать как погреб, стояла температура под двадцать градусов. Шефа и раньше напрягала как сама технология, по которой возводились стены, так и промежуточные результаты. Ответственные же специалисты уверяли, что по завершении строительства термометр будет показывать желанные им десять градусов. Но что в результате? Развели руками и предложили решить проблему посредством климатической техники.

– Идиоты, – проскрежетал он зубами, сидя за кухонным столом перед включённым ноутбуком. – Что и как они заложили в пространство между стенами?

– Шеф, – окликнула его Аннель и, удостоившись осмысленного взгляда, отчиталась: – Я собрала вещи и упаковала их в чемоданы. Через двадцать минут подъедет водитель. Остался ваш компьютер.

– Не хочу, – из скривившегося рта вырвался горестный вздох, и голова, покачнувшись, опрокинулась назад.

– Убирать ноутбук? – не поняла она.

– Переезжать… Не хочу жить раздельно.

– Вы же сами заявили в участке о нашем переезде. Я лишь исполнила ваши указания.

– Да, но я не думал, что ты снимешь два разных номера, – страдальчески отметил шеф, вернул голову в привычное вертикальное положение и, клацая по клавишам клавиатуры, недовольно проворчал: – Зачем ты так? Нам разве плохо жилось вместе? Можно было бы вполне заселиться в одном номере.

– Простите, что? – окончательно опешила Аннель от столь вопиющего заявления.

– В номере с двумя комнатами и общей гостиной, – пояснил он, лукаво глянув на неё. А затем, видимо, решил прикинуться белой овечкой и с поразительно невинным видом поинтересовался: – А ты о чём подумала?

– Я не подумала об этом, – сухо произнесла она, прячась за формальной улыбкой. С недавних пор ей тоже полюбились неоднозначные ответы. Правильно говорят: с кем поведёшься, от того и наберёшься. Пусть теперь гадает, к чему именно относился ответ. Со злорадным ликованием выдержав длительную паузу, Аннель всё же сжалилась и добавила: – Однако считаю, что дистанция пойдет нам на пользу. Мы не должны забывать о личном пространстве друг друга.

Шеф неопределённо хмыкнул и закрыл ноутбук. Его насмешливое выражение лица и взгляд с лёгким флёром снобизма вполне ясно давали знать, что он думал о её личном пространстве. Козёл смазливый.

Приехав в отель, Аннель отправила свои вещи вместе с носильщиком в стандартный номер, что сняла для себя, а сама поднялась на этаж выше вместе с шефом в его представительский люкс. За день она сильно вымоталась, да и ночью спала плохо, поэтому проверила все необходимое буквально за пять минут. В качестве финального штриха подхватила пульт от кондиционера и выставила температуру в двадцать один градус.

– Ты уверена, что не хочешь заночевать здесь? – спросил расслабленно сидящий на кровати шеф и провел ладонью по золотистому покрывалу, застилающему постель. – Больше не боишься спать одна?

– Меня и раньше не сильно прельщала идея спать с вами на одной кровати, а после того, как я узнала о своих вредных привычках во время сна – окончательно убедилась в неразумности этой затеи.

– А мне понравилось, – протянул он томно.

Положив пульт на столешницу журнального столика, Аннель развернулась и устало посмотрела не него. Надо что-то с этим делать. Нет смысла и дальше терпеть – ему никогда не надоест, а она не железная. Стоит обозначить даже в ущерб собственной гордости, как на неё действуют эти растерявшие рамки дозволенного заигрывания. Возможно, он осознает всю опасность своего легкомысленного поведения. Испугается, что из хорошего секретаря Аннель рисковала превратиться во влюблённую, ни на что не годную девчонку. И наконец станет себя вести нормально.

Она не спеша пошла к кровати и остановилась в шаге от шефа. Он откинулся на выставленные сзади руки и смотрел куда-то в сторону окна, за которым набирал силу тропический шторм: пышные шевелюры пальм дрожали под мощными порывами ветра, как слабое пламя свечи от лёгкого сквозняка; тёмно-серые, практически чёрные грозовые тучи затянули ночное небо и собирались с минуты на минуту разразиться затяжным ливнем.

– Шеф, вы хотите со мной переспать? – спросить об этом оказалось намного проще, чем Аннель думала. Слова легко сорвались с языка, без всякого смущения. Видимо, потому что знала – ничего хорошего её впереди не ждёт. Но лучше раз уколоться, чем терпеть эту бесконечную пытку.

– Это приглашение? – заинтригованно отозвался он и перевёл на неё непривычно восхищённый взгляд, как у влюблённого юнца, которому предмет его обожания позволила подержать себя за руку.

– Куда? – она рефлекторно переняла эстафету: «отвечаю вопросом на вопрос»‎. Поскольку ожидала услышать категорический отказ, но, не получив его, попросту растерялась. А уже в следующую секунду захотела провалиться под землю от стыда при виде улыбки шефа, которой позавидовал бы даже чеширский кот.

Да он снова издевается над ней… Сколько можно!

Неожиданно, даже для себя самой, Аннель подалась вперёд и нахально уселась у него на коленях. Подцепила резинку на его волосах, высвобождая слегка вьющуюся каштановую копну, у корней запустила пальцы и пропустила сквозь них толстые, жёсткие пряди. Давно так хотела сделать.

Шеф, если поначалу и опешил, то очень быстро вернул себе контроль. Он порывисто выпрямился, так тесно придвинув своё лицо, что они коснулись носами. Руки легли на её бёдра и скользнули вверх, задирая юбку. Пальцы поглаживали кожу, исследуя каждый миллиметр. Подбирались всё ближе и ближе к границе бесшовного белья. И, когда Аннель уже собиралась впиться в соблазнительно приоткрытые губы в нетерпеливом поцелуе, большие ладони подхватили её под ягодицы, и шеф поднялся вместе с ней с кровати. Она инстинктивно обвила его талию ногами, а руками – шею. А уже в следующий миг лежала на постели, а нависающей над ней начальник осыпал дразнящими поцелуями шею, скулы, щёки, подбородок, лишь иногда дотрагиваясь до уголков рта.

Он не делал с ней ничего, чтобы не делали другие мужчины. Но Аннель словно таяла от каждого его прикосновения. Гладкая ткань отодвигаемого воротника под подрагивающими пальцами, шелковистое полотно под обнажёнными, чуть озябшими ногами, нежные, влажные и прохладные губы и контрастно горячее глубокое дыхание – всё ощущалась острее, ярче.

За окном сверкнула молния, и комната внезапно погрузилась в темноту. Следом раскатисто прогремел гром сначала на улице, а затем и у неё в голове, когда чужой язык бесцеремонно проник ей в рот. Аннель застонала ему в губы и обхватила голову руками, будто боялась, что он собирался оборвать долгожданную ласку. Но шеф даже и не думал об этом. Он целовал её жадно, как оголодавший по любимым устам. Почти неощутимо прикусывал чувственную кожу и тут же трепетно зализывал, как если бы её губы были тоньше лепестков роз.

Аннель прекрасно знала, насколько разными бывают поцелуи. И ещё она знала, как тяжело найти человека, от прикосновений которого всё внутри замирало, а потом рассыпалось опаляющими искрами. За всю жизнь её целовал лишь один парень так сладко и вместе с тем терпко, жгуче и опьяняюще, что в голове становилось пусто… её первая и пока единственная любовь.

========== Четырнадцатая глава ==========

– Если бы он продлил ещё на неделю твою командировку, я бы плюнула на всё и прилетела ближайшим рейсом, – с порога заявила Джулия, скинула сапоги на большом каблуке и налетела на неё с удушающими объятиями. – Это разлука чуть не доконала меня! Я безумно соскучилась!

– Полегче, ты меня сейчас задушишь, – хлопая её по спине, прокряхтела Аннель.

Разомкнув свои сильные после тренажёрного зала ручищи, она спокойно сняла пальто и продефилировала на носочках в кухню. Широко распахнула дверцы двустворчатого холодильника и скользнула взглядом по полкам, оценивая и подмечая, как многое съедено – чем меньше, тем выше вероятность нагоняя. К приезду Аннель подруга основательно закупила продуктов и набила до отказа даже морозильное отделение. Пришлось постараться, чтобы найти место, куда пристроить съедобные сувениры, привезённые из Маколии.

– На днях развела Юнгиса на парочку пятнадцатилетней выдержки, – прокомментировала Джулия, доставая бутылку красного вина с боковой полки, расположенной на дверце холодильника.

– Хозяюшка, всё в дом тащишь.

– А то! Всё ради моей ненаглядной.

Пузатая бутыль опустилась на стол возле салатницы, из которой торчали листья латука. Даже такой далёкой от алкогольной темы Аннель именитый на весь мир производитель, красующийся на этикетке, был знаком. Как и информация, каких баснословных денег стоила одна бутылка самого молодого вина, выходящего под его логотипом.

На духовке сработал таймер и разразился звонкой третью.

Подскочив со стула, Аннель стянула со столешницы прихватки и села на корточки. Из распахнутой дверцы духовки на неё густо дыхнуло паром, слегка ошпарив лицо, но она даже не поморщилась. Достала казанок и с непомерно возросшим аппетитом осмотрела сморщившиеся и потемневшие дольки помидоров на запёкшемся сыре.

– Чем это так вкусно пахнет?

– Жаркое из говядины под сливочным соусом с грибами и картошкой.

– Когда легализуют…

– Да-да, я помню, – перебила её Аннель. – Ты меня этим уже пугала.

– Пугала? – с деланно оскорблённой физиономией повторила Джулия. Но увидев на своей тарелке горку жаркого, тут же переменилась в лице. Послала ей воздушный всепрощающей поцелуй и промурлыкала: – Люблю тебя.

Какое-то время они ели в тишине, разбавляемой стонами подруги, приговаривающей, как ей вкусно. Аннель же больше налегала на вино. Смаковала во рту терпкий напиток и пыталась понять, за что можно платить такие деньжищи. Может, нужно обладать какими-то особенными рецепторами, чтобы различать все эти тонкие полутона. Она, конечно, чувствовала едва уловимую в аромате пряность и фруктовые нотки. Но подобный букет можно уловить и в бутылке в пять раз дешевле. К чему эти извращения с переплатой?

Наполовину опустошив тарелку, Джулия откинулась на спинку стула и по-кошачьи потянулась. Довольно сощурилась и облизала губы. Для полноты образа ей не хватало начать вылизывать себя и умываться.

– Так, а теперь расскажи мне, какого черта? – с возмущением в словах, но не в разморенном после сытной трапезы тоне, спросила она. – Почему он дважды переносил сроки вашего возвращения?

– Возникли кое-какие трудности. Сначала на этапе строительства, а потом ещё и с бочками.

– Бочками? Какими ещё бочками? Деревянными такими?

– Да, деревянными, – усмехнулась Аннель, читая искреннее недоумение на лице подруги. – Менеджер по закупке оказался нечистым на руку человеком. Как и многие другие, недалёкие, увидев в шефе смазливого, молодого, а оттого, видимо, тупого наследника, за которым наверняка стоял спонсирующий его миллионер, и попытался нажиться. Самое забавное знаешь что? Там не такие уж и большие деньги ему упали в карман, чтобы так рисковать своим имиджем, да и карьерой в целом.

– Да, есть категория непроходимых тупиц, что гоняются за мелкой выгодой. На большую – кишка тонка. Они, как правило, ещё жуткие скупердяи и отвратительные любовники. Только и думают о том, как себе побольше удовольствия доставить. Жаль женщину, что попытается с таким построить отношения.

– Вот уж чем, а его личной жизнью я не интересовалась, – фыркнула она и налила себе, кажется, уже третий бокал. К единственному достоинству этого дорогущего вина можно было отнести почти полное отсутствие даже намёка на градус. Он пился как компот: мягко и совсем не бил в голову.

– Так что он с этими несчастными бочками сделал?

– Купил для вида несколько из лимузенского дуба, а остальные, спрятавшиеся во вторых и третьих рядах – из крашенной акации.

– А есть большая разница, из какого дерева бочка? – недоверчиво уточнила Джулия.

– Я в бочках знаю не больше твоего. Они вроде как-то влияют на вкус вина.

– И что, босс заметил подмену?

– Естественно. Он его неслабо удивил своей дотошностью, когда стал обшаривать склад вдоль и поперёк. И очень быстро заметил, что большая часть бочек из другого сорта древесины – как-то по плотности и фактуре рисунка отличил.

– Чёрт, какой мозговитый мужик у нас всё-таки босс. Чего он только не знает, – с щенячьим восхищением произнесла она.

– С развитием технологий, особенно в эпоху всемирной паутины, каждый может знать что угодно в каких-либо объемах. Было бы желание. Достаёшь телефон, заходишь в интернет – и вуаля, теперь ты тоже виртуоз по части эрудиции.

– Ни капли в тебе романтики, – её лицо сморщилось, будто лимона отведала.

– Причём тут?..

– А где вы этого менеджера нашли? – непринуждённо перебила Джулия и достала из своей дамкой сумки пачку тонких сигарет.

– Он несколько лет работал на господина ЛаКвинси, – ответила Аннель, приподнявшись со стула, чтобы дотянуться до ручки на окне. Стоило прохладному ночному воздуху проникнуть в кухню, как она поёжилась и стянула со спинки стула кардиган, что накинула на свои голые плечи.

– Так он и у старика подворовывал?

– Да, но это потом вскрылось, когда шеф после инцидента посоветовал ему повнимательнее изучить отчёты по закупкам.

– Оторвали мужика от кормушки.

– В общем, эти мелкие неприятности так завели шефа, что он решил принять личное участие в подборе штата. Вплоть до уборщицы. Мы присутствовали абсолютно на всех собеседованиях.

– И, правда, не на шутку завёлся.

– Вот так месяц командировки и превратился в два.

– А как вы продвинулись в плане, – Джулия демонстративно закусила нижнюю губу на манер звезды эротических фильмов и потёрла друг о друга указательные пальцы. – Свершилось?

– Почти, – с обречённостью висельника призналась она и одним глотком осушила полный бокал вина. Уйти от этого разговора при любом раскладе не вышло бы, да и ей необходимо выговориться. Слишком многое произошло за эти два месяца. – Кое-что случилось, из-за чего я была на эмоциях. Ничего серьёзного, просто мелкий воришка пробрался к нам в дом, пока мы мотались по городу. Я немного перенервничала. Накрутила себя, как обычно, на ровном месте. Да так, что потом крышу сорвало. Конечно, не мгновенно, градус постепенно накалялся. Сначала эта нелепая ночёвка в одной кровати. Мы просто спали рядом! Но утром я проснулась… на нем. А у него… в общем, это было жутко неловко. И весь день потом на каких-то нервах прошёл. Вечером элементарно не осталось никаких сил. Я просто хотела побыстрее покончить с работой и завалиться спать, но он не мог обойтись без своих чёртовых провокаций!.. И я не то чтобы набросилась на него, но… в общем, вышла за рамки профессиональных отношений.

– То есть это ты проявила инициативу?

– В физическом плане – да.

– Поцеловала?

– Нет, села на колени.

– И всё равно сорвалось?

– Можно и так сказать.

– Неужели он оказался плох в постели? Странно. Ты же знаешь, у меня чуйка на это – я ещё ни разу промахивалась… Носится со своим членом как с писаной торбой? Слюняво целуется? Или терпения как у восьмиклассника – пальцы сразу в трусы?

– Чёрт, Джулс, – вымученно улыбнулась Аннель. Закрыла лицо ладонями и опёрлась локтями на стол. – Нет, всё с ним в порядке.

– Тогда что случилось? Снова проклятье дало о себе знать? Потолок провалился? Дом загорелся?

– Я испугалась, – прошептала она и робко выглянула из-за пальцев.

Джулия непонимающе нахмурилась, моргнула и вдруг прошипела, под стать вставшей в боевую позу кобре:

– Что этот мудак сделал?

Первым её порывом было отшутиться, ляпнуть какую-нибудь глупость и попытаться уйти от неприятной темы. Но всю бессмысленность этой затеи Аннель осознала прежде, чем успела произнести хоть слово. От того, что она всё снова спрячет глубоко внутри, ей легче не станет.

– Проблема не в нём, а во мне, – тихо выдавила она, отчаянно сражаясь с дрожью в голосе. Но получалось плохо, да и глаза стояли на мокром месте – всё хуже и хуже видела содержимое стоящей перед ней тарелки. – Я так не могу, понимаешь?..

– Милая, не пугай меня, – Джулия соскользнула со своего стула и встала на колени возле её сгорбившейся на сидении фигурки, после чего снизу вверх с тревогой попыталась заглянуть ей в глаза. Прохладные пальцы нежно смахнули слезу с щеки и повернули к себе лицо за подбородок, заставляя поднять голову. – Что тебя беспокоит? Расскажи мне. Что ты не можешь?

– Не могу… как ты или он… для меня всё серьёзно.

Джулия молча налила вина в бокал и сунула тот ей в руки.

– Пей.

Вино потекло нескончаемой рекой. Первая бутылка очень скоро закончилась, а за ней в ход пошла вторая. За столом делать было больше нечего, поэтому они перебрались в гостиную, где растянулись на диване. Включили для фона телевизор на музыкальном канале и делились накипевшим за два месяца разлуки.

У Джулии личная жизнь била через край не хуже, чем у Аннель. И стараниями молодого шофёра отличалась ещё большей пикантностью, чем прежде. Хоть она и не признавала, что его ухаживания ей нравились, но по тому, с каким деланным возмущением перечисляла как красивые, так и сумасбродные выходки, явно наслаждалась процессом. Нечасто всё же мужчины радовали её какими-то неординарными поступками. В основном, отмахивались дорогими подарками, да покупками всего, на что указывал наманикюренный пальчик.

– Он классно целуется, – хихикнула Аннель. – Прям до дрожи в коленях.

– Ох, совсем тебя развезло, третья бутылка явно была лишняя, – улыбаясь, отметила Джулия и заправила ей за ухо прядь волос.

– Но, когда он меня целовал, я вдруг вспомнила Нейла… и мне стало страшно. Очень страшно… Что, если я снова так сильно влюблюсь? Я не хочу ещё раз проходить через настолько болезненный разрыв. Я просто не вынесу этого…поэтому я убежала.

– Убежала?

Она неуклюже придвинулась ближе. Почему-то её сильно клонило в правый бок, приходилось немало усилий прикладывать, чтобы побороть искушение поддаться гравитации. Слегка не рассчитала расстояния и клюнула в ухо подруги носом, отчего в том неприятно зачесалось. Схватила её за руку, но рыжая шевелюра всё равно продолжала шататься перед глазами, и заговорчески прошептала:

– Я сказала, что хочу перед этим в душ сходить. Все же перед сексом в душ ходят. Но до ванной так и не дошла. А прошмыгнула в прихожую и сбежала из номера!

Опрокинув на спинку дивана голову, Джулия гулко рассмеялась.

– Представляю, в каком замешательстве мужик остался! Сначала сама накинулась, возбудила не на шутку и смылась… Ай! Больно!

От переизбытка чувств в сочетании с приятной пустотой в голове Аннель не придумала ничего лучше, чем укусить её за плечо.

– Как в лоб сейчас дам, кусака мелкая, – всё ещё посмеиваясь, шутливо пригрозила Джулия, а уже в следующий миг затихла, с удивлением смотря на то, как она старательно зализывала место укуса. – Это ещё что за фокусы?

– Он так делает, когда целуется, – с озорной улыбкой объяснила Аннель и снова хихикнула.

– Та-а-ак, пойдем-ка, милая, в кровать.

***

Похмелье тупой болью долбило в висках. А пить хотелось так, будто она накануне не меньше килограмма вяленой рыбы умяла. Казалось, такой сушняк и пятью литрами воды не затушить. Но ей приходилось цедить крепкий, а оттого всё равно горький кофе, несмотря на пару ложек сахара. Вид же бутербродов с ломтиками ветчины и сыра, которые так бодро жевала Джулия, вызывал у неё тошноту.

– Так что ты с шефом собираешься делать? – беззаботно спросила она, шумно прихлебнув зелёный чай. – Уйти в глубокую оборону?

– Не знаю.

– Я, конечно, не рада тому факту, что ты своё сердечко перед каким-то мужиком раскрываешь – не родился ещё на этом свете достойный тебя принц. Но… раз тебя так тянет к нему, может, дашь шанс вашим отношениям?

– А смысл? Это заведомо тупиковые отношения.

– Почему?

Поморщившись, как от зубной боли, Аннель тяжело вздохнула. Последнее, что она сейчас хотела делать – что-либо растолковывать. Растрачивать и без того скромные силы на длинные речи. Но Джулия, в отличие от неё, не страдала от алкогольной интоксикации и нуждалась в собеседнике. Да и вчера она, как обычно, после того как уложила её спать, ещё прибралась. А ночью держала волосы, пока ей приходилось обниматься с унитазом.

Аннель чувствовала себя слишком виноватой, чтобы отмахиваться от её желания поговорить с утра. Поэтому пришлось взять себя в руки и терпеливо изъяснить:

– Даже если всё сложится идеально, и он меня так же сильно полюбит, как и я его – хотя это уже слишком утопично звучит. Мы из разных социальных прослоек. Только во всяких сказках принцы женятся на золушках. В суровой же реальности они женятся на тех, на ком велят родители. Их браки существуют для экономической или даже политической выгоды, а не для счастья и любви.

– А может, его родители более прогрессивных взглядов на мир? Ты с ними уже встречалась? Они большое влияние на него имеют?

– Нет. Я ничего не слышала про его семью.

– А как же подарки на рождество, дни рождения? Он сам их подбирает и отправляет?

– Без понятия.

– И что, ему ни разу никто не звонил?

– Был один звонок из пансионата, в котором содержался, кажется, его дядя. Шеф в тот день телефон разбил, поэтому с ним не смогли напрямую связаться.

– Да он прям ревностно охраняет границы своей личной жизни, – настороженно произнесла Джулия. – Слушай, а может, у него и жена имеется? Ну, у богачей каких только тараканов не бывает, вдруг они просто раздельно живут.

– Всё может быть.

– Вот и решили. Значит, уходим в глухую оборону!

– Не всё так просто, – кисло усмехнулась Аннель.

– А что здесь сложного?

– Его отношение ко мне немного изменилось с тех пор, как я… так скажем, проявила инициативу.

Джулия так заинтригованно на неё уставилась, что опустила руки с бутербродом и перестала жевать. Её прям распирало от любопытства.

– Он не то чтобы мне проходу теперь не даёт, – Аннель замялась, пытаясь подобрать правильные слова, – но удачно подвернувшегося случая тоже не упустит. Если мы оставались где-то наедине, то обязательно начинались касания. От лёгких, ненавязчивых поглаживаний ладони, до поцелуев за ушком и более… откровенных объятий.

– Другими словами, он вовсю зажимает тебя по углам.

– Можно и так сказать, – мрачно подтвердила она и положила лоб на сплетённые в замок пальцы, уперевшись взглядом в столешницу. – Поэтому и говорю, что не знаю, что мне дальше делать. Всё слишком запуталось.

– Ты себя холодно ведёшь? Отвергаешь его ухаживания?

– Пытаюсь. Но иногда это сложно сделать. Просто нереально.

– А я что говорила – ни одна женщина не устоит перед этим Аполлоном.

– Он вообще не в моём вкусе. Всё это не имеет никакого смысла. Я начинаю верить в твои вуду штучки. Такое ощущение, что меня приворожили. Надо что-то с этим срочно делать.

– Так, для начала не торопись рубить канаты, – тоном, не терпящим никаких пререканий, произнесла Джулия. Вскинула руку с назидательно оттопыренным указательным пальцем и принялась перечислять, что ей следовало сделать: – Разузнай о его семье и прошлом. Выясни точный семейный статус. А потом уже будем думать, что делать с твоими чувствами. Так как с его – всё понятно. Очевидно, мужик по уши влюблён и не понимает, что происходит.

– Опять ты делаешь поспешные выводы, – закатывая глаза, проворчала Аннель. – Им движет исключительно сексуальный интерес. И непонимание, почему вдруг всё сорвалось. Может, я слегка задела его самолюбие.

– Ну, это проверить ещё проще.

Она подняла взгляд на подругу, всем своим видом демонстрируя желания узнать секретный рецепт. И та не заставила себя долго ждать, обольстительно улыбнулась и лаконично бросила:

– Переспи с ним.

– Джулс, – шумно выдохнула Аннель, чувствуя как закипает изнутри от одной мысли, что наивно понадеялась на толковый совет.

– Что, моя сладенькая?

– Иди в жопу.

Ответом ей был звонкий, раскатистый смех, отомстивший лучше любого оскорбления или едкого замечания. Тяжёлая, изнывающая от недомогания голова тут же откликнулась на громкий звук острейшей вспышкой боли.

========== Пятнадцатая глава ==========

Худого мужчину средних лет, в обваленной в грязи одежде, с разбитым вдребезги лицом, тащили под руки два крупных амбала. Он безвольным тюфяком повис у них на руках, отчего его ноги в ободранных ботинках волочились по земле.

Они отпустили тощие, субтильные ручонки, и мужчина мешком рухнул на бетонный пол, усыпанный строительным мусором. Тяжело, как больное, израненное животное подобрался, попытался встать. Но ноги его не держали, и ему пришлось снова опуститься на землю, где он сел на колени и затравленным взглядом обвёл всех присутствующих, на мгновение задержавшись на объективе камеры направленного на него телефона.

– Мне его почикать? – спросил один из амбалов.

Под мужчиной на сером полу растеклось тёмное мокрое пятно. Головорезы отскочили, брезгливо чертыхаясь. А он, дрожа всем телом, заливаясь слезами и кровавыми соплями, проскулил шепеляво из-за выбитых зубов:

– Пожалуйста, не убивайте меня.

Лоренцо переключил камеру на фронтальную и спросил, имитируя сильный южный акцент:

– Босс, он вроде понял свою ошибку и теперь искренне раскаивается, мы можем отпустить его?

– С каких пор ты мне звонишь из-за такой ерунды? – Курт лениво зевнул и спросил, зная, что его слушают через беспроводную гарнитуру. – До сих пор не можешь заставить подписать договор?

– Понял, босс! – он старательно продолжал разыгрывать сценку. Судя по движению фона, присел на корточки напротив похищенного мужчины – владельца здания, сопротивляющегося перестройке микрорайона – и доброжелательно произнёс: – У моего босса сегодня хорошее настроение, поэтому он разрешил тебя отпустить, если ты подпишешь договор.

– Я подпишу! Подпишу!

– Вот так бы сразу… а то доводишь людей до крайних мер. – Лоренцо жестом подозвал третьего наёмника, и тот протянул ему файл и ручку. – Мы же не изверги какие-то. И не отбираем у тебя ничего, а обмениваем на вполне приличную компенсацию.

Он снова переключил камеру на внешнюю и продемонстрировал, как мужчина трясущимися руками подписывает документ, ставит свой отпечаток пальца и робко протягивает закрытый файл ему обратно.

– Заканчивай там, – небрежно бросил Курт, выбираясь из тёплой постели. – На обратном пути захвати мне сырков.

– Что? – переспросил Лоренцо, от растерянности позабыв о конспирации.

– Купи мне глазированные творожные сырки.

– Что это такое? – спросил он с вернувшимся акцентом. Поправил маску, сползшую с переносицы, и тихо, почти шёпотом, возмутился: – Где мне искать эти «‎сырки»‎?

– На двадцать четвёртой улице есть магазин с заграничными продуктами. Там и ищи.

Он сбросил видеозвонок и, стягивая с себя на ходу пижаму, направился в ванную комнату.

Прошло пять дней, как они вернулись из Маколии. По прибытии Курт дал Анналии недельный отпуск, о чём уже успел неоднократно пожалеть. Разлука с ней давалась ему из раза в раз всё тяжелее. Он мог видеть её каждый день. Но, после того как они, наконец, перешли на следующий этап в отношениях, просто смотреть стало мало. Катастрофически мало. Невозможность прикоснуться к ней выворачивала его, как наркомана при ломке.

Распахнув стеклянную дверцу кабины, Курт замер, увидев вместо привычной угольной плитки душевую в кораллово-бежевых тонах. Под струями воды, редкими каплями, долетающими ему до лица, стояла Анналия с закрытыми глазами. Она мягко массировала волосы у корней, а по её пикантно округлившемуся за года телу медленно стекала пена. Он облизнул губы, вспомнив бледно-розовые ареолы сосков, и сладкое видение растворилось, оставив его с мучительно затвердевшим, на грани болезненного желания, членом.

Сколь долго она ещё собиралась сопротивляться чувствам, мучая как его, так и себя? Какой бы железной волей и неиссякаемым терпением он ни отличался, сейчас Курт был готов убить каждого за одну попытку влезть и замедлить развитие их отношений.

Скинув напряжение, он вышел из ванной в одном полотенце, низко обмотанным вокруг бёдер. До его ушей с первого этажа донёсся хлопок закрывшейся входной двери, но Курт никак на него не отреагировал и завернул в гардеробную. Натянул на себя первые попавшиеся брюки и стрейчевую рубашку в тёмно-голубом цвете с позолочёнными кляксами. Из аксессуаров ограничился спортивными часами в стальном корпусе и аскетичными золотыми запонками, по оттенку перекликающимися с кляксами.

На столешнице барной стойки лежал бумажный пакет с десятком заказанных сырков. Самого Лоренцо нигде не было видно, но по звукам, доносящимся из гостевого санузла, стало ясно, что он занят смыванием рабочего гримма.

Неторопливо сварив себе кофе, Курт прихватил несколько лакомств, на которые подсел ещё в Маколии, и опустился в кресло перед включённым телевизором. Смотреть утренний выпуск новостей по выходным вошло у него в привычку ещё во время сожительства с Наиной. Сосуществуя с ней под одной крышей, у него появилась необходимость обзавестись пристрастием, доступным её понимаю – в тот момент просмотр телевизора показался наиболее простым решением. Тем не менее Наины уже давно нет в живых, а его привычка одним ухом слушать часовой утренний репортаж осталась.

Журнальный столик утопал в документах, что ему успели натащить работники за последние пару дней. Поэтому, как покончил с сырками, Курт тут же подхватил из крайней стопки свежую распечатку и принялся вчитываться в мелкий текст.

– Думаю, нам стоит сменить исполнителей, – Лоренцо кинул файл в общую кучу на журнальном столике. С его мокрых волос по обнажённому торсу стекала красноватая вода с остатками рыжей краски. – Головорезы из банды скорпионов какие-то совсем отбитые. Ещё чуть-чуть – и они реально его к праотцам отправили бы. Он даже не пытался сопротивляться! Но эти придурки с таким смаком из него дерьмо выбивали, что пришлось вмешаться.

– Тебе нужно моё одобрение? – безучастно поинтересовался Курт. Смочил рот окончательно остывшим кофе и поднял на него усталый взгляд. – Мы вроде недавно это обсуждали. Мне нет никакого дела до того, с кем и как ты работаешь. Главное, чтобы чисто свою работу выполняли и не пытались под тебя копать.

В ответ он что-то проворчал сам себе под нос о чрезмерном доверии и давящий на него непомерно большой ответственности и ушёл на кухню, громко шаркая тапочками. Намеренно создавал много шуму, прекрасно осознавая, как сильно раздражал подобными детскими выходками.