Текст книги "Я всегда буду рядом (СИ)"

Автор книги: Noniko_27

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Оставаться на побегушках у любящего покомандовать магната до конца своих дней, Курт, естественно, не рассчитывал. И поэтому тот постепенно переходил из разряда «полезный инструмент» в приевшийся до кислой оскомины «досаждающий субъект», от которого хотелось в кротчайшие сроки избавиться любыми методами.

А приход чужого конца он вполне мог и ускорить…

– Я встретил женщину, – с короткостью травоядного животного признался Курт, решив заодно прощупать почву и на эту тему, чтобы проверить слухи по поводу намечающейся женитьбы.

Было бы славно, если всё ещё горюющего папашку задело бы, что по его драгоценной принцессе никто больше не воздыхает одинокими ночами. Может хоть тогда он разочаруется в нём, перестанет навязывать должность и вычеркнет из своей жизни? Жаль, но подобное могло произойти лишь в несбыточных мечтах. В противной же реальности Курту лично предстояло разбираться с насущими проблемами.

Тесть отреагировал не сразу. Ударил по очередному мячу, распрямил плечи, после чего медленно и лениво, точно выказывая одолжение, повернулся. Пристально посмотрел на него своими мутновато голубыми глазами и, наконец, произнёс:

– Надо полагать, ты не просто так поставил меня в известность… серьёзно настроен?

– Да, я люблю её.

– Вот как… понятно, – протянул он со скептичной ухмылкой, продолжая раздражать своим снисходительным взглядом. Так бы и наколол вилкой эти мерзкие глазёнки, а потом заставил бы сожрать. – Из какой она семьи?

– Обычной, среднего класса. Отец композитор саундтреков, мать – домохозяйка.

– Давно познакомились?

– Полгода назад, – соврал Курт не задумываясь и, опережая последующий вопрос, добавил: – Она работает моим личным ассистентом.

– Классическая история с секретаршей, – понимающе мотнул головой до унылого предсказуемый мудак, мнящий себя экспертом в отношениях. А ведь ещё он наивно полагал, что и в людях неплохо разбирается. – В своё время я тоже уделял особое внимание помощницам. Но любая красавица рано или поздно надоедает.

– Для меня внешность вторична, как приятный бонус к и без того вкусному блюду. А когда испытываешь чувства к человеку не только из-за внешности, он не может так просто надоесть.

– Да, а вот это проблема… – прожевал он невнятно. – Я надеюсь, ты понимаешь, что не можешь на ней жениться?

– И почему же не могу? – Курт позволил своему голосу прозвучать чуть холоднее, чем обычно. – Я, конечно, не планирую этого делать в ближайшее время. Но в будущем…. всё может произойти.

– Не злись, а подумай рационально. Любить кого-то – естественно. Однажды ты уже был женат по любви, пусть и недолго, но всё же подобная роскошь выпадает не каждому.

Женат по любви? Это он про свою тупоголовую дочурку, связь с которой вылилась в колоссальные объемы по работе над собственным самоконтролем, чтобы не прикончить её раньше времени? Да ему даже кошмары из-за их близостью снились, в которых красиво улыбающееся лицо Анналии сменялось презрительно недовольной физиономией Наины. И частенько по утрам по часу в душе приходилось проводить, чтобы снова почувствовать себя чистым.

– Но теперь ты должен думать в первую очередь об интересах компании, – ходячий труп продолжал испытывать его нервны на прочность. – Я, откровенно говоря, уже давно подумываю женить тебя повторно. Присмотрел пару кандидаток, чьё семейное наследие поможет расширить влияние «Эллион Групп‎». В своё время мне трижды пришлось жениться, чтобы достигнуть того, что я имею. И ни один из этих браков не имел ничего общего с любовью. Свою же… «женщину, что встретил», ты можешь содержать в качестве любовницы.

– Отец, у вас есть ещё одна дочь и старший зять, что заботится о ней. Именно он и должен заниматься развитием «Эллион Групп‎».

– А что ты думаешь о Лауре?

Что высокомерная сучка с повадками шлюхи недалеко ушла по умственному развитию от своей младшей сестры, несмотря на разницу в шесть лет. Такая же неадекватная особа, испытывающая потребность самовыражаться за счёт людей, работающих в сфере обслуживания. Кроме того, как раскидываться деньгами, а следовательно унижать и гнобить из-за более низкого чем у неё материального положения, она ни на что не способна.

Однако в слух пришлось ответить:

– Лаура выглядит счастливой в браке с Эмилем.

Тесть глянул на него с луковой усмешкой.

– Курт-Курт… вот смотрю на тебя и вижу полное отсутствие нормального мужского воспитания. Мужчиной должны двигать в первую очередь амбиции. Чем их больше – тем лучше. Ты во всё хорош, кроме этой твоей… влюбчивости, – последнее слово он выплюнул с особой интонацией, преисполненной желчью. – Я вижу в тебе отличный потенциал. И как любой другой успешный предприниматель хочу, чтобы ты работал у меня. Поэтому, пусть нас больше и не связывают прямые родственный связи, я всё ещё хочу помочь достигнуть тебе тех вершин, дотянуться до которых ты и без меня можешь, если начнёшь правильно думать. Да, признаю, от нашего сотрудничества я тоже получу немаленькую выгоду. Однако же горю желанием тебе помочь, именно тебе, абсолютно искренни.

Как же, альтруист года нашёлся. Хитрый ублюдок скорее горел желанием сделать из него цепного пса: верного и послушного. Специально отдавал бы приказы далёкие от законных, чтобы обеспечить себя толстой папкой компромата, при помощи которой его старшенькая потом смогла бы шантажировать Курта и вынуждать служить ей даже после смерти хваткого, прижимистого папашки.

– Я ценю ваше хорошее отношение. Хоть и считаю, что не достоин его. Не сочтите это за плевок в душу, но есть вещи, на которые я никогда не пойду. К таким вещам относится брак по расчёту, – Курт опустил взгляд в пол. – Простите меня, отец.

Лучше старому дураку смериться и принять, что не все играют по его правилам. Тогда, так и быть, он позволит ему жить дальше так, словно этого разговора никогда не случилось.

– Не надо быть таким категоричным, сынок, – тесть зашёл под навес и уселся в кресло, отдалённо напоминающее походное. К нему тут же подскочила девушка с подносом и подсунула под руку, откинувшуюся в небрежном жесте, стакан томатного сока. – Ты же понимаешь, что я как дал, так могу и отобрать всё обратно? Если ты и правда ценишь моё хорошее отношение, то тебе следует прислушиваться к тому, что я говорю.

Курт проследил за щедрым глотком и прикинул, насколько проблематично будет его отравить. Добавить яд в напиток или пищу до смешного просто – в системе безопасности чересчур расслабившегося магната он видел для этого предостаточно дыр. Важнее сделать главным подозреваемым Эмиля, на тот случай, если медицинская бригада сработает оперативнее, чем отрава. Мотив для убийства у него имелся – отстранение от должности. Оставалось сфабриковать доказательства.

– Понимаю и считаю, что это будет справедливым решение. Я могу начать всё с начала, – непоколебимо произнёс Курт, намеренно чуть вздёрнув подбородок. – Приму любое ваше решение. Даже столь болезненное, если вы не захотите со мной общаться.

Вот только что использовать?

Слабый на передок неандерталец сам мог додуматься только до самого простого, какого-нибудь: цианида или стрихнина. Однако у старого ублюдка, с молодости не гнушающегося прибегать к решению проблем радикальными методами, наверняка в аптечке отыщется антидот для настолько примитивных ядов. Если же использовать более надёжные тетродотоксин или батрахотоксин, что гарантированно прикончат любого, то про участие Эмиля в отравление можно забыть. Самостоятельно достать эти токсины без профессиональных подвязок в их стране нереально. Таким образом цепочка из посредников увеличилась до плохо контролируемых масштабов и появлялась потребность в подставном исполнителе, что возьмёт всю вину на себя, ещё и пальцем на заказчика укажет.

– Упрямый мальчишка, – шумно и явно недовольно вздохнула будущая жертва отравления. – Ладно, пока оставим эту тему. Я дам тебе время всё хорошенько обдумать. А сейчас пойдем пообедаем.

После общения с навязчивым родственником, от компании которого в течение нескольких часов никак не получалось отделаться, Курту пришлось заехать в тренажёрный зал. Он нанял тренера по смешанным единоборствам, чтобы выпустить законным образом пар. Крепкий, коренастый мужчина ухмыльнулся предложению надеть полное защитное обмундирование, но уже вскоре пожалел, что так беспечно отнёсся к словам, изнеженного с виду мажора.

Жалеть его Курт и не думал. Поначалу отрабатывал базовые связки из тайского бокса, а затем вошёл во вкус и в ход пошли локти и колени. Удары щедро ссыпали и на него, жалили рёбра, бёдра и голени, чем лишь сильнее распыляли. Он сжал зубами капу и, игнорируя ушедшего в глухую оборону тренера, выплеснул накопившуюся за последние дни злость. Всё, до последней капли. И этому напору мужчина не на шутку испугался, попытался вырубить его точным ударом в подбородок, и мига, когда он раскрылся, Курту оказалось достаточно, чтобы крутануться уходя из-под траектории чужой боксёрской перчатки и с разворота рубануть локтем по скуле.

Выплюнув капу прямо на пол ринга, он зубами прихватил край ремешка на перчатке, что удерживала липучка. Никуда не спеша высвободил руки и окинул расслабленным взглядом суету, разворачивающуюся у него перед носом. Люди забирались на подиум, трясли и пытались дозваться до лежавшего без сознания тренера. И откуда столько беспокойства? Будто того контузить могло от единственного пропущенного удара по голове.

Курт приподнял канат и нырнул под него, тихо и легко спрыгнув на пол. Кинул беглый взгляд на девушку, что бежала к нему на встречу, прижимая к груди белый чемодан с красным крестом, и направился в раздевалку. В качестве компенсации пришлось оставить тройную оплату, но он не жалел потраченных времени и денег, поскольку ощущал приятную пустоту внутри. Больше в нём ничего не бурлило, желая найти выход, взорвавшись в самый неподходящий момент.

По пути домой Курт набрал номер Лоренцо и предложил тому приехать, чтобы провести вечер вместе за просмотром фильма или игрой в приставку. Заодно хотел обсудить, каким образом лучше избавиться от окончательно надоевшего тестя. Иногда младшенький выдавал неплохие идеи: где-то сырые, где-то по-детски несуразные, но всё же полезные. А в другие периоды Курту было достаточно ушей. Его нередко посещал инсайт во время объяснения ситуации, когда внимательный слушатель – Лоренцо более чем соответствовал этой характеристики – задавал удачный вопрос.

На приглашение тот отозвался на удивление энергично. Даже ради приличия не поскулил на тему своей многострадальной личной жизни. Вернее, её отсутствия, стараниями Курта. И пообещал приехать в течение часа. Видимо ему тоже в каком-то вопросе нужна была помощь.

Раздеваться он начал с коридора, благодаря чему к двери ванной подступил в одних трусах. Быстро ополоснулся, смыв с тела пот после тренировки – общественные душевые Курт терпеть не мог из-за разящего запаха хлорки. А выйдя из кабины, посвежевшим человеком, встал напротив зеркала.

С боку на челюсти акцентно багряным пятном горел свеженький синяк. Всё же один удар пропустил по лицу. Взгляд спустился ниже, и верхняя губа дёрнулась, придавая лицу неприязненное выражение. Пресс почти окончательно растерял статичную рельефность. Ещё немного сидячего образа жизни и его окончательно скроет наползающая снизу прослойка жира. Нужно немедленно разгрузить график для тренажёрного зала, чтобы хотя бы по пять-шесть часов в неделю уделять спорту.

Курт раскрыл выдвижной ящик у раковины и нащупал треугольный флакон с глазными каплями. Привычным движением вытащил поочерёдно обе линзы. Отправил их в мусорный бак, а в уставшие глаза закапал бледно-розовый раствор, неприятно защипавший слизистую.

Временами он сильно жалел, что не сделал операцию по изменению тона радужки. Постоянное ношение линз жутко утомляло, да и проблем вызывала немало. Но всё же Курту слишком нравился свой натуральный оттенок глаз, чтобы заменить его на менее редкий – светло-карий. А ещё этот цвет нравился Анналии. Она сама призналась ему много лет назад. Сначала долго-долго с влюблённым интересом разглядывала его лицо, а затем, очаровательно засмущавшись, выдала скороговоркой: «Никогда не видела глаз красивее, чем у тебя. Они будто гипнотизирует, хочется в них смотреть сутками на пролёт».

Чёрные, как сгусток непроницаемого мрака, который не способен прорезать ни один луч фонаря, глаза – это красиво? Вот же чудачка. Ещё ему о странностях вкуса что-то говорила.

Выдавив крупную горошину лосьона, Курт распределил её по ладоням и похлопал себя по щекам. Снова все мысли крутились вокруг его девочки. В первую очередь – не рано ли поднимать вопрос переезда? Съехаться, чтобы иметь возможность видеть её в любое время, засыпать и просыпаться в одной постели, хотелось до трясучки. Но, наверное, стоило выждать хотя бы пару месяцев. Дать возможность её чувствам окрепнуть, чтобы она сама проявила инициативу.

Интересно, чем Анналия сейчас занималась у родителей? Пожалуй, он глянет одним глазком. Убедится, что у неё всё в порядке; что никакой опасности ей не угрожает. А потом сразу поднимется наверх – никакого сталкерства. Теперь в наблюдениях со стороны не было необходимости. Ему открылся доступ к гораздо большему.

Из коридора донёсся шум чьих-то шаркающих шагов в домашних тапках.

И Курт, нахмурившись, двинулся к выходу из ванной. Уж слишком проворно Лоренцо заявился. Ещё и получаса не прошло со звонка. Неужели вляпался во что-то? Притом вляпался основательно так, учитывая скорость с которой он добрался до его дома.

Курт распахнул дверь и нос к носу столкнулся с улыбающейся Анналией.

Стоило их глазам встретиться, как улыбка постепенно сползла с её лица. Розовый румянец на щеках потускнел – его вытесняла нездоровая сероватая бледность. Она непонимающе моргала, словно пыталась отогнать от себя какую-то очень неприятную мысль. И казалось, с минуты на минуту собиралась грохнуться в обморок.

– Курт?..

Узнала. Точно узнала его глаза. И что самое паршивое – испугалась.

Рано или поздно это случилось бы. Но почему-то Курта всё равно злило то, как нелепо он попался. А ещё расстраивало, что теперь, похоже, придётся обратиться к запасному плану. А ведь так хотелось, чтобы у них всё сложилось по обоюдному желанию. Выросло из взаимности. Принуждать Анналию к чему-то ему самому претило. Но похоже, у него не осталось иного выбора.

Подняв руку к её лицу, он скользнул пальцами по шеи под ухом, зарываясь в волосы на затылке, нежно погладил пухленькую щеку и грустно улыбнулся.

– Как жаль, я так старался, чтобы мы начали все с чистого листа…

========== Двадцать первая глава ==========

С трудом оторвав взгляд от дьявольски чёрных глаз, Аннель машинально отметила несколько наливающихся цветом синяков: один на лице, остальные – на торсе и руках.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила она, прекрасно осознавая, что голос дрожал вовсе не из-за того, что Курт поучаствовал в драке.

– Нет, тренировочный спарринг, – тихо произнёс он, продолжая пристально смотреть на неё. – А ты чего не у родителей? Решила вернуться пораньше?

– Да, соскучилась…

– Я тоже очень скучал, – Курт притянул её за затылок, прижал к своей груди и долго, проникновенно целовал. И не отодвигаясь, благодаря чему Аннель смогла отчётливо разглядеть его глаза и убедиться в отсутствии линз, прошептал ей в губы: – Ты даже представить не можешь, как сильно – едва не сошёл с ума.

Тело парализовало. А в голове отбойным молоточком стучала в монотонном ритме мысль: «это не могло быть правдой». Карий – самый распространённый цвет радужки на планете. Почти восемьдесят процентов населения обладают глазами разнообразных оттенков коричневого: от золотисто медового до непроницаемо чёрного.

Всего лишь совпадение, что у Курта и Нейла одинаковый цвет глаз. Они совершенно по разному относятся к порядку в доме: один чистоплотный, что складывает одежду аккуратными стопками, а другой – раздевается на ходу, бросая вещи прямо на пол. Вспыльчивый Нейл, легко распускающий при необходимости руки, происходил из неблагополучной семьи, поэтому с малых лет умел готовить, убираться и самостоятельно решать бытовые нужды. Сдержанный Курт совсем иначе выражал свою злость. Более тонко и интеллигентно. Мог улыбаться, шутить, выжидая нужный момент, а затем с лишённой каких-либо сантиментов решительностью холоднокровно отомстить. Обременять же себя заботами по дому – такая глупость ему даже в голову прийти не могла.

Аннель почувствовала, как мягкие и полные губы совсем непохожие на губы Нейла поцеловали в висок, прежде чем выпустить её из объятий. Но даже когда Курт скрылся за дверью гардеробной, ступор, не желал размыкать оковы.

Снова она стремилась себя обмануть. Закрыть глаза на неудобную правду. Сделать вид, что не видит того огромного количества сходств, что явно превышало различия. И дело не в одинаковом смехе, загадочных или ироничных улыбках. Даже не в необычайно проницательном взгляде, который, казалось, способен уловить и обнажить самую неприметную суть. Нет. Гораздо важнее то ощущение, что появлялось у неё всякий раз, когда она была рядом с Нейлом или теперь уже Куртом. Ощущение полной безопасности, точно ничего в этом мире больше не способно ей навредить, потому как её трепетно оберегает самый опасный хищник.

– Господи, что мне делать? – прошептала Аннель, нащупывая рукой стену.

Перед глазами всё плыло, как если бы она выпила лишнего.

Что значили его слова о чистом листе? Он таким образом решил признаться ей? Но как? Как он смог провернуть всё это: стать настолько влиятельным человеком и так сильно измениться? И главное – ради чего?

Сначала надо уйти из этого дома. Чем быстрее, тем лучше.

Аннель сделала пару уверенных шагов и снова замерла, ощущая как в груди медленно раскрывается и наливается соком бутон отчаянья. Курт сразу поймет почему и от кого она бежала. А бездействия от него ожидать столь же глупо, как и пытаться обмануть нелепой отмазкой, подобранной в качестве объяснения внезапного возвращения в отчий домой. Придётся задержаться и приложить все усилия, чтобы он поверил в сохранность её неведенья.

– Меня ждёшь, – шёпот возле уха заставил вздрогнуть от неожиданности, а уже в следующую секунду обмякнуть в знаком кольце рук. – Ты ужинала?

– Нет, – быстро среагировала Аннель, озарённая удачной идеей. – Я как раз заскочила к тебе, чтобы вместе отужинать. Надеюсь, ты тоже ещё не ел?

– Заскочила?.. Ты не планируешь остаться на ночь?

– Нет, мне нужно будет вернуться, – она нежно погладила его по руке.

– А если я не захочу тебя отпускать? – бархатисто спросил он и поцеловал в изгиб шеи.

По коже побежали мурашки.

– Я не могу оставить Джулию без присмотра. Она сейчас не в лучшем состоянии, поэтому тебе придётся потерпеть временный дискомфорт… прости.

– Эта красавица снова вляпалась в какие-то неприятности?

– Можно и так сказать, – вымученно хохотнула Аннель, про себя добавив, что ещё неизвестно кто из них сильнее вляпался, если её подозрения в отношении его подтвердятся. До одури хотелось развеять страхи, сославшись на обострившуюся паранойю. Но больше закрывать глаза на неудобную правду она не собиралась.

Во время готовки нехитрого ужина Аннель старалась говорить о вещах, беспокоящих её настолько, что за внешними переживания можно было скрыть излишнюю нервозность от внезапного открытия. Именно поэтому центральной темой в итоге стали злоключения Джулии. Всё равно собиралась обсудить с ним, как лучше помочь подруге. Да и если быть до конца откровенной, рассчитывала на его высоко должностную поддержку.

И её ожидания оправдались. С незаконным увольнением в сущности хорошего секретаря – как-никак переаттестацию она прошла собственными силами и, когда не отвлекалась на интрижки, то подходила к исполнению своих обязанностей со всей присущей ей старательностью, – Курт пообещал разобраться в ближайшее время. А вот в отношении измен и последующих избиений, отыскать решение оказалось не столь просто. Он не стал давать Аннель надежду на лёгкое и простое закрытие вопроса. Но за консультацией к знакомому адвокату, чья специализация располагала именно для работы в этой плоскости, намеривался заглянуть, о чём и сообщил ей, намекая на внесение изменений в его расписание.

Стоило ему коснуться темы её профессиональных обязанностей, как она окончательно расслабилась, уверовав, что кризис миновал. Он таки поверил в её тотальную рассеянность и недогадливость.

Закончив сервировать стол, Аннель села напротив, подняла на него взгляд, впервые за всё то время, что они провели в кухне, и выронила вилку. Курт смотрел на неё с мягкой ироничной улыбкой и без привычных линз. Он намеренно их не надел. И в один миг стало кристально ясно – он её никуда не отпустит. Чтобы она ему не говорила, какой бы дурочкой не прикидывалась, эти чёрные глаза видели её насквозь.

– Что-то не так? – спросил Курт, разливая по бокалам вино. – Ты смотришь на меня так, будто призрака увидела.

– Да? Прости, – промямлила Аннель, сосредоточив внимание на говяжьем стейке. – У тебя необычный цвет глаз, вот я и засмотрелась.

– Неужели? Никогда раньше не видела людей с тёмно-карими глазами?

– Почему же, видела. Но у них была гораздо меньшая концентрация меланина на радужке. Твои же глаза можно скорее назвать… чёрными.

– То есть, ты не встречала людей именно с чёрными глазами?

– Это довольно редкий цвет, – неопределённо протянула она.

– Тебе не интересно, почему я постоянно носил цветные линзы?

С трудом протолкнув кусок мяса в горле, Аннель поспешила запить его вином. И пока её взгляд бессмысленно скользил по тёмному окну, в зеркальной поверхности которого отражались стол и сидящий напротив Курт, мозг лихорадочно прокручивал сценарии развития их разговора.

В чем бы не заключалась причина его желания раскрыть все карты, она понимала лишь одно – нельзя дать паузе слишком затянуться.

– Наверняка у тебя были на то свои причины, – Аннель заставила себя перевести взгляд на его сосредоточенное лицо и непринуждённо улыбнуться. – Я тоже ношу цветные линзы. Из-за дефекта. Вернее, многими гетерохромия воспринимается скорее в качестве достоинства, но мне не нравится привлекать к себе излишнее внимание.

– Мне нравятся твои глаза. Особенно… – договорить ему не дал дверной звонок, яркой третью прокатившийся по комнатам дома. – Кушай, я открою.

Курт промокнул салфеткой рот и поднялся из-за стола. На умиротворённом лице на мгновение проскользнула едва уловимая гримаса раздражения, и тут же растворилась в шумном вздохе, призванном продемонстрировать его усталость в отношении так не вовремя нагрянувших гостей. Но прежде чем направиться к входной двери, он вдруг наклонился и впился в её губы страстным поцелуем, на грани болезненного удовольствия. И так же неожиданно отстранился, оставив её сидеть в тишине кухне с припухшими губами и лёгкой контузией в голове.

Вдалеке клацнул провёрнутый в замке ключ. Секундная заминка и приглушённый диалог двух мужчин. Обострившийся слух Аннель совсем скоро уловил знакомые интонации во втором голосе, и прежде, чем Курт вернулся в сопровождении гостя за стол, она уже знала, кто заглянул к нему столь поздно.

– Добрый вечер, Лоренцо.

– Госпожа Лагвури, – его голова качнулась в панибратском приветствии. – Да скорее уже ночь!

– Ты попросил его приехать? – спросила Аннель у Курта, чувствую, как страх и тревога, так тесно стискивающие сердце последний час, наконец, размыкали свои оковы.

– Да, – подтвердил он, в то время как чёрные глаза одарили её насмешливым взглядом, и обратился к Лоренцо, стоящему у него за спиной. – Возьми тарелку и присоединяйся.

– Спасибо, шеф, я не голоден. И раз…

– Кому-нибудь другому будешь рассказывать про своё «не голоден», а сейчас бери тарелку и садись за стол.

– Как-то неловко вас…

– Просто сядь и поешь. Что я тебя как маленького уговариваю?

– Но ведь здесь госпожа!

– И с каких пор ты её стесняешься? – усмехнулся Курт, проигнорировав повышение голоса своего подчинённого. Он повернул голову, так чтобы они встретились глазами и, после заминки, вполголоса добавил: – Больше нет смысла.

Лоренцо удивлённо вскинул брови. Видимо тоже впервые увидел начальника без линз. А затем перевёл на Аннель растерянный взгляд, в котором читались глубокая грусть и сомнения. Возвёл глаза к потолку, стиснул челюсти, поиграв вздувшимися желваками. И по необъяснимым причинам эта его пантомима заставила её снова ощутить смутную тревогу.

– Что ж, в таком случае, спасибо за еду, – буркнул Лоренцо. Подошёл к шкафу, где лежала посуда, по-хозяйски вытащил тарелку, не сделав ни одного лишнего движения, и сел за стол уже со стейком. Благо она пожарила больше, чем требовалось, рассчитывая один сочный кусочек мраморной говядины умыкнуть для Джулии.

– Надо же, ты так свободно себя чувствуешь в этом доме, – отметила Аннель и бросила короткий взгляд на Курта, смакующего вино.

– Да я в любом доме чувствую себя неплохо.

– Удобное качество характера.

– Не жалуюсь, – хохотнул он, отрезал крупный кусок мяса и целиком запихал его в рот. Прожевал немного и зажмурился от удовольствия.

– И часто тебя здесь подкармливают?

– Ну, чтобы прям подкармливали… нет, редко. Могу по пальцам одной руки пересчитать. Но я – парень не гордый, могу и сам подкормиться при желании.

– В смысле?

– Через день мне холодильник обносит, – пояснил за него Курт с лёгким оттенком ехидцы в голосе.

– Какой через день?! – искренне возмутился Лоренцо. – Да я от силы пару раз в неделю у тебя перекусываю. И то, слегка!

– Слегка? Боюсь представить, что в твоём понимании: «хорошенько покушать».

– Я вообще-то растущий организм! Мне до двадцати пяти надо успеть ещё минимум с десяток сантиметров набрать.

– В ширину?

– Да пошёл ты, – окончательно раздухарившись, запальчиво шикнул он. Даже ноздри раздулись от испытываемого гнева. Стоило же ладони Курта лечь ему на затылок, чтобы добродушно потрепать волосы, как поджатые губы расслабились и зацвели тёплой улыбкой. Но Лоренцо очень быстро подсобрался и вернул лицу недовольную физиономию. – Ещё за ушком почеши.

– Да ладно тебе, надулся как девчонка розовощёкая.

– Знаешь же, что это мой больной мозоль… Нафига на него давишь?

– Нормальный у тебя рост.

– Это всё из-за того, что я плохо кушал в детстве.

– Рост в первую очередь зависит от генетики, – не согласился Курт, подкладывая тому в тарелку салат с проросшей пшеницей.

Аннель удивлённо разглядывала вяло спорящих мужчин. Со стороны они могли сойти за родных братьев, всю жизнь проживших под одной крышей. И если от нагловатого по своей природе Лоренцо ещё можно было предвидеть фамильярный тон, то от вечно сдержанного и подчёркнуто холодного со своими подчинёнными Курта проявлений трогательной заботы – вот уж нет.

Тем не менее она сумела справиться с потрясением. Выразительно покашляла и тоже влезла в спор:

– Вообще-то отсутствие адекватного питания в младенчестве и в период полового созревания может помешать реализоваться генетическую потенциалу. Поэтому плохое питание в детстве вполне могло отразиться на его росте.

– Хочешь сказать, что тоже считаешь его коротышкой? – гаденько ухмыльнулся Курт.

На мгновение Аннель растерялась, банально не ожидая от него до того прямолинейной провокации. Мстил за то, что встала не на его сторону?

– Нет, конечно, – она энергично замотала головой, смотря на хмурого Лоренцо честнейшими глазами. – Никогда и мысли не возникало, что ты низкий. У тебя очень широкие плечи. И они полностью переключают на себя внимание с невысокого роста.

– Мало того, что коротышка, так ещё и коренастый как гном.

– Не переиначивай мои слова!

– Да знаю я, что не красавец, – проворчал Лоренцо, окинув их унылым взглядом. Однако и пары секунд пройти не успело, как он вскинул подбородок и игриво подмигнул ей: – Но мы то знаем, что главное не размер, а умения.

Двусмысленность фразы смутила Аннель, из-за чего губы самовольно растянулись в сконфуженной улыбке. У неё не такой богатый сексуальный опыт, чтобы знать подобные нюансы. В отличие от Джулии. Та пару раз упоминала что-то в этом ключе. А ещё чуралась девственников как заразы.

– Одно другому не мешает, – расслабленно протянул Курт, с предвкушением глядя на неё из-под ресниц. – Гораздо приятнее, когда и с размером всё в порядке, и пользуются им умело, да?

– От скромности ты точно не помрёшь, – она прикрыла полыхающее лицо ладонями.

– Милашка, – довольно крякнул Лоренцо.

– Губу закатай.

– Да я не в том смысле!

Как-то незаметно Аннель окончательно расслабилась в их компании, и стоило это осознать, как её будто встряхнуло изнутри. Неужели бдительность так легко усыпить? И получаса не прошло с их странного разговора наедине, а она уже спокойно заглядывает ему в глаза и улыбается похабным остротам.

Нельзя позволять себе забыться. Лучше как можно скорее отправиться домой. Вдали от искусанного манипулятора проанализировать каждую подозрительную мелочь. И в конце концов принять решение, что ей делать дальше и как с ним себя вести.

– Так, ребята, с вами весело, но мне пора возвращаться, – произнесла Аннель, отнимая руки от лица. Она заметила перемены в выражениях их лиц, оба скинули маски и теперь смотрели на неё с какой-то горечью разочарования. – Так понимаю, у вас ещё есть планы на вечер. Я вызову себе такси.

– Нам надо подняться на чердак, – произнёс Курт таким тоном, что сразу стало понятно – это не просьба.

Сжав в кулаке край рукава кардигана, Аннель постаралась изобразить на лице недоумение. Но стоило заговорить, как невольно поморщилась от дрожи в голосе:

– Прямо сейчас?

– Да.

– Там вроде библиотека?

– Да.

– И это дело с библиотекой… не терпит?

– Да.

– Я не хочу… – голос резко оборвался, придавленный комом в горле.

– Понимаю, – произнёс Курт без издёвки, но при этом как-то отстранённо, словно мыслями был где-то очень далеко отсюда.

– У меня нет выбора?

– Нет.

– Лоренцо?.. – её испуганный, умоляющий взгляд метнулся к тёплым серым глазам, смотрящим на неё с мягким сочувствием.

Он не смог выдержать долгого зрительного контакта и стыдливо отвернулся. А уже в следующей миг громко чертыхнулся и покинул кухню. Оставил её наедине с тем, от кого она не знала, чего ожидать; тем, кто только вчера был любимым мужчиной, а сегодня уже предстал пугающим незнакомцем.

Теперь-то до Аннель дошло, что Лоренцо вовсе не случайный человек, которого она нашла на бирже труда. Ей и тогда показался странным тот факт, что молодой и дерзкий парнишка смог прижиться на должности персонального водителя столь высокопоставленной фигуры. Ведь до него эта фигура безжалостно увольняла за малейшие провинности профессионалов с многолетним стажем. Но она закрыла глаза на нелепость ситуации, списав всё на причуды мышления богачей, ведь её всего неделей раньше взяли по не менее диковинным причинам, прикрывшись расплывчатыми объяснениями о чистом листе и подходящем психотипе. И сегодня, наконец, перед Аннель открылась опустошающая суть: мужчины давно были знакомы и состояли в очень крепких отношениях. И в природе этих отношений в ближайшее время предстояло разобраться.