Текст книги "Я всегда буду рядом (СИ)"
Автор книги: Noniko_27
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
– Кулон я делал под заказ. На внутренней стороне выгравировано твоё имя.
– Шеф, я правда ценю сам жест – то, что вы захотели меня как-то порадовать в честь дня рождения. И кулончик милейший, с этими… сапфирами?
– Нет, бенитоитами.
– Впервые слышу, – смущённо проворчала она. Но уже в следующую секунду закралась надежда, что это могли быть полудрагоценные камни и цепочка вовсе не из белого золота, а обыкновенного серебра. Она могла ошибиться и переоценить подарок. И, припомнив школьный курс химии, неуклюже уточнила: – Это какой-то минерал?
– Да, – в тон ей подтвердил шеф и тут же прыснул от смеха. К гадалке не ходи, уловил ход её мысли. И окончательно в этом убедил, когда с ироничной улыбкой пояснил причину своего внезапного веселья: – силикат бария и титана, входит в десятку редчайших минералов в мире.
========== Двенадцатая глава ==========
Блуждая взглядом по содержимому бархатной коробочки, Аннель пыталась прикинуть приблизительную стоимость изделия хотя бы в районе количества нулей. С какой стороны ни глянь, а такие вещи не дарят от чистого сердца, ничего не ожидая в ответ. Он явно давал ей понять, что хочет перевести их отношения на другой уровень.
Если считаться с мнением Джулии, то они всё равно рано или поздно перейдут грань, а следовательно, Аннель стоило что-то поиметь с их близости. Но она не могла мыслить категориями подруги. Сама идея получать материальные блага за близость вызывала у неё отвращение и воспринималась как бытовая проституция.
Может, это очередной виток самообмана, но сознательно Аннель никогда не стала бы себя продавать. И поэтому столь откровенная в своей прямоте попытка шефа купить её задевала тем самым уязвлённое самолюбие. Он сильно заблуждается, если считает, что с ней будет так же просто, как с его прошлыми пассиями, бросающимися на шею за блестящие цацки.
– Как это вульгарно, – подытожила Аннель в едкой усмешке.
– Не понравилась подвеска?
– Не понравилось предложение, стоящее за этой подвеской.
Шеф заинтригованно приподнял одну бровь. Всё он прекрасно понимал. Но предпочитал прикидываться дурачком, трусливо вынуждая именно её озвучивать не высказанное вслух предложение.
Подошёл официант с подносом полным еды, поэтому ей пришлось всё то время, что он раскладывал по столу тарелки, загадочно скалиться. И стоило парню отойти, как она лаконично, но до противоестественного откровенно произнесла:
– Купить меня.
Поморщив нос, шеф отрицательно мотнул головой:
– Вот уж бред. И мысли не было.
– Да неужели?
– Зачем мне это? По действующему рабочему контракту и так львиная часть твоего времени принадлежит мне.
– А вы, похоже, оказались из жадных, и теперь хотите подмять под себя те жалкие огрызки, что у меня остались.
– Почему у меня такое чувство, что меня поймали на горячем? – рассмеялся шеф, тем не менее капитулировать даже и не собирался. – Я достаточно разбираюсь в женщинах, чтобы понимать, кто себя пытается продать, а кто мыслит иными категориями. Мне приятно твоё общество, поэтому захотелось подобрать подарок, равноценный глубине моей симпатии. Никаких скрытых подтекстов. Даже как-то обидно стало, что ты обо мне столь невысокого мнения.
Аннель постучала ногтем, обдумывая услышанное. Можно ли верить его словам? Она не вхожа в высшее общество, где у людей на счетах космические суммы денег, поэтому не понимала, какая трата для них считалась финансово ощутимой.
– Я могу помочь тебе его надеть? – спросил шеф и встал из-за стола. Дождался её неуверенного кивка и обошёл стул, на котором она сидела.
Чужие пальцы коснулись скул, отчего Аннель непроизвольно вздрогнула. Они прихватили распущенные волосы, длинными прядями лежащие у неё на груди, и откинули их на спину. Затем ловко открыли замочек на цепочке и застегнули его на её шее.
– Мне нравятся твои духи, – шепнул шеф, высвобождая волосы из-под цепочки.
Его руки так легко, но возбуждающе скользили по коже, что у Аннель спёрло дыхание. То, как на неё воздействовали его невинные прикосновения, пугало, поскольку она даже представить не могла, как у неё сорвёт крышу, если эти волшебные пальцы дотронуться до более чувственных зон.
– Тебе идёт. Хорошо сочетается с голубизной твоих глаз, – произнёс он, уже снова сидя за столом.
– Спасибо, – скидывая с себя оцепенение, отозвалась Аннель и робко ощупала кулон.
Ужинали они в приятной атмосфере. Разговор поначалу не клеился, но шеф стал рассказывать про вина: особенности любимых сортов, как и где они производятся, исторически очерки из жизни людей, приложивших руку к их созданию или популяризации. Затем с вин они как-то плавно перешли к кинематографу и литературе, и тут уже Аннель подключилась, делясь своим мнением о культовых картинах. Удивительнее всего оказалось то, что им нравились одни и те же книги. Триллеры и ужасы – не самые обласканные вниманием читателей жанры, оттого встретить ценителя подобной литературы всегда было в радость.
– В последнее время я совсем перестала читать, – призналась она с грустной улыбкой. – Уже не помню, когда в последний раз брала книгу в руки.
– Мне выделить тебе пару выходных для столь благородного занятия?
– Боюсь, придётся потратить эти выходные на другие заботы.
– Тогда, может, мне запереть тебя в своей библиотеке?
– У вас есть библиотека? – от удивления у неё дрогнула рука, и с вилки соскочил кусочек торта.
– Ты столько времени на меня работаешь и до сих пор не прознала про библиотеку на чердаке? – шеф выглядел не менее сбитым с толку.
– У меня нет привычки лазить по чужим домам. Я посещала только те помещения, что необходимо с учётом моих должностных обязанностей.
– Неужели совершенно не любопытно заглянуть за закрытые двери других комнат?
– Любопытно, конечно, – не стала лукавить Аннель. – А сейчас, когда я узнала о существовании библиотеки, с множеством интересных для меня книг – вдвойне. Однако я не смешиваю работу и личное. И вы, насколько мне известно, придерживаетесь аналогичной позиции.
– По-моему, я этим отчаянно грешу последние несколько месяцев, – тихо оспорил он таким тоном, будто говорил сам собой. – Притом абсолютно безрезультатно.
Она сделала вид, что не расслышала его слов. И принялась усердно отгонять от себя мысль, что признание шефа отзывалось в ней короткой вспышкой удовольствия. Что бы ни говорила Джулия, ей было ясно как день: ни при каких обстоятельствах нельзя влюбляться в него. Он слишком сильно напомнил Нейла, пусть в основном в каких-то едва заметных мелочах, но по крупинкам уже набиралась целая гора. Очевидно, они одного типажа. А значит и у Курта Нейпера за милой улыбкой и ласковым взглядом мог скрываться сам дьявол
После ресторана он предложил ей съездить на море, чтобы насладиться ночным бризом. Аннель предложение пришлось по душе, но сил на прогулку не осталось. Хотелось поскорее вернуться домой и завалиться в постель, о чём она и поведала ему.
Пока шеф расплачивался с таксистом, она зашла в дом и, не включая света, прямым ходом двинулась в свою комнату. Кинет сумку, прихватит пижаму и, наконец, смоет с себя корку из наросшего за день пота. До чего же этот тропический климат её выматывал.
Распахнув же межкомнатную дверь, Аннель словно окаменела. Все ящики тумбы были выдвинуты, а вещи валялись по полу в полном хаосе. Чемодан тоже вытащили из-под кровати и распотрошили, вскрыв ножом пышную мягкую обивку.
Она содрогнулась, когда периферическое зрение выхватило движение у окна. Тут же вскинула голову и с ужасом осознала, что вор всё ещё в комнате. Притаился в тёмном углу и чего-то дожидался. А может, ей показалось? И на самом деле никого, кроме неё, нет в комнате? Уловила всего лишь колыхнувшуюся из-за слабого ночного ветра тюль и с перепугу нафантазировала себе невесть что.
Аннель близоруко вглядывалась в сгустившуюся черноту, но ничего конкретного рассмотреть не могла. И почти убедила себя расслабиться, как уже в следующую секунду кровь в её жилах окончательно заледенела.
Медленно отделившись от тени за шторой, неясный силуэт шагнул в её сторону. Что бы ни происходило в голове преступника, им явно двигали не самые миролюбивые цели. Она это понимала, но не могла заставить себя закричать. Парализующей страх сковал её конечности и лишил голоса.
– Почему свет не включила? – спросил шеф, зайдя в прихожую и клацнув по выключателю.
Силуэт дёрнулся обратно к открытому окну.
– Курт!.. – выдавила из себя Аннель, слёзы уже набегали на глаза, поэтому она словно в дымке видела, как шеф подскочил к ней и рванул вслед за человеком, проникнувшим к ним в дом.
Он не погнался за ним, а, наоборот, закрыл окно и кому-то позвонил. На повышенных тонах поставил в известность об инциденте. А затем вернулся к ней и, схватив за плечи, заглянул в глаза.
– Он тебе что-нибудь сделал?
– Не успел, – ответ ей дался с большим трудом из-за кома, вставшего по центру груди.
– Испугалась? – мягче спросил шеф и притянул её к себе, позволив уткнуться носом в шею.
Обхватив широкую спину руками, Аннель сжала в пальцах ткань рубашки. И неожиданно даже для себя самой заплакала. Его объятья стали теснее. Он прижался щекой к её макушке и принялся успокаивающе нашёптывать:
– Всё хорошо. Даже если бы он захотел что-то сделать, то не смог бы тебе навредить – я бы не позволил. Пока ты рядом со мной, я всегда смогу тебя защитить. Никому не позволю обидеть. Накажу за каждую пролитую тобой слезинку. Не бойся, теперь всё будет хорошо. Ты в безопасности.
– Спасибо, мне лучше, – шмыгая носом, произнесла она и попыталась отодвинуться. – Извините.
Шеф запустил пальцы в её волосы на затылке, а другой рукой приподнял лицо за подбородок и заботливо заглянул в глаза:
– Точно?
– У нас в компании шикарный соцпакет, – изнеможенно улыбнулась она, аккуратно отстраняя от своего лица чужую ладонь. – Мало того что успокоят, так ещё и обеспечат безопасность и обидчикам отомстят.
– Это специальное предложение, которое распространяется исключительно на моего персонального ассистента.
– Вот они – преимущества отдельно заключённого с вами контракта.
Хоть Аннель и старалась шутить и выглядеть, как обычно, но внутри ощущала себя выжатым лимоном. Она заставляла себя притворяться спокойной и собранной, говорить в привычной шефу манере, будто всего несколько минут назад и не была на грани истерики. А включив свет в своей комнате, ещё и собиралась убрать тот бардак, что развёл незваный гость.
– Так, давай-ка ты для начала сходишь в душ, – он остановил её как раз в тот момент, когда Аннель потянулась, чтобы подобрать лежавшую у ног сумку. Махнул перед собственным лицом рукой и немного смущённо прокомментировал жест: – Твоя косметика… как бы уплыла.
Казалось, она так измотана, что никаких сил не осталось: ни на стыд, ни на беспокойство. Какая в задницу разница, что там у неё происходило с косметикой. Но, несмотря на эмоциональное выгорание, Аннель всё равно испытала неловкость под его пристальным взглядом. Сконфуженно прикусила губу и нахмурила брови. Страшно представить, какую картину он сейчас наблюдал со стороны на её лице в потёках туши, с проплешинами тонального крема под глазами. Всё же ей не хотелось выглядеть как огородное пугало.
Молча подобрав валяющуюся у кровати пижаму, она направилась в ванную. Но стоило зайти в просторное помещение санузла, как выскочила обратно в коридор.
– Что случилось? – встревоженно спросил шеф.
– Там есть окно.
– Да, там есть окно, – подтвердил он и озадаченно наклонил голову.
– Большое окно.
– К чему ты клонишь?
– Через него можно забраться. Он может вернуться и воспользоваться моим беспомощным состоянием, я же в душе буду… голая.
– Ты хочешь, чтобы я присоединился? – и без того хитрые глаза озорно блеснули.
В неконтролируемом приступе раздражения из-за неуместности очередного скользкого подката Аннель шлёпнула его по руке. И тут же осознала, что сделала. Выронила вещи и уставилась на него как на тигра, из пасти которого вытащила ягнёнка. Вот теперь она окончательно перешла все рамки дозволенного. Такое грубое нарушение субординации он определённо не сбросит со счетов.
– Шучу, – шеф расслабленно ухмыльнулся, легонько щёлкнул ей по носу и присел на корточки, чтобы подобрать пижаму. – Я посторожу тебя возле кабины. Подглядывать не буду. Обещаю.
– Простите, я…
– Я специально тебя провоцировал, – перебил он, разворачивая её за плечи ко входу в ванную. – Тебе надо почаще свои эмоции выплёскивать. Сейчас чувствуешь себя лучше?
– Да, – удивлённо признала Аннель, поскольку тревога, и правда, отступила.
Быстро скинув с себя одежду, она обернулась большим банным полотенцем и зашла в душевую кабину, после чего робко позвала шефа. Он зашёл и встал спиной к стеклянной дверце, как они и договаривались. Не глядя забрал протянутое полотенце – Аннель следила через зеркало, висящее на противоположной стене, за направлением его взгляда. И лишь затем включила воду и повернулась к нему спиной. Мылась она быстро, не растягивая удовольствие, и постоянно бросала короткие, но цепкие взгляды из-за плеча. Возможно, где-то глубоко внутри она жаждала поймать в отражении потемневшие от возбуждения глаза, что разглядывали её тело с плотским желанием. Однако шеф оказался верен своему слову. Он отстранённо смотрел в окно; лишь желваки на скулах иногда поигрывали, да пальцы перебирали белоснежную ткань.
Стоило выключить воду, как шеф протянул руку со сжимаемым в кулаке полотенцем.
– Спасибо, – забирая полотенце через узкую щель, поблагодарила Аннель.
– Подать тебе пижаму? Или мне оставить её у раковины и выйти?
– Оставьте, пожалуйста, у раковины.
– Хорошо, я пока попробую раздобыть ромашковый чай.
Она натянула на себя пижаму, не снимания полотенца. И уже никуда не торопясь, почистила зубы. Бездумно посмотрела в окно и раздосадованно вздохнула. Из-за того, что на улице давно стемнело, оно отражало помещение ванной комнаты не хуже зеркала.
Получается, он всё же подглядывал? Или пытался рассмотреть, что творилось за окном? Даже если кто-то сейчас наблюдал за ней с улицы, Аннель не могла этого увидеть.
Какой идиот додумался в ванной комнате, расположенной на первом этаже, врезать высокое окно в пол? Тем более не озаботившись дополнительно установить жалюзи. Туристам должно быть в радость ощущать себя как на витрине? Или их должен успокаивать вид полутораметрового заборчика вокруг дома, который мог перемахнуть любой подросток.
Как ни старалась Аннель сконцентрироваться на гневе – страх липкими щупальцами всё больше окутывал её. Нестерпимо захотелось снова очутиться в компании шефа. Рядом с ним появлялось иллюзорное чувство, точно ничего дурного не могло случиться, будто он самая надёжная гора, за которой можно было спрятаться и забыться.
– Я тут нашёл какой-то травяной чай, – вертя в руках картонную упаковку в мягких пастельных оттенках, прокомментировал шеф. – В нём есть мелисса, душица и корень валерианы, по-моему, это даже лучше ромашки, да?
– Откуда здесь взялся этот аптечный сбор?
– Без понятия, – он повернул ей упаковку торцевой частью. – Меня привлек дизайн. Перевёл название: «сладкий сон», и понял – это то, что нам надо. Тут ещё много других травок, перед которыми фото-переводчик остался бессилен, но думаю, они все направлены на успокоение нервной системы.
Аннель послушно выпила полную чашку терпкого, горьковатого чая, проигнорировав пододвинутую сахарницу. Травяные сборы сладость лишь портила. Превращало и без того далёкое от совершенства пойло в отраву, пригодную разве что для извращённых пыток.
Отодвинув пустую чашку, она подняла глаза на шефа, сидящего по другую сторону стола, и на одном дыхании спросила:
– Позволите сегодня переночевать в вашей комнате?
– Хочешь поменяться комнатами? – невозмутимо уточнил он. Облокотился на стол и положил на сцепленные в замок пальцы острый подбородок.
– Нет. Хочу спать… в одной комнате с вами.
На спокойном лице не дрогнул ни один мускул. Предложение не удивило его, но и не разозлило. Даже прямой взгляд не выражал никаких эмоций. Шеф просто смотрел на неё: немигающе и бесстрастно.
– Хорошо, я не против.
– Я лягу на полу, – запоздало добавила Аннель. – Не храплю, зубами не скриплю, поэтому никак вашему отдыху не помешаю. Впрочем, вы и так это знаете, мы же уже один раз ночевали в одной комнате… А завтра я постараюсь найти решение для своей проблемы без вашего участия.
– Нет, спать на полу под кондиционером я тебе не позволю. Кровать большая, мы вполне поместимся на ней вдвоём.
Отрицательно замотав головой, она уже приготовилась разразиться длинной речью, как вдруг шеф её опередил. Сурово глянул и отчитал, как маленькую и непослушную девочку, что со своими неразумными капризами стояла у него уже поперёк горла:
– Мы просто проведём одну ночь рядом, не надумывай лишнего. Я ещё не настолько низко пал, чтобы воспользоваться беспомощным состояние эмоционально нестабильной девушки. Даже если ты сама будешь ко мне приставать, могу гарантировать, сексом дело не закончится.
– Никто к вам не будет приставать! – буркнула Аннель, искренне возмутившись его словам до глубины души, и подскочила на ноги. Уши горели. Да за кого он её принимает? Она тоже ещё не настолько низко пала, чтобы приставать к начальнику, протягивающему руку помощи из чувства жалости. – Я за подушкой и одеялом.
– Тебя проводить до комнаты?
– Нет! Сама найду дорогу.
========== Тринадцатая глава ==========
Как оказалось, лечь в одну кровать с шефом – самое простое, что Аннель могла сделать. Всего-то нужно было прижаться к краю постели, натянуть до подбородка одеяло, и вот она уже обездвиженным трупиком растянулась в метре от него. Заснуть же, когда в такой близости находился полуголый, приятно пахнущий, привлекательный мужчина, провокационно заявивший, что между ними точно ничего не произойдет – дело куда более сложно осуществимое.
Всю ночь Аннель ворочалась, прислушивалась к его глубокому дыханию. Изнывала от желания крепко уснуть, продолжая балансировать где-то между сном и явью. Ещё никогда время так медленно не тянулось.
Приоткрыв глаза, она скользнула взглядом по полу. Из-под задёрнутой плотной шторы падал яркий солнечный свет и растекался по тёмному ламинату, подсвечивая осевшую на него за последние пару суток пыль и мелкие ворсинки.
Под её щекой мелко вздымалась и опускалась твёрдая грудь, с размеренно стучащим внутри сердцем. И когда до вяло соображающих мозгов наконец дошло, чьи именно мышцы заменяли ей подушку, Аннель резко приподняла голову. С нарастающей паникой оглядела позу, в которой они спали, и окончательно потеряла связь с реальностью. Она практически лежала на нем: мало ей было дурной тыквы, так ещё окорочок свой закинула.
Видимо, от её рваного движения шеф тоже стал просыпаться. Его рука, до этого спокойно обнимающая Аннель за талию, скользнула ниже и щедро одарила вниманием пятую точку. Ладонь слегка сжала ягодицу, на что она тихо пискнула и попыталась сползти с шефа, случайно задев бедром внушительную эрекцию.
– Куда собралась? – сладко промурлыкал он. Ловко схватил другой рукой за коленку перекинутой ноги и потянул её обратно на себя.
– Шеф, это я – ваша помощница! – взволнованно воскликнула Аннель, но объятья продолжали становиться лишь теснее. – Да проснитесь вы уже! Вы совершаете непоправимую ошибку…
– Я так не думаю, – шепнул шеф возле уха, поцеловал в шею и наконец отпустил.
Ему там, что ли, мёдом намазано, что он вечно к её шее присасывается?
Она шустро отползла на другой край кровати и вскочила на ноги. Прижала ладонь к ужаленному мягкими губами месту и поражённо на него уставилась. Полумрак комнаты не мог скрыть расслабленной и самодовольной ухмылки, возникшей на его сонливой физиономии.
– Вы это специально, – тихо пробормотала Аннель, не собираясь вслух озвучивать свою догадку. Но осознание, что он намеренно к ней приставал, не перепутал с одной из своих бывших подружек, а прекрасно понимал, что и с кем делает – почему-то шокировало.
Широко зевнув в тыльную сторону кисти, шеф потянулся всем телом. И её взгляд непроизвольно зацепился за его выпирающее из-за тонкой ткани пижамных штанов достоинство.
Что-то хрустнуло в шее, когда она поспешила опустить ничего не видящий взгляд в пол. Перед глазами продолжала стоять жутко постыдная картина, которую мозг самовольно запечатлел фотоснимком. И, не давая возможности с ней заговорить, выскочила из комнаты. Под гулко стучащее в ушах сердце энергично прошагала до двери ванной – хотелось бежать сломя голову, но приходилось сдерживаться – и заперлась изнутри.
В отражении над раковинной на Аннель ошалело смотрела растрёпанная деваха с раскрасневшейся мордахой.
Да она выглядела ничуть не лучше!
Штаны с одного бока сползли, демонстрируя нежно-розовое бельё с чёрной кружевной сеточкой. А застёгнутая же на все пуговицы перед сном рубашка сейчас блистала глубоким декольте до середины живота. Маленькая грудь не менее соблазнительно выглядывала аккуратными полушариями из острого разреза.
Минут через пять в дверь постучал шеф и велел поторопиться. В течение получаса к ним намеревались заглянуть полицейские. Пришлось отодвинуть в сторону переживания на тему их неясных, всё больше запутывающихся отношений, экстренно брать себя в руки и приводить свой внешний вид в порядок.
Только через час заявилась пара мужчин в штатской одежде. Они небрежно исследовали беспорядок в её комнате. Для галочки поворчали о несвоевременности вызова – полагалось ещё вчера. Но шеф довольно бесцеремонно оборвал их брюзжание, заявив, что для него в приоритете стояло душевное равновесие ценного работника. Да и инцидент не настолько серьёзен, чтобы всю ночь проторчать в участке за заполнением всевозможной макулатуры: на них же никто не напал, а всего лишь пробрался мелкий домушник.
Мужчины переглянулись, и на их лицах чуть ли не синхронно возникли гаденькие ухмылки. И Аннель сразу поняла, что основное внимание этих придурков с погонами сконцентрировалось на словах о ценном сотруднике.
– Раз вы так всё хорошо знаете, – ехидно произнёс старший офицер Глаунэ с сильным южным акцентом, убирая в задний карман брюк рабочий блокнот, – то, думаю, согласитесь с нами проехать в участок для составления детального протокола?
– Естественно. Мы заинтересованы в том, чтобы вы выполнили свою работу, – снисходительно произнёс шеф. И посмотрел на него столь красноречивым взглядом, отчего всем сразу без слов стало понятно, что он думает об их работе как таковой в целом.
Полицейский участок в Маколии сильно отличался от тех, что были в Фрэнтоне или Мироксе. Не то чтобы Аннель являлась завсегдатаем подобных мест, но в тех учреждениях, где ей довелось вынужденно погостить, кабинеты больше напоминали собачьи конуры. Их же с шефом привели в большой просторный зал, заставленный столами с допотопными компьютерами. Не меньше пятнадцати человек работало одновременно, поэтому в помещении стоял несмолкаемый гул голосов. Кто-то кричал, доказывая свою невиновность, кто-то так тихо и бессвязно лепетал, чем доводил уже полицейских до вопросов, задаваемых на повышенных тонах. В основном все говорили на маколийском, благодаря чему шум воспринимался как фоновый и не мешал отвечать на вопросы, задаваемые на доступном им языке.
Присев напротив стола офицера Глаунэ, она подробно рассказала, что видела вчера вечером. Однако ничего, кроме приблизительного роста и комплекции, описать не смогла. У преступника не было никаких специфических особенностей: он не хромал и не дёргался. Чёрная бесформенная одежда и капюшон на голове сводил на нет все попытки его хоть как-то идентифицировать. Даже пол неудачливого вора оставался под вопросом.
– Он хотел на тебя напасть? Почему я только сейчас об этом слышу? – изумлённо и чуть сердито одёрнул её шеф. Он сидел напротив соседнего стола, за которым медленно печатал возрастной напарник Глаунэ – имя его прозвучало так экзотически и мудрёно, что ей запомнить с первого раза не удалось.
– Я не уверена. Вы его спугнули быстрее, чем он попытался что-либо мне сделать.
– То есть я виноват, что не дал ему тебе навредить?
– Нет, конечно. Зачем вы сейчас переиначиваете мои слова?
– Почему ты мне вчера не сказала о том, что он двинулся в твою сторону? Не видишь разницы между обычным проникновением и проникновением с попыткой нападения?
Градус их не пойми из-за чего начавшейся перепалки рос. И Аннель уже и сама испытывала раздражение. В подобные моменты всегда возникал риск сболтнуть лишнего. Остроту, за которую придётся потом извиняться. Поэтому она старательно подбирала слова, несмотря на бурлящий внутри гнев.
– Вы ничего не спрашивали, а мне откуда мне было знать, о чем надо было говорить.
– В каких вы отношениях? – вмешался Глаунэ.
– Это тоже нужно для протокола? – огрызнулся шеф.
– В рабочих. Господин Нейпер – мой начальник, а я его персональный ассистент, – ей нестерпимо захотелось уколоть его побольнее. – Нас связывают исключительно профессиональные отношения.
– Вы уверены? – язвительно усмехнулся офицер и следующую фразу бросил таким маслянистым тоном, что отвращение пробрало до костей. – Выглядит так, будто начальник очень о вас беспокоится.
– Где-то в законе прописано, что директора не могут заботиться о своих сотрудниках? – холодно уточнил шеф, а во взгляде его прорезалась сталь.
– Я не первый день работаю, – Глаунэ негромко заговорил сам с собой, что-то быстро печатая на клавиатуре. – Ты либо уже оприходовал её, либо только собираешься. И не надо мне вешать лапшу на уши. Я таких, как ты, начальничек, вижу насквозь. Тоже мне, великий добродетель нашёлся.
Его тихий напарник распечатал протокол и без слов протянул документ шефу. Он вообще говорил мало. Его произношение находилось на столь скверном уровне, что даже самые распространённые выражения превращались в нерасшифровываемое носителями языка нечто. Когда намеренно будешь пытаться исковеркать, не получится такая хитросплетённая неразбериха из вроде бы знакомых, но в то же время и нет, звуков. Тем не менее их мужчина понимал хорошо.
Его большой рот растянулся в улыбке, сверкнувшей золотыми коронками. Он нагнулся и вытащил откуда-то из-под стола раскрытую упаковку с конфетами, которую протянул Аннель.
– Нет, спасибо, – вежливо отказалась она.
– Всё верно, – дочитав до конца, подтвердил шеф и потянулся за ручкой, чтобы поставить свою роспись. – Если не считать нескольких орфографических ошибок.
Получив свою бумажку обратно, напарник Глаунэ поднялся из-за стола и куда-то ушёл. Но ни через пять минут, ни через десять не вернулся.
Пододвинув свой стул ближе к ней, шеф сложил руки на груди и принялся сверлить взглядом оставшегося полицейского. Тот, никуда не торопясь, что-то печатал, время от времени отвлекаясь на свои записи в блокноте. И спустя где-то полчаса снова к ним обратился:
– Сколько вы ещё пробудете в Маколии?
– Неделю, – быстро ответил шеф, не дав ей и рта открыть. – У нас билеты на двадцатое февраля.
– Планируете остаться в комплексе «Асиша»?
– Нет, естественно. Мы сегодня же переедем в отель.
– Какой?
– Пятизвездочный.
– А точнее?
– Там, где можно будет снять приличные номера.
– Ладно, – отступил Глаунэ и пододвинул к краю стола два листа бумаги вместе с обычными шариковыми ручками. – Оставьте свои контактные данные: номер телефона, адрес электронный почты и адрес постоянного места жительства.
Они вышли из полицейского участка в третьем часу дня. Солнце всё ещё стояло в самом зените и грозило запечь их до румяной корочки буквально за несколько минут. Пришлось спешно спрятаться под навесом ближайшей закусочкой, чтобы дождаться, когда за ними явится вызванный водитель.
Сначала Аннель дёрнулась, чтобы прикупить себе, а может и шефу, лёгкий перекус. Но, оглядев повнимательнее содержимое прилавка, поморщилась. Тут, как и во многих других уличных забегаловках, больше напоминающих киоски с открытой кухней, продавались местные деликатесы. Жаренные в пальмовом или кокосовом масле всевозможные жуки, тараканы и ящерицы. Насекомые и мелкие рептилии даже местными воспринимались как нечто экзотическое, больше рассчитанное на эпатирование туристов. Встречались, конечно, заядлые любители какой-нибудь саранчи, но в большинстве своём маколийцы отдавали предпочтение более привычной для иностранцев еде.
Пожалуй, она потерпит до дома. В холодильнике всё равно оставались купленные на днях на рынке, возле туристического комплекса, свежие морепродукты и местные фрукты. Можно приготовить лёгкий салат с папайей, креветками и авокадо. Заправить это дело оливковым маслом, соевым соусом и парой капель спелого лайма, а затем посыпать кунжутом и заранее поджаренными кедровыми орешками с парой зубчиков чеснока. От одних мыслей о предстоящей вкусной трапезе у Аннель призывно заурчало в животе.
– Значит, мы переезжаем? – невозмутимо спросила она, стоило шефу обернуться на звуки пения её желудка. – Сегодняшний визит на плантацию отменяется?
– Нет, будем придерживаться старого распорядка. Сначала заглянем в корпус, я проверю, как проходит установка оборудования. А потом вернёмся домой, и ты займёшься сбором вещей. Но прежде давай заедем перекусить. Я голодный.
– Хорошо. Вы хотите съесть что-то конкретное?
– Хочу шашлыки из кальмаров с острым соусом. И те прозрачные блинчики с начинкой из мяса и овощей.
– Спринг-роллы в рисовой бумаге?
– Да, – он шагнул спиной назад, сравнялся с ней в плечах и, с ласковым любопытством заглядывая в лицо, поинтересовался: – А ты что хочешь поесть?
– Мне не принципиально. Выберу на месте, – коротко отрезала Аннель, отвернулась и стала сосредоточенно разыскивать на дороге чёрную дорогую иномарку среди пёстрых бюджетных легковушек и многочисленных мотороллеров.
Похоже, шеф перестал злиться. Вернулся его вкрадчивый тон и взгляд, будоражащий подавляемые холодным рассудком фантазии. Её сердце всякий раз замирало, стоило им встретиться глазами в моменты, когда на шефа находило настроение подчеркнуть его особое отношение к ней. Как ни пыжилась – природу победить не могла. Оттого она так старательно избегала этой встречи, концентрируясь на чём угодно, кроме омутов за цветными линзами, обладающих странным гипнотическим воздействием на неё.
Интересно, какой у него натуральный цвет глаз? Почему он даже перед сном не снимает линзы? У него настолько плохое зрение? Или у глаз есть специфическая особенность, которую ему не хочется демонстрировать?
Впрочем, его глаза последнее, о чём ей стоило сейчас волноваться.
– Шеф, хватит пилить меня взглядом, – буркнула Аннель.
– Нормально себя чувствуешь?
– А должна испытывать головокружение, дрожь в коленках и бабочек в животе?
