Текст книги "Я всегда буду рядом (СИ)"
Автор книги: Noniko_27
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
На полу лежал частично собранный чемодан, а сама она растянулась поперёк кровати, держа возле уха телефон.
– Да-да, обещаю звонить каждый день, – её голос звенел весельем. – Хватит уже, не буду я ни на кого набрасываться!.. Извращенка.
Перекатившись на спину, Аннель поднялась с постели и обвела комнату взглядом, словно припоминая, чем занималась до звонка, очевидно, подруги.
– Понятия не имею, но думаю, что затянется, – она перевела звонок на громкую связь и положила телефон на тумбочку. Сама же вернулась к прерванному занятию – заполнению чемодана.
– Ну как затянется? На неделю, месяц, год? – возмущённо упорствовала Джулия.
– Думаю, как минимум в районе месяца. Шеф хочет задержаться на время строительства нашего корпуса и разработки рецептуры, чтобы проконтролировать всё хотя бы на подготовительной стадии.
– Даже один месяц – длинный срок, а наедине…
– Не начинай!
– Да я ещё ничего не сказала! Но хватит прикидывать дурочкой, ладно? Уже всем очевидно, что он тебя обхаживает. В сторону других сотрудниц он не то чтобы не смотрит, он их либо в открытую игнорирует, либо разговаривает сквозь зубы.
– Естественно, они же никакой субординации не соблюдают. Флиртуют, нарушают дресс-код. Ещё и эти нелепые пируэты выкидывают, с падениями к его ногам, – проворчала Анналия, аккуратно складывая футболки конвертиками. – Якобы случайными падениями.
– Ладно, а как ты объяснишь его особое отношение к тебе?
– Я же говорила уже, что для него это всего лишь…
– Аннель, очнись уже! Он смотрит на тебя как на свою собственность и при любой возможности стремится прикоснуться.
Курт поставил локоть на подлокотник, подпёр щёку кулаком и улыбнулся. Возможно, ему стоило пересмотреть своё мнение о её подружке. Пусть в целом она и раздражала, особенно когда пыталась распространять на его девочку дурное влияние. Но теперь её зацикленность на мужчинах ему была даже на руку.
– Чего только стоило его поведение в понедельник, – продолжала между тем Джулия. – Ни один мужчина не был со мной настолько холоден. А этот стоит, морда кирпичом и как заведённый повторяет: «возле меня должна сидеть Анналия». Что это, если не любовь?!
– Он просто испугался твоего напора. Вечно прёшь как бык, увидавший красную тряпку. Но ты же не сильно расстроилась из-за его отказа? Вон как быстро переключилась на Лоренцо.
– Ни на кого я не переключалась!
– Да, и молоденькие не в твоём вкусе, слышали, проходили, – издевательски протянула Анналия с торжествующей улыбкой. – Вот только я тоже прекрасно знаю, как ты себя ведёшь, когда тебе мужчина приглянулся.
– Мне приглянулся этот шкет? Я, что ли, по-твоему, не в своём уме? Милая, думаю, тебе какой-то странный сон приснился.
– Ага, конечно. А кто чаще к косметологу ходить стал и снова купил абонемент в тренажёрный зал?
У входной двери раздался звонок, из-за чего ему пришлось переключить видео, чтобы посмотреть, кого принесло в такой час. На пороге стоял человек, не имевший привычки заявляться без веской причины.
– Вернулся? – окинув усталым взглядом Лоренцо, Курт пропустил его вглубь дома. – Надо полагать, что-то нуждается в срочном обсуждении?
– Твоя сестра, – кивнул тот, прямым ходом направившись на кухню. Распахнул дверцы холодильника и вытащил из него буженину, сыр и молоко, после чего сделал несколько бутербродов и налил себе стакан молока. – Шибанутая снова наворотила дел.
Обосновавшись в новой семье, Курт принялся искать свою младшую сестру. Взыграли какие-то бестолковые родственные чувства, о существовании которых он успел уже сто раз пожалеть. Естественно, сестрёнка, как и прочие его родственнички, что приходились ему со стороны отца, не ладила с собственной башкой. Притом не просто туго соображала, Мари давала солидную фору остальным по отсутствию всякого здравого смысла. Может, потому что она самая младшая и на ней природа отдохнула, а может, её в детстве чаще роняли. Однозначно сказать можно было лишь одно – проблем от неё гораздо больше, чем пользы.
– Удивительно, как ещё полгода продержалась, – процедил Курт, чувствуя, как усиливается боль, пульсирующая в висках. – Что она натворила?
– Зарезала любовника.
– Свидетели?
– Нет. Но парень из состоятельной семьи. Даже если избавимся от тела, его будут искать. Они встречались два месяца, поэтому многие в курсе их отношений, да и фотографий в социальных сетях с избытком.
– Задействуй Николаса и организуй ей алиби. А когда всё утрясётся, накажи.
– Запереть?
– Нет, взаперти она лишь сильнее дуреет и потом доставляет ещё больше хлопот. Сломай ноги – это временно лишит её возможности искать приключения. Может, поймет, что я не шучу, когда говорю, что избавлюсь от неё, если она не перестанет доставлять проблемы.
– Понял. Сломать ноги.
– Но действуй аккуратно, – добавил он, тоже заглянул в холодильник и достал воздушную творожную массу, приготовленную Анналией на днях специально для его ночных перекусов. – Чтобы не привлечь лишнего внимания со стороны правоохранительных органов. Обстоятельства обязаны выглядеть как при несчастном случае – ни у кого не должно и мысли закрасться, что ей намеренно навредили.
– Столкнуть с лестницы?
– Нет, слишком сложно рассчитать последствия. Она может как отделаться парой синяков, так и шею сломать.
– Наехать на машине?
– Заставь её спрыгнуть метров с шести. В лесу.
Лоренцо закашлялся, подавившись бутербродом. Пару раз врезал кулаком себе по груди и, таки успокоившись, порозовевшими глазами посмотрел на него, как на идиота космических масштабов.
– Ты, что ли, не помнишь, как выглядит Мари? Что она забыла в лесу? Тем более зимой. Это у кого угодно вызовет подозрение, по крайней мере, в отношении её психического здоровья.
– Когда ты начнёшь пользоваться головой по назначению? – Курт протянул ему пару бумажных салфеток и мизинцем указал на выплеснувшееся на стол молоко из стакана, пока он сотрясался в приступе удушающего кашля. – Вот тебе готовая легенда: по личным обстоятельствам ей пришлось поехать, допустим, в Галвен. Но по дороге она заблудилась в центре Вуштеского леса. Бензин кончился, мобильная связь на телефоне отсутствовала. И когда Мари совсем отчаялась, заметила среди деревьев в глубине леса силуэт человека. Она поспешила к нему, чтобы попросит о помощи, но наткнулась на дикого кабана. Хоть животное и не проявило по отношению к ней агрессивного поведения, но Мари всё равно испугалась и попыталась от него удрать. В процессе же своей истеричной беготни спрыгнула с какого-нибудь небольшого обрыва, валуна или что вы там найдете подходящего.
– В тебе чудный сочинительский талант пропадает.
– В качестве свидетеля, что доставит её в больницу, найми мужчину, увлечённого зимней охотой.
– Понял, всё будет сделано точно по инструкции.
Сомневаться в Ларенцо не приходилось. Он его лично вырастил и научил быть полезным.
Восемь лет назад, когда Курт только перебрался на материк, то наткнулся на щуплого беспризорника, попытавшегося украсть у него кошелёк. Мальчишка выглядел младшего своего возраста из-за недостатка питания, но обладал хорошей ловкостью пальцев и достаточно гибким умом, чтобы заинтересовать его.
В то время Курт искал способы достичь своей цели, разрабатывал и строил планы, но всё упиралось в необходимость обзавестись пособниками. Поэтому встреча с юным карманником стала для них обоих, можно сказать, судьбоносной. Один нашёл крышу над головой, регулярное питание и не слишком заботливого, но всегда приходящего на помощь старшего брата, а другой – безмерно преданного и смышлёного помощника, впитывающего любую информацию как губка.
С годами Лоренцо вырос из мальчишки на побегушках сначала в надёжного подмастерья, а затем и в своеобразную опору, став для него незаменимой правой рукой.
Однако ему об этом знать вовсе не обязательно.
Им потребовался год, чтобы накопить денег на несколько масштабных пластических операций у одного подпольного хирурга, пользующегося популярностью в преступных кругах. Поскольку основным источником заработка у Курта были заказные убийства, то он очень скоро сформировал себе репутацию исполнительного наёмника, работающего быстро и чисто. Хирург, к тому моменту уже не единожды слышавший его рабочее имя, легко вышел с ним на контакт и даже свёл в последующем с фальсификаторской хакерской организацией, которая помогла ему не просто сменить личность, а украсть чужую.
Идея украсть чужую личность пришла внезапно. Получив очередной заказ на немощного, но богатого старика, страдающего болезнью альцгеймера, Курт, как обычно, провёл небольшое расследование, в ходе которого выяснил, что у престарелого дворянина лишь один наследник. Племянник воспитывался им со времён начальной школы, поскольку его родители трагически погибли в автокатастрофе. Вот только спустя время молодой мужчина не оценил по достоинству доброты своего дяди, заменившего ему целую семью, и захотел ускорить его отход в мир иной.
По итогу, многоуважаемый барон Нейпер и по сей день доживает свои дни в элитном доме престарелых, где его кормят с ложечки пышнотелые сиделки средних лет. А настоящий Курт Нейпер давно сгнил в безымянной могиле, перед смертью вдоволь раскаявшись в собственной нетерпеливости и жадности.
Сложнее всего оказалось восстановить ноги, после жутко болезненной процедуры их удлинения. Чтобы походить на Курта, ему пришлось не только изменить до неузнаваемости лицо, но и увеличить рост на восемь сантиметров. Конечно, он не рассчитывал при помощи пары операций сотворить чудо и стать копией парня, лишь отдалённо похожего на него. Было достаточно, чтобы конкретные черты лица стали узнаваемыми – остальное он собирался списать на последствия пластических операций, к которым ему пришлось прибегнуть из-за серьёзной автомобильной аварии. На неё же списал и частичную амнезию, а также изменения в характере. Как-никак, фундаментальный страх перед смертью на многих действовал отрезвляюще, из-за чего люди менялись. И, как правило, в лучшую сторону.
Ещё пришлось отвалить приличную сумму хакерам, чтобы они заменили его отпечатки пальцев во всех базах данных, в том числе и федеральных, что сопрягалось даже для таких серьёзных профи с большими рисками.
А теперь по прошествии времени, смотря на картину в целом, он понимал, что украсть чужую личность – не такая уж и сложная задача.
– Поможешь покрасить волосы? – спросил Курт, поднимаясь из-за стола.
– Хорошо, – кивнул Лоренцо и одним затяжным глотком допил молоко.
Они поднялись в ванную на втором этаже, где на пару оголились по пояс, чтобы не запачкать одежду.
Где-то раз в месяц Курт подкрашивал корни волос, на тройку тонов в более тёмный цвет. Конечно, в его случае даже несколько десятков отросших миллиметров не бросались в глаза и выглядели более чем прилично. Он вполне мог сойти за натурального шатена. Но его всё равно беспокоило это маленькое несовершенство.
– Было бы меньше мороки, если бы ты нормально стригся, – уже профессионально разделяя острым концом кисти волосы на пряди, сказал Лоренцо. И озорно хохотнул, добавив: – Столько мучений, чтобы быть популярным у женщин, а та, что нравится, не только не клюёт на крючок, но и держит оборону.
– В этом её прелесть.
– Согласен, есть какое-то очарование в сочетании её неприступности и доброго, мягкого характера.
Курт перевёл взгляд с потолка, что разглядывал, пока полулежал на стуле с высокой спинкой, на его сосредоточенное лицо, из-за ракурса выглядящее вверх тормашками. Они встретились глазами, и Лоренцо растерянно моргнул, а уже в следующий миг эмоционально всплеснул руками и заверил:
– Да я не в том плане, что приударить за ней хочу!
– Мне было бы, конечно, лестно, что ты разделяешь мои вкусы, но ничем хорошим для тебя эта затея не закончилась бы.
– О-о, это точно, – скептично протянул он с кривой улыбкой. – И вообще! У меня так-то тоже есть моральные принципы. Я слишком многим тебе обязан, чтобы такую свинью подсунуть.
– Тогда как понимать твои слова? – спросил Курт, вопросительно выгнув бровь.
Он доверял своему младшему настолько, насколько позволяла его явно асоциальная личность. Сейчас же больше веселился, наблюдая за волнением этого ребёнка, чем всерьёз воспринимал за угрозу его очевидно дружескую симпатию к Анналии.
– Это какая-то профессиональная деформация. Просто я столько времени отваживал от неё мужиков, что у меня уже появилось ощущение, будто она моя… – Лоренцо резко замолчал и нахмурился, мучительно пытаясь подобрать нужное слово. – Сестрёнка! Или что-то в этом духе. А после того, как вместе работать стали, она мне ещё сильнее понравилась. В чисто дружеском смысле!.. Так мило мне помогает по мелочам: где-то прикроет, что-то подскажет. И совсем без задней мысли. То есть она это делает не затем, чтобы выглядеть в моих глазах ангелочком или потом поиметь с меня выгоду, а просто из заложенного в ней от природы альтруизма. Поэтому я понимаю, почему ты на ней так помешался.
– Понимаешь, говоришь…
– Да, но я не имею на неё видов, честно!
– Расслабься, я пошутил.
– Видел бы ты свои зыркалки, шутник хренов, – всё ещё немного нервничая, язвительно огрызнулся он. Тем не менее на его смуглом лице явственно отразилось скинутое волнение. Морщинки между бровями разгладились, а дыхание выровнялось.
– Ты заинтересовался Джулией Марблс?
– Совмещаю приятное с полезным.
– Не знал, что тебе нравятся девушки постарше…
– Да я правда вижу в ней исключительно сестрёнку! – снова вскинул руками Лоренцо и смачно мазанул ему кисточкой по лбу.
Они напряжённо переглянулись.
А затем он первым сорвался с места и выскочил из ванной, попутно врезавшись плечом в дверной косяк. Курт же последовал за ним, прихватив из раковины миску с остатками краски.
========== Одиннадцатая глава ==========
Жарко. Блузка противно липла к спине, а мокрые от пота волосы рука так и тянулась поднять с шеи и закрепить на макушке, подставив затылок сквозняку. Они медленно ехали по загруженной дороге в машине с открытыми окнами, но горячий ветер, задувающий в салон, совсем не облегчал их мучения. По крайней мере, Аннель чувствовала себя как в аду. Словно её засунули в духовку, где теперь томили на маленьком огне – вроде и не больно, но до чего же сильно эта духота действовала на нервы.
Она искоса взглянула на шефа и ощутила укол зависти. Закинув руку на раму с полностью опущенным стеклом, он сидел в расстёгнутой рубашке и выглядел куда свежее её. Явно даже вполовину так не страдал. Оно и понятно, не его же грудь сковали лифчиком, который впору было выжимать.
– Ох, ну и жара сегодня стоит, – тихо пожаловался водитель. Глянул на них через зеркало заднего вида и произнёс извиняющимся тоном: – не знаю, что случилось с кондиционером, всего пару часов назад он исправно работал.
– Долго нам ещё ехать? – спросила Аннель с понимающей улыбкой.
– Нет, мы почти на месте. Ещё десять минут.
Водитель доставил их вместе с вещами прямиком к снятому на четыре недели дому, расположенному в центре огромного гостиничного комплекса, насчитывающего с полусотни одинаковых строений. Симпатичные избушки в бежевых тонах будто построили по единой методичке: от коврика у входной двери до рисунка черепицы на покатых крышах – всё идентично, ни одного минимального отличия. Они возвели целый мини-городок. Однако даже далёкий от строительства человек видел, насколько хрупкими являлись эти современные бунгало, с модными панорамными окнами на застеклённой веранде.
На подъездной дорожке возле их одноэтажного коттеджа на восемьдесят квадратов терпеливо поджидала миниатюрная девушка в компании работяги, оперативно подскочившего к багажнику остановившейся машины, чтобы вытащить оттуда чемоданы. Администраторша на месте оформила заселение, благо Аннель заранее озаботилась снять ксерокопию документов. И уже через десять минут покинула дом, оставив им на кухонном столе две связки ключей.
Оттащив чемодан в одну из спален, она на скорую руку подобрала сменный комплект одежды и прямым ходом двинулась в ванную. В голове стучала лишь одна мысль, взывающая к тому, чтобы как можно скорее смыть с себя следы утомительной двенадцатичасовой дороги.
Мечты о прохладной, освежающей водичке, падающей сверху на темечко из лейки тропического душа, с треском разбились, когда Аннель столкнулась в дверях ванной комнаты с шефом.
– Вы хотите принять душ?.. – грустно спросила она, хотя в ответе особо не нуждалась, поскольку видела сменную одежду у него в руках.
– Как и ты, – он выразительно указал глазами на её охапку вещей, прижатых к груди. Облизал губы и лукаво улыбнулся. – Ну что, искупаемся вместе, чтобы никому не было обидно?
– Мне нисколько не обидно! Прошу, заходите, я подожду.
С наигранным разочарованием вздохнув, шеф последовал приглашению и скрылся за дверями ванной, но тут же снова выглянул в коридор и подмигнул ей.
– Я не буду закрываться, на случай если ты передумаешь.
Сил не осталось даже на то, чтобы возмутиться.
Аннель опустилась на стул возле обеденного стола из цельного массива дерева и усталым взглядом обвела кухню, совмещённую с гостиной. Вся мебель выглядела новой. Тёмно-коричневый матовый гарнитур в минималистичном дизайне с каменной столешницей сходу заявлял, что апартаменты относились к категории “люкс”. Над барной стойкой, символически разделяющей пространство, низко висели три круглых светильника, что по вечерам наверняка создавали особое интимное настроение своим тусклым светом – любимый дизайнерский трюк.
– Чёрт, я не должна была соглашаться, – тихо простонала она, спрятав лицо за ладонями.
Ей стоило настоять на том, чтобы они заселились в обычном отеле. Сняли два обособленных, никак не связанных друг с другом номера с отдельными ванными комнатами. О чём она только думала, когда соглашалась последовать его капризу жить вместе в одном доме, в основном арендуемом семьями и влюблёнными парами, выбравшимися на отдых?
Запустив пальцы в волосы на затылке, Аннель всем корпусом наклонилась вперёд.
И кого она пыталась обмануть? Ясно же как день, что её тоже тянет к нему не меньше. Как бы ни старалась отрицать это вслух, а подсознание раз за разом вынуждало поступать так, что всем всё становилось очевидно. Даже то, как она постоянно повторяла себе о проблематичности общения с красивыми мужчинами, о несерьёзности его флирта – лишь одна из попыток отсрочить неизбежное.
Ведь, как ни тяжело это признавать, но, впервые услышав просьбу шефа подыскать дом, Аннель в первую очередь испытала возбуждение. Необъяснимый, но сильный эмоциональный подъем. А мозг принялся активно генерировать картинки их общения. По ночам. Наедине.
Может, плюнуть на всё и переспать с ним? Вдруг и правда наваждение как рукой снимет? Притом у них обоих. И сейчас как раз подвернулся неплохой шанс. Шеф сам её позвал и оставил дверь незапертой. Всего-то и надо, что скинуть с себя одежду и проскользнуть к нему в душевую кабину. А там, скорее всего, он возьмёт инициативу на себя.
Густой и сладко пахнувшей пеной намылит её тело, ощупав каждый миллиметр кожи. А затем развернёт спиной к себе, проведёт горячими ладонями по бокам и дёрнет за бёдра на себя…
Соскользнув с сиденья стула, Аннель упала коленями на пол и потянула с силой за волосы. Что за чёрт в неё вселился? Откуда эти влажные фантазии на трезвую голову? Однозначно результат дурного влияния Джулии!
Так её шеф и застал – стоящей на коленях и рвущей на себе волосы.
– Это ты так с искушением борешься? – игриво полюбопытствовал он.
Ещё никогда его подколка с пошленьким подтекстом так точно не попадала в цель.
***
Жить под одной крышей с шефом всё равно, что поселиться в парке с аттракционами. Ни дня тишины и спокойствия. И хоть в целом черты он не переходил, по крайней мере сознательно, но за полмесяца совместного проживания они дважды, его стараниями, оказывались в неловкой ситуации.
По утрам сразу после пробуждения шеф всегда неважнецки соображал. Он вроде вставал, что-то механически делал, но мозг его продолжал сладко спать. Именно поэтому он мог насыпать в кружку кофе соль вместо сахара, или перепутать пену для бритья с зубной пастой – плевать, что одна в металлическом баллончике под давлением, а другая в пластмассовой тубе.
И вот в злополучное утро пятого дня шеф, всё ещё скверно осознающий себя и окружающий мир, вознамерился принять душ. И в своей целеустремлённости не обратил внимания ни на включённый свет в ванной, ни на шум воды из душевой. Не спеша разделся, как обычно, раскидав по полу вещи, распахнул стеклянную створку, ступил одной ногой на влажную плитку и замер, поскольку Аннель как раз закончила смывать пену с волос и открыла глаза.
Таким образом шеф и узнал, что ничего так хорошо не бодрит по утрам, как её крики, наполненные трёхэтажными матами, о чём ей скромно поведал за завтраком. Но вот в чём странность: она отчётливо помнила, как закрывала дверь изнутри. Позже ещё проверила замок, но и тот оказался полностью дееспособным. Как же так вышло, что дверь по итогу оказалась не заперта – для неё по сей день оставалось загадкой.
Второе недоразумение произошло позавчера. Они вернулись ночью с дегустации вин в хорошенько подвыпившем, но всё же адекватном состоянии. Никто ни на кого не набрасывался. Цивилизованно разошлись по своим комнатам и легли спать. А утром, когда Аннель зашла в спальню шефа, чтобы раздвинуть шторы и пожелать доброго утра, то застала его не только не спящим, но ещё и лежащим поверх одеяла в чём мать родила.
Он на секунду оторвал взгляд от экрана смартфона и с сонной хрипотцой в голосе бросил:
– Я уже проснулся.
И как ни в чём не бывало вернулся к прерванному занятию. Даже ради приличия не попытался прикрыться. А на лице его не проскочило и тени неудобства, словно никакого дискомфорта от своей наготы в присутствии другого человека он не испытывал.
Не ожидавшая такой подставы Аннель жутко смутилась и попыталась как можно скорее выскочить из комнаты. И впопыхах больно стукнулась костяшкой запястья об острый угол дверного косяка. Пискнула от боли и рефлекторно обернулась, чтобы кинуть испуганный взгляд на умиротворённое лицо шефа и убедиться в его глубокой увлечённости своим занятием. Он всё так же немигающе продолжал смотреть в дисплей, но уголки его рта и лёгкий прищур глаз выдавали сдерживаемую улыбку. И эта притаившаяся за выражением вдумчивой сосредоточенности усмешка добила остатки её вяло трепыхающейся гордости.
Она отбросила попытки скрыть свой сконфуженный вид от лицезрения его обнажённого тела, захлопнула за собой дверь и убежала в ванную умываться. Лишь холодная проточная вода могла смыть румянец с её щёк.
С одной стороны, Аннель понимала, что частично вина за случившееся недоразумение лежала на ней. Сама расслабилась и без стука зашла в чужую спальню. А с другой – продолжала злиться на шефа, наверняка намеренно поджидавшего её в таком виде. И больше всего распылялась от мысли, что со стороны её реакция наверняка выглядела слишком красноречиво, из-за чего он мог догадаться о тщательно скрываемых и подавляемых желаниях.
– Пункт 4.1.12, – зачитала Аннель, выпрямляясь, после чего протянула шефу договор. – Вам стоит с ним ознакомиться.
Он быстро пробежал глазами по указанной строчке глазами и кивнул:
– Для нас это приемлемо. В остальном всё в порядке?
– Да, господин ЛаКвинси не внёс практически никаких изменений.
– В этом нет никакой необходимости. Мой адвокат сказал, что вы предложили справедливый договор, – добродушно отозвался упомянутый – низкий щуплый старичок с куцей козлиной бородой. В своих потрёпанных штанах и застиранной рубашке он не тянул на солидного владельца одной из самых успешных виноделен в мире. – Но я не знал, что секретари ещё и договоры проверяют.
– Моё образование связано с документооборотом, и я несколько лет работала помощницей главного адвоката нашей компании. Та юридическая грамотность, которой я обладаю, делает меня компетентной в этом вопросе, – объяснила она с вежливой улыбкой.
– Хорошенькая, умненькая. Не замужем? У меня есть внук…
– Она уже состоит в отношениях, – мягко перебил его шеф и покровительственно положил свою ладонь на её сложенные на коленях руки.
Это прикосновение обожгло и жар смущения перескочил на лицо, вспыхнувшее как рождественская гирлянда. Не нужно было видеть себя со стороны, чтобы знать, насколько пунцовыми стали щёки – кожа буквально полыхала под заинтересованным взглядом старика. Она испытала одновременно благодарность за спасение из неловкой ситуации, вздумай господин ЛаКвинси свести её с одним из своих многочисленных внуков, и волнительный трепет от мысли, что шеф приревновал. Последней же волной её накрыло острое негодование. Он вполне мог ограничиться своим фирменным уклончиво пространственным ответом, к которому так любил прибегать в повседневной жизни. Но по непонятной причине вдруг решил выставить её стереотипной секретаршей, не удержавшейся закрутить роман с начальником.
– Ну ещё бы, упустили бы вы такой пирожочек, благоухающий у вас под носом.
В выцветших глазах, подчёркнутых паутинками морщин, Аннель отчётливо различила вожделение и испытала отвращение к маленькому сухопарому мужичку, сохранившему отменные аппетиты, несмотря на преклонный возраст.
Она постаралась ответить на его комплимент вежливой улыбкой и посмотрела на шефа. Тот склонился над договором, чтобы поставить свою подпись, но из-за слов делового партнёра на мгновение отвлёкся. И в это мгновение кинул на него взгляд исподлобья, преисполненный ледяной яростью. Моргнул – и всё исчезло. Черты лица сгладились, а в иронично смотрящих глазах не проскальзывало ни намёка на прежнее свирепое желание убивать.
Что это ещё за фокусы?
Аннель рассеянно слушала их беседу, в основном состоящую из обмена любезностями. Каждая сторона предвкушала приятное сотрудничество. Однако она никак не могла сконцентрироваться на диалоге, постоянно соскальзывая к мысли, что взгляд шефа показался слишком знакомым, и то, как резко он переключился с одной эмоции на другую – тоже заставляло нечто тёмное, запрятанное глубоко внутри, шевелиться в её памяти.
– Приглашаю вас к себе! Нам стоит отметить начало нашего сотрудничества парой бокалов вина из моих личных запасов – такой роскошный напиток вы в продаже не найдете.
– Спасибо за приглашение, но сегодня мы не можем к вам присоединиться, – шеф поднялся с кресла и протянул ладонь для рукопожатия. – У нас уже зарезервирован столик в одном ресторане на вечер. Из-за обстоятельств, которыми я не могу с вами поделиться, мы не можем перенести ужин.
– Вон оно как, – разочарованно протянул господин ЛаКвинси и нехотя пожал протянутую руку. – Впрочем, зато мы вполне можем перенести. Вы же ещё неделю пробудете в Маколии?
– Да, пока не согласуем рецептуру, – ответила Аннель, заметив, как на лице шефа досадливо нахмурились брови.
– Этот процесс может затянуться.
– Не беспокойтесь, нас вполне устраивают предложенные варианты. Сейчас аналитики маркетингового отдела «Гестии» проводят исследование, по результатам которого мы сможем принять окончательное решение.
– Вон оно как. Я-то думал, вы по своему вкусу выбирать будете. А у вас там целая команда специалистов.
Коротко распрощавшись, они покинули тесный кабинет, по признанию господина ЛаКвинси используемый исключительно для встреч с деловыми партнёрами. Он сам предпочитал проводить время на плантации, среди пышных виноградных кустов, где мог следить за созреванием гроздей. Секрет любого хорошего вина заключался в правильно подобранном сырье, а именно – в идеально выдержанной спелости ягод. И в этом семидесятилетний ремесленник разбирался лучше всего.
Улица встретила их удушливой жарой. Часов до шести вечера южное солнце так припекало, что плавился асфальт. Исходящий от него жар можно было почувствовать даже через подошву босоножек с пятисантиметровым каблуком.
– Возвращаемся в коттедж? – спросила Аннель у шефа, набирая сообщение нанятому на время командировки водителю.
– Нет. Едем в ресторан.
– Я ничего не резервировала.
– Естественно. Было бы странно просить тебя об этом.
– Но… это же моя работа, – окончательно растерялась она.
– На сегодня твоя работа закончилась.
Когда подъехала машина, шеф галантно открыл перед ней дверь. А по дороге в ресторан они остановились возле бутика дорогой брендовой одежды, где ей пришлось под нешуточным давлением выбрать себе платье и туфли. Чем дальше, тем чуднее.
– Что происходит? – напряжённо процедила Аннель сквозь зубы, после того как присела на пододвинутый стул. Её уже начинали не на шутку напрягать ухаживания шефа. – Кто-то должен подойти? Мне надо что-то отыгрывать?
– Нет, мы будем только вдвоём, – его губы растянулись в мягкой улыбке.
– Тогда как всё это понимать?..
Достав из скрытого кармана пиджака бархатный футляр, он пододвинул продолговатую коробочку к её рукам. После чего взял горячее полотенце, принесённое официантом, и стал не спеша протирать каждый палец по отдельности. Но заметив, что она не спешит хвататься за цацку, с ласковой усмешкой прокомментировал:
– Подарок.
– Вы решили за мной приударить?
– Даёшь разрешение за тобой ухаживать?
– По какому поводу подарок? – чопорно уточнила Аннель, натянув на лицо дежурную вежливую улыбку.
– Хотелось сделать что-нибудь приятное в честь твоего дня рождения.
– Но сегодня же только одиннадцатое февраля…
– В Фрэнтоне сейчас полночь. И поскольку там уже двенадцатое, хотелось быть одним из первых, кто тебя поздравит, – шеф снова положил тёплую ладонь поверх её руки. Волнующе сжал пальцы и вкрадчиво поинтересовался: – я могу быть у тебя первым?
– Прозвучало так, будто речь идёт далеко не о поздравлении.
– Открой коробку, – попросил он и откинулся на спинку стула, сделав вид, что ничего колкого не прилетало в его сторону.
Вот только глаза его выдавали. Сложно не заметить, сколько удовольствия ему доставляли их ненавязчивые заигрывания. С её стороны столь завуалированные, что она зачастую успешно игнорировала сам факт их существования. Сама себя убеждала, что ведёт себя исключительно профессионально. А шеф пусть и не всегда реагировал на её выпады, состоящие из полунамёков, но явно ловил каждое слово и мысленно его смаковал.
Аннель раскрыла футляр и застыла, не зная, как реагировать на столь дорогой знак внимания. Цепочку с оригинальным плетением из белого золота украшал кулон в виде знака бесконечности. На саму же подвеску поместили несколько маленьких тёмно-синих мутноватых камешков, похожих на сапфиры. В тёплом свете настольной лампы они переливались, отдавая лёгкой зеленцой.
– Хоть я и не очень разбираюсь в украшениях, но думаю, что это изделие слишком дорогое… Я не могу принять такой подарок.
