Текст книги "Звёздная ночь (СИ)"

Автор книги: neverwanttobewithyouanymore

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Я надеялась, что смогу провести время на улице в одиночку, но всем моим планам, как я поняла за последние дни, свойственно рушиться. Судя по всему, это стало нормальным.

– Привет, – сегодня, в честь пятницы, Джиён натянула короткую черную юбку и майку с какой-то кровавой надписью, – Как ты?

– Привет, – мы не виделись весь вчерашний день, и только сейчас я понимаю, как сильно соскучилась по ней, – Светишься так, будто ты уже сдала все экзамены.

– Вообще то из нас двоих – ты здесь всегда солнце, – подруга плюхается на лавку.

– Есть одна прикольная новость и отстойная.

– Начинай с отстойной.

– ЧонСок кинул меня на выпускной.

– Чего? – лицо Джиён исказилось в гримасе возмущения, – Что этот придурок о себе возомнил? У нас вообще-то были на него планы.

– Ничего страшного. Там же будут девушки и без пары.

– Ага, и ты хочешь значит пополнить их ряды?

Меньше всего я хотела бы быть из тех, кто придёт на выпускной без пары. Тогда черноволосый демон отравит мне жизнь до конца.

– Нет, – со вздохом говорю я и облокачиваюсь рукой об стол, – Но не буду же я сама звать каких-то левых парней на праздник, который сама же и готовлю?

– Почему же левых? – она не улыбается, но я улавливаю этот азарт в её глазах, – У тебя есть Чонгук.

Я замолкаю, будучи совсем не готовой к тому, чтобы разговаривать о нем. После своего сна всё, чего я хотела от него, это чтобы он раздел меня на моей же кровати и решил мою проблему с чертовой неудовлетворённостью.

– Во-первых, он не мой, – твёрдым голосом начинаю я, хотя чувствую себя очень рассеянной, – А во-вторых, ни за что на свете я не пойду с ним на бал. Никогда. Единственный человек, с которым я хотела пойти – это ЧонСок.

– Господи, оно тебе надо?

– Да, Джиён. В отличие от тебя, мне нравятся адекватные парни, а не грубые и высокомерные нарциссы, как Чонгук.

– Что плохого в том, что я не люблю этих чертовых нежных мальчиков? – она скрестила руки на груди и нахмурилась. Явный знак того, что Джиён зла, – Твой ЧонСок и сам не знает, чего хочет. От этого и держит тебя за дурочку, пока ты ждёшь его пальца, который поманит к себе.

– Он уже позвал меня погулять сегодня вечером.

– И ты, конечно же, согласилась, – подтвердила Джиён.

Она молча уставилась на меня строгим взглядом, но я решила промолчать. Ну и что такого в том, что мне нравятся чуткие и милые парни, а не грубияны, которые унижают меня и считают, что им всё дозволено? Всё-таки, если Джиён визжит от восторга именно с такого типа мужчин, я ничего не имею против.

– Серьезно, Лиён? Он ведёт себя так, будто ему шестнадцать то всего.

– Джиён, не грызи меня, пожалуйста, – я жалобно смотрю на неё и беру за руку, – Если всё будет продолжаться так же, как сейчас, то я оставлю эту затею. Но вместо этого приглашать Чонгука или бегать за ним – я не собираюсь, – я старалась отпихнуть нотации Джиён ещё на неопределённый срок, потому что насчёт ЧонСока я и сама все понимала. Но мое сердце глупое и наивное: если любит человека, то показывает это, не хитрит и не извивается.

Она вздыхает и цокает.

– Ну и какая хорошая новость?

– Я вообще-то её уже сказала.

– Что ты идешь гулять со слюнявчиком?

Я остро чувствую это желание перечить в ответ на грубые высказывания Джиен, но осознаю, что она всегда понимала меня, как никто другой, и за все время нашей дружбы давала нужные советы, несмотря на её взрывной характер.

– Да. Если всё будет отстойно, то ты первая узнаешь об этом.

– Конечно. Я ведь почувствую, – в ответ я лишь улыбаюсь.

Увидев проходящую мимо нас Ёнсо, я тут же спрашиваю:

– Кстати ты не видела Чонгука?

– Видела возле шкафчика, а что такое?

Джиён заглянула мне в глаза и изогнула бровь в немом вопросе. Она хочет услышать, почему я интересуюсь парнем, которого я каждый раз поливаю грязью, но никакого ответа дать ей не могу. Ситуация слишком непонятная даже для меня, а если об этом узнает сама Джиён, у меня не будет шансов на получение спокойствия. До неё точно дойдет, что в данный момент я интересуюсь им больше, чем нужно, и криков радости или разочарования я просто не выдержу.

– Алло, вызываю Лиён на Землю, – пощелкав пальцами у меня перед глазами, со смешком в голосе проговорила Джиён.

– Я просто хотела узнать у него, придет ли он сегодня.

– А есть какие-то сомнения? – она хитро улыбается, – Ты возможно единственный луч света в его непроглядной тьме. Конечно, он придет.

Подруга подмигивает мне, и я прыскаю от смеха.

На самом деле я любила всех своих друзей, но с ними я чувствовала непреодолимую стену между нами. Будто все они принадлежат к другому типу людей, совершенно не близких мне по духу. Я притворяюсь и веду себя неестественно.

С Джиён же, наоборот, мне притворяться не нужно – я могу быть самой собой. Хоть я вижу, что мы разные, я всё равно люблю её, а она меня, и это то, что помогает проживать каждый день радостно.

***

Я уже несколько минут вожусь с деревянной звездой, пытаясь вставить лампочки так, чтобы снизу осталось как можно меньше проводов, и тем самым избежать запутанного пучка.

– Что у нас тут? – раздался бархатный голос над ухом. Я вздрогнула от неожиданности, тут же поворачиваясь к парню лицом. Вот он, Чонгук собственной персоной, расслабленно ухмыляется и выражение лица у него такое хитрое, будто он только что сумел уличить меня в чем-то подозрительном, – Поменяла блузку и одела другую юбку?

– Почему бы и нет, – усмехнулась я, сжимая в руке провод. Уж очень надеюсь, что пока я была занята этим раздражающим лампочками, он не пялился втихаря на мой вид сзади.

– Намечается свидание?

Стараюсь не глядеть на него, потому что блеск в глазах сейчас более живой, чем во сне. Чонгук же, наоборот, смотрит на меня, и так, будто занимается чтением моих мыслей.

– Да, – без сомнений в голосе вру я. Назвать это свиданием нельзя, а мой сегодняшний вид сложился только из желания доказать Чонгуку, что я не обычная девочка-заучка.

Он хмыкает и отходит к другому столу, чтобы заняться остальными звёздами. Я спокойно кладу лампочки и беззаботно облокачиваюсь о край стола. И это было моей глупой ошибкой, потому что, увидев, как взгляд Чонгука скользнул от косточки щиколоток до верха бёдер, я почувствовала себя мартышкой в клетке, в которую тыкают палкой. Но если я встану и отвернусь снова, я буду выглядеть еще большей идиоткой.

Внутри меня пульсом бьется невысказанное о нашем поцелуе, и это создает удушливую атмосферу между нами.

– Расскажи мне о своём свидании, – Чонгук закатывает рукава, открывая вид на слегка вздувшиеся вены, и от этого сердце снова пропускает удар. Возможно если я сфокусируюсь на своих ногах также, как и Чонгук, то смогу забыть о том, как моё подсознание хочет, чтобы он раздел меня и сделал всё то же самое, что и во сне.

– И с каких пор тебя интересует личная жизнь заучки? – смотря на его губы, я с лёгкостью вспоминаю их вкус. Вкус арбузной жвачки.

– Меня не интересует ни твоя, ни чья-либо другая личная жизнь. Просто мне, как твоему напарнику, любопытно, ради кого ты так рвёшься поменять имидж, – по Чонгуку сложно не заметить, что на самом деле ему интересен этот разговор. И даже нарочито скучающий тон не способен это скрыть.

Из двух ненавидящих друг друга людей, мы превратились в ехидных напарников. Интересно, осознает ли Чонгук, что из нас двоих фетишистом на всякие сюжетно-ролевые игры является он сам.

– Ради парня.

Чонгук фыркает в ответ.

– Да ну?

– Да, – киваю я, – И хватит пялиться на мои ноги.

– Не могу. Ты стоишь прямо передо мной.

– Приложи усилия.

– Это не так просто. Я не каждый день вижу апгрейд отличниц.

– Ты смотришь на них все то время, что здесь находишься, – аккуратно оттолкнувшись от стола, я возвращаюсь к делу.

– Ну так и с кем у тебя свидание? – он игнорирует мою колкость и задаёт этот вопрос снова.

– Я же сказала, что с парнем.

– И во сколько ты с ним встречаешься?

– В восемь вечера.

Я понятия не имела, во сколько ЧонСок зайдёт за мной. Я шла на риск, выдумывая детали, которые ЧонСок со мной не оговаривал. А увильнуть от разговора – это ещё раз показать Чонгуку, что никакого парня у меня на самом деле нет.

– И где же будет проходить свидание?

– Так вот, как ты не заинтересован в моей личной жизни?

– Я просто жду, когда ты проколешься и скажешь, что никакого свидания не существует, – он поднимает взгляд с моих ног на глаза и следит за моей реакцией. Похоже сейчас декорации интересны нам меньше всего.

Слушать всё это и забыть, что Чонгук, целовал меня – было ужасно тяжело. Особенно если учесть, что за пару минут он научил меня тому, чего я не знала всю свою сознательную жизнь.

Я бросаю на него последний испепеляющий взгляд и отвожу взгляд:

– Я встречаюсь с ним в Эдеме недалеко от школы.

– Здорово. Я как раз собирался выпить там пива.

Шок и неверие скрутили мои внутренности в тугой узел, и мне со всей силы захотелось пульнуть чем-нибудь в этого черноволосого засранца.

– Я полагаю, тебе не хватает портить мне настроение здесь, поэтому ты решил сделать это ещё и вечером?

– По-твоему я не могу затусить в хорошем ресторане? Не помню, чтобы там было написано «местечко Лиён и её недо-парня».

Вот и всё. Мне конец. Если ЧонСок не согласится провести там время, я точно пропала.

– На самом деле мне без разницы, – монотонным голосом говорю я, но на самом деле меня вот-вот хватит удар от нахлынувшей ярости и паники.

Следующие часы мы работали практически молча, периодически косясь друг на друга. Общаться мне не хотелось, ибо я была слишком занята тем, чтобы проигрывать в голове будущую встречу с ЧонСоком снова и снова. Представляла, как я предложу ему пойти в Эдем, чтобы демон, по имени Чонгук, не уличил меня в глупой лжи и давился своим гребаным пивом, смотря на нас.

А ещё я думаю о нашем поцелуе. Даже для какой-то тупой проверки он длился больше, чем надо. И вызвал чувств у меня больше, чем я могла предполагать.

Ко всему этому это никогда не произойдёт снова. И я уже не знаю – к счастью это или к сожалению.

Сегодня, одновременно закончив работу, мы вместе вышли из зала, предварительно погасив свет. В первый раз я наблюдаю за тем, как он закрывает дверь, а не бежит от меня, как заяц от волка, побыстрее сматываясь из школы на своём мотоцикле.

В коридоре становилось всё более тускло из-за постепенно садящегося солнца. Чонгук отходит от двери и проходит вперёд, в последний раз даже не взглянув на меня. Но внутренняя обида и усталость построили на него другие планы:

– Чонгук, скажи мне, зачем ты это делаешь? – все ещё пытаясь держать себя в руках, спрашиваю я.

Чонгук поворачивается, стоя в нескольких метрах от меня. Он молчит, заглядывая в глаза и пытаясь прочитать там хоть что-то. Я уже не сопротивлялась – пусть поймёт, если сумеет, что делает мне больно.

– О чем ты? – Чонгук подходит ко мне, нахмурив брови.

– Завтра ты опять будешь таким, как прежде. Но я хочу знать, зачем ты целуешь меня, а затем делаешь вид, будто я противна тебе.

Мы стояли молча некоторое время. Это сводило меня с ума, но я терпеливо ждала хотя бы слова в ответ.

Я совсем не знаю его, и он не знает, какая на самом деле я, но от чего-то я уже понимаю, что мы – больше, чем враги. Но и до друзей нам ещё далеко.

По крайней мере это из ниоткуда появившееся желание поцеловать Чонгука даёт знак, что не так уж сильно я его ненавижу.

– Как раз подходящий момент обсудить это – он поднимает брови, – Перед твоим ненастоящим свиданием, – снова ухмыляется и делает шаг вперёд, подходя ещё ближе. Мне становится не по себе от того, как в животе все переворачивается с ног на голову.

– Оно не ненастоящее. Меня пригласил ЧонСок.

Он застыл, уставившись на меня. От напавшего шока на его лице появляется самое искреннее удивление из всех. Такое, что я бы хотела взять свой телефон и сфоткать это на память его будущим поколениям, если вдруг они подумают, что их дед – бесчувственный чурбан.

– ЧонСок?

– Да. Мы встречаемся через час, – я все-таки успела написать ЧонСоку о времени и месте встречи, поэтому, можно сказать, что все детали я выдумывала только поначалу, – Ты действительно думал, что я говорю неправду?

– Я в этом даже не сомневался.

– Ты ошибся, – я замолчала, ругая себя за то, что начала этот бессмысленный диалог. Он похоже тоже не знает, что сказать, будучи теперь раздраженным и непонятно почему таким взволнованным. Это напускное равнодушие и спокойность исчезли с его лица, будто их никогда и не было.

– Я бы очень хотела, чтобы мы стали друзьями.

Я настолько хотела этого, что устав от каждодневной ненависти, это вырвалось из меня раньше, чем я успела подумать.

– Мы никогда не будем друзьями, – он хмурится и говорит это с таким отвращением, будто это – самое последнее ужасное дело, который он бы совершил в своей жизни. Ему осталось только сморщиться, словно я протянула ему мерзкую жабу. Не нужно было говорить что-то ещё, чтобы показать свое отношение к моим словам.

– Хорошо. Если нам никогда ими не быть, то я предлагаю закончить эту бессмысленную вражду и пойти разными дорогами. После того, как мы закончим работу, нам даже не придется снова видеться друг с другом.

Лишь только допустив эту мысль, я затаила дыхание и теперь ждала его реакции. Я думала, что Чонгук хотя бы как-то отреагирует, но он лишь молча смотрел на меня испепеляющим, немигающим взглядом.

Мне хотелось, чтобы это затяжное молчание разрушил именно он, но поняв, что этого не произойдет, я добавила:

– Поэтому давай просто сделаем эти декорации как можно скорее, и каждый из нас вернется к своей привычной жизни.

– Чем скорее, тем лучше, – говорит он глубоким голосом, с хрипотцой, – Удачного свидания.

Чонгук поворачивается и уходит прочь, и я уверена, что он затылком чувствует мой взгляд. Глядя на удаляющуюся фигуру, в душе становится пусто и одиноко. Будто он выходит не из школы, а из какого-то потайного, ранее неизвестного мне уголка моего поцарапанного сердца.

Его взгляд снова причинил мне боль, и от всего случившегося мне ничего больше не хочется делать – ни идти на встречу, ни приходить в этот зал снова, чтобы доделать декорации – ничего.

Шумно выдохнув и проглотив возникший ком в горле, я не спеша отправилась к выходу из школы, думая, как побыстрее закончить своё свидание.

Комментарий к Часть 4

Залетаю с новой главой, где есть немного токсичности и стекла, и с надеждой, что вам понравится, и вы оставите свой комментарий по поводу новой части, и работы в целом. 👀

Люблю каждого своего читателя. ❤

========== Часть 5 ==========

С утра в понедельник я пропускаю первый урок, предупредив маму о неважном самочувствии, и, в конечном итоге, остаюсь дома. Отдохнуть и затем продолжить подготовку к экзаменам мне действительно не помешало бы. Я бы даже сказала, что необходимо.

В пятницу после того, как Чонгук укатил на своём мотоцикле со двора школы, я немного постояла на улице, чтобы прийти в себя и вернуть хорошее расположение духа, и затем направилась прямиком в Эдем.

У нас с ЧонСоком было миллион общих тем, и мы не замолкали ни на секунду, что определённо спасало мой, казалось бы, погубленный вечер. Я наблюдала за выражением его лица, которое постоянно менялось с весёлого на любопытное и наоборот; замечала, как он касается пальцами тыльной стороны моей руки и ловил мой заинтересованный взгляд в свою сторону. Прямо как я и хотела буквально несколько дней назад.

Я должна была быть безумно радостной и воодушевлённой, испытывать что-то вроде восторга от случившегося и думать о том, как я счастлива оказаться предметом его воздыхания хотя бы на один вечер. Но в итоге ночью я закончила тем, что лежала в кровати и долго думала о Чонгуке.

И пока я была занята выполнением ужасно скучных заданий, сидя за кухонным столом, в моей голове медленно сформировался ответ на один вопрос. У меня просто не было иного выхода, кроме как признаться себе. Когда я думала о Чонгуке, о нашем поцелуе, о его голосе и руках, которые несколько дней назад сжимали мои бёдра – я не хотела ничего больше, чем быть с ним. И впадала в уныние, спрашивая себя, хотел ли этого он. Мне от этого уже никуда не деться.

И когда я приняла эту мысль, почувствовала, что мне стало легче. Ненависть, бешенство и обида – всё это огромный груз, который лежал на душе, сдавливая и отравляя весь организм. Чем больше злости стало заполнять меня, тем меньше места я оставляла для любви к другим.

Всё время я хотела быть с ЧонСоком, завладеть им, стать его центром внимания, но теперь я не знала, действительно ли я хочу этого так же сильно, как раньше. Будто с появлением Чонгука я постепенно перестала обращать на это внимание, и в итоге охладела к желанию, которое терзало меня очень долгое время.

Но если в моих чувствах к ЧонСоку все было предельно ясно, а именно то, что я без всяких мыслей хотела быть с ним, то к Чонгуку я испытываю противоречивые чувства. Обычно все было просто: либо парень мне нравится, либо нет. Но сейчас я уже сама себя не понимала: я хотела быть с Чонгуком рядом, но и одновременно хотела убежать на край земли, чтобы больше никогда его не видеть.

Меня тянуло к нему даже сейчас, несмотря на отголоски разума, которые твердили мне, что в силу сложившейся между нами атмосферы натянутости и фальшивой ненависти, такое понятие как «мы» – не имело шансы на существование. И я не представляла, что делать с тем, что я чувствовала. Вроде как ещё не придумали такого способа, с помощью которого можно железными лезвиями выскребать все остатки любви с души и сердца.

В школе я появляюсь во вторник. Обычно, приходя заранее, я садилась на своё место и ждала остальных. Класс всегда наполнялся медленно, потому что основная масса приходила за пять минут до звонка. И сегодня я вошла в число последних, ещё предварительно забежав в кабинет директора, чтобы запросить некоторые документы для поступления в университет, от которого мне пришло сообщение буквально в пятницу с утра. Но будучи занятой совершенно другими вещами, я уже перестала проверять почту. Стоило ли мне говорить, насколько я была счастлива, увидев это письмо – я не знаю. Это было очевидно для каждого, кто знаком со мной.

В коридоре, остановившись возле шкафчика и перебирая книги за несколько минут до звонка, я поняла, что войду в ещё одну группу людей – в группу опаздывающих, когда краем глаза заметила рядом облокотившегося о стену Чонгука.

– Привет, звёздочка, – я поворачиваю голову в сторону. Возможно его глаза – это единственное, что хранит ответы на все мои вопросы. И если научиться считывать с них все его эмоции, то я могла бы понять, о чём он думает.

– Привет.

Он сводит брови к переносице и отводит взгляд в сторону, раздумывая о чем-то. И говорит то, от чего у меня отвисает огромная воображаемая челюсть. Прям как в мультиках.

– Прости меня, Лиён. Я виноват перед тобой.

Сейчас был подходящий момент, чтобы высказать ему все, что накипело у меня в душе, но я не хотела этого. Потому что сожаление на его лице меня изумляет, и лаять на него, как собака, казалось сущей глупостью.

– Всё нормально.

Сказать честно, это было вовсе не то, что я ожидала услышать. Я думала наш диалог, как обычно, начнётся с чего-то жутко неприятного и обжигающего язык, но вместо этого мы стоим рядом, чувствуя эту накаленную атмосферу, будто через секунду мы набросимся друг на друга с объятиями. По крайней мере я чувствую это физическое притяжение всем своим телом и уверена, что выиграю, если скажу, что после поцелуя это чувствует и он сам. Проверка его теории зашла слишком далеко.

– Давай закончим эту, как ты сказала, бессмысленную вражду, – он засовывает руки в карманы. Сегодня его волосы были слегка растрепаны, некоторые пряди падали на глаза, делая его взгляд еще более проникновенным и хитрым. Он не имеет права быть настолько привлекательным. Кто-то должен сказать ему об этом.

– Я была бы очень этому рада.

Он еле заметно улыбается.

– И я хотела бы, чтобы мы никогда больше не вспоминали… о том, что произошло, – я смотрю на него, в надежде что он поймет смысл моей просьбы, дабы мне не произносить слово «поцелуй» в его присутствии ещё раз. Возможно забыть, что было раннее, необходимо для появления чего-то нового. Однако он хмурится так, будто этими словами я сумела его оскорбить.

– Ты этого хочешь? – в это время звенит звонок, но даже это не выводит меня из этого странного состояния, в котором я нахожусь сейчас.

– Да, – вру я. На самом деле я хотела, чтобы он припечатал меня к стене и поцеловал ещё раз.

Его взгляд не просто смотрит в мои глаза, а проникает глубже, туда, где я спрятала эту самую правду. Потому что мы оба знаем, что я лицемерю.

Когда я докатилась до этого? Я хочу поцеловать Чонгука, несмотря на то, что он привык о девушек вытирать ноги и разбивать им сердца, даже не задумываясь об этом. Разумно ли это, добровольно стремиться к нему, чтобы потом собирать себя по кусочкам ради того, чтобы стать очередной его победой? Мы слишком разные, чтобы быть вместе.

– Тогда забудем, – он слабо кивает и проводит по волосам пятерней, визуально придавая им более ухоженный вид, – Как прошло твоё свидание? – его голос такой же хриплый, как вчера. Судя по всему, быть добрым со мной – настоящее испытание.

– Хорошо. Я весело провела время.

– Вы оба невероятные отличники, – он отталкивается плечом от стены и теперь облокачивается об неё спиной. Выражение лица у него такое, словно он ещё не участвовал в беседе ужаснее, чем эта.

– Мне кажется мы подходим друг другу. Он милый.

– Значит, милый парень – это то, что тебе нужно?

– Это нужно всем. Родители спят и видят меня с милым и внимательным парнем.

– А этот милый парень позвал тебя на твой долгожданный выпускной?

Я сразу же поняла, о чем он говорит.

– Нет. Но на это есть причина.

В груди зарождается маленький уголёк надежды. Наш разговор немного похож на дружескую беседу, значит у нас есть хотя бы малюсенький шанс на нормальное общение.

– Что интересного вы обсуждали, кроме геометрии, или чем вы там ещё любите заниматься в свободное время?

– Это странный вопрос, – Чонгук усмехнулся и затем опустил взгляд так, что темные ресницы закрывали его глаза, – Мы обсуждали университетскую жизнь и всякие темы, связанные с этим.

– Я уверен, что думал он вовсе не о университетах.

– Даже если и думал, то что? – я говорю это с некой долью возмущения. Интересно, специально ли он выводит меня из себя?

– Разговоры про универ – это не то, что тебе нужно.

Я игнорирую его реплику, попросту не зная, что ответить.

Чонгук утомленно вздыхает и трет пальцами переносицу. Похоже начало нашей «дружбы» произвело на него не очень хорошее впечатление.

– И какие же фетиши у тебя будут теперь? – спрашивает он, искоса глядя мне в глаза.

– Ну, – я открыла шкафчик, игнорируя в спешке разбегающихся по классам людей, – Например, поговорить с тобой.

– Это не фетиш. А если бы и был, то он жутко скучный.

– Это всяко лучше, чем желать задушить тебя, – он улыбается. Но вовсе не весело. Как-то загнанно и удрученно.

Мы на несколько секунд замолкаем, и поэтому я начинаю класть учебники в шкафчик, безуспешно пытаясь вспомнить, какой из них мне всё ещё нужен.

– Сегодня я не смогу помочь тебе с декорациями, – говорит он, и это тут же огорчает меня.

– Почему? – с интересом спрашиваю я.

– Мне нужно забрать брата со школы, – он говорит это нехотя, словно раскрывает мне какую-то государственную тайну.

За это короткое время я уже поняла, что Чонгук – довольно замкнутый человек, от которого о своей личной жизни и слова не выжмешь. И чем больше будешь втираться ему в доверие, тем сильнее он будет тебя отталкивать.

– У тебя есть младший брат?

– Да, – коротко отвечает он. Поворачивает голову и смотрит на меня пару секунд, прежде чем снова оттолкнуться от стены.

– Ты можешь прийти после этого.

– Если бы я мог, я бы пришел, – он становится напротив меня, теперь уже чуть ближе, – Но я загляну в школу по пути домой. Проверю, как твои успехи.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

– До встречи.

Чонгук быстрым шагом идёт в конец коридора и исчезает за дверью в класс.

***

С момента начала нашего самого странного общения, которое только мне приходилось иметь в жизни, миновала неделя. Сегодня был как раз-таки тот учебный день, когда Чонгук не мог помочь мне с нашей совместной работой, и ему на замену с радостью пришел ЧонСок.

Эти несколько дней, что я готовила декорации вместе с ЧонСоком были продуктивны: мы смогли сделать половину из того, что пострадало и сгорело в пожаре. Это не могло меня не радовать. Как и сам факт, что выпускной состоится без всяких сомнений. Мы вкладывались в сроки и даже имели возможность закончить декорации раньше планируемого.

Ещё за неделю я с радостью заметила, что стала думать о поцелуе реже, чем раньше. Нашей мега вражде настал конец ещё тогда в коридоре, когда мы решили стать добросовестными напарниками. Конечно, без язвительных комментариев от Чонгука иногда нельзя было обойтись в силу его сложного характера. Но это были мелочи по сравнению со всем тем, что я вытерпела за наши первые встречи. Не представляю, как кому-то можно враждовать с Чонгуком больше недели. Думаю, что таких людей просто не существует.

В общем изменилось только то, как я себя ощущала, а чувствовала я себя не такой подавленной и уставшей после нашего своеобразного рабочего дня; и ещё издёвки вылетали из его рта не на регулярной основе. Это уже несказанно радовало.

Также существовала ещё одна, ужасная для меня правда: он все равно не выходил у меня из головы, и желание стать ему кем-то ещё, кроме подруги, напарника или врага, никуда не исчезло. Только обострилось и терзало меня изнутри, не давая полноценно спать и бодрствовать.

ЧонСок был занят украшением беседок полупрозрачной тканью. Той, которую Чонгук ассоциировал с красивым постельным бельём. Была ли его кровать в таких же тонах, как и эта ткань, или всё было в точности наоборот? Я жутко хотела узнать это, перевязывая декоративные подарочные упаковки красивыми белыми ленточками. Или хотела просто полежать на ней с закрытыми глазами, чувствуя, как он гладит мою руку свой большой ладонью, которая с лёгкостью может обхватить мою лодыжку.

Я слегка встряхнула головой, когда мысли стали мешать мне завязать простой маленький бантик.

Я знала, что это займёт некоторое время и ЧонСок составит мне компанию нескоро, но нельзя было сказать, что это расстраивало меня. Я абсолютно точно была уверена, что охладела к ЧонСоку с тех пор, как в моей жизни появился Чонгук. И когда это произошло, я заметила очень странный парадокс: чем больше я отдалялась от него, тем сильнее он притягивался ко мне. Отказывая ЧонСоку в одной встрече, я получала ещё два предложения в ответ. Не важно какие: сходить ли в ресторан или просто посидеть в парке – всё это рассматривалось как свидание. Но я больше не стремилась к этому. Мое сердце не трепетало, руки не тянулись к нему, чтобы почувствовать прикосновение кожи к коже – ничего этого больше не было. По крайней мере этого не существовала по отношению к ЧонСоку.

Чувству не прикажешь, а сердце не заставишь кого-то любить, и я не понимала эту простую правду, считая себя виноватой за то, как поступаю с ЧонСоком. Теперь я ощущала себя иначе, всеми силами стараясь выгнать это навязчивое чувство вины.

Сегодня мне предстояло ещё одно, второе по счету свидание в одной из кафешек, где мы часто любили сидеть компанией друзей. Отказываться и в этот раз, казалось странным, и отговорки у меня уже, к сожалению, закончились. Наверное, было достаточно и того, что я этого просто не хотела, но ранить его чувства сейчас – я была не готова. Хотя знала, что мне все равно придётся это сделать рано или поздно.

Слышу приближающиеся шаги и уже готовлюсь к тому, чтобы услышать весёлый голос ЧонСока, но вместо этого ощущаю чьё-то присутствие в дверном проеме и прожигающий взгляд сзади. Не нужно было долго думать, чтобы понять, кто это.

– Вижу у вас все идёт лучше некуда, – я даже не оборачиваюсь для того, чтобы поздороваться или улыбнуться Чонгуку. Боюсь показаться идиоткой, если через плечо начну на него пялиться.

– Что ты имеешь ввиду?

– Декорации. Вчера их было меньше, – я беру несколько коробок в руки и подхожу к выходу из кладовки. Он стоял у проема, преграждая мне путь рукой и, казалось, даже не думал пропустить меня, – Ещё видел, как твой друг мучается с драпировкой. Разговорился с ним и узнал, что у вас сегодня второе свидание.

– Прямо мучается? – спрашиваю я, нагло заглядывая ему в глаза.

– Ну да. Хочешь помочь ему? – с издёвкой спрашивает он, явно ожидая того, что я побегу туда, сломя голову.

– Дай мне пройти, – строго говорю я и получаю ответную реакцию: он убирает руку.

Я остановилась возле стола у стены зала, чтобы разложить там готовые коробки, и с удивлением обнаружила, что Чонгук последовал за мной.

– Сегодня ЧонСок припас для тебя шикарный ресторан, скатерти и розы, Лиён. Он – твой идеальный парень-клише, о котором все время мечтали твои родители?

Я, сама того не ожидая, уже сумела разозлиться из-за одной глупой издёвки. Я больше не питала надежды, что Чонгук заметит и станет вести себя иначе. Это задевает меня только потому, что мне никогда не увидеть его, скрытой под маской безразличия, нежности. Он не приласкает меня и не успокоит, когда мне захочется плакать, не скажет пару успокаивающих слов и не поцелует меня снова. Он был нежен со мной только один раз, и больше мне ничего не светит.

– Давай не будем об этом.

– Конечно. Я как раз уберусь от сюда, чтобы не мешать романтик-атмосфере отличников. Вы же вроде и без меня тут круто справляетесь, не так ли? – он говорит это серьезно, без намёка на смех. И произносит ещё таким тоном, который намекает мне на то, что я полнейшая дура.

Он быстро направляется к выходу и исчезает за дверьми. Я, цокнув языком, бросаю коробку на стол и плетусь за ним. Нагнав его в коридоре, молча хватаю его за запястье. В школе все ещё идут дополнительные занятия, с минуты на минуту должен прозвенеть звонок, и этот никак независящий от меня факт раздражал больше всего. Я должна разобраться со всем сейчас, иначе я задохнусь от переполняющих меня эмоций и чувств.

Чонгук молча смотрит на меня и не сопротивляется, видимо, ожидая дальнейших действий. В коридоре, где находились мы, было всего лишь две двери поблизости. Одна из них вела в кладовку для уборщиц.

– Давай зайдём сюда, – говорю я и тяну его за собой.

Чонгук проходит в другой конец тесной комнаты, а я запираю дверь и тут же наваливаюсь на неё спиной. Он позволил мне закрыть себя в кладовке, хотя сам может передвинуть меня с одного места на другое всего лишь за секунду.

– И что я здесь делаю?