Текст книги "Разные миры (СИ)"

Автор книги: Nesy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

– Саванна, – представилась девушка с русыми, почти серыми волосами и черными, не сочетающимися с образом в целом, глазами.

Обе девушки выглядели, как и подобает слизеринкам, пусть и не совсем настоящим. Идеальные фигуры, черты лица, макияж, маникюр. Простые летние, но в тоже время шикарные, платья. Взгляд приветливый на первый взгляд, но если приглядеться, можно заметить надменность и самоуверенность. По телу Елены пробежали мурашки – права она все же была, когда говорила о характерах одноотрядцев, и девушке захотелось убежать от новых соседок. Но решив не быть трусихой, она задорно улыбнулась и принялась выгребать вещи из чемодана.

– Вы откуда? – спросила Саванна, следуя примеру Елены. Только вот у нее это получалось лучше – она аккуратно доставала дорогие вещи и раскладывала их стопочками в комоде, Елена же просто бросала их туда в разнобой.

– Греция, – ответила Нелли, которая грациозно сидела на кровати и рассматривала свои ноготки.

– Нелли – не похоже на греческое имя, – озадачилась Саванна.

– Это сокращение от Неонилла.

– Ух ты, – удивилась Елена, – Очень необычно.

– Детям благородных семей принято давать редкие красивые имена, – с превосходством в голосе проговорила Нелли. А Гилберт еле удержалась, чтобы не фыркнуть. Хотя если подумать она права. У большинства аристократов действительно редкие имена, взять хотя бы Деймона, – А ты откуда… Элина, верно? – сделав вид, что ей совершенно не интересно происходящее и сами соседки, спросила гречанка.

– Елена, вообще-то, – не обратив внимания, которого так ждала Нелли, исправила ее Гилберт, – Англия. Сент-Олбанс.

– Не слышала про такой город.

– Куда уж тебе, – обернувшись к своему чемодану, тихо проговорила Елена, чтобы ее никто не услышал.

– А я из Барселоны, – проговорила Саванна под затянувшееся молчание. Но девушки никак не отреагировали – Нелли потому, что ей было все равно, а Елена – заметила в окне друга.

Парень появился в домике через минуту, не забыв, конечно, постучать. Не обратив внимание на пронзительный взгляд одной девушки и любопытный другой, он подошел к Гилберт и упал на ее кровать.

– Что случилось? – подняла бровки Елена.

– Мои соседи – идиоты.

– Как ты?

– Нет, как ты, – проговорил Деймон, за что получил подушкой по лицу, – Я пошутил! Если серьезно, то они просто заносчивые безмозглые аристократишки.

– Ты пришел пожаловаться мне? – состроив умилительное личико, спросила девушка.

– Нет! – возразил парень, – Я пришел сказать, что Том зовет всех на ужин.

– И что же ты молчал, Сальваторе?

– Ты Сальваторе? – в один голос спросили Нелли и Саванна.

– Автографы раздаю по средам, – съязвил Деймон и, встав с кровати, пошел к выходу, у двери обернувшись, – Гилберт, ты расхотела есть?

– Нет, конечно, – фыркнула девушка и направилась за другом, услышав напоследок удивленные и слегка презрительные голоса соседок “Гилберт?”.

– Прогадали мы с тобой все-таки с факультетом, – на лбу Сальваторе залегла морщинка.

– Зато скучно не будет, – пожала плечиками Елена. Друзья зашли в знакомую с прошлого года столовую, и не сразу узнали ее. Здесь многое изменилось. Длинных столов теперь было не три, а четыре, а на стенах были развешаны флаги всех отрядов. Одно оставалось прежним: наличие огромного выбора еды.

– Займи нам места, – попросила Гилберт.

– А ты куда?

– Подойду к Кер, – кивнула в сторону сестры девушка и направилась к столу Гриффиндора. Хорошей ли была идея разделить детей по характерам? Хоть это и было не совсем настоящее распределение, и кто-то схитрил, но все равно большинство детей были такими, какими и должны быть члены их факультета. Так, например, за столом Слизерина было тихо, лишь изредка кто-то переговаривался. Когтевранцы о чем-то сплетничали, кидая высокомерные взгляды на детей. Пуффендуйцы вели себя скромно и застенчиво, хотя и дружелюбно. И лишь у Гриффиндорцев слышался смех и беззаботные разговоры.

Елена подошла к подругам, и девушки тут же обернулись на нее.

– Привет, Елена! – воскликнула Керолайн, отодвигаясь, чтобы сестра села рядом, – Где ты была?

– Я… – начала Гилберт, но девочка ее перебила ее:

– Мы заняли тебе кровать в нашем домике. Представляешь? Мы будем жить все вместе, вчетвером. Так здорово!

– Керолайн…

– Елена! – окликнул девушку чей-то голос, и она еле удержалась чтобы не взвыть: сколько можно ее перебивать сегодня?

– Эмма, – натянуто улыбнулась старшая Гилберт и обняла старую вожатую.

– Мы тебя обыскались. Ты где была?

– Дин тебе не сказал?

– Что именно?

– Пусть он сам тебе скажет. Пожалуйста, – попросила Елена, не желая, чтобы Кер узнала об этом вот так. Но девушка, конечно же, обо всем догадалась, и как только Эмма отошла от их стола, спросила:

– Тебя перевели, да?

– Да, – Керолайн поджала губки и отвернулась к столу. Елена присела рядом с ней, положив руку ей на плечо. Опять сестра обиделась. Пусть и не показывает этого так открыто, как раньше, но ей все равно больно. И опять в этом виновата Елена.

– Я не из-за тебя перевелась.

– А почему тогда? Вы ведь с Сальваторе могли перевестись на Гриффиндор.

– Кер, что сделано – то сделано, – вступила в разговор Бонни.

– Тебе самой будет легче, если эти двое не будут перед твоими глазами, – поддержала подругу Вирджиния, которая сразу поняла, что у сестер не лучшие отношения, особенно если это касается Сальваторе.

– Может вы и правы, – вздохнула Керолайн и посмотрела на сестру, – Ты же будешь приходить к нам?

– Конечно, – улыбнулась Гилберт и приобняла Кер,– Я пойду, а то есть хочется.

Девушка встала со скамьи и, махнув рукой подругам, посмешила к слизеринскому столу. Деймона уже успели окружить какие-то девчонки с их отряда. Они мило о чем-то расспрашивали его, закручивали локоны на палец, хлопали речниками, одним словом – флиртовали с ним. Вот только беда, он не обращал на них внимания, лишь иногда кивал, или говорил “да”, “нет” в ответ на их реплики.

Елены фыркнула, увидев эту картину. Почему все девушки липнут к ее другу? Нашли бы другой объект для обожания и приставили к нему, а ее Деймона оставили в покое. Против Роуз и Кейти, которые действительно дорожили им, она ничего не имела против. Но вот девчонки, которые ничего не знали о нем настоящем, а просто велись на его внешность, Гилберт раздражали. Она понимала, что глупо ревновать, ведь они с Сальваторе просто друзья, но с чувствами ничего поделать не могла. Именно поэтому она, отодвинув какую-то девушку и небрежно кинув ей “прости”, села рядом с другом, вызывая этим недовольный гул его “фанаток”.

– Ты ничего не перепутала? – надменно спросила девушка, которая из-за Елены оказалась далеко от Деймона.

– Нет, – весело проговорила Гилберт и, обведя взглядом девчонок, спросила, – Вам чем-нибудь помочь?

– Да. Желательно избавлением нас от твоей персоны, – проговорила девушка, в которой Елена узнала Нелли.

– Смешно – я как раз хотела попросить вас об этом, – усмехнулась она, даже не смотря на собеседниц и накладывая себе еды, а потом добавила, – Сальваторе, не скалься!

– Не могу, – продолжая ухмыляться, проговорил парень, – Ты крайне забавная, когда ревнуешь.

– Я не ревную! – возразила Елена с набитым ртом, – Ты слишком большого мнения о своей персоне.

– Милые девушки, думаю, вы можете прекратить прожигать взглядом мою подругу… – не вкладывая в смысл этого слова никакого тайного смысла, сказал Деймон своим “фанаткам” и добавил, – … и можете заняться своими делами. Например, дегустацией нашего ужина.

Девушки тут же оторвали взгляд от Гилберт и отодвинулись подальше от влюбленной, по их мнению, парочки.

В этот момент со своего места поднялся Дин по-прежнему в старой шляпе и в черной мантии и торжественным голосом начал свою приветственную речь:

– Добрый вечер. Я рад снова видеть вас в нашем лагере, который в этом году преобразовался в школу чародейства и волшебства, Хогвартс. Все правила остаются прежними. Вам запрещено нарушать порядки и устои лагеря, затевать ссоры и драки, и главное: покидать территорию база. За несоблюдение этих и других правил, с которыми вы можете ознакомиться у меня в кабинете, вы понесете серьезное наказание…

Елена и Деймон усмехнулись – в прошлом году их ни разу серьезно не наказали, разве что отняли баллы у их отряда.

–… за все достижения вы будете получать баллы, а за нарушение правил вы будете лишаться их. Так что в ваших же интересах вести себя порядочно и помочь своему факультету выиграть. В этой смене будут проводиться специальные занятия по разным направлениям: зельеварение, защита от темных искусств, астрономия, прорицание и многие-многие другие. С полным списком вас ознакомят ваши вожатые. Также будет проведен традиционный матч между факультетами. И теперь самое интересное для вас: будет проведен Турнир четырех волшебников. Но об этом вы узнаете позже. А теперь приятного аппетита.

Дети, до этого молчавшие, принялись бурно обсуждать слова Дина. Зал наполнился разговорами и шумом.

– Что за Турнир? – спросила Елена, откусывая кусок тыквенного пирога.

– Не знаю, – честно ответил Деймон, наливая себе и подруге какого-то сока, – Очередное соревнование, кто лучше сделает что-нибудь?

– Скорее всего, – согласилась девушка и встала из-за стола.

– Лени, только не говори, что ты так быстро наелась, – ухмыльнулся Сальваторе, снизу вверх смотря на Гилберт, – А то я переживать начну.

– Не переживай, – скорчила рожицу Елена и направилась к выходу, по пути развернувшись и спросив у друга, – Ты идешь, Скунс?

– Смотря куда.

– На наше место.

– Тогда, иду, – ответил парень и последовал за Гилберт.

Друзья быстро дошли до пляжа, на который уже опустились сумерки. Они сняли обувь и побежали по холодному песку к своей пещере. Морские волны мочили их голые ступни, но они продолжали бежать.

– Ни капли не изменилась, – проговорила Елена, заходя в пещеру и обводя ее взглядом.

– Только одеял и подушек не хватает, – хмыкнул Деймон, садясь на песок. Девушка пристроилась около него и перевела глаза к каменной стене.

– “СиЛ – берегитесь”, – проговорила она, проводя пальчиками по надписи, – Как давно это было.

– Год назад, – согласился парень, тоже смотря на знакомое предупреждение, – Когда ты поняла, что мы можем быть друзьями?

– Не знаю, – пожала плечами Гилберт, – Наверное, в последний день учебы. Я тогда узнала, что твой дедушка…

– Умер, – закончил за подругу, не осмеливающуюся сказать это слово, Сальваторе.

– Да… Я в тот день посмотрела на тебя другими глазами и увидела тебя настоящего.

– В смысле?

– Твои глаза. Они всегда были такими холодными и…жестокими, а тогда в них была боль. И я поняла, что ты такой же человек, как и все, – закончив, Елена вздохнула, – Пойдем. Нас, наверное, уже ищут.

Девушка поднялась с песка и посмотрела на друга, который до сих пор не отводил от нее заинтересованного взгляда.

– Кем же я для тебя был до того дня, если не человеком? – спросил он.

– Как ты назвал своих соседей? – улыбнулась Гилберт, – Заносчивый безмозглый аристократишка.

– Эй, я не был таким, – сдвинул брови Деймон, – Безмозглым точно.

– Я так не считала, – весело проговорила девушка и, взяв друга за руку, потянула его за собой, – Пойдем уже.

Лагерь уже успел погрузиться в темноту за то время, которое они провели в своем убежище. На отрядных площадках зажглись костры, а вокруг них собрались дети с гитарами и зефиром. Деймон и Елена поспешили к своему отряду и, взяв последний оставшийся плед и вдвоем укутавшись в него, сели рядом с ними.

Они были уверены, что их ждет незабываемое лето.

========== 3 часть. 14 глава. ==========

– Бу! – Елена выпрыгнула из-за стены пещеры, решив напугать Сальваторе.

– Гилберт, мне не 5 лет, простого “Бу!” я не испугаюсь, – фыркнул парень.

– А я слышала, как Нелли с какой-то девчонкой обсуждали, как тебя заполучить, – подразнила друга девушка.

– А вот это уже пугает, – нахмурился он, на что Елена рассмеялась.

– Пойдем купаться? – спросила она, и только сейчас Деймон заметил, что подруга стоит в одном лифе от купальника и коротких джинсовых шортах, которые она сейчас расстегнула и сняла, оставшись в купальнике. Девушка развернулась и побежала к морю.

– Скунс, давай же! – обернулась она, отрывая Сальваторе от созерцания ее стройной фигуры. Парень тихонько застонал, то ли от осознания, что он засмотрелся на свою лучшую подругу, то ли от нежелания заходить в море, и откинулся на подушки и одеяла, которые были принесены сюда на следующий день после приезда.

Гилберт подбежала к другу и выплеснула на него воду, которую принесла в ладошках. Деймон тут же вскочил и бросился за ней, снимая по пути футбулку. Он поймал Елену почти сразу на самом берегу. Девушка пыталась вырваться, но парень, взяв ее на руки, понес на глубину.

– Сальваторе, пожалуйста, отпусти, – смеясь и вырываясь, попросила Гилберт.

– Даже не надейся, Лени, – заражаясь смехом подруги, проговорил Сальваторе и бросил ее воду. Девушка, не успевшая закрыть нос, вынырнула из воды очень злая. Она состроила недовольное личико и сложила на груди ручки. Деймон же еще больше рассмеялся над ее реакцией и уже собирался развернуться, чтобы выйти на берег, когда Елена запрыгнула на его спину, и они оба упали назад, погружаясь в волны.

– Ненавижу, – проворчал парень, приглаживая мокрые волосы.

– Я тоже тебя люблю, – даже не задумываясь над смыслом слов, произнесла Гилберт, но сразу же поняла, что она сказала, и, поджав губки, отвела взгляд от друга. Она действительно его любила, как друга, конечно, и он был ей очень дорог. Но то, что она сказала это ему, немного обескуражило.

– Ладно, пойдем, обед скоро, – Сальваторе либо не услышал ее слова из-за шума волн, разбивающихся о прибрежные камни, либо решил сделать вид, что не услышал.

Было время обеда, поэтому друзья, быстро переодевшись, направились в столовую, где как обычно стоял шум. Они выглядели немного странно: счастливые улыбки, мокрые волосы, одежда, надетая абы как, поэтому, зайдя в здание, они стали ловить на себе заинтересованные взгляды.

– Они когда-нибудь отстанут? – спросила Елена, садясь за стол.

– Навряд ли, – усмехнулся парень, приземляясь напротив нее. Как же трудно иногда бывает жить под косые взгляды окружающих. И хотя чаще всего они просто не обращали на это внимания, порой хотелось стать обычными людьми, чьих отцов никто не знает.

– Даже есть расхотелось, – девушка отложила вилку в сторону и понуро опустила плечи.

– Гилберт, ты не заболела? – Деймон обеспокоенно положил руку на лоб подруги, проверяя ее на наличие температуры.

– Нет, – фыркнула она, отодвигая руку Сальваторе.

– Приятного аппетита, Хогвартс! – Дин встал со своего места и улыбнулся детям. На этот раз на нем не было той забавной шляпы и мантии. Он был одет в простую футболку и джинсы, – Пришло время открыть наш Турнир. Думаю, ваши вожатые уже рассказывали вам в мельчайших подробностях о нем, и вы приняли решение участвовать вам или нет.

“Студенты” согласно закивали. Вожатые в первый день рассказали, что за Турнир четырех волшебников их ждет. Это своеобразная пародия на Турнир трех волшебников из мира Гарри Поттера. Только здесь будут выбраны участники не из разных школ, а из разных отрядов. Каждый может попробовать свои силы, бросив свое имя в Кубок огня. Участников выберут с помощью везения, а то есть Дин просто вытянет первое попавшиеся имя из каждого отряда. Ребят будут ждать какие-то испытания, о которых вожатые не рассказали, как дети их и не умоляли.

– До ужина вы можете бросить свое имя в Кубок соответствующего факультета, – Дин указал на четыре кубка с эмблемами Слизерина, Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана, – И завтра вечером мы узнаем имена тех, кто будет принимать участии в Турнире.

Послышались одобрительные голоса и аплодисменты, Дин сел на свое место, а дети вернулись к своим разговорам.

– Ты будешь кидать свое имя? – спросила Елена у друга.

– Нет, – скривился тот.

– Почему?

– Не хочу страдать ерундой.

– Понятно…

– Гилберт, – улыбнулся парень и хитро посмотрел на подругу, – Ты хочешь осчастливить факультет своим участием?

– Не знаю, – пожала плечами девушка.

– Я, в принципе, не удивлен.

– Почему?

– Тебе никогда не сиделось на месте, – усмехнулся Сальваторе и, наверное, был прав. Она, конечно, не была поклонницей балов и благотворительных вечеров, как Миранда и Керолайн, но все равно любила мероприятия, где можно было почувствовать и насладиться жизнью.

– Так ты не против? – глаза Елены засветились.

– Кто я такой, чтобы мешать тебе участвовать?

– Мой друг, – просто ответила Гилберт и вскочила со своего места.

– Ну и куда ты, Лени? – лениво спросил Деймон вслед убегающей девушке.

– За листом, чтобы имя свое написать, – ответила она и выскочила из столовой, не услышав, как Сальваторе, посмотрев на кубки, около которых лежали специально подготовленные листы и ручки, усмехнулся:

– Ее ничто не исправит.

***

Елена вихрем забежала в свой домик, не обратив внимания на соседку. Но вот девушка ее заметила и надменно подняла бровки.

– Гилберт, тебя манерам не обучали? – растягивая слова, спросила Нелли. Отношения с соседками у Елены не заладились с первого дня знакомства. Сначала они просто не сошлись характерами. Они были слишком разные, чтобы ужиться вместе. А потом Нелли стала просто презирать Гилберт. И девушка видела только одну причину ненависти к ней – Деймон Сальваторе. Гречанка, почему-то решила, что Елена не достойна общаться с отпрыском одной из самых престижных семей. Но вот Елену это мнение совершенно не устраивало. С Саванной все было по другому. Девушка вела себя тихо и достойно. Но иногда казалось, что она – сам дьявол, такой странный блеск приобретали ее черные глаза. Но поскольку проблем от Сави, хотя она и дружила с Нелли, не было, Гилберт общалась с ней более-менее сносно.

– Обучали, но это слишком скучно, – в своей манере ответила Елена, заглядывая в верхний ящик комода и доставая оттуда ручку и блокнот.

– Ты хочешь участвовать в турнире? – Неонилла вскинула голову от глянцевого журнала, который читала, и в упор посмотрела на соседку.

– Ага, – кивнула Гилберт, корявым почерком записывая свое имя на клочке бумаги.

– Ты издеваешься? – подняла бровки Нелли.

– Нет,– фыркнула девушка и поспешила к выходу

– Ты совершенно не похожа на слизеринку и собираешься представлять наш факультет? – Елена обернулась, стоя уже почти у самой двери.

– Ну во-первых, Нелли, это не настоящий Хогвартс, не настоящие факультеты, и мы не настоящие слизеринки. А во-вторых, я не вижу ничего плохого в том, что я не похожа на вас.

– Ты так думаешь? – гречанка презрительно осмотрела Елену с ног до головы.

– Я думаю, что ты просто завидуешь мне.

– Я? Завидую тебе? – театрально засмеялась Нелли, отбросив прядь черных волос назад.

– Мне жаль тебя, – искренне произнесла Гилберт после недолгой паузы, – У вас, аристократов, возомнивших себя Богами, нет ничего, что приносит человеку радость. Семьи. Друзей. Родных. Простых радостей жизни. Это вам заменяет никому ненужная мишура и лоск. В ваших жизнях нет и не будет ничего настоящего и счастливого.

Неонилла злорадно усмехнулась и устремила взгляд куда-то за плечо Елены. Девушка тут же обернулась, догадавшись, кто стал объектом внимания слизеринки.

На пороге стоял Сальваторе со слегка прищуренными глазами, наполненными болью.

***

Волны разбивались о прибрежные камни, и морские капли разносились по воздуху. По небу кружили темные тучи, закрывая летнее яркое солнце. На берегу сидела девушка. Ее длинные волосы развивались на ветру, запутываясь еще больше. А холодный воздух сушил влажные глаза и щеки.

Как же больно ей было из-за тех слов, которые она произнесла. А как было больно ему.

В его глазах было столько разочарования, а потом он просто развернулся и ушел прочь. А она несколько мгновений осознавала, что натворила, а потом бросилась вслед за ним, с каждым шагом стараясь придумать оправдание.

Оправдание… Сколько боли и отчаяния в этом слове. Сколько неспособности объяснить все человеку, потому что он больше не хочет тебя слушать.

А она была уверена – он не хочет. Не хочет видеть ее и слышать. Из-за ее слов.

И почему она повелась на глупую провокацию завистливой девчонки? Хотя, кого она обманывает? Не Нелли сказала те ужасные слова. Не Нелли ранила друга. Не Нелли разрушила все. Она. Она сама сделала это. Она сама была виновата.

– Деймон…

– Я не хочу ничего слышать.

– Но…

– Нет, Елена. Ты сказала, что думаешь. Я услышал. Конец.

– Не конец! Ты все не правильно понял. Я не тебя имела в виду…

– Ты говорила об аристократах, коим я и являюсь.

– Нет! Ты не такой. У тебя есть я…

– Я тоже так думал.

Хотелось кричать, но голос пропал, как тогда, так и сейчас. И оставалось только вытирать катившиеся по щекам слезы.

Почему все так? Это должно было быть незабываемое лето, а вышло…так.

Она предала его. Не хотела. Не думала об этом. Но предала. Он верил ей, только ей. Она была его спасительным кругом из мира, где нет любви и счастья. И он почти выбрался оттуда. А она своими руками толкнула его обратно в пропасть.

Снова захотелось закричать, но из горла вырвался только сдавленный всхлип.

– Елена…? Елена, почему ты плачешь?

– Все в порядке, Керолайн.

– Нет ты же… Сальваторе что-то сделал тебе?

– Нет! Нет…

– Я убью его!

– Кер, это я виновата! Я сделала ему больно.

Наверное, сестра сначала даже обрадовалась, что они с Деймоном поссорились. Она пыталась развеселить ее, везде таскалась за ней. Но вот прошло уже три дня, а Елена не проявляла никаких признаков жизни. Точнее, признаков нормальной жизни. Она, конечно, спала, ходила, хотя чаще всего сидела либо в домике, либо в их пещере, даже пыталась есть. Но в ней не было прежней радости и задора. Казалось, что она ничего не чувствует. А она наоборот чувствовала столько всего, что это сводило с ума.

Боль. Боль. Боль. Раздражение. Снова боль. Отчаяние. Проблеск надежды, когда он рядом. А потом все заново.

И в конце концов Керолайн отступилась. С какой-то обреченностью посмотрела на сестру и убежала куда-то. Мозг отдалено подсказывал, что к Деймону. Но сердце отказывалось анализировать что-то. Да и к тому же, что может сказать Кер такого, чего уже не говорила ему она? Точнее не говорила, а кричала ему вслед. Потому что каждый раз, когда они встречались, он разворачивался и уходил. Просто уходил, не желая слушать ее пустые оправдания.

А ведь она почти поверила, что все станет, как прежде. Это было два дня назад на ужине. Тогда Дин объявлял, кто будет участвовать в Турнире. На глазах у всех проводилась лотерея. И она была почти уверена, что ее не выберут. Ведь из их отряда почти все принимали участие в жеребьевке, за исключением Деймона и еще нескольких человек. И вероятность того, что вытянут ее имя была очень маленькой. А потом Дин вытянул листок.

“Елена Гилберт”

А она не могла пошевелиться. Она и не хотела участвовать после того, что она сделала. Но Керолайн, найдя ее всю в слезах и с бумажечкой, на которой было написано ее имя, попыталась успокоить, сказала, что все будет хорошо, и сама бросила эту бумажку в кубок, решив доказать сестре, что не надо зацикливаться лишь на одном. На нем.

Поэтому, когда прозвучало ее имя, она не сразу опомнилась, а когда суть слов Дина дошла – на нее смотрели презрительные взгляды соотрядцев. И она растерялась еще больше. Она понимала, что надо встать и подойти к вожатым, которые должны поздравить ее и пожать руку. Но просто не могла этого сделать. Пока не…

– Лени…

Его голос. Он сидел на другой стороне стола где-то вдалеке справа. Но она все равно услышала его. Резко повернула голову и встретилась с его обеспокоенным взглядом.

– Иди…

Он слегка кивнул в сторону Дина. И она, шмыгнув носом из-за снова приближающихся слез, встала из-за стола и, не обращая внимания на взгляды окружающих, подошла к вожатому. Дальше было все как во сне. Ненужные и совершенно бессмысленные слова поздравления. Сообщение о том, что завтра будет объявлено первое испытание. И ее долгие, кажущиеся бесконечными, шаги на место. И вот она бросает вдохновленные, радостный, желающий узнать, что все снова хорошо взгляд на Деймона, но он даже не смотрит на нее. Сидит с непроницаемым лицом и ковыряется в тарелке. Она весь оставшийся вечер прожигает его взглядом, но он не поднимает головы. И тогда она понимает, что ничего не забыто и не прощено. И сердце снова пропускает удар, а глаза наполняются слезами.

И на следующий день, когда Дин на ужине при всех рассказывает, что предстоит сделать участникам Турнира, она ищет глазами друга, потому что сама не понимает, что от нее требуется. Ведь он всегда был “головой” в их дуэте. И он точно знает, что надо делать сейчас. А она надеется, что он поможет. Но, кажется, он не собирается делать этого. Его взгляд задумчив, он обдумывает слова вожатого, но встречаться взглядом с ней, а значит и помогать, не собирается.

И вот сейчас она сидит на пляже и не представляет, с чего начинать, ведь в голове только он. И там нет ни капли места для дурацкого задания Дина.

“Найти то, что спрятано в глубинах.”

В каких глубинах? Что спрятано? Где это искать? Она не знала. И даже не хотела думать об этом. Потому что все мысли были о нем. Ей даже казалось, что она слышат его приближающиеся шаги, а носа вот-вот коснется его новый одеколон. Нет, определенно, старый ей нравился больше…

Девушка испуганно поворачивает голову, осознавая, что действительно уловила его запах.

– Деймон…

Парень хмурит лоб, как будто задумываясь, верно ли он сделал, придя сюда. Потом следит взглядом за слезинкой, скатившийся по ее щеке. Хочется зарычать от неправильности происходящего, но он просто разворачивается и уходит. Снова.

Он и не думал приходить сюда. Он давно простил ее. Но просто не мог больше довериться. И не хотел возобновлять то, чего не должно было быть. Они с самого начала, с первой поездки в автобусе знали, что ничего хорошего из их отношений не выйдет. Они слишком разные, чтобы понять друг друга.

Но когда к нему прибежала злая девчонка – Керолайн, кажется – он понял, что ей тоже больно. Также как и ему. А ей просто не должно быть больно. Это же Елена, которая никогда не грустит, всегда радуется жизни.

– Ты перегибаешь палку!

– Ты даже не знаешь, что я сделал, Гилберт!

– Я знаю, что это не ты сделал, а моя сестра. И она очень корит себя за это.

– Я тоже корю себя за многое. Например, что доверился ей.

Он уже хотел уходить, и надо было заткнуть уши и уйти, не слышать ее слов, но…

– Она плачет из-за тебя!

Плачет из-за него. Небольшое предложение, и он уже стоит, как вкопанный, и не может пошевелиться. Ее слезы не должны быть из-за него. Их вообще не должно быть. А они есть. И повинен в них – он.

И он развернулся к девчонке с блуждающим и только осознающим все взглядом.

– Где она?

– На берегу, наверное. Деймон… Не наделай глупостей. Вы нужны друг другу.

Он усмехнулся, но совсем не весело, и пошел на пляж. Уже даже Кер понимает, насколько они близки. А они, кажется, забыли про это. А ведь не должны были. Они ведь лучшие друзья, пусть и такие не похожие. И девчонка права: они нуждаются друг в друге.

Пока он брел к морю, в мыслях проносились дни, которые он провел без нее. Они, кажется, никогда так долго не разговаривали. Даже когда уезжали в другие страны, все равно созванивались или списывались. А сейчас – ничего.

А ведь она участвует в Турнире. Она так этого хотела. Хоть и говорили об этом они всего лишь раз, но даже за этот раз он понял, насколько подруга заинтересована участием там. А сейчас, он был уверен, это не приносит ей никакой радости.

Он видел ее взгляд, когда назвали ее имя. Сначала он был немного рассеянным и неверующим. А еще в нем была боль: наверное, она вспоминала день, когда бросила свое имя в кубок и что было до этого. Хотя не она кинула листок, а Керолайн притащила ее к кубкам и, когда Елена отказалась делать это, сама кинула бумажку.

И в тот вечер она сидела и, кажется, осознавала это. А потом как будто очнулась – пробежала по презрительным лицам соотрядцев и тяжело вздохнула.

Ему тогда хотелось обнять ее. Странно желание, но он действительно хотел прижать ее и спрятать ее от всех ненавистных слизеринцев. Они ведь совсем не понимали ее. Она казалось им ураганом в их спокойном возвышенном факультете.

Но он лишь смог произнести такие незатейливые слова, которые ей, наверное, были совершенно не нужны. Но он просто не мог позволить, чтобы она сдалась из-за глупых “студетнов”.

– Лени… Иди.

И она резко повернулась к нему и, если ему не изменили глаза, попыталась улыбнуться. Сдержала нахлынувшие слезы – да что с ней такое? Его Елена никогда не плакала! – и встала из-за стола, как будто только и ждала его слов.

А он остался сидеть на месте и прожигать угрожающим взглядом слизеринцев, что-то шепчущих о ней. Они не имели право говорить о ней. Особенно за ее спиной. Особенно такие противные, даже для него вещи.

– … она же отродье…

– Нелли, заткнись!

– Нельзя говорить о твоей подружки, Сальваторе?

– Нельзя. Ты не имеешь права оскорблять ее. Ты и мизинца ее не стоишь.

– Оу, как мило. Даже после того, когда она сказала, что действительно думает о тебе, ты защищаешь ее.

– Просто заткнись.

Он не забыл ее слова. Нет. Просто… А что “просто”? Ничего. Нелли права: она сказала, что думает на самом деле, а он все равно продолжает верить ей. И тогда казалось правильным просто сидеть, уткнувшись в тарелку, и не замечать ее жаждущий чего-то взгляд, а на следующий день не помогать ей, когда она так нуждалась в нем. А сейчас казалось ужасно глупым – игнорировать ее.

Но он продолжал уходить с пляжа.

А она продолжала смотреть ему вслед.

========== 3 часть. 15 глава. ==========

Елена лежала на ночной полянке. Вокруг было темно и тихо, лишь изредка слышался шум ветра. Высокие деревья отбрасывали устрашающие тени, а аромат цветов распространился по всему лесу.

Девушка свернулась калачиком и перебирала травинки в ожидании ночного друга. Его почему-то не было на их полянке. Хотелось верить, что он просто ушел добывать пропитание, но сердце подсказывало, что не все так просто.

Он покинул ее так же, как Деймон. Ушел и не хочет возвращаться. Но что она сделала скунсу? Неужели он обиделся из-за ее предательства? Нет, только не он. Если и он уйдет навсегда, она просто не выдержит. Слишком много потерь, в которых виновата она. И слишком много сожаления и боли в ней самой.

Неожиданно кто-то подошел к ней сзади и обнял со спины. Елена узнала мягкие теплые лапки скунса. Он аккуратно перелез через нее и, прижавшись к ее груди, провел лапкой по ее щеке.

– Ты должна быть сильной…

Девушка вздрогнула и проснулась. Было ощущение, что в домике, помимо соседок, был кто-то еще. Она была почти уверена, что к ее кровати кто-то подходил и смотрел на нее. Но оглянувшись по сторонам она поняла, что девушки мирно спят в своих кроватях, а больше в комнатке никого нет.