Текст книги "Когда тают миражи (СИ)"

Автор книги: Nataniel_A

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== 1. Сбежавшая невеста ==========

У ворот дома Мохаммеда в напряженном ожидании стояли двое. Сегодня дядя Али должен был увезти свою племянницу в Марокко на ее собственную свадьбу, но Жади и след простыл.

– Я не знаю, как это вышло, дядя! – причитала и заламывала руки Латифа.

– Проклятье! – процедил сквозь зубы Али.

– Мохаммед приедет, и со мной все кончено. Да защитит меня Аллах! Он подозревал Жади, но не был уверен, а теперь будет.

Дядя Али угрюмо молчал, соображая, что ему делать с непокорной племянницей. Его воображение рисовало самые страшные картины вселенского позора, который будет навлечен на его дом безрассудным распутством Жади. Он, благочестивый мусульманин, смолоду чтил все заветы Аллаха, чтобы в старости на его бедную голову посыпался пепел? Ну уж нет, он найдет способ из-под земли достать плутовку и не допустить своего посрамления.

Из-за угла выехало такси. Латифа вся сжалась в предвкушении крепкого нагоняя от мужа, ведь блудная сестра так до сих пор и не вернулась.

– Дядя Али! Латифа! – воскликнул Мохаммед, вылезая из машины. – Почему Жади до сих пор не готова, мы же договаривались, что поедем сразу в аэропорт!

Девушка попыталась что-то сказать, но вышло невнятное бормотание: у нее леденели руки и ноги, и заплетался язык.

– Мохаммед, – серьезным тоном заговорил с родственником дядя Али, – я буду говорить откровенно: Жади исчезла.

– Нет-нет, Мохаммед, все не совсем так! – заголосила Латифа.

– Латифа… что это значит?! – округлив глаза от ужаса, вопрошал мужчина. – Дядя Али, как же так?!

– Не спешите с выводами, – превозмогая себя, сказал Али. – Рио – большой и опасный город, в нем запросто могут похитить человека, даже если тот просто вышел в магазин за едой. Нам нужно заявить в полицию, вот что нам надо будет сделать. Мохаммед, позвони в Фес, скажи, что Жади заболела и свадьба откладывается до ее выздоровления, и попроси Назиру не звонить, не беспокоить никого и не приезжать. Мы все уладим.

Дяде Али удалось отвести подозрения Мохаммеда ценой доведения его до паники. Искренне поверив в то, что Жади могли причинить вред уличные хулиганы, он носился по своему дому, как петух с отрубленной головой, не зная, за что взяться, кому звонить и куда бежать.

– Что? – кричала в телефон Назира. – Мохаммед, да говори ты спокойно, я ничего не могу разобрать! Жади заболела?

– Жади заболела? – испуганно переспросил Саид, внимательно улавливая каждое слово.

Сестра только замахала на него рукой, чтобы тот молчал.

– И чем она болеет? Воспалением хитрости? Знаете что, это уже переходит всякие границы! Вопрос о свадьбе будет решать дядя Абдул. Очень может быть, что она не состоится вовсе. Все, разговор окончен!

Телефонная трубка со всего маху опустилась на рычаг.

– Назира, что там произошло? – обеспокоенно поинтересовался Саид. – Свадьба откладывается?

– Да, – ответила женщина, вперив в брата выразительнейший взгляд. – Эта твоя одалиска не успела переступить порог нашего дома, как уже вытрепала нам все нервы. На этот раз она притворилась больной, только бы не ехать в Фес.

– Но почему же притворилась?! Вдруг, ей правда плохо?

– Плохо будет тебе, когда ты женишься на одалиске!

– Назира! – не выдержал Саид. – Позволь мне уже самому разобраться, что мне лучше, а что хуже!

– Неблагодарный! – прошипела лара Назира. – Всю жизнь положила на вас с братом, а вы что? Презираете меня, не слушаете меня, выбрали себе в жены каких-то…

Саид уже не воспринимал упреки сестры. Все его существо захватила какая-то непонятная тревога, ощутимая на физическом уровне, не дающая толком ни на чем сосредоточиться, буквально мешающая дышать. Он бесцельно ходил по комнате взад и вперед, постоянно взглядывая то на телефон, то на часы. Болезнь Жади накануне свадьбы показалась ему дурным знаком, но не только это его беспокоило. Он боялся, как бы не… Нет! О таком даже думать нельзя.

Дело шло к вечеру. Переполох в доме Мохаммеда сменился более спокойным, но мрачным ожиданием неизвестного. Дядя Али сидел на диване с непроницаемым лицом, Мохаммед почти что в отключке полулежал рядом, и только Латифа на кухне тихонько всхлипывала, заваривая успокоительный чай: она прекрасно понимала, с кем сбежала Жади.

Гнетущую тишину разбил на осколки телефонный звонок, заставив всех обитателей дома вздрогнуть, как от раската грома. Дядя Али, предварительно прочитав короткую молитву на арабском, взял трубку.

– Слушаю.

– Дядя… – раздался на том конце тихий голос.

– Где тебя носит, негодная девчонка?! – позабыв о всяком благочестии, заорал Али. – О чем ты думаешь, что ты натворила?

– Дядя, я знаю, что вы проклянете меня, – твердо говорила Жади. – Я не буду держать на вас за это зла, взамен я прошу отпустить меня и не искать. Я сделала свой выбор, я всего лишь хочу быть счастливой.

– Да ты хоть понимаешь?.. – глава семейства едва не задохнулся от приступа гнева. – Да ты хоть понимаешь, что это значит?! Твоя жизнь будет загублена навеки, и вместе с собой ты утащишь в преисподнюю всю семью! Я не допущу этого, слышишь, не допущу!!!

– Саиду звонить не нужно, я сама ему обо всем скажу.

– Даже не смей! – надрывался Али, но в трубке уже были короткие гудки.

В бешенстве он набирал фесский номер, путая цифры, но, похоже, шустрая племянница его опередила.

Саид подбежал к телефону так, словно ждал этого звонка всю жизнь.

– Жади! Что с тобой случилось, как ты себя чувствуешь? – впопыхах спросил он через сильное колотье в груди.

– Саид, выслушай меня, – довольно спокойным голосом произнесла девушка. – Я должна сказать тебе правду. Я сбежала, и свадьбы не будет.

– Чт-то?..

– Так получилось, что я встретила свою любовь до того, как нас сосватали, и я не могу ослушаться своего сердца. Я люблю другого и выйду за него замуж.

Дальше Саид не стал слушать. От злости он выдернул телефонный провод и принялся топтать его ногами, словно провод был в чем-то виноват. «Дурак, трижды проклятый дурак!» – костерил себя парень. Как же его так обвели вокруг пальца эта дрянная девчонка, ее гадкий бразилец, а дядя Али… Нет, теперь хорошим отношениям между их семьями пришел конец, об этом даже думать нечего! Он метался по дому, как раненный зверь, порываясь не то схватить нож и зарезаться, не то полететь с этим ножом в Рио и зарезать Жади с Лукасом, не то уйти в пустыню кочевником. Все, что так тревожило его и не давало спать, теперь вылезло наружу и грозило смести все живое на своем пути, точно цунами.

Над городом разнесся напевный голос муэдзина, призывающего верующих на вечернюю молитву. Еще немного, и шумный Фес погрузится во мрак ночи, как погрузилось во тьму сердце одного из его жителей.

========== 2. Блудный сын ==========

– Сеньор Леонидас! Сеньор Леонидас! – вопила Далва на весь дом, вприпрыжку спускаясь по лестнице. Как только она не споткнулась в своих туфлях?

– Что такое, Далва? – недовольно буркнул бизнесмен.

– Лукас!.. – с трагическим придыханием сказала служанка.

– Ну, что Лукас?

– Забрал вещи из шкафа и исчез.

– Что?! – на лице Леонидаса застыло выражение шока.

– Пресвятая Дева, я не знаю, как так получилось, – в слезах причитала женщина. – С утра я не заметила ничего странного…

– Так, ну и что мне делать с этим глупым мальчишкой? – возмущался Леонидас. – Куда он мог пойти, у него же ни кола ни двора! Кто-то их покрывает, и я выясню, кто!

Сеньор Феррас сосредоточенно набирал номер доктора Альбьери. По косвенной вине этого человека Лукас попал в столь щекотливую и, более того, опасную ситуацию, значит, он должен держать ответ. Доктор подошел к телефону далеко не сразу.

– Альбьери, у нас ЧП. Лукас куда-то сбежал, предположительно с этой марокканкой. Ты что-нибудь знаешь? Что, Али звонил? Можешь попросить их, чтобы не связывались с полицией? Что?! Собираются подавать? Ладно, я понял, держи в курсе.

Леонидас отключил телефон и плюхнулся на диван, схватившись за сердце.

– Все пропало, Далва! – в отчаянии воскликнул он.

– Сеньор Леонидас, да что же это такое, давайте я сварю вам кофе, чтобы вы успокоились! – прыгала возле него Далва, от растерянности не зная, что сделать.

– Мне не нужен кофе! Мне нужно найти этого безответственного молокососа и выпороть хорошенько! Ишь, что удумал – арабских девушек воровать! Боже мой, какой позор, какой позо-ор! А ты знаешь, что семья девушки хочет заявить в полицию? Да нам же вовек от этого не отмыться!

– Святые угодники, – в ужасе крестилась служанка.

– Всю жизнь положил на них! Всю жизнь работал вот этими руками и не разгибал спины! Один погиб, другой плюнул на отца с высокой колокольни, скажи, вот как, как тут не сойти с ума?!

Посетовав на жизнь полчаса, Леонидас решил все-таки приняться за дело и во что бы то ни стало разыскать сына. Скорее всего, кто-то из друзей Лукаса приютил их с Жади тайком от родителей, но проблема в том, что Леонидас совсем не знал друзей собственного сына.

– Сеньор Леонидас! Далва! – донесся со стороны входной двери звонкий девичий голос. – Добрый день! А что случилось?..

Маиза изменилась в лице, увидев переполох в доме Феррасов.

– Маиза! Как хорошо, что ты пришла! – скорбно начала Далва.

У девушки екнуло сердце: ей показалось, что с Лукасом произошло что-то подобное тому, что случилось с Диогу.

– Лукас. Сбежал, – лаконично поведал Леонидас.

– Сбежал?.. – это известие для Маизы оказалось немногим лучше. – Но куда?

– Этого мы не знаем. Я хотел у тебя спросить, вы же гуляли с ним вчера. Лукас ничего не говорил про побег?

Маиза замялась. Да, вчера ее неприятно поразил разговор о предстоящем побеге, но она думала, что это лишь бравада, не более.

– Я тоже об этом ничего не знаю, – ответила девушка.

– Плохо, очень плохо, – покачал головой бизнесмен. – Что ж, возможно, ты подскажешь контакты его друзей?

– Могу только общих с Диогу, – растерялась Маиза.

– Это уже лучше, чем ничего.

После того, как список вероятных сообщников Лукаса и Жади был составлен, Далва пригласила Маизу на чашку кофе. Девушка была совершенно разбита новостью о побеге, однако нельзя сказать, что она явилась для нее полной неожиданностью.

– Это было очень глупо с моей стороны, да, Далва? – помешивая ложечкой уже остывший кофе, спросила Маиза.

– Ох, дочка, – сокрушалась служанка, – я бы и хотела тебе помочь, но не знаю, как. В Лукаса словно бес вселился, как вбил себе в голову эту Жади, так и тронулся умом! И сеньор Леонидас такой же со своей… этой… женщиной. Ну, истинно два сапога пара.

– Я сама виновата, – продолжала говорить о своем гостья. – Я в какой-то момент перепутала Диогу и Лукаса, подумав, что они сильно похожи между собой, но я ошибалась. Лукас совсем другой, и не стоило мне…

Она не смогла закончить, из глаз закапали слезы. Далва лишь с сочувствием смотрела на плачущую девушку, мысленно молясь всем святым о том, чтобы в этом доме хоть когда-нибудь наступил мир.

========== 3. Ромео и Джульетта ==========

А в доме Иветти тоже с самого утра было неспокойно. Хозяйка хлопотала, готовя комнату для молодых и собирая угощение на стол. Они наверняка будут голодные и уставшие, а вечером, скорее всего, захотят уединиться. Значит, нужно оформить все в романтическом стиле, поставить свечи, цветы и все в таком духе. Ну, и самой куда-нибудь ретироваться на время. В романтических свиданиях Иветти была профессионалом.

Ближе к полудню раздался дверной звонок. Наскоро поправив прическу перед зеркалом, Иветти побежала открывать. На пороге стояли улыбающиеся Лукас и Жади с чемоданом и огромной сумкой наперевес.

– Иветти! – хором воскликнули они, обнимая свою благодетельницу.

– Дорогие мои! – радовалась хозяйка. – Как приятно видеть вас здесь: молодых, счастливых, а главное, смелых! Добро пожаловать!

Беглецы вошли в дом, оставив вещи в прихожей. Они не могли поверить своему счастью, которое еще вчера казалось таким далеким, таким призрачным и недостижимым! Тысячи преград вставали у них на пути, непреодолимые препятствия растянулись в целую пропасть, но Иветти была права – все куда проще, нужно только взять судьбу в свои руки.

За обедом троица много смеялась и шутила, молодые предавались воспоминаниям о своих первых встречах в Марокко, а Иветти с упоением слушала эти рассказы, лишь изредка взгрустнув о своей любовной драме со Львеночком.

Настало время знакомиться с апартаментами. Хозяйка провела Лукаса и Жади в их комнату, тактично оставив пару наедине. Жади с разбега упала на огромную по ее меркам кровать, утопая в мягком матрасе.

– Лукас, мы сделали это! Слышишь, мы сбежали, нам никто больше не сможет помешать! – с восторгом прыгала на кровати девушка.

Парень только скромно улыбался и, по-видимому, сам не верил в реальность происходящего. Он примостился рядом со своей возлюбленной, не зная, что сказать.

– Ах, если бы мы только встретились до того, как меня увезли в Марокко… Тогда бы не было этой дурацкой помолвки, и мне не пришлось бы объясняться с дядей. Кстати, о дяде.

Жади мигом посерьезнела, вспомнив о дяде Али. Они с Мохаммедом сейчас, наверное, в ярости после ее исчезновения. Бедная Латифа, что с ней будет? Самолет, судя по времени, должен уже взлетать, а значит, крупный скандал неизбежен. Что уж думать о Саиде и его семье?

– Я должна буду позвонить… домой, – сказала девушка, запнувшись на последнем слове.

– Зачем? – удивился Лукас. – Ты начинаешь новую жизнь, к чему эти объяснения? Они не желали тебя слушать, когда ты говорила, что не хочешь замуж.

– Ты не понимаешь, так надо. Просто так надо, – настаивала на своем Жади. – Мне страшно, но я должна это сделать, иначе все будет еще хуже.

Лукас приобнял любимую, давая понять, что все обойдется, и они обязательно будут счастливы. Какие бы козни не строили арабская семейка Жади и его собственная.

В пятом часу вечера Жади все-таки решилась позвонить родне. Сделала она это с телефона-автомата, расположенного аж через два квартала от дома Иветти, так, на всякий случай. Руки немного тряслись, но марокканка быстро привела себя в порядок. Да, как она и думала, дядя Али в бешенстве, сыпет проклятьями и грозит муками геенны огненной. Ничего, со временем смирится. С Саидом почему-то разговор дался намного сложнее, и вместо ожидаемого облегчения совести, Жади почувствовала тяжесть на душе. Совесть больно колола, но девушка заглушила ее голос весомыми аргументами. Она не обязана класть свою жизнь и свое счастье на алтарь чужого благополучия, будь то Саид, Латифа или еще кто бы то ни было. Повесив трубку на рычаг, Жади с гордо поднятой головой отправилась в свое новое временное пристанище.

Лукас поджидал возлюбленную дома у Иветти. «Дом – какое странное слово», – думал парень. Он никогда не придавал ему значения, всю жизнь дом для него был чем-то самим собой разумеющимся. Детские игры во дворе, строгий окрик отца, шалости с братом, вкусные пироги Далвы и ее ласковые руки – все это теперь было таким далеким. Воспоминания о прошлом нахлынули очень некстати. Казалось бы, сегодня один из счастливейших дней в жизни Лукаса, он так его ждал, и все было бы прекрасно, если бы не жгучая скорбь по Диогу. Еще слишком рано, еще очень больно, рана в сердце еще кровоточит. Он чувствовал себя так, словно он предал его память, покинув вот так дом, где они выросли.

– Лукас, ты чего такой невеселый? – по-матерински заботливо спросила Иветти, увидев, что ее подопечный сидит с унылым выражением лица. – Разве ты не рад, что вы с Жади теперь вместе?

– Конечно, рад, Иветти. Я просто вспомнил о Диогу.

– Бедный мальчик, – покачала головой женщина. – Знаешь, я думаю, что брат бы гордился тобой в этой ситуации.

– Правда?..

– Уверена! Ты в кои-то веки не побоялся бросить вызов самому Царю зверей и борешься за свое счастье!

– Это только начало, Иветти, я не знаю, справлюсь ли я дальше, – высказал свои сомнения Лукас. – Я слабый человек, не такой, как Диогу. Он бы не побоялся так дерзко отделиться от дома, а я ничего не могу поделать со своим страхом. Это сильнее меня. Мне так стыдно перед Жади, она не должна видеть этого.

– Вот уж глупости! – всплеснула руками Иветти. – Ты уже сделал первый шаг, разве этого мало? И потом, ты ни в чем не виноват. Да, ушел из дома, но это только из-за упрямства Львеночка. Не захотел помочь сыну – так ему и надо.

– Иветти! – заулыбался парень. – Ты всегда умеешь вселить надежду.

Входная дверь открылась: Жади вернулась. Девушка торжественно сообщила о том, что сказала родственникам правду, и теперь она свободна от всяких обязательств перед семьей.

– Знаете что, это нужно отметить! – воодушевилась Иветти. – Я вам приготовила небольшой сюрприз, это мой подарок для вас обоих.

– Какой подарок? – удивились влюбленные.

– Скромный романтический ужин на двоих! Возражения не принимаются. Весь дом сегодня вечером в вашем распоряжении.

– Но как же ты?..

– А мы с Лауриндой идем в танцзал, рано нас не ждите, – заговорщически подмигнула женщина.

Иветти искренне радовалась от того, что помогала Лукасу и Жади. Глядя на этих двоих, таких юных и окрыленных, таких беззащитных, она сама молодела душой, и в сердце просыпалось что-то давно позабытое, подобно тому, как распускаются весной первые цветы.

Этим вечером для влюбленных уже не существовало никаких проблем, все осталось позади – строгие родственники, проклятья и страхи перед будущим. Это все потом, это когда-нибудь еще вспомнится, а пока в их жизни есть место только одному всепоглощающему чувству – любви.

========== 4. Семейный совет ==========

В жизни семьи Эль Адиб – Рашид наступила черная полоса. Со стороны могло показаться, что в доме Мохаммеда объявлен траур: домочадцы практически не разговаривали между собой, ходили тихо и старались не шуметь. Мохаммед демонстративно перестал разговаривать с Латифой и перебрался в другую комнату, чем несказанно расстроил жену.

Дядя Али день и ночь размышлял, как ему лучше поступить с Жади. Закон велел найти и наказать беглянку, но сердце обливалось кровью при одной мысли об этом. В обращении в полицию уже не было никакого смысла, и к тому же нельзя было придавать огласке эту похабную историю, ведь, как известно, даже у стен есть уши, а в Бразилии, где развита арабская диаспора, и подавно. У сида Али оставалась серьезная проблема – семья несостоявшегося жениха Жади, с которой он уже успел породниться.

Через несколько дней все трое улетели в Марокко на семейный совет, который обещал быть тяжелым.

– Зорайде! – со слезами бросилась в объятья няни несчастная Латифа. – Случилась такая беда, такая беда!

– Я знаю, девочка моя, – с болью в голосе сказала женщина. – Это все моя вина, я недосмотрела за Жади. Сид Али, должно быть, выгонит меня за провинность и правильно сделает.

– Нет, Зорайде! Жади эгоистка, она совсем о нас не подумала! Мохаммед разведется со мной, это точно. Он теперь презирает меня, он даже не смотрит в мою сторону.

– Да защитит нас Аллах! – воздела руки к небу Зорайде.

Увидев Али, она инстинктивно сжалась, ожидая услышать из его уст самый страшный приговор в отношении себя вплоть до ударов плетьми за содействие грешникам. Как ни странно, ревностный мусульманин не грозил служанке ничем таким, более того, он заговорил с ней спокойным, доверительным, хоть и очень печальным тоном.

– Вот видишь, Зорайде, до чего мы докатились. Настал день, которого я боялся, когда крыша собственного дома рушится прямо на мою голову. И то ли еще будет, когда в Судный день Аллах спросит меня, где я был, когда росла Жади, почему не воспитал ее в благочестии и в наших традициях, почему позволил пасть на самое дно, а мне нечего будет ответить. Все мои добродетели ничто по сравнению с одной загубленной душой, которая пострадала из-за моего попустительства.

– Сид Али!

– Сейчас мне вновь придется изворачиваться, а все для того, чтобы защитить свою семью, Латифу и ее будущих детей. Жади стала нашим проклятьем и моим вечным укором.

– Сид Али, вы не попытаетесь ее вернуть?..

– Нет, Зорайде. Она сделала свой выбор и должна в полной мере познать его последствия, какими бы они ни были. Только так Жади сможет чему-то научиться. Аллах мудр, и иногда Он попускает человеку пасть лишь для того, чтобы тот смог подняться, но здесь я уже ничего не могу поделать. Все будет зависеть только от нее самой.

– Да услышит вас Аллах! – вздохнула служанка.

Сид Абдул и лара Назира явились на семейный совет с оскорбленным видом обманутых покупателей. Они чинно проследовали в дом, удостоив хозяина снисходительным взглядом.

– Ас-саляму алейкум! – приветствовал гостей Али.

– Ва-аляйкуму салям, – сквозь зубы ответил Абдул, всем своим видом показывая крайнее недовольство ситуацией.

Саид также присутствовал на совете. У него был такой вид, словно он не спал несколько ночей. Вместе с братом они сидели на низеньком диване в угрюмом молчании.

– Итак, произошедшее можно по праву считать актом прелюбодеяния, после которого намеченная свадьба невозможна, – вещал сид Абдул. – Так как нашей семье было нанесено оскорбление, мы имеем право требовать компенсацию и наказание для провинившихся.

– Дядя! – хотел было встрять Саид.

– Не вмешивайся, тебе слова еще не давали.

– Сид Абдул, безусловно, прав, – сказал Али, – и наша семья обязательно выплатит неустойку пострадавшей стороне, но что до наказания… Коран говорит, что мы должны быть сострадательны к оступившимся, а Жади оступилась.

– В Коране также говорится о восьмидесяти ударах плетьми для прелюбодеев, – размахивая четками, возразил Абдул.

– А кто сказал, что Жади прелюбодействует?

– Как это кто?! – уже начал выходить из себя старший из семьи Рашидов. – Она сама позвонила Саиду и прямо сказала о том, что сбежала к другому мужчине.

– Кто-нибудь видел ее с этим мужчиной? – продолжал наседать Али. – Где четыре свидетеля, подтверждающие этот факт?

Абдул замялся то ли от наглости своего оппонента, то ли от растерянности.

– Жади юна и импульсивна. Она была напугана предстоящим браком и могла соврать для того, чтобы ее не трогали. Жади ведь делала так уже не раз, лара Назира подтвердит.

– Я не знаю, к чему вы клоните, сид Али, – с постным лицом произнесла Назира, – но после выходки вашей племянницы все ваши речи не имеют никакого смысла. Все мы прекрасно понимаем, что произошло.

– И все-таки я предлагаю уладить наш конфликт мирным путем.

– Хорошо, а что прикажете делать с браком Мохаммеда? – приподняла бровь лара Назира. – Нам не нужны порченые женщины в семье.

Латифа, наблюдающая за советом из-за занавески, вся съежилась в комок.

– Разве Латифа порченая?! – не сдержался дядя Али. – Кто из вас может подтвердить эти слова? Вы клевещете, а клевета – грех. Мохаммед, ты можешь назвать хотя бы один проступок твоей жены, достойный развода?

Мохаммед, доселе сидевший с лицом каменной статуи, начал колебаться. Ему и в самом деле не хотелось разводиться с Латифой, к которой он уже успел привязаться.

– Постойте-ка, постойте! – тряс бородой Абдул. – Все знают, что один гнилой фрукт в корзине портит остальные. Какая семья захочет породниться с семьей Мохаммеда, если родственница его жены сбежала накануне свадьбы?

– Людям в Фесе совершенно необязательно об этом знать.

– Что значит необязательно? Вы предлагаете лгать?

– Нет, я лишь предлагаю не афишировать данный инцидент, – хитро проговорил Али. – Это не только в интересах нашей семьи, но и вашей, в конце концов, невест для ваших племянников выбирали вы, сид Абдул.

Абдулу был объявлен шах. В Фесе он слыл одним из лучших специалистов по сватовству, знал множество благородных семей и был вхож во многие дома. Такой позорный прокол с Жади мог стоить ему дорого, да и в самом деле, велика ли потеря? Он найдет Саиду новую невесту, а шейху, с которым уже договорились о дне свадьбы, скажет, что Жади тяжело заболела и осталась в Бразилии. Врать – грех, да еще так бессовестно, но что поделаешь, на кону стоит слишком много. Скрепя сердце и мысленно проклиная распутную племянницу Али, он все-таки согласился с условиями новоиспеченного родственника. Сид Али, довольный исходом встречи, распрощался с гостями и хотел пойти отдыхать, как вдруг к нему подошел Саид.

– Дядя Али, – сказал он сдавленным голосом. – Все, что вы сегодня говорили о Жади – это ведь неправда, так?

Хозяин дома с сочувствием посмотрел на несчастного юношу, но продолжил гнуть свою линию.

– Саид, я понимаю твою боль. Но такова была воля Аллаха, мы должны смириться с ней.

– Разве бывает воля Аллаха на то, чтобы человек грешил?

– Нет, конечно, нет. Но Жади далека от нашей религии и обычаев, она стремится к западному образу жизни, так пусть судьба ее научит. Нельзя узнать вкус сладкого, не испробовав горького.

– А этот… Лукас? – Саид был явно не удовлетворен пространными размышлениями Али о смысле жизни. – Как пережить то, что она сейчас с ним?

– Вовсе необязательно, что она с ним. А даже если и так, поверь мне, Жади очень скоро ждет разочарование.

– Какая разница, все равно она уже для меня потеряна, – в глазах Саида сверкала ненависть, перемешанная с печалью.

– Не держи в своем сердце зла, оно причинит вред лишь тебе, – дал совет парню Али. – Подумай об этом, подумай.

Так, развернувшаяся семейная драма начала понемногу утихать, но это не значит, что стихла боль в сердцах ее участников. Шикарная свадебная церемония, которая готовилась с таким тщанием, теперь не состоится. Музыка в доме сида Али зазвучит еще очень, очень нескоро.

========== 5. Ультиматум ==========

– Альбьери, какие новости? – беспокойно раскачиваясь в кресле, разговаривал по телефону Леонидас. – Не будут подавать? Ну, слава Богу! Ты меня успокоил. Нет, Лукас не объявлялся. Я связался с куратором его группы в университете, чтобы сообщили мне, когда он придет на занятия, но у них сейчас стажировка, которую он успешно прогуливает в моей компании. Да, да. Хорошо. До связи.

– Сеньор Леонидас, ну что? – с замиранием сердца спросила Далва.

– Кажется, пока с полицией обошлось. Родня девушки улетела в Марокко, но все равно еще рано расслабляться, такие дела не имеют срока давности.

– Спаси и сохрани!

– Ведь у нас же мало проблем, да, Далва? – возмущался бизнесмен. – Для полного счастья осталось Лукасу загреметь в тюрьму. И для кого, для кого только я строил свою компанию?..

– Сеньор Леонидас, но как же мальчик? Он не появлялся дома уже три дня, где он спит, что он ест? – волновалась служанка.

– Его проблемы, – огрызнулся Леонидас.

Внезапно в голову мужчины пришла какая-то шокирующая мысль, от которой он подскочил, как ужаленный, и побежал к выходу.

– Сеньор Леонидас! – привычно воскликнула Далва. – Куда же вы?!

– Я, кажется, понял, где они могут скрываться, – на ходу ответил он, доставая ключи от машины.

Лукас и Жади наслаждались своим выстраданным счастьем. Они сидели на диване в гостиной, нежно обнявшись, и ворковали, как голубки. Рядом хлопотала по хозяйству Иветти, то и дело умиляясь картине полной идиллии. В дверь позвонили.

– Кто там? – спросила Иветти.

Вместо ответа послышался еще один звонок.

– Наверное, это курьер привез пиццу, – поднялся с места Лукас и направился к двери, неосмотрительно открыв неизвестному гостю.

– Попался, негодяй! – с этими словами Леонидас влетел в дом, как ураган.

– Львеночек! Это еще что за вторжение? Я этого не потерплю!

– Помолчи, Иветти! – прикрикнул отец беглеца. – Мы с тобой еще поговорим.

– Зд-дравствуйте, – поздоровалась опешившая Жади.

– Здравствуйте! – невольно передразнил ее Леонидас. – Так, Лукас, выходи на пару слов.

– Папа, я не собираюсь перед тобой отчитываться, я не маленький! – категорично заявил Лукас.

– Ах, не собираешься? – свирепел Леонидас. – А ну, выходи, я сказал!

Он схватил непутевого сына за ухо и потащил в подъезд. Жади испуганно вскрикнула, Иветти, точно бойцовский петух, бросилась на бывшего возлюбленного с протестными возгласами: «Пусти ребенка, мерзавец!» Она сама могла бы надавать ему по шее, если бы Лукас вовремя не погасил конфликт и не вышел покорно за отцом.

– Сумасшедшая! – погрозил Леонидас из-за двери. – Чокнутая женщина!

– От чокнутого слышу!

– Сводница!

– Вредитель! Тиран!

– Стерва!

– Папа, успокойся. Если ты хочешь поговорить со мной, то я слушаю тебя.

– Еще как хочу. И, во-первых, ответь мне на вопрос, какого черта ты связался с несовершеннолетней, буквально похитив ее из мусульманской семьи?

– Жади через месяц исполняется восемнадцать, мы сразу подадим заявление в загс! – оправдывался Лукас.

– Этот месяц еще пережить надо, между прочим. Так, ладно, на что вы собираетесь жить? Ты не показываешься на работе трое суток, а у тебя выпускной курс!

– Папа, – собрался с духом Лукас, – я не буду работать в твоей компании.

– Что?! – в очередной раз ошалел от услышанного Леонидас.

– Я не хочу заниматься этим всю жизнь, это не мое, папа.

– Ну да, ты собираешься бренчать на гитаре до старости, я тебя понял!

– Я окончу университет, но работать буду там, где сам захочу. Прости, отец.

– Неблагодарный! Безответственный! Щенок! – распалялся Феррас-старший. – Ну, так послушай, что я тебе скажу. С этого дня ты можешь про меня забыть. Я не дам ни одного сентаво на ваше содержание. Хочешь быть самостоятельным? Пожалуйста, будь. Узнай, почем фунт лиха, поголодай, поскитайся по сомнительным конторам в поисках хоть какой-нибудь работы, тогда, может быть, ты начнешь ценить отца!

– Папа, к чему такая ненависть? – уже чуть не плакал от нервного напряжения Лукас.

– Это не ненависть, сын, это жизнь. И она тебя всему научит, а пока что, мне больше нечего тебе сказать.

С этими словами Леонидас демонстративно развернулся и зашагал прочь. Лукас вернулся в шоковом состоянии – этот разговор оказался для него крайне тяжелым. Зато теперь в глазах Жади он выглядел настоящим героем, рыцарем на белом коне, готовым сражаться за свою любовь до конца.

– Лукас, выпей чаю с мятой, он тебя успокоит, – подсуетилась Иветти. – Нет, ну вы слышали, каков наглец?

– Лукас, не переживай так, любовь моя! – утешала его Жади. – Вместе мы все преодолеем, главное, что мы рядом, и мы любим друг друга.

Парень дрожащими руками взял чашку и отпил немного. Этот разговор рано или поздно должен был состояться, и теперь он свободен от гнета отца, хоть и ценой вымотанных нервов.

В доме Феррасов со всей силы хлопнула входная дверь. Далва прибежала с кухни на этот звук и увидела быстро поднимающегося по лестнице Леонидаса.

– У меня больше нет сына, Далва! – кричал он в исступлении. – Было два, а теперь ни одного!

– Матерь Божья! – схватилась за голову служанка. – Неужели беда с Диогу ничему его не научила? Разве можно так с родным сыном? Ох, никакого покоя в этом доме!

========== 6. Мечтатели ==========

На часах было уже двенадцать дня, когда Лукас и Жади предавались мечтам, все еще лежа в постели. Жади с упоением рассказывала о предстоящей им свадебной церемонии, об ее ходе и традициях во всех деталях. Особым предметом ее мечтаний была первая брачная ночь: