Текст книги "Его безумная часть души (СИ)"
Автор книги: natalistory
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
С фанатичным придыханием юная леди смотрела на своего наставника, проникаясь все большей преданностью, присущей лишь собакам. Нигде и никогда, кроме сказок, она не слышала, чтобы человек был способен обмануть смерть и перехитрить время, не принимая зелий или эликсира с использованием философского камня. Но ведь Волан-де-Морт и не был человеком, он был для нее божеством, примером, идолом, символом поклонения, безоговорочным авторитетом и любимым хозяином.
– Великий Мерлин, вы просто совершенны… – одними губами прошептала покорная ведьма, – позволите ли мне увидеть, как это происходит?
Властным движением мужчина привлек девушку за мантию к себе и снова поцеловал. Это прикосновение уже не было таким невесомым, как первое, оно горело страстью и возбуждением, необузданным желанием обладать ею здесь и сейчас, не заботясь о посторонних взглядах. Раскрывая податливые губы, он проник в рот языком и бешено задвигал им внутри, вырывая протяжные стоны неопытной особы. Он ласкал и покусывал ее шею, лицо и мочку уха с дорогим, увесистым бриллиантом, сжимал ладонями пышную, мягкую грудь и взрывался от нетерпения.
– Что же ты делаешь со мной? – судорожно сглотнул волшебник, – рядом с тобою я забываю о таких вещах, которые потом могут стоять мне жизни. Отныне я не желаю, чтобы постная физиономия Рудольфуса Лестрейнджа заполняла твои мысли, в них должен быть только я. Слышишь? Я один!
– Только вы, мой Лорд… – теряясь в чувствах, стонала она, – …только вы…
Молниеносным движением руки темный Лорд выхватил палочку, направляя ее в центр тюремной клетки и не произнося ни единого слова, выбил из нее столб зеленого света, в считанные секунды достигший своей цели – мистера Броуди. Грузное тело старика повалилось на бок и рухнуло с гулким грохотом об пол, поднимая клубы пыли и грязи, размеренно оседающие на него. Не теряя ни секунды Волан-де-Морт подбежал к поцелованному смертью и набросил на шею медальон таким образом, чтобы кулон оставался на трупе, а цепочка в руке у хозяина.
– Крестраж, – мощным эхом голос прокатился по подвалу, отскакивая от стен и решеток, въедаясь в каждую клеточку любого живого организма, заслышавшего его.
Разрушительная волна красного свечения поднялась из медальона и устремилась к самому сердцу волшебника, пронзая его изнутри. Подкошенный невероятной силой заклятия, он упал на колени, устав бороться с неравным натиском стихии и обхватил голову руками. Еще несколько мгновений страшное облако искр кружило над ним поднимаясь и опускаясь, а затем потухло, оставив мужчину в положении непристойном для Того-Кого-Нельзя-Называть.
– Как вы себя чувствуете, мой Господин? – подлетела испуганная девушка, помогая ему встать.
– Опустошенным, – это было единственное, что сказал он после того, как открыл глаза, в которых читался не меньший страх, чем у нее самой.
– Какая по счету часть вашей души оказалась в медальоне Слизерина?
– Третья, – устало ответил он, благодарно принимая помощь, – но их будет семь…
Пойдем, Беллатриса, мне нужно восстановить свои силы, скоро нас ждет долгое и опасное путешествие в морскую пучину на дальних берегах. Я хочу, чтобы ты увидела лучшее из моих творений – озеро инферналов.
Переплетая свои пальцы с хрупкими девичьими, Темный Лорд трансгрессировал, обнимая в полете прелестную спутницу, в просторную и теплую, по сравнению с подземельем комнату, отдаленно напоминающую спальню с ярко-выраженной рабочей зоной.
Недолго покопавшись в шкафу, он извлек маленькую склянку, наполненную голубой жидкостью, откупорил крышку и залпом выпил содержимое в один большой глоток.
– Это снадобье мне приготовил лучший ученик Горация Слизнорта – Северус Снейп, талантливый и смышленый парень, страстно пытающийся расположить к себе и получить черную метку. Когда-нибудь, он обязательно ее получит, ведь моя политика такова, чтобы полукровки тоже имели шанс на существование, раз уж в их жилах течет половина драгоценной крови.
– Я знакома со Снейпом, мой Лорд, мы учимся на одном курсе и вместе готовим снадобья на уроке зельеварения. Вы абсолютно правы, он достойный зельевар, но боец никудышный и сидит со мной только из-за того, что боится отказать и навлечь на себя мой гнев.
Мужчина рассмеялся уголками рта, наблюдая как ревностно относится Беллатриса к похвалам, не касающимся ее персоны и добавил.
– Найдите себе что-нибудь теплое, мисс Блэк. Там, куда мы отправимся, не поможет даже согревающая настойка и уберите волосы в капюшон, они несомненно ваше главное достоинство, не хочу, чтобы ветер безжалостно трепал их во мраке.
Через четверть часа, облачившись в толстые, шерстяные мантии, волшебники стояли полностью готовые совершить захватывающее и опасное путешествие.
Раз, два, три… С громким хлопком Темный Лорд трансгрессировал из комнаты, прихватив с собою Беллу, свято уверенную в том, что рядом с этим человеком ее обойдут стороной любые преграды, а жизнь сама распишется яркими красками.
Конечной точкой их назначения стала большая и острая скала, зазубренными верхушками упирающаяся в небо, стоящая в открытом, бушующем океане волн, добровольно разбивающихся о ее стены. Ночь, безграничным, черным пятном разлилась по просторам неспокойного потока воды, ревущего и голодного, способного проглотить все, что окажется в его пучине.
Ноги, ступающие по скользким камням, постоянно соскакивали, соленые брызги ледяной жидкости застилали глаза, выбивая такие же слезы, уставшими и замерзшими от холода руками, девушка цеплялась за своего учителя, боясь на секунду оторваться, что привело бы к неминуемому падению вниз и быстрой смерти.
– Осталось немного, – громко прокричал мужчина, но голос его еле слышно донесся до ушей студентки, теряясь в какофонии безумного шума.
Он быстрее потянул ее за собой, опускаясь все ниже, в промозглую, но уже без океанских брызг пещеру.
Массивные стены горы были черными и гладкими, а редко выступающие камни хорошо отполированными, что свидетельствовало о долгом их нахождении под водой.
Съежившись в комочек и дрожа от холода, Белла наблюдала, как волшебник, подойдя к одной из стен, изучающе поглаживал ее поверхность, будто что-то ища, затем достал свою палочку и простым режущим заклятием сделал не глубокую рану на ладони, выпуская кровь и прижимаясь ею к камню.
– Плата за проход, – услышала она отдаленный голос из последних сил держась на ногах, – потерпи, Беллс мы почти на месте.
В состоянии, близком к обморочному, на ватных ступнях, она продолжила свой путь боясь показаться слабой и наконец достигла финальной точки.
В расступившейся стене открылся широкий, прямой проход, чарующе приглашающий зайти путников. В углубленном гроте, температура которого была значительно выше пещеры, находилось гладкое, спокойное озеро, чья вода блестящим зеркалом отражала зажженные магией факелы, скрывая в своем центре круглый постамент, до которого добраться, совершенно не представлялось возможным.
– Коснись воды, милая, – приказал Темный Лорд, – и сразу возвращайся ко мне, это будет незабываемое зрелище.
Дрожащими пальцами девушка провела по полированной глади озера и поспешно отпрянула в сторону. Прежнее спокойствие водоема сохранялось недолго, огромные пузыри, поднимаясь со дна, лопались на поверхности, растекаясь большими кругами, из которых, при пристальном рассмотрении уже проглядывались очертания отдаленно напоминающие людские.
Здесь была целая армия инферналов, густо кишащих на головах друг друга. Разложенные, мертвые глаза с выпученными яблоками пристально смотрели на гостью, как будто она одна находилась там, желая поскорее до нее добраться.
– Ничего не бойся, – тяжелая рука опустилась на маленькое плечо, – они полностью подчиняются мне и не причинят тебе вреда, пока я рядом. Сейчас я спрячу медальон в озере, и мы сможем убраться отсюда, запечатав обратно проход.
У самого берега, мерно раскачиваясь от движений трупов, стояла ветхая, деревянная лодка, вынырнувшая из глубины. Волан-де-Морт опустился в нее ногами и помогая себе длинным посохом, устремился к далекому постаменту. Девушка не видела, что делал он там в темноте и лишь изредка улавливала вырывающиеся искры колдовства, но очень быстро ее спутник вернулся обратно, туша факелы и покидая грот.
Выбравшись из спасительного укрытия, их с новой силой стал трепать ветер и хлестать волны. Крепко заключив измученную студентку в объятия, мужчина аппарировал из этого Мерлином забытого места, убедившись в надежности сохранения своей тайны.
Беллатриса не дождалась приземления в спальню, которую они покинули несколько часов назад, а уснула прямо в полете. С нее сняли промокшую, заледеневшую мантию, явно неподходящую по размеру, растерли застывшие ноги согревающим маслом и заботливо уложили в постель, не прикасаясь ни к одному запрещенному участку кожи, лишь тихо прошептав.
– Спи спокойно, девочка, ты тоже завладела моей душой.
Комментарий к Глава 6. Открытая книга мыслей.
Это глава далась мне не слишком легко (по непонятным причинам), поэтому прошу не судить строго, может вы найдете в ней свое особое очарование, а может и нет, в любом случае – оставляйте комментарии, это ведь так важно.
========== Глава 7. Бесценный подарок на Рождество или (Любовь во время зимы) ==========
Глава 7. Бесценный подарок на Рождество или Любовь во время зимы.
Зима приходит за тепло,
В горячих пальцах снежный ком
И никаким неверным снам,
Не занести дороги к нам…
(«Любовь во время зимы» – Мельница)
(Глава, в которой скинуты все маски)
Время – странная штука, оно может идти, лететь, тянуться и стоять, мы не в силах остановить или замедлить его ход, но время влияет на все наши события и жизни. Когда охотно чего-то ждешь, секунды прекращают свое извечное шествие, если же пытаешься отсрочить неизбежное, стрелки наоборот торопливо скачут вперед, перепрыгивая через цифры. Время вечно и бесконечно, но лишь для всего живого оно имеет свои рамки, тысячелетиями обтачивая камни и бушуя в морских просторах.
Время для Беллы замирало и останавливалось, неотрывно связанное с ее безумной любовью. Она жила и взлетала, когда проходили недели и заветная музыкальная пластинка переносила страждущее тело в сильные объятия могущественного человека, а затем взрывалась и умирала, когда и без того редкие встречи, прерывались надолго.
Она старалась как губка, впитать все, что Темный Господин предлагал ей принять, не жалела себя на занятиях и практике, полностью отдавая силы, боясь разочаровать. И он ценил это. Девушка видела, как трудно ему было уместить в черствой и раздробленной душе неизвестное доселе чувство, не бороться с ним, а подчиниться. Единственной радостью для нее стали моменты, когда они просто находились рядом, он брал ее за плечи, приглаживал непослушные волосы, смотрел в глаза, а затем целовал. Целовал так страстно и настойчиво, что она готова была в любую секунду отдаться ему, несмотря ни на что, но он не спешил.
Неделя за неделей волшебник испытывал ее на прочность, на волю и терпение. Губами, руками и ласками, доводил до состояния близкого к помешательству, когда она извивалась и билась в его объятиях, умоляя что-нибудь сделать с этой нестерпимой жаждой и Темный Лорд делал. Он просто прекращал всякое вмешательство в ее тело, заставляя то медленно сгорать в не потушенной страсти желания. Это было убийственно.
Снежный декабрь подходил к концу, засыпав белым одеялом все улицы до непроходимости. Школьные эльфы, как могли боролись с непогодой, но силы были настолько не равны, что лишь они прикладывались вздремнуть на часок, как покров появлялся снова, заполняя собой еще большую территорию. Холодная и ветреная, с завывающим хором метелей и веками отточенным танцем фигурных снежинок, зима пришла и в замок, заставляя его жителей ежиться под толстым слоем одеял и жаться друг к другу поближе в общих гостиных.
Учителя еще сильнее закидывали домашними заданиями, как будто выполняя их можно было согреться, а старая библиотека, в которой приходилось сидеть часами не отапливалась в целях экономии, что было еще одним поводом для страданий студентов.
Замученные семикурсники, уставшие от систематических напоминаний о великой и ужасной итоговой аттестации, старались выкладываться по полной, бурно отвлекаемые другими посторонними делами. Беллатриса и Люциус продолжали заниматься темными искусствами в Выручай-комнате, Рудольфус с командой все свободное время проводил на стадионе, а Нарцисса и Рабастан неустанно скрывались в укромных уголках школы предаваясь любви.
Все пребывали в сладком предвкушении близившегося Рождества, мысленно находясь дома с родителями.
На первый урок по истории магии, слизеринцы пришли в приподнятом настроении от недавней стычки Мальсибера с гриффиндорским загонщиком, которая завершилась не в пользу спортсмена. Со змеиного факультета были сняты баллы, но и это не омрачило пряного послевкусия победы над львами.
– Белла, сядешь со мной? – послышался приветливый голос Лестрейнджа, – нам нужно поговорить.
– Кому это нам, Руди? Тебе и профессору Картеру? – как всегда огрызнулась девушка, укладывая сумку на парту и присаживаясь рядом.
Его добрым, искренним глазам она никогда не могла отказать.
– Если ты будешь весь урок болтать, то с нас еще и здесь снимут баллы, а Слизнорт потом будет ныть мне на ухо, почему я не заткнула твой рот.
Весельчак сделал жест, напоминающий застежку молнии, проведя пальцами по губам и стих.
В класс вошел молодой преподаватель, в котором тут же воцарилась тишина и довольной идеальной дисциплиной приступил к новой теме.
Рудольфус вынул свой пергамент, ответственно делая вид, что записывает каждое слово учителя, но вместо этого торопливо настрочил некое послание старосте, которое вскоре перекачивало из его рук и повергло ее в шок.
На чистом листе, размашистым почерком парня красовался вопрос, который каждая юная леди мечтает услышат хоть раз в жизни: «Ты выйдешь за меня»?
Подняв на новоявленного жениха округлившиеся от удивления глаза, она быстро нашлась с ответом, не дающим никакого конкретного решения: «Что»? Листок снова перешел владельцу, у которого по всей видимости были припасены различные аргументы на все возможные ситуации и расклады: «Я люблю тебя, Белла, выходи за меня замуж»!
Снова произошел обмен написанным: «Лестрейндж, ты в своем уме? Идет подготовка к ЖАБА, экзамены, а ты развлекаешься как мальчишка, перестань нести чепуху и дай мне сосредоточиться на уроке».
На этот раз ответ занял несколько больше времени и места на пергаменте: «Блэк, это не чепуха! Мои родители прислали официальное прошение Сигнусу твоей руки, и он дал согласие. На Рождество состоится наша помолвка, я думал ты знаешь».
Комментариев больше не последовало, но и сконцентрироваться на словах профессора уже никто не мог. «Помолвка. Отец дал согласие. Она выйдет замуж» – нескончаемый поток мыслей пронизывал голову. Они продали ее как трофей. Конечно, варясь в этом аристократическом котле, девушка знала, что рано или поздно какой-нибудь богатый щеголь обязательно предложит ей руку с сердце и ничуть не заботилась по этому поводу, но это было раньше, в другой жизни, когда она еще не было по уши влюблена и безоговорочно предана только Темному Лорду. От одной мысли о том, что кто-то другой будет иметь на нее право, целовать, трогать и делить с ней постель – бросало в дрожь. Это был удар в спину, запрещенный и смертельный, на корню растоптавший все ее планы на счастливое будущее.
Громогласный колокол оповестил о завершении занятий, девушка молча покидала нетронутые учебники в сумку и встала с места, лишь однажды подняв глаза на юношу.
– Раз Сигнус дал свое согласие, значит тому и быть, мы не в праве оспаривать мудрые решения родителей. Радуйся Руди, ты станешь моим мужем, – сказала она и не оборачиваясь вышла в людный коридор, из которого кто-то выкачал весь воздух, оставив ее по-рыбьи открывать рот, глотая наплывающие слезы.
Единственный человек, которого сейчас хотелось видеть, была Нарцисса и именно к ее аудитории направилась Белла почти бегом.
На втором этаже, прислонившись спиной к подоконнику, младшая Блэк уже не скрывала своего трепетного отношения к брату Рудольфуса. Отчасти ей можно было даже позавидовать, ведь через несколько лет, он так же направит свое предложение их родителям, которые в свою очередь обсудив тот факт – достаточно ли у жениха денег, – ответят любезным согласием, и все будут счастливы, кроме Беллатрисы.
– Цисси… – тихо позвала слизеринка.
Нехотя оторвавшись от губ Рабастана, сестра попрощалась с ним, заверив, что ее вечер абсолютно свободен и добродушно улыбнулась.
– Привет, что-то случилось?
– Случилось. Сигнус дал согласие на нашу помолвку с Рудольфусом, которая состоится в их доме на Рождество. Что же мне теперь делать?
– Нашла о чем печалиться, – заботливо поглаживая по плечу, успокаивала девушка, – скажи спасибо, что к тебе не посватался Кребб или Гойл, а Руди ведь не самый плохой вариант, я бы даже сказала, идеальный вариант, за который любая другая еще бы поборолась с лихвой.
– Но я не любая и я не люблю Лестрейнджа, я…
– А-а-а, – многозначительно протянула Нарцисса, – так вот в чем дело. Ты в кого-то влюбилась. Я права?
– Какое это сейчас имеет значение, если половина волшебной Британии наверняка уже в курсе и приглашена на праздник? Да, я влюбилась, и он никогда не попросит моей руки, не жениться и не будет рядом, но мне плевать, мне достаточно тех редких встреч, которые иногда случаются, – она больше не сдерживала слезы, которые свободным потоком катились из глаз и падали на зеленую мантию сестры, прижимающую ее голову к груди.
– Успокойся дорогая, если он тоже тебя любит, обязательно найдет решение, как вам остаться вместе. Надеюсь теперь ты хоть немного понимаешь тот факт, почему Андромеда без раздумий покинула дом, устремившись навстречу счастью.
Постояв еще некоторое время обнявшись, девушки расцепились, слезы начали стихать, а воздух постепенно возвращался в легкие.
– Поспи сегодня со мною Нарси. Помнишь, как в детстве? Только ты и я, под большим, теплым одеялом, мне будет намного спокойнее пережить эту ночь, если я буду знать, что не одинока. Пожалуйста.
– Конечно, – грустно улыбнулась светловолосая красавица, прощаясь с идеей провести этот вечер с женихом, – только ты и я.
*
Морозное утро в канун Рождества. Просыпаясь, взволнованные чем-то сказочным, ученики стремились побыстрее добраться до Большого зала, где в центре, между факультетских столов, красовалась огромная, пышная елка, упираясь макушкой в зачарованный потолок, размеренно роняющий снежинки, которые, не долетая до пола, таяли на половине пути.
Всю неделю Нарцисса спала в комнате старосты девочек и к ее концу, состояние последней значительно улучшилось, она успокоилась и видимо совершенно смирилась с уготованной ей участью.
– Ну что, едем домой, Беллс? – потягиваясь на кровати, промурлыкала младшая сестра, скидывая со своей подушки надоедливые, черные пряди.
– Едем, – безразлично отозвалась та, находясь в состоянии постоянной ностальгии, по бесценным минутам, проведенным в объятиях сильного мужчины.
Собирая необходимые вещи в чемодан, ей на глаза попалась старая музыкальная пластинка, от вида которой снова защемило сердце. Убрав ее на дно комода, девушка тем самым запечатала открытую дверь души, которая оставалась распахнутой совсем не для ее жениха.
Незаметно пролетела нудная дорога до Хогсмида, в замерзших каретах, запряженных невидимыми существами и монотонный, размеренный путь на поезде, доставивший студентов на вокзал Кинг-Кросс, аппарация со старым Уолли, перенесшим их прямиком в гостиную Блэквуда и все, на что так не хотелось обращать внимание. Казалось, что и сама жизнь давно прошла, оставив своей хозяйке лишь ненавистную помолвку и самый светлый и семейный праздник года.
Сухо поприветствовав родителей, Беллатриса хотела, как можно скорее скрыться в своей комнате, но этого сделать не удалось.
– Белла, дорогая, – высокий голос Друэллы заставил ее остановиться, – сегодня вечером, мы всей семьей посетим Лестрейндж-холл, я хочу чтобы ты выглядела не менее прекрасно, чем на прошедшем Хэллоуине, ведь на празднике тебя ждет особый сюрприз.
– Никогда не любила сюрпризы, матушка, – грубо отозвалась дочь, – и если под ним вы подразумеваете Рудольфуса с его щедрым предложением, то не стоит утруждаться, я уже в курсе. Он не такой скрытный, как моя семья и давно рассказал мне о помолвке.
– Тем лучше для тебя, – вмешался Сигнус, – будет достаточно времени, чтобы подготовиться и отрепетировать счастье, которое нужно изобразить на публике. Полагаю, за этим проблема не встанет?
– Не встанет. Я свободна?
– Свободна, – в один голос проговорили родители, отвернувшись каждый к своему делу.
Но именно в этой пресловутой свободе все и заключалось, она больше не была свободна, отныне не имея своего голоса, как Блэк, теперь мадам Лестрейндж войдет в новую жизнь, уверенно рассекая по ней ледоколом и если уж здесь ее мнения никто не спросил, то в дальнейшем все целиком и полностью, будут вынуждены с ним считаться. Так в итоге все и случилось.
На измученных, ватных ногах, хотя был еще даже не вечер, она добрела до комнаты сестры и устало повалилась на кровать, обнимая подушку.
– Кто он, Белла? Это кто-то из школы? – крутилась в новом платье перед зеркалом повзрослевшая Цисси.
– Нет, он не из школы и прекрати докапываться до сути, я ничего тебе не скажу.
– И не говори. Рано или поздно, мы все-таки узнаем и надеюсь первым будет не Рудольфус, – немного обиделась та, не разделившемуся с ней секрету.
– Я тоже очень надеюсь, что Руди никогда не будет первым, – многозначительно ответила Беллатриса, поднимаясь с мягкой перины и утопая в собственном горе, поплелась в свою спальню, готовиться к празднику.
На этот раз, мать выбрала для нее красное, длинное платье, невесомым шелком струящееся по фигуре и выгодно оттеняющее темные волосы. Тонкую подвеску с увесистым рубином и серьги, горящие каплями крови в теплом свете ламп.
Нарцисса вышла в гостиную сочетая лучшие традиции ученицы слизерина: зеленая парадная мантия, цвета свежей листвы, распущенные и завитые белые кудри, разбросанные по плечам и изящные туфли, делающие ее еще выше, почти вровень с сестрой.
Окинув одобрительным взглядом дочерей, Друэлла успокоила нервы, что ей не придется за них краснеть в высшем обществе и напомнила о скором отправлении.
Перед Рождеством многие каминные сети были открыты, позволяя волшебникам свободно перемещаться между домами, не создавая препятствий в обмене любезностями и подарками.
Проделав стандартную процедуру с летучим порохом, сверкающая дорогим блеском семья Блэк прибыла на пиршество, готовые к тому, что сегодня ни один десяток пар глаз будет устремлен на них в одобрении правильности выбранного союза детей.
Приемный зал, который всего два месяца назад украшали пугающие атрибуты ночи кошмаров, превратился в нечто чарующее и великолепное. Раскидистая, зеленая ель, почти в половину выше, чем стояла в
Хогвартсе была обвешанная грудой замысловатых игрушек. Подвергнутые магии, они хаотично двигались, танцевали и прыгали с ветки на ветки, не давая себя рассмотреть.
Красивая музыка заполняла собой пространство, а изобилие закусок заставляло растеряться между многочисленных столов и проплывающих мимо подносов.
Хозяева дома, выказывая свое гостеприимство, расстилались в почтительной улыбке каждому прибывшему, демонстрируя непринужденность и семейную обстановку торжества. Все сияло, искрилось, блистало, люди смеялись, шутили и поздравляли друг друга, в нетерпении ожидая заветного боя часов и когда он наконец раздался, то высоко подняли щедро наполненные бокалы, дружно прокричав троекратное ура.
С третьим по счету фужером в руках, Белла прогуливалась по залу, ловя на себе хищные взгляды мужчин, которые даже не пытались их скрыть, открыто восхищаясь красивой девушкой. Но далеко отойти ей не удалось, появившаяся ниоткуда железная хватка Сигнуса остановила ее шествие, давая понять, что решающий момент, ради которого они собственно и собрались почти наступил.
Мистер Лестрейндж звонко постучал по бокалу, привлекая всеобщее внимание окружающих и приобняв свою жену за талию громко начал.
– Уважаемые дамы и господа. Я рад приветствовать вас в своем доме и несказанно счастлив, что вы откликнулись на мое приглашение. На правах хозяина хочу поделиться прекрасными новостями, произошедшими сегодня. Во-первых, своим благороднейшим присутствием этот праздник осчастливил наш Милорд, выкроив несколько свободных часов, в такое непростое для всех время, – сердце невольно сжалось в комок и разбилось на части, разлетаясь на тысячи мелких кусочков, пронзая тело. Он здесь! В тот момент, когда Руди сделает ей предложение, Темный Лорд вместе со всеми услышит ее «да», и это был конец, – а во-вторых, мой старший сын Рудольфус долго готовился, чтобы сделать одно важное заявление. Для которого нам потребуется присутствие еще одного человека. Мы просим подойти поближе несравненную мисс Беллатрису Блэк.
Зал дружно зааплодировал, одобрительно кивая и понимая, о чем идет речь, а Белла выдвинулась вперед, с непомерным усилием передвигая ноги, как будто к ним были привязаны тяжелые кандалы, путающие и мешающие ходьбе. Изобразив взволнованную улыбку, счастливой девушки в абсолютном неведении, она приблизилась к жениху и приняла вопросительную позу.
Нарцисса была права, любая юная леди не раздумывая отдала бы половину своего преданного, если бы ее жених, хоть на четверть был так же прекрасен, как Рудольфус, но только не Беллатриса, она напротив, отдала бы все, лишь бы этой помолвки не состоялось, но было поздно.
Он что-то говорил, через пелену тумана, окутавшего голову, брал ее руку и прижимал к груди, клялся в вечной преданности и любви, а затем опустился на колено, доставая из внутреннего, потаенного кармана маленькую коробочку, с известным всем содержимым. Дорогой, квадратный бриллиант, тысячами огней сверкал на черном бархате, хвастаясь своей бесценностью.
– Беллатриса Друэлла Блэк, – наконец донесся до нее отдаленный голос Руди, – ты станешь моей женой?
Возможность отчетливо слышать постепенно возвращалась, но вдруг ее губы перестали подчиняться реальности. В немом молчании девушка бегала по залу глазами, прекрасно понимая, кого хочет там отыскать и когда их взгляды наконец встретились, она получила одобрительный кивок головой, означающий согласие и слабую полуулыбку вздернутыми уголками рта. Это было как родительское благословение, как отеческое разрешение, все сразу ставящее на свои места и делающее правильным.
– Да, – достаточно уверенно проговорила она, чтобы все присутствующие поняли, что это был ее собственный выбор и ослепительно улыбнулась.
Гости разразились новым шквалом оваций, а фамильное кольцо весомо надавило на палец. Дело было сделано, летом она станет мадам Лестрейндж и с этим ничего не поделаешь.
В искренней радости от притока новых денег в семью ее поздравляли родители, будущие родственники, рассчитывающие с помощью выгодной свадьбы завести еще больше полезных знакомств, довольные Малфои, слывшие ярыми защитниками чистоты крови и все остальные, многим из которых было абсолютно плевать на двух зеленых юнцов, собирающихся пожениться.
Через четверть часа, когда желающие поздравить пару иссякли, девушка подошла к одному из столов, намереваясь немного перекусить, но вдруг услышала за спиной тихий, шелестящий голос, заставивший напрячься совершенно все мышцы тела.
– Беллатриса Лестрейндж… А что, мне даже нравится, есть в этом имени, что-то безумное, ведь нотки сумасшествия тебе так идут.
– Почему вы не остановили все это, Милорд? Почему дали согласие на то, чего не хотите? – прошептала она, так и оставаясь к нему спиной.
– С чего ты взяла, что я не хочу твоей свадьбы, Беллс? Запомни, это мой мир и все в нем происходит только так, как я того задумал. Я уже говорил, что ты импульсивна и недальновидна, но сегодня я прощаю тебе это. Ты выйдешь замуж и ни одна живая душа не посмеет усомниться в том, что ты честная, преданная и верная жена моего будущего слуги, пригодная для брака и только мы будем знать правду. Правду о том, что ты только моя и клянусь Мерлином, если когда-нибудь я узнаю о твоей связи с Рудольфусом – вы горько пожалеете об этом.
– Так значит я нужна вам, мой Лорд? Вы не бросаете меня? – сдерживая накатывающие слезы, крепилась она.
– Выйди на наш балкон, Беллс, я хочу показать тебе насколько нужна…
Оставив тарелку с нетронутой едой. Девушка схватила с вешалки теплую мантию Нарциссы, не найдя свою и второпях бросилась к балкону, расталкивая по пути подвыпивших гостей, подгоняемая стучащими в мозгу молотками: «Я нужна ему, нужна. Он просто хотел обезопасить меня от слухов. Я нужна ему».
Выбежав на свежий воздух, она стремительно кинулась в объятия любимого мужчины, покрывая его лицо поцелуями и размазывая слезы. Темный Лорд расстегнул свою мантию, укутывая краями продрогшее девичье тело и резко аппарировал прочь, оставляя помолвку без главной виновницы торжества.
Сжимая друг друга в крепком кольце рук, они приземлились в той самой спальне, в которой ночевали после создания третьего крестража, но не спешили расцепляться.
– Инсендио, – палочка Повелителя выбила струю огня, тут же обхватившую поленья и снова исчезла в кармане.
Заключив в ладони красивое лицо, он нежно накрыл ее губы своими, сминая их от сильного желания и страсти. Его язык проник глубоко в рот, яростно сталкиваясь с ее собственным, подчиняя и уступая одновременно.
– Не смей сомневаться в том, что нужна мне, Беллатрикс. Ты будешь со мной всегда, ведь я этого желаю. А еще я хочу тебя, так давно и сильно, что больше не намерен терпеть ни минуты.
– Я люблю вас, мой Лорд, – выдохнула она ему в губы, снова припадая к ним, -
люблю…
Один сильный рывок и пуговицы на мантии сестры отлетели и покатились по полу, а она сама очутилась у них под ногами.
– Как ты сегодня прекрасная, моя девочка, – шептал он, поддевая тонкие бретельки платья, которые соскальзывая с плеч, увлекали за собой и всю оставшуюся ткань, открывая обзору красное, кружевное белье и телесные чулки на длинных, стройных ногах.
С силой сжав округлые ягодицы, он приподнял девушку, усаживая на себя и устремился в направлении кровати, ни на секунду не переставая целовать ее, трогать, вдыхать.
Отбросив в сторону простую, белую рубашку, волшебник предстал перед ней хорошо сложенным и крепким мужчиной, с красивым, изящным торсом и сильными руками. Указательным пальцем отодвинув тугую чашечку лифа, он с жадностью посмотрел на полную, аппетитную грудь с твердыми от возбуждения горошинами сосков. Втянув один из них в рот, маг пробежался по нему языком облизывая и слегка кусая, затем вдоволь насладившись, выпустил на свободу и занялся вторым. Стискивая и поглаживая упругие полушария, он опустил руку вниз и Белла услышала звук расстегивающейся молнии, а затем его брюки присоединились к остальной ненужной одежде.
