Текст книги "Его безумная часть души (СИ)"
Автор книги: natalistory
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
– Думаю, это станет последнее, что ты увидишь в этой жизни, – ядовито прошипела сестра его жены, – Круцио!
– Экспелиармус, – заклинания встретились на половине пути и от этого ни одно из них не увенчалось успехом.
– Жаль, конечно, оставлять твою дочь без отца, но и это не повод сохранить тебе жизнь. Диффиндо!
– Протего.
Замешкавшийся Тед, который и без напоминания о семье, тяжело переносил долгую разлуку с домом, на мгновение отвлекся и тут же пропустил болезненное, режущее проклятие девушки, делающей большие ставки на его слабые места.
Выронив палочку из израненных рук, он схватился за покалеченное, истекающее кровью лицо, стараясь как можно дольше устоять на ногах, но с каждой секундой надежда все дальше уплывала от него, лишая любого шанса.
– Знаешь, Тонкс, таким как ты нужно по закону запретить размножаться. Это проявление форменного неуважения и чистой воды преступление к традициям чистокровных волшебников, – смеялась, воодушевленная легкой победой, Белла, – Догадываешься, что я скажу тебе на прощание?
Ослепленный багровыми потоками, и из последних сил старающийся не закричать, смелый аврор отрицательно покачал головой.
– Авада Кедавра! – с ненавистью выкрикнула Беллатриса, оглушая хрипловатым голосом все свободное пространство вокруг себя.
– Ты в порядке, дорогая? – подбегая с другой стороны, вкрадчиво спросил Руди, видя, как его супруга неистово хохочет над телом явно мертвого человека.
– Я давно не чувствовала себя так хорошо, – философски заметила она, обводя глазам зал в поисках новой жертвы.
– Всех женщин эвакуировали в подвалы мэнора, ты должна проследовать к ним.
– Я. Никому. Ничего. Не. Должна, – крайне доступно процедила девушка, – Я Пожиратель смерти и слуга нашего Милорда, где он – там я. Уйди с дороги… Это Люциус?
Две пары глаз тут же устремились туда, где разворачивалось воистину ужасное зрелище: двое волшебников в глубоких капюшонах склонились над съежившейся фигурой недавнего виновника торжества и, не зная пощады, что есть мочи, проклинали его всеми известными им заклятиями.
Уже не пытаясь защититься, он просто лежал широко раскинув ноги и жалко прикрывал руками изувеченное лицо. Некогда идеальные, белые пряди разметались по холодному, твердому мрамору и местами были густо покрыты кровью. Кстати, если бы не эта отличительная особенность его внешности, вряд ли Беллатриса вообще узнала бы в этом полуживом на вид чародее своего нового родственника.
– Цисси этого не переживет… – крикнула она мужу, стремительно бросаясь на помощь Малфою, Рудольфус не отставал.
Подбираясь с разных сторон, чета Лестрейнджей взяла в тугое кольцо двух, еще ни о чем не догадывающихся нападавших и, прошептав друг другу одними губами: “Раз, два, три”, выкрикнули:
– Авада Кедавра!
Тем самым отправляя самоуверенных грязнокровок в далекое путешествие в один конец.
– Возьми Люциуса и аппарируй к сестре, ему пришлось сегодня не сладко, да и ты уже достаточно выдохлась, – заботливо попросил Руди.
– Глупости, – с вызовом отклонила предложение Белла, – я останусь и продолжу драться, а ты хватай Малфоя и уходи, от меня здесь больше пользы.
– Что за ребячество, Беллс, я стараюсь защитить тебя и…
– Твой муж говорит правильные вещи, – вмешался в диалог до боли знакомый голос, – ты полностью искупила вину за неудачу с Блэком, убив Теда Тонкса. Забирай его, – Темный Лорд брезгливо ткнул носом ботинка в плечо неподвижно лежащего парня, – и уходи, я вызову тебя, когда с этим отродьем будет покончено.
– Слушаюсь, Повелитель, – меняя интонацию на более учтивую, слегка поклонилась Пожирательница.
“Он заботится обо мне… “
Опустившись на колени рядом с Люциусом, она немного приподняла его вверх, позволяя обхватить себя за шею, и незамедлительно аппарировала из зала, где еще час назад так весело и счастливо проходила свадьба ее сестры.
Сырой подвал Малфой-мэнора дохнул в лицо затхлым и гнилостным запахом тления старины. Всюду было темно и непривычно тихо. После оглушающих взрывных криков и пугающего треска проклятий уши тут же заложило неприятным звоном, избавиться от которого не представлялось возможным.
– Люмос, – с трудом извлекая из глубокого выреза платья волшебную палочку, прошептала девушка.
– Кто здесь? – глухо прохрипел бывший одноклассник, сплевывая кровь накопившуюся во рту.
– Твое спасение, – грустно усмехнувшись, ответила она, тщетно стараясь не уронить тяжелое мужское тело, – Нарцисса! Мама! Миссис Малфой! – тишина, – Что же мне с тобой делать? – опуская друга на пол и прислоняя спиной к сырой стене, спросила Беллатриса, – Сиди здесь и жди, я обязательно вернусь за тобой.
– Даже если бы я очень хотел уйти…
– Помолчи. Я уже поняла, что сколько тебя ней бей, твой сарказм выбить все равно не удастся.
Освещая свой путь слабым огоньком светлячка, она двинулась по длинному, узкому коридору, периодически взывая к сестре и Друэлле и когда, казалось бы, весь путь уже был пройден, за одной из массивных, железных дверей послышались далекие голоса, напоминающие молебные призывы.
С силой дернув на себя широкую резную ручку, девушка очутилась в большой комнате, по размерам не уступающей обеденной зале.
Все женщины и подростки, которые недавно так весело резвились на свадьбе, сбившись в стайки, жалобно причитали, обливаясь слезами и кляня на чем свет стоит паршивый отряд сопротивления.
Первой приход Пожирательницы заметила Нарцисса, второпях расталкивая своих скорбных соседок и бросаясь в объятия защитницы.
– Беллс, это ты… Мы так боялись, что за нами придут… ОНИ.
– Все хорошо. Все будет в порядке, – успокаивала рыдающую невесту Беллатриса, – Я в состоянии защитить вас всех, можешь не сомневаться.
– Почему это произошло именно сегодня? На моей свадьбе…
– Твоя свадьба здесь не при чем, она стала лишь дополнительным козырем в узком рукаве грязнокровок, а еще… муж Андромеды мертв.
– О, Мерлин, я надеюсь его убил не Люциус? Как он? Ты видела его в зале?
– Э-э… Люциус… он…
– Что? Что с моим мужем? – яростно тряся за голые плечи Беллу, уже почти кричала новоявленная мадам Малфой.
– Его ранили, – сухо ответила она.
– Ранили? В смысле задели? Он там и продолжает сражаться?
– Нет. Если бы не мы с Рудольфусом, твой муж скорее всего был бы уже мертв. Я перенесла его с собой в подвал и оставила у входа.
Отталкивая с дороги стройную фигуру сестры, Нарцисса ринулась к открытой двери, не обращая внимая на просьбы остаться и слезные мольбы матери.
Без палочки, в свадебном платье невеста бежала по темному, сырому коридору, часто выпуская изо рта облака белого пара и звала, звала его…
– Люциус! Люциус!
Когда до заветной цели осталось не более пяти метров, глаза, привыкшие к сумерку, уловили неестественное, белое пятно, а тяжелые, сдавленные хрипы, выдавали присутствие человека.
– Люмос, – прошептала за ее спиной Беллатриса и как можно лучше осветила кровавое месиво, которое осталось от некогда красивого лица Малфоя.
Его рубашка была расстегнута, плечи и руки покрывали множество мелких и крупных порезов, а на правом боку, чуть ниже выступающих ребер, зияла большая рваная рана, через которую так легко и беспрепятственно утекала молодая жизнь.
Несколько раз пространство вокруг них разорвалось и разлетелось на части от душераздирающего и пронзительного крика Нарциссы, а затем, упав на колени, она медленно поползла к мужу, пропуская сквозь тонкие пальцы влажные и холодные комья земли.
Приблизившись вплотную, девушка обвила руками голову парня, который, как оказалось, потерял сознание и сидел теперь тихо и неподвижно, напоминая уродливую куклу в человеческий рост.
Она гладила его мокрые, насквозь пропитанные кровью волосы, шептала слова утешения, целовала ввалившиеся щеки и что-то бессвязно приговаривала.
Наконец, немного придя в себя, она перевела затуманенный взгляд на Беллатрису и решительно попросила:
– Найди Снейпа, он поможет, я знаю. Приведи его сюда, умоляю тебя.
Не вдаваясь в споры и рассуждения о том, что ее мужу скорее всего уже ничего не поможет, мадам Лестрейндж собиралась было аппарировать неизвестно куда, но взгляд ее привлекло черно-бордовое , резко увеличивающееся в размерах пятно, так по-хозяйски разрастающееся на белоснежном платье сестры.
– Цисси, что это? – она ткнула концом палочки в центр злополучных разводов, – ты испачкалась об Малфоя?
Медленно наклонив голову к области паха, Нарцисса несколько секунд молча рассматривала замысловатые узоры реки жизни, а затем подземелье оглушил новый, болезненный крик, больше напоминающий рычание подбитого зверя.
– Мой ребенок…
Комментарий к Глава 17. Здравствуйте, я Нарцисса Малфой.
Здравствуйте, дорогие читатели моей работы! Надеюсь вам придется по вкусу новая глава, как по мне, так она получилась очень даже эмоциональной и мрачной, но все же… Это еще не конец, а значит будет над чем поразмыслить)
========== Глава 18. Мы будем вместе – ты и я… ==========
Глава о том, что ночь темна, но скрыто в ней так много света…
Три месяца… Три долгих месяца лучшие колдомедики волшебной Британии яростно сражались за жизнь Люциуса Малфоя, ведомые только вперед, во главе с Северусом Снейпом.
Два месяца из них, он провел в, так называемой маглами, глубокой коме. Не реагировал на свет и призывы обезумевшей жены, бросившей обучение ради постоянного присутствия возле его постели. Не подавал даже слабой надежды на то, что есть вероятность его возвращения в этот мир.
Эдвин и Абраксас сходили с ума, заживо сгорая от горя, так резко свалившегося на их семью: единственный наследник находился при смерти, невестка, от нахлынувших переживаний, потеряла ребенка, свадьба, по началу веселая и роскошная, превратилась в кровавое побоище, принесшее лишь боль и утраты, восполнить которые уже никто не мог.
День и ночь, сидя у постели мужа, Нарциссса корила себя за все случившееся, она свято верила, что высшие силы намеренно покарали ее за то предательство с беременностью, которое она так низко скрыла, выдав его за потомство Малфоя. Все уговоры сестры не возымели действенного эффекта, девушка худела, плакала и проклинала тот день, когда в порыве беспечной ностальгии, поддалась скверным ухаживаниям Рабастана, так опрометчиво приведшим к нежданной беременности.
Более двух недель, после страшного инцидента, Цисси провела в больнице Святого Мунго, только чудом не тронувшись умом и оставаясь в сознании.
Опытные медики и безграничные богатства мужа сделали свое дело – ее здоровье пошло на поправку, но страшный приговор, прозвучавший в конце, отнял любое желание продолжать топтать эту бренную землю.
– … Миссис Малфой, вы больше не сможете иметь детей…
Какой смысл оставаться в живых, если после себя нечего оставить, зачем держаться за жизнь, если главная ее цель безвозвратно утеряна? Сколько бесполезных лет, она проведет в мире, уйдя из него так же незаметно, как и появилась? Сколько счастья в глазах более удачливых женщин увидит в течение всего времени? А главное, что скажет Люциус, когда очнется и узнает, что все, некогда построенное им – разрушено, сломано и разбито и самое ужасное – не подлежит восстановлению.
Так недолго просуществовавшая семья Малфой оказалась обречена на горе и страдание и не было лекарства, чтобы залечить душевные раны, и не было заклятия, чтобы умереть их боль.
*
– Доброе утро, Милорд, – скромно поприветствовала Белла, проникая в хорошо знакомую комнату.
– Что же, если ты так считаешь, значит оно и в правду доброе, – меланхолично ответил мужчина.
Некоторое время они молчали и каждый не смел нарушить этой интимной тишины, которая не давила, а наоборот, придавала какой-то легкости.
– До меня дошли сведения, – прорезая голосом теплый воздух, наконец начал Темный Лорд, – что в определенном место, само собой засекреченном и защищенном, хранятся списки волшебников, входящих в состав этого проклятого сопротивления, с подробным описанием их роли и миссии в “правом деле”.
– Я должна их достать? – сгорая от нетерпения и чувствуя, как былой азарт возвращается в кровь, с надеждой спросила девушка.
– Должна, – сухо подтвердил ее догадку Волан -де-Морт, – но не одна. Я назначаю тебя командующей данной операцией и даю право выбора на любого Пожирателя смерти, кого ты сочтешь нужным взять себе в команду.
– Это большая честь, мой Лорд.
– Я тоже так думаю, учитывая, сколько последних заданий ты провалила.
– На этот раз я Вас не подведу, – заверила раздосадованная Пожирательница.
Вот уже три месяца, как Повелитель призвал ее обратно, великодушно разрешив занять прежнее место “правой руки” в отсутствие Люциуса, вот уже три месяца подряд, она раз в неделю получала личные задания, подстроенные таким образом, что каждое из них заведомо было обречено на провал и три этих долгих месяца , он издевался над ней так, как будто Беллатриса этого заслуживала.
– Сколько раз я это уже слышал. Даже не припомню. Десятки? Ступай, я вызову тебя, когда придет время начинать операцию.
Оставив без внимания насмешливый приказ, Белла стояла неподвижно, словно некая невидимая сила удерживала ее на прежнем месте.
– Я велел тебе уйти, – прохладные нотки раздражения стали отчетливо сквозить в интонации мужчины.
– Я больше не нужна Вам? – собравшись с духом, на одном дыхании выпалила она, приведя тем самым волшебника в легкое замешательство.
– Думаю, ты забываешься…
– Вы больше не хотите меня? – начавшуюся словесную атаку было уже не остановить.
Резко сорвавшись с места, Темный Лорд в несколько шагов пересек широкую комнату, сокращая расстояние между ними и схватив длинными пальцами кудрявые волосы, наклонил ее голову к себе.
– Ты играешь с огнем, девочка, – он назвал Беллу так же, как называл раньше при встрече, когда она еще училась в школе и была старостой Слизерина.
– Если Вы огонь, я желаю немедленно сгореть.
Поддавшись предательскому порыву нежности, совершенно не свойственному его натуре, волшебник плавно притянул податливое тело ближе и впился в раскрытые мягкие створки…
О, Мерлин, как же они были прекрасны! Сколько подобных моментов он потерял, напрасно наказывая и отталкивая ее от себя. Сколько бесценных минут и часов упустил за эти полтора года.
Раскрывая и подчиняя девушку себе, он все крепче сжимал в объятиях изящную, стройную фигуру, временами прерываясь, вдыхая успевший забыться тонкий аромат ее кожи и никак не мог насытиться.
Время… Как же оно безжалостно и жестоко, как же быстротечно и всевластно. Упущенное – его уже нельзя догнать, потерянное – нельзя вернуть…
Напрочь позабыв о том, как ласков и внимателен был с нею прежде, Темный Лорд подхватил Беллатрису на руки и, не теряя драгоценных мгновений, направился к ближайшему окну. Одной рукой раздвинув тяжелые зеленые шторы, он усадил шокированную, не рассчитывающую на столь горячую встречу, Пожирательницу и рывком, высоко задрав полы ее мантии, сдернул кружевное белье, подбираясь к самому сокровенному.
Хаос, ураган, животное желание – только так можно было описать весь спектр эмоций, исходивших сейчас от этого мужчины. Он был везде и одновременно нигде, он сминал, сжимал, целовал и гладил, проходился вверх и вниз, а затем снова возвращался к губам.
Разорванная, раздробленная и истерзанная душа, по маленькой части которой находилось в каждом из этих волшебников, ликовала и рвалась наружу, чувствуя приближение долгожданного воссоединения.
Не в силах больше сдерживаться, он наспех расстегнул молнию строгих, черных брюк и, опустив их ниже коленей, резко вошел в девушку, вырывая из ее горла блаженный стон.
Это не было привычным и трепетным занятием любовью, какое бывало у них прежде, это была страсть, сокрушительная, изголодавшаяся, неудержимая страсть. Страсть которая затягивала с головой, погружала в себя, стирала и подчиняла.
Грубо вбиваясь и безжалостно растягивая податливые, тугие стенки ее влажного лона, мужчина все четче осознавал, что жизнь вернулась на круги своя, восстановилась, вошла в прежнюю колею и осознание этого давало четкую картину будущего, картину того, что нет радости и успеха без Беллатрисы Лестрейндж, нет удачи и везения без этой безумной женщины, нет вообще ничего без Королевы Пожирателей…
Быстро приблизившись к логичному, приятному и предсказуемому финалу, по началу официальной встречи, Милорд медленно вышел из горячего женского естества и повернулся спиной, скрывая в карманах мантии дрожащие от напряжения руки.
– Могу ли я спросить Вас о чем-то?,– спускаясь с шершавого подоконника, вкрадчиво обронила девушка.
– Только если твой вопрос не будет содержать очередную глупость о том хочу ли я тебя, – вновь превращаясь в каменную скульптуру, заметил он.
– Как Вы намерены использовать те списки, которые мне поручено добыть?
– Что ж, я с радостью поделюсь с тобой своими соображениями: в один из погожих, не такой, как сегодня, дней, ко мне пожаловал всеми известный Северус Снейп и поведал довольно занятную историю о том, что он слышал на кануне вечером в трактире. Якобы, некая умалишенная женщина, гордо называющая себя прорицательницей, по имени Сибилла Трилони, рассказывала Альбусу Дамболдору о новом пророчестве, в котором не самое последнее место занимаю я и неизвестный ребенок. В нем говорилось, что он способен одержать сокрушительную победу надо мной, но вот когда это должно произойти, ее запутанный разум почему-то не увидел. Мне не следует отвлекаться на подобного рода провокации, но и оставлять их без внимания я тоже не имею права. Добудь списки членов сопротивления, а уж потом мы сопоставим всех, кто хоть каким-то образом может быть причастен к данной ереси.
– Это вздор, Милорд! Как ребенок может победить Вас?
– Ты всегда была импульсивна и не сдержана, Беллатрикс и с годами, я вижу, это не проходит. Дети растут, учатся, оттачивают мастерство и превращаются в сильных мужей. Только глупец пропустил бы подобное мимо ушей, подвергая свою жизнь и жизни других опасности.
– Вы как всегда правы, Хозяин. Я добуду их, даже ценой собственной жизни.
*
Теплый, юный май вдохнул во все живое новые силы. Природа распускалась и цвела, радуя яркими красками, истосковавшихся по солнечным дням людей. Мир словно родился заново, окончательно освободившись от тяжелых оков зимней, суровой непогоды.
Беллатриса Лестрейндж сидела на мягком, широком диване, утопая в груде подушек, и задумчиво смотрела в окно. Сегодня вечером ей предстояло снова вернуться в тот особняк, от которого о сих пор бежали мурашки по коже, вызывая неприятный холодок предвкушения, прихватив с собою нескольких мужчин на ее личный выбор.
Как не провалить ответственное задание и еще ниже не упасть в глазах Повелителя, она не знала, но знала одно, без этих злополучных списков, которые так ему необходимы, никто не покинет тот странный дом.
С несложным выбором своих компаньонов для операции девушка определилась в считанные минуты. Кто сможет лучше и безо всякой корысти прикрыть ее худую, высокую фигуру – чем собственный муж? Кто так же легко и играючи, сопровождая каждое новое убийство веселой шуткой, справится с нахальными аврорами, быстрее чем Корбан Яксли? Кто способен в самый разгар боевых действий, когда от дыма, копоти и крови глаза застилает едкая пелена, отбросить палочки в сторону и пуститься в рукопашное сражение, размахивая тяжелыми кулаками? Конечно же, верные и неразлучные друзья Кребб и Гойл.
Этим отважным, лишенным всяких моральных принципов и закаленным, словно железо, мужчинам, Белла доверяла, как себе: без оглядки, целиком, и не боясь получить предательский удар в спину.
– Простите, что отвлекая вас, Хозяйка, – скрипучий голос старого Уолли вывел ее из глубоких раздумий.
– Что тебе нужно? – грубо рыкнула на него девушка, успевшая порядком утомиться от навязчивого домовика еще в то время, когда он не покладая рук, без устали боролся с ее затянувшимся пьянством.
– Миссис Малфой прибыла минуту назад и ожидает приема в Большой гостиной.
С тех пор, как с Люциусом произошел весь этот ужас на собственной свадьбе, Нарцисса была не частым гостем в их богатом, но мрачном доме. Несколько месяцев она провела в больнице, ни на день не покидая борющегося за ускользающую жизнь мужа, а когда ему все же стало лучше и врачи разрешили забрать будущего главу рода домой, вовсе полностью растворилась в заботе за столь важным для нее человеком.
– Цисси, милая, как я счастлива тебя видеть, – заключая сестру в крепкие объятия, искренне обрадовалась Белла.
– А я тебя, – ответила взаимностью на радушный прием девушка, – Как ты?
– В целом все в порядке, за исключением странных головных болей, которые изредка мучают меня с тех пор, как я пробудилась. По началу я старалась не замечать этой навязчивой мигрени, но, к сожалению, приступы в последнее время только участились.
– Тебе нужно непременно обратиться к врачу, шуточное ли дело, игнорировать столь опасный недуг?
– Забудь, – упрямо отмахнулась Беллатриса, – ты ведь явно пришла не за этим.
– Не за этим… – согласилась Нарцисса, помедлив, намекая всем видом на то, что знает нечто такое, о чем другие и не догадываются, – я снова беременна…
– Не может быть – подсаживаясь ближе к сестре, удивилась Пожирательница, – Все лекари больницы Святого Мунго в один голос твердили, что ты больше никогда не сможешь иметь детей и слова их звучали более чем убедительно.
– Я тоже так думала, Беллс, тоже. Когда Люциус вернулся домой, наша жизнь хоть и отдаленно, но понемногу стала напоминать супружескую, мы не старались и не питали никаких надежд… По видимому, так устроен мир: если перестать чего-то страстно желать и грезить об этом, оно само приходит к тебе в руки, нежданно, как благодать.
– У меня не было времени философствовать на столь глубокие темы бытия, но раз ты в этом уверена, стало быть так и есть.
Мадам Лестрейндж никогда и ни с кем не обсуждала вопросы касающиеся детей, тем более, никогда не затрагивала тему связанную с ее собственной дочерью. Она всегда оставалась под запретом, глубоко запертой и запечатанной в самых потаенных уголках души, души которая только от части принадлежала ей самой.
– Это так прекрасно, представляешь, совсем скоро на свет появится новый член династии Малфой, такой же красивый и умный, как Люциус. Мерлин все таки услышал мои молитвы и…
– У меня есть дочь! – абсолютно не ожидая от себя такого откровения, призналась Беллатриса.
– Прости, что ты сказала? – в миг изменившись в лице, переспросила юная мисс Малфой.
– Ты все прекрасно слышала, – грустно отозвалась изможденная накопившейся усталостью девушка, – У меня есть дочь, ее зовут Габриэль и ей скоро исполнится год.
– Но как ты могла скрывать ее от всех столь долгое время? Где она? Когда ты вообще успела произвести ее на свет?
Вопросы нескончаемым потоком сыпались из Нарциссы, не боясь остаться без ответов. Ее пуританский склад ума никак не мог сопоставить все факты воедино, а раздробленность и неразбериха подстегивали недетское любопытство.
– Я и сама никогда ее не видела, – честно призналась Белла, – Гэби родилась во сне, в тот год, когда проклятие “Соломона” цепко опутало мое сознание. Ты первая, кому я рассказываю об этом и уже жалею, что впутала тебя в это темное дело.
– Он забрал ее у тебя? Верно? – сразу догадалась сестра, уже не стараясь сдерживать непрошеные слезы.
– Забрал… – печально ответила она.
– Но ты же мать, женщина, – не унималась расстроенная гостья, – не только воин и бездушный Пожиратель смерти, каким хочешь нам всем казаться. Найди, разыщи ее, где бы Он ее не прятал, беги и не оглядывайся, оставь все, что имеешь и живи ради ребенка.
– Какая же ты глупая, Цисси, прости…Мой мир – это Он, моя жизнь – это Милорд. Если Повелитель посчитал нужным спрятать нашу дочь от всех, в том числе и меня, что же, я приму это решение как должное. Он никогда не ошибается, Он… – недосказанные слова повисли в воздухе в тот момент, как девушка сильно зажмурила глаза, обхватив руками голову.
Мученическая картина боли, отразившаяся на ее лице, ярко свидетельствовала о тех страданиях, которые она испытывала в тот момент. Белла догадывалась, что так ее организм реагирует на все вмешательства из вне, произошедшие с нем: будь то множественные проклятия в частых и затяжных рейдах, переселение частички чужой души, летаргический сон, продлившийся на год, а главное – потеря ребенка, о котором она не забывала ни на день.
– Я даже сама боюсь того, кто просыпается во мне в минуты нахлынувшей боли, – призналась Беллатриса, – мое сознание будто бы отключается, активируя лишь самые темные и порочные желания. Мне хочется убивать, пытать и преследовать, загонять своих жертв в ловушки, из которых нет выхода и повторять это снова и снова, пока приступы терзающих страданий не отступают в сторону, проясняя ум.
– Не совершай ошибок о которых будешь жалеть в последствии, – боязливо прикрывая ладонями еще плоский живот, предостерегла Нарцисса, – найди Габриэль, забери ее, где бы она не была, а что с ней делать дальше, ты непременно поймешь. Дочь придаст тебе сил, прогонит все страхи и сомнения, затмит все тягости твоей жестокой жизни и дарует долгожданное облегчение. А если не сделаешь этого, я сильно сомневаюсь, что ты горько не пожалеешь потом, увидев у меня на руках маленький и нежный комочек счастья.
– Добрый день, милые дамы, – как всегда галантный и услужливый Рудольфус Лестрейндж вернулся домой раньше обычного, застав женщин в один из самых неподходящих моментов, – о чем секретничаем?
– Я пришла сообщить сестре, что снова беременна, – печально ответила Нарцисса, продолжая прокручивать в голове мысли о несостоявшемся материнстве Беллы.
– Не думаю, что моя жена по достоинству оценит столь радостное известие, ведь рождение детей никогда не входило в ее планы, – мрачно заметил Руди, больше обращаясь не к собеседнице, а к своей супруге.
– Откуда ты вообще можешь знать о планах в моей голове? – мгновенно вспылила та.
– Перестань, я лишь хотел подчеркнуть тот факт, что служба в рядах Пожирателей смерти отнимает все твое свободное время, а учитывая в каком бешеном ритме мы живем – дети сейчас лишь помеха…
– Похоже мне пора, – не желая быть втянутой в конфликт между супругами, быстро засобиралась миссис Малфой, – я заскочу к тебе скоро, может на следующей неделе.
– Передавай Люциусу привет и скорейшего выздоровления, – искренне пожелал Рудольфус, провожая невестку.
– Передам, не сомневайся…
***
Мрачный особняк немногочисленных авроров по прежнему величественно возвышался над другими, более скромными, домами квартала. Его окружала невидимая аура из целеустремленности, силы духа и непоколебимой решительности этих смелых людей. Все то, чего они так страстно желали, за что так гордо боролись и что отстаивали, казалось пропитало это место, внушающее уверенность и спокойствие своим обитателям.
Беллатриса первой прибыла в назначенное время. Просидев остаток дня в своей комнате и тщательно переварив сказанное Нарциссой и мужем накануне, она все больше склонялась к мысли, что достойна воспитывать, или на худой конец просто увидеться с дочерью.
Не имея ни малейшего желания снова пересекаться с Рудольфусом, девушка покинула свою спальню через широкое панорамное окно, зная, что он не подведет во время операции и появится в точности тогда, когда будет особенно нужен.
Негромкий хлопок аппарации в нескольких метрах от нее, сигнализировал о появлении кого-то из Пожирателей. Быстро развернувшись в сторону звука, Белла, на всякий случай, вскинула волшебную палочку, но в этом не было необходимости.
Широко и нахально улыбаясь, с виду походя на опасного зверя, игры с которым могут закончиться весьма плачевно, к ней приближался Корбан.
– Я думал, что буду первым, – весело заметил он, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения.
Пожирательница проигнорировала его слова, указав пальцем в темное небо, по которому рассекая и, казалось тараня холодные звезды, парили три черные тени.
Грациозно снизившись рядом с молодыми людьми Крэбб, Рудольфус и Гойл ступили на землю и неподвижно замерли в немом молчании, ожидая дальнейших указаний своей Королевы.
– Пора, – наконец скомандовала Беллатриса.
Мужчины переглянулись между собой и устремились в направлении дома, полные решимости и несколько не страшащиеся встретить быструю или мучительную смерть в стенах вражеского здания.
Пользуясь проверенной схемой проникновения через черный вход, они по одному заполняли темный коридор тихого особняка и, общаясь исключительно жестами, все время посматривали на Беллу, стараясь распознать ее следующий шаг.
Последним, к их мрачному и несущему только смерть шествию, присоединился шестой участник опасного рейда, ранее не заявленный в команду и явившийся самовольно – Северус Снейп. Запыхавшийся и чрезмерно возбужденный, он сдержанно поприветствовал всех присутствующих и сделал вид, будто с самого начала был выбран главным постановщиком текущего сценария.
– Зачем он здесь? – с вызовом прошептал Рудольфус, указывая длинным пальцем на неопрятную фигуру зельевара.
– Я задаюсь тем же вопросом, – тихо ответила жена, переключая внимание на незваного гостя.
– Меня прислал Милорд, – грубо отозвался Северус, еще со школьной скамьи недолюбливающий слизеринскую старосту.
– Он не говорил мне об этом.
– А ты думаешь Повелитель посвящает тебя во все свои планы? – открыто язвил парень.
– Так было всегда, до этого нелепого момента, – не отставала Пожирательница.
– Мы слишком много внимания уделяем нашему Нюньчику и совсем забыли о списках, – прерывая словесную перепалку бывших студентов, напомнил Корбан.
– Верно, – поддержал его Гойл, – Мне давно уже не терпится надрать парочку гриффиндорских задниц, а долгожданный момент, почему-то, все откладывается.
В последний раз с ненавистью посмотрев на Снейпа, Беллатриса прошла мимо своих сторонников и устремилась к лестнице, движением руки указывая следовать за собой.
Лишь в тот момент, когда верные слуги Темного Лорда зашли непозволительно далеко, их тихие шаги и темные фигуры заметили обитатели дома. Они были совершенно не готовы к столь неприятному визиту, но быстро нашли в себе силы собраться и встать на защиту своего пристанища.
Джеймс и Лили Поттер, Римус Люпин, Фрэнк Лонгботтом и нахальный Сириус Блэк – это все, кто сейчас обитал в штаб-квартире.
– Знакомые лица, – рассмеялся Лестрейндж в лицо врагам, не увидев по достоинству опасных противников.
Он, как и Снейп, не был в маске, поэтому жалкий отряд сопротивления без труда узнал в нем бывшего слизеринского капитана по квиддичу.
– Где твоя жена, Руди? – с вызовом бросил Джеймс, – А, это наверное, за ее спиной ты сейчас прячешься? Верно?
Каждая из сторон прекрасно понимала, что словесная игра не может продолжаться долго, одни из них будут нападать, а другие постараются, по возможности, обороняться, защищая самое дорогое.
