Текст книги "Любовь длиною в жизнь. Часть 2: Я буду ждать тебя (СИ)"

Автор книги: Nastyad87

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Доехав до усадьбы, она вошла в дом и была встречена Глафирой Петровной Кожевниковой – миловидной крепостной женщиной пятидесяти лет, официально числившейся кухаркой, а на самом деле давно взявшей на себя обязанности по уходу за всем поместьем. Натали с первого дня знакомства очень понравилась Глафире Петровне, и добрая женщина всячески старалась помочь той по тем или иным вопросам. Когда Репнина, прихватив листы бумаги, ходила по комнатам и делала наброски, проворная дама непременно семенила следом, давая комментарии или с упоением рассказывая историю этого дома.

Мирное сосуществование двух женщин нарушил приезд хозяина поместья – Григория Аркадьевича Шаховского, вошедшего в гостиную вместе с управляющим Петром Сергеевичем Сосновым. Наташа не сразу заметила мужчин, так как была поглощена измерением карниза над высокими дверями, куда планировала заказать и повесить новые портьеры, более светлые и тонкие, чтобы дневной свет лился в комнату. Глафира Петровна, первой завидев нежданных гостей, громко кашлянула. Репнина обернулась и попала под две пары недружелюбных глаз.

Князь Шаховской несколько лет назад сделался вдовцом. Потеря любимой жены Ангелины Васильевны, бывшей для него смыслом жизни, сделала из этого ещё относительно молодого дворянина замкнутого и недружелюбного человека. Всякий раз, глядя на Наташу, он вспоминал о собственной боли с каким-то неприятным чувством досады: почему эта молодая барышня ходит по земле и радуется жизни, в то время как его супруга лежит в сырой могиле? Усадьба Высокое была свадебным подарком жене, которая с любовью и заботой обустраивала дом, мечтая о детях и долгой семейной жизни. Но внезапно начавшаяся чахотка перечеркнула все планы. Похоронив супругу, Григорий Аркадьевич не смог найти в себе сил жить в доме, столь напоминавшем о счастье, поэтому, выставив поместье на продажу, уехал в свой фамильный особняк в Петербурге, где поселился практически безвылазно. И вот, не давеча, как на прошлой неделе к нему приехал управляющий с новостью, что усадьбу хочет купить некая княжна Репнина – молодая красавица, блистательная фрейлина и владелица солидного состояния. Подстрекаемый Петром Сергеевичем, он поднял цену на поместье почти вдвое, рассчитывая получить солидную сумму, которую задумал потратить на приобретение виллы где-нибудь на юге Франции. Князь Шаховской мечтал покинуть Петербург, лелея мысль, что смена обстановки залечит его несчастное сердце.

– Приветствую Вас, княжна. – начал он, скривив губы. Глафира Петровна не удостоилась и взгляда. – Так, так… Делим шкуру не убитого медведя?

– Добрый день, Григорий Аркадьевич. – невозмутимо ответила Наташа. Всякий раз при виде этого человека, от которого в какой-то степени зависела её дальнейшая судьба, она старалась быть как можно более миролюбивее, включая всё своё обаяние. – Отчего же не убитого? Я искреннее надеюсь, что мы с Вами всё-таки сможем договориться.

– Если Вы согласны на сумму, которую Вам озвучил мой управляющий. – по-прежнему недобро продолжил князь, топчась на пороге.

– Я считаю, что цена слишком завышена, и Вы поступаете непорядочно. Изначальную денежную сумму я готова выплатить хоть сегодня – давайте вернёмся к ней и оба получим то, что хотим. – ответила Натали с очаровательной улыбкой.

– У меня изменились обстоятельства, княжна! Поэтому моё последнее слово таково: либо Вы уплачиваете нашу с Петром Сергеевичем цену, либо можете забыть про это поместье и больше сюда не приезжать! – господин Шаховской, сверкнув глазами, поклонился и направился прочь. Вслед за ним, с таким же недоброжелательным видом, поспешил управляющий.

Наташа смотрела им вслед с нескрываемым отчаянием и раздражением.

– Вот ведь какой бесчестный человек! – услышала она от Глафиры Петровны.

Негодуя, Репнина топнула ногой, а затем отправилась догонять мужчин. Схватив своё пальто и надевая его на ходу, она выбежала на улицу.

– Григорий Аркадьевич, стойте! – крикнула она хозяину поместья, уже приготовившемуся сесть в свой экипаж. Увидев летящую к нему Наташу, он замер с недовольной гримасой. – Ну послушайте, я не понимаю, почему Вы упорствуете? Усадьба несколько лет, можно сказать, стоит заброшенной, а уж про парк я вообще молчу – за ним давно никто не ухаживает! Так давайте сойдемся на изначальной цене – Вы ведь не императорский дворец мне продаёте! – попыталась пошутить Натали, подойдя к князю.

– Я ещё раз говорю Вам «нет». – упрямо покачал головой Шаховской. – И Вы можете поискать другое поместье – флаг Вам в руки, если моё слишком дорого для Вашего кошелька.

– Нет, это невозможно. – устало опустила руки Репнина. Она готова была расплакаться от бессилия, наблюдая, как угрюмый князь садится в карету.

«Я проиграла» – с горечью подумала она.

Вдруг Шаховской, уже готовый захлопнуть дверцу перед её носом, неожиданно замер и устремил свой взгляд куда-то вдаль. Наташа обернулась и посмотрела в сторону холмистой подъездной аллеи, ведущей к усадебному дому. Она различила три приближающиеся мужские фигуры на лошадях тёмной масти. При чём силуэт впереди угадывался безоговорочно – к ним приближался Александр Николаевич в тёмно-сером развевающемся плаще. Чуть подотстав, за ним, видимо, ехала царская охрана.

Не веря своим глазам и напрочь забыв о князе, Репнина вышла на дорогу. Она поймала взгляд Александра, и тот улыбнулся ей, а приблизившись, услышала тихое «Натали». Ловко спрыгнув с коня, цесаревич направился к Наташе, которая присела в реверансе. Мужчины, вылезшие из кареты, застыли в почтительном поклоне. «Боже мой, сам Великий князь к нам пожаловал!» – услышала Наташа возбуждённый шёпот управляющего.

– Здравствуй. – сказал Александр, поцеловав Наташе руку. Какое-то время он жадно смотрел на неё, впрочем, как и она, не веря, что он сейчас стоит перед ней.

– Добрый день, Ваше Высочество. – Репнина улыбнулась. – Какими судьбами в наших краях?

– Добрый день, господа! – крикнул наследник престола мужчинам. – Я здесь, чтобы помочь тебе. – едва слышно произнёс он Наташе. – В чём здесь дело? – Александр направился к застывшим, словно статуи, князю и управляющему. Натали поспешила следом – Мне известно, что Вы, Григорий Аркадьевич, продаёте это поместье, и что княжна Репнина настроена его приобрести.

– Да, В-ваше Высочество, т-так и есть. – запинаясь, начал Шаховской.

– Тогда почему до сих пор не оформлены документы на продажу? Отчего Вы мучаете эту даму? – цесаревич жестом указал на Наташу. – Я думал, что Вы, как любой благородный дворянин, держите своё слово.

– Да, но…

– Княжна Репнина до недавнего времени являлась главной фрейлиной моей супруги – будущей императрицы Марии Александровны. До этого она верой и правдой служила моей матушке, чьё имя, думаю, нет необходимости напоминать. Заслуги княжны высоко оценены государем, что выражено в наградах и подарках всем Репниным. А Вы имеете наглость унижать мадемуазель Натали! – Его Высочество, напустив на себя до невозможного строгий вид, смотрел на Шаховского. – Сколько Вы хотите за это поместье? Я, от лица всей монаршей семьи, в знак благодарности княжне за верную службу готов оплатить любую сумму – назовите цену.

У Наташи округлились глаза. Несомненно, ей была приятна помощь Александра, но она не была готова к тому, чтобы тот оплачивал что-либо за неё. Такого подарка она принять не могла, поэтому открыла было рот, чтобы возразить, но князь Шаховской её опередил.

– Ваше Высочество, это, право, того не стоит. Я, видимо, поддался ненужному влиянию. – от стрельнул глазами в сторону управляющего. – Думаю, мы с княжной сойдёмся на той цене, которая была заявлена изначально.

– Нам будет достаточно Вашего слова, или мне потребовать расписку? – Александр был всё так же суров.

– Достаточно моего слова. – князь поклонился цесаревичу. – Сегодня же распоряжусь подготовить бумаги о покупке-продаже имения. – затем с небывалым почтением раскланялся перед Наташей. – Могу ли я ехать, Ваше Высочество?

– Езжайте, князь. И помните: если я узнаю, что Вы вновь принялись за своё – это сильно огорчит меня и заставит пойти на более жёсткие меры.

– Всего доброго, Ваше Высочество. Я сдержу слово. – ещё более испугавшись, Григорий Аркадьевич вновь поклонился и спешно сел в карету. За ним, раскланявшись, юркнул управляющий.

Александр провожал отъезжающую повозку грозным взглядом. Потом перевёл взгляд на ошеломлённую Репнину и сразу смягчился, заулыбался.

– Вот видишь, теперь дело двинется. – сказал он, поворачиваясь к ней.

– Спасибо. – прошептала Наташа, глядя на него во все глаза. – Но мне, право, неловко, что ты оставил Зимний для того, чтобы решать мои проблемы.

– Твои трудности – это и мои трудности тоже! Я сто раз говорил, что не оставлю тебя в беде. – Он взял её руку в свою и посмотрел с той нежностью, от которой сердце Натали замерло от счастья. Потом Александр с грустью обернулся на свою охрану, тихонько поджидающую в стороне. – Прости, мне нужно возвращаться обратно: отец ждёт меня вечером с докладом, а я даже не садился его готовить.

– Конечно, поезжай. Я так благодарна тебе! – Репнина в порыве хотела обнять его, но не решилась при посторонних. Вместо этого она сильнее сжала его руку.

Он смотрел на неё, не находя слов. Затем выпустил Наташину ладонь и вернулся к своему коню.

– Я приеду, как только смогу. Пиши мне, хорошо? – произнёс он еле слышно.

– До свидания, Ваше Высочество. – она присела в реверансе.

Лошадь Александра Николаевича грациозно топталась на месте, в то время как её хозяин не мог оторвать глаз от своей любимой женщины. С неимоверным трудом справившись с собой, он пришпорил коня и стремительно отправился прочь. Когда он поравнялся со своей охраной, те присоединились к Его Высочеству, едва поспевая за ним. Наташа ещё долго смотрела вслед удаляющимся фигурам, так до конца и не веря в реальность всего происходящего.

***

Князь Шаховской сдержал слово: на следующий день, рано утром, едва Натали закончила свой завтрак, к ней вошёл слуга и объявил посетителя. Перед изумлённой княжной предстал Григорий Аркадьевич и впервые без сопровождения управляющего. Раскланявшись перед ней и приветствуя самым дружелюбным образом, он протянул бумаги, подтверждающие продажу имения Высокого – от неё была нужна лишь подпись. Репнина, проводив гостя в маленькую гостиную в своём флигеле, села вместе с ним за стол и углубилась в чтение документов, а после скрепила договор чернилами.

– Ну вот-с, Наталья Александровна, теперь документы нужно доставить в губернскую канцелярию – так сказать, завизировать, и всё! – улыбаясь, сказал Шаховской, складывая бумаги обратно в кожаную папку.

– Если хотите, я сама могу это сделать – мне не трудно. – ответила Наташа, думая про себя о том, что неужели дело, наконец, разрешилось в её пользу.

– Что Вы! Я сам всё отвезу сейчас же! – воскликнул князь.

– Как скажете. – Репнина улыбнулась. – Мне на днях нужно будет съездить в Петербург, чтобы добыть Вам деньги – при себе я такой суммы не храню.

– Конечно, конечно, Наталья Александровна! Я нисколько не сомневаюсь в Вашей честности! – воскликнул Григорий Аркадьевич, вставая. – А в усадьбу можете переезжать хоть сегодня!

– Спасибо Вам большое! – Наташа не могла скрыть радости от услышанных слов. – Дом в Высоком просто чудо! Но, быть может, Вы захотите взять какие-либо вещи?

– Нет, благодарю, мне, видите ли, ничего не нужно из этого дома. – Князь в миг помрачнел, и княжна заметила тоску в его глазах. – Вы можете распоряжаться всем на своё усмотрение: продать, выбросить…

– Я думаю оставить всё, как есть. – Натали подошла к Шаховскому. – Лишь поменяю обивку да портьеры в нескольких комнатах; возможно, затею небольшую перестановку. Этот дом невозможно не полюбить: видно, что всё в нём создавалось с душой.

– Да, так и есть. – Григорий Аркадьевич склонил голову. – Моя жена очень любила это поместье. Но теперь, когда всё кончено, я думаю продать всё своё имущество и уехать подальше от Петербурга. А Вы, – он, наконец, нашёл в себе силы посмотреть ей в глаза. – надеюсь, будете счастливы там.

– Благодарю! – воскликнула она с чувством глубокой признательности. А затем уже более спокойным тоном добавила. – И ещё: Григорий Аркадьевич, не могли бы Вы передать своему управляющему, что в его услугах больше не нуждаются? Если необходимо рассчитать его – он может прийти на предстоящей неделе.

Князь кивнул ей.

– Хорошо, я передам Петру Сергеевичу. И, позвольте, сам его рассчитаю. Ну что ж, прощайте, княжна Натали Репнина! Думаю, мы ещё увидимся с Вами через пару дней для окончательного оформления сделки: я Вам бумаги, а Вы не забудьте про деньги.

– До свидания, господин Шаховской. Я не забуду.

И он стремительно вышел, поклонившись на прощание.

Воодушевлённая случившимся, Наташа решила не ехать в этот день в Высокое, а собрать кое-какие вещи: для завтрашней поездки в Петербург, а так же то, что можно было бы отправить в свой будущий дом. Правда, таковых набралось совсем немного – основная часть её гардероба была оставлена в особняке Репниных в Петербурге, куда перекочевала в сундуках и коробках после отъезда из Зимнего. Пребывая в хорошем расположении духа, она велела готовить экипаж на завтрашнее утро, а так же небольшую повозку или телегу, чтобы погрузить в неё и отвезти подготовленный скарб в Высокое.

За этими хлопотами её застала Елизавета Петровна, тихонько прокравшаяся во флигель Наташи, как только Михаил отобедал и уехал восвояси.

– Добрый день! – радостно поприветствовала подругу Репнина.

– Здравствуй, Наташа. – Лиза подошла к княжне с таинственным видом. – Скажи, ты получила позавчера письмо от Александра Николаевича?

– Получила, а в чём дело? – Натали уже была готова заподозрить неладное.

– Да нет, ни в чём. – княгиня мягко улыбнулась. – Это я принесла его к тебе и положила на бюро. Хорошо, что его доставили, когда Миши не было дома. – вздохнула она. – А то не представляю, что бы он сделал, разорвал бы его в мелкие клочья, наверно так!

– Спасибо, Лиза! И прости, если я заставила тебя скрывать что-то от моего брата. Ты ведь не сказала ему, я правильно поняла?

– Нет, конечно не сказала! – Долгорукая-Репнина всплеснула руками.

– Я должна тебе сообщить, что завтра, покину Вас – мне нужно ехать в Петербург по делам. И, по-видимому, сюда уже не вернусь.

– Значит, с покупкой усадьбы всё сладилось?

– Да, и даже лучше, чем я предполагала! – Наташа в очередной раз вспомнила о помощи Александра. – Так что можешь успокоить Мишу: с завтрашнего дня сестра перестанет обременять его своим присутствием.

– Он переменится, я на это надеюсь. – вздохнула Лиза. – Пусть пройдёт немного времени.

– Ещё раз спасибо тебе за всё! – воскликнула Натали и бросилась обнимать подругу.

– Тебе не за что меня благодарить. – ответила та. – Знай, я всегда восхищалась тобой и твоей смелостью!

– А я не перестаю благодарить Бога за то, что брат встретил именно тебя! Ведь никакая другая женщина не терпела бы его характер с таким спокойствием.

– Я люблю его, Наташа. – улыбнулась Лиза. – А все недостатки можно сгладить, важно только знать – как.

– Ты очень мудрая.

– Скорее я просто очень долго ждала своё счастье. До скорой встречи, Наташа. Обещай, что будешь писать мне, пока Миша не помирится с тобой.

– Обещаю. – промолвила Репнина. – А лучше: приезжай как-нибудь ко мне в гости! Ведь у меня теперь есть свой дом! – и она с гордым взглядом окинула свои собранные вещи.

– Я постараюсь. Ладно, не буду тебе более мешать.

– До свидания, Лиза!

Они вновь обнялись, и Елизавета Петровна оставила Наташу одну – собираться в путь. А на следующий день, плотно позавтракав, Натали проводила телегу с вещами, направившуюся в Высокое вместе с запиской для Глафиры Петровны, а после села в карету и приказала мчать в Петербург.

Миша так и не соизволил попрощаться с ней: ни накануне вечером, ни рано утром, что, конечно, раздосадовало княжну. Возможно, ей показалось, но когда она бросила прощальный взгляд на дом Долгоруких, в окне на втором этаже за шторой ей привиделся силуэт брата.

Она понимала, что он злится пуще прежнего, ведь её планам суждено осуществиться – слава богу, у неё было достаточно своих средств на существование, а также внушительное приданое, которое причиталось ей и которое она решила пустить в ход, дабы не просить ни у него, ни у Александра Николаевича, ни у кого бы то ни было ещё.

Комментарий к Глава 1

* Fatum (с лат.) – «судьба», «рок».

** Дилижанс – транспортное средство для междугородной (и международной) перевозки. Многоместная карета на конной тяге, перевозившая пассажиров и почту.

========== Глава 2 ==========

Менее чем через неделю Натали Репнина уже вовсю обживалась в Высоком. Побывав в Петербурге, она, помимо изъятия необходимой суммы для покупки усадьбы, заехала в фамильный особняк князей Репниных за своими вещами. Под недоуменные взгляды тамошних слуг, Наташа приказала собрать все её вещи, а так же кое-какую мебель из своей комнаты и, погрузив на телеги, отправить в Двугорский уезд, куда сама поспешила следом.

Григорий Аркадьевич Шаховской явился на следующий день после её возвращения в имение, благодаря чему сделка была окончательно оформлена, и княжна Репнина сделалась полноправной владелицей усадьбы. С первых дней в этом небольшом, по меркам здешних поместий, но очень уютном доме она с удовольствием окунулась в новую для себя жизнь. Поначалу Наташу преследовало странное, но очень приятное чувство, что вся окружающая обстановка принадлежит ей, что никто без спроса не переставит любимые вещи, никто не посмеет прийти и выгнать её. А также она с щемящим восторгом понимала, что здесь всё будет так, как ей нравится!

Ноябрь Натали посвятила обустройству первого этажа усадьбы: начать было решено с гостиной, которая стала излюбленным местом Репниной, где она заимела привычку не только чаёвничать с Глафирой Петровной, но в скором времени, купив большой дубовый стол овальной формы и комплект стульев к нему – устраивать обеды и ужины, а также сидеть вечерами на диванчике у камина с книгой под стук спиц своей помощницы или же любоваться окрестными видами из больших окон-дверей в светлое время суток.

Потом княжна принялась за библиотеку, следовавшую за гостиной. Здесь всё настолько понравилось Наташе, что она практически ничего не захотела менять. Вот только книги (а их тут имелось великое множество), доставшиеся от князя Шаховского и его покойной супруги, было решено перебрать и вновь аккуратно разложить по полочкам. А также добавить свои, привезённые из Петербурга.

И вот, как-то раз, позавтракав, Наташа с энтузиазмом взялась разбираться во всевозможной литературе. Она доставала толстые тома из многочисленных шкафов, возвышающихся вдоль стены, с интересом их рассматривала, смахивала пыль тряпочкой и уже после подвергала сортировке: что-то откладывала в стопку для себя (к ближайшему прочтению), что-то (чаще прочитанное) аккуратно расставляла по алфавиту, а тома по медицине или же встречавшиеся трактаты на политическую тему отправлялись в отдельный шкаф.

– Вальтер Скотт, Виктор Гюго, – бормотала Репнина, перекладывая фолианты, – Жан Жак Руссо – пожалуй, эти книги я заберу наверх. Возможно, они будут интересны Александру Николаевичу.

Увлёкшись своим занятием, она не могла услышать, как к усадьбе подкатили нарядные сани, запряжённые красивой серой лошадкой. Из них легко выпорхнула стройная барышня со светлой головкой. Незваная гостя подошла к дверям и осторожно постучалась, а когда её впустили в дом, изволила спросить, дома ли княжна Репнина и можно ли повидаться с ней? Получив утвердительный ответ, посетительница в сопровождении Глафиры Петровны вошла в библиотеку.

– Наталья Александровна, голубушка, к Вам гостья! – церемонно объявила помощница.

Натали, перелистывающая очередную книгу, удивлённо подняла глаза.

– Анна? – Репнина от неожиданности выронила томик Александра Дюма.

– Добрый день, Наташа! – Анна Корф (бывшая в девичестве Платоновой) улыбнулась, а после подошла обнять и поцеловать княжну, которая явно не ожидала такой встречи. – Мы с Владимиром недавно вернулись из Петербурга, и я решила навестить старых друзей – в том числе и Вас! Надеюсь, я не помешала?

– Что Вы, я очень рада! – Репнина подняла обронённую книгу и положила в одну из стопок. – Быть может, мы пройдём в гостиную? Вы голодны или подать чаю?

– Думаю, чай будет в самый раз – я только с мороза, на улице нынче похолодало!

– Тогда: Глафира Петровна, принесите нам чёрный с мятой. – Наташа отдала распоряжение стоявшей рядом с ними женщине. – Идёмте. – Это уже было обращено к Анне, которая с интересом рассматривала библиотеку. Переведя взгляд с книжных полок на Репнину, гостья вновь просияла лучезарной улыбкой. Они направились в гостиную, где расположились на мягком диванчике напротив большого камина. Баронесса Корф (а именно такой громкий титул носила бывшая крепостная девушка после замужества) продолжала с любопытством изучать обстановку дома.

Натали, обуреваемая волнением, молча наблюдала за ней. Она была очень рада видеть Анну но, помня о дружбе Владимира с Михаилом, не знала – насколько та посвящена в обстоятельства, благодаря которым Репнина оказалась в этом доме. Вскоре Дуня, попрекаемая Глафирой Петровной из коридора за медлительность, принесла душистый напиток, и разговор между барышнями завязался сам собой.

– У Вас очень уютный дом, Наташа! – начала гостья, когда вдоволь насмотрелась на обстановку. – По крайней мере, то, что я успела увидеть – сделано со вкусом и вместе с тем без вычурности и ненужного блеска.

– Спасибо, Ани, я рада, что Вам нравится. – ответила Репнина, явно польщённая. – Мне пришлось кое-что переделать, когда я сюда въехала: купить новые шторы, ковры; кое-где поменять обивку мебели… А на втором этаже обустроено далеко не всё – я ещё продолжаю фантазировать.

– Так Вы сами придумываете интерьеры? Это очень здорово! Мы с Владимиром тоже в скором времени затеем небольшую перестройку – необходимо привести в порядок некоторые комнаты. – баронесса Корф загадочно улыбнулась. – И я тоже хочу сделать всё сама.

– А вы надолго в наших краях? – Наслышанная о блестяще складывающейся карьере Анны в Императорском театре, Наташа знала, что Корфы в основном живут в Петербурге и наведываются в Двугорское не так часто.

– Думаю, что в скором времени я как минимум год буду жить здесь. – Щёки подруги зарделись румянцем. – До конца месяца я обещала Сергею Степановичу доиграть в спектаклях, а потом мы с Володей приедем сюда и останемся до одного важного события. А, может, и дольше.

– Вы ждёте ребенка? – догадалась княжна. Анна утвердительно кивнула и вся засветилась от радости. – Я искренне поздравляю Вас! Правда, я так рада!

– Спасибо, мы с мужем очень счастливы! Хотя я была вынуждена сильно расстроить Вашего дядю – он-то рассчитывал, что я буду играть главную партию в его новой постановке. Но любые роли подождут, когда такое дело!

– Да, наш дядя всю жизнь служит искусству. – улыбнулась Репнина, вспоминая Сергея Степановича Оболенского. – Я помню, с каким трагизмом он всегда рассказывает о какой-нибудь из своих любимых актрис, покидающих сцену ради семьи: «Это немыслимо, дорогая племянница! Она опять в положении, а у меня «Ромео и Джульетта» – премьера на носу! И где я найду ей замену за неделю!» – Натали очень похоже изобразила своего дядю, и Анна покатилась со смеху.

– Ваш дядя был бы рад меня не отпустить, но что поделаешь – такова жизнь! Он взял с меня клятвенное обещание, что вернусь, как только смогу, и я была просто вынуждена его дать!

Глядя на свою гостью, Наташа с грустью подумала, что господин Оболенский, должно быть, тоже осуждает Репнину. Именно поэтому она не получила от него ни единой строчки. Быть может Миша написал ему, как низко пала его сестра – и теперь Сергей Степанович знать не хочет о своей племяннице.

Обратив внимание на перемену в настроении Натали, баронесса Корф тоже притихла и не знала, как продолжить разговор. Однако сама хозяйка дома, стараясь прогнать грустные мысли, нарушила повисшую тишину:

– А как Вы узнали, что я здесь?

– Мы с Владимиром вчера гостили у Лизы с Мишей. – осторожно начала Анна. – У нас зашёл разговор о государе, и мы захотели узнать: как Ваши дела при дворе? Но получили довольно холодный ответ князя Репнина, что Вы больше не служите принцессе Марии и приобрели усадьбу в нашем Двугорском уезде. На все наши расспросы Лиза отмалчивалась, а Михаил, после некоторых терзаний, поведал нам о вас с цесаревичем.

– Вы осуждаете меня, Ани? Только прошу, не говорите, что приехали наставлять на истинный путь по просьбе брата.

– Нет, Натали, кто я такая, чтобы судить Вас! И учить жизни тоже не собираюсь. Хотя Михаил Александрович и пытался вчера воздействовать на меня, чтобы я непременно занялась этим. Он очень рассержен на Вас и Александра Николаевича, даже не знаю – на кого больше?

– Если Вы посчитаете, что лучшим выходом будет отречься от меня – не бойтесь сказать об этом прямо, я пойму. – тихо промолвила Репнина, уткнувшись в свой чай.

– Что Вы, я не собираюсь от Вас отрекаться! – Анна взяла подругу за руку. – Милая Наташа, уж я-то знаю: каково это – когда от тебя отворачиваются люди, которых ты любишь и считаешь своими друзьями!

(Натали поняла, что имеет ввиду её гостья: свою давнюю тайну о том, что она крепостная а также то, при каких обстоятельствах она раскрылась.)

– Спасибо, Ани. – княжна с благодарностью посмотрела на Анну. – Жаль, что мой брат повел себя так некрасиво.

– И не в первый раз. – вздохнула та. – Впрочем, я искренне надеюсь, что Михаил Александрович поостынет и помирится с Вами.

– Я тоже, но пока его ноги не переступали порог этого дома.

– Думаю, он очень тревожится за Вас. И есть отчего. – попыталась оправдать Репнина баронесса. – Послушайте, Наташа, я не собираюсь читать Вам наставления, но всё же: Вы уверены, что поступаете правильно?

– Да, уверена. Александр Николаевич любит меня.

– Но как долго продлится это чувство? Что если цесаревич вскоре охладеет к Вам, как уже было однажды с другой его возлюбленной?

– Даже если это случиться, я ни о чём не буду жалеть. – упрямо сказала княжна. – Мы ведь не можем предсказать, что нас ждёт в будущем. Поэтому я предпочитаю жить настоящим. Анна, я догадываюсь, на что обрекла себя, и какую боль, должно быть, приношу принцессе Марии! Но поймите, я не могу оттолкнуть Александра. И не только потому, что люблю его, но и потому, что успела узнать его характер – и он не отступится, будет искать со мной встречи, бороться до конца. А если я убегу куда-нибудь далеко, то заставлю страдать его ещё больше! Мы все заложники сложившихся обстоятельств. Так уж вышло. Такова судьба.

Весь монолог Анна неотрывно следила за Наташей, а после его окончания почувствовала себя настолько растерянной, что не знала, как ответить на подобную искренность.

– Наверно, я утомила Вас, дорогая Ани. – Репнина с тревогой посмотрела на подругу. – Вам теперь необходимо беречь себя, поэтому давайте продолжим этот разговор как-нибудь в другой раз, если Вы, конечно, захотите.

– Спасибо за заботу, Наташа. Наверно, мне и вправду пора возвращаться домой – Владимир может забеспокоиться. – она поднялась со стула. – Не сердитесь, если я Вас чем-то обидела. И буду рада навестить Вас ещё, если позволите.

В голове княжны мелькнула мысль, что успех в Императорском театре нисколько не изменил её подругу. Она была всё той же Анной: доброй, нежной и чуткой. И ни капли гордыни или жеманства не поселилось в этой светлой душе.

– Ну конечно позволю! – растрогавшись, Репнина крепко обняла Анну. – Приезжайте, когда захотите!

Она проводила подругу до дверей, где они ещё раз обнялись на прощание. Когда за баронессой Корф закрылась дверь, Натали вернулась в гостиную и подошла к окну. Глядя, как сани с Анной отъезжают от дома, она подумала о том, что воистину никогда не знаешь: где приобретешь союзников, а где их потеряешь.

***

В декабре ей пришло письмо от родителей, а точнее – от батюшки Александра Юрьевича, полное негодования и осуждения. Отец, крайне возмущённый тем, что Наташа оставила придворную жизнь и службу Его Величеству, а так же совершила столь сумасбродный поступок, как покупка имения с целью поселиться там без супружества, взывал к остаткам её здравого разума.

«Недавно мы получили письмо из Двугорского, от Миши, – писал ей papa. – в котором прочли такое, отчего твоей матушке сделалось дурно, и пришлось бежать за нюхательной солью. Ведь это немыслимо! Наша дочь не может совершить такие деяния!

Должно быть ты, по своей молодости и неопытности, была введена в заблуждение ложными иллюзиями. Я могу представить, как ты, почувствовав себя увлечённой или даже, не побоюсь этого слова – влюблённой – приняла желание воспользоваться тобой за ответное чувство. Ни для кого не секрет, что сильные мира сего часто ищут развлечений на стороне. Но они (эти связи) проходят, и на смену им, как правило, приходят новые… Неужели тебе хочется быть очередным увлечением Его Высочества? А что потом, Наташа? Никто из Репниных за весь наш длинный род не позорил свою честь, тем более подобным образом!

Послушай меня, дорогая дочка, человека, повидавшего на своём веку несколько больше, чем ты: связь с женатым мужчиной не может закончится ничем хорошим ни для кого из вовлечённых сторон. Ты, всегда такая благоразумная, являвшаяся нашей гордостью, не можешь пасть так низко! Мы с матушкой уповаем на твой здравый смысл: забудь про цесаревича, если понадобиться – вырви его из своего сердца и вернись обратно на службу государыне. Неужели для того ты училась в Смольном институте, а после с таким успехом выполняла обязанности главной фрейлины Её Величества и Её Высочества при дворе, чтобы теперь разом всё перечеркнуть?

Нет, не такой судьбы мы желаем для тебя! И если бы не хрупкое здоровье матушки, а так же нервное расстройство на почве последних новостей – я бы вмиг примчался в Петербург и вдвоём с Михаилом спас тебя из лап змея-искусителя (извини, но другого слова я подобрать не могу)!

Ещё раз просим: одумайся, Наташа! Пока не стало слишком поздно, и твоя репутация не загублена окончательно!

Матушка снова утирает слёзы. Ты могла бы приехать к нам погостить, как весной – помнишь? Вдали от столицы ты посмотришь на всё другими глазами и, если понадобиться, мы с Зинаидой Гавриловной лично поможем справиться с этим наваждением!

С надеждой на хорошие новости,

Твои maman и papa.

Наташа негодовала не меньше отца: как же он, вслед за Мишей, вместо того, чтобы поддержать её, сыпет ненужными упрёками и раздаёт бесполезные советы? А она надеялась заручиться поддержкой родителей, чтобы примириться с братом!