Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Ирис попытался вырваться, но под влиянием зелья ненароком поймал себя на мысли о том, что предвкушает месть Бэллита. Потому, когда темный эльф швырнул свою жертву на широкую скрипучую постель, блондин ухватил парня за ворот рубашки, резко притянул его к себе и сам впился в его губы. При этом Ирис с явным нетерпением стянул с дроу рубашку и начал взахлеб целовать его торс, грудь и шею. Ощущая на себе холодный взгляд Бэллита, блондин то и дело приходил в себя и даже старался бороться с желанием, но затем набрасывался на парня с новой силой. От бешеной страсти, будоражащей дроу, тот разве что не сдирал с Бэллита кожу, желая обладать им полностью и без остатка.

Бэллит же до поры до времени терпеливо сносил настырные ласки, позволяя Ирису делать все, что ему вздумается, чувствуя, как тонкие пальцы и холодные мокрые губы исследуют его всего, как влажные белоснежные волосы прилипают к его телу и медленно скользят за своим хозяином, оставляя на бархатной коже мокрые дорожки. Но лишь Ирис потянулся к штанам дроу, как его самого прижали к постели и именно его штаны полетели в другой конец комнаты.

«Только не это!..» – взвыл лидер, лишь теперь осознавая, к чему движется разговор. Звук расстёгивающейся ширинки подтвердил опасения блондина. Взяв себя в руки, он попробовал отползти от дроу, но Бэллит схватил Ириса за щиколотку и притянул мужчину обратно к себе.

– Куда же ты, любовничек, – облизнулся он.

– Ты не посмеешь! – прошипел Ирис в ответ.

– Уверен? Эх, Ирис-Ирис-Ирис, как же плохо ты меня знаешь, – вздохнул Бэллит, одним рывком переворачивая Ириса на живот, заламывая обе его руки за спину и закрепляя их в таком положении с помощью ремня, вытянутого из штанов лидера.

Будь Ирис в нормальном состоянии, высвободиться из такого захвата ему бы не составило труда. Но зелье не позволяло мужчине сконцентрироваться на одной-единственной мысли, а тело не желало подчиняться хозяину. Бэллит же не собирался упускать возможности воспользоваться слабостью Ириса. Недолго думая, он посадил лидера на колени и прижал его голову к подушке, тем самым заставляя жертву выгнуться и приподнять зад.

– Надеюсь, тебе удобно? – наклонившись к тяжело дышащему Ирису, невинно поинтересовался он.

– Иди к черту! – прохрипел тот, все еще стараясь извернуться и каким-то чудом освободиться от стягивающего руки ремня.

– Только в твоей компании, – промурлыкал Бэллит, против воли блондина раздвигая его ноги и без промедлений нащупывая узкое отверстие.

Осознав, что с мужской гордостью вот-вот будет покончено, Ирис взбесился окончательно. Взбрыкнув, он даже умудрился скинуть с себя Бэллита, после чего вернулся в первоначальное состояние, скошенный зельем. В глазах задвоилось, к горлу подкатил комок, силы из тела стремительно улетучились.

Малинововолосый с интересом наблюдал за потугами Ириса целых пять минут, про себя гадая, что же из этого выйдет. Зрелище оказалось удивительно жалким. Когда блондин окончательно выбился из сил, дроу невозмутимо вновь пристроился сзади, приставил головку члена к заднему проходу Ириса и под тихий обреченный стон блондина толкнулся внутрь.

Ощутив раздирающую боль, Ирис тихо завыл в подушку, тогда как Бэллит выдохнул сквозь зубы, сам не слишком наслаждаясь происходящим. Внутри оказалось слишком узко. Конечно, у темного эльфа возникала мысль подготовить лидера. Но тогда бы это уже не было изнасилованием. Насильнику хотелось причинить жертве боль. Даже если это значило причинить ее еще и себе.

Как результат, овладеть Ирисом оказалось нелегко, неприятно и болезненно. Оттого после мучительно долгого проникновения Бэллит и вовсе остановился, не решаясь двигаться. Ирис при этом будто бился в судорогах, рыча и всеми силами сжимаясь, дабы не дать насильнику совершить непоправимое. Но усилия его оказались тщетны.

– Подонок, – сипло выплюнул блондин, под влиянием зелья произнеся обвинение со сладострастным придыханием.

– Я тоже без ума от тебя, такого узкого и возбужденного! – зло усмехнулся Бэллит, начиная поглаживать гладкую шоколадную спину своей жертвы. – Уж поверь, я постараюсь, чтобы эту ночь ты никогда не забыл, – прошипел он, одной рукой нащупывая стояк Ириса и начиная активно массировать его.

Дроу застонал больше прежнего и, кажется, на мгновение даже забыл, что Бэллит в нем, о чем темный эльф не преминул тут же напомнить. Один несильный, но глубокий толчок вызвал новую волну раздирающей боли и яростных обвинений, а холодные пальцы, массирующие разгоряченную плоть и доставляющие обостренное зельем удовольствие, лишь подливали масла в огонь.

Подобное сочетание одурманенному Ирису казалось самой кошмарной пыткой. Боль напоминала о том, в каком мужчина оказался положении, наслаждение же возбуждало постыдное желание продолжения. Чувства рвались на куски, ощущения взрывались всполохами агонии и эйфории, эмоции били через край, тогда как мир перед глазами жертвы будто расползался на небольшие сегменты.

Бэллита же мучило иное: желание поменяться местами, ощутить в себе Ириса, почувствовать его силу и не терпящее возражений доминирование. Дроу не мог объяснить своих чувств, не понимал, почему отдался Ирису так легко. Бездумно. Глупо.

Ирис продолжал стонать, кусая губы или вгрызаясь в несчастную подушку. Если и можно было подобрать слова, дабы описать испытываемое им, то только ругательные. До изнеможения больно, до пугающего приятно, до остервенения обидно и, что самое страшное, стыдно. Причем стыдно было почему-то перед Бэллитом, что насиловал лидера, беспощадно вбиваясь в его тело, сжимая пальцами его бедра до такой степени, что на утро там обязательно обозначались бы синяки, периодически хлестая его по ляжкам или склоняясь и наваливаясь на блондина всем телом. В каждом жесте, слове дроу ощущалось странное, тягучее отчаянье. Пугающая безысходность, рядом с которой ощущения Ириса казались детским лепетом.

– Когда все закончится… Я… Ах! Я… Боже… Порублю тебя на фарш, скотина! Мммх! И скормлю его диким живот… Нхххх!!! Животным, слышишь! – дабы подавить в себе неправильные мысли, то и дело восклицал блондин.

– Да будет так! – Бэллит и не думал спорить. – Но что бы ты со мной ни сделал, эта ночь навсегда останется с тобой! Она станет для тебя уроком!

А Ирису даже в подобном положении почему-то захотелось попросить у дроу прощения. Потому что даже сейчас Бэллиту, кажется, было куда хуже.

«Боги, что я творю?! – крутилось в голове насильника, пока он с откровенным остервенением продолжал мучить Ириса. – Зачем мне все это?! Ведь я желал другого!» – и это действительно было так.

Когда Ирис уехал, Бэллит не находил себе места. Он даже было кинулся за ним вдогонку, но в те времена отношения с троллями испортились окончательно, на город постоянно нападали и каждый воин был на счету. Тогда дроу пообещал себе дождаться идиота и после хорошей взбучки и часовой лекции больше никогда его не отпускать. И сделать все что угодно, только бы не потерять его вновь. Никаких случайных связей. Только вера в счастливое будущее.

Но время изменило обоих. Когда Ирис вернулся, это был уже не мальчик, но молодой, уверенный в себе мужчина. Бэллит же, впервые влюбившийся и не вынесший боли расставания с Ирисом, в конце концов потерял веру в будущее и кинулся во все тяжкие. Однодневные любовники, холодные одинокие ночи, косые взгляды и оплетающие его со всех сторон сплетни сделали из Бэллита того, кем он теперь и являлся. Все изменилось. Окончательно и безвозвратно.

Предчувствуя завершение, Бэллит в последний момент сжал член Ириса сильнее и ощутил теплую сперму на тонких пальцах. В голове у жертвы тут же прояснилось, хотя дурман зелья проходить и не думал. Оттого он лишь сильнее удивился, когда Бэллит вытер руку о влажные простыни и внезапно вышел из Ириса, сам так и не кончив. Дроу с усталым вздохом сполз с кровати на пол и уставился на стену перед собой. Некоторое время оба сидели в полнейшей тишине.

– В чем дело? – наконец не выдержал Ирис, с опаской поглядывая на Бэллита и ожидая нового нападения.

– Ни в чем, – пожал тот плечами, не двигаясь с места.

– Ты не кончил, – осторожно заметил блондин.

– И не собирался.

– Почему?

– А что? Тебе мало? Еще хочется? – ядовито осведомился Бэллит, вскакивая на ноги и делая вид, что собирается наброситься на Ириса. Он надеялся на то, что лидер проявит слабину и закроется от него. Но блондин не сдвинулся с места.

– Так в чем дело? – больше прежнего нахмурился Ирис.

– Разве не ясно? – бесцветно пробормотал Бэллит, начиная изучать комнату, будто увидел ее впервые.

– Не ясно.

– Все, что я делал… Это…

– Месть? Я понял.

– Не месть, – покачал Бэллит головой. – Точнее, я думал, что это месть, но прямо сейчас доказал себе обратное. Даже злясь на тебя, даже, кажется, ненавидя, единственное, чего мне хочется на самом деле, это доставить тебе удовольствие.

– Что ты имеешь в виду? – напрягся Ирис.

– То, что я люблю тебя. До сих пор, – чуть помолчав, произнес дроу вслух то, о чем запрещал себе думать на протяжении очень долгого времени.

– Любишь, значит, – холодно выговорил Ирис. – Если так, то развяжи меня, – потребовал он.

«И ты убьешь меня, как только я это сделаю…» – невесело подумал малинововолосый, но все же приблизился к Ирису и стянул с его уже стертых в кровь запястий кожаный ремень.

Естественно, не прошло и пары секунд, как парня настиг сильнейший удар под дых. А за ним последовал требовательный поцелуй. И он подействовал похлеще любого удара.

====== 27. Глупый ребенок ======

Майлзу было хорошо. Очень хорошо!

После употребления волшебного зелья «храбрости», щедро приправленного красным вином, парня развезло в буквальном смысле слова. Лицо его раскраснелось, на губах заиграла блаженная идиотская улыбка, глаза помутнели, туманно взирая на окружающих с детским, неподдельным любопытством.

На самом деле Майлз едва ли оказался бы в лучшем состоянии, если бы приложился лишь к вину, так как пить маг не умел. Под действием же зелья «храбрости» парень и вовсе позабыл о насущных проблемах, пребывая в неге размышлений о том, как великолепен мир вокруг и что за странные ощущения окутывают все его тело. Необычные ощущения.

В ушах у Майлза шумело, будто морской бриз или пустынная далекая буря надвигались со всех сторон, где каждая песчинка представляла собой мысль, а воспоминания таились в оазисе кристально чистой идеи. Но все это оставалось неважным, не имеющим оснований, не задерживающимся на месте, а мельтешащим в голове мага, будто мошки перед глазами.

Стадия первая: Раскрепощение.

Безудержное веселье накрыло Майлза с головой. Все вокруг оказалось удивительно смешным и забавным. А люди – просто сказка! Такие яркие! Такие веселые и интересные! Их лица, словно разноцветные стеклышки в калейдоскопе, расплывались перед магом, перемешиваясь во все новые яркие, ни на что не похожие узоры из глаз, губ и подбородков.

Майлз смеялся от души, тыкая пальцами в людей, громко вещая о том, у кого что уродливое или слишком большое, распевал старые похабные частушки, а затем хихикал над, по его мнению, странными словами, вырванными подростком из контекста. К таковым причислили «дудочку», «враждебный» и «наливай». Вот уж действительно смешнее слов и не найти.

Улыбаясь всем и каждому, Майлз попеременно порывался еще и раздеться.

– Жарко… – томно выдыхал он, в очередной раз задирая рубашку и стараясь от нее избавиться. Он бы уже щеголял голышом по всему залу, демонстрируя окружающим тощее тело, если бы не занудный Шики, каждый раз пресекавший попытки хозяина избавиться от одежды.

Конечно, венениф не отказался бы полюбоваться на нагого Майлза, но перспектива оказаться лишь одним из сотни лицезрящих его не прельщала. Нет уж, он будет единственным, кто увидит мага без одежды. И точка!

Стадия вторая: Возбуждение.

Изрядно покапризничав и помотав Шики нервы, Майлз внезапно уставился на него во все глаза с таким видом, будто увидел слугу впервые в жизни.

– Ого, – выдавил он сипло, – а я раньше не обращал внимания на то, какой ты красивый! – с серьезным выражением лица заявил он. – Ребя-я-ят! – на повышенных тонах воззвал к окружающим рыжий, заставив внезапным пьяным воплем подскочить Шики на месте. – А мой слуга-то Того! Красавчик! – выдохнул он, тыкая пальцем в вененифа.

– Красавчик – не то слово! – поддержал одноглазый партизан.

– Это еще мягко сказано! – поддакнул другой.

– Я бы даже не посмотрел, что он парень! – брякнул третий. На мгновение все замолчали, взирая на самого откровенного, а затем толпа внезапно взорвалась возгласами одобрения, в процессе которых Шики против воли узнал, что нагнуть его бы не отказался чуть ли не каждый присутствующий в зале.

– Эй! А ну-ка всем молчать! – внезапный рык со стороны Майлза заставил толпу притихнуть повторно. – Он только мой! Все всё поняли?! – прошипел он, сотрясаясь от праведного пьяного гнева.

Партизаны переглянулись и разразились диким гоготом.

– Мой, ясно?! – повторил парень на всякий случай, вновь прикладываясь к «храбрящему» вину. – Шики, ты ж мой? – выдавил он, вешаясь слуге на шею.

– Твой-твой, – снисходительно выдохнул венениф, предугадывая, что с пьяным магом еще напрыгается.

Майлз же и не думал стесняться своего поведения или произнесенных им слов. А что тут такого? Он же говорит чистейшую правду! Шики красив! Безумно красив! С этой его белоснежной, будто фарфоровой кожей, гладкой как шелк и матовой, будто облака. С его большими глазами, ярко-фиолетовыми, выразительными, обрамленными длинными черными ресницами. С его тонкими бровями, прямым носом, бледными, часто искривленными в издевательской ухмылке губами и острыми клыками, что украшали его широкую улыбку. С густыми, цвета сажи, блестящими на солнце рассыпчатыми волосами, извечно собранными в тугую косу, по которой в данный момент плясали блики от вздрагивающих огоньков свеч, что освещали трапезную. И, конечно же, нельзя было оставлять без внимания потрясающее тело слуги: широкие плечи, сильные руки, длинные ноги, рельефный торс и шея, на которой бы Майлз с удовольствием оставил пару поцелуев.

Подобные мысли в любой другой ситуации привели бы мага в ужас, но под зельем «храбрости» они казались не такими уж и абсурдными. Перед глазами у рыжего все плыло и разъезжалось, лишь образ вененифа оставался соблазнительно четким.

«И почему я раньше не замечал его привлекательности?» – недоумевал Майлз, не способный оторвать взгляда от лица слуги.

Замечал. Еще как замечал, только не давал воли чувствам, предпочитая прятать истинные желания за возведенной им же самим стеной принципов и стереотипов. Позволять же себе думать о Шики не как о раздражающем озабоченном уроде, а как о вполне симпатичном субъекте, Майлз и не думал. Пока не расхрабрился.

Шики же, ощущая на себе непривычный со стороны мага плотоядный взгляд и нескрываемый интерес, не знал, куда деваться. Он бы и хотел порадоваться возникшей перспективе, вот только Майлз явно напился и вел себя неадекватно. Не стоило и сомневаться, что единственная причина такого поведения подростка заключалась в алкоголе, а не во внезапно вспыхнувшей в хозяине любви к красавчику-слуге.

– Да, мой. Гребанный красавчик! Эй, ты, – внезапно обратился Майлз к мужчине, что сидел напротив Шики и пожирал жареную ногу какого-то неведомого существа.

– М-м-м? – промычал тот.

– Не пялься на него, – прорычал маг, направляя ладонь на мужчину и даже, кажется, пытаясь наслать на ничего не понимающего партизана проклятье. В результате из ладони мага выскользнул фиолетовый шарик света, плюхнулся на стол и растворился в нем. – Упс… Промахнулся, – фыркнул Майлз, протягивая руку к кубку с вином.

– Думаю, тебе хватит, – справедливо заметил Шики, отбирая у мага алкоголь и мысленно себя за это ненавидя. Наверняка употреби рыжий еще немного вина, и ближе к ночи он бы сам отдался Шики во всевозможных позах. Так нет же, приспичило брюнету строить из себя невинную овечку, заботящуюся в первую очередь о состоянии хозяина, а не о воплощении своих давних желаний в реальность.

Майлзу позиция Шики не понравилась. Он, как маленький ребенок, потянулся за отнятым напитком, хныча и блистая завидным красноречием, адресованным все тому же фиолетовоглазому. Венениф, тяжело вздохнув и продолжая ненавидеть себя, отставил кубок подальше от мага и поймал потянувшиеся к нему руки на полпути.

– Я же сказал, хватит, – мягко выговорил он, лишь усилием воли подавляя в себе желание поцеловать теплые пальцы Майлза, что теперь сжимал в своих ладонях.

Стадия третья: Осознание желаемого.

Маг застыл, почувствовав сильный захват Шики и придя от него в неописуемый восторг. Тело его будто парализовало, взорвавшись палитрой мгновенно переполнивших Майлза ощущений и эмоций, которые вызвало одно-единственное прикосновение со стороны вененифа. У рыжего закружилась голова, кровь, пульсируя в висках и отдаваясь глухим гулом в голове, начала приливать к самому неожиданному месту.

«О, я возбудился… Из-за Шики…» – отстраненно подумал парень, с глупой улыбочкой разглядывая топорщившуюся ширинку. Венениф, невольно проследив взгляд хозяина, охнул, также заметив очевидное.

– О-о-о, – протянул он, тяжело вздыхая. – Дорогой хозяин, да вы нажрались аки порося…

– Порося? Я? – удивленно пробормотал Майлз, широко улыбнувшись. – Ты никогда раньше меня так не называл, – сообщил он с детским восторгом.

– Мой пьяный хозяин, твой пир на сегодня закончен, – сообщил магу венениф, поднимаясь с длинной лавочки и утягивая парня за собой.

– Что-о-о? Мы не можем уйти! Я еще не допил вино! – заявил Майлз, совсем не стесняясь выразительного стояка, который бы рано или поздно все равно заметили. Наоборот, магу хотелось восседать за столом всю ночь, употребляя все новые порции зелья собственного приготовления и наслаждаясь удивительной легкостью на душе. Парню хотелось чего-то еще, но чего именно, он пока не мог объяснить даже самому себе. Подсказка, зудящая между ног, почему-то на соответствующие размышления не наводила. Ну встало у Майлза на Шики. С кем не бывает?

– Тебе и без того хватит, – сухо отрезал венениф, хватая парня под руку и стараясь держать его подальше от заинтересованных взглядов.

– А-а-а! Я понял! – внезапно воскликнул рыжий, волшебным образом высвободился из хватки Шики и подбежал к первому попавшему партизану. – Шики желает «поесть»! – заговорщицки зашептал он на ухо пьяному мужчине. – Я ж его голодом морю! – объявил маг и заливисто рассмеялся. Но, не получив желаемого внимания, Майлз быстро послал в сторону Шики воздушный поцелуй, отнял у нечаянного слушателя бокал с гремучей смесью, отхлебнул и только после этого был грубо схвачен вененифом за запястье и силком выволочен из зала в темный коридор.

– Шики, не будь букой! – возмутился Майлз, пытаясь извернуться и вновь избавиться от хватки брюнета. Но во второй раз у него ничего не вышло.

– Не паникуй. Раз я решил тебя покормить, значит, я это сделаю! – твердо заявил он, топнув ногой. Маг хотел сказать что-то еще не менее пафосное, но слова потонули в пьяном икании.

– Ты не соображаешь, что говоришь и делаешь, – тоскливо протянул Шики. Как бы ему хотелось, чтобы Майлз заявил нечто подобное в трезвом уме и доброй памяти, а не в мертвецки пьяном состоянии и еле стоя на ногах. Несмотря на это, маг явно был готов накормить изголодавшегося слугу прямо здесь и сейчас, не беспокоясь о том, что их застукают, и не задумываясь о последствиях.

«Боже, Майлз, за что ты надо мной так издеваешься?» – мысленно простонал венениф, кусая губы от желания таки воспользоваться ситуацией. Но также он с горечью понимал, что и без того шаткие отношения между ним и магом после подобной ночи грозили испортиться окончательно и безвозвратно. С другой стороны, Майлз сам утверждал, что изначально собирался покормить Шики. Не значило ли это, что он запланировал данное событие заранее, а из-за нервов или страха перед предстоящим напился? Тогда не воспользуйся венениф ситуацией, проблем грозило стать ничуть не меньше!

Так что же ты выберешь, Шики? Рискнешь и все-таки удовлетворишь свои желания? Или вновь решишь подождать?

Майлз, видимо, решил сделать выбор за брюнета, внезапно прижавшись к слуге, уткнувшись лицом в его плечо и зашептав:

– Ты так приятно пахнешь, Шики. И теплый... Всегда такой теплый, – пьяно забормотал маг, то и дело начиная нервно похихикивать. Вененифу же оставалось стоять как вкопанному и не верить в происходящее.

Ждать?

Ждать, вы говорили?

Издеваетесь?

Шики, позабыв о табу, осторожно коснулся спины мага, а затем и вовсе заключил его в крепкие объятья, прижимая хозяина к себе и еле сдерживая дрожь во всем теле от вмиг нахлынувших эмоций.

Майлз и не думал сопротивляться, не собираясь противиться происходящему. Он медленно отстранился от вененифа и исподтишка испытующе взглянул на слугу. Необязательно было становиться телепатом, чтобы сообразить, чего же он ожидал. Чуть приоткрытые, порозовевшие от красного вина губы не могли оставить и без того изрядно одуревшего Шики равнодушным. Разум еще пытался привести вененифа в чувства, сердце же подталкивало на немедленные действия.

После усиленных секундных размышлений брюнет решил прислушаться именно к нему, наклоняясь к Майлзу ближе и целуя сладко-горькие губы хозяина. Рыжий отреагировал на действие слуги неожиданно бурно, вцепившись ему в волосы и страстно впившись в губы.

Поцелуй, проникнутый желанием, доводящий до исступления, заставляющий забыть обо всем. Но для Шики самым важным оставалась его взаимность. Майлз действительно хотел этого, действительно отвечал, и не робко и скованно, а откровенно и настойчиво. Впервые не Шики прижимал хозяина к стене, а наоборот, мальчишка, пусть и подстегиваемый алкоголем, беззастенчиво лез к брюнету под рубашку и кусал его губы. И хоть целовался он неумело, зато делал это с какой-то необузданной, яростной, необъяснимой страстью. Вененифу оставалось медленно утопать в непривычных ощущениях, в переполняющих его эмоциях, в том светлом, бесконтрольном чувстве, что он испытывал к рыжему.

– Майлз... Уф… Хватит... Хватит, я тебе говорю! – наконец-то придя в себя, спохватился Шики и попробовал оттолкнуть мага.

Конечно, тело вененифа требовало немедленного и куда более тесного контакта, но брюнет все еще не потерял голову окончательно, а потому предположил, что если продолжение все-таки произойдет, то уж точно не посреди коридора.

– Майлз, черт тебя дери! – почти взвыл Шики, ощущая, что маг, с голодным упоением впиваясь в его шею, уже вовсю ощупывает торс вененифа.

– Шики! Ты мне так... Нужен! – взбудоражено забормотал Майлз, надкусывая кожу на шее слуги и оставляя после себя красные отметины.

«Нет, Майлз. В действительности это ты мне нужен, я же для тебя...» – еле уловимый, слабо знакомый аромат, примешавшийся к винному, сбил вененифа с мыслей. Брюнет, поймав Майлза за подбородок, принюхался к исходящему из его рта запаху, но так и не смог интерпретировать его. Или, точнее, не успел, так как маг набросился на слугу с новой порцией кусачих поцелуев с солоноватым привкусом крови и вина.

Шики и подумать не смел, что на «старости» лет будет вот так тайком целоваться с любимым человеком, что, как ни странно, нешуточно заводило. А самое удивительное, брюнет делал это не ради пищи и не по чьему-либо приказу. Ему действительно нравился процесс. И хотелось продолжать еще и еще, потому что человек в его объятьях действительно был им любим. Не так, как венениф любил хозяина, а так, как человек любил человека.

Поцелуи кончились так же внезапно, как и начались. Маг резко отстранился от вененифа, затем уткнулся ему в плечо и тихо болезненно застонал.

– Майлз?.. Ты чего? – еле ворочая языком от дурманящих поцелуев, прохрипел Шики.

– Я... – шумный вздох. – Я сейчас... – снова какая-то возня. – Меня сейчас, кажется, стошнит! – наконец выговорил маг, зажимая рот рукой.

– Не смей! – дурман от поцелуев как ветром сдуло. Венениф схватил Майлза за плечи и развернул его от себя. Любовь любовью, но рвота, пусть и принадлежащая ненаглядному хозяину, брюнета совсем не вдохновляла. Маг, тем временем ощутил, как Нечто настойчиво подкатывает к горлу, и... смачно рыгнул.

– Упс... Ложная тревога, – пьяно ухмыльнулся Майлз, за что тут же получил несильную затрещину от Шики.

– Так, пьянь. Пошли-ка в постель. Тебе надо проспаться, – нахмурился венениф, пытаясь изловить изворотливого мага, который со смехом навернул несколько кривых кругов по широкому коридору, а затем с разбегу врезался в Шики, чуть не сбив его с ног.

Спать мальчишка и не думал. Вместо этого он вцепился в слугу руками, уткнулся носом ему в грудь и начал медленно сползать вниз. Носом рыжий прочертил почти прямую линию от солнечного сплетения Шики до его пояса, а затем и вовсе уткнулся в пах бедняги.

Шики замер. Последние краски с его лица схлынули. Благо, на ширинке слуги маг не задержался, усевшись на пол и насмешливо воззрившись на вененифа.

– Устал, – заявил он. – А ты уже размечтался? – прыснул маг, начиная сотрясаться от пьяного хохота.

Шики веселья Майлза не разделял. Рыжее недоразумение откровенно дразнило брюнета, и венениф ничего не мог поделать с этим.

– Чего скромничаешь? Присядь рядом, если хочется, – благосклонно разрешил маг.

– Обойдусь, – почти прорычал в ответ Шики, теряя последние капли терпения.

– А что так? Стесняешься, что ли? – продолжал глумиться Майлз. – Вроде бы ныл, что голодный. А теперь расхотелось? – бросил он тише, на что получил испепеляющий взгляд со стороны вененифа.

– Ты пьян, – проговорил он сдержанно.

– А ты зануда! – пробубнил Майлз, морщась. – Ладно, подняться-то хоть поможешь? Или и эта задача для тебя непосильна? – фыркнул маг, протягивая руки к слуге. Брюнет на это лишь тяжело вздохнул, ощущая, как по виску катится капелька пота, а сердце выдает небывалые ритмы.

Шики протянул слегка дрожащую руку к Майлзу и одним рывком поднял его на ноги. А дабы маг не продолжил пьяные выходки, одним махом забросил парня себе на плечо и стремительно направился в сторону комнаты. Все мысли по поводу того, что могло произойти в спальне, венениф упорно подавлял, стараясь не обнадёживать себя понапрасну. Лишь одно Шики понимал четко: он все еще держал себя в руках, но знал, что, лишь чуть-чуть поддавшись искушению, остановиться уже не сможет.

Прайт никак не мог отделаться от ощущения, что идет на свидание. Только бурлящее шампанское он заменил молоком, а шоколадные конфеты – пирожными и вареньем. Вместо же взрослого любовника Прайта ожидал подросток. Совсем еще ребенок. Хотя, как бы страшно это ни звучало, блондина вовсе не беспокоил возраст мальчишки. Неожиданная влюбленность, которую парень никогда не испытывал ни к одному из своих прошлых партнёров, для полуэльфа казалась волшебством, которое хотелось во что бы то ни стало сохранить.

Фоби встретил Прайта в дверях. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, теребя в руках край длинной футболки – единственной вещи, что скрывала наготу мальчика, но сквозь которую легко угадывалась его хрупкая фигура.

– С возвращением! – не скрывая счастья, выдохнул Фоби с лучезарной улыбкой на губах.

– Надеюсь, ты не успел соскучиться, – шутливо потрепал блондин волосы мальчика, на что Фоби неожиданно крепко обнял Прайта и уткнулся носом ему в грудь.

– Очень соскучился, – пробормотал он совершенно серьезно. Полуэльф же, уловив приятный запах ванили, невольно наклонился к Фоби ближе.

– Ого, ты принял ванну! Сам! – поразился мужчина. – В любое другое время я был бы только рад, но при простуде твое состояние может усугубиться, – с этими словами Прайт аккуратно отстранил от себя мальчика и коснулся губами его лба. – Температуры вроде нет, – с облегчением выдохнул полуэльф, стараясь не замечать, как раскраснелся Фоби от единственного невинного жеста со стороны блондина.

Мальчишка же гадал, почему Прайт такой дурак? Почему не понимает, зачем Фоби принял столь ненавистную ванну?

Слуга по настойчивому совету хозяина вернулся в кровать и тут же принялся размышлять над тем, как бы намекнуть блондину, насколько Фоби серьезен в своих намерениях. К сожалению, ни единой дельной идеи в голову к мальчику так и не пришло. Когда же Прайт разместил перед слугой поднос со сластями, мальчишка и вовсе забыл о первоначальной цели.

Фоби с серьезным видом оглядел содержимое преподнесенных ему тарелок, выбирая, что же из угощений попробовать первым? Подобные вкусности были для мальчика в новинку, а потому наблюдать за тем, как он мечется между заварным пирожным и шоколадным печеньем, было довольно забавно. По крайней мере, Прайта растерянность Фоби умилила.

Наконец выбор слуги остановился на корзиночке с кремом, попробовав которую, мальчик пришел в щенячий восторг.

– Так вкуфно! – воскликнул он, слизывая белый крем с пальцев и тут же накидываясь на другое пирожное. Прайт не смог сдержать улыбки, наблюдая за тем, как радуется сладостям его юный, не избалованный жизнью слуга. Восторгами Фоби невольно заражался и сам Прайт, ощущая необъяснимое счастье от того, что принесенные им блюда пришлись мальчишке по вкусу.

Расправившись с парочкой пирожных, Фоби, наконец, обратил внимание на небольшую стеклянную баночку с неизвестным ему содержимым.

– А что это? – после нескольких минут тщетных гаданий спросил он у Прайта.

– Клубничное варенье. Попробуй, думаю, тебе понравится! – подмигнул полуэльф.

Фоби настороженно выловил из стеклянной банки большую ягоду и, немного помедлив, засунул ее в рот. И вновь этот неприкрытый детский восторг.

– Хочешь? – мальчик выловил еще одну ягоду и протянул ее Прайту, желая поделиться своим счастьем с любимым человеком. Полуэльф относился к сладкому равнодушно, но признаться в этом трогательному Фоби не решился. Мужчина протянул руку к угощению, но мальчишка отдавать Прайту ягоду и не думал.

– Я сам… Можно? – робко попросил он. Блондин вместо ответа наклонился к ягоде и откусил от нее половину.

Пронаблюдав это, слуга застыл, не смея сделать вдоха, будто побоялся спугнуть сладкое наваждение.

– Вкусно? – тихо выдохнул он.

– Вкусно, – подтвердил Прайт, лукаво щурясь. – Сам попробуй, – предложил он, намекая на вторую половину ягоды. Фоби сглотнул, ощущая, как дыхание у него перехватывает. Как бы он ни пытался стать инициатором его близости с Прайтом, в конце концов все сводилось к его абсолютному бессилию, и слуге это совсем не нравилось.

– Что-то не так? – удивился Прайт, разглядывая внезапно нахмурившегося Фоби.

– А? А… Нет! Все хорошо! – встрепенулся мальчишка, запихивая половинку клубники в рот. – Просто… просто пальцы липкие теперь! – прожевав ягоду, выдавил он первое, что пришло в голову. – Помыть надо, – уже хрипел он, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. А ведь Фоби был уверен в своих силах… Ровно до прихода Прайта.