Текст книги "Осколки падающих звезд (СИ)"

Автор книги: MissMercy97

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Гермиона громко втянула воздух ноздрями, от чего Малфой обернулся и непроизвольно прошёлся взглядом по ней.

– Ты должна взять себя в руки, Грейнджер. Остался последний рывок. То, для чего ты сюда вернулась. – Его голос звучал ровно, спокойно, строго. – Никакие твои переживания сейчас не должны повлиять на те действия, которые необходимо будет предпринять. Мы вдвоём погрязли в этом дерьме, значит и выберемся вместе, поняла?

Гермиона слышала его, но не слушала. Слова пролетали мимо, пока Малфой не оказался совсем рядом, сжав её плечи и слегка встряхнув, чтобы вернуть ей в глаза каплю осознанности.

– Времени не осталось. Три месяца прошли быстро, да? – нервный смех сорвался с его губ, которые находились чуть выше её слегка вспотевшего лба.

– Я надеюсь, – прочистив горло, вымолвила Гермиона и несколько раз моргнула, – тебе удастся спасти маму.

Несколько мышц на его лице дрогнули, а губы искривились и сжались в жёсткую полоску. Он громко сглотнул, не отпуская её плечи и, кажется, ещё сильнее сжал их.

Гермиона обнял Малфоя, как бы извиняясь. Она почувствовала, что обязана это сделать прямо сейчас, и ей действительно хотелось почувствовать его рядом. Малфой в ответ обнял её. Крепко и очень нежно. Как обнимают своего любимого человека в момент трогательной близости.

В голове у обоих промелькнула мысль, что выглядело это странно, но в этом не было ничего позорного. И так они остались стоять ещё несколько минут, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга.

Гермионе нравился Малфой, несмотря на его прошлые предубеждения, в которых он погряз из-за семьи и страха, но это более не вызывало никакого отвращения. Он оказался другим. И она тешила себя тем, что не ошиблась в этом человеке, иначе всё, что таилось внутри неё, разбилось бы на миллиарды осколков.

– Я беспокоился.

– Прости, – тихо шепнула Гермиона. – Я не хотела, чтобы ты переживал.

Малфой ничего не ответил, лишь погладил Гермиону по тёмным спутавшимся волосам.

***

Выселившись из отеля и попрощавшись с хозяйкой, которая напоследок игриво подмигнула Малфою, они выдвинулись к месту трансгрессии, куда впервые прибыли в феврале и запустили маховик.

Майский воздух приятно ласкал кожу, не идя ни в какое сравнение с щиплющим щёки морозом в феврале. Малфой снял дезиллюминационные чары, вернув себе обычный облик. Безупречный и источающий стальную опасность.

– Готов?

В ответ он лишь картинно фыркнул, глядя на Гермиону сверху вниз, и ей удалось разглядеть в сером тумане глаз чёрные вкрапления неуверенности.

Выудив палочку из кармана, она закрыла глаза и, прежде чем Гермиона подумала об окраине Запретного леса, заметила, как губы Малфоя дёрнулись в ухмылке.

В следующее мгновение в глазах у Гермионы слегка помутнело, и перед ней повисла тёмная пелена; её сдавило со всех сторон сразу, она не могла сделать даже мелкий вздох – грудь словно стиснули железные обручи, а глаза будто вдавило внутрь черепа, барабанные перепонки завибрировали.

– Салазар, Грейнджер! Ты не могла нормально сосредоточиться? Нас едва не расщепило, – Малфой отпрянул от неё и закачал головой, словно пытаясь избавиться от налипших на волосы слизняков.

– Я… – стараясь сглотнуть и не допустить, чтобы её стошнило прямо сейчас, Гермиона делала глубокие вдохи. – Прости, я…

– Неважно. Мы на месте, – объявил Малфой, с напускным недовольством поправив растрепавшиеся пряди. – Отсюда нам придётся идти не меньше трёх часов, – призвав заклинание компаса, произнёс он. – Пойдём.

Гермиона двинулась следом, отставая на пару шагов, чтобы не пропадать из поля его зрения, но и не мешаться под ногами. Хруст веток под ботинками и шелест верхушек деревьев, цветущих в полную силу, были единственными звуками, которые хоть как-то разбавляли полное безмолвие.

Они шли неимоверно долго, от чего ноги ныли, и создавалось впечатление, будто кости стучали друг от друга, стираясь в порошок.

Гермиона думала.

Она блуждала где-то в витиеватых лабиринтах своих воспоминаний, где раз за разом натыкалась на лица погибших сегодня, второго мая.

Первым её память воскресила лицо Тонкс. Улыбка этой женщины, которую она дарила Люпину, источала такую любовь и нежность, что уголки губ Гермионы невольно дёрнулись вверх. Римус был следующим, чей образ возник в голове, и теперь руки начали дрожать гораздо сильнее, поэтому пришлось крепче сжать палочку и лямку сумки. Фред стал третьим, кто оставил очень глубокий и сочащийся от боли след в её душе. Полое пространство под рёбрами Гермионы словно было до отказа заполнено камнями, которые потянули её вниз, заставляя упасть на землю.

Столкнувшись с грунтом, колени начали дико саднить. Гермиона не обратила внимание, что палочка выскользнула из её руки и укатилась куда-то вправо, под куст можжевельника.

Джинни была последней, чей расплывчатый силуэт возник перед глазами и выбил весь оставшийся малочисленный воздух из лёгких, словно Гермиону ударили под дых, наконец отправив в нокаут.

– Грейнджер! – снова этот мягкий баритон проник в её голову, заставляя оторвать глаза от земли и взглянуть на источник звука. – Гермиона, иди сюда.

Дрожащие губы никак не прекращали трястись, а скатывающиеся слёзы, не замечая преград в виде пышных ресниц, стекали вниз. Дыхание Малфоя было совсем рядом, практически сливалось с её собственным. Он был испуган, растерян, взволнован.

Его рука моментально обвила талию Гермионы, пытаясь поднять её с твёрдой грязной поверхности.

– Они все умрут сегодня, – голос Гермионы прозвучал рвано из-за всхлипов, но смысл был понятен. – Я опять увижу их тела. Опять увижу их смерти. Опять. Я… увижу их.

Вторила она, не прекращая трястись и позволяя своим мыслям вновь спускаться вниз по серпантину, к тому самому болоту. Вязкому и поглощающему.

– Смотри на меня, Грейнджер! – приказ. Грубый и строгий, мгновенно приковавший к себе внимание Гермионы. – Я помогу тебе. Ты же поверила однажды мне, не так ли? Поверь и в этот раз.

Она не верила своим чувствам, которые, как оказалось, когда-то предали её, но сейчас… Гермиона убедила себя, что у неё просто не было выбора. Она вновь полетела вниз, надеясь, что крепкие руки не позволят ей пойти на дно.

– Хорошо, – хрипло проговорила она. – Ладно.

Гермиона оказалась вновь на ногах, но теперь Малфой крепко сжимал её ладонь, не позволяя отходить ни на шаг от него. Он нашёл её палочку и сунул ей в руку.

Малфой бросал редкие взгляды в сторону Гермионы, словно проверяя выбралась ли она из водоворота губительных мыслей или продолжала погружаться всё ниже и ниже.

***

– Ты уверен, что мы идём в правильном направлении? – ладонь Гермионы уже пульсировала от твёрдого нажима Малфоя.

– Да, – сухо отозвался он, и из-за этого колкого и ледяного тона захотелось спрятаться где-то в ближайших кустах. Спустя мгновение, выдохнув и сглотнув, Малфой мягко произнёс: – Осталось немного, но нам главное обойти…

– Кентавров, – закончила за него Гермиона, резко остановившись и потянув его в строну в попытке укрыться за широким деревом. – Это Магориан!

Она, с широко распахнутыми от удивления и испуга глазами, уставилась вперёд, уповая на немыслимую несобранность стада кентавров во главе с новым вожаком, что они не заметят путников. Но об этом даже думать было глупо. Несколько голов повернулось в их сторону, от чего сердце начало отбивать бешеный ритм. Одно мгновение, и Малфой, укрывшийся за деревом лучше, чем Гермиона, вновь наложил на себя дезиллюминационные чары.

– Враги! – раздался гневный рёв кентавра, и следом послышался топот нескольких десятков копыт.

– Нет, стойте!

– Что ты делаешь, твою мать! – Малфой наблюдал за Гермионой, уверенно вскинувшей руки вверх, чтобы продемонстрировать, что она не опасна.

– Мы не враги.

– Ты? – знакомое существо вышло вперёд, спрятав лук за спину.

– Да, Магориан.

Неожиданно кентавр вновь натянул тетиву и направил ей грудь острый наконечник стрелы. В его глазах читалась ярость, граничащая с ярко мерцающей ненавистью.

– Докажи.

Судорожно копошась в воспоминаниях, Гермиона сжала плечи и начала жевать нижнюю губу.

– Амбридж! Я хотела извиниться, что тогда использовала вас. Магориан, – Гермиона говорила уверенно, без капли страха, – мне не стоило так поступать.

Тетива была всё ещё натянута, когда Малфой, затаив дыхание, наблюдал за этой сценой. Кентавр недружелюбно фыркнул, но опустил лук, призвав своих братьев сделать то же самое.

– Кто это? – существо кивнуло в сторону Малфоя, и Гермиона, проследив за его взглядом, опустила руки.

– Это мой друг, Магориан. Нам… нам нужно попасть в Хогвартс. Совсем скоро произойдёт…

– Мы знаем. Марс сегодня особенно яркий*, – грозно сказал кентавр, не сводя глаз с Малфоя и сверля его пронзительным взглядом.

Гермиона не хотела показаться грубой, но им нужно было идти вперёд, чтобы попасть в замок вовремя.

– Магориан, без нас битва…

– Идите, – кентавр гордо выпрямился, возвысившись над Гермионой на несколько метров. Он кивнув своим собратьям, призывая их отступить и освободить дорогу.

– Вы бежите? – внезапно прорезался голос, который принадлежал обличию Малфоя.

– Это не наша война, мальчишка, – грубо ответил кентавр и, громко цокнув, кивнул стаду, призывая следовать за ним.

Гермиона даже не успела поблагодарить существ и лишь бросила полный негодования взор в сторону вышедшего из укрытия Малфоя.

***

– Амбридж?

– Амбридж.

– Расскажешь?

– Длинная история, – отмахнулась Гермиона, упорно пробиваясь сквозь скрюченные ветки деревьев.

– Думаю, у нас полно времени, – Малфой отодвинул корягу, которая никак не хотела поддаваться ей.

– Это произошло на пятом курсе, когда она и… ты тоже, – замялась Гермиона, вспомнив Инспекционную дружину, – проводили идиотскую политику, чтобы выследить Отряд Дамблдора. Тогда мы с Гарри отвели её в лес под предлогом того, что… – снова пауза, – неважно. Кентавры схватили Амбридж и утащили вглубь после того, как она попыталась атаковать их.

Малфой вскинул брови, от чего его лоб прорезала глубокая морщина. Он скривил губы и сжал челюсти, едва сдерживая за зубами издевательский смешок.

Когда ряды деревьев стали редеть, и появилась возможность разглядеть, что располагалось впереди, Малфой вновь взял руку Гермионы, переплетая её пальцы с его собственными. Ладони обоих были слегка влажными от волнения, но сейчас такие мелочи были неважны.

– Грейнджер, – неожиданно его голос показался практически чужим, – не натвори глупостей.

– Взаимно, Малфой.

Они были уже практически на краю Запретного леса, и Гермиона крепко одной рукой сжала палочку, а другой сильнее ухватилась за ладонь Малфоя.

– Ну, давай, – он замер на месте, наблюдая, как Гермиона, глубоко вдохнув, посмотрела вверх. Распущенные волосы колыхали слабые порывы ветра, но всё равно даже эта невесомая прохлада была критически нужна её горячим щекам.

Гермиона опустила голову и взглядом уткнулась в губы Малфоя. Не помня себя, она приподнялась на цыпочках и оставила робкий поцелуй на его коже возле уголка губ и тут же отстранилась.

Но в тот же яркий момент Малфой перехватит инициативу и продлил поцелуй более уверенно, делая его диким, поглощающим и словно прощальным.

Гермиона полыхала изнутри, и была готова сгореть дотла лишь бы этот момент не кончался.

Счастье – это мимолётная вспышка. Это падение. А когда только получается коснуться неба, то такое падение колоссально.

Поцелуй не был долгим. Скорее даже, настолько коротким, что на губах даже не успел отпечататься вкус.

Гермиона подняла палочку вверх.

– Федуцио сигнум.

Ярчайшие зелёные искры вырвались наружу, аккуратно укрыв своим мерцанием верхушки редких деревьев.

*В понимании кентавров, которые верят в астрологию и прорицания, Марс, который как раз многие связывают с войной, кровью, горем, предрекает чью-то гибель, и этого невозможно избежать.

Комментарий к Часть 20. Май (I)

Вы только посмотрите на это: https://ibb.co/BnKhjJv

2020 год меня добьёт, клянусь.

1. Сломался ноут, на котором были последние главы)))) спасибо пролитому кофе;

2. Я сломала два пальца на правой руке сегодня. Why not???????

В общем, веселье!!!

========== Глава 21. Май (II) ==========

Взгляд Грейнджер был устремлён в небо, освещённое огромным ярким облаком зелёных искр. Отчаяние на её лице было настолько отчётливым, и с каждой последующей минутой оно становилось всё более глубоким и всеобъемлющим. Была ли вероятность, что МакГонагалл не увидит этот след? Была, и Драко прекрасно знал, что Грейнджер тоже думала об этом. Она нервно рвала кутикулу, а оторвав небольшой кусочек кожи, быстро сунула указательный палец в рот, слизывая небольшие капельки крови.

«Я помогу тебе…».

Слова отбивали ритм в его голове, вращаясь по кругу. В случае с Грейнджер не было места для слизеринской хитрости. И Драко вовсе и не хотелось её обманывать. Ему не хотелось больше видеть её такой. Разбитой. Сломленной. Истерзанной собственными переживаниями. Не хотелось, чтобы её глаза вновь превратились в одно мутное пятно из-за слёз.

Грейнджер внезапно врезалась ему под самые рёбра и перестала быть для него пылью, мешающей спокойно вздохнуть. Наоборот, она стала тем, кто позволил ему наконец снять с себя маску, затрудняющую дыхание.

– Перестань трястись, – наигранно приказным тоном произнёс Драко, опёршись на ближайшее дерево.

– Прошло уже, – Грейнджер мельком взглянула на часы, которые достала из своей бездонной сумки и надела на запястье, – сорок минут. МакГонагалл…

– Старуха, – заметив презрительный взгляд карих глаз, Драко прокашлялся. – Она старая женщина, а расстояние большое. У нас ещё есть время.

Время. Драко так редко задумывался, насколько это был ценный ресурс. Внезапно память воскресила детские воспоминания – тёплые и такие неповторимые, от чего по телу пробежал небольшой разряд тока, дошедший до самых кончиков пальцев.

– Чем ты увлекалась в детстве? Хотя, дай угадаю, – он прижал указательный палец к губам и картинно закатил глаза. – Чтение?

– Ты серьёзно решил узнать у меня сейчас, чем я увлекалась, когда была ребёнком?

– Ты слишком напряжена. Я, конечно, знаю и другой способ, как тебя расслабить, – цинично протянул Драко, заметив, как её щёки вспыхнули, – но трахаться в лесу это совсем… дикость.

– Заткнись, Малфой, – смущённо сузив глаза, Грейнджер, избегая дальнейшего зрительного контакта, вновь вздёрнула голову кверху, рассматривая зелёное облако. – Я и правда любила читать, – спустя несколько мгновений язвительным тоном сказала она. – Это развивает мышление и воображение.

– Воображение у меня на высшем уровне, – игривость в его голосе была неуместна, и он сам это понимал, но никак не мог остановиться, ведь вид пунцовых щёк Грейнджер пускал кровь в ином направлении.

– Мерлин, да замолчи ты, – сквозь зубы прошипела она, но спустя мгновение смешок сорвался с её губ, и Грейнджер прикрыла рот ладонью.

На них вновь обрушилась тишина, заставившая неприятные мысли вспыхнуть в голове.

В жизни Драко большую роль сыграла война – сражение на стороне Тёмного Лорда за господство сделало его тем, к кому люди испытывают отвращение. Он знал, что война порождает новую войну, одна битва идёт за другой, и этому не было конца.

Как сейчас он себя ощущал? Отвратительно. По-настоящему отвратительно. Драко никогда не считал себя отважным и не пытался строить из себя героя. Ему всегда было комфортно в роли того, кто унижал слабых, но ни за что не стал бы перечить более сильным. Война лишь стала ещё одним тому доказательством.

Будущее было слишком туманным, чтобы посвящать ему хоть какую-то часть времени. Хотелось просто начать жить. Без перманентного страха. Без угрызения тех остатков совести, которые покоились где-то в недрах чёрной души. Без…

– Что будет потом с… – Грейнджер выдернула Драко из круговорота тяжёлых мыслей, которые стали такими привычными за последнее время. – С… тобой?

Он вопросительно уставился на неё, в подкорках сознания ощущая, что конец вопроса звучал иначе в её светлой голове.

Ответ застрял у него в горле в виде колючего комка слов. Он с трудом сглотнул, стараясь придать лицу равнодушное выражение.

– Со мной? Ничего, – Драко прищурил глаза, нахмурив брови.

Но он давно решил кое-что для себя, на что раньше никогда бы не хватило смелости.

Грейнджер закусила щёку изнутри и смущённо отвела взгляд куда-то в сторону, пытаясь приковать внимание к чему-либо, лишь бы не смотреть на него.

Драко вздрогнул, когда до него донеслось шуршание, раздавшееся в кустах. Оно мгновенно приковало к себе пару карих и серых глаз. Он сжал губы в тонкую полоску и крепче ухватился за палочку, периферийным зрением уловив, как напряглась Грейнджер. Она резко выпрямилась, отведя худые плечи назад и увереннее сцепив пальцы на тоненьком древке. Её напряжение словно волной накрыло Драко, едва не свалив с ног.

Грейнджер ещё раз вскинула голову вверх. Глаза сверкнули зеленью – Драко уже давно успел заметить, какие они у неё выразительные.

Среди листьев блеснула ещё пара глаз – чёрных и животных. Кошка? МакГонагалл! Впервые за все года обучения в Хогвартсе появление этой женщины не вызвало внутри Драко рвотный рефлекс или не заставило лицо скривиться от недовольства. Грейнджер едва не подпрыгнула на месте, громко и облегчённо выдохнув скопившийся в лёгких воздух. Её губы растянулись в радостной улыбке, когда кошка стремительно начала приобретать человеческий облик.

– Профессор Макгонагалл! – Грейнджер безуспешно постаралась произнести это как можно спокойнее, но её голос вдруг стал ещё более писклявым и раздражающим.

– Мисс Грейн… – МакГонагалл, поправив подол мантии, уставилась на Драко, и не стоило особого труда уловить в светлых глазах женщины непонимание, смешанное с беспокойством. Она вскинула руку, сжимающую палочку, и направила её прямиком в Драко.

Отвращение.

Снова это гадкое чувство в глазах другого человека настигло Драко и превратило всё вокруг в вакуум.

МакГонагалл вскинула руку, сжимающую волшебную палочку, и сначала направила её на Грейнджер, но спустя секунду Драко оказался под прицелом.

– Прошу, сначала выслушайте меня! – вмешалась Грейнджер. Её голос немного дрогнул, она и вполовину не чувствовала той уверенности, с которой говорила. – Я понимаю, как это выглядит сейчас, но…

– Что мы обсуждали с вами после последней пары по трансфигурации на шестом курсе?

– Что? – Грейнджер испуганно дёрнула плечами и шагнула назад, когда МакГонагалл наставила на неё палочку. Драко сжал своё оружие и вскинул вверх.

– Мистер Малфой, опустите палочку. Немедленно! – тон был строгий, резкий, неестественный для старухи. – Отвечайте, мисс Грейнджер!

– Серьёзно?

– Замолчи, Драко! – рявкнула Грейнджер, злобно блеснув глазами в его сторону.

– Ну же, мисс Грейнджер.

– Мы… обсуждали Ильверморни! Их курсы по теории происхождения магии.

– Я сказала вам, Мистер Малфой, опустить свою палочку.

Драко скривил губы и, скрипнув зубами, выполнил то, что сказала ему МакГонагалл. Как только его рука была прижата к телу, а Грейнджер сделала шаг вперёд к старухе, которая тут же перевела взгляд на любимую ученицу, та качнула головой.

– Мисс Грейнджер, вы применили…

– Сигнальные чары, о которых Вы мне рассказали, – тонкая рука скользнула в сумку и выудила оттуда слегка потрёпанную за три месяца беспрерывного чтения книгу. Макгонагалл мазнула взглядом обложку. – Я… Мы вернулись в прошлое, профессор, – следом Грейнджер достала крохотные часики, при виде которых МакГонагалл тяжело вздохнула.

– Как, мисс Грейнджер? Это просто невозможно! Все маховики были… Неужели Тот-Кого-Нельзя-Называть… одержал победу?

– Нет! Мне, – она осеклась, метнув быстрый взгляд на Драко, все ещё стоявшего поодаль с опущенной палочкой. – Нам необходимо кое-что исправить.

– Вам? И что же мистеру Малфою нужно исправить? Мисс Грейнджер, я не позволю…

– Профессор МакГонагалл, мы с… ним заключили Непреложный Обет, – глаза старухи округлились, и она вновь перевела взгляд на Драко. – Это было необходимо. Наше возвращение в прошлое было необходимо!

– Гермиона, – внезапно голос МакГонагалл смягчился, а взгляд стал более тёплым, – Вы и… мистер Малфой… ваше появление здесь выглядит…

– Да мы прекрасно понимаем, как это выглядит, – не выдержав, Драко громко фыркнул. – Но это правда. Непреложный Обет не позволит мне помочь Ему. Разве Грейнджер стала бы так рисковать своим дорогим Поттером?

Всё его нутро сжалось до размера молекул, стоило ему посмотреть на МакГонагалл и заметить на её лице смятение. Всё стояло на кону. Всё зависело от решения этой женщины.

– Вы прибыли как раз вовремя. Сейчас на Школу будут наложены защитные заклинания, – МакГонагалл развернулась к ним спиной и двинулась в сторону замка. Несколько мгновений понадобилось Грейнджер, чтобы, рвано выдохнув, двинуться вслед профессору, увлекая за собой Драко. – Я сомневаюсь, что дала бы Вам эту книгу, если бы игра не стоила свеч, мисс Грейнджер.

В небе над Хогвартсом, словно северное сияние, красиво разливались бело-голубые полосы. Они образовывали купол, почти соприкасаясь с пиками замка. Яркие импульсы стреляли вверх, от чего защитное полотно стремительнее опускалось вниз. Драко обернулся назад, всматриваясь в деревья Запретного леса, надеясь не увидеть там чего-то, что могло бы испугать его. Тьма. Кромешная тьма таилась за стволами старых деревьев, и Драко вновь устремил взгляд вперёд.

– Мисс Грейнджер, куда мне стоит отвести вас? Вам двоим нельзя попадаться на глаза.

– В кабинет Директора, – в ответ отчеканила Грейнджер, не сбавляя шаг.

– Я пошлю патронуса, когда начнётся… всё это безумие, – выдавила из себя МакГонагалл, болезненно сглотнув.

– Думаю, мы и сами сможем услышать, когда всё начнётся, – процедил Драко, но его реплика осталась без ответа.

Грейнджер неслась вперёд, озираясь по сторонам и постоянно вскидывая голову кверху, рассматривая образовывающийся купол над Хогвартсом. Её радужка сверкала от яркого света, а кожа казалась бледно-серой. Даже чёртовы веснушки стали более блёклыми.

Драко отчаянно боролся с желанием коснуться её щеки или волос, прижать дрожащее от страха и волнения тело и позволить себе раствориться в ней. Щемящее внутренности чувство обеспокоенности внезапно стало настолько сильным, что ноги начали цепляться об землю, стоило им приблизиться к стене замка.

– Алохомора, – МакГонагалл сделала взмах и струйка света, коснувшаяся древнего кирпича, вынудила открыться проход в замок, скрытый от посторонних глаз. – Мисс Грейнджер, – старуха прикрыла глаза, качнула головой и сделала глубоки вдох, – и мистер Малфой, я прошу вас. Будьте осторожны.

***

Кабинет Директора казался слишком тёмным. Дуновение окрашенного в зелень весенних листьев ветра потревожило массивные занавески. Оно смешалось с пряным запахом какого-то благовония и парами зелий в открытых флаконах. Всё вокруг было пропитано этими ароматами: стены, пол, мебель, книги.

Единственным, за что хотелось зацепиться взглядом, была яркая гербера, одиноко впитывающая воду из узкой вазы на подоконнике. Её хрупкое тельце с каждой поглощаемой каплей могло столкнуться с неминуемым концом, если бы Грейнджер не шепнула заклинание, чтобы не допустить испарения влаги. Юность и притягательная красота всё ещё окутывали каждую клеточку прекрасного цветка.

У всего был свой конец. Неминуемый и приближающийся. А иллюзии, порождаемые надеждами, лишь сооружали стену вокруг реальности происходящего, не позволяя узреть истинность окружающего.

Воспоминания оказались настолько яркими, что руку Драко словно вновь оплела тонкая красная нить, связавшая его с Грейнджер Непреложным Обетом. Он чувствовал, как сильная магия будто впиталась в кожу и побежала по венам. Казалось, это было совсем недавно. Драко едва заметно тряхнул рукой, пытаясь сбросить с себя ощущение связующих чар.

Грейнджер была упрямой. Абсолютно во всём, что делало её совершенно невыносимым человеком, но… она таила в себе нечто определённо удивительное. Нечто, что заставляло кровь циркулировать быстрее. Нечто, от чего хотелось сначала злиться и отвергать, а после отдаться желанию никогда не отпускать.

Драко покосился на неё, сидящую около стены, на которой висела массивная картина. Он заметил, что она невольно взволнованно поскуливала, словно держать язык за зубами было сверх её сил.

– Что? – спросил Драко и, уловив скрип, перевёл серые глаза на картину, находившуюся на стене слева от него.

– Ничего, – пробормотала Грейнджер. Всё её существо было занято своими мыслями, чтобы не заметить недовольство в тоне Драко и не съязвить в ответ.

Сумка Драко покоилась в пыльном углу кабинета. Желание схватить дневник и сделать в нём небольшую заметку было почти непреодолимым, но он всё же сумел пресечь этот порыв, понимая, что любопытство Грейнджер возьмёт над ней верх, и она сунет нос не в своё дело. Хотя сейчас она казалась совершенно незаинтересованной ни в Драко, ни в том, что происходило вокруг.

– Грейнджер, прекрати пропадать, – не выдержав, рявкнул он и даже не постарался смягчить тон.

Она перевела взгляд на него – обеспокоенный, потерянный, стеклянный – и пожала плечами.

– Когда я отправлялась в прошлое, то была полна энтузиазма, – практически шёпотом начала Грейнджер, чей голос исказился от боли и слёз, ставших её постоянными спутниками. – Мне казалось, что… что всё будет легче. А потом… – слова оборвались мгновенно, стоило небольшой солёной капельке прочертить дорожку по горячей щеке. – Потом произошло столько всего, что…

Она закачала головой и отвела взгляд от Драко. Её глаза цвета корицы заискрились болезненным осознанием, словно у неё в голове сменялись кадры произошедшего за эти безумные три месяца.

– Я должна спасти сегодня не только Джинни, – уверенным, твёрдым голосом объявила Грейнджер. – Я не успею быть повсюду. Ты же обещал мне помочь, да, Драко?

Карие глаза вновь были устремлены в его сторону, и у Драко перехватило дыхание. Слова словно застряли поперёк горла, не давая возможности даже сглотнуть.

«Я помогу тебе…».

– Грейнджер, послушай, – спокойно сказал Драко, подавшись вперёд и облокотившись на острые колени, – мы вернулись для того, что ты спасла Уизлетту, – он заметил, как она недовольно вскинула брови, – а я мать. Попытка спасти каждого может стать роковой ошибкой, на которую у нас нет права. – Драко наблюдал, как в её глазах разгоралось пламя непонимания, сменяемое огнём настоящего гнева. – И если ты не заткнёшь свою гриффиндорскую отвагу, граничащую со слабоумием, то провалишь то, ради чего собственно и провела в моём обществе три месяца. Разве это того стоит?

– Да как ты смеешь? – воскликнула Грейнджер, вскочив на ноги и сжав руки в кулаки. – Ты обещал, Малфой! Обещал помочь.

– Ты совсем не понимаешь? – откинувшись на спинку кресла, Драко скрестил руки на груди, стараясь сохранять спокойствие, которое было уже нарушено. – Ты же вроде должна быть умной. Невозможно спасти всех. Если ты достаточно глубоко изучила перемещения во времени, то должна знать, что миру необходим баланс: жизнь за жизнь, смерть за смерть. Спасёшь этих людей – погибнут другие. И что тогда, снова вернёшься? Или оставишь как есть? А, Грейнджер?

Паника. Отчаянная, стремительно растекающаяся по телу, от которой начинает бешено стучать сердце, жечь глаза, перехватывать горло и сдавливать грудь. Эмоции накрыли Грейнджер с головой, и она, не зная, куда деть руки, прижала ладони к лицу, словно стараясь ослабить боль.

– Мне нужна смерть, чтобы Джинни осталась жива, – с её губ сорвался плач.

– Думал, ты знала о балансе.

– Я знала! – оторвав руки от лица, Грейнджер злобно уставилась на Драко. – Знала, – повторила она шёпотом. – Я не хотела думать об этом.

Воздух пронзило тоскливое молчание. Лишь передвигающиеся людишки на портретах создавали некое подобие шума, избавляя барабанные перепонки от жуткого давления тишины.

– Баланс. Как ты собираешься… – Грейнджер замерла, и её глаза округлились. – Отец?

– Отец, – выпалил Драко, отведя глаза от её лица, боясь столкнуться с осуждением в этих тёмных безднах, обрамлённых густыми ресницами. – Его жизнь взамен на жизнь матери.

– Ты…

– Не смей причитать, Грейнджер. Я вернулся с этой целью, а способ достижения результата меня мало волнует.

Она оцепенела, стараясь даже не шевелить глазами.

– Я… убила человека, Малфой, – вновь этот шёпот проник в его сознание и завибрировал в ушах.

– Только не начинай сейчас истерику, Грейнджер. Этот кусок дерьма…

– Ты не понял. Я уже лишила жизни человека. Поэтому я могу спасти Джинни…

– … и тогда баланс не будет нарушен, – закончил Драко.

***

Минуло чуть меньше часа, прежде чем Грейнджер осмелилась встать и пройтись вдоль стены, заставленной различными безделушками.

– Подойди сюда, – приказной тон Драко нарушил молчание, но в этот раз он казался мягким, ласковым, убаюкивающим. – Грейнджер, я тебя не обижу.

Она с недоверием смотрела на него несколько секунд, прежде чем сделала шаг… ещё один… и оказалась рядом с креслом, в котором он расположился.

Длинные пальцы скользнули по женской руке от локтя до тонкой кисти, обхватив её, и Драко потянул на себя девушку, призывая сесть на резной подлокотник. Он сглотнул и произнёс:

– Только не смей думать о том, что после всего я оттрахаю тебя так, что ты сойдёшь с ума. Это будет сильно отвлекать тебя, – Драко сделал глубокий вдох, позволяя лёгким наполниться запахом её волос. Грейнджер шумно и быстро втянула воздух; её глаза распахнулись и тут же сузились, и она бросила на него вопросительный взгляд. Грейнджер, крепче ухватившись за его руку, встала и, по всей видимости, почувствовав, что оказалась к нему слишком близко, одёрнула себя, отскочив на шаг назад – почти интимное расстояние, мешало ей соображать и мыслить трезво.

– Ты совершенно невыносим. Прекрати все эти… намёки. Сейчас не время для…

– Зато ты перестала дрожать, словно перед тобой возникло тупое стадо дементоров.

– Почему ты вообще такой спокойный?! – Грейнджер ломалась под давлением, которое росло внутри неё, сдавливая внутренности.

– Я просто знаю, что делать, – Драко ненадолго зажмурил глаза, представив лицо отца, а следом холодное, неподвижное тело матери, пронзённое зелёной вспышкой убивающего заклинания.

– Я никогда не смогу смириться с тем, что у меня был шанс, а я им не воспользовалась, – яростно выпалила она, и из её горла вырвалось нечто, похожее на рык. – Баланс может катиться чёрту.

Драко поморщился и уже намеревался вскочить с места, чтобы тряхнуть Грейнджер за плечи в надежде вразумить и успокоить гриффиндорское упрямство и сумасшедшее геройство, но неожиданно раздался взрыв. Жёсткий импульс пошатнул различные изобретения, стоявшие в шкафу, и качнул картины, заставив Драко замереть. Грейнджер едва слышно вскрикнула, крепче сжав палочку. Она бросила на Драко взгляд, полный безумия, и этот разгоревшийся внутри её глаз огонёк сильно не понравился ему.