Текст книги "Есть ли сердца у призраков (СИ)"

Автор книги: Missandea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Девушка покачала головой.

– Нет? – поднял брови Питер. – Боже, как жаль. Ну что ж. Ты сама попросила, – пожал плечами он и вытащил ремень.

– Не делайте этого, – больше прошептала, чем проговорила принцесса, не замечая, как ледяные слёзы катятся по щекам.

– Ты уже согласна? Так быстро? – торжествующе засмеялся Гарднер.

Давай. Это ведь так просто. Давай. Просто поворачиваешь голову. Вправо. Влево. Вот так, молодец.

У Питера ярко-голубые глаза, будто летнее небо. Ариана всегда представляла себе прекрасных рыцарей и принцев именно с таким цветом глаз – ясным и ярким. Пытаясь сесть, она уже точно знала, что будет ненавидеть этот цвет. Если переживёт эту ночь.

Она закричала, когда ремень резанул по её рукам, и упала.

Боль. Это адская боль. Она не давала дышать. Она сковывала все внутри.

– Чудно. Так только удобней.

Боли нет. Боли нет. Её нет. Это иллюзия, это обман. Боли не существует. Скоро она сойдет с ума, забудется или умрет, и всё это кончится.

Второй удар, третий и четвертый – на этот раз уже по спине. Ариана закричала ещё сильнее и скорчилась на полу, стараясь просто не вдыхать – должно быть, так умирать быстрее. Но не дышать не получилось, а тело снова и снова пронзала дикая боль.

– Прекрати.

Это Себастьян, наверное. Или кто-то из стражей. Ей было все равно, в общем. Главное, что боль на несколько секунд прекращается.

– Да-да, подожди, Себастьян, я сейчас закончу, – улыбнулся Питер, схватил девушку за локоть, на котором красовалась красная полоса с выступающей кровью, отчего та заскулила, и посадил перед собой.

Что-то блеснуло в темноте. Нож.

Принцесса уже не кричала. Только хрипло стонала, смотря куда-то мимо Гарднера и всех остальных.

Когда мужчина поднял руку с зажатым в ней лезвием, Ариане в голову вдруг пришла мысль о том, что же там. Дальше.

Наверное, там много цветов: королевских алых роз, что цвели летом у стен замка, свежих нарциссов. И подснежники. А еще там обязательно должно быть море. Не такое, как здесь, а теплое и спокойное.

И звёзды, конечно. Их там много.

Когда нож коснулся шеи Арианы, та уже не кричала, только беззвучно роняла слезы, одну за другой, на каменный пол и хватала ртом воздух. Она снова почувствовала горячую жидкость, но на этот раз – на шее.

– Ох, какие у тебя волосы. Зачем тебе столько?

Через секунду копна светлых волос уже лежала на полу. Питер потянулся к лицу Арианы, и девушка закрыла глаза, однако он просто сорвал медальон с её шеи.

– Ты убьешь ее, – услышала она далекий голос; в следующую секунду ледяной металл куда-то исчез.

– Подумай еще, малышка.

Боли совсем не было. Стало темно и тепло.

========== 12. Я такой же монстр ==========

Тусклый свет. А потом… Боль. Везде, повсюду, начиная с головы и заканчивая ногами. Ариана застонала, стараясь не заплакать.

– Очнулись? Я думал, что не придёте в себя, ― услышала девушка голос рядом и открыла глаза.

Она лежала на боку; перед ней на корточках сидел Себастьян, внимательно разглядывая своими удивительными глазами.

– Как себя чувствуете? ― чуть менее безразлично, чем обычно, спросил он, и непривычная складка легла у него на лбу.

– Уже лучше, благодарю Вас, ― прошептала Ариана, стараясь не двигаться, так как любое движение причиняло невыносимую боль. ― Он… придёт снова? ― спросила принцесса, закусывая губу.

– Не бойтесь. В ближайшие несколько дней ― точно нет. Я не позволю, ― покачал головой мужчина.

– Спасибо, – тихо отозвалась Ариана.

Себастьян нахмурился и заговорил:

– Раны на шее, груди и руках обработаны, насколько это возможно.

– Благодарю Вас, Себастьян, ― прошептала девушка, пытаясь улыбнуться, – Вы хороший человек.

– Хватит! ― вдруг рявкнул он так, что у Арианы заложило уши, а потом продолжил ледяным голосом, сжав зубы и проговаривая слова почти по слогам. – Не смейте меня благодарить. Я такой же монстр, как и Питер Гарднер, Вам ясно? Это я выследил Вас и похитил. Я перебил половину ваших людей и смотрел, как они умирают, – говорил он твёрдо, будто кидая слова на каменный пол, но руки его дрожали, и лёд в глазах, кажется, дрожал тоже. – Пока он избивал Вас, я стоял и просто смотрел, не делая ничего, чтобы помешать ему. Я самая последняя тварь. Во мне нет ничего хорошего.

Себастьян встал и, ни разу не взглянув на Ариану, вышел, хлопнув дверью. В другой раз девушка непременно бы заплакала, но сейчас не было ни сил, ни слёз. Уставшая до невозможности, принцесса вновь провалилась в пустоту.

Но, кажется, проспала она совсем недолго. Разбудил Ариану звук открывающейся двери, и на пороге возникла мужская фигура. На секунду девушке показалось, что это Питер.

– Нет… – прошептала она, – нет, нет, пожалуйста, – девушка закрыла полные ужаса глаза и, несмотря на дикую боль, попыталась отползти подальше к стенке.

Несколько секунд было тихо, а потом, открыв глаза, Ариана заметила, что над ней склонился Себастьян.

– Успокойтесь, – произнес он, с болью глядя на неё. – Гарднера нет.

– Зачем Вы пришли? – всхлипнула девушка.

– Вы хотите вымыться?

Ариана подняла голову и с надеждой взглянула на мужчину. Не мылась она уже больше недели и чувствовала себя ужасно грязной. Себастьян понял всё без слов.

– Хорошо. К сожалению, такая возможность есть только сейчас, пока Питер уехал и Вашу камеру охраняют мои люди, так что придётся потерпеть. Давайте попробуем встать, – серьёзно произнес он и протянул ей руку.

Его пальцы были тёплыми, и от их прикосновения у девушки по спине побежали мурашки, о которых она, впрочем, забыла, как только сделала первое движение. Всё тело пронзила резкая боль.

– Не могу, – покачала головой она, утирая слёзы.

Секунду Себастьян смотрел на неё, а потом вдруг быстро поднял, ухватив под мышки. Принцесса застонала, но было поздно: она уже стояла на ногах.

– Хорошо. Теперь пойдёмте, – сказал Себастьян, обняв её одной рукой за плечи, там, где следов от ремня не было, а второй рукой взял ладонь Арианы.

Так идти было значительно легче, да и к тому же ноги у принцессы не пострадали – болела только спина. Только в момент, когда они выходили из камеры, Ариана вдруг заметила отсутствие волос. Вернее, они были, но не до пояса, как раньше, а едва до плеч.

– Почему Вы плачете? – серьёзно спросил Себастьян.

– Во…вол…волосы, – всхлипывая, прошептала девушка, – он отрезал мне их!

– Её избили до полусмерти, а она рыдает по волосам, – куда-то в сторону произнёс мужчина, недоумевающе подняв брови.

Шли они долго. Вернее, Себастьян шёл, а принцесса едва передвигала ногами, перенося весь свой вес, который теперь, наверное, составлял килограммов сорок пять, на мужчину.

Ночь казалась бесконечной: она была, когда Питер бил её, когда она проснулась, и вот сейчас ― снова.

– Взял бы Вас на руки, да боюсь, что Ваша спина этого не выдержит, – покачал головой Себастьян.

Наконец, спустя несколько лестниц, они оказались в полутёмном тёплом помещении. Что это было, Ариана толком не поняла: голые стены, пол устлан соломой, а посреди комнаты находится ванная – большой деревянный таз с водой, от поверхности которого шёл пар.

– Пришли. Стоять сами сможете? – спросил он и отпустил принцессу. Та, пусть и покачиваясь, то и дело шипя от боли, стояла. Себастьян потрогал воду. – Горячая. Ну, раздевайтесь, – спокойно сказал он и посмотрел куда-то мимо принцессы.

А та несколько секунд стояла, пытаясь понять, что же он имеет в виду.

– В… В смысле? – переспросила она.

– Вы в одежде полезете в воду? – нахмурился Себастьян.

– Нет…

– Ну так раздевайтесь, – нетерпеливо произнес мужчина и посмотрел на неё как на глупую маленькую девочку.

– Выйдите, пожалуйста, – прошептала принцесса, краснея.

– Ещё чего, – поднял бровь он. – А если Вам плохо станет? Всё, давайте, я помогу.

Себастьян подошёл к ней сзади и начал расшнуровывать корсаж платья. Ленты ослабли, и он повис на девушке, открывая спину. Несколько секунд Себастьян зачарованно смотрел на тонкие острые лопатки и на светлую, почти прозрачную кожу. А потом взгляд его упал на то, что было пониже лопаток, – красные полоски с размазанной кровью. Их было ровно пять: он быстро сосчитал. Пять ударов, которых он никогда не простит Питеру Гарднеру.

Под слабые протесты девушки Себастьян полностью стянул с неё корсаж, ни разу не выйдя у неё из-за спины, и отдал потом ей, чтобы прикрыться. Принцесса испуганно прижала синюю ткань к груди. А он видел теперь её хрупкие плечи с бледными веснушками и голые тонкие руки.

И пять красных полос.

В эту секунду в комнату вошла Лола – старуха, шившая всем платье и штопающая бельё, которая жила в Колоколах, кажется, с самого рождения. Она заохала, увидев бедную девушку, и тут же выставила Себастьяна за дверь, сердито ворча, что такое зрелище не для мужчин. Отходя от двери, мужчина услышал всплеск воды и приглушённый, надрывный вскрик Арианы Лейтс, полный боли и отчаяния.

Себастьян позволил себе то, чего не разрешал уже много лет, – задрожать.

***

Добрая старушка помогла Ариане сесть в таз, едва не плача.

– Господи, деточка, неужто это он тебя так? – причитала она, намыливая руки девушки. – Ой, изверг, точно изверг! Какая ж ты худющая, кожа да косточки. Руки бы ему вырвать да и побить вот так же, – сердилась Лола.

– Вы не боитесь? – подняла на неё усталые глаза Ариана. – Вдруг он узнает, что Вы так говорите.

– А чего мне бояться? – всплеснула руками старуха. – Я век свой уже отжила, да и не боюсь я этого… даже имя произносить тошно! – перекрестилась она. – Тьфу на этого безбожника!

Принцесса только вздохнула. Пока Лола мыла девушку, она рассказала, что находятся они в башне для слуг; комната эта – бывшая прачечная, а сейчас выполняет роль ванной. Старушка успела пересказать принцессе добрую часть замковых сплетен. Девушка сидела в тазу, не двигаясь и слушая болтовню Лолы. Ей было тепло и почти не больно.

– А Себастьян? Расскажите мне о нём, – попросила Ариана старушку.

Та на секунду задумалась, а потом заговорила:

– Добрый он. Только больно серьёзный да грустный: никто ни разу не увидел, чтоб он улыбнулся. Несчастный. Жизнь потрепала, видать. Да, жизнь никого не щадит… – вздохнула Лола и покачала головой. – Ну, чего ещё тебе сказать… Не нашего полёта Себастьян птица. Говорит правильно и по-благородному, как ты прямо. С нами, со слугами, всегда вежлив, не обижает, но и себя все равно на расстоянии держит. Добрый, но больно несчастный.

– Добрый?… – слабо улыбнулась Ариана. – Добрый…

Наконец, Лола вымыла девушку, вытерла, охая каждый раз, когда видела порезы и красные полосы, одела и принесла маленькое зеркало. Ариана взяла его в руки и взглянула. Лучше бы она, право, не делала этого. Из деревянной рамы на неё посмотрела только тень прежней девушки. Втянутые щёки, тёмные круги под глазами; всё лицо какого-то нездорового сероватого цвета. Волосы совсем немного ниже плеч, а на шее красуется уродливый порез.

– Ну, всё, хватит смотреть да расстраиваться, – пробурчала Лола, отбирая у девушки зеркало, а потом вдруг улыбнулась, погладив Ариану по волосам. ― Ты очень красивая девочка. Откормить бы тебя… Хорошая ты, так и знай. И не плачь, – строго сказала старушка, утирая слёзы девушки, – я навещать тебя обязательно буду. Всё хорошо, не реви, говорю же. Сильной будь. Да как звать-то тебя?

– Ариана, – всхлипнула девушка.

– Арианой, значит… Хорошо. Идём, давай, нехорошо Себастьяна-то подводить, это ж он для тебя ванну выбил, – обняла Ариану Лола и осторожно вывела за дверь. В коридоре уже стоял Лейнд, очаровательно улыбаясь.

– Чтобы барышню берёг, ясно? – строго сказала ему Лола.

– Ясно-ясно, бабуля, всё сделаю, – добродушно ответил здоровяк.

Ариане было жаль уходить от Лолы; та растрогала девушку своей добротой и участием и чем-то напомнила ей королеву-мать. Только в тот момент, прощаясь со старушкой, принцесса осознала, как сильно она тоскует по семье: по строгой заботе королевы, наставлениям короля, пусть порой и скучным, крепким объятиям Винса, лучезарной улыбке Карианы, весёлому хохоту Эмили, серьёзному, тёплому взгляду Эдмунда, вечным глупым шуткам Эйрона. Ариана безумно тосковала по Норе, Жюли, Эрику и даже Джеку. Почему она поняла это только сейчас?…

Всё время, что они шли по тёмным узким коридорам, Лейнд что-то спрашивал, а девушка невпопад отвечала. Подходя к камере, Ариана услышала тихую музыку. Сначала она думала, что показалось, но переливчатые звуки становились всё громче.

– Лейнд, что это?

– Это? – усмехнулся мужчина. – Это командир, кто ж ещё.

Когда Ариана вошла в камеру, музыка прекратилась. Себастьян сидел на кровати, держа в руках старую потрёпанную гитару.

– Всё в порядке? – спросил он, поднявшись. Ариана кивнула. Себастьян вновь взял принцессу под мышки, помог ей сесть, потом взял гитару и направился к двери.

– Себастьян! – окликнула его девушка, и мужчина обернулся.

Он последняя тварь.

Он такой же монстр, как Питер Гарднер.

– Останьтесь, пожалуйста.

Несколько секунд мужчина стоял, пристально глядя на девушку, а потом сел рядом с ней на матрас.

– Вы не могли бы сыграть мне что-нибудь? – робко попросила принцесса.

– Не думаю, что это хорошая идея. Я играю посредственно, и…

– Я очень прошу, – умоляюще взглянула на него принцесса.

Она сама не знала, почему, но сейчас ей было жизненно важно услышать, как он играет. Себастьян неодобрительно посмотрел на Ариану, взял в руки гитару, вздохнул и взял первый аккорд.

– Ничего на свете лучше нету,

Чем бродить друзьям по белу свету.

Тем, кто дружен, не страшны тревоги,

Нам любые дороги дороги,

Нам любые дороги дороги…

Себастьян пел медленно, тихо и чуть-чуть хрипло. От его голоса у Арианы по спине бежали мурашки; казалось, ещё немного, и это печальное, с каким-то надрывом пение заберётся прямо в душу. Мужчина пел, прикрыв глаза, и его чёрные ресницы подрагивали в такт музыке.

– Наша крыша – небо голубое,

Наше счастье жить такой судьбою,

Наше счастье жить такой судьбою…

Последний аккорд затих. Его, кажется, смыли волны, что бились о скалы за окном, но Себастьян, такой грустный, серьёзный и таинственный, остался здесь. Он почти касался плеча принцессы.

Ариана не верила, что он монстр.

– Вам бы поспать, – произнёс он. – Скоро рассветёт.

– Не верится, что эта ночь кончится, – пожала плечами девушка.

– Да, она была длинной. Попробуйте уснуть, пожалуйста.

Ариана кивнула. Себастьян помог ей лечь и укрыл одеялом.

– Не уходите, пока я не усну, – попросила принцесса, прекрасно зная, что не имеет на такую просьбу права.

– Не уйду. Спите, всё хорошо, – сказал мужчина, и на секунду Ариане показалось, что он болезненно улыбнулся краешком губ.

Уже засыпая, девушка подумала, что этого не могло быть, ведь Себастьян никогда не улыбается. Она понятия не имела, почему сейчас ей так спокойно и тепло с ним, с её врагом.

Шесть часов назад Питер Гарднер едва не убил её, а ещё отрезал ей волосы.

Но надежду у принцессы он отнять не смог.

========== 13. Выбор ==========

– Дай бог, Ариана добралась, – выдохнула королева, кладя руку себе на лоб.

– Не волнуйтесь так, мама, – подошла к матери Кариана и обняла её, – раз они не вернулись, значит, всё хорошо, как бы это странно ни звучало.

– Может быть, объявим ночную службу в кафедральном соборе? Я хотела бы помолиться за сестру, короля, братьев и всю страну. Думаю, люди тоже, – предложила бледная, как полотно, Эмилия.

– Конечно, детка. Ты права.

Вся королевская семья сидела в большом зале ещё с утра, а сейчас за окнами уже темнело. С тех пор, как король, Винсент, Эйрон и Эддард Эйдриан уехали в действующую армию, а Жюли и Эмили, наоборот, уехать не смогли и вернулись обратно в столицу, королева и все остальные не находили себе места. Листнийские войска активно продвигались с юга, войска Гарднеров – с севера, и шансов на победу у монархов становилось всё меньше.

– Ваше величество, – в дверях появился страж, – к Вам командир королевских гвардейцев Джек Огестенс. Попросить его подождать?

Абсолютно все присутствующие вскочили.

– Проси немедленно, – взволнованно проговорила королева.

В зал, покачиваясь, вошёл Джек. Одежда его была грязна и в некоторых местах порвана. Он хромал на одну ногу.

– Наконец-то, Джек! – подошла королева к мужчине. – Ты жив, слава богу. Что с моей дочерью? Вам тоже не дали выехать?

– Хуже, моя королева. Принцессу похитили. Прикажите казнить меня, – твёрдо вымолвил Джек, опустившись на одно колено и едва не упав при этом.

– Прекрати, никто тебя казнить не будет, – быстро проговорила королева. – Рональд, помоги мне поднять его и посадить.

Наконец, с помощью Рональда и Рейнара Джек был усажен в кресло.

– Расскажи, что случилось с моей дочерью.

– Мы доехали до Кэнсингтонского леса, – заговорил Джек, – там ночью нам встретилось около сотни вооружённых людей. Мы пробовали выдать Нору за принцессу, но каким-то образом их главный понял, что это не она. Тогда у нас не осталось выбора. Мы бились до последнего, но не смогли ничего сделать. Потом всех раненых, в том числе и меня, те люди доставили в ближайшую деревню.

– Это были люди Гарднеров? – едва не плача, спросила Жюли, беря Эдмунда за руку.

– Полагаю, да, леди Блант, хотя не было ни знамён, ни знакомых лиц.

В зале повисла звенящая тишина, среди которой особенно остро прозвучал тихий вопрос королевы:

– Они могли уже убить её?

В следующее мгновение раздался звук падающего тела; Эмилия лежала на полу, лишённая чувств. Рональд, покачав головой, поднял жену на руки.

– Я уложу её и позову врача. Эмилия очень слаба в последнее время, – сказал он и, получив одобрение королевы, вышел.

– Не думаю, что она убита, – покачал головой Джек. – Ариана нужна им. Для чего, я пока не знаю, но они не стали бы её похищать, чтобы просто убить.

– Я надеюсь, что так и есть, – вздохнула королева и добавила, немного помолчав: – иди отдыхай, Джек. И не вини себя. Что с Норой?

– Жива, но болеет. Она у меня сейчас.

– Врача ей, – обратилась королева к страже, – и помогите Джеку встать.

– Что мы будем делать? – спросила бледная, как мел, Кариана, из последних сил цепляясь за мужа, стоящего рядом. – Мы же должны её вытащить, верно?

– Конечно, милая, конечно. Но зачем им именно она? Почему не Эмилия? Ведь в порядке престолонаследия именно Эмили следующая. Почему же её отправили обратно в столицу, а Ариану похитили? – задумалась королева.

– Гарднеры не идиоты. По крайней мере, старшие, – заговорил Рейнар, – и они прекрасно знают, что Ариану в народе по не слишком понятным причинам любят больше, чем других. Ей верят. Может быть, этим хотят как-то воспользоваться?… Или же просто шантажировать нас ею, предъявляя свои условия?

– Возможно. Кстати, о шантаже, – нахмурилась Анамария, – Дарелл выдвинул условие этому проклятому Элькасу, листнийскому королю. Он сказал, что у нас его дочь, Гвен, и что, если листнийцы продолжат наступление, мы можем убить её. Не волнуйся, дорогая, разумеется, ты в безопасности, – кивнула она побледневшей девушке, – я никогда не трону жену своего сына. Так вот, Элькас Сеуновин заявил, что ему наплевать на свою дочь, и выдвинул обвинение, поставившее нас в тупик: мол, восемь лет назад мы похитили его племянницу.

– Почему его интересует жизнь какой-то непонятной племянницы и не интересует жизнь собственной дочери? – нахмурился Эдмунд.

– У отца двадцать, если не больше, сыновей и дочерей, – тихо откликнулась Гвен. – Кроме старшего наследника, он вряд ли помнит нас по именам. Зато у него есть любимая и единственная сестра – Жиенна. Он не чает в ней души. Видимо, именно её дочь мы и похитили.

– Мы не похищали. Поверьте, если бы похитили, я бы знала, – подняла брови королева, – я готова поклясться вам, что мы не похищали никакой племянницы. Что касается Арианы, я сейчас же отправлю на её поиски все силы, которые только смогу. Дай бог, мы найдём нашу принцессу, – закрыв глаза, сказала королева.

– Аминь, – в один голос отозвались все присутствующие.

***

Когда Нора открыла глаза, рядом с ней сидел Джек и задумчиво смотрел куда-то вдаль.

– Джек? – прохрипела девушка и закашлялась.

Мужчина будто очнулся и принялся поправлять гору подушек, на которой она лежала, а потом дал ей попить.

– Как Вы себя чувствуете? – осведомился Джек, и в глазах его без труда читалась тревога.

– Что с Арианой? – полностью проигнорировав вопрос, спросила в свою очередь Нора.

Джек покачал головой.

– Господи, помоги ей, – обречённо прошептала Нора и перекрестилась.

Оба помолчали.

– Так как себя чувствуете? – повторил вопрос Джек.

– Ничего, только очень в груди болит. Может, на «ты» уже будем? Знакомы-то бог знает сколько. Где мы и как здесь оказались?

– В моей комнате, – слабо улыбнулся мужчина. – Мы в королевском замке. Ты почти всё время была без сознания. После нападения те же самые люди, что очень странно, доставили нас в ближайшую деревню. Ну, тех, кто выжил, – помрачнев, сказал он.

– Сколько? – тихо спросила Нора, прикрыв глаза.

– Пятеро из двадцати.

– Да упокоит господь их души, – вздохнула девушка. – Что было дальше? Совершенно ничего не помню.

– Ну, в деревне нас немного подлечили, и там же ты заболела. Доктор сказал, что это бронхит, но всё будет хорошо, ты уже идёшь на поправку. Не знаю, как, но мы добрались до столицы. Вот и всё.

– А что с тобой? – произнесла Нора, сдвинув брови и указывая на бинты, видневшиеся из-под грязного дублета.

– Пустяки, царапина. Бинты только сменить нужно, – отмахнулся Джек.

– Неси, поменяю, – решительно проговорила Нора.

– Не нужно, я…

– Неси.

Мужчина вздохнул и подал Норе коробку с лекарствами. Усевшись поудобнее, девушка принялась в ней копаться, выкладывая необходимое на одеяло.

– Ну, ты раздевайся пока, – приказала она, и Джек послушно снял рубашку и дублет.

Под рубашкой обнаружилось мускулистое тело; стараясь не пялиться, Нора принялась разматывать бинты. Когда последний слой белой, точнее почти чёрной ткани упал на кровать, девушка ахнула. Ужасная резаная рана пересекала плечо Джека, уходя к груди. Грязи не было, а значит, слава богу, и промывать не нужно. Собравшись, Нора принялась наносить на рану мазь, стараясь как можно аккуратнее касаться её. Наконец, это было сделано, и девушка точно так же осторожно замотала плечо чистым бинтом.

– Ну что ты ревёшь? – неожиданно мягко спросил командир и коснулся здоровой рукой её щеки.

Нора только судорожно пожала плечами, ругая себя за слабость и за то, что потянулась вслед за его рукой.

– Не нужно, – прошептал Джек и осторожно прижал её к себе. – Всё заживёт.

Девушка кивнула, всхлипнув и положив голову на его здоровое, крепкое плечо.

– Точно замуж никто не возьмёт, – улыбнулась она сквозь слёзы и почувствовала, что улыбнулся и он, – обнимаюсь с мужчиной. Стыд какой. А впрочем, мне всё равно, – прошептала она.

Джек отстранился и серьёзно взглянул ей в глаза.

– Я возьму.

***

А вскоре, когда снег за окном валил уже вовсю, в Колокола бог знает зачем заявился глава семейства Гарднеров – лорд Мейсон. Ариана услышала это от болтающих за дверью стражников.

Тело всё ещё болело, однако не резко и остро, а просто тупо и постоянно. Девушка не видела своей спины, но ярко-алая полоса на руках сначала побагровела, а потом начала проходить. Однако боль ещё была, причём довольно сильная, поэтому девушка, изредка тихо поскуливая, лежала, уставившись в стену, и слушала ненавистные удары волн о скалы. Несмотря на то, что одеяло у неё не отбирали, было холодно. В воздухе чувствовалось приближение января.

За окном опять снег. А впрочем, Ариана могла и ошибиться. Из своего положения она видела лишь кусочек неба, затянутого серо-белыми облаками, и иногда девушке казалось, что она видит падающие снежинки. Но ведь ей могло и казаться: белое на белом не так уж заметно.

Пару дней назад выпал первый снег. Каждую зиму, едва он только начинался, принцесса в то же мгновение пулей выскакивала в королевский парк под крики матери, служанок и нянек, вытягивала руки, высовывала язык, хватала несколько снежинок, зажмуривалась и загадывала желание. Зиму она очень любила: вокруг становилось волшебно красиво, и королевский парк начинал напоминать какой-то заколдованный лес из её сказок. А ещё зимой был рождественский бал. Пожалуй, единственный бал, который Ариана любила.

При этом воспоминании Ариана насмешливо и как-то горько улыбнулась. В Колоколах она едва месяц, но то счастливое и беззаботное время казалось ей сейчас таким далёким и призрачным. Как будто происходило совсем в другой жизни. И не с ней.

Девушку не трогали и еды не давали, по приказу Питера, видимо. Только Себастьян и Лола, навещавшие её иногда, тайно приносили какие-нибудь крохи и тёплые вещи. Ариана почти не вставала. Любое движение причиняло боль. Принцесса потеряла счёт дням. Она даже не замечала, как начинался один и заканчивался другой. Всё слилось в недолгий беспокойный сон, извечный холод, голод, шум волн, от которого тошнило, и серые каменные стены. Только изредка эта бесконечная рутина разбавлялась приходами Себастьяна да разговорами Алестера и Лейндта, питавших к девушке, кажется, тёплую дружбу.

– Ну что, Вы как? – неожиданно вырвал её из размышлений голос вошедшего Себастьяна.

– Добрый день, – проговорила принцесса, взглянув на него.

Мужчина был всё таким же, как и в первый день их знакомства. Всё та же безукоризненная чёрная одежда, отросшие тёмные волосы, гладко выбритый подбородок, тонкое, красивое и бледное лицо. О своей внешности девушка же старалась не думать вообще.

Он смотрел на неё задумчиво и печально. Внезапно девушка поняла, что вокруг темно, а в его руке – свеча.

– То есть добрый вечер, – устало сказала она.

Себастьян покачал головой.

– Как Ваше самочувствие? – спросил он низким бархатным голосом.

– Благодарю, мне лучше.

– Каждый раз, когда я захожу, Вы отвечаете так, – усмехнулся он.

А что она должна ему сказать? Что порой от боли хочется лезть на стену и скрести ногтями пол? Что от тоски по дому хочется разломать эту решётку и броситься вниз? Что от страха перед будущим хочется забиться в угол и не дышать? Что все её мечты и надежды разбиваются, как ледяные волны о скалы в ста метрах ниже?

– Так и есть, – холодно ответила Ариана и помолчала. – Я думаю, мне нужно вставать.

– Да, тем более выбора у Вас нет. Мейсон Гарднер желает видеть Вас.

Внутри у принцессы всё сжалось, по коже пробежал холодок, и где-то внутри появилось отвратительное чувство тошноты. Чувство, уже знакомое ей.

Страх.

– Я не выдержу. Ещё один такой раз, и я не выдержу, – прошептала она срывающимся голосом, поднимая на мужчину полные ужаса глаза.

Себастьян мгновенно оказался на корточках рядом с ней.

– Эй, – прошептал он, ловя её испуганный взгляд. – Он не станет Вас бить, не бойтесь, – серьёзно сказал он, заправив выбившуюся чёрную прядь за ухо, вглядываясь в глаза девушки, словно пытаясь передать ей свою уверенность. – Мейсон не такой идиот, как его сын. Но этим он и опаснее.

Они помолчали: Себастьян, пытаясь прочитать, о чем же думает принцесса, Ариана же пыталась прийти в себя.

– Пожалуйста, не хамите ему, – вдруг серьёзно сказал он.

– Я?! – искренне возмутилась девушка. – Вы, по-моему, забываете, милорд, кто перед вами! Следите за своими словами! Я, в конце концов, выросла в королевской семье, хорошо воспитана и не позволяю себе ничего лишнего!

– Неужели?

Лицо Себастьяна было насмешливым, а губы изогнулись в доброй и тёплой… полуулыбке? Конечно, краешки губ были приподняты вверх совсем чуть-чуть, всего на пару миллиметров, но они были приподняты! Никогда-не-улыбающийся Себастьян улыбался ей.

– Подумаешь, всего пару раз было! – сердито воскликнула принцесса, скрестив на груди руки.

Уголки губ приподнялись ещё чуть-чуть.

Ариана, как ни странно, готова была поклясться, что никогда в жизни не видела ничего прекраснее. Она наблюдала миллионы улыбок – фальшивых, настоящих, искренних и не очень, широких, чуть заметных, тёплых и презрительных, но ничего лучше этой не видела никогда. Ледяные глаза не были ледяными; они были невыразимо тёплыми и знакомыми, будто Ариана уже где-то их видела. Холодная сырая камера наполнилась светом и уютом с этой улыбкой.

Принцесса чувствовала: что-то изменилось между ними. Теперь она как будто знала про этого загадочного неприступного человека больше, чем весь мир. Совсем чуточку больше, но сколько же всего было в этом.

Она не заметила, как сама улыбнулась. Робко, несмело. В первый раз со своего появления в Колоколах, кажется. Это смешно, наверное, но всё это было похоже на какую-то сказку и наполняло душу Арианы необъятным теплом.

Пару мгновений Себастьян вглядывался в лицо девушки, улыбаясь. Но едва он понял, что Ариана заметила его слабость, как улыбка тут же исчезла с его лица, уступив место привычному холодно-безразличному выражению. Ариана могла бы расстроиться, но… нет, не могла. Просто её душу наполняло восторгом то, что, пусть и на секунду, тайна, окутывающая этого человека, его чёрная маска, приподнялась; она успела увидеть кусочек чего-то настоящего.

– Идёмте же, – недовольно сказал он, потянув девушку за руку.

Болезненно ахнув, Ариана встала и направилась за мужчиной. Коридоры в этот раз летели быстро, или, может, ей казалось так от того, что мысли её были далеко, там, в камере, которая несколько минут назад была освещена лучами его улыбки. Принцесса понимала, что это, если честно, просто смешно – так волноваться из-за какой-то полуулыбки какого-то человека, но поделать с собой она ничего не могла.

Впрочем, радостные мысли тут же исчезли, едва перед Арианой распахнулись двери зала; волна воспоминаний накатила на неё, и девушка задрожала. В ту же секунду на её плечо легла тёплая успокаивающая рука.

– Всё в порядке, – прошептал Себастьян, не смотря на неё и ведя перед собой по залу.

Принцессе стало вдруг действительно спокойно, и как-то неожиданно пришло осознание: если Себастьян говорит, что всё в порядке, значит, так оно и есть.

Зал явно пустовал. Повсюду стояли пустые ящики, тюки и коробки, покрытые слоем пыли и паутины. В углу валялись шторы, некогда, наверное, великолепные, а сейчас просто изъеденные молью.

И хотя повсюду стояли свечи, а в углу горел камин, света явно не хватало для освещения такого большого помещения. У камина стоял Питер Гарднер.

Если бы не рука Себастьяна на плече, девушка, вероятно, прямо сейчас бы упала в обморок, так плохо ей стало.

Правильное, но искривлённое лицо с каплями пота на лбу склоняется над ней. Тонкие бледные губы произносят, растягивая слова:

– Ох, какие у тебя волосы. Зачем тебе столько?

Мужская рука тянется к ней, и на грани потери сознания Ариана чувствует какой-то рывок, а через секунду видит свой золотой медальон в его руке. Ей хочется кричать, чтобы этот мерзавец оставил её вещи, чтобы не трогал её, чтобы не смел прикасаться к ней, но девушка даже дышит с трудом. Голубые глаза пронизывают её насквозь.