Текст книги "Тень рока (СИ)"

Автор книги: Михаил Таран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

– Ваше благородие, нас слишком мало, что бы что-то противопоставить дикарям, – несколько растерянно произнёс усатый Томми.

– И что? Я видел, как несколько солдат прорвались в соседние траншеи. Нам тоже следовало бы продолжить наступление, а не сидеть здесь в ожидание чуда! – не унимался взволнованный капрал.

– Хочешь продолжить наступление? Валяй, тебя никто не держит! А мы подождём пока стемнеет и пойдём назад, к руинам мёртвой столицы, – грубым и уверенным голосом произнёс толстяк, направляясь обратно к скамейке.

– Это глупость! Снова идти через мины? – голос Эзекили дрожал от волнения.

Он совсем не хотел возвращаться назад, так как помнил, какой кошмар ему пришлось пережить на этом пути. Ему совершенно точно казалось, что наступление вглубь траншейного комплекса, гораздо менее опасное предприятие, нежели отступление назад.

– Гораздо большая глупость в одиночку ломиться в траншеи дикарей, – возмущённо бормотал один из сидящих рядом с толстяком солдат.

– Мы дождёмся ночи, Ваше благородие. Ночью идти назад будет спокойнее. А по поводу мин волноваться не стоит. Я запомнил то место, где мы шли в прошлый раз, – успокоил Томми, убедительно кивнув.

Длинная шея усатого Томми, заканчивалась вытянутой головой с нахлобученной на неё каской. Каска была явно не по размеру и постоянно ёрзала, от чего Томми то и дело её поправлял.

– Безумие какое-то, – выдохнул Монг, вновь усевшись на пыльный пол.

Томми неспешно поковылял к нему и уселся рядом.

Следующие пол часа прошли в напряжённом молчание. Тишину нарушали лишь отдалённые взрывы артиллерии и треск висящих на стенах факелов.

Немыслимое чувство обречённости усиливалось с каждой минутой. Время тянулось слишком медленно. Создавалось впечатление, словно они ждут своей казни, коротая время в сырой камере подземелья.

– Что у Вас с рукой? – тихо спросил Томми, уставившись на сочащийся кровью порез.

– Царапина. Дикарь угостил ножом, – быстро ответил Эзекиль, отмахиваясь от усатого солдата.

– Дай взгляну! – Усатый Томми быстрым движением разорвал порезанную, пропитанную кровью форму.

– Что ты делаешь? Я же сказал, что всё нормально! – возмущенно завопил Монг, недовольный вниманием со стороны усатого солдата.

– Ну не скажите. Рана требует обработки. – Заключил Томми, разглядывая порез.

Ранение оказалось глубоким, но крупные артерии были не задеты. Рассечённая кожа оголяла спрятанный под ней жир и мышцы. Кровь сочилась непрерывно, но не интенсивно.

– Артерии целые, кровь венозная. Я конечно не медик, но мне кажется, что ничего критического нет, – заключил Томми, доставая из рюкзака аптечку.

– Отлично, а это тогда зачем? – насторожился Монг, уставившись на полевую аптечку.

Томми ничего не ответил. Открыв аптечку, он достал из неё пакет с бинтом. Затем достал какую-то коричневую банку с непонятным порошком. Откупорив крышку, он быстрым движением высыпал содержимое банки в рану.

– Твою мать! – воскликнул Эзекиль, стискивая зубы от боли. – Что это за дрянь?

Капрал попытался отдёрнуть руку, но Томми крепко в неё вцепился, словно голодный волк в добычу.

– Я не знаю что это, но нас инструктировали, что при поверхностном ранение нужно засыпать порошок в рану, – монотонно бормотал Томми, зубами распаковывая пакет с бинтом.

– Поверхностном? С чего ты взял, что оно поверхностное? – не унимался побледневший Монг.

Белый порошок, что попал в рану, превратился в шипящую, пузырящуюся жижу, вызывающую невообразимую боль и жжение.

– Много вопросов, Ваше благородие. У меня три класса образования, я не очень грамотен в таких делах, – ответил Томми.

Размашистыми, ловкими и быстрыми движениями он туго забинтовывал рану капрала, от чего складывалось впечатление, что этим он занимается не в первый раз.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – выдохнул Монг, жмуря глаза.

– Уверяю Вас, я в этом ни черта не смыслю, – успокоил Томми, доставая из аптечки какую-то красную пилюлю и протягивая капралу.

– Что это? – не понял Монг, разглядывая пилюлю.

– Анальгетик, – уверенно ответил Томми.

Эзекиль взял таблетку и закинул её в рот. Через десять минут боль и правда притихла, хотя полностью и не прошла. Захотелось спать. Усталость и запредельное переутомление, вместе с красной пилюлей, затянули капрала вязкое болото дремоты.

Глава 3 «Гори, еретик!»

Поспать удалось не долго, полчаса, не больше. Пилюля быстро прекратила своё действие и порезанное плечё вновь начало аккомпанировать раздробленным рёбрам. Проснувшись, наглая боль поспешила разбудить и своего капрала. Всё остальное время, до самого вечера, Эзекиль молча смотрел на танцующее пламя висящего на стене факела. Искр много, а света мало. Желто-оранжевые языки огня дрожали, порождая тем самым причудливые тени. Тени бегали по всему бункеру, словно живые. На секунду Монг почувствовал себя средневековым рыцарем прошлой эпохи. Он представлял, что сидит в древнем замке, где вот-вот начнётся бал. Представлял, как открывается дверь и в окутанный полумраком зал входят гости. Прекрасные дамы в пышных платьях, сопровождаемые статными кавалерами. Воображая, что он тоже танцует и кружится в вальсе с одной из этих дам, капрал мечтательно закрыл глаза.

Но потворствующую разыгравшейся фантазии тишину, нарушил грозный голос толстяка:

– Слышите? По-моему всё.

Сидящие рядом с ним солдаты взволнованно переглянулись. На их лицах появилась тревога, словно кто-то отдал приказ к наступлению. Возившийся со своими вонючими портянками Томми, задумчиво задрал голову. Все жадно вслушивались в тишину. И правда, звуки взрывов, что грохотали всё утро и весь день, наконец-то утихли. Утихли, словно их и не было вовсе.

Капрал задумался. Сколько же солдат погибло в этом наступление? Сотни? Тысячи? Да и вообще, осталось ли ещё что-то от грозного авангарда? Или они единственные из целой армии, кто сумел уцелеть? Если это так, то он и вправду начнёт верить в судьбу.

– Артиллерия заткнулась! Значит, Сигилиус всё-таки отступил, – радостно воскликнул Томми, уставившись на капрала, словно ожидая от него ответной реакции.

Но Эзекиль ничего не ответил. Он по-прежнему разглядывал факел, словно ожидая от него предзнаменования или какого-то другого знака судьбы. Судьбы, вера в которую становилась всё крепче.

– Нужно идти. Сейчас или никогда, – шустро вскочив со скамейки, толстяк направился к дверям.

– Подожди! Если идти, то идти всем вместе, – окликнул его Томми, поднимаясь с пыльного пола.

– Тогда поторапливайся, – злобно бросил один из поравнявшихся с толстяком солдат.

– Ваше благородие, идёмте скорее! – Томми протянул руку обессиленному капралу.

Монг взглянул на него снизу вверх глазами полными усталости и какой-то обречённости.

Поднявшись на ноги, Эзекиль закряхтел от невыносимой боли в груди. Он чувствовал, как хрустят его рёбра. Хрустят при каждом движение, при каждом вздохе.

– Ну что, все готовы? – строго уточнил толстяк, уставившись на капрала, что еле стоял на ногах.

– Вот, оденьте Ваше благородие. Не весть что, но хоть какая-то защита. – Томми протянул Эзекилю его каску.

Капрал взял каску в руки и затем вернул её себе на голову.

Толстяк пыхтел от нетерпения и недовольства, явно не желая ждать нерасторопных сослуживцев.

В ту же секунду, откуда-то снаружи, раздался оглушающее громкий голос, по-видимому, доносящийся из громкоговорителя Иерихонской системы оповещения. Голос шипел статическими помехами и здорово искажался, но даже так было понятно, что он принадлежит очень суровому и бескомпромиссному человеку.

– Внимание внешним рубежам! Немедленно ретироваться в твердыню! Обеспечить подачу липтриона в траншеи! – Быстро и по-военному лаконично приказал таинственный голос, после чего эфир заполонили помехи, и связь была отключена.

– Это ещё что за нахрен? – в негодование, тряся винтовкой, спросил толстяк.

– Это громкоговорители, что бы отдавать приказы и координировать тактику. Очевидно же, разве нет? – ехидно улыбаясь, произнёс Эзекиль.

– Очевидно, что этот козёл приказал им отступить в крепость. Но вот нахрена это делать, когда Сигилиус тоже отступает? И что ещё за липон, лирон тьфу… – раздосадованный толстяк сплюнул себе под ноги.

– Надо убираться отсюда. Их военачальник, слишком не предсказуем, – снимая винтовку с предохранителя, добавил Томми.

– Давно уже пора! – встрял один из стоящих рядом с толстяком солдат.

– Ладно, пошли, – согласился Эзекиль, понимая, что ситуация действительно странная.

Толстяк кивнул и направился к выходу. Подойдя к стальной двери, он рывком дёрнул за ручку. Петли заскрипели и дверь распахнулась. Толстяк уже было хотел выходить, но тут же замер в недоумение.

Прямо за порогом стояло нечто. Высокий силуэт в распахнутом, чёрном балахоне, накинутом поверх необычной и хитро устроенной брони. Блестящая серебром броня покрыта замысловатыми клапанами, то и дело стравливающими сжатый воздух. Сеть сочащихся конденсатом трубок, говорила о том, что у этой брони имеется мощная система охлаждения. Лица у силуэта не было, вместо него на толстяка смотрела грозная маска. Маска с массивным, встроенным в неё респиратором и круглыми линзами визоров. Жутковатая маска была частью герметичного шлема, полностью закрывающего голову неведомого незнакомца. Да и вообще, весь его костюм был герметичен. Ни малейшего зазора. Все его элементы и сочленения плотно прилежат друг к другу, полностью изолируя своего хозяина от внешнего мира.

На голове у незнакомца был высокий, остроконечный колпак из плотной, чёрной ткани. На колпаке изображена красная христаграмма, что совершенно точно являлась символом жречества. В руках незнакомец сжимал гротескного вида оружие, состоящее из двух линкованных труб. От этого оружия к весящему за спиной металлическому баллону, тянулся гофрированный шланг.

Оцепеневший от неожиданности и ужаса толстяк принялся пятиться назад, не спуская глаз с жуткого гостя.

– Гори, еретик! – Раздался многократно искажённый статикой помех голос и в бункер с шипением ворвался столб огня.

Освещающее недра фортификации пламя, моментально поглотило обескураженного толстяка и двух стоящих рядом с ним солдат. Эзекиль, забыв о мучающей его боли, спешно отпрыгнул назад и поспешил закрыть лицо руками, пытаясь защититься от нестерпимого жара.

Раздались истошные крики объятых пламенем солдат. Монг даже и подумать не мог, что суровый толстяк может так вопить.

Те жалкие секунды показались капралу вечностью. Крики заживо сгорающих людей проникали глубоко в мозг, наполняя его едким ужасом и отчаянием. Запах жжёной плоти ударил в нос.

– Очистись, богохульник! – послышался искажённый статикой, еле различимый на фоне истерических криков голос.

Затем, в бункер ворвалась очередная струя всепожирающего огня. Стало трудно дышать. Невыносимый жар нарастал, давая понять, что смерть неотвратима. И не просто смерть, а самая жуткая и ужасная, какую только можно представить. Тем временем крики солдат прекратились. Их обугленные, объятые пламенем тела лежали на полу, застывшие в ужасающих, скрюченных позах. Эзекиль поспешил подняться на ноги, намереваясь бежать. Он не знал, куда именно ему нужно бежать, но инстинкты кричали, что куда бы он не побежал, всё это будет лучше, чем остаться в этом крематории. Пламя объяло стены и пол. Топливо, что использовали в своих огнемётах жрецы, продолжало упорно гореть, превращая гранитный бункер в раскаленную печь.

Монг торопливо огляделся. Прямо сквозь стену огня, что полыхала перед капралом, вышел жрец-поджигатель. Его балахон и колпак поглотил огонь, однако, система охлаждения герметичной брони обладала превосходной термозащитой.

– Сюда! – справа раздался знакомый голос.

Это был Томми, он открыл запасную дверь бункера, что располагалась напротив той, через которою они сюда пришли. Усатый солдат махал рукой, прося капрала поторопиться. И Монг поторопился. Что было сил, он бросился к открытой двери, навстречу своему усатому другу.

– От меня так просто не сбежать, безбожники! – рычал искажённый помехами голос жреца.

В ответ прозвучала короткая очередь, затем ещё одна. Томми попытался прикончить поджигателя, но жреческая броня оказалась прочной. Поджигатель на мгновение замешкался, ошеломлённый ответными действиями усатого Доминионца. Этого мгновения вполне было достаточно. Эзекиль и Томми покинули бункер, оказавшись в очередной траншеи. Они бежали так быстро, как только могли. Бежали, даже не оборачиваясь. На удивление и на счастье, дикарей в траншеях уже не было. Видимо все гвардейцы отступили в крепость, по зову своего таинственного командира.

– Чёртовы фанатики! – тяжело дыша, выругался Томми.

Глубокие, пустые траншеи постоянно петляли, словно какой-то жуткий лабиринт.

– Он спалил их заживо! Больной ублюдок! – ответил Эзекиль, замедляя шаг.

Боль в груди становилась невыносимой, стёртые ноги гудели, а плечё чертовски сильно жгло.

– Нам нельзя тут надолго останавливаться, нужно идти, пока этот маньяк нас не догнал, – протараторил Томми, быстрым движением поправляя вечно болтающуюся каску.

– Да-да, сейчас. Дай мне только перевести дух, – выдохнул обессиленный капрал.

Где-то неподалёку, где-то совсем близко, раздался противный металлический скрежет и скрип. Монг и Томми в панике огляделись. Причиной неприятного звука оказались загадочные стальные трубки, что медленно выползали из бетонных стенок траншеи. Трубки высунулись на пять сантиметров и замерли. Спустя мгновение, через эти трубки хлынули облака жёлто-зелёного газа. Газ стремительно заполнял собой траншею, постепенно поднимаясь всё выше и выше.

– Это ещё что за… – Томми закашлялся, вдохнув этих едких испарений.

– Это газ, они нас травят! – Встревожено воскликнул капрал, напряжённо роясь в своём рюкзаке.

Через пару секунд, Монг нашёл что искал. Сняв свою надоедливую и бесполезную каску, капрал поспешил напялить респиратор. Томми сделал тоже самое. Дышать стало лучше, но вот видимость всё ухудшалась.

– Идём, тут оставаться больше нельзя! – раздался приглушённый респиратором голос усатого Томми.

Эзекиль кивнул и они что было сил побежали дальше. Все их планы полетели к чертям. Монг прекрасно понимал, что они бегут не в том направление, но другого выхода не было. Позади остался жуткий жрец с огнеметом, и встретиться с ним снова Эзекиль не хотел. А что впереди? Этого он не знал, и оставалось лишь надеяться на чудо или на судьбу.

Они бежали, сквозь жёлто-зелёные испарения, довольствуясь скудной видимостью в пару метров.

Монг слышал своё дыхание, учащённое из-за душного респиратора. Слышал своё сердцебиение, учащённое из-за паники которая всецело поглотила его разум. В глазах появилась резь и слезотечение. Он часто моргал, что бы хоть как-то избавится от этого неприятного чувства, но всё было безрезультатно. Едкие газы оказались на редкость токсичными. Закинув на плечо невыносимо тяжёлую и совершенно ненужную сейчас винтовку, Эзекиль тут же вспомнил о своём недавнем ножевом ранение. Боль пронзила всю руку, от чего капрала передёрнуло. Винтовка упала на дно траншеи.

– Томми, подожди! – окликнул своего усатого друга капрал.

– Что у Вас там, Ваше благородие? – насторожился Томми, развернувшись к отстающему товарищу.

– Винтовку, я потерял винтовку! – торопливо выкрикнул Монг, безрезультатно шаря руками по земле. Плотная завеса токсичных испарений закрывала дно траншеи непроглядной вуалью, разглядеть что-либо через которую попросту было не возможно.

– Чёрт с ней! Нужно двигаться дальше! – Томми схватил Эзекиля за здоровую руку и потащил вперёд.

Казалось, что творящемуся вокруг безумию нет конца. Измождённый капрал старался не отставать от своего товарища, размышляя о том, доведётся ли ему ещё хоть раз увидеть Церта-Сити. Или он сгинет здесь, в этих вонючих канавах, заполненных токсичными испарениями?

Оставалось лишь надеяться на чуда и всецело отдать себя в руки судьбы, в которую Монг совершенно точно уверовал.

Прорываясь через жёлто-зелёную вуаль зловонного, режущего глаза газа, они поспешили свернуть направо и оказались в одной из соседних траншей. Видимость становилась всё хуже. Очертания объектов расплывались и проявлялись только в непосредственной близости, когда эти самые объекты выныривали из едкого тумана как чёрт из табакерки. Эзекиль даже чуть было не налетел на брошенный дикарями миномёт, но вовремя успел отскочить в сторону.

– Может быть, нам стоит вылезти из траншеи? Может, стоит бежать назад? – запыхавшимся голосом бормотал Монг, с трудом поспевая за своим товарищем.

– Может быть. Но сначала… – Томми не успел договорить, как тут же рухнул на спину, полностью скрытый жёлто-зелёной завесой.

– Томми! – В недоумении выкрикнул Эзекиль, подумав, что усатый вояка врезался в какую-то преграду, не разглядев её из-за чёртового тумана.

Но подойдя ближе, капрал понял, что это была вовсе не преграда. Из плотной пелены токсичной завесы вынырнул огромный, широкоплечий гвардеец. Следом за ним показались ещё двое, но чуть поменьше. Их головы покрывали типичные для всех дикарей капюшоны. Их лица скрывали резиновые противогазы, с причудливыми, бочкообразными фильтрами. Сквозь запотевшие, круглые линзы на перепуганного капрала смотрели строгие, немигающие глаза. В руках дикари сжимали «разящие», держа под прицелом незваных гостей. Через мгновение Томми поднялся на ноги и тоже наставил дуло своей винтовки на появившихся противников.

– Чёрт возьми! Как мне хватило мозгов потерять свою винтовку? Теперь мы трупы, совершенно точно нам конец, – размышлял капрал, разглядывая грозных гвардейцев.

– Ну что, Доминионская свинья, тебе понравился вкус моего приклада? – из-под противогаза раздался глухой, низкий голос гвардейца-здоровяка.

– Не особо! Но я могу предложить тебе попробовать нашего свинца, не зря же мы тащили его сюда прямиком из Церта-Сити! – заметно нервничая, огрызнулся Томми.

– А этот сопляк нам ничего не хочет предложить? – Усмехнулся второй дикарь, наведя винтовку на побледневшего капрала.

– Ему даже оружие не дают. Он у них так, для красоты! – Вторил ему гнусавый голос третьего дикаря.

– Ганс, Карлос! Заткнитесь мать вашу! – Рявкнул здоровяк, и сопровождающие его гвардейцы быстро переглянулись.

– Да, милорд! Как пожелаете! – ответил тот, что гнусавый.

– Мы не хотим крови, мы хотим свалить отсюда как можно скорее, – протараторил Томми, удерживая под прицелом здоровяка.

– Крови? Ах-ха-ха! Сраные О.С.С.Ч.! Если вы не хотите крови, то какого чёрта припёрлись в наши земли? – Грозно спросил здоровяк, медленно опуская свою винтовку.

– Нас не спрашивали, – вмешался Монг.

– Если память меня не подводит, то эти лычки носят капралы. Выходит, ты капрал? – здоровяк переключил своё внимание на обессиленного Эзекиля.

– Верно! – сухо бросил капрал.

– Ладно, наше время на исходе. Больше болтать с вами мы не можем, – закинув винтовку на плечё, здоровяк ловким движением высвободил из ножен свой кортик.

Блеснуло остро-заточенное лезвие, от чего Эзекиль моментально вспомнил про своё недавнее боевое ранение.

– Учти дикарь, я живым не дамся. Может вас и больше, но одного-двух я собой все-таки заберу! – не переставая целиться, заявил Томми.

– Опусти оружие, полудурок. Все траншеи заполнены липтрионом. Это горючий газ. Одной искры будет достаточно, что бы всё объял огненный шторм, – послышался приглушённый противогазом голос здоровяка.

– Какого хрена! Зачем? – Оживился Монг, предчувствуя коварную западню.

– За тем, что ваши ущербные полководцы поведут войска в наступление. Заполнят пустые траншеи, радостно проглотив наживку, которую так любезно предоставил им святейший лорд Персивальд. А что будет потом? А потом они очистятся в огне! – голос здоровяка казался приободренным и радостным, его глаза поблёскивали от нетерпения.

– Это немыслимо! – выдохнул Томми и тут же опустил свою винтовку.

– Невозможно! Ты сказал Персивальд? Но это же просто байка! Ты думаешь, мы поверим, что этой крепостью командует тысячелетний рыцарь избранный самим Архистратигом? – Монг не спускал глаз с гвардейца-здоровяка и его кортика, который он ловко покручивал в руках.

– Мне плевать во что ты веришь, безбожник! – огрызнулся здоровяк, крепко сжав рукоять своего ножа.

– Фердинанд, нам пора идти! О.С.С.Ч. скоро начнут наступление, – осторожно вмешался один из сопровождающих здоровяка гвардейцев.

– Успокойся десятник, я помню, – неразборчиво пробурчал здоровяк.

– Дай нам уйти, зачем тебе эти проблемы! – прошептал Эзекиль и потянулся за своим армейским ножом.

– Ты правда думаешь, что сможешь одолеть меня на ножах? – рассмеялся здоровяк, внимательно следя за капралом. – в общем у вас есть выбор. Целых три варианта. Первый – попытаться прикончить троих воинов «небесного щита» в рукопашную. Второй – побежать назад и попытаться предупредить своих друзей о ловушке. И третий – это пойти с нами, добровольно сдавшись в плен.

– Лично мне больше по душе второй вариант, – уверенно заявил Эзекиль, неуклюже тряся своим ножом.

– Пожалуй, я соглашусь, – пятясь назад, поддержал Томми.

– Только хочу сразу предупредить, что я очень быстро бегаю и метко метаю ножи. В общем-то, как и мои воины. Не так ли, десятник? – судя по голосу, здоровяк улыбался.

– Всё так, лорд Фердинанд! И дёрнуться не успеет, как мой кортик войдёт ему в шею, – подтвердил десятник, приготовив свой нож к броску.

– На нас броня, ваши ножи нас не остановят, – неуверенно бормотал Эзекиль, словно уговаривая гвардейцев их отпустить.

– Если не остановят, то я догоню тебя и придушу голыми руками, щенок, – голос здоровяка стал грубее и ниже.

– Сдавайтесь безбожники, вы всё равно не успеете предупредить своих. Даже если каким-то чудом и улизнёте от нас, то сгорите здесь вместе с остальными Доминионскими крысами. Времени осталось слишком мало. Авангард уже перегруппировался и вот-вот пойдёт в наступление, – протараторил десятник, что стоял справа от здоровяка.

– Да кончайте с ними и пойдёмте уже, пока и правда нас тут не поджарили! – раздался гнусавый голос третьего гвардейца.

– Заткнись, Ганс! – рявкнул ему в ответ десятник.

– Ладно, к чёрту всё это! Веди нас! Мы сдаёмся! – Томми бросил винтовку и демонстративно поднял руки вверх.

– Что ты делаешь! Мы должны попытаться предупредить товарищей! Неужели ты не понимаешь, сколько погибнет солдат? Как мы дальше с этим будем жить? – возмутился Монг, схватив Томми за руку и с силой одёрнув её вниз.

– Ваше благородие, при всём уважение, Вы еле стоите на ногах. Вы ранены. У нас нет выбора. Либо смерть, либо плен, – настаивал Томми, уставившись на слезящиеся глаза молодого капрала.

– Тогда я выбираю смерть! – выкрикнул Монг, развернувшись к дикарям.

– Ну всё сука, ты меня достал, – гнусавый гвардеец за секунду подскочил к ошеломлённому капралу и с размаху приложил его прикладом по голове.

– Ганс, мать твою! Ты что творишь? – послышался какой-то далёкий, растворяющийся в пространстве голос.

Капрал упал на дно траншеи, утопая в токсичном тумане. В глазах потемнело. В ушах появился нестерпимый звон. После чего сознание покинуло храброго Эзекиля Монга, ровно, как и удача, которая сопровождала его всё это время.