Текст книги "Тень рока (СИ)"

Автор книги: Михаил Таран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

– Хочешь поиграть, поиграй с кем-нибудь другим. В мою жизнь не лезь, – сухо ворчал агент, продолжая держать перепуганную блондинку под прицелом.

На несколько долгих минут воцарилась пробирающая до мурашек тишина, нарушаемая лишь чуть слышным тиканьем часов. После Николай всё же опустил своё оружие и спрятал обратно за пазуху. Мария медленно опустила руки, не спуская глаз с по-прежнему находящегося на взводе человека. Николай же тем временем достал из кармана пачку сигарет, вынул из неё одну и запихал в рот. Зажав сигарету между губ, он принялся яростно чиркать спичкой о помятый коробок. Его движения были столь дёрганными и резкими, что в попытки прикурить он сломал не менее трёх спичек и только с четвёртой или с пятой попытки смог раздобыть огонь. Затянувшись горьким дымом он тут же выдохнул его с каким-то прерывистым, дрожащим звуком. Он нервничал, был на грани. Николай молча курил, уставившись в окно, в то время как Мария, так и не осмеливалась оторваться от стены что бы сделать шаг вперёд.

– Не знаю, любите ли вы кого ни будь кроме себя… – чуть успокоившись, начал Николай, выдохнув облачко серого дыма. – Но вот я люблю. Люблю мою жену Элизабет и дочку Сару. Я скучаю по ним и хочу поскорее вернуться домой. Но вместо этого, завтра мне придётся лететь в проклятые земли Китая. Лететь с погаными Небесными тварями. Я не особо-то толерантный и дипломатичный человек. Моя неприязнь к тебе и таким как ты с каждым днём становится всё больше и сильнее. Наступит час, когда я прикончу тебя. Прикончу с превеликим удовольствием. Но, к сожалению это случиться не сегодня, – слова человека полнились грустью и каким-то еле различимым опустошением. Докурив, Николай вновь бросил окурок в горшок, после чего уставился на свою незваную гостью.

Мария несколько осмелела и уже подошла к столу. Усевшись на стоящий там стул, она, закинув ногу на ногу, потянулась к своей бутылке шампанского. Молча, она сделала несколько глотков, после чего вернула бутылку на место. На лице девушки читалось смятение и одновременно с тем тревога. Её большие, сияющие глазки часто хлопали, растерянно разглядывая номер.

– Я любила когда-то, – несколько сконфуженным голосом начала девушка. – Даже дважды. Но всё закончилось как-то не так. Один меня просто не замечал, будучи очарован перворождённой, а второй вообще пропал и я до сих пор не могу его найти, – голос Марии дрожал от волнения.

Чувствовалось, как тяжело ей даются эти слова. Та вязкая, всепожирающая пустота, что заполняет её изнутри, наконец-то выползла наружу. Выползла, отбросив в сторону маску, которой она всё это время прикрывалась. Маску беззаботности и безразличия, маску безрассудности и беспечности. Но на самом деле всё это время Марию терзала боль и душевное смятение.

– Перворождённой? – не понял Николай, почёсывая свою щетинистую щёку.

Он по-прежнему стоял у окна, не желая приближаться к этой белокурой бестии. То ли он боялся того, что не совладает с соблазном, толи того, что оскорбленная Мария захочет поквитаться. Он и сам до конца не понимал, чего именно боится.

– Первая женщина. Лилит. Люцифер был влюблён в неё… Да и сейчас, наверное, эти чувства никуда не делись…Я же в свою очередь любила Люцифера. Бегала за ним как собачка, а он меня даже не замечал, – сияющие небесным светом глаза Марии наполнились влагой, по щекам покатились слёзы.

Николай снова закурил. Ему было неловко и некомфортно находиться с белокурой бестией в одной комнате, но делать было нечего, ведь он сам начал этот разговор.

– Ясно. А кто тогда второй? – без особого интереса в голосе уточнил Николай, выдыхая дым.

– Смертный. Его звали Йозеф. Он был одним из «апостолов». Мы познакомились с ним во времена вечной войны, – хлюпая носом, протараторила Мария и вновь потянулась к бутылке.

Девушка стремительно трезвела, а ей совсем этого не хотелось.

– Подожди-ка. «Апостолы»? Те самые «апостолы», что были прародителями нашего ордена? – глаза Николая округлились, а брови чуть вздёрнулись от удивления.

– Да. Те самые «апостолы»… – торопливо ответила девушка, выкроив паузу между глотками шампанского. – Мы любили друг друга так, как никто никого ещё не любил. Но случилось то, что случилось. О.С.С.Ч. устроили бунт и ранили Михаила. Затем был великий исход. Спустя какое-то время мне удалось вернуться в Эдем, но найти своего Йозефа я так и не смогла. Я знаю, что такое любовь, примат. Не тебе меня упрекать в бесчувственности. Меня опустошает, сжирает изнутри невыносимая боль, с которой я ничего не могу поделать. Я не знаю где искать моего любимого человека, да и не знаю, жив ли он вообще. – Мария прикончила бутылку и с размаху запустила её в стену. Снова послышался звон разбившегося стекла и по всей комнате разлетелись осколки.

Николай неодобрительно взглянул на девушку, осторожно стряхивая пепел со своей сигареты.

– Печально, – с напускным безразличием в голосе бросил Николай и снова затянулся.

– Ты даже не представляешь насколько… – отрешённо прошептала девушка, исступленно уставившись в стол.

Через пару секунд её внимание привлёк конверт лежащий там. Конверт с красивой, сургучной печатью. Безумная блондинка вновь улыбнулась, словно уже позабыла о недавних терзаниях. Взяв в руки загадочный конверт, она принялась его разглядывать.

– Положи на место, – строго приказал Николай, смело направившись к столу.

– О, как это мило. Неужели ты решил написать весточку семье? – Мария подняла свои глаза и уставилась на стоящего перед ней агента.

– Может и так, но это не твоё дело, – голос Николая становился всё нетерпимее и громче.

– Успокойся, примат. Мне плевать на тебя и твою семью, – звонким, нарочито весёлым голосом воскликнула блондинка, швырнув конверт обратно на стол.

Мария встала из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу. Её здесь больше ничего не держало. Теперь к прожорливой пустоте, что заполняла её изнутри, добавилась ещё и обида, перемешанная с досадным чувством вины.

– Стой! Подожди! – бросил ей в след Николай.

Мария остановилась, неспешно развернулась и чуть вздёрнула голову, словно спрашивая «чего ещё?».

Николай несколько секунд помялся, словно не решаясь вновь заговорить с белокурой бестией, за затем всё таки сказал:

– Ты сказала, что Уроборос тебя спас. Я бы хотел знать, как это вышло. Если это не великая тайна конечно. – Николай нахмурил брови и чуть прищурил глаза.

– Что же, если ты так хочешь, я могу рассказать. Но рассказ этот будет долгим. Ты готов? – блондинка с важностью скрестила руки на груди и бесноватая улыбка вновь растянулась на её прекрасном лице.

– Готов. Мне спешить некуда. Уснуть я думаю, у меня так и так не выйдет, – кивнул Николай, усевшись на подоконник своего окна.

– Тогда слушай… – многозначительно начала девушка.

Глава 21 «Старый знакомый»

Двигатель неистово ревел. Машина неслась с большой скоростью, стремительно и агрессивно преодолевая широкие улицы и оживлённые перекрёстки ночного Церта-сити. Военный грузовик, промаркированный символикой О.С.С.Ч., на дороге вёл себя нагло и грубо, подрезая попутный транспорт и проносясь на запрещающие сигналы светофора. В прочем, это обычное дело для конвоев О.С.С.Ч. и внимания на это уже никто особо-то и не обращал. Да и кто бы мог подумать, что внутри этого наглого грузовика сидят вовсе и не О.С.С.Ч., а какие-то неизвестные боевики в мистических змеиных масках. Змееголовые приближались к своему пункту назначения. Они торопились, потому что везли с собой тяжелораненого ангела.

С трудом разлепив глаза, Мария издала тихий, чуть слышный стон. Невыносимая боль в правом подреберье многократно усиливалась. Пронзённая небесным клинком печень не предвещала ничего хорошего. Бледная, обессиленная блондинка стремительно теряла кровь. Она неподвижно лежала на одной из двух металлических скамеек, расположенных вдоль стенок, формирующих кузов грузовика. Она лежала на боку, таким образом, что её ноги были поджаты к животу. Белокурая голова обессиленной блондинки лежала на коленях сидящего рядом спутника. Спутника, который заботливо придерживал девушку всю дорогу, беспокоясь, что бы та не упала при резких манёврах грузовика.

– Кто… Ты… – практически не шевеля губами, выдохнула девушка, напряжённо пытаясь разглядеть лицо этого самого спутника.

Но лицо было скрыто. Скрыто за золотой змеиной маской, жутковато поблёскивающей зелёными визарами.

– Ёрмунганд, – вновь представился Златоликий. Его монотонный, шипящий голос был невообразимо странным и неприятным. Что-то такое в нём было, что заставляло испытывать необъяснимый страх. Страх, подобно спруту, выпускал свои щупальца из глубин подсознания, неспешно оплетая ими охваченный бредом разум.

Да, прекрасная блондинка была не в себе. Она бредила, бормоча редкие, не связные фразы. Стальной пол грузовика к этому времени уже был обильно залит её кровью, что непрерывно и беспрестанно покидала обессиленное тело через полученное ранение.

Сидящие на противоположной скамейке змееголовые безмолвно изучали умирающую девушку своими визарами. Никто из них не сомневался в том, что блондинке конец. Каждый из них был совершенно точно в этом уверен. Единственное что они никак не могли взять в толк, так это то, зачем она понадобилась Ёрмунганду. Впрочем и оспаривать решения Златоликого никто из них не решался. У одного из сидящих напротив змееголовых в руках был тот самый чемоданчик для перевозки донорских органов. С трудом приоткрыв свои источающие голубоватое сияние глаза, Мария внимательно уставилась на этот самый чемоданчик. Вспомнилась жуткая сцена в подворотне, когда Златоликий вырезал сердце из груди одного из древних. Тех самых древних, что забрали у неё конвертор и смертельно ранили её в неравном бою.

– Чего она на меня так пялится? – настороженно воскликнул змееголовый, крепче сжимая свой чемоданчик. В его приглушённом маской голосе слышалась тревога.

– Бредит. Можем не довезти, – несколько помедлив, монотонным голосом заключил Ёрмунганд.

Тем временем грузовик свернул на параллельно идущую улицу и тут же ускорился. Тяжёлая военная машина неслась столь быстро, насколько вообще это было возможно. Затем была ещё пара перекрёстков с крутыми поворотами и возмущенно сигналящими автомобилями. Лишь через двадцать минут они прибыли к месту назначения. Месту, которое располагалась в самом центре сияющего неоном города. Тяжёлый армейский грузовик издал омерзительный скрип износившихся тормозов, после чего с трудом остановился перед величественным небоскребом. Небоскрёбом столь высоким, что разглядеть его неприступную вершину, даже в ясную погоду, удавалось с трудом. Двери грузовика торопливо распахнулись и из недр тарахтящей машины, с истекающей кровью блондинкой на руках, выпрыгнул Златоликий. Следом за ним появились и остальные змееголовые, включая того, который нёс чемоданчик с сердцем. Со стороны главного входа, ведущего в основной холл «Пронзающего Небеса», уже приближались встречающие. С десяток суровых, крепких мужчин в деловых костюмах. Все они были с бритыми головами и напряжёнными лицами.

– Чёрт… – выдохнул один из встречающих, глядя на бледную, обескровленную девушку в причудливой кирасе. Удивление, застывшее на лице сурового мужчины в деловом костюме, давало понять, что он совсем не был готов к такому повороту событий.

– Только не в холл, там сейчас полно людей, – тут же добавил второй встречающий, не спуская глаз с золотой маски. – Скорее несите её к грузовым лифтам.

Бритый человек в деловом костюме махнул рукой, призывая следовать за ним, после чего направился куда-то вперёд, показывая путь.

– Распорядитесь, что бы готовили операционную, – монотонно прошипел Златоликий, бодро шагая за своим проводником. Остальные змееголовые, как впрочем и оставшиеся члены встречающей делегации, не отставали от него ни на шаг.

Златоликий ощущал, как промокают его замотанные в лоскуты кисти рук. Они пропитывались чем-то липким и тёплым. Чем-то, что непрерывно струилось промеж его пальцев. Частые алые капли разбивались о каменную брусчатку, оставляя кровавый след за торопливо шагающим Ёрмунгандом.

* * *

Сколько прошло времени с тех злосчастных событий, что произошли в той злополучной подворотне? Часы? Дни? Сложно сказать. Ровно как и сложно было сказать сколь долго Мария была без сознания. Но сейчас она наконец-то очнулась, с трудом приоткрыв свои большие голубые глаза.

Боль в правом подреберье стала значительно меньше, что не могло не радовать. Впрочем слабость, по-прежнему никуда не делась и от того даже незначительные движения давались ей с трудом.

Мария осторожно огляделась. То место, в котором она сейчас находилась, напоминала роскошный гостиничный номер. Высокий потолок со свисающей с него огромной люстрой из чистого хрусталя. Большие окна, плотно занавешенные дорогими шторами из какого-то изысканного материала. По углам стояли массивные глиняные горшки с пышными растениями, чьи раскидистые мясистые листья густой шапкой свисали по сторонам. Внушительного вида зеркало, своими размерами занимающее не меньше половины одной из стен, имело чудаковато-неправильную форму. Оно напоминало Марии кляксу, что образуется при падении чернильной капельки на белоснежный лист бумаги. Но вместо бумаги тут была стена, а чернильную капельку заменило стекло. Рядом с необычным зеркалом стоял не менее необычный столик со множеством маленьких ящичков и полочек. Столик по большей части походил на туалетный, нежели на письменный. Впрочем, о том же свидетельствовало и обилие косметики и средств ухода, расставленных по этому самому столику. У столика расположилось массивное, мягкое кресло и несколько светильников на длинных ножках, отдалённо напоминающих торшеры. Кровать в которой неподвижно лежала Мария, была невообразимо широкой и мягкой. Она засасывала обессиленную блондинку словно болото, моментально гоня возникающее желание подняться.

Рядом с кроватью стояла капельница с подвешенным к ней пухлым пакетом крови. От этого пакета тянулась длинная и тонкая трубка, заканчивающаяся внедрённой в вену иглой. По всей видимости, те, кто её спасли от неминуемой гибели, старались тем самым восполнить кровопотерю.

«Но что это за кровь? Человеческая? Нет. Если бы это была человеческая кровь, то я бы наверняка уже отдала концы. Значит это кровь ангела. Но откуда у этих ребят кровь ангела? Может быть, это уже не первый древний которого они прикончили? Может быть они и меня прикончат?» – судорожно размышляла блондинка, вытаскивая иглу из вены и осторожно присаживаясь в кровати.

Голова кружилась, бок болел, всё тело обмякло и не хотело никуда идти. Но Мария прекрасно понимала, что оставаться здесь ей больше нельзя. Нужно было как можно скорее выбираться из этого места. Те, кто её «спасли» наверняка сделали это не просто так. Им что-то нужно от неё и это ей совсем не нравилось.

Осторожно сползая с кровати, девушка поняла, что совершенно лишена одежды. Не сказать, что это её как-то смутило, но желание прикрыть наготу всё же возникло. Торопливо поискав глазами свою форму, Мария поняла, что её здесь нет. Но зато на прикроватной тумбочке лежал аккуратно сложенный шёлковый халатик белоснежного цвета.

Мария взяла его в руки, кончиками пальцев ощущая мягкость невесомой ткани. Секунду помедлив, пытаясь осознать абсурдность ситуации, она всё же накинула халат на плечи. Суетливо продела руки в рукава и направилась к привлёкшему её внимание зеркалу-кляксе.

Остановившись перед необычным зеркалом, девушка въедливым взглядом принялась изучать своё отражение. Прекрасное тело, едва скрываемое распахнутым халатом, было изящно и совершенно с своих формах. Это тело было эталоном красоты и совершенства. То, о чём без устали слагали свои баллады поэты всех эпох. То, что тщетно пытались изобразить величайшие скульпторы этого мира. Божественная недосягаемость эстетического идеала. Да, её тело было превосходно во всём, даже в самых мельчайших деталях. Во всём, кроме одного… Нелепая повязка, наклеенная в области её правого подреберья, выделялась из общей картины столь грубо и резко, что едва ли не приковывала к себе большее внимание, чем, то безупречное тело, на котором она располагалась.

Пренебрежение застыло во взгляде сияющих ангельских глаз и Мария быстрым и каким-то небрежным движением сорвала её, слегка поморщившись от боли.

– Нет… Какое немыслимое уродство… – чуть слышно выдохнула изумлённая увиденным блондинка.

Под сорванной повязкой всё это время скрывался безобразный, неровный рубец. Само ранение, а после ещё и хирургический доступ, оставили столь жуткие и корявые отметины, что эмоциональная блондинка не смогла совладать с тем каскадом чувств, что столь быстро и неистово обрушились на неё. Мария во весь голос завизжала, таким вопиюще громким и высоким голоском, что казалось вот-вот потрескается и рассыплется в пыль то поганое зеркало-клякса, посмевшее показать ей навечно утраченное совершенство её искалеченного тела. Спустя пару секунд Марии всё же удалось взять себя в руки. Окинув напоследок свой безобразный рубец и отметив высокие темпы регенерации поврежденных тканей, она поспешила запахнуть свой шёлковый халатик. Завязывая поясок, она приблизилась к зеркалу ещё ближе. Приблизилась настолько близко, насколько позволял ей это сделать расположившийся перед ним туалетный столик. Она внимательно и напряженно изучала отражение своего лица. Казалось, словно она хочет убедиться в том, что хотя бы оно сохранилось в нетронутом виде. К её превеликому облегчению, никаких изъянов найти не удалось. Большие голубые глаза сияли неукротимой силой. Огромные чёрные ресницы порхали словно бабочки. Небольшой аккуратный носик с возмущённым сопением раздувал ноздри. Пухлые губки уже не улыбались, а нервно дрожали. Светлые волосы, некогда заплетённые в косу, сейчас растрепались и небрежно лежали на её плечах. Мария больше не хотела тут оставаться. Она собиралась как можно быстрее покинуть это загадочное место и убраться подальше. Осмотрев расположившийся перед зеркалом-кляксой стол, девушка наконец-то улыбнулась. Среди обилия тюбиков и склянок с косметикой, она увидела часы. Те самые песочные часы, что на протяжении тысяч веков весели у неё на ремне и не раз меняли вселенский порядок вещей в угоду своей хозяйки. Титановый корпус часов был плотно усыпан слабо различимыми рунами, говорящими что-то о священности времени. Их верхний резервуар был пуст, а вот нижний, заполнен пурпурного цвета пылью. Пыль причудливо переливалась всеми цветами и необъяснимым образом искажалась, словно находилась сейчас не здесь, а в какой-то другой далёкой реальности.

Мария взяла реликвию в руки и окинула её оценивающим взглядом, словно проверяя, не повреждена ли она. Да, эта реликвия обладала невероятной ценностью. Природа темпоральной пыли, что наполняла резервуары часов, до конца не изучена. Согласно легенде, когда-то давно, задолго до появления младших ангелов, произошел необъяснимый феномен, названный в последующем «доминантным искажением». Это случилось лишь раз и никогда больше не повторялось. Измерение Небесного Царства пересеклось с каким-то чуждым измерением таящим в себе неописуемую энергию и чистейшую энтропию бурлящую в неистовом водовороте безумия. Слияние привело к причудливым явлениям, исказившим и изменившим реальность так, как никто доселе, и представить себе не мог. В прекрасном небе раскинулся жуткого вида пурпурный вихрь причудливой материи, пульсирующей и меняющейся столь быстро, что и уследить за этим действом было практически не возможно. Однако наложение измерений продержалось не долго, всего пару минут. Затем феномен «доминантного искажения» прекратился. Всё вернулось на круги своя. Но всё же осталось одно место, где вихрящийся водоворот пурпурной материи не исчез. Именно там, в последующем и был возведён Храм Мерцающих Огней. Да, феномен «доминантного искажения» был непродолжительным и однократным, но даже этого вполне хватило, что бы из таинственного измерения, в Небесное Царство проник загадочный объект. Пурпурный кристалл, необъяснимой природы. Кристалл моментально распался, потеряв свою былую структуру и прочность. Распался и превратился в пыль. Пыль та была собрана и помещена в часы, служившие напоминанием об этом необъяснимом феномене. Часы эти не обладали ни какими «особыми» свойствами и представляли разве что только историческое значение. Лишь многим позже появился тот ангел, что укротил ту невиданную мощь, что таиться в этих часах. И ангелом этим была Мариэль, названная хозяйкой времени.

Быстрым движением поправив свои растрёпанные волосы, она направилась к массивной деревянной двери, сулящей ей наконец-то выбраться из этого капкана. Приблизившись к преграде, возмутительным образом ограничивающей её свободу, девушка вцепилась в округлую дверную ручку. Ручка была холодной, по всей видимости, металлической. Попытки отворить дверь оказались безрезультатными.

«Видимо, закрыта снаружи» – проскользнула тревожная мысль в туманном разуме ослабленной блондинки.

Неуёмная злоба буйным пожаром вспыхнула в еёсердце, в тот миг, когда она допустила мысль о том, что какие-то жалкие приматы держат её в этой клетке. Держат как пленницу или даже рабыню.

Сияние её глаз многократно усилилось, а побледневшее лицо исказилось жутковатой гримасой гнева. Агрессивно-резко она прислонила свою ладонь к гладкой, покрытой тёмным лаком поверхности двери. В этот самый момент её ладонь окружали невероятные, замысловатые артефакты, которые можно наблюдать при локальном сжатии воздуха. Сжатии до столь значительных величин, что невидимая доселе смесь газов начинала причудливо проявляться оптическими преломлениями и неописуемого вида искажениями. Секунду спустя раздался оглушающий хлопок, ударивший по ушам и моментально отозвавшийся неприятным звоном где-то глубоко в голове. Гравитационный удар разнёс убогую преграду в щепки. Поток сжатого воздуха сорвал выкрашенную чёрным лаком дверь с такой же легкостью, с какой осенний ветер срывает последние листья с засыпающих деревьев. Путь был свободен, и Мария поспешила перешагнуть через порог, за которым её уже ждал прекрасный и просторный коридор. Она огляделась.

Стены коридора украшены множеством замысловатого вида картин. Картин, явно принадлежащих кисти одного и того же художника. Этот вывод можно было сделать по единому стилю написанного. Все полотна объединяла ненавязчивая, но достаточно заметная концепция змеиной тематики.

Коридор был совершенно пустым, во всяком случая поначалу. Но уже спустя пару минут, начали открываться двери соседних номеров. С опаской и тревогой показывались перепуганные постояльцы, завёрнутые в дорогие шёлковые пижамы. Удивлённым взглядом они встречали быстрым шагом шагающую мимо их номеров блондинку. Но Марии было плевать на этих обезьян, ей хотелось как можно быстрее выбраться из этого поганого места и вновь обрести свободу. Роскошный ковёр, покрывающий пол коридора, делал её торопливые шаги совершенно бесшумными и даже какими-то невесомыми. Вспомнился Агерон, что докучал ей своей болтовнёй на протяжении трёх сотен лет к ряду. Да, этот голос, что без умолку кричал в её голове невероятно утомлял и совершенно лишал покоя, но одновременно с тем создавал иллюзию какой-никакой компании. Теперь, когда назойливый голос замолк, одиночество стало столь явным и всеобъемлющим, что обрести покой становится всё тяжелее и тяжелее. Отчаяние заполняет собой всю её душу. С утратой «конвертера», она потеряла не только Агерона но и способности, что он ей даровал. Способности, которые делали её практически неуязвимой.

Погружённая в свои мрачные мысли Мария не успела пройти и пятидесяти метров, как впереди, в дальнем конце коридора, появились угрожающего вида люди. Те самые потрошители, которых ей уже доводилось видеть в подворотне. Их было трое. Все с оружием в руках и в прекрасной броне высокого класса защиты. Все трое в чёрных, змеиных масках на лицах и армейских касках на головах.

Змееголовые стремительно приближались, уверенно чеканя шаг. Их визоры зловеще поблёскивали зелёными огоньками, изучая осмелившуюся сбежать пленницу.

Появление этих головорезов было неожиданным и никак не входило в планы Марии, но, ни смотря на это блондинка не растерялась и продолжила свой путь в направление жутковатых солдат.

– Стоять! Лечь на пол! Немедленно! – раздался приглушённый маской голос одного из змееголовых и все трое разом вскинули винтовки, беря под прицел приближающуюся к ним девушку.

Мария ничего не ответила, лишь вытянула вперёд руку, сжимающую песочные часы.

– На пол или мы открываем огонь! – вновь донёсся встревоженный голос.

Часы перевернулись и темпоральная пыль неспешно принялась покидать их верхний резервуар, постепенно просачиваясь через тонкий стеклянный перешеек и заполняя пурпурным песком нижнюю камеру часов. Пространственно-временные аномалии своей аурой окружали каждую песчинку. Каждая из этих песчинок в свою очередь нарушала привычный ход вещей и изменяла устоявшиеся законы мироздания. Время остановилось. Вскинувшие свои винтовки змееголовые замерли на месте как вкопанные, не в силах даже пошевелиться. Магия часов делала своё дело и делала его неизменно хорошо. Мария улыбнулась, радуясь своему могуществу и превосходству.

Блондинка поравнялась с застывшими головорезами в змеиных масках. Внимательным взглядом изучила их, в очередной раз отметив совершенную экипировку и неплохое вооружение. В прочем надолго задерживаться она не стала, так как понимала, что темпоральный эффект не бесконечен и уже через десять минут временная аномалии прекратит своё действие.

Мария ускорила шаг, который вскоре окончательно сорвался на бег. Мимо неё справа и слева проносились покрытые чёрным лаком двери гостиничных номеров. Глянцевые двери удивительным образом были похожи друг на друга и отличались разве что золотистыми цифрами приделанными к ним. Вскоре и без того не узкий коридор расширился и превратился в просторный лифтовой холл, одну из стен которого составляло невероятных размеров панорамное окно. Мария замедлила свой бег и на мгновение остановилась, словно пребывая в растерянности.

За огромным окном раскинулся неописуемой красоты пейзаж. Пейзаж, завораживающий и одновременно с тем пугающий. Великое множество огоньков роилось где-то далеко внизу. Где-то там, куда так сильно желала вернуться опешившая блондинка. Огоньков было много, и все они были разными как по цвету, так и по яркости. Они наперебой сияли и пульсировали, озаряя пропитанный грехом Церта-сити. Это объединяло их во что-то большее, делая единым организмом проецирующим на себя всю энергию древнего города.

Да, Мария только сейчас поняла, что находится в невероятно высоком небоскрёбе, равных которому в этом мире нет.

Собравшись, она пересекла просторный холл в направление одного из лифтов, намереваясь поскорее покончить с этими играми. Играми, которые по её разумению зашли слишком далеко.

Перед ней предстали створки из блестящего, золотистого металла, в которых она без труда смогла разглядеть своё взволнованное отражение. Не желая терять драгоценные секунды, Мария потянулось к кнопке вызова лифта, что расположилась на чуть выступающей из стены сенсорной панели. Но не успела она нажать на неё, как раздался громкий, неожиданный, впрочем, весьма мелодичный, звук. Звук, который неизменно оповещал о прибытии лифта на этаж.

Мария в недоумение отпрянула назад, сжав от возбуждения свои кулачки.

В тоже мгновение золотистые двустворчатые двери распахнулись и из сияющих недр прибывшего лифта вышел кто-то, кто отдалённо напоминал человека, но совершенно точно им не являлся.

Гость улыбался своими тонкими, синеватыми губами. Улыбался улыбкой столь надменной и дерзкой, что невольно казалось, будь то бы он таким образом пытается бросить вызов своей обессиленной пленнице. Жёлтые глаза были столь ядовитыми и неестественно злобными, что это казалось чересчур даже для ангела. Продольно растянутый змеиный зрачок неподвижно замер, изучая взволнованную девушку. Кудрявые, смолисто-чёрные волосы непослушно торчат во все стороны, отдельными прядями падая на горделивый лоб. Болезненно-бледная кожа совершенно лишена морщин, родинок, родимых пятен и прочих несовершенств, присущих человеческому роду. Створки лифта закрылись за спиной таинственного гостя, но тот совершенно никак на это не отреагировал. Гость вообще был малоподвижен, от чего больше походил на восковую куклу нежели на живое существо. В прочем, Мария смогла разглядеть в этой статике другую и, пожалуй, куда более жуткую аналогию. Рептилия… Неподвижный и хладнокровный Змей, готовящийся к фатальному броску.

– Мариэль, какая встреча! – радостно произнёс желтоглазый юнец, делая шаг навстречу обескураженной девушке.

Мария спешно принялась пятиться, стараясь не подпускать зловещего незнакомца слишком близко.

– Ты напугана? – удивлённо приподняв брови, уточнил гость.

Его дорогой, роскошный пиджак был идеально подобран по фигуре, и это наводило на мысль о том, что незнакомец был весьма состоятельным и не обделённым деньгами. Скорее всего, его пиджак был скроен на заказ лучшими мастерами Доминиона, впрочем, как и его штаны. Штаны необычно узкие и нелепо короткие, от чего едва доставали лодыжек. Такие брюки были навязаны нелепой и изменчивой модой, которую так самозабвенно продвигали знать и светское общество.

Судя по всему желтоглазый юнец старался не отставать от современных стильных тенденций, какими бы странными они небыли.

– Кто ты такой, чёрт бы тебя побрал? – тыча в направление надменного гостя указательным пальцем, воскликнула Мария. Её голос переполняло возбуждение и возмущение, в то время как тело переполняла лишь слабость.

– Ты меня не помнишь? – на лице гостя проскользнуло разочарование. – А я вот тебя хорошо помню, Мариэль… Хозяйка времени… – шипящим голосом добавил кудрявый юноша, не спуская своих янтарных глаз с замершей в негодование Марии.

– Ты… Ты… Но этого не может быть… Ты же мертвец! Тебя уже три сотни лет как нет среди живых! – перепуганная девушка замотала головой, словно тем самым отрицая факт существования желтоглазого.

– Как видишь, это не так, – юноша радостно оскалился в улыбке, от чего стали заметны его неестественно удлинённые клыки.

Теперь Марии всё стало ясно. Таинственный незнакомец, что сейчас стоит перед ней, никто иной как сам Асмодей. Великий Змей Искуситель. Один из трёх падших ангелов, что последовали за Люцифером в Инфернальную бездну. Она вспомнила. Вспомнила и сразу же поняла, почему же она не узнала его. Всё дело в том, что Асмодей изменился. Мария запомнила его жизнерадостным, беспечным, наивным и даже инфантильным мальчишкой. Мальчишкой, который всегда наслаждался жизнью, беря от неё всё. А сейчас же он выглядел каким-то мрачным и озлобленным. Тот огонь, что горел в его душе, погас уступая место бескрайней пустоте. Пожалуй, сейчас ни у кого бы не повернулся язык назвать Асмодея жизнерадостным и весёлым юношей.