Текст книги "Вот мы влипли! (СИ)"
Автор книги: -Megan-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)
Предсказывать будущее на картах Кана умела еще с детства. Пока отец занимается своими какими-то делами, а дел у него было много, ведь по положению в обществе он был не последним человеком, наоборот – графом, его дочь вместе с матерью осваивала основы гадания на картах. Разумеется, Гилдартс – отец Каны – ничего об этом не знал. Корнелия – мать Каны – была гадалкой. Образы, возникающие при гадании, она видела расплывчато, но понимала и могла их расшифровать. Кане же повезло больше. Девочка видела четкие образы и без труда их понимала. Так она и предсказала смерть матери однажды. Кана увидела, что Корнелия должна умереть от болезни и поспешила рассказать об этом отцу. Тогда пришлось рассказать всю правду о их с мамой небольшом секрете. Гилдратс разозлился, но его сильные чувства к жене пересилили гнев, и он поспешил показать ее доктору. Не обнаружив никаких болезненных симптомов, он обрадовался, что пока его жене ничего не угрожает и запретил выходить за пределы поместья.
Два года прошли без происшествий. Кана с отцом побывала в Магнолии, а Корнелия ждала их возвращения. Все было замечательно. Никаких болезней, ничего не предвещало беды. В гостинице, где Кана познакомилась с одной девочкой примерно ее возраста, она так и не решилась попробовать погадать еще раз. По возвращению в Эру, они узнали, что Корнелия была убита какими-то бандитами из-за денег. Она вышла из дома, нарушив приказ мужа, просто прогуляться по городу, полюбоваться им, но задержалась. Корнелия решила сократить путь и в пустынном переулке на нее напали. Мужчине нужны были деньги, он был чем-то напуган и угрожал ей. У Корнелии не было с собой денег, она вышла прогуляться, не планируя что-либо покупать, мужчина на такой ответ разозлился и воткнул ей в живот нож, назвав при этом лгуньей. Он испугался и не двигался, прибывая в шоковом состоянии. Затем, обыскал ее, судорожно повторяя одну и ту же фразу, как молитву «простите, умоляю, ведь мне грозит смерть», и понял, что она вовсе не врала ему. Мужчина засуетился, его охватила паника, а вина за содеянное еще больше стала терзать его, и он закричал во все горло «помогите, женщина умирает!», а затем убежал, забыв вытащить нож. Случайные зеваки, и дворцовая стража, дежурившая на улицах столицы Фиора, засуетилась, прибежав на голос. Стражник отнес ее к доктору, но было уже поздно. Корнелия скончалась от потери крови в кабинете врача, который ничего не мог сделать.
Кана винила себя в этом. Ведь если она решилась погадать тогда на картах, в гостинице, она рассказала бы обо всем отцу, и они вместе помчались обратно, в Эру. Не дали бы Корнелии покинуть дом и она была бы жива. С тех пор Кана предсказывает будущее отца каждый день, чтобы не потерять и его. И только, когда она убедится в том, что отцу ничего не угрожает, Кана ложится спать.
Она знала о том, что бывают предсказательницы, которые могут видеть прошлое и будущие, не зависимо от их желания. Просто если что-то должно случиться с их близкими или что-то глобальное с городом, они видят это. Видят и могут исправить, черт побери! А Кана не может! Из-за ее трусости, она не увидела смерть матери и потеряла ее. Если бы у нее был дар провидицы, она увидела бы смерть мамы во сне и ни за что не дала бы этому случиться.
Комнату юной графини освещала одинокая свеча, стоящая на прикроватной тумбочке, заполняя комнату тусклым светом. Кана сидела на кровати с закрытыми глазами, сконцентрировавшись на гадании. Перед ней были разложены карты в строго определенном порядке. Длинные каштановые волосы струились волнами по спине, открывая миловидное личико худенькой девушки. Внезапно выражение лица с сосредоточенного сменилось гримасой ужаса и волнения. Кана слезла с постели и начала быстро одеваться в походную одежду, сшитую на заказ. Никакого платья и юбки, удобные широкие штаны, рубашка, поверх жилет, плотно прилегающий к ее талии и груди, и сапоги, подчеркивающие две тоненькие голени. Брюки были коричневого цвета, сапоги и жилет темно-зеленого. Рубашка была белой, но плотной, не просвечивающий на ее руках и шее. Завязав волосы в небрежный хвост, Кана буквально вылетела из своей комнаты, не забыв потушить свечу. Она все никак не могла забыть пожар, который видела. Магнолия горела, верней, главная площадь. Она видела, как в огне горели две девушки. Этих же девушек она видела в гостинице, в которой была накануне смерти матери. У Каны было предчувствие, что они связанны с пожаром, который она видела. Погода была осеняя, это случится через пару месяцев нужно всех предупредить. И этих девушек тоже. Кана не позволит, чтобы еще кто-нибудь умер из-за ее трусости. Девушка стремительно спустилась на первый этаж и выбежала из дома. Позади она слышала обеспокоенный голос няни, которая твердила что-то, на подобии «куда же это госпожа вы направились, на ночь глядя?! Вот случится с вами что-нибудь, прости Господи, тогда будите знать!»
Прокричав ей, чтобы не волновалась о ее внезапном отъезде в Магнолию, Кана вскочила на лошадь и уже собиралась тронуться, как ее остановила все та же пожилая женщина.
– Госпожа, куда же вы без вещей-то?! Без денег?! – Взволнованно, держась при этом за сердце, пролепетала полноватая женщина.
– Магнолия всего в паре километров от нас, я быстро вернусь. – Ответила Кана.
– Госпожа, ради Бога, даже если дело не терпит отлагательств, подождите, пока я принесу вам флягу с водой, немного еды и денег на дорогу, а то и вовсе, идите спать, а завтра с утра я велю подать для вас карету, и поедите.
– Да не волнуйся! – Приободряющее, с улыбкой на лице, сказала Кана, – все со мной хорошо будет! Принеси мне флягу с водой и деньги. Чтобы на гостиницу хватило и еду.
– А как же господин?
– Он ничего не узнает. Отец приезжает через неделю, а меня не будет всего пять дней. Вот увидишь, я быстро вернусь. – Все так же улыбалась Кана.
– Моя госпожа, мне страшно отпускать вас одну.
– Ну, перестань! – Воскликнула Кана, – принеси мне то, что я попросила, и я поеду. Чем скорее от сюда уеду, тем скорее вернусь. Иди. – Командным тоном заявила она. Мелисе ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Кана унаследовала от своей матери немного вспыльчивый характер. После смерти Корнелии, спокойствие и застенчивость как ветром сдуло. Кана перестала стесняться высказывать свое мнение и отстаивать его, выпивала так, как не подобает леди, да она и не была леди. Ездила на охоту с отцом, не любила платья. Носила их без корсета, фигура это позволяла, не надевала гнусные, как она считала, чулки, а волосы оставляла распущенными. Кане исполнилось восемнадцать месяц назад, в июле. Но выходить замуж она не торопилась, хотя ее отец уже строил планы относительно будущего своей дочери.
Пока Мелиса собирала походную сумку для своей госпожи, Кана достала из внутреннего кармана жилета фляжку со спиртным и сделала глоток, а затем убрала ее на прежнее место. Мелиса вообще не должна об этом знать, слава богу, что еще не начала упреки по поводу одежды Каны, «дамам ведь негоже ходить в мужских брюках!» припомнились ее слова девушке. На ее лице сразу же показалась улыбка. Да, ее няня ворчливая, чересчур правильная, но Кана любит ее. Ведь Мелиса в свое время пыталась заменить ей мать. Заботилась о ней, давала вечные советы, хоть Кане это и не нравилось. Они настолько сблизились, что не могли ужиться друг без друга.
Вскоре Мелиса выбежала с походной сумкой и отдала ее своей госпоже. Та, поблагодарив няню за все, тронулась в путь. Лошадь скакала быстро, поэтому Кана была уверенна, что доедет до города к утру. Сейчас она не могла думать ни о чем другом, кроме как о том, что нужно предупредить всех в той гостинице. Кана знала их секрет, эта гостиница – приют для ведьм и колдунов, вернее, для несчастных детей и взрослых, одаренных необычными способностями. Они – изгой в обществе, приспешники дьявола, которых нужно сжечь. Кана этого не поддерживала. Возможно от того, что сама обладала необычными способностями, а может быть от того, что считала суеверие церкви, ни на чем не основанное, несусветной глупостью. Люди верят в «сношения с дьяволом» так называемых «ведьм» ну это же глупо! Люди, обладающие сверхъестественными способностями, получают свою силу от рождения, не как иначе. Интересно, чтобы она думала, родись без способностей гадалки? Если бы мама не умерла? Поменялось бы у нее отношение к суеверным горожанам, священнослужителям и инквизиторам? К инквизиторам в особенности, Кана их ненавидела. Кто знает? Кана была рада тому, что у нее есть ее способности, ибо быть суеверной дурой, верующей во все, в чем обвиняют инквизиторы бедных людей, она не хотела.
Солнце еще не было видно, однако уже немного посветлело. Сумерки. Скоро покажутся первые лучи солнца, и ранее утро будет радовать Магнолию и всех ее жителей. Город медленно проснется и возобновит свою деятельность, а сейчас можно было наслаждаться тишиной, в предвкушении утра.
Прохладный ветерок трепал светлые волосы Люси, которая спала, облокотившись на Эльзу. Сама Эльза пыталась не заснуть, но у нее не получилось, поэтому к трем часам ночи обе девушки спали. Посчитав, что искать гостиницу лучше утром, а не ночью, подруги решили переночевать в парке, рядом с мостиком через небольшую, речку. Поставив будильник на семь утра, Люси быстро заснула. Спала Хартфалия всегда крепко, в отличие от Эльзы.
Опавший лист, подхваченный ветром, пощекотал Эльзе лицо, из-за чего она сразу же проснулась. Придя в себя после сна, Скарлет умылась водой из речки и разбудила Люси. Хартфалия нехотя проснулась. Умывшись в той же речке и окончательно проснувшись, Люси поправила немного помятую одежду и двинулась к выходу из парка, искать гостиницу.
====== Глава 5. Знакомство с гостиницей «Фейри Тейл» ======
– Так мы, без денег, оказались здесь,– закончила жалобный рассказ Люси, протирая рукавом кофты уголок глаза. Затем она, увидев, что администратору гостиницы по большому счету плевать, пнула Эльзу по ноге, как можно сильнее, чтобы та тоже заплакала. В конце концов, для кого она тут старается? Им же нужно где-то пожить, а без денег их пустят максимум на одну ночь. Эльза, поняв намек, начала картинно плакать.
– Вы меня за дурака держите?! – Возмутился администратор, – да моя жена, не имея даже намека на актерские способности, и та правдоподобней плачет, когда денег просит! А ну пошли вон! Я развратным девкам не помогаю!
– Кого ты только что назвал развратными девками?! – Возмутилась Эльза.
– Вы свою одежду со стороны видели?! Кем же вас еще назвать?! – Ехидно поинтересовался он, – проститутки и те, приличнее выглядят!
– Чего?! Да в нашей одежде нет ничего развратного, чтоб ты знал! – Теперь уже злилась Люси. Да, она любила носить мини-юбки и топики, особенно летом, но это все длилось до семнадцати лет. Она, конечно, не отказалась от них совсем, но теперь привыкала носить штаны, шорты, туники, кофты, футболки и т.д. Сейчас Хартфалия была одета в белые джинсы, белый топик, поверх которого была легкая туника, и балетки. Да в ее одежде не было ничего вызывающего! Хотя, для семнадцатого века они с Эльзой, все равно, что голые.
Осенившая мысль Люси заставила ее оттащить ругающуюся Эльзу от администратора да еще и извиниться. Схватив подругу за руку, Люси потащила ее на улицу, в переулок, где было еще немного темно и никого не было. Убедившись, что за домом, прижавшимися к стене, их никто не видит, Хартфалия, наконец, вздохнула спокойно.
– Люси, что происходит?! Зачем мы убежали? Я б ему сейчас такое устроила! – Начала Эльза.
– Он прав, Эльза, – вздохнула Люси.
– А?
– Мы с тобой одеты хуже проституток, – на последнем слове Люси поёжилась, будто представила их в порванных колготках, лифчике и коротеньких шортах, или как там еще выглядят девушки, стоящие на дороге, – мы с тобой в другом времени, поэтому одеваться должны соответственно. Нужно где-нибудь раздобыть платья, или хотя бы плащи.
– Только где? Денег у нас нет. – Констатировала факт Эльза, затем, немного помолчав, она выдвинула предложение – украсть?
– Неправильно это как-то.
– Выбора у нас нет. Только где.
– Эм, там, где обычно сушится постиранное белье. Так как стиральных машинок в семнадцатом веке не было, стирали раз в месяц там, где есть вода. Скорей всего у реки. Там и оставляли полотна на 40 дней, что делало их идеально белыми. Разумеется, не все ткани так стирали, но, думаю, плащи, или то, что можно за них принять, мы там найти сможем. Так как стирка – это процесс довольно трудоёмкий, стирали только постельное белье, нательное и детскую одежду, парадную одежду не стирали, так что я не уверенна, что мы сможем найти там платья. – Посвятила Эльзу Люси.
– Откуда ты все это знаешь?
– Полезно знать не только физику. – Улыбнулась Люси. Эльза ничего не сказала. Они как-то еще со школы разделили предметы. Гуманитарные – по части Люси, а физика, математика и информатика – по части Эльзы. На естественнонаучных предметах, таких, как химия и биология, они тупили вместе, хотя, иногда и понимали.
Люси направилась к реке, через закоулки, стараясь избежать как можно больше людей, Эльза шла за ней, оглядываясь на каждый шорох.
Еще первые лучи солнца не коснулись горизонта, Кана уже была вблизи Магнолии. Оставалось совсем немного, всего полчаса, и она будет на месте. Спросит у горожан, как проехать в гостиницу, предупредит всех, побудет еще немного в городе и уедет обратно, к отцу и няне и все будет, как раньше. К сожалению, Кана не знала, что ее планам на спокойную жизнь в Эре не суждено сбыться.
Как и планировала Кана, с рассветом она уже была в Магнолии. Однако в такую рань не многие бодрствовали. Многие еще спали. Поэтому Кана решила найти гостиницу, полагаясь на свою память. Гостиница «Фейри Тейл» должна быть на центральной улице.
Кана поражалась тишине, которая царила в этом городе. В Эре такого нет. Там люди могут не спать круглосуточно, поэтому тишиной она наслаждалась лишь у себя в поместье. А когда это надоедало, девушка выбиралась на вечерние ярмарки, ночные танцы, которые хоть и редко, но проводились. Мелиса была этим ужасно не довольна, но что она могла против упорства Каны? Да и женщина считала, пусть ее госпожа как следует повеселится, ведь после свадьбы такого шанса не представится. Кана не редко заваливалась домой в нетрезвом состоянии, а, бывало, вообще отсутствовала две ночи подряд, однако Мелиса знала, что распутствовать она не станет. Самой Альбероне не нравилось хранить себя для какого-нибудь богатого мужика в два раза старше ее, за которого в последствие выдаст ее отец. Но опозорить семью своей порочностью она не хотела. На себя ей было плевать, но пострадала бы репутация ее отца, а этого она допустить не могла.
Из мыслей ее вывело большое здание, показавшееся в нескольких метрах от нее, это и была гостиница. Конечно, оно уступало в роскоши и размерам другим гостиницам, но тоже было построено на достойном уровне.
Оставив своего коня на улице, предварительно привязав его, Кана скрылась за дверью главного входа в гостиницу. В помещении горела одинокая свеча на стойке портье, что удивило Кану. Она-то думала, все уже спят. За стойкой стояла красивая светловолосая девушка в платье красивого цвета, полностью погрузившись в работу. Кане она показалась смутно знакомой, но Альберона не могла вспомнить, где ее видела. Подойдя ближе, девушка за стойкой обратила на нее внимание.
– Чем могу помочь в столь ранний час? – Мило улыбнулась Мира. Штраус старшая вообще не ложилась сегодня, слишком много работы. Отсыпаться она будет на выходных, таким вот трудоголиком была эта девушка.
Кана не решалась начать, думая, как лучше сказать обо всем, но послав свою неуверенность к чертям, решила сказать, как есть:
– Меня зовут Кана Альберона, я гадалка. Могу видеть будущие по собственному желанию, пользуясь картами. И я видела, как главная площадь Магнолии горит в огне. А затем и сам город полыхает. Причиной, как мне показалось, были две девушки, которых я видела в этой гостинице. Я знаю ваш секрет, вы помогаете укрыться ведьмам, которые не заслуживают смерти. Но, уверенна, вы не хуже меня знаете, что есть такие, по кому плачут костер и подвалы инквизиции. Думаю, именно злые ведьмы решат поджечь Магнолию в будущем. От девушек, которых я видела горящими на костре, опасности я не чувствовала. Конечно, логично было бы подумать, что это они во всем виноваты, ведь в моих видениях они не только появлялись горящими на костре, но и живыми здесь, в гостинице, а так же в лесу, но я, почему-то, уверенна, что они не причастны к будущему пожару. Я приехала, чтобы предупредить вас об этом. – Закончила Кана.
– Госпожа Альберона, спасибо за предупреждение, но зачем вам это? Если не ошибаюсь, вы ведь, из богатой графской семьи, так зачем вы приехали из столицы предупредить нас о предстоящем? Пожар будет в Магнолии, Эру он не коснется.
– А зачем, по-вашему, мне дан этот дар видеть будущее? Чтобы сидеть сложа руки и бояться что-то изменить?! Я считаю, наоборот! Однажды я уже побоялась помешать судьбе, и поплатилась за это горько. В чем смысл обладать уникальными силами, если боишься ими пользоваться?! – Взбесилась Кана. Миру последнее предложение заставило вздрогнуть. А ведь Альберона права.
Мира столько раз упрекала себя в том, что не смогла уберечь родителей от смерти, а когда овладела своими способностями, просто испугалась ими пользоваться. А ведь Миражанна считалась самой сильной в Фейри Тейл, не считая Макарова, но он был не в том возрасте, чтобы пользоваться своим волшебством. Его внуку же магия не передалась. Во всяком случае, Лексас никогда не проявлял ни интереса к магии, ни способностей. Так что случись, что с гостиницей, Мире придется защищать всех в своем дьявольском обличие. И как бы она это сделала, если страх перед такими силами, а так же боязнь навредить близким в обличие дьявола, давно заполнили ее душу? Миражанна в какой-то момент просто не смогла перевоплотиться, сначала она думала, что утратила способности, но потом поняла, что страх в ее душе является непреодолимой преградой для нее. А Кана не боится своих сил, наоборот, рвется помочь. Мира была поражена смелостью и храбростью этой девушки.
– Я поговорю об этом с Макаровым, как только он проснется. Спасибо, что предупредила. – Отойдя от ступора, сказала Мира, – Пойдем, я покажу тебе твою комнату, ты, наверное, устала с дороги, не возвращаться же тебе обратно в Эру не отдохнувши. – Улыбаясь, говорила Мира, что-то записывая в журнале. Видимо о новом постояльце и о комнате, которую собирается ей выделить.
– Конечно, сколько я должна за сутки? А лучше за трое суток. – Спросила Кана, с учетом на отдых, который собирается себе устроить.
– О, ну что вы, считайте, ценная информация, что вы предоставили, и была платой.
– Я не привыкла жить на халяву! – Заявила Кана. Была бы она какой-нибудь нищенкой, тогда ладно, но она из богатой семьи! У нее есть деньги и она в состоянии за себя заплатить! Тем более, Кана была уверенна, что в этой гостинице, жильцы которой являлись добрыми душами, и так концы с концами еле сводят. А тут еще и она, девушка из состоятельной семьи, будет жить бесплатно.
– Госпожа Альберона, – Мира повернулась к ней с ТАКОЙ улыбочкой на лице, от которой Кану в дрожь бросило, – я настаиваю, – темная аура, которой была охвачена Мира, придавала ей жуткий вид, будто из преисподни.
– Бесплатно, так бесплатно. – Сдалась Кана, по-дурацки улыбаясь и выставив прижатые к телу, согнутые руки перед Мирой, ладонями вперед, чтобы ее успокоить.
Миражанна быстро успокоилась и, через секунду, черной ауры как небывало. Штраус старшая пошла наверх, Кана потопала за ней, по пути попросив Миру завести ее коня, на котором Альберона сюда приехала, в конюшню. Комната, что Мира предоставила Кане была просторной и уютной. Поблагодарив ее за это, Кана сбросила походную сумку на стол, стоящий около стены, и обернулась к Мире.
– Где я могу принять ванну?
– Идите за мной, госпожа Альберона.
– Вы знаете мое имя, могу я узнать ваше?
– Миражанна Штраус. – Ответила девушка, скрываясь в коридоре. Кана пошла за ней. Ее внезапно осенило, что Мира не просто показалась ей знакомой, это была именно та девочка из этой же гостиницы, с которой общалась Кана, когда была здесь в прошлый раз.
– Давай быстрее, Эльза, – Шипела Люси на свою подругу, которая помогала Хартфалии справиться с платьем. Они были около реки, где сушились вещи. Простыни, наволочки, ночнушки, и обычные платья. Естественно, корсеты никто не додумывался стирать, ведь это обычно очень трудно. Поэтому платья, которые Люси с Эльзой стащили с веревок, на которых они висели, сохнув, девушки одевали и завязывали без корсета. Да им и не нужно было, фигура, что у одной, что у другой, была идеальной. Платья без нижнего белья, а в средневековье им считались обычные свободные белые сорочки их хлопка, было очень тяжело носить. Но Эльза с Люси из двадцать первого века, в котором нижнее белье заметно отличалось от средневекового. Поэтому одеть платья без сорочек не составило особой проблемы. Однако злую шутку с девушками сыграли веревки сзади платьев. Чтобы затянуть его поверх корсета, нужно было натянуть переплетающиеся между собой веревочки, а потом уже завязать их. И если Эльзе повезло, и в ее платье веревочки уже были продеты через отверстия в ткани, и оставалось только натянуть их и завязать, то с Люси все обстояло по-другому. Эльза уже минут пятнадцать мучается тем, что вставляет эти дурацкие веревочки в отверстия в ткани. Вся эта ситуация напоминала Эльзе высокие кеды, с которыми нужно было так же мучиться. Наконец, дойдя до последних двух отверстий, Эльза принялась натягивать веревку с самого низа. Девушка на столько увлеклась этим, что не заметила, как переусердствовала.
– Кха, Эльзаааа, не так сильно, – прохрипела Люси, судорожно хватая воздух. Эльза, опомнившись, начала ослаблять натяжение.
– Прости, прости, Люси.
– Ничего, – вздохнула Люси, почувствовав ослабление, полной грудью, – зато теперь я знаю, какого девушкам жилось в средневековье.
– Теперь нормально? – Спросила Эльза, завязывая второй узел, чтобы натяжение нитей не исчезло совсем и платье не свалилось с Люси.
– Нормально, я могу дышать свободно. – Подтвердила Люси. Эльза довольная своей работой, улыбнулась.
– Пошли искать гостиницу.
– Эльза, мы все равно выделяемся, теперь уже из-за сумок.
– Мне все равно, сумку я не оставлю. – Заупрямилась Эльза. Спорить с ней бесполезно, так что Люси, повесив свою сумку себе на плечо, направилась в сторону главной улицы, где было значительно больше людей, чем раним утром.
Из всех гостиниц в которых девушки побывали, их выгоняли из-за нехватки денег. Люси уже хотела продать свой телефон, но, вспомнив, где они, и что люди здесь понятия не имеют, что такое телефон, совсем потеряла надежду. Еще и это солнце, припекающие девушек. Пусть и был конец августа, как выяснилось, а сегодня было через чур жарко.
Зайдя за угол дома, Люси бросила сумку на землю и уселась в тенек, оперившись о стенку. Достав телефон, девушка удостоверилась, что сейчас ровно полдень. Часы она перевела на местное время давно, пугало только то, что скоро телефон разрядится, и Люси лишиться того, что связывало ее с двадцать первым веком, заставляя верить, что это все не сон, а она не сумасшедшая.
– Эльза, я так устала. – Вздохнула Люси.
– Да, жарко. – Подтвердила подруга, – но это не освобождает нас от обязанности найти гостиницу.
– Эльза! Хочешь, чтобы я рухнула без сознания от солнечного удара и нехватки сил?! Дай передохнуть!
– Пять минут и пойдем, – уступила Скарлет.
– Я не перестаю задаваться вопросом, ты реально человек?! Или все же я права, и ты андроид?
Эльза на это лишь усмехнулась. Люси возвела глаза к небу и устало вздохнула. Они до сих пор не нашли гостиницу, в которую бы их приняли без денег, а что, если и не найдут? Притворяться ограбленными путниками – дохлый номер, который не прокатил уже три раза. Поэтому Люси с Эльзой решили попросить хотя бы работу. Горничных, уборщиц, поваров, неважно, какую, лишь бы работу. К сожалению, их не брали ни в магазины, ни в гостиницы. А какая-то полноватая дамочка посоветовала им пойти в развлекательный квартал, там-то их уж точно примут с распростертыми объятиями, как она выразилась. После чего Люси поспешила предотвратить убийство, которое намеривалась совершить Эльза. Хартфалия помнила, как ее подругу однажды в школе назвали шалавой, так тот мальчик, который и обозвал Эльзу, потом неделю не ходил в школу, так как был весь в синяках и ушибах. Было это в классе восьмом. Родители грозились подать в суд, но полшколы подтвердило, что он первый начал обзывать Эльзу. Ну а Скарлет терпеть это не стала.
Тут же в памяти Люси всплыл тот случай, когда она зашла за Эльзой в спорт клуб, и подождала ее там. Тогда они задержались и поздно возвращались домой. Какие-то парни начали преставать к ним, за что и получили. «Люсин пендаль» и «набор переломанных костей от Эльзы». В общем, парни еле убежали от них, будучи в нетрезвом состоянии.
Оставалась последняя надежда на гостиницу «Фейри Тейл», как им сказал продавец цветов, там добрые люди, которые точно помогут. Узнав, где эта гостиница находится, девушки поспешили обратно на главный проспект.
Резко распахнув глаза, Люси поднялась на ноги, подняла свою сумку и направилась по направлению к гостинице. Эльза следом за ней. Двери были открыты, поэтому с улицы был виден бар, а там малое количество народу. Забежав в помещение, Люси обвела всех присутствующих взглядом. Темноволосая девушка, пьющая, кажется, алкогольный напиток. Миниатюрная девушка лет шестнадцати, с необычными синими волосами, которая читала книжку. Маленькая, лет двенадцати, девочка тоже с синими волосами, только гораздо темнее, чем у предыдущей, и длиннее, тоже читала книгу. Еще одна девушка с пепельными, коротко стриженными, но красиво уложенными волосами, в фиалковом платье, стояла за стойкой портье, разбирая какие-то бумаги. Пятая девушка стояла за барной стойкой в нежно-салатовом платье, волосы ее тоже были коротко подстрижены, и тоже темного оттенка. Ну и последняя девушка с необычными салатовыми волосами, заплетенными в косу, о чем-то увлеченно рассказывала маленькой темноволосой девочке на вид пяти-шести лет от роду. Одета она была в коричневое, но видно дорогое, платье. Двое, на вид, двадцатилетних мужчин, о чем-то увлеченно спорящих. Первый – тощий, рыжеволосый, второй – наоборот, пухленький брюнет. И мальчишка, тоже на вид лет двенадцати, практиковал боевые искусства на воображаемом противнике.
На Люси они внимания не обратили. Однако, послышался звук падения, и громкое ругательство. Обернувшись, Хартфалия пыталась удержаться, чтобы не рассмеяться и, впоследствии, не лишиться зубов за свой смех. Дело было в том, что Люси по привычке кинула сумку на пол, а Эльза, споткнувшись о нее, упала на пол. Все тут же устремили свои взгляды на нарушительниц покоя.
– Люсиии – прошипела Скарлет, поднимаясь, – ты труп.
– Да ладно тебе, Эльзочка, ты ведь не сильно ушиблась, в следующий раз будешь смотреть под ноги, ведь так? – Миленьким голоском затрепетала Люси.
– После твоих похорон, непременно буду! – Гаркнула Эльза.
– Аааа, убивают! Насилуют! Люди добрые, спасите, пока она меня не укокошила! – Заорала Люси, прячась за шатенку, которая угарала с этого спектакля, чуть не поперхнувшись алкоголем.
– Так что вы об этом думайте? – Спросила Мира у Макарова, после того, как рассказала ему о видениях Каны, – сначала Леви видела этих девушек, потом Кана, вместе с пожаром в городе.
– Не знаю, Мирочка, не знаю. Не думаю, что это они.
– Почему?
– Они пропали почти девятнадцать лет назад, при побеге из тюрем инквизиции, даже если они и живы, им сейчас около сорока.
– Девушки из видения выглядят на восемнадцать-девятнадцать. – Напомнила Мира.
– Именно, это не могут быть они.
– Вы правы, но сходство поразительное. Кто же это тогда?
– Не знаю, но у меня есть догадка.
– Вы думаете, это… – Но не успела мира закончить свою догадку, как ее прервал крик:
– После твоих похорон, непременно буду!
– Ааааа, убивают! Насилуют! Люди добрые, спасите, пока она меня не укокошила!
Миражанна и Макаров вскочили со своих мест и сломя голову понеслись на первый этаж, но увиденное повергло их в шок, пока остальные присутствующие заливались смехом от этой картины.
====== Глава 6. Знакомство с инквизиторами. Взгляд в прошлое. ======
День в Эре для юного инквизитора не задался с самого начала. Нацу опаздывал на работу в который раз за месяц. В общем-то, в обычный день ему было бы наплевать на это, и он, не спеша, шагал к главному зданию инквизиции. Однако, сегодня был особенный день – собрание, на котором их начальник должен был объявить о каком-то задании. Опаздывал Нацу из-за того, что его отец уехал вчера вечером в другую страну по работе, поэтому разбудить Нацу было некому, а учитывая его любовь ко сну, особенно длительному, ему еще повезло, что по счастливой случайности соседка слишком громко отчитывала своего непутевого мужа, который пытался оправдать свое чистое имя, крича так же громко, как она.
Нацу Драгнил – парень с симпатичной, притягивающей внешностью. Двадцать один год. Внешность его всегда заставляла обратить на себя внимание, светло-розовые волосы, теплые серо-зеленые глаза. За друзей готов стоять горой, и плевать ему, как это обернется на нем. Веселый, добрый, отзывчивый и искренней. Все эти качества ему передались от доброй матери, которая всем сердцем любила сына и от доброго, в меру строгого, но справедливого отца. Нацу был немного ленив, но только относительно бумажной работы. Заполнять отчеты, или составлять их он не любил, за него это всегда делал лучший друг, с котором он работал в паре. Некоторые вещи могли туго доходить до Нацу, но глупым его назвать ни в коем случае нельзя. Наоборот, очень даже смышленый, хоть и с учебой у него были проблемы.
Его отец частенько уезжал по делам короля, или герцога, в другие страны, урегулировать кое-какие вопросы. Сам Нацу политикой не интересовался.
Что касается работы. Звание инквизитора не было мечтой Нацу, он не особо хотел ловить и сжигать еретиков и ведьм, которые, по сути, были обычными людьми несправедливо обвиненными. Нацу пошел на это из-за своего лучшего друга, который еще с детства вопил о том, как он в будущем будет лучшем инквизитором. Грей Фулбастер – лучший друг Нацу, двадцать один год. Во всех отношения достаточно холоден, за что Драгнил зовет его куском льда или ледышкой, ну или отмороженным придурком. Фулбастер имеет довольно привлекательную внешность. Иссиня-черные, густые волосы, и завораживающие черные глаза, однако от него всегда будто бы веет холодом. Полная противоположность Нацу.
