Текст книги "Аккорды безумия (СИ)"

Автор книги: Marianna Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

В ответ я лишь ухмыльнулся: трижды я поглотил драконью душу, но ни разу их прежние «хозяева» не приходили ко мне во сне.

– Почему ты снишься, мне дракон? – решил спросить я. – Раньше мне не снился ни один из твоих сородичей, которых я убил и душу которых поглотил. Может, ты – лишь плод моих фантазий? Или угрызений моей совести за то, что лишил Седобородых объекта… почитания?

Партурнакс многозначительно замычал.

– NID, FahLIL, – ответил ящер. – Я теперь – часть тебя, как и ты – часть меня. Я не знаю, отчего это произошло. Возможно, виной тому моё происхождение.

– Потому, что ты – второй сын Ауриэля?

– GEH. Может, я ошибаюсь, и дело в чём-то ином. Однако твой Дар…

Взгляд дракона неожиданно изменился; теперь он смотрел на меня не изучающим или добродушным взглядом, а злобно, словно я чем-то разозлил его.

– Он нечестив, – выразительно, словно вынося смертный приговор опасному преступнику, проговорил Партурнакс. – Не Отец наградил тебя драконьей кровью, это лишь коварный обман, подделка, и лишь одно существо способно на это!

Я грустно вздохнул: мои опасения были не напрасны, и драконью кровь мне действительно подарил Хермеус Мора.

– Ты просил что-нибудь у Владыки Неведомого?

– Собирался – но отменил ритуал.

Глаза дракона недобро сузились.

– В любом случае, тебя нужно очистить, – решил он. – Спасти твою душу от безумия, на которое обрёк тебя DeyRA.

Ящер шумно вдохнул. Я догадывался, что он собирается сделать, хотел отскочить в сторону и выстроить оберег, но меня словно парализовало. Меня обдало волной жара, тело чувствовало невероятную боль, словно от меня отрезали какую-то часть… Я хотел кричать – но в лёгких не доставало воздуха. Я метался из стороны в сторону, пытался сбить с себя это пламя, повалился на снег и катался по нему – но Партурнакс лишь обдал меня новой струёй пламени. Перед глазами всё потемнело, кажется, я потерял сознание…

Я пытался проснуться, вырваться из этого кошмара – но что-то отстраняло меня от света.

– Roo LOS NID DOVahKiiN NaaN, – произнёс дракон. – HahNU.

Слова Партурнакса погрузили меня в чёрную бездну, затем на смену пустоте пришли обрывочные воспоминания. Я пытался зацепиться хоть за одно из них, хоть так понять, что я всё ещё жив.

Вот Алинор, моя цветущая родина, проплывала мимо меня.

Случаи из детства и юношества – все они были такими одинаковыми и похожими друг на друга. Подъём – учёба – перерыв на обед и прогулки – сон. Бесконечный цикл, пока я не окончил Колледж Альдмерского Приличия. Все они проскальзывали мимо меня, сыпались, словно песок сквозь пальцы. Лицо матери, её улыбка, её рыжие волосы, в солнечном свете казавшиеся языками пламени. Отец… мне говорили, что я очень похож на него, во всяком случае низкий для нашей расы голос мне достался именно от него. Удивительно, как с таким количеством отклонений от среднего моим родителям разрешили пожениться и родить меня?..

Война с её бесконечными ужасами. Постоянное напряжение, жестокость – порой чрезмерная, настоящая пляска безумия… Я предпочёл намеренно пропустить эти моменты своей жизни, не хочу их переживать.

Первое прибытие в Скайрим, в Солитьюд – проплывающие мимо берега Хай-Рока, приграничные горы, хвойные леса, снега и холода… Тогда мне казалось всё это ужасным, я хотел вернуться на нашу тёплую родину. Я снова пытался выкарабкаться на воспоминания о доме – но мысли срывались, не могли зацепиться за нужные картины, в голове всё перемешивалось…

Солстхейм. Первые месяцы «учёбы» выживания в этих холодных краях. Натянутые отношения с данмерами из Вороньей Скалы. Постоянные насмешки Нелота. Осквернённые Менгиры… Встреча с драконом… Храм Мирака… Фрея… Её недоумение, а затем – ответная на моё дурацкое поведение грубость… Каждое её проявление доброты, когда я оказывался ранен или чуть не терял сознание от магического перенапряжения. Её песни, призывавшие духов предков нам на защиту. Её голос не был таким чарующим и сильным, как у бардов, обучавшихся музыке профессионально или же девушек из знатных семей, из которых с детства пытаются сделать живое украшение любого приёма – но такой Фрее и не нужен. Её двойственная натура умелой воительницы и доброй шаманки, выглядевшая столь правильно и органично. Её поцелуи – сначала невинные и неумелые, а затем – страстные. Я познал немало женщин – среди них были и мои коллеги, решившие развлечься после дневной рутины, и легкомысленные служанки, и шлюхи из дорогих борделей, и даже жрица Дибеллы из Анвила – это было ещё до Войны, когда Доминион и Империя усиленно изображали стабильные дипломатические отношения. Всё это было и с моей, и с их стороны просто удовлетворением плотских желаний, а для шлюх – и вовсе лишь работа. С Фреей мы занимались любовью… более искренне?

Я зацепился за воспоминания о Солстхейме, заново переживал их в своём разуме – и это успокаивало меня, позволяло чувствовать, что я до сих пор жив.

Вот мы пошли охотиться на нетча в пепельные земли. Летающее насекомое вот-вот бы скрылось, но я ухитрился запрыгнуть сначала на высокий валун, затем – на гриб, а оттуда – нетчу на спину и вонзил кинжал ему в центральный нервный узел. Помню, как после этого трюка я неудачно упал на пепел и вывихнул руку. Помню, как охотники поздравляли меня за удачный удар, затем – просили у нетча прощения за то, что нам пришлось убить его… Эти охотники действительно чуть не плакали над телом насекомого, словно оно было их любимым питомцем – и заставили меня попросить прощения у убитого. Про себя я хихикал, чувствовал себя полнейшим идиотом – но не посмел обидеть скаалов и выполнил их требование. Помню, как потом Фрея вправляла мне вывих и следующие два дня я сидел в деревне с перевязанным плечом и мог разве что уроки Бальдора слушать.

Вот я отправился в Тель-Митрин, которым уже управлял Талвас… Вернее, всеми делами заправляла Варона, у мальчишки не хватало умений и жизненного опыта со всем справляться. Ревус всё же переехал из своего палаточного лагеря, помогал бывшей нелотовой управительнице с делами… и чуть не погиб во время нападения порождений пепла. Помню, Талвас испугался, что ему мстит дух учителя – и я пообещал помочь ему. Помню, как привёл туда Фрею – мне показалось, что её шаманских знаний должно было хватить на то, чтобы убедить покойного Нелота вспомнить заветы своего Дома и отстать от мальчишки. Помню, как зловредным духом оказался не Нелот, а его прежняя ученица, чудом выжившая и оправившаяся после многочисленных опытов над собой – однако «несчастная» Илдари Саротрил сама уподобилась своему убийце. Пришлось во имя всеобщего спокойствия её уничтожить.

Где-то впереди меня забрезжил луч света, прогонявший сон. Мир вокруг меня оживал, снова наполнялся звуками; обычный утренний голод отступал, я ощущал вкус и запах пищи… Откуда?

– Прости нас, учитель.

Голос Арнгейра вызвал лишь больше вопросов.

– Я не держу на вас зла, FahDONNE. Вам всё равно нечего было бы противопоставить моему брату. А вы должны были жить, чтобы передать свои знания другим.

Кто-то использует моё тело, чтобы разговаривать иным голосом, таким знакомым… Я задумался. «Учитель», «мой брат»… Неужели у нас с Партурнаксом теперь одно тело на двоих? Как вообще такое возможно, как это могло случиться?

Один из Седобородых спросил что-то – я смутно понимал, о чём шла речь. Кажется, обо мне – вернее, о моём Даре. Он спрашивал, Драконорождённый ли я теперь.

– NID. Я очистил душу этого FahLIL от ложного дара.

– Так значит, учитель, действительно всё потеряно?

Я попытался вырваться из странной ловушки, вернуть контроль над своим телом – но что-то мешало мне, я чувствовал себя мухой в паутине или несчастным животным, утопающим в болотной трясине.

– Хм… Сколько времени прошло с тех пор, как моё тело умерло?

– Год.

– Если прошло столько времени, а мир до сих пор жив – значит, его время ещё не пришло, и мой брат лишь будет удовлетворять свои… WUHT PaaRRE.

Ещё одно усилие воли – и я смог заполучить контроль над собственным телом. Я видел Седобородых, как обычно, из моей груди вырвался рык – мой собственный.

– Теперь вам придётся объяснить мне, какого… скампа здесь происходит? – во мне просыпались старые талморские привычки, я смотрел на стариков, как принято смотреть на обвиняемых.

– Наш учитель жив, – улыбнулся Арнгейр. – Он будет жить в тебе, сможет передавать свою мудрость не только нам, но и тем, кого мы сможем взять в ученики. Анкарион, теперь он будет твоим Голосом, он – твоя драконья кровь. Он – твой наставник и твой маяк. Теперь ты можешь не бояться за свою душу, ведь второй сын Ауриэля-Акатоша очистил её от даэдрической скверны. А пока что – пожалуйста, освободи свой разум для Партурнакса. Учитель, прошу…

Дракон снова вырвался на свободу и завладел моим телом.

– Мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому телу, – заявил Партурнакс. – Оно такое… странное?

Моя голова против моей воли наклонилась и смотрела на руки, а между пальцев тем временем пробежали искры. Я едва успел перехватить контроль над телом – и своей магической энергией.

– Не смей больше так делать, ящерица.

Кажется, я произнёс это вслух, а моя рука – настоящая, а не воображаемая, с оттопыренным указательным пальцем угрожающе покачивалась в воздухе. Происходящее невольно позабавило Седобородых, старики не могли сдержать усмешки.

– Вам действительно нельзя сейчас уходить, – едва сдерживая смех, рассудил Арнгейр. – Вы должны найти гармонию между собой, научиться пользоваться возможностями друг друга.

Я недовольно сжал руку в кулак.

– Арнгейр, я вчера говорил тебе: нельзя спасти то, что должно умереть.

Контроль над моим телом снова перехватил Партурнакс – однако он сделал всё, чтобы я слышал его слова.

– Мой брат – не Мироед, – парировал он. – Лишь BORMah может решить, когда миру придёт конец. Мы же с братом лишь KULLE – бессмертные и могущественные, но не имеющие даже той власти над временем, что есть у наших BriiNNahhE.

Я с удивлением оглядел присутствующих – надеюсь, что мой взгляд почувствовал и Партурнакс.

– Кто, по-твоему, исправлял событие, которые JooRRE знают, как «прорыв Дракона»? Как бы, по-твоему, TaaZOKaaN пережил то, что сотворили Языки? Почему, по-твоему, никто не видел DOV женского пола? Дочери нашего Отца всегда пребывают подле Него – и благодаря им ничто не может сильно навредить самому ходу времени. Подумай, FahLIL – как внук Всесоздателя может быть одним из обличий Врага?

Моих знаний об окружающем магическом мире не доставало, чтобы слышать о драконах-самках… Впрочем, о драконах я в принципе знал очень мало, а половая принадлежность убитых мной летающих ящериц меня совсем не интересовала. А что касается Алдуина-Мироеда… Я читал, что Меридия – изгнанная за чрезмерное любопытство магне-ге, дитя чистого света, кровь от крови Ану.

– А если твой брат предал свои корни, что если Враг чем-то соблазнил его, извратил его сущность и сделал одним из своих обличий?

– Если это правда, то мы обязаны вернуть моего брата к свету.

Теперь я лишь презрительно фыркнул: Партурнакс лишил меня драконьей крови, а сам он не стал бороться за свою жизнь и смиренно принял смерть от клыков собственного брата. И как, по его мнению, мы должны вернуть к свету его брата?

– Мой брат должен быть остановлен, FahLIL, – продолжил Партурнакс. – Не для того я отверг власть и могущество, чтобы смотреть, как Алдуин снова подчиняет себе KeyZaaL и истребляет тех, кто не виноват в его падении.

Я недовольно вздохнул: выбора у меня, кажется, нет. Как навеки заставить этого дракона замолчать, я не знал – и не знал, как вытравить его из своей головы. Партурнакс не просто разговаривает со мной, он может перехватывать контроль над моим телом – значит, сам попытается вытеснить меня, запрёт в глубинах собственного разума, сделает зрителем собственной победы… Кто знает, успел ли он изучить меня, прочёл ли мои воспоминания?

– Я никогда не думал, что попробую пищу JooRRE, – неожиданно улыбнулся Партурнакс. Седобородые заискивающе смотрели на него, ждали его слова, боялись, что их стряпня придётся учителю не по вкусу. – И не думал, что можно удовлетворять простые потребности своего тела и получать от этого удовольствие. В DOVahZuL нет такого слова, которое могло бы описать мои… ощущения.

«Вкусно», – подумалось мне.

– FahLIL подсказал мне, как это называется. «Вкусно», если я всё правильно понял.

А вот это уже не нравилось мне: ящер действительно способен читать мои мыслии уже изучил меня, пока я был в небытии. Только вот как мне изучить этого дракона? Как научиться читать его мысли? И как спасти слишком личные воспоминания, которыми не следует делиться с древним чудовищем, считающим себя вторым сыном Ауриэля? Или это уже бесполезно, и дракон знает обо мне всё?

– Как DOVahZuL всё-таки беден, – вздохнул Партурнакс. – Он не может выразить все чувства, которые я сейчас испытываю.

Седобородые в ответ промолчали, а я лишь хмыкнул: мне казалось, что необходимый словарный запас этот дракон уже подчерпнул из моего разума.

«Отведи меня туда, где мы можем поучиться», – раздалось в моей голове.

Контроль над телом снова вернулся – однако я ещё чувствовал присутствие Партурнакса. Этот дракон пугал меня, я должен подчинить его себе, создать для него клетку и запереть туда. Партурнакс – сородич тех тварей, что жгут города, а чем он занимался в древности, я даже представить не могу! Наверняка даже самые ужасные из преувеличенных рассказы о Талморе померкнут в сравнении с тем, что творили драконы и их приспешники-люди. Да. Сначала я придумаю этому дракону клетку. Затем Криком подчиню его волю себе и запру на крепкий замок.

«Ты боишься меня, FahLiL?»

Моё тело было ещё подчинено мне – что радовало. Однако мне не нравится, что дракон позволяет себе копаться в моих мыслях. Пожалуй, мне стоит построить в своей голове дом, где я смогу спрятать свои воспоминания и просто размышлять, не опасаясь, что Партурнакс будет подслушивать или вмешается.

– Я не доверяю тебе, дракон, – пробурчал я.

Только сейчас мне пришло осознание того, насколько же глупо мы будем выглядеть со стороны. Да, Седобородые знают о моей тайне, они всё прекрасно понимают, а Партурнакс для них – любимый наставник, для них огромная радость, что их учитель обрёл новую жизнь в моей голове. Но когда мы покинем Высокий Хротгар, такое моё поведение будет казаться подозрительным и вызывающим. Не говоря уже о том, что в посольстве все просто решат, что я окончательно сошёл с ума… С другой стороны, если Партурнакс захватит контроль над телом во время разговора с Эленвен, Первый Эмиссар наверняка без промедления подпишет приказ о моём увольнении в связи с моей профессиональной непригодностью и в лучшем случае просто велит убираться на все четыре стороны.

«Твоё право».

– Значит, сиди в моей голове и постарайся не высовываться, пока я не разрешу.

Партурнакс многозначительно замычал. Затем меня словно схватили за шкирку и швырнули в угол, будто я был провинившимся щенком. Я терял контроль над своим телом, не мог больше пошевелить и пальцем, однако моё тело продолжало идти по холлу. Партурнакс шёл медленно, тщательно выверяя каждый шаг, боялся потерять равновесие – точно ребёнок, который только учится ходить. Мы приблизились к выходу во внутренний дворик. Партурнакс со всех сил навалился на тяжёлую дверь и выполз наружу. Я не чувствовал холода или свежего ветра, лишь солнечный свет слепил меня.

– KRah, – поёжился Партурнакс. – Никогда раньше не испытывал ничего подобного.

«Привыкай, дракон», – хмыкнул я.

Дракон снял перчатку и прикоснулся к снегу. Затем зачерпнул горсть, принялся разглядывать её, любоваться отражающимся от мелких частичек льда лучами света.

«Мы будем учиться?»

Вместо ответа Партурнакс усмехнулся.

«Надень перчатку и получше завяжи шарф. Простудимся».

Мне показалось, что дракон с недоумением смотрел на меня, будто ему не было известно это слово… Скамп, мне придётся объяснять этому дракону ещё и такие элементарные вещи!

«Мы свалимся с лихорадкой, у нас будет ломить всё тело, слезиться глаза, болеть горло, нос заложит так, что дышать нормально не можем…»

Моя короткая речь, кажется, совсем не произвела на Партурнакса впечатление. На какое-то мгновение дракон исчез, перед глазами всплыли неприятные воспоминания из прошлого, когда альтмерское сопротивление болезням давало сбой. Однако когда эти воспоминания прекратились, я почувствовал, что на руке всё же оказалась вторая перчатка, а шарф стал плотнее прилегать к горлу.

«Итак, первый урок – нужно уметь контролировать свои магические силы…» – я уже принялся вспоминать, что говорили мне все учителя, обучавшие меня магии, однако перед глазами всё помутнело, воспоминания хаотично проносились мимо меня, я не мог сосредоточиться.

Из моих пальцев вылетела молния, ухитрившаяся немного оплавить камень.

«Хорошо, можешь дальше копаться в моей голове», – бросил я.

А пока ты будешь это делать, дракон, я построю в своей голове дом. В этом доме я спрячу свои воспоминания, смогу размышлять над происходящим, не опасаясь, что ты будешь подслушивать… В конце концов, где я просто смогу побыть один.

Я хотел бы возвести башню, где можно было бы разместить большую библиотеку, но я слишком слаб, чтобы построить её в своей голове в короткие сроки. Придётся ограничиться небольшим домиком – какой был у Фреи со Сторном. Разве что строить его придётся из камня, ведь дерево дракон без труда сожжёт. Каменную постройку Партурнаксу разрушить будет сложнее.

Немного усилия воли и воображения – и вот в пустоте вокруг меня уже начинают выстраиваться каменные стены.

– Что ты делаешь, FahLiL?

От неожиданности вздогнул.

«Дом строю», – я надеялся, что ответ прозвучал достаточно спокойно. – «Не отвлекайся от занятий, дракон».

«Зачем тебе дом?»

Голос звучал в голове, вопрос не был произнесён, как обычно – Партурнакс необычайно быстро постигает секреты смертного тела, словно однажды он уже жил среди смертных. Он уже и стоит увереннее, каждый шаг даётся ему с меньшим трудом.

Я не стал отвечат на этот вопрос, а продолжал возводить вокруг себя стены. Здесь, в центре, будет очаг – огонь станет источником света и придаст уюта. Крыша будет черепичной, как строят на Ауридоне. В прихожей я размещу стол со скамьёй, возле окна поставлю стул, чтобы мне было удобнее наблюдать за тем, как Партурнакс распоряжается моим телом. Пожалуй, в обеих комнатах стоит прятать воспоминания, а спать я буду возле очага.

«PRUZah. Строй, если тебе так угодно. Не буду мешать».

В обоих комнатах я расставил как можно больше книжных полок, принялся расставлять там книги. Каждая страница этих книг – мои воспоминания, а самые яркие из них я запечатлею в качестве картины и развешу по стенам.

Стены задрожали, плохо стоявшие книги рухнули на пол, где-то за дверью раздался грохот – Партурнакс смог Крикнуть Безжалостную силу, используя моё тело. Затем раздался стук в дверь. Я выглянул в окно – за стеклом на меня смотрел голубой драконий глаз.

«Что происходит с телом, FahLIL?»

Дракон вновь вернул мне контроль над телом, чтобы я прислушался к его ощущениям. Ничего особенного – обычный физический голод и небольшая физическая усталость.

«Ты никогда не чувствовал голода?».

Партурнакс многозначительно замычал.

«Я всегда испытывал голод, FahLIL. Голод, который ты не можешь себе и представить. Но это… совсем другое».

«Нам просто следует пойти пообедать, – пояснил я. – Тела смертных очень хрупкие и требовательные к уходу. Ты больше не сможешь без дела сидеть на вершине горы и размышлять о жизни, тебе придётся периодически хотя бы спать, есть и справлять нужду».

Ящер снова с недоумением посмотрел на меня.

«Просто… Давай мне знать, если почувствуешь в теле какие-то… странные ощущения».

Комментарий к Два разума, одно тело

DeyRA – даэдра

Roo LOS NID DOVahKiiN NaaN. HahNU – Ты больше не Драконорождённый. Спи

FahDONNE – друзья

WUHT PaaRRE – старые амбиции

BORMah – буквально: Отец

KULLE – дети, сыновья

BriiNNahhE – сёстры (имеются ввиду джиллы)

NID – нет, GEH – да

TaaZOKaaN – Тамриэль

KeyZaaL – Скайрим

KRah – Холод

PRUZah – хорошо

========== Дальнейшие планы ==========

Старики сами приготовили обед – кажется, теперь они не будут нагружать меня какой-либо работой.

– Анкарион, ты уже думал над тем, что будешь делать? – спросил Арнгейр за обедом.

– Мне всё-таки надо показаться в посольстве, – ответил я. – Только вот ваш учитель должен всё это время помалкивать. Ты слышал, дракон? Ради нашего собственного блага ты должен помолчать, даже если слова, которые будет говорить моя… начальница, тебе будут совсем не нравиться.

Партурнакс молчал, словно делал вид, что не слышит меня.

– А потом?

– Я подам в отставку – с таким… соседством в собственной голове я всё равно служить не смогу.

Седобородые недобро ухмыльнулись, а их учитель сам подал голос, захватив контроль над моим телом.

– Ты не сможешь работать на своих ThuRI дальше ещё и потому, что перестал разделять их идеи. Ты будешь плохо исполнять их приказы, намеренно проваливать задания. Ты будешь испытывать тот же голод, что и я все эти годы – но рано или поздно они сломают тебя или убьют так же, как меня убил собственный брат.

Я хотел спросить, о каком же голоде говорил этот дракон – однако Партурнакс словно прочёл мои мысли и продолжил свой рассказ.

– Мы, DOVah, были созданы, чтобы править этим миром. Мы, а не FahLILLE, как учат твои ThuRI. Такая власть, какая есть у нас, развращает. Когда-то давно JooRRE были для меня рабами – но затем мать Кин и её дочери показали мне другой путь, путь смирения и милосердия. Я с ужасом смотрел на всё, что творили мои братья, и решил помочь людям. Я обучил первых Языков ту’уму и показал нескольким своим братьям путь, который сам и выбрал. Хотел бы я обучить и остальных Пути Голоса…

Седобородые стали перешёптываться, от их голосов всё вокруг кружилось и шаталось, я пытался вычленить хотя бы отдельные слова – но всё сливалось в единый гул.

– Учитель, есть и способ вызволить тебя из этого тела? – спросил Арнгейр. – Анкарион хоть и альтмер, он может прожить многие сотни лет…

– Триста лет, – качнул я плечами. О том, что я не хочу всю жизнь просидеть в горной обители, я решил промолчать. – Я – не великий маг и не самый умелый алхимик, чтобы жить… дольше.

– Тем более, – продолжил Седобородый. – DOV же бессмертны, а наш орден не может потерять такого учителя, как ты.

Партурнакс многозначительно замычал.

– Если мой брат каким-то образом возвращает к жизни убитых DOV, то, возможно, есть надежда. А пока мы должны придумать, как остановить его – и для этого, боюсь, нам понадобится KEL.

– Древний Свиток, – перевёл Арнгейр. – Говорят, раньше в Имперском Городе хранились практически все из них.

– Подождите, не так быстро, – перебил я. – Зачем нам Древний Свиток?

Старики с удивлением посмотрели на меня, затем переглянулись.

– Никаким оружием и никакой магией моего брата не одолеть, – ответил дракон. – Чтобы можно было нанести Алдуину хоть один удар, Языки создали особый Крик, Драконобой. Он настолько же могуч, насколько и ужасен – ему нет места в Пути Голоса, ведь он являет собой всю ненависть к нашему роду и всю боль, которую мы причинили JooRRE.

Я ухмыльнулся. Можно подумать, Безжалостную Силу для игр создавали!

– Языки надеялись победить Алдуина так же, как и обычного дракона – но смогли лишь покалечить его и с помощью KEL отправить в будущее. Со временем Драконобой был предан забвению, – продолжил Партурнакс, – однако сейчас тебе, FahLIL, придётся снова выучить его. Чтобы выучить Драконобой, тебе придётся найти KEL, вернуться на вершину Глотки Мира и прочесть его во временном разрыве.

Слова дракона заставили меня задуматься: во-первых, не нужен ли тот самый Древний Свиток, который использовали Языки, а во-вторых, не сгодятся ли для того, чтобы увидеть картины прошлого, какие-либо заклинания?

– Возможно, мы сможем обойтись и без Древнего Свитка, – предположил я; Седобородые с недоумением смотрели на меня. – Магия Телванни и знания скаальских шаманов должны справиться не хуже.

Старики снова переглянулись.

– В любом случае, сначала вам нужно найти между собой гармонию, стать единым целым, а уже потом – покидать Высокий Хротгар.

Кроме того, нам с Партурнаксом надо выучить ещё один Крик – Слова которого подарил мне Хермеус Мора. Не хочется терять время на дорогу, ведь можно просто долететь на драконе.

После обеда дракон снова перехватил контроль над телом – на сей раз он хотел сам дойти до заднего двора.

«Ты уже разобрался с Криком, который подчиняет себе волю других?» – спросил я.

«NID. Этот ту’ум нечестив, использовать его – значит осквернять свою душу. Забудь о нём, FahLIL, ради твоего же блага».

«Но Драконобой тоже нечестив – а ты хочешь заставить меня выучить его».

Партурнакс, казалось, презрительно фыркнул.

«Драконобой был создан JooRRE от отчаяния, он стал для них соломинкой, которая отделяла их от падения. Этот же ту’ум – плод извращённого понимания SULeyK… власти, он создан вероломным DeyRA. Но не бойся, FahLIL – мы найдём DOV, которые согласятся стать нашими крыльями».

Хорошо, дракон. Раз ты не хочешь учить этот Крик, то я буду искать способ проникать в твою голову и использовать твою силу. А когда я пойму, как это делать, ты окажешься запертым в клетке и не будешь меня тревожить до тех пор, пока я не найду способ выгнать тебя из своей головы.

«Твоя очередь учиться», – неожиданно приказал Партурнакс. – «Крикни Безжалостную Силу».

Надеюсь, ящер не заметил моего ликования – ведь пока он думает, что я вспоминаю Безжалостную Силу, я буду думать над тем, как Крикнуть ту’ум, подчиняющий волю. Что же, сейчас мне действительно стоит усыпить бдительность дракона, а затем – вспомнить эти ржавые потоки, вязкие, но в то же время острые.

Итак, FUS – Сила, горный поток и порыв ветра. RO – равновесие, форель в горном потоке и ураганный лист на ветру. Dah – это равновесие, толчок, противодействие силам, которые влияют на каждое живое существо. FUS-RO-Dah – это я сам.

Голубые потоки собирались где-то в моём разуме, норовили высвободиться:

– FUS-RO-Dah!

«Неплохо, FahLIL. Мне нравятся мысли, которые ты вкладываешь в Слова».

Похвала немного польстила мне – но не следовало забываться, нужно попробовать ещё раз, убедиться, что это – не обычное везение. А затем попытаться Крикнуть подчиняющий волю ту’ум.

– FUS-RO-Dah!

«Ещё раз».

– FUS-RO-Dah!

«Ещё».

Вязкое GOL – земля, твёрдая, но в то же время и податливая. Hah – изменяющийся разум, на который могут повлиять те или иные события. DOV – бессмертные твари-драконы, которые, однако, тоже состоят из плоти и крови.

– GOL…

Что-то схватило меня за шиворот, швырнуло в глубины собственного сознания. Мне казалось, что я падал в чёрную бездну, вокруг меня вспыхивали мертвенно-зелёные огни, затем меня словно засасывало что-то вязкое и склизкое.

«Я велел тебе забыть этот ту’ум, FahLIL!»

Мой разум снова отправился в полёт, вокруг снова мелькали вспышки мертвенно-зелёного света, затем я словно оказался в объятиях душивших меня склизких щупалец и клешней, рвавших мою плоть. Щупальца залезали мне в рот и в ноздри, через горло проникали во внутренности, копошились в глазах и под кожей, из-за них мне стало невозможно дышать; клешни отрывали от меня по маленькому кусочку…

«Ты хочешь вечно испытывать нечто подобное?»

Мучения прекратились, но взамен пришли новые. Мне казалось, что некая сила подвесила меня в воздухе, я не мог пошевелить даже пальцем. Передо мной показалась гигантская озлобленная драконья морда.

– Ради твоей же собственной души, FahLIL, забудь всё, что тебе дал Владыка Неведомого! Неужели я зря очищал твою душу от Его скверны?

Тьма вокруг рассасывалась, приобретала очертания дома, который я построил – однако драконья морда никуда не желала исчезать.

– FUS-RO-Dah!

Безжалостная сила отбросила меня назад, я со всех сил ударился обо что-то и навзничь рухнул вниз. Когда я пришёл в себя, то ощутил под собой снег. Каким-то образом моё тело потеряло равновесие и упало.

«Вставай», – приказал Партурнакс. – «Вставай – и снова Крикни Безжалостную Силу!»

Я подчинился.

«Каждый раз, когда ты Кричишь, ты должен пропускать истинное значение Слов через себя. Подумай, FahLIL, если целый мир толкает тебя – сможешь ли ты толкнуть мир в ответ? Сможешь дышать так, чтобы лёгкий ветерок сбивал с ног?»

– FUS-RO-Dah!

«Очень хорошо! Ещё раз!»

Моё горло словно больше не желало мне подчиняться, голос совсем пропал, я не мог больше сказать ни слова.

«У тебя слабое тело», – произнёс дракон. – «Твой дух тоже ослаб, Хермеус Мора слишком долго отравлял его. Сядь, где тебе нравится».

Мне было странно, что Партурнакс не захватил контроль над моим телом – возможно, он, наконец, осознал, что это пугает меня и лишь сильнее отстраняет нас друг от друга.

«Тогда тебе придётся немного подождать. Смертные не могут долго сидеть на голом снегу».

Я нырнул внутрь, взял коврик и снова вышел во двор. В качестве места для медитации я выбрал край обрыва, с которого открывался отличный вид.

«Смотри вдаль», – приказал дракон. – «Расслабь свой разум – и просто смотри вдаль».

Эти слова насторожили меня – почему-то мне показалось, что Партунакс хочет сделать мне что-то плохое.

«Доверься мне, FahLIL».

Прозвище «эльф», даже произнесённое на драконьем языке, задевало меня, обезличивало, приравнивало к одному из множества меров, которые сделали другим больно… Или же наоборот, терпели от остальных принижения.

«У меня есть имя», – напомнил я. – «Анкарион, если ты до сих пор не запомнил».

«Хорошо, Анкарион. Доверься мне – я не собираюсь делать тебе ничего дурного».

На мгновение я доверился этому дракону, расслабил внутреннюю броню своего разума. Что-то толкнуло меня, затем подбросило вверх. Я закрыл глаза от страха, едва сдерживал крик.

«Открой глаза и смотри».

Не зная, почему – но я подчинился и боязливо открыл глаза. Внизу проносились леса и горы – я будто бы летел над ними. Затем какая-то сила бросила меня вниз – но не так, словно я беспомощно падал с высоты, а бережно и плавно.

«Ты видишь мир так, как видел его я», – произнёс Партурнакс.

Леса сменились степью, затем горы снова приблизились, казалось, я мог коснуться их вечных снегов. Затем меня снова начинало поднимать вверх, даже горы становились маленькими и незначительными.

«Покажи мне ещё», – потребовал я.

Перед глазами всё потемнело, но затем сквозь туманы я увидел совсем незнакомое мне морское побережье, поросшее незнакомыми мне деревьями. Вдали я видел остроконечные пики, чьи склоны поросли деревьями. Затем горы сменились заснеженными пустошами, обдуваемые ледяными ветрами…