Текст книги "Когда смерть разлучит нас… (СИ)"
Автор книги: Мари Явь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Айрис знала, что этот смущающий спектакль на деле был его местью, но все что она могла делать – молча сгорать со стыда. И когда мужские руки скользнули по изгибам ее талии, пришлось сцепить зубы и приказать своему телу окаменеть. Но какой там…
– Да-а. – Протянула Айрис, когда вернула себе дар речи. – Ты выглядел в тот раз, как невинный девственник. И когда подсматривал, зазевался и так неудачно упал, что распугал всех чаек.
– Но не тебя, ведь так? Мое внимание тебе очень даже польстило.
– Еще бы! Особенно, когда ты встал на колени, умоляя сделать своим рабом…
– Ладно. Думаю, это уже лишнее. Гостям такие подробности безынтересны. – Прошипел Брес, едва сохраняя свою натянутую улыбку. Он поклялся себе не убивать эту девицу и только теперь понял всю мудрость присказки «не зарекайся».
Хели слушал их раскрыв рот и смешно наморщив лоб, служа как бы отражением всех остальных лиц. Среди хрупкой тишины раздавались шепотки, разочарованные вздохи и звучные глотки поглощаемого вина – кто-то решил от досады напиться до беспамятства.
Айрис кинула мимолетный взгляд на Сета, убеждаясь: ее месть удалась. Услышав отповедь Бреса, Сет, в отличие от своего брата, поверил каждому его слову. И теперь зависть, досада и сожаление раздирали его бессмысленными «а ведь если бы я…».
Так вот в чем был ее главный недостаток, усмехнулась мысленно Айрис, ей просто не повезло оказаться четыре года назад ничей. Ведь, как выяснилось, Сета с особой силой тянули к себе именно чужие вещи.
– Да вы меня за идиота что ли держите!? – Вскипятился Хели, швыряя кубок на пол. – Да я скорее поверю в то, что земля круглая, чем в то, ты в нее втрескался! Не нужно при мне петь гимны ее красоте, я знаю ее с тех пор как она со своей старухой сюда притащилась, а это уже… шесть лет! И до этого я не замечал за ней ничего особенного… если так подумать, то даже денег, которыми бы она могла расплатиться с тобой за такую сложную работенку. Ведь чтобы ее трахнуть, необходимо сначала глаза закрыть!
Хозяин дома, как и отец жениха, после такой гневной отповеди потеряли всякое терпение.
– Уведите его!
– Гости, простите моего сына, и отнеситесь к его страсти к вину с пониманием. Молодость не знает меры…
– А может дело в том, что ты не в силах лечь с женщиной в принципе? – Усмехнулся Брес, неприкрыто наслаждаясь гневом Хели. – Ведь в таком случае даже боги тебе не помогут, что говорить о деньгах.
К брату Сета подошли два мавра, беря его под руки, но тот продолжал упираться и кричать что-то неразборчиво, но убежденно.
– Эй, импотент. – Окликнул его Эохайд и, когда нетрезвый взгляд впился в его лицо, прижал онемевшую от стыда Айрис сильнее к своей груди. – Гляди и завидуй.
С этими словами, Брес обхватил подбородок женщины рукой, повернул ее голову вбок, наклонился и накрыл дрожащие губы своими.
Она замерла. На несколько долгих секунд ее тело покинуло всякое движение: сердцебиение, дыхание, дрожь разом стихли. И потому Брес, не практикующий некрофилию, отклонился, заглядывая в глаза обмершей девушки. Она же не могла отключиться от одного лишь поцелуя…
Нет. Айрис не потеряла сознание. Живая, она все же в роковую секунду его страстного прикосновения поняла, что в мире на одного сумасшедшего стало больше.
В голове проносились проклятья. Ей, правда, не стоило затевать эту глупую месть, которая бумерангом к ней же и вернулась. Она посмотрела на него, и теперь, кроме прочего, размышляла о том, что Персею с Медузой Горгоной было в разы проще. Тут не помог бы зеркальный щит.
Его взгляд поймал ее, лишая свободы, лишая даже просто желания быть свободной. О, ему не стоило ждать ее смерти, серьезно… она была готова отдать свою душу в его руки прямо сейчас. Все это видел Брес в блестящих, больших, напуганных и очень темных глазах. В этих глазах он увидел себя. И это отражение ему понравилось… кажется, он нашел себе достойное «зеркало».
Когда Брес повторно наклонился к ее лицу, Айрис не сопротивлялась, и теперь уже совершенно осознано. В голову пришла безумная мысль, что его губы, такие решительные и настойчивые, в отличие от слов не лгали.
Понятия «реальность», «свидетели», «стыд» отошли на десятый план и стояли сразу после восторженного «о-всемилостивое-небо-этот-мужчина-целуется-как-бог». Даже эта неудобная поза, кажется, была намеренной деталью поцелуя. Никакого движения с ее стороны, покоренная и ослабевшая женщина имела право лишь смиренно принимать его поцелуи, соглашаться с его властью.
И когда Айрис одурманено подалась вперед, Брес допустил преступную мысль, в которой недвусмысленно фигурировали тот стол, стоявший слева от него, и эта женщина, посмевшая игнорировать его до сего момента. Однако этому желанию, будь все проклято, не дано было осуществиться.
– Значит, вот как ты занят, Эохайд Брес.
3 глава
Гадая ранее над тем, какой именно страх близок его сердцу, Брес приходил к выводу, что в отличие от людей и прочих богов, абсолютно бесстрашен. Ни одна по-настоящему пугающая перспектива, доводящая иных бессмертных до истерики, не страшила его.
Утрата свободы? Брес и сейчас не считал себя свободным в полном смысле этого слова. Он был слишком зависим от прихотей своей могущественной любовницы. Да и вообще, свобода представлялась ему муками праздности, которые как раз заставили его уйти в затвор, но никак не благом.
Кромешное одиночество? Опять же, нет. Брес считал самого себя своим лучшим другом и собеседником. Исчезнет публика? Ну так что ж, он был выше изменчивой толпы. Хотя в глубине души мужчина понимал, что природа, превзойдя саму себя в сотворении этого прекрасного тела, избавила его от такой участи. Уж что-что, а одиночество не грозит ему.
Боль? Смерть? Он знал об этих понятиях понаслышке. Богам чужды изъяны людей, а смертность и слабость тела – первые в списке человеческих недостатков.
Но сегодня ему пришлось разувериться в собственном бесстрашии, потому что Брес неожиданно понял: всю свою жизнь он боялся услышать эти самые слова произнесенные таким голосом и тоном. Потому что они сулили что-то пострашнее мук одиночества, боли, смерти.
– Ина! – Воскликнул растерянно Брес, поспешно отшатываясь от девушки, которая какую-то секунду назад была единственным, что он хотел.
Эохайд слышал, как Айрис пытается отдышаться и прийти в себя. Ей удалось это сделать в рекордно сжатые сроки. Всего несколько мгновений, и она поняла, что явлению, жестоко оторвавшему их друг от друга, люди дали название Инанна. Появление богини осталось незаметным для гостей пира – время застыло в просторном андроне, а может и во всем мире, как только сама жестокая величественность, облаченная в женское тело, ступила на территорию смертных.
Инанна выглядела божественно. Ее взгляд цвета грозового неба вместил в себя всю сокрушительную силу неукротимых стихий, тем самым делая незаметным отсутствие женственной привлекательности. Пусть и не желая это признавать, Айрис мысленно понимала, что стоит убрать обилие драгоценных камней и тканей, сияние которых образовывало вокруг богини ауру роскоши и важности, стереть нимб силы и власти, и останется только смуглая, сравнительно немолодая и не слишком симпатичная женщина. К тому же сейчас взбешенная сверх меры.
– Не ожидал… увидеть тебя здесь. – Уже тише проговорил Брес, откровенно ненавидя сложившуюся ситуацию.
– Вижу. Твои ожидания были направлены совсем в иную сторону. – С этими словами Инанна обратила свой прожигающий до костей взгляд на Айрис. – Дай-ка взглянуть, на кого ты меня променял в этот раз.
– Это не то…
– О чем я подумала?
– Читаешь мои мысли! – Заметил заискивающе Брес, после чего кинул взгляд на Айрис. Ладно, из двух зол, как говорится. Пусть не обессудит, но девчонка просто не знает, на что способна Инанна в порыве гнева. – Да ты взгляни на нее! Неужели она сравнится…
– С кем? С Венерой?
Проклятье, она и это слышала.
– Ина, я знаком с этой женщиной всего несколько часов.
– Это многое о тебе говорит. Несколько часов, а ты уже полез ей под юбку!
– Дай мне сказать!
– Что именно? Что это был твой сто первый «последний раз»? Хотя, вероятно, требовать от тебя верности – безумие. Не для этого ты создан.
– Нет, я…
– Я прощала тебе богинь и нимф, но людей? Человеческих женщин?
– Да не собирался я с ней трахаться! – Рявкнул Брес. – Это договор, ясно? Я заключил с ней сделку! Ты же знаешь, что мне запрещено появляться здесь без причины! Я спускаюсь на землю лишь с одной целью, этот раз – не исключение!
Тяжело дыша, Эохайд следил за тем, как лицо его любовницы меняет свое выражение. Его слова заставили ее усомниться в своей правоте (то бишь в его измене), что можно было бы счесть своей несомненной победой. Но он знал подозрительную Инанну слишком хорошо, потому не смог вздохнуть свободно, даже когда между ними улеглось молчание.
– Она потребовала, чтобы я изобразил ее любовника на этом пиру! – Продолжил утверждать ее в своей правоте Брес. – Хочешь узнать историю целиком? Ладно. Этот пир – свадьба вон тех двух. А эта девица до сих пор сохнет по жениху, который некогда ее выкинул. Она решила отомстить ему таким вот образом и потому притащила меня сюда в качестве своего мужчины.
Он просто озвучил правду! И как бы Бресу ни жаль было эту девчонку, над которой Фортуна уже не раз успела подшутить, себя ему было жаль многим больше. Рациональным, по его мнению, было считать, что благополучие прекрасного бога и жизнь жалкого человека находятся в разных ценовых категориях. Потому теперь он всем своим видом и словами уверял Инанну в том, что он – невинная жертва козней этой коварной человеческой женщины.
И когда осуждающий, испуганный взгляд черных глаз коснулся его, Брес раздраженно от него отмахнулся. Она поступила бы на его месте точно так же.
– Серьезно? – Богиня вздернула подбородок, колеблясь на грани между прощением и карой.
– Зачем мне обманывать тебя, Ина? – Видя ее нерешительность, Брес пустил в ход очарование. Он приблизился к своей любовнице на шаг, понизил голос, посмотрел так, словно уже видел, как обнимает ее, раздевает… – Ты же знаешь, как мне дорога твоя любовь, ты сама… ведь нам так хорошо вместе.
Айрис зажмурилась и стиснула зубы так сильно, что в ушах начал нарастать спасительный звон. Только не слышать этого голоса, который не так давно с той же нежностью и убежденностью заверял гостей в обратном. Нет, она не сошла с ума настолько, чтобы поверить в миф, который сама же придумала, пусть даже ложь звучала весьма убедительно из уст Бреса.
Однако эта ситуация… Она не столько оскорбила Айрис, сколько напугала. Потому что была поразительно схожа с той, четырехлетней давности. Трогательные заверения в любви, ласковые поцелуи и в следующую секунду – хлесткая пощечина отречения. Какая ошибка с ее стороны думать, что второй раз на те же грабли ей не наступить.
– Ты же знаешь, я не лгу тебе. – Прошептал горячо Брес, удерживая взгляд богини своим. – Давай вернемся домой? И продолжим разговор. Наедине.
Победа. Триумф. Да, Ина сдалась, теперь уже наверняка и полностью. А что касается монеты… Брес вернется за ней завтра.
– Что ж… – Вздохнула судорожно Инанна, не скрывая своего предвкушения. И прежде чем с чистой совестью отдаться удовольствию, они кинула на соперницу добивающий взгляд. Этот взгляд и погубил Бреса. – Ну-ка… смертная, покажи мне свою правую ладонь.
Мужчина мысленно выругался и обернулся через плечо, следя за тем, как Айрис покорно поднимает дрожащую руку вверх.
Тут же глаза Инанны с новой силой загорелись гневом и нашли любовника.
– Значит, сделка? И как ты объяснишь отсутствие клейма на ее ладони?!
В том-то и беда, что он не мог объяснить! Об его слабости – проклятом идоле – никто не должен знать, тем более кто-то настолько непредсказуемый, коварный и слепо желающий получить над ним безграничную власть.
– Я уже сказал, милая, это просто сделка…
– Это правда. – Брес сам от себя не ожидал такой реакции, но он вздрогнул, когда прозвучал этот тихий, надтреснутый, невероятно утомленный голос. – Если позволите, я произнесу свое слово.
О, нет, только, мать его, не это. Предчувствуя собственное разоблачение, Брес напрягся и уставился на Айрис немигающим взглядом: «молчи, чтоб тебя!»
– Почему бы и нет? – Бросила ядовито Ина. – Говори.
– Он не солгал вам. Это действительно сделка. Просто на других условиях.
– На каких же?
Момент истины настал. Прощай свобода, которой он не предавал значения.
– Я не могу разглашать детали контракта, это только между его участниками.
– А я, соплячка, могу порешить тебя прямо здесь и сейчас, наплевав на контракт и его детали! – Угроза прозвучала громогласно и в полной мере устрашающе.
Но, казалось, совершенно девушку не задела.
– В вашей власти, – Ответила Айрис все так же едва слышно и спокойно, – делать со мной, что хотите. Правда от этого не изменится. Ваш фаворит не виноват перед вами.
Инанна глянула на нее свысока и расправила плечи, словно кошка, которая распушила шерсть, желая казаться еще более величаво и внушительно. Богиня сомневалась (снова), а Айрис молчала. Потому Брес взял ситуацию в свои руки.
– Слышишь? Ты можешь верить мне, Ина. Я желаю только тебя, а до нее мне нет никакого дела! – Женщина перевела свой пронизывающий взгляд на его лицо. И то, что выдал Брес в следующий момент, казалось, спасет его, а на самом деле сгубило: – Ну, хочешь, убей ее.
Ему думалось, смерть – лучший выход. Мертвые не говорят, потому его тайна будет надежно сохранена этой женщиной. Второй плюс: Инанна, уничтожив свою «соперницу», выместит свой гнев на ней, а не на нем. В-третьих, смотря в данный момент на Айрис, создавалось впечатление, что смерть для нее – милость. Так что пусть поблагодарит его за снисхождение.
– Убить? – Хохотнула Ина, и Айрис, словно тоже углядела в его словах шутку, покривила губы в ухмылке.
– Как еще мне доказать тебе, что мои слова – читая правда?
– Убить?! – Повторила нараспев Ина, начиная откровенно смеяться. Но не весело, а зло, оскорбительно. – Что ж, теперь я уже не сомневаюсь…
– Отлично.
– Я не сомневаюсь в том, что ты полностью заслуживаешь то, с чем я явилась сюда изначально! – Развеяла она его надежды решительно. – Я все ждала, когда ты изменишься, Брес, когда ты повзрослеешь. Когда станешь мужчиной в полном смысле этого слова. Твои постоянные измены и все новые и новые прихоти терпеть было нелегко, но сносно. Но я не стану и другим не позволю терпеть в тебе малодушие, подлость и непомерную низкую гордыню.
– Не станешь… не позволишь… как это понимать? – Пробормотал недоуменно Брес, еще не веря в то, что в данную минуту решается его судьба. Крики Инанны обычно означали его скорое прощение.
– А понимать это следует так! Ты с этой самой секунды изгнан с небес. Тебе и это нужно объяснять? Я проклинаю все низкое, бесчестное и гадкое в тебе. А ты этим переполнен сверх меры, потому можешь считать, что я проклинаю тебя. Хочешь знать, зачем я так поступаю? Нет, причина не в твоей измене. Ее не было, я верю. Но верю не тебе, а этой женщине, которая непонятно зачем защищает тебя. Ценой своей скоротечной, нищенской, убогой жизни. То есть самого дорогого, что есть у человека! И почему, объясни мне, почему же злодейка, заставившая тебя пойти против твоего желания и совести, кажется мне благороднее, смелее и честнее, чем ты, бог? Думаешь, ты достоин носить это слово, этот венец? Думаешь, люди должны тебе поклоняться? Да самая жалкая из этих людей лучше тебя, Брес. Лучше! – Обличающе кричала Ина, тыкая пальцем в Айрис.
– Брось, ты же так не думаешь на самом…
– Все, что я слышу от тебя – сплошные оправдания! Тебе стоит многому научиться. Признавать свою вину, к примеру.
– Моей вины нет в том, что…
– И остальные со мной, несомненно, согласятся. С этих самых пор ты изгнанник, Эохайд Брес. И ты не сможешь вернуться до тех пор, пока не искоренишь свои гнусные пороки. Давно пора было заняться твоим воспитанием…
– Ладно-ладно, не горячись, Ина, я же знаю, ты не серьезно. – Поспешно проговорил Брес, решая для своего же блага, наступить на гордость: – Я уже все осознал и раскаялся.
– Мое слово твердо. Ты не вернешься в круг своей божественной семьи до тех пор пока… – Она задумалась, восстанавливая дыхание. – Раз ты так не ценишь человеческие самоотверженность и смелость, раз для тебя растоптать женщину – ничего не стоит, твоим проклятьем будет прибывать на земле до тех самых пор, пока ты не спасешь пятерых из них. Пять женских душ.
– Пять душ..? спасти..? Что?!
– Но это, конечно, еще не все. Ты! – На этот раз она обратилась к онемевшей Айрис. – Твоя храбрость достойна похвалы, однако не думай, что я прощаю тех, кто перешел мне дорогу. Я не милосердна, и люди знают это, потому и трепещут. Я не стану противиться своей сути из-за того, что чистота твоего сердца и отвага меня растрогали. Потому следующим пунктом проклятья будет твое непременное участие в нем. – С этими словами Инанна протянула к ней руку. И когда ее ладонь легла на щеку Айрис, девушка болезненно вздрогнула. – Ты станешь отличным напоминанием того греха, за который он расплачивается. Олицетворением совести, которой у него никогда не было. Ты будешь как эриния, безжалостно преследовать его весь срок наказания… Однако, я знаю, как тяготит человеческую душу земная жизнь. Потому, дабы твоя душа не превратилась раньше срока в тень, нить твоей жизни будет перерезаться на двадцать первом году. И так из раза в раз, пока пять женских душ не обретут покой в небесных чертогах вопреки приговору судьбы. – Инанна остро ухмыльнулась. – Кажется, ты тоже заинтересована в том, чтобы это закончилось как можно скорее.
Не было никаких страшных заклинаний, дыма и запаха серы. Просто в один миг, торжественно озвучив свой приговор, Инанна исчезла, выглядя при этом вполне довольной собой.
Брес не видел в ее пересыщенных негодованием глазах сожаления или быть может тоски… хотя бы ее предчувствия! И он не верил, отказывался верить, что от него можно так просто отречься!
Потому он еще долго стоял посреди зала, слушая нарастающий гул голосов. И только спустя минуту понял, что обступивший его шум – не рев внутренних гнева и возмущения.
– Господин. – Коснулся кто-то его плеча. – Ваша невеста… кажется, вам стоит поспешить за ней…
Брес даже не посмотрел на говорившего, повернувшись в сторону Айрис. Но девушки уже не было рядом, потому, все еще растерянный, но желающий покарать виновницу, он рванул следом. Всеобщее недоумение провожало его многоголосым ропотом.
Нагнать несносную Эохайд сумел лишь у ворот, тут же бесцеремонно хватая ее за предплечье.
– А теперь можешь начинать моли…
Его дикое рычание перебила оглушающая пощечина. Ладно, такой аргумент трудно переспорить, особенно тому, кто на женщину руку ни разу не поднял.
– Да как ты…
Больно! Проклятье!
Резко выдохнув Брес, подвигал челюстью, пытаясь привыкнуть к ощущению, которое раньше казалось ему чем-то фантастическим. Боль? Нет, только не в его жизни. А о том, что боль когда-нибудь обожжет его лицо, он и вообразить себе не мог.
– Убирайся. – Процедила холодно девушка, швыряя ему монету. Та отскочила от его груди, падая в грязь.
– Да ты ума лишилась?! – Прокричал ей в спину Брес. Процедив сквозь зубы ругательство, он наклонился, чтобы поднять идола, после чего бросился за Айрис. – Тебе не мешало бы… – Он вновь дернул ее назад и на этот раз перехватил женскую руку прежде, чем та успела угостить его очередной оплеухой. – Не мешало бы упасть на колени и умолять меня пощадить твою жизнь!
– Упасть на колени? Да я буду последней, кто признает тебя достойным этого! – Ответила с жестокой насмешкой Айрис, вырывая свою руку. – Ты и раньше-то этого не заслуживал, а теперь, стоя на земле, а не на небесах… чем ты отличаешься от обычного подлеца?
– Тем, что я необычный!
– Катись в тартар, там тебя по заслугам оценят!
Она вновь стремительно пошла вперед. Брес вновь последовал за ней.
– Да вы обе не в себе! Делать меня козлом отпущения?! Ты сама притащила меня сюда! Я не напрашивался тебе в спутники! Если бы не твоя задетая гордыня и желание примитивной мести, ничего этого не произошло бы! И ты и я жили бы счастливо, не зная друг о друге! Обвинять во всем произошедшем ты можешь только лишь себя!
Айрис остановилась, резко оборачиваясь. Ее темные глаза сверкали.
– Ты понятия не имеешь, что я сейчас испытываю. Обвинять? То, что творится в моей душе не так называется! Я презираю себя за то, что доверилась тебе. Почему же при заключении договора ты не предупредил о том, что если дело дойдет до разборок с твоей любовницей, ты трусливо отступишься?
– Не называй меня трусом. – Проворчал недовольно Брес.
– Не понимаю, что она нашла в таком слабовольном, самовлюбленном подлизе?
– Кроме прочего, милосердие, которое сейчас не дает мне тебя убить.
– А чего ты ждешь? Давай! Ну? – Она вызывающе стукнула его кулаком в плечо. – Валяй! Начни свое искупление прямо здесь и сейчас! Ведь, поверь, убив меня и избавив тем самым от необходимости тебя видеть, ты сделаешь мне огромное одолжение.
Удары этой гребаной совести были слишком ощутимы!
– Успокойся, женщина! – Брес схватил ее за плечи, отстраняя от себя. – Ты не имеешь права прикасаться к этому телу так!
– А чего ты еще заслуживаешь, после того как предложил своей любовнице убить меня?
– Я продемонстрировал ей таким образом свою верность!
– А она не оценила. Какая жалость.
– Как еще я мог доказать, что мне нет до тебя никакого дела?
– Да тебе ни до кого нет дела! Ты что, так и не понял, за что тебя прокляли? Инанна прежде всего не богиня, а женщина. И смотреть на то, как ты с легкостью отрекаешься от другой, от той, которой минуту назад клялся в любви, было для нее сюрпризом не из приятных. Может и не осознано, но она провела параллель между собой и «самой жалкой из женщин», и вот ты здесь. – Тяжело дыша Айрис презрительно усмехнулась, окидывая его быстрым взглядом. Разочарованным, насмешливым, унижающим. – Добро пожаловать в мир смертных. Уверяю, тебе здесь не понравится.
– Не смотри на меня так. – Пробормотал Брес, отворачиваясь.
Ее глаза, наполненные страстью, нравились ему куда больше. То отражение его, всемогущего и прекрасного, не шло ни в какое сравнение с нынешним.
– Да мне никак не хочется. – Бросила Айрис. – Не ходи за мной.
Естественно, он пошел.
– Интересно ты рассуждаешь! Ты обязана вытащить меня отсюда, ясно тебе? Я не собираюсь страдать из-за того, что тебе приспичило впутать меня в свои разборки с тем недомерком! Проклятье! И зачем я пошел сюда?! Клянусь небом, я никогда больше не буду заключать договоры с женщинами.
