Текст книги "Когда смерть разлучит нас… (СИ)"
Автор книги: Мари Явь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
16 глава
Солнце, неприлично яркое для середины осени, насмехалось сегодня над ней.
Назначив встречу на три, Кэри пришла на целый час раньше – сорвалась. О посещении университета нечего было и думать, и даже теперь, сидя в этой потрепанной, как и ее нервы, кафешке, Каролайн Атолл мечтала оказаться дома, в кровати, под одеялом. Словно с некоторых пор сон стал решением всех ее проблем.
Метнув взгляд на часы, Кэри уже через мгновение забыла положение стрелок. Посмотрела снова. Еще пятнадцать минут – вечность.
Как это происходит у обычных людей? С чего начать? Есть ли вообще инструкция по разрешению той неоднозначной ситуации, которая возникла между ними? Стандартно «все кончено»? Или попытаться объяснить? Господи, кто ж знал, что это будет настолько тяжело…
Решив в итоге плыть по течению будущего разговора, Каролайн принялась пересчитывать зубочистки. И остановилась на тринадцати, когда богатый, почти что мелодичный рев мотора огласил тесную улочку, на которой примостилось это неприлично дешевое, угнетающее одним своим видом, и потому идеальное для нее, кафе. Пусть не обессудит, но именно такие места подходят для темы, которую она собралась вынести на рассмотрение. Говорить о разрыве за фарфоровой тарелкой, груженной лобстерами, было бы, наверное, не комильфо. Хотя, черт, вряд ли обстановка будет играть хоть какую-то роль уже через пару минут.
Мазерати, вероятно, любимая игрушка мистера Эохайда; припарковав машину на противоположной стороне улицы, мужчина быстро пересек дорогу. Вынуждая всех на себя пялиться, как всегда.
Только что с лекций, на которые всегда одевается так, словно всего пару минут назад участвовал в показе на миланской неделе моды. И стоило ему появиться в дверях, как вся убогая жизнь кафешки задержала дыхание: «остановись, мгновенье! Ты прекрасно!»
Это все значительно утверждало в правильности своих намерений, сказать по правде.
Народу было – три калеки с половиной, потому мистер Эохайд быстро отыскал ее, пришибленную бессонной ночью и безысходностью, за затертым пластиковым столом. И неуместное чувство собственного превосходства (смотрите все, этот мужчина идет именно ко мне) пришлось задавить воображаемыми руками, которые были так похожи на вчерашние руки Миранды.
– Здравствуй. – Неловко бросила Кэри, обрубая его желание приветствовать ее не только на словах.
Указав на место напротив, она уже задала разговору нужную атмосферу. Плавно опустившись на диванчик, мистер Эохайд снял свои «рэй-бэны», пристально посмотрев на девушку. Та глядела мимо него, на подплывающую к ним официантку.
– Закажи что-нибудь. – Попросила тихо Кэри. Их должны были оставить в покое хотя бы на десять минут.
Отмахиваясь от официантки, Брендан попросил принести эспрессо.
– Я не заметил тебя в университете.
Окей, собственно, она и не надеялась начать беседу с «прекрасный нынче денек, сэр».
– Ты еще не видел Миранду, не так ли? – Спросила Каролайн, упрямо пряча глаза.
– Нет.
– И она не звонила тебе?
– Что произошло, Кэри? – Ох, этот властный голос, она будет по нему скучать. – Я сказал тебе держаться от нее подальше. Ты мне пообещала, не так ли?
Его злость вполне оправдана. И возможно даже при иных обстоятельствах она попросила бы наказать себя.
– Я так не умею. – Пробормотала Каролайн, поднимая на него свои не спавшие глаза.
– Не уверен, что понял. – Он наклонился, опираясь локтями в столешницу, всматриваясь, уже предчувствуя неладное. – Что с тобой?
– Вчера… – Она вынуждена была замолчать: мистеру Эохайду принесли его кофе.
И молоденькая официантка хотела растянуть момент – черная бурда лилась в чашку в режиме «slow motion».
– Что-нибудь еще надумали, сэр? – Девушка в грязно-желтом форменном платьице сделала свой голос нарочито низким. И можно ли ее в этом обвинять?
– Нет.
– А ваша… собеседница?
– Нет. Спасибо.
Ее «собеседница» – очередной камешек в урну «прости-прощай».
– Если что, только свистните. – Сексуально протянула она, обращаясь исключительно к мужчине.
– Я рассказала ей все. – Произнесла Кэри, когда они вновь остались наедине. – Миранде. Про нас.
Брендан тихо выругался, отодвигая чашку в сторону, кладя руки на стол.
– Интересно узнать зачем.
– Зачем? – Переспросила Кэри. – Затем, что она твоя бывшая жена! Затем, что никто, а ты особенно, не принимает ее всерьез! Затем, что я чувствую себя… не сказать как, из-за того, что все это произошло. – Обхватив голову руками, она потупила взгляд. – Боже, зачем я сюда приехала…
– Потому что должна была приехать.
– То, что я сделала… если бы ты видел ее, ты бы так не рассуждал. Не знаю, чем нужно было заслужить такое наказание – она ужасно несчастна. Я чертовски жалею, что вмешалась в вашу жизнь. Однако, вряд ли сожаления теперь что-то исправят.
– Кэри, послушай меня. – Настойчиво произнес мужчина, заставляя поднять глаза. – Что бы ни сказала тебе эта женщина – всё от первого до последнего слова было ложью.
– Откуда ты знаешь?
– Просто знаю.
Кэри невесело усмехнулась.
– А ты знаешь, что делаешь с женщинами? – Она повертела в руках салфетку, которую не так давно оставила на их столе официантка. С номером телефона, естественно. – Ты никогда не думал, что любовь к тебе всегда поставляется вместе с безумием? Кто знает, какой Миранда была пять лет назад. Возможно, такой же как и я…
– Кэри, черт возьми! – Сдавленно прорычал Эохайд, подаваясь вперед. – То, что ты солгала мне, ставит тебя в довольно опасное положение. Мне жутко хочется продолжить этот разговор у себя дома.
– Она ничем не заслужила твоей жестокости. – Упрямо гнула свою линию Каролайн.
– Я никогда не обещал ей любви! Это был чертов контракт.
– Но это был брачный контракт! Разве в него не входит пункт о любви?
– Не в этом случае.
– Да это и не важно. Это ваш брак. Но, проклятье, почему же именно я стала той, из-за чего все полетело в тартарары? Я не привыкла рушить даже иллюзии чужого счастья! Для меня это в новинку. И мне это не понравилось.
– Я развелся бы с Мирандой в любом случае уже через месяц.
Кэри устало взмахнула руками, взглянув на него так безнадежно.
– Дело… дело даже не в Миранде. Дело во мне. Я не могу… быть с тобой.
Его взгляд застыл на ней в неуверенности, гадая: шутка?
– Послушай, пожалуйста. – Торопливо начала Каролайн, словно боясь спугнуть момент его растерянности, а значит молчания. – Я на самом деле не думаю, что ты лгун последний и подлец, а иногда мне кажется, что ты… смешно, конечно… что ты единственный, кто меня понимает, однако… рядом с тобой я чувствую, как теряю себя. Утрачиваю разум. Миранду ты не любил. Она знала это, и все равно ее душа превратилась в развалины после твоего «предательства». Как ты думаешь, что станет со мной?
– Кэри, какого…
– Будем реалистами, ты не создан для серьезных отношений вроде семейной жизни. Ты… – Она мучительно зажмурилась. – Ты дьявольски красивый мужчина, Брендан. И я… я не умею любить таких как ты. Я не тот святой тип женщин, которые могут простить своим мужчинам ложь, грубость, измену. Разбить мое сердце – ничего не стоит такому как ты. Ты можешь сделать это случайно, даже не заметив. Это не упрек. Я понимаю, что ты и я из разных вселенных. Мы не знаем законов, которым следуют в этих мирах. Ох, возможно, тебе кажется, что я несу какую-то чушь… Просто… ты для меня «слишком», понимаешь? Слишком умный, взрослый, обеспеченный, привлекательный… это не то, что я могу с легкостью назвать своим. Ну… в общем-то, Миранда сказала, что после того, как ты бросишь женщину, которую называл своей, она будет уничтожена. Думаю, это правда. А я… я слишком слаба, я боюсь этого. Я должна быть уверена в завтрашнем дне, а с тобой я не буду верить ни себе, ни тебе. И в итоге совершенно свихнусь. Предполагаю, тебе тоже не понравится такой исход, да? – И она невпопад, горько рассмеялась.
Он долго, как будто ошарашено молчал, прежде чем уточнить:
– Ты бросаешь меня?
– Господи, конечно же нет! – Воскликнула Кэри, для которой «бросаешь» и этот мужчина не могли стоять вместе ни в каких вариациях, кроме как «бросает в дрожь». – Я просто говорю, что… ничего не получится. У нас с тобой.
– И ты думаешь, я так легко с этим соглашусь?
– Д-да?
– На что я был бы годен, если бы «да»! Ты боишься, Кэри, и, вероятно, не без причин, но, пойми, ты – мое всё. Я не позволю ничему плохому случиться с тобой. – Теперь мистер Эохайд казался не просто жутко раздраженным, но еще и основательно взволнованным ее заявлением. Возможно даже, в эту самую секунду искал нужные слова. – Дай мне шанс. Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо со мной.
Ох, черт, она знает, что с ним будет хорошо. Лучше некуда. Но дело в том, что после этого «хорошо» следует куда более значительное «плохо».
– Понимаешь, у меня брат наркоман, я не верю мужским обещаниям.
– Кэри, ты должна верить мне. Я люблю тебя. – Ну вот опять! Проклятье, когда он так говорит, ей кажется, что она действительно «должна». – Возможно, ты поймешь степень моей серьезности, когда узнаешь, что это сказать для меня – не пустяк. Ты первая женщина, которой я это говорю, предлагая всего себя.
Какая ложь! А как же детские и подростковые влюбленности? А как же любовь к родителям?
– Зря ты это сказал. – Пробормотала устало Кэри, вытаскивая из кармана брюк монету вместе с цепочкой. – Вот, забери…
– Не смей. – Прорычал тихо мужчина. – Не смей швырять мне в лицо то, что я оторвал от сердца.
Она растерялась, сжимая ладонь на его подарке. Кто бы знал, что вещица значит для него так много…
– Я просто… хочу доучиться, наконец, найти работу и устроить нормальную жизнь. – Обреченно выговорила Кэри, покорно убирая древнее украшение в карман. – А наши понятия «нормальности» отличаются. Для тебя это… – она подтолкнула салфетку с номером ближе к Брендану – …нормально. Нам не по пути, потому что я… я не привыкла и никогда не привыкну делиться своим с другими.
– Ну так я тоже. – Его рука схватила ее за запястье, заставляя замереть. – Не теперь, Кэри. Я не отпущу тебя теперь.
– Ч-что? – Боже, иногда он ее жутко пугал.
– Я сказал, что ни боги, ни Миранда, ни уж тем более другой мужчина не заберут тебя у меня.
От убежденности его голоса по коже пробежал не метафорический холодок. Так говорить мог лишь человек, принесший с собой чемодан доказательств, или же одержимый фанатик. В данном случае? Бесспорно, второе.
– Я не хотела расставаться таким образом. – Пытаясь подменить страх злостью, произнесла Каролайн, выдергивая руку из его хватки. – Не думала, что дело дойдет до угроз. Но если вы начнете меня преследовать, я буду вынуждена обратиться в полицию. Сэр.
Или в сумасшедший дом? Уже насчет себя самой, ведь, черт возьми, его настойчивость была воспринята какой-то частью ее женской души с ликованием.
– В полицию? Серьезно? – Его голос утратил свою напряженность. Интонация как будто удивлялась ее примитивности.
Все верно, к черту копов. Ведь в последнее время Кэри кажется, что ей никто (полиция тем паче) не сможет помочь. Никто, кроме того, кто заставляет забыть о существовании мира одним прикосновением. Боже, и это она, лицемерная, обвиняла Чейза в наркотической зависимости?!
– Извини, что так вышло. – Заключила Каролайн поднимаясь, оставляя на столе деньги. – Пожалуйста, не ходи за мной.
По лицу мужчины скользнула тень печальной улыбки. Очевидно, всерьез он ее не воспринял. Логично, ведь ее слова не звенели стальной решимостью, хотя и были правдивы.
Заметив намерение «собеседницы» уйти, официантка быстро вошла в режим полной боевой готовности: поправила макияж и двинулась в сторону Эохайда, вероятно, желая сообщить, что через пятнадцать минут заканчивается ее смена. Это позволило Кэри в очередной раз умилостивить совесть. Женщин, желающих скрасить его тоску, было так много, что их очередь могла протянуться вдоль великой китайской стены и оказалась бы длиннее.
Она сумела сделать один шаг, когда мужчина порывисто поднялся, загораживая путь отступления. Кэри не успела возмутиться: его руки, не спрашивая разрешения, оказались на ее голове, притягивая к себе, вынуждая принять поцелуй. Не прощальный, конечно же нет. Настойчивые, восхитительные движения умелых губ и языка перечеркивали все доводы разума, озвученные ей здесь не так давно. И, дьявол, ей нечего было на это ответить.
– Ты моя.
Втянув воздух в грудь, Кэри обнаружила замершую неподалеку официантку. Бедняжка выглядела так, словно все известные ей законы мироздания рушились у нее на глазах, и она не могла помешать катастрофе. Хотя, официанты – не единственные свидетели, о которых следовало волноваться. Ведь в эту самую минуту в кафешку за пончиками решили зайти копы. Суровое трио блюстителей закона остановилось в дверях, молча рассматривая подозрительную парочку и, вероятно, гадая над тем, по их ли части происходящее.
– Нет. – Отозвалась Кэри, торопливо и оттого так неуклюже обходя мужчину.
И только на улице она сообразила, что его слова не были вопросом.
* * *
Явление такое же редкое, как солнечное затмение? Обнаружить Миранду трезвой в достаточной степени для понимания слов родного языка. Как чертовски удобно для Бреса появиться именно в этот редкий момент.
Женщина была взволнована, расхаживая по своим новым хоромам, отдавая распоряжения прислуге: кажется, переезд захватил ее, отвлекая от головной боли и служения собственным страстям.
Незапланированный визит Бреса был встречен ей с испугом и… да, с восторгом. А ведь последняя встреча с этим мужчиной, казалось, доступно объяснила ей, что рассчитывать на новое свидание в скором времени не следует.
Но вот он здесь, идет к ней, уверенный, сильный и прекрасный, как сам дьявол. И в тот момент, когда Эохайд оказался в метре от Миранды, ее память, замутненная впечатлениями от новоселья, сокрушительно и беспощадно наполнила сознание, душу, все ее естество воспоминаниями.
Его тело, вкус, запах… да отрежут язык тому лгуну, который сказал, что рай не может сосредоточиться в одном человеке. Миранда поверила этому и потому искала свой Эдем во множестве других мужчин, совмещая отдельные черты своих любовников. На самом деле, понимая, что эталон находится так близко…
Его появление нарушило ритм ее дня и дыхания. Миранда протянула руки, желая ощутить под ладонями твердость его совершенного тела и вопреки его опостылевшим правилам почувствовать его губы своими…
Ее страстный порыв был оборван жестоко его рукой, которая в итоге пригвоздила женщину к стене. Слуги встрепенулись и поспешили убраться к черту с глаз разгневанного хозяина, послушно оставляя ему в качестве мишени госпожу.
– Ты перешла границы, – прорычал Брес, давая окончательно убедиться: не играет. Его грубость не граничит с сексуальностью на этот раз, – приблизившись к ней!
– Ч-что ты… я… – Миранда хватанула ртом воздуха, не пытаясь, однако, избежать давления мужской руки на своем горле. – Значит, это все-таки правда… эта нелепая шутка в теле женщины, эта Каролайн… Ты серьезно? – Словно в ответ на этот вопрос его ладонь сжалась сильнее. – Она же… посмотри, что она сделала…
Задыхаясь, Мира подняла свои перевязанные трясущиеся ладони, взглянув на мужчину так жалостливо.
– Дорогая, я тебя слишком хорошо знаю, чтобы поверить в это. – Брес резко отстранился от нее словно от ядовитой змеи. – Не смей больше напоминать ни ей ни мне о своем существовании. А если вдруг ты решишь рискнуть, не рассчитывай на снисхождение. Пусть мне и чертовски не хочется марать руки твоей кровью, если я узнаю, что ты опять приблизилась к Кэри, я нарушу еще один свой принцип: не убивать женщин.
– О, стать твоей первой… эта перспектива такая соблазнительная. – Рассмеялась безумно Миранда. – К тому же именно твоя «Кэри» пригласила меня к себе. Хотела похвастаться своей добычей. Хотя, что сказать, я бы тоже не посмотрела на то, что ты женат, если бы…
Гребаное проклятье, думал Брес, повернувшись спиной к истерично хохочущей женщине. Суть его заключается не в принудительной высылке с небес, а в том, что из века в век обстоятельства меняются, вселяя надежду на то, что в этот раз уже наверняка он заполучит любимую женщину. Докажет ей свою преданность и благость намерений, не вызвав неприязни. И вот, кажется, он уже держит ее благословенное «да» в своих руках… но обязательно, черт возьми, всплывает какое-то обстоятельство, которое отвращает ее от него. Которое как каток давит его надежду, смешивая ту с грязью. Обрекая на новый круг. Который закончиться так же, как и все предыдущие, не так ли?
– … и ты для этого пришел? Я же уже черт знает где, не мозолю вам глаза. Возможно, ты хочешь повторить наше милое рандеву. Ты помнишь тот раз…
Да, что касается причин его появления здесь.
Снова сократив расстояние между ними, Брес протянул к ней правую руку, словно в приглашая. Миранда, растерянно замолчав, уставилась на мужскую ладонь, пытаясь понять причины его внезапной расположенности. Конечно, этот жест не был скреплением союза дружбы и партнерства с его стороны, и в этом ей пришлось убедиться через мгновение. Когда их руки соприкоснулись, мужчина резко дернул ее ладонь на себя, словно забирая что-то, вырывая. Стирая лишь ему видимое клеймо контракта.
Прочувствовать благодатный миг освобождения Миранде не дало пугающее осознание, что теперь ее и его ничто не связывает. Что он забрал последнее, что объединяло их. Что позволяло ей видеть его, быть с ним рядом, говорить, требовать, надеяться…
Брес покидал дом в сопровождении несогласного вопля спасенной им женской души. Последней. Пятой. Которая вопреки судьбе не будет уничтожена им и, возможно даже, ища спасения, обретет его в лоне церкви. Почему бы и нет? Ведь многие находят рай, предварительно дойдя до самого дна ада, дабы после оттолкнуться от него и всплыть. Брес надеется, что это касается и Миранды.
Что насчет него? День избавления от власти проклятья, испорченной женщины и собственной божественной сути станет несомненно памятным.
17 глава
Новость о разводе мистера Эохайда и подозрительно спешном исчезновении Миранды с поразительной стремительностью наводнила все умы и углы университета и, кто знает, может быть и всего города. Даром что об этом не кричали заголовки Таймс.
Рутинные студенческие будни раскрасились в непривычно-яркие цвета. В основном в призывный алый, который нашел себе место на губах студенток и молоденьких преподавательниц, на их туфельках, юбках, блузках, бижутерии. Удивительно, что так ожить и обновиться всю женскую половину университета заставил развод какого-то мужчины.
Однако, проклятье! «какого-то» это не про Брендана, хотя Кэри и пыталась упрямо убедить себя в обратном вот уже которую неделю. Время оказалось неблагонадежным помощником: ее влечение скорее можно было сравнить с возрастающей жаждой, чем с неаккуратным ожогом, который должен без следа пройти если не сегодня, то завтра.
Возможно, ей помогло бы расстояние: переезд опять черт знает куда со всеми вытекающими проблемами. Ведь мысль, что мужчина может находиться буквально за соседней стеной, не давала покоя.
– …меня одно удивляет. Как он мог ее так долго терпеть? – Небольшая группа по интересам обосновалась у широкого окна главного коридора, рьяно обсуждая новость недели, месяца, года. – У этого мужчины стальные нервы.
– Не только нервы. – Раздалось в ответ с придыханием. – Однажды я неаккуратно завернула за угол и… боже, увидеть бы его хоть раз без рубашки. Мой парень качается, но он и в половину на ощупь не такой, как наш Эохайд. Можете осудить мою примитивность, но он на самом деле – сталь, обернутая бархатом.
– А еще… мне жутко хочется узнать название его туалетной воды – подарила бы своему.
– Уверена, это эксклюзив, на который не хватит твоей нищенской зарплаты…
Проклиная свое любопытство, Каролайн намерено замедлила шаг, вслушиваясь. Понимая, что все симптомы ее болезни можно отыскать в каждой женщине, которая хоть раз видела Брендана. Что с одной стороны угнетало, а с другой давало повод вздохнуть с облегчением.
И она бы с удовольствием дослушала мнение девушек о сегодняшнем выборе одежды профессора, но гори в аду ее невнимательность – сплетни интересовали ее больше, чем собственный маршрут. Натолкнувшись на человека, Кэри тут же отскочила назад, следя за падающими на пол учебниками. Чертова туча толстых томов.
– Прости. Прости, не вижу, куда лезу. – Разлилась торопливыми извинениями Кэри, присаживаясь, чтобы собрать книги в стопку. – Господи, где были мои глаза…
– Э-э-э… без проблем. Чего уж там… – Неловко отозвалось сверху, после чего студент, решивший, кажется, позаимствовать у библиотеки половину ее собрания, опустился на колени рядом с Кэри, забирая из ее рук учебники. – Это я… с такой башней обзор весьма ограничен. – Он взвесил книги в руках. – Это уже второй раз… дойти бы живым до парковки.
Каролайн молча уставилась на парня, вспоминая, где могла его видеть. Возможно, мельком в японских комиксах. Длинноногий, высокий блондин, с большими серыми глазами и очаровательно-пышными ресницами.
– Я помогу. – Решительно объявила Кэри, забирая часть книг и не встречая возражения. Отлично, хоть кто-то здесь из парней не корчит из себя альфа-самца. – Ты новенький?
– Я… – Он как будто растерялся, удивленно посмотрев на нее. – Мы вообще-то ходим вместе на лекции по античной литературе. Вот уже почти два месяца. Ты же Каролайн, да?
Тут нечему удивляться. Направление ее мыслей, кажется, имеет лишь два режима: учеба и один конкретный мужчина. Но вряд ли о причинах такой вопиющей рассеянности нужно знать ее новому знакомцу.
По дороге до парковки, выяснилось, что кроме прочего, Мэт (а именно так звали студента с книгами) учился на одном курсе с Мирандой. Пока та внезапно не забрала документы, хотя все указывало на то, что она-то при столь вольготных условиях, будет последней, кто захочет добровольно оставить это место. Кстати, не знает ли Кэри почему?
– Без понятия. – Солгала Каролайн без задней мысли. – Мы с ней не были особо близки.
– Правда? А я другое слышал про вас… – Пробормотал натужно он, перехватывая ношу поудобнее. В наступившем молчании до него дошло, что высказанное предположение было в некотором роде грубостью. – Но я не прислушиваюсь к сплетням. А вокруг Миранды их всегда было слишком много. И в основном, все лживые.
Кэри не очень бодро согласилась и дело тут не в Мэте, а в воспоминаниях. Все-таки их с Мирандой прощание было слишком… не дружеским. С тех пор, стоило об этом подумать, и Каролайн хотелось прочистить горло и ослабить воротничок рубашки.
Старенькая тойота, возле которой они остановились, была представителем не «первых рук», не «вторых» и даже не «третьих». Подержанная в пятом поколении, быть может. И такая древняя простота, честно признаться, не могла не располагать к себе.
Сердечно поблагодарив за помощь, Мэт закинул книги на заднее сиденье, где им составили компанию пустые бутылки из-под пива и опустошенные пачки чипсов. Странно, что в его жизни не сопоставимое с такой легкостью совмещалось. Кажется, ей интересно…
– Тебя подвезти? – Предложил Мэт, смущенно отводя взгляд, словно делать такие предложения в новинку для него. Что вряд ли.
Вежливо улыбнувшись, Кэри взглянула на здание университета, дабы подкрепить свой уже готовый быть озвученным отказ. У нее еще одна лекция, которую, в виду участившихся прогулов, нежелательно пропускать. Но слова застряли в горле вместе с дыханием, когда ее глаза обнаружили стоящего у главного входа Брендана. Гребаный ад, ей казалось, что сегодня-то встречу с ним удастся избежать…
Их взгляды сцепились.
Профессора обтекала весело воркующая толпа студентов, здороваясь, желая привлечь внимание, выделиться. Он же смотрел исключительно в сторону старенькой тойоты, Мэта, а если точнее – на Кэри, которая вопреки расстоянию почувствовала этот взгляд кожей. Испытывающий, обличающий, предостерегающий. Так похожий на… ревность? Может ли такое быть?
Взглянув на несуразного по сравнению с Эохайдом Мэта, Кэри недоумевала: неужели Брендан решил, что…
Клин клином вышибают? А почему бы и нет?
– Да. Если можешь. – Отозвалась Каролайн, замечая, как парень с облегчением выдыхает, словно уже отчаялся получить ответ.
– Садись! Извини за этот бардак. Не успел вчера прибрать. – Бойко оправдываясь, Мэт забрался в машину, открывая соседнюю дверь – снаружи это сделать было невозможно ввиду отломанной ручки. – Тачке уже лет сто, но, не переживай, старушка еще крепкая, доедем.
Как глупо было считать, что в машине она сможет спрятаться от этого противоречивого позорного чувства: ей хотелось сбежать. К Брендану. Вопреки доводам разума и расстоянию, открыть чертову дверь и на глазах у всех броситься к нему. Ощутить на себе его руки, движение его губ на своих губах, разделить дыхание на двоих… Боже, знал ли мир до нее о подобном безумии?!
И-и-и… ради чего она сейчас оставляет мистера Эохайда за своей спиной?
– Так ты не знаешь, что там с Мирандой?
Ах да, Миранда… спасибо, что напомнил, дружище.
* * *
Будь проклят его величество случай: мистеру Бейверу приспичило взять больничный именно на среду. И разве мог такой рыцарь, как профессор Эохайд, бросить своего коллегу в беде? Он с величайшим удовольствием взял его группу к себе, к тому же та не высказалась против, счастлива воспользоваться уникальным шансом. И мысль о побеге была хоть и постыдной, но спасительной, ведь Кэри знала: мужчина не упустит возможности отыграться.
Как удачно для него, планы их групп совпадали, потому студенты целый день предвкушали беседу о неподражаемом Оскаре Уайлде. И, воистину, лучше бы это был «Портрет Дориана Грея».
– Я видела тебя… и я полюбила тебя. Я еще люблю тебя, Иоканаан. Тебя одного. Твоей красоты я жажду. Лишь твоего тела я хочу. И ни вино, ни плоды не могут утолить желания моего.
Сгорая от стыда, Кэри стиснула пальцами обложку любезно предоставленной книжки, пытаясь скрыть дрожь голоса. В то время как самоуверенный и непоколебимый словно айсберг мистер Эохайд стоял внизу, опираясь бедром о свой массивный стол. Скрестив руки на груди, он упивался ее смущением и паникой, глядя так пристально, молчаливо, мрачно.
Черт возьми, конечно же, он случайно решил разобрать на лекции именно «Саломею». Так же «случайно» он выбрал студентку, которая должна будет зачитать «случайный» отрывок. Сплошные, мать их, случайности.
– Что буду делать я теперь? Ни реки, ни великие воды не погасят огонь моей страсти… – Ее голос звучавший поначалу откровенно жалко теперь совершенно растворился в шепотках и призывных вздохах студенток, мысли которых она зачитывала.
– Вам плохо видно? – Поинтересовался с завидным спокойствием мистер Эохайд, когда в хрупком молчании протянулась целая минута.
– Я… я не буду это читать. – Пробормотала Кэри, услышав удивленный тихий возглас со стороны сидящего рядом Мэта.
– Громче. – Потребовал Эохайд, прикидываясь, что не расслышал.
Кэри словно ослепили сотней прожекторов – внимание всей аудитории сосредоточилось на ней.
– Я сказала, что не буду это читать.
– Отчего же? – Как будто недоуменно осведомился Брендан, а Каролайн оставалось только удивляться его таланту: он так умело прикидывался безразличным незнакомцем, что ни у кого и мысли не могло возникнуть, что их что-то может связывать. Например та одержимая, древняя как мир страсть, о которой вещает уайлдоская Саломея.
– Не хочу.
– Что?
– Не хочу декламировать этот нимфоманский бред! Попросите любую другую! – Выкрикнула озлобленно Каролайн, ожидая от него логичного «выйдите из аудитории».
Качать права, и главное с кем… боже, ее не любили еще со времен ее дружбы с Мирандой. Теперь, после того, как она нахамила любимчику всея университета, Кэри безусловно станет лидером в черном списке у многочисленных фанатов Эохайда. И тем не менее, покорно выставлять себя посмешищем по его указке она не станет.
– Нимфоманский бред? – Переспросил невозмутимо Эохайд, пытая пронзающим взглядом. Громкий хохот аудитории поддержал его. Какое унижение. – Останьтесь после лекции, мисс Атолл. Нам необходимо обсудить ваше пренебрежительное отношение к Оскарду Уайлду.
Она с превеликим удовольствием осталась бы подискутировать, скажем, с мистером Бейвером. С его же сегодняшним заместителем ей пришлось бы обсуждать пренебрежительное отношение к совсем другому мужчине. Потому Каролайн предсказуемо улизнула, пока внимание профессора было похищено обступившими его студентами, у которых как всегда была масса вопросов.
Мэт, приятельские отношения с которыми скрепила та рухнувшая гора книг, отнесся к ее маневру с отступлением непонимающе. Парень отказывался даже просто предположить, что краснота ее щек и тяжелое дыхание – следствия не задетой гордости и злости. Что заикаться ее заставляла не непристойность признаний разнузданной героини, которые было унизительно озвучивать. А их истинность в отношении ее, Кэри, и как будто чужого мистера Эохайда. Он знал, черт возьми, о ком она будет думать, читая это.
Долго мучиться не пришлось: со следующей лекции ее вызвал к себе ректор. Конечно же причина была не только в участившихся пропусках. Просто профессор Эохайд решил добиться своего, воспользовавшись авторитетом мисс Фауст. Ведь ей Кэри не могла отказать, так как для этой суровой дамы нежелание студента не принималось за аргумент.
До этого Каролайн Атолл еще никогда не вызывалась на ковер. Ощущения, которые ей довелось испытать при этом, были незабываемыми. К сожалению.
Внушительная мисс Фауст, сидела в своем кожаном кресле за таким же необъятным, как и ее фигура, столом, перечисляя преступления, которых хватило бы на новый Нюрнбергский процесс. Брендан же расслабленно разместился на стуле, располагающемся напротив стола ректора, и сейчас сидел полубоком к краснеющей от стыда Кэри. Боже, ее отчитывают, как негодную школьницу. У него на глазах.
– Мистер Эохайд… – С ума сойти, Фауст завелась, просто произнеся его имя, – …очень уважаемый профессионал. Его слово имеет вес не только в нашем коллективе, но в сфере образования нашей страны в целом. И ваше неуважительное поведение, мисс Атолл, говорит о вас как об особе весьма… легкомысленной. Вы должны быть благодарны судьбе за то, что вам выпала такая возможность: обучаться у столь… – Она обдала мужчину жарким взглядом – …авторитетных специалистов.
Судя по всему, Кэри была в этом кабинете пятым углом. Хотя даже не просто лишним элементом. Чертовски нежелательным, скорее. Но, странное дело, свой же кабинет покинула именно ректор.
– Что ж, оставлю вас наедине. – Недоуменно Каролайн следила за тем, как Фауст поднимается из кресла и проходит к двери. – Советую вам принять к сведению мои слова. И слова мистера Эохайда, конечно же.
