Текст книги "Половинка с характером (СИ)"

Автор книги: Мадам Марципан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 54 страниц)

– Идем, ТеЁн.

Кивнув, Бён оглядывается на Чона, но сразу отворачивается, семеня следом за взрослым.

Мальчишка молчит на протяжении всего пути до машины и, забравшись на заднее сидение, вздыхает, отворачиваясь к окну. Выезжая с территории приюта, Чанёль подбирает слова, чтобы завязать разговор с ребёнком, но ничего путного в голову не идет и Пак решает ориентироваться по обстановке.

– ТеЁн!

– Да, хён?

– Я хочу поговорить с тобой, как альфа с альфой.

Чан видит, как мальчик недоуменно вскидывает брови, придвигаясь ближе к краю.

– Я что-то не так сделал?

– Нет. Ничего. Но я хочу обсудить с тобой кое-что.

Ребёнок хмурится, потирая в волнении ладошки о колени.

– Хорошо.

– ТеЁн, как ты отнесешься к тому, что я буду твоим отцом?

Мальчик хмурится.

– Меня больше не обижают. Нам не надо притворяться.

– Нет, ТеЁн. Я… я хочу сказать, что я буду твоим отцом по-настоящему.

Поджав губы, маленький альфа в молчании отворачивается к окну. Пака оглушает собственное сердце, от волнения громко стучащее в груди – одно слово мальчишки и всему придется положить конец. Но ТеЁн внезапно спрашивает, медленно оборачиваясь и задумчиво глядя на старшего.

– А ты… очень любишь папу?

Чанёль на несколько секунд теряется, а затем улыбается, понимая тревогу ребёнка за родителя.

– Очень, ТеЁн. Я очень сильно люблю твоего папу. И тебя тоже.

Мальчишка опускает взгляд в пол, смущаясь и недоумевая.

– Ты меня совсем немного знаешь, хён.

– Я знаю, что ты самый замечательный маленький альфа на свете и мне хочется, чтобы вы с Бекхёном были счастливы.

Пак останавливается у обочины, разворачиваясь к ребёнку.

– Я буду очень рад, если у меня будет такой сын.

ТеЁн взволнованно сжимает руки в замочек, а затем тихо произносит:

– Только не обижай папу, ладно?

– Никогда. А сейчас пойдем возьмем Бекхёну лекарства и захватим подарок. К тому же я слышал, ты хотел кое-что подарить Джехёну.

От удивления мальчишка даже рот приоткрыл, но сразу кивнул, торопясь выбраться из машины.

Купив в аптеке лекарства, альфы направились в ювелирный. ТеЁн от волнения и нетерпения едва не подпрыгивал на месте. Кольцо для Бекхёна они выбирали вместе, под умиляющиеся взгляды продавцов. Когда же дошел черед для подарка Чону, Пак кивнул в сторону стоявшего в стороне стеллажа и произнес:

– Кольцо может стать ему в будущем маленьким, что скажешь на это? – и уже обращаясь к продавцу, уточнил, – У вас ведь можно заказать индивидуальную гравировку?

Молоденькая девушка омега смотрела на Чана, как на альфу-идеал, и казалось ещё немного – она либо потечёт, либо упадет в обморок. Поэтому стараясь держать себя в руках, она дрожащим голоском тихо выдохнула:

– Да. Конечно.

Довольно улыбнувшись, старший альфа обратился к младшему.

– Ну что, ТеЁн, берём?

Мальчишка не отрывал взгляда от витрины, а затем оглянулся, посмотрев с тревогой на Пака.

– А это не слишком дорого?

Тепло улыбнувшись, мужчина подошел к ребёнку и присев рядом с ним, тихо произнес, так, чтобы его слышал только Бён.

– Любовь – это бесценная вещь, ТеЁн. Поэтому не думай о цифрах и просто выбери то, что хочешь подарить Джехёну.

Все ещё волнуясь, мальчишка неуверенно показал пальцем на украшение. Кивнув, Чанёль направился к продавцам, а Ён остался стоять у витрины, не отрывая взгляда от сверкавшей драгоценности. Он словно был погружен в свой собственный мир. Вскоре Пак вернулся к мальчику.

– Они сделают всё к сегодняшнему вечеру. Я съезжу за ними попозже, а сейчас пора вернуться к твоему папе.

Подняв голову, ТеЁн кивнул и рефлекторно ухватился за протянутую ему руку.

*

Когда альфы вернулись домой, Бекхён всё ещё спал, а потому, чтобы не беспокоить больного, они устраиваются в зале и по просьбе Чанёля обкладываются фотоальбомами. ТеЁн, чувствуя важность возложенной на него миссии, рассказывает взрослому о том, как и когда сделан снимок, а так же то, кто на нем изображен.

Пак с интересом рассматривает юного Бека с крошкой Ёном на руках, корпящего над книгами Тао, семейные праздники, игры, посиделки. Чанёль уже вблизи видит Сяомина и Джуна, удивляясь насколько женственный и хрупкий самый старший Бён. Трудно поверить, что такой кроха мог тащить на себе беременного сына в больницу. За разговорами они не замечают, как пролетает время, спохватываясь же, Пак оставляет мальчика делать уроки, а сам отправляется проведать омегу, но уже подходя к двери он слышит странные всхлипы и поспешно открывает двери, залетая в комнату.

Бекхён сидит на кровати, прижимая к груди принесенный Чанёлем букет и, заливаясь слезами, смотрит на коробочку с кольцом.

– Бекки? Что случилось? – подходя ближе, альфа присаживается на край кровати, с беспокойством глядя на омегу.

Пряча лицо за цветами, Бён тяжело вздыхает, стараясь успокоиться.

– Я просто… это всё… ты так много делаешь для нас, и я подумал, а заслуживаю ли я этого?

– Бек, – улыбаясь, Чанёль придвигается ближе, обнимая омегу, пересаживая его к себе на колени и укладывая взлохмаченную после сна голову на свое плечо, – Заслуживаешь. А вот я думаю, заслужу подзатыльник от ТеЁна.

Шмыгнув носом, Бекхён растерянно взглядывает на альфу.

– Почему это?

– Я обещал ему, что не буду тебя обижать и расстраивать, так что если он увидит, что ты плачешь, мне явно не избежать кары. Но у меня есть время тебя успокоить, пока он делает уроки.

Омега улыбается, понемногу успокаиваясь. Пак аккуратно укачивает его в своих руках, и только через какое-то время решается поинтересоваться.

– Не думал, что цветы понравятся тебе больше кольца. Ты на него хотя бы смотрел.

– Смотрел.

– И?

– Красивое. Очень. Но…

– Не подошло? – Чанёль не на шутку заволновался.

– Подошло, – опустив голову, Бекхён вновь сжал в руках цветы, – Но я понял, что всё равно боюсь.

Нахмурившись, Пак отстранился, взяв омегу за подбородок, и поднял его личико, заставляя посмотреть на себя.

– Бекхён, я не Ан. Я не оставлю тебя у алтаря.

– Я знаю. Но всё равно боюсь.

– Мы можем просто оформить документы и не устраивать торжество.

Став серьезней, Бён сдвинул брови к переносице.

– Это вызовет слишком много вопросов, особенно у СМИ, если мы действительно будем судиться с Чжэхёном, это явно привлечет внимание прессы. Он слишком влиятельная личность. Я справлюсь. Всё будет в порядке.

– Уверен?

Бекхён кивнул. Улыбнувшись истинному, Чанёль потянулся к лежавшей в стороне коробочке и, подхватив ее, открыл, вынимая кольцо.

– В таком случае, это должно быть здесь.

Взяв омегу за руку, альфа надел ему кольцо, а затем поцеловал тонкие пальчики, вгоняя и без того смущенного парня в краску. Любуясь своей парой, Пак выдохнул:

– Если кто и должен бояться, то я. Потому что мне кажется, что я не заслуживаю такого потрясающего омеги. Мне кажется, что это ты можешь скорее бросить меня.

– Я никогда не сделаю это.

Просияв своей безумной улыбкой, альфа с нежностью бегло поцеловал Бёна в лоб.

– Раз уж тебе лучше, то пойдем вниз. Поужинаем вместе. Уверен, что ТеЁн уже проголодался.

– Хорошо. Но, Чанёль, он нормально отреагировал?

– Вполне. Наш мальчик умничка!

Пак произнес это с такой гордостью, что Бекхён растерялся, ведь сейчас альфа выглядел так, будто говорил о своем кровном сыне. Хмыкнув своим мыслям, омега выбрался из кровати.

– Пойдем. Я сам если честно очень проголодался.

Усмехнувшись, Чанёль подал Бёну локоть. Посмеиваясь, Бек ухватился за него.

Спускаясь, омега с улыбкой поглядывал на кольцо. Сейчас его переполняла уверенность, что всё обязательно будет хорошо.

*

Накормив свою семью, Чанёль, быстро собравшись, умчался прочь.

Бекхён проводил его растерянным взглядом, недоумевая из-за такого стремительного ухода. Пивший какао ТеЁн, видя тревогу родителя, успокаивающе произнес:

– Не волнуйся, папа. Хён просто поехал за подарком для Джехёна.

– Подарком?

– Ну, помнишь, я говорил про кольцо?

– Да. Но я бы купил тебе его.

– Пап, я нашел кое-что лучше. Это два кулончика, которые можно собрать в один. Одну половинку я оставлю себе, а вторую отдам Джехёну.

– Вот как…

– Папа?

– Да, солнышко?

– Я думаю, хён сделает тебя счастливым.

– Вы подружились?

Мальчишка кивнул. Встав из-за стола, альфа подошел к папе, обнимая его. Прижимая сына к себе, Бекхён прижался губами к виску ребёнка.

– Папа, но ты же не станешь любить меня меньше, правда?

– Конечно нет, Ёни. Ты ведь мой любимый сынок! Моя радость и гордость!

– Даже когда у меня будут братики и сестрёнки?

– Всегда. Я всегда буду любить тебя. Всю свою жизнь.

Крепче обхватив омегу руками, мальчишка выдохнул:

– И я всегда буду тебя любить, папа!

Просидев в обнимку ещё какое-то время, семейство Бён заканчивает ужин и перебирается в гостиную смотреть кино.

Когда спустя почти полтора часа Пак возвращается, ТеЁн первым бежит ему навстречу, получая в руки заветную коробочку. Бекхён думает, что на его памяти мальчишка впервые так взволнован. Садясь рядом с папой, он с трепетом открывает крышку, демонстрируя парные кулоны в виде двух половинок сердца, с рисунком крыльев, скрепляемых внизу подобно кусочкам паззла. При этом на одной половинке выведено имя альфы, а на второй – омеги.

– Папа, ему ведь понравится?

– Конечно!

Раздевшийся Чанёль присоединяется к ним, усаживаясь рядом.

– Можешь не сомневаться, ТеЁн. Джехён будет рад твоему подарку.

Мальчишка нетерпеливо вытаскивает одну половинку, протягивая её Бекхёну.

– Папа, помоги.

Посмеиваясь, застегивая замочек, омега улыбается.

– Ну что, доволен?

Трогая висевший на шее кулон, Ён кивает.

– Очень. Завтра утром обязательно отдам Джехён-и его кулон.

– В таком случае, лучше лечь пораньше, чтобы утро наступило поскорее.

Вскинув голову, ТеЁн воодушевленно посмотрел на папу.

– Точно. Тогда я пойду зубы чистить и спать!

Бек только посмеивается, а затем чмокает сына в щеку.

– Ну, пап!

– Как же ты быстро вырос, Ёни.

– Я пойду.

Спрыгнув с дивана, мальчишка побежал к лестнице на второй этаж. Проследив за ним взглядом и дождавшись, когда его шаги затихнут, Бекхён оглянулся к молчавшему Чанёлю.

– Всё в порядке?

– Да. Бекхён, я тут подумал.

Омега сжал руки в кулаки.

– Передумал?

– Что? Нет! Я подумал, что нам стоит жить всем вместе. Поэтому, как ты смотришь на то, чтобы купить новую квартиру? Или дом?

Растерявшись, Бён не сразу нашелся что ответить, но в итоге, подумав, произнес:

– Чанёль, прежде чем принять настолько серьезное решение, я должен посоветоваться с Тао. В конце концов, несмотря на то, что мы живем в разных квартирах, они у нас соединены. А значит, если мы решим переехать, то и Тао придется искать новое жилье.

– Хорошо. У нас всё равно есть время всё обдумать. Хотя, если у Тао и Криса всё сложится, думаю, они будут жить вместе.

Вздохнув, омега положил голову на плечо истинного.

– Это зависит только от них.

– И не поспорить. Ну что, спать?

– Э… ты хочешь лечь в моей комнате?

– Я, конечно – За, но не будем так шокировать ТеЁна. Даже если он согласился принять наш брак, ему потребуется время, чтобы привыкнуть к тому, что я буду рядом с вами.

– Ты прав. Тогда я постелю тебе в гостевой. Или ты поедешь к себе?

– Разве я могу оставить своего простуженного омегу? Просто скажи, где чистое постельное белье, а дальше я сам разберусь.

Отстранившись, Бекхён заглянул Чанёлю в глаза. Недоумевая из-за такого поведения, Пак неуверенно спросил:

– Что-то не так?

Со вздохом встав с дивана, омега оглянулся.

– Всё нормально. Просто, похоже, труднее всего привыкнуть будет мне.

– К чему?

– Тому, что ты рядом.

– Это плохо? – Пак поднялся следом.

– Нет. Это очень хорошо. Но я начинаю понимать Тао. После трудностей к счастью привыкать сложнее всего, потому что кажется, что оно мимолетно и может исчезнуть в любой миг.

– Я никуда не пропаду, – альфа обнял омегу, наклоняясь вперед и утыкаясь своим лбом в его.

Бекхён может только улыбнуться в ответ и, вывернувшись из чужих рук, направиться прочь.

– Я знаю. Но привыкнуть всё равно придется. А сейчас пойдем готовить тебе постель.

– И даже не поцелуешь?

– Я всё ещё болею и совсем не хочу тебя заразить.

Вздыхая, Чанёль плетется следом.

*

Тао чувствует себя больным фетишистом или каким-то маньяком-сталкером. Упираясь локтями в подушку, омега наблюдает за спящим альфой. В комнате царит легкий сумрак, потому что за окном пусть светлеет, но солнце ещё даже не выглянуло из-за горизонта. Хуану непривычно, но проспав пару часов, он впервые чувствует себя таким отдохнувшим.

Вид спящего Ву невероятно греет душу, отчего омега легонько касается пальчиками его лица: кончика носа, убирает прядки на лбу, очерчивает скулы. Крис морщится во сне, но не отворачивается, тихо фыркая. Омега прикусывает губы, с иронией думая, что неужели для того, чтобы понять и принять чувства альфы, ему надо было получить по голове коробкой? А то, что одной ногой он не отделался, подтверждают синяки на теле и похоже, ему действительно придется наведаться к врачу.

Переворачиваясь во сне на бок, Ифань притягивает зазевавшегося Тао к себе, отчего он тихо шипит, когда чужая ладонь касается синяков. Чтобы избавиться от дискомфорта, ему приходится придвинуться к Ву вплотную. Альфа довольно улыбается во сне, заставляя омегу тихо фыркнуть и вскинуть голову, подозревая, что Крис уже проснулся и просто притворяется. Но альфа действительно спит и Хуану становится неловко, потому что, находясь так близко, ему кажется, что он ощущает те самые бабочки в животе, хотя прежде всегда содрогался при мысли о насекомых внутри. Тао просто любуется своей парой, чуть покусывая губы, сдерживая вертящиеся на языке слова, готовые вылиться из самого сердца. Чуть потянувшись вверх, омега касается губами колючего подбородка альфы и улыбается, довольно щуря глаза.

Ифань напоминает ему солнце, которое находясь рядом, разгоняет прочь окружающие его тени и страхи, хотя из-за своего упрямства, он чаще обжигается об него, нежели греется в теплых лучах. Запах чайного дерева пьянит, и Хуан точно теряет голову, жадно вдыхая чужой аромат, спускаясь губами ниже по шее. Крис во сне нервно вздыхает, сжимая омегу в своих объятиях ещё крепче, заставляя его тихо пискнуть от боли и поерзать, чтобы отвоевать побольше пространства. Ву издает звук похожий на смесь недовольного рычания и мычания, но хватку ослабляет, отчего Тао еле слышно смеется, опуская голову ему на грудь и выдыхая, так легко и естественно, будто эти слова давно были заготовлены заранее и просто ждали своего часа.

– Люблю тебя, мой альфа.

Хуан и сам не сразу сознает, что говорит, а потому, когда до него доходит, встревожено вскидывает голову, опасаясь, что Ифань мог услышать его. Крис дышит так же спокойно и безмятежно, сердце в груди стучит глухо и равномерно, не выдавая ни всплеска эмоций, ни волнения. Тао даже становится чуточку обидно, что его слова так и не достигли цели, но успокаивая себя тем, что он повторит их позднее, когда будет полностью готов, он опускает голову, слушая чужое дыхание, и понемногу выравнивает собственное подстраиваясь под чужое, незаметно засыпая.

*

Грудь сдавливает точно каменной плитой, отчего Ифань открывает глаза, хмурясь, оглядываясь вокруг в поисках источника дискомфорта. Как оказывается, причина его пробуждения по-деловому наполовину забралась на него, перекинув свою ногу и руку. Усмехнувшись, Ву аккуратно попытался переложить омегу на кровать, за что незамедлительно получил кулаком в живот и суровое бормотание:

– А ну убрал руки, это моё!

Охнув не столько от боли, сколько от неожиданности, Крис выдохнул сквозь зубы, опуская взгляд на истинного. Даже во сне Тао умудряется оставаться самим собой, не облегчая ему жизни. Следующую попытку сдвинуть Хуана он принимает с крайней осторожностью, сдвигая его буквально миллиметр за миллиметром. Когда же омега полностью оказывается на постели, а не на нем, на его лице появляется такое несчастное выражение, что Ифаню становится стыдно и, невесомо чмокнув свою пару в губы, он выдыхает:

– Не волнуйся. Я скоро вернусь.

Отстраняясь, альфа направляется к себе в комнату, потому что накануне он даже не успел переодеться и спал в повседневной одежде.

Приведя наскоро себя в порядок и заглянув в спальню Тао, убеждаясь, что он ещё спит, Ву спустился вниз. На кухне Чонин, зевая, готовил завтрак. Заметив Криса, он приветливо улыбнулся.

– Доброе утро!

– Доброе! Чонин, я хотел спросить, есть ли здесь поднос или что-то вроде него?

Хмыкнув, Кай кивнул.

– Есть. Хочешь отнести Тао завтрак в постель?

– Ну, я могу его, конечно, принести сюда, но не думаю, что стоит напрягать его ногу.

– Всё-таки он вчера сильно поранился?

– Тао говорит, что нет, но нога накануне опухла достаточно сильно. Сегодня опухоль спала, но я всё равно отвезу его в больницу. Не стоит лишний раз рисковать.

– Понятно. А что по поводу работы здесь?

– Пришлю кого-нибудь из города. Ты ещё долго тут пробудешь?

– До понедельника. Но я уже договорился, что потом приедет кто-нибудь из прислуги, присматривать за домом.

– Хорошо, я учту это.

Ким молча кивнул, будто сам себе, а затем вытащил из шкафчика поднос и поставил его на стол, попросив Ву подождать пару минут пока еда не будет готова. Набравшись терпения, Крис на скорую руку смастерил себе пару бутербродов и налил кофе. В общей сложности Чонину потребовалось около пятнадцати минут, чтобы закончить с готовкой. Ифань, волнуясь, что Тао уже мог проснуться, даже вызвался помочь, но Кай, недоверчиво посмотрев на него, доверил ему только разложить испеченные булочки в плетеную корзинку.

Дождавшись окончания кулинарного процесса, Ву шустро составил тарелки с завтраком на поднос и, подхватив его, поблагодарил Чонина, поспешно удалившись.

Аккуратно открыв дверь в комнату, Крис с улыбкой зашел внутрь, но тут же остановился, погрустнев, и принялся оглядываться по сторонам, точно потерявшийся ребёнок. Постель всё так же была перевернута, вещи лежали на своих местах, но Хуана в комнате не было. Собравшись расстроено начать звать своего омегу, альфа услышал щелчок задвижки ванной и мгновенно встрепенулся.

Тао, прихрамывая, вышел в комнату в одном халате, попутно вытирая полотенцем мокрые волосы. Не заметив у двери Ифаня, он прошел до кровати, тяжело опустившись, и со вздохом откинулся назад. Покашляв, привлекая к себе внимание, Ву прошел вперед.

– Доброе утро!

Встрепенувшись, омега испугано попытался прикрыться одеялом, но неудачно дернув, накрылся им с головой, а при попытке освободится, умудрился в нем запутаться. Крис даже растерялся, при виде торчащих из-под одеяла дергающихся ног.

– Эй, постой. Я тебе сейчас помогу.

Подойдя ближе, альфа поставил поднос на тумбочку, а сам принялся высвобождать своё истинное недоразумение из плена. И кто же мог предсказать, что когда Ву случайно коснется обнаженного бедра, с которого соскользнул край халата, Тао дернется, подсекая ноги своего спасителя, отчего Крис завалится прямо на него. Отодвинув край одеяла, Ифань уставился на красного Тао.

– Извини.

– Всё нормально. Ты не мог бы встать с меня?

– Да. Сейчас.

Вопреки словам, исполнять их альфа не спешил, попросту залипнув на кошачьих глазах омеги.

– Ифань?

– М?

– Ты тяжелый.

– А ты неуклюжий.

– Ты так и собираешься быть сверху?

Альфа не удержал улыбки, а потому, подхватив Хуана, перевернулся, оказываясь снизу.

– Если тебе так нравится больше, то я не против.

Тао даже не думал, что можно покраснеть ещё сильнее, особенно после осознания того, насколько двусмысленно прозвучали его слова и то, как Ву на них ответил, ко всему прочему, умудрившись сложить руки внизу поясницы омеги.

– Я совсем не это имел в виду.

– Тебе не нравится?

Безусловно, Хуан понимал, что Крис просто дразнит его, но как ответить не знал, потому что если бы он сказал, что ему не нравится находиться так близко с истинным, это было бы ложью.

– Это просто неловко.

– Вчера ты был гораздо смелее.

Ифань рассматривает лицо смущенного Тао, отчего омега в волнении принимается покусывать губы. Альфа просто перестает думать от таких манипуляций, потому что после душа запах персикового дерева ярче и дурманит сильнее, а искусанные губки краснеют, так и напрашиваясь на поцелуи, да и сам Хуан не спешит от него убегать, даже когда Крис приподнимается, опуская руку ему на голову и целуя. Хуже всего то, что Тао сам прижимается к нему ещё сильнее, поглаживая руками по груди. А когда до ушей Ву достигает тихий стон омеги, разум и вовсе покидает его, и вновь перекатившись, Ифань оказывается сверху.

Тао пальцами зарывается в его волосы, размыкая губы и впуская язык альфы в свои рот. Руки Ифаня скользят по бокам и бедрам истинного, тело которого едва заметно подрагивает. Они целуются так долго, что лишь ещё сильнее распаляются от такой близости. Возбуждаясь, Крис начинает распахивать халат омеги, приводя его тем самым в чувства. Одной рукой упирается в грудь Ву, отодвигая, второй Хуан старается вернуть одежду на место. Отдаляясь, альфа и сам приходит в себя, видя в глазах своей пары нехилую панику. Отодвинувшись, сев, Ифань отвернулся, чтобы восстановить сбивающееся дыхание, унять собственное возбуждение и избавиться от соблазна продолжить начатое. Тао, запахнув халат, вцепился руками в его края, сжимая их между собой. Сильнее всего омега был ошеломлен не столько произошедшим, а своей собственной реакцией, потому что его мозг попросту выключился. И если бы не живущий внутри страх того, что кто-то увидит его шрамы, кто знает, как далеко они могли зайти.

– Прости, Тао. Мне следовало держать себя в руках.

Обернувшись, Крис виновато посмотрел на Хуана. Тао настолько ошарашен, что не может даже вымолвить ни слова. Поднявшись, альфа тяжело выдыхает, а затем старается говорить как можно спокойней, чтобы лишний раз не пугать омегу.

– Не напрягай ногу сегодня, хорошо? Поешь пока, а за подносом я зайду позднее. Сейчас займусь планировкой работы, а после поедем в больницу. Думаю, часа полтора-два всё займет, так что будь готов к этому времени.

Тао хватает сил лишь на короткий медленный кивок, после чего Ифань, виновато оглядев его, вышел из комнаты. Хуан пребывает в такой прострации ещё минут пять, а затем со стоном забирается под одеяло тихо бормоча.

– Какого чёрта, до течки ещё две недели, а мне уже от его запаха голову сносит. Боже мой, что же потом-то будет! Что же делать, что же делать?!

Омега ещё какое-то время причитает, возясь под одеялом, пока более ли менее не успокаивается, силясь собрать мысли в пучок и хоть как-то привести в порядок.

Заурчавший от голода желудок, прервал мыслительный процесс, заставляя Тао выглянуть из своего убежища, устремив взгляд в сторону подноса с едой. Немного повздыхав, Хуан подполз к краю кровати и уже с большим интересом уставился на принесенный ему завтрак.

Сев на постели, омега с аппетитом принялся есть, хотя мыслями был довольно далеко. Из-за этого Тао даже не замечает, как доедает всё до последней крошки, и под конец даже прикусывает пальцы. Именно это заставляет Хуана понять, что надо переставать паниковать.

Подходящим для себя решением, чтобы отвлечься, омега находит возможность посвятить свободное время доработке плана дня рождения Ли БёнХону, который он создавал на протяжении всей недели. Ни один проект он не делал с таким усердием, как этот, поэтому вынув из сумки планшет и погрузившись в работу, он полностью окунается в неё с головой.

Тао даже не замечает как пролетает время и в комнату заходит Ифань. Хуан настолько сосредоточен, что обращает на альфу внимание лишь после того, как он оказывается рядом и, склонившись вперед, заглядывает в планшет через плечо истинного, вытянувшегося на кровати, лежа на животе.

– Новый проект? Выглядит здорово.

Чувствуя неловкость из-за недавнего, омега вздрагивает и, не поднимая головы, произносит:

– Да. Почти закончил. Как вернемся, отправлю на рассмотрение заказчику.

– Тао, по поводу случившегося, знаешь, я думаю, нам стоит прояснить наши отношения. Ты и я, мы…

Ву осекается, когда Хуан переворачивается, садясь и поднимая на него серьезный взгляд.

– Я думаю, ты прав.

– Только не прогоняй меня, я ведь…

– Я готов! – омега выпаливает это на выдохе так быстро, что Крис теряется, решаясь уточнить.

– К чему?

– Ну… попробовать… то самое…

Глаза альфы от шока распахиваются так, будто вот-вот выпадут.

– А… э… ты хочешь переспать прямо сейчас?

– Что? Переспать?! Нет! – Тао едва не подпрыгнул, – Я имел в виду отношения! Про переспать речи не было!

Ифань несколько секунд переваривает полученную информацию, а затем его губы медленно расплываются в улыбке.

– Ты серьезно?

– Да.

Хуан слегка тушуется, когда Ву подается вперед, принимаясь покрывать его лицо поцелуями.

– Любимый мой! Хороший! Как же я тебя люблю, Тао!

– Ифань! Ты слишком близко!

Отодвигаясь, Крис глядит на красного омегу с восторгом, сияя как тысяча солнц.

– Ты не представляешь, как я счастлив!

– Мы просто попробуем. Не радуйся слишком сильно.

– Для меня это уже много значит.

Под пристальным взглядом, Хуан краснеет всё сильнее и сильнее, пока не приобретает почти алый оттенок и не отодвигает альфу от себя, закрывая ему ладошкой глаза.

– Всё, хватит на меня смотреть. Давай собираться в город, если ты уже закончил с делами.

– Сделал всё в лучшем виде.

– Тогда иди, собирай вещи. Я свои уже сложил, хотя и не распаковывал их сильно.

– У меня тоже все готово. Даже в машину уже всё отнес. Осталось отнести только тебя.

– Я вполне могу спуститься сам.

– Ни за что!

Довольно улыбнувшись, Ифань наклонился вперед, чмокнув омегу в губы, и подхватил его на руки, направившись к дверям. Чуть насупившись, но достаточно крепко держась, Тао тихо проворчал.

– Я, правда, могу идти сам.

– Верю, но позволь мне за тобой поухаживать. А потом принесу твои вещи. Но если захочешь, я могу так носить тебя на руках всю жизнь.

Хуану остается только поджать губы, смиряясь, и попросить усадить его на заднее сидение, так как в дороге он хочет ещё немного поработать.

Пока Ву уходит забирать вещи омеги, Тао прощается с вышедшим проводить их Чонином. Кай желает им удачно добраться и обещает позвонить на днях.

Через пару минут Крис возвращается, убирая сумку в багажник и вручая Хуану планшет, а затем занимает место водителя. Тао сразу сосредотачивается на работе и Ифань даже чуть-чуть обижается, но до конца после положительных событий такая мелочь его расстроить неспособна.

Добравшись через несколько часов до города, Ву напрямую отвозит Тао в больницу сделать снимок и проверить не получил ли омега ещё какие-либо травмы.

Доктор Гу, при виде хромающего Хуана, придерживаемого альфой, мысленно хмыкает, усмехаясь. Принимая своего извечного пациента из заботливых рук истинного, врач не может сдержать ехидной усмешки. Оказываясь в кабинете, Тао недовольно бурчит:

– Только не надо это комментировать. У вас всё и так на лице написано.

– Я просто рад, что вы, похоже, во всем разобрались. Кстати, у меня для тебя пара новых витаминов.

– А что со старыми?

– Эти эффективней. Сейчас дам пробную упаковку, посмотришь на реакцию. В принципе ты в курсе. Если будут побочные эффекты, прекращаешь прием и сообщаешь мне. Хотя сомневаюсь, что что-то будет.

– Ладно.

Альфа вынимает из шкафчика упаковку с препаратом, передавая его омеге.

– А теперь рассказывай, что с тобой опять приключилось.

Вздыхая, Хуан пересказывает случившееся накануне. Врач цокает языком и, окрестив парня ходячим бедствием, ведет на рентген. После тщательного осмотра, Тао убеждается, что ничего серьезного нет и у него небольшое растяжение, которое при постельном режиме должно пройти уже к понедельнику. Доктор фиксирует ногу эластичным бинтом и настоятельно требует, чтобы пациент соблюдал покой, а не искал приключения на свою пятую точку, как он делает это обычно. Для убедительности, Гу повторяет это и Ифаню, когда помогает Хуану выйти в коридор. Ву кивает, а затем вновь подхватывает омегу на руки, прощаясь с доктором. Тао от стыда прячет лицо в ладонях, потому что ехидный и насмешливый взгляд медика и любопытные взгляды окружающих кажутся физически ощутимыми.

Крис отвозит омегу домой и доносит вместе с вещами до квартиры. В том, что дальше он справится сам, Тао приходится убеждать Ифаня несколько минут. Понимая, что уйти ему всё равно придется, альфа, потоптавшись у входа, решается спросить о том, о чём хотел узнать со среды.

– Тао, у меня есть два билета на фестиваль. Сходишь со мной?

Омега, прыгающий на одной ноге к тумбе с ключами, остановившись, аккуратно разворачивается, растерянно спрашивая:

– Это свидание?

– А-эм… да. Но если вдруг решишь отказаться, можешь считать что это возможность почерпнуть новые идеи для проведения мероприятий.

Присаживаясь на тумбу, Хуан ненадолго задумывается.

– И когда он будет?

– Во вторник.

– Что ж, думаю, это будет интересно. Я пойду.

Ву неуверенно топчется на месте, но решая не перегибать палку, так как он сегодня и так зашел достаточно далеко, прощается и выходит из квартиры омеги. Уже из-за двери слышится негромкое довольное: «Yes!».

Тао подносит ко рту кулачок, чтобы сдержать смех.

*

Оставив Бекхёна лечиться, Чанёль отвозит ТеЁна в школу при приюте. Едва выпрыгнув из машины, мальчишка убегает на поиски Джехёна, чтобы вручить ему заветный подарок. Выходя следом, Пак решает ещё раз поговорить с папой и отцом, но когда он спрашивает о родителях у одного из воспитателей, полученный ответ лишает его всякого веселья и заставляет едва не бегом устремиться в кабинет отца.

Остановившись перед дверью, альфа восстанавливает дыхание и, коротко постучав, заглядывает внутрь.

– Добрый день! Прошу прощения, что прерываю! Но могу я поучаствовать в вашей беседе?

Помимо старшего Пака в кабинете находится ещё один альфа лет тридцати в строгом костюме. ХэЧжин бросает на сына суровый взгляд, но сразу же спешит представить его своему посетителю, который, хмурясь, оглядывает его с головы до ног.

– Это мой сын Чанёль. А это господин Накамото, он приехал за Джехёном.

– Очень приятно! – Чан проходит вперед, протягивая руку японцу. Мужчина пожимает её весьма неохотно, а затем сразу разворачивается к директору детского дома.

– Не будем отвлекаться. Как я уже сказал, мы договорились через консульство с вашими органами опеки, что все бумаги будут до конца оформлены в дальнейшем. Для нас проблематично постоянно летать в Корею, так как мы с супругой заняты на работе. Именно поэтому я и решил забрать Джехёна как можно скорее. Если бы мы сразу узнали о гибели брата моей жены, ему бы не пришлось находиться здесь.

– Я понимаю, – ХэЧжин кивает, хотя сдвинутые к переносице брови говорят о недовольстве, – Но может, вы хотя бы подождете какое-то время.

– Господин Пак, я прилетел сюда не для того, чтобы ждать. Мы сегодня же возвращаемся с Джехёном в Японию, – мужчина произнес это тоном, не терпящим возражений, – Итак, где он?