Текст книги "Половинка с характером (СИ)"

Автор книги: Мадам Марципан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 54 страниц)

Возможно, ему следовало дождаться возвращения хозяина квартиры здесь, но Ифань, быстро разувшись, поспешил вслед омеге.

Как оказалось, Хуан направлялся в кабинет. Склонившись за столом, он что-то вынимал из ящика, так как из-за ровной темно-красной поверхности выглядывала только попка. Альфа шумно выдохнул, привлекая внимание Тао. Выпрямившись, омега напрягся, хмурясь, сжимая что-то в руках. Преодолев разделявшее их расстояние, он протянул Ву черную кожаную перчатку.

– Это твоё.

Ифань не сразу узнал собственную вещь, но когда осознал что это, и где он ее потерял, ощутил всколыхнувшееся внутри негодование и досаду. Получается, Тао соврал, сказав, что не помнит той встречи в парке. Хотя он сохранил его перчатку и выходит, он все-таки гораздо сильнее небезразличен ему, чем он считал раньше?

– Спасибо.

Взяв мягкую кожу, Ву заметил, что расстояние между пальцами чуть шире, чем должно было быть. Посетившая голову мысль заставила альфу надеть перчатку и, ухватив опешившего Тао за руку, переплести с ним пальцы.

– Так ведь удобней.

Ифань невольно улыбнулся, заметив смущенный румянец и легкую панику в глазах омеги, как если бы его поймали на чем-то с поличным. Крис был уверен, что сейчас Хуан старается придумать какую-нибудь отговорку. Не желая рушить собственное осознание того, что Тао не только сохранил его вещь, но и думал о нем, держа ее в руках, Ву поспешил спросить:

– Давай прогуляемся? На улице замечательная погода. Не стоит сидеть в квартире в такой хороший выходной день.

Вытянув ладонь из чужого захвата, омега поправил очки, опуская голову и прячась за ними.

– Спасибо, но нет. У меня еще много работы.

– Хочешь сказать, что ты работаешь в свой выходной?

– Да. И не вижу в этом ничего плохого.

– Ты хоть когда-нибудь отдыхаешь?

– Случается. Иногда.

Бросив взгляд в сторону стола и заметив фотографии, Ифань обошел омегу, пройдя вперед, рассматривая снимки.

– Это ведь проект Лу. Разве мы не должны были заняться им завтра?

– Какая тебе разница. Иди уже домой.

– О, нет, Тао! – повернувшись, Крис с усмешкой посмотрел на сердитого Хуана, – как ты любишь говорить, мы не отдадим вам свою работу. Поэтому, если ты решил им заняться, то работать будем вместе!

– Ты же хотел гулять?

– Я передумал. Там были тучи, вдруг дождь пойдет.

Понимая, что так просто выдворить альфу не получится, Тао смирился, проходя за стол, и махнул рукой в сторону соседнего стула.

– Ладно. Чем скорее с этим разберемся, тем скорее я смогу от тебя избавиться. Присаживайся, я сейчас вернусь. Только цветы в воду поставлю.

Забрав отложенный прежде на край стола букет, омега вышел из комнаты.

Довольно улыбаясь, Ву примостился за столом, осматриваясь вокруг.

Кабинет Хуана не имеет чего-то особенного, все просто и лаконично. Стол с компьютером и подставкой для папок, вокруг разложены бумаги и фотографии, чуть неровным почерком в небольшом блокноте сделаны пометки и подчеркивания. У стены в застекленном шкафу стоят еще несколько папок и пара книг. На стене часы, вделанные в картину с водопадом. И, кажется, нет ничего, что могло бы подсказать хоть что-то о хозяине дома. Ни каких фигурок или статуэток, ни семенных фото или открыток – ничего.

Тао возвращается, попутно поправляя очки, усаживаясь в кресло у стола.

– Не знал, что у тебя плохое зрение.

Омега пожимает плечами, не глядя на альфу и сосредотачивая внимание на бумагах перед ним.

– Не сильно, обычно я обхожусь без очков или ношу линзы, но дома предпочитаю работать так. А теперь смотри.

Придвигая несколько снимков ближе к Крису, Хуан принимается рассказывать о том, какие изменения им, вероятно, стоит сделать и что можно дополнить.

Ифань незаметно улыбается. Пусть для кого-то такой выходной неидеальный, но для него он был совершенным. Тао был около него, а больше ничего другого не нужно.

*

Время пролетает совершенно незаметно, возможно потому, что атмосфера вокруг не тяжелая, как в офисе, и им никто не мешает. Работа спорится, и увлеченные процессом альфа и омега отбрасывают постоянные пререкания и просто полностью отдаются делу.

Ифань выпрашивает у Тао чистые листы и карандаш, на скорую руку делая несколько набросков, как их идеи могут выглядеть в итоговом варианте. Хуан кивает головой, сдержанно произнося: «Неплохо, неплохо». Но Ву видит, с каким восторгом и восхищением омега смотрит на его рисунки, и этот взгляд лучше любой похвалы, которую он слышал прежде.

Спустя несколько часов, Тао сцепив руки в замок, запрокидывает их вверх, прогибаясь в спине, потягиваясь. Крис разминает шею, попутно любуясь молодым гибким телом. Несмотря на то, что омега проводит много времени в офисе, он явно следит за собой, не забывая посещать тренажерный зал.

– Такими темпами мы уже завтра сможем довести все до ума и закончить, – Ифань отводит взгляд в сторону, чтобы его внимание не осталось замеченным повернувшимся к нему Хуаном.

– Да, скорее всего. Тогда и с мэром получится встретиться гораздо раньше, – Тао смотрит на часы, удивленно распахивая глаза, – Уже почти шесть! Надо же! Тебе пора!

Альфа теряется, когда омега подскакивает с места, хватая его за руку и едва ли не силком поволочив на выход. Остановившись, Крис сердито смотрит на вынужденного затормозить следом Хуана, высвобождая руку.

– Ты перегибаешь палку, Тао. Если тебе не нравится мое присутствие, необязательно так себя вести. Я вполне могу идти сам.

Поскольку омега сохраняет молчание, Ифань проходит мимо, обуваясь. Он оборачивается попрощаться, но видя, что омега так же стоит к нему спиной, не оглянувшись, альфа хмурится, выходя из квартиры.

Уже спускаясь на лифте, Ву приваливается спиной к стене. То, что Тао то подпускает его, то отталкивает, с каждым разом все сильнее ранит и обижает, но разве он может сдаться? О таком ведь и речи не может быть! Но хватит ли ему терпения, чтобы сносить такое отношение раз за разом, когда уже сейчас он почти на пределе?

*

Тао стоит, опустив голову, кусая губы. За спиной щелкает дверь и он оборачивается. На пороге стоит растерянный Бекхён.

– Я не ожидал, что Ифань придет к тебе.

– Прости. Мы работали над проектом. Сложно было?

Бён грустно улыбается.

– Как обычно. Никто не имеет права приближаться к его омегам без разрешения! Пришлось запереть дверь, и спрятать ключ.

Хуан улыбается. Бек вздыхает, кивая в сторону своей квартиры.

– Пойдем объясняться. Заодно мы тебя покормим.

Кивнув, Тао направился следом за братом, готовясь получать нагоняй.

*

Как Крис и предполагал, в понедельник они доводят свой проект до ума. Впервые за все время их совместной работы Ифань старается держаться отстранено от омеги, но очень скоро понимает, что это бесполезно. Рядом с Тао он слишком слаб и уязвим, у него совсем нет сил сопротивляться своей паре. Хуан, снедаемый чувством вины за предыдущий день, пытается быть мягче, хотя с его навыками общения слона в посудной лавке это получается не очень хорошо.

В конце дня Ву забирает файлы с проектом, обещая привезти во вторник завершенный вариант, и они вместе отвезут их к мэру.

Омега только согласно кивает и устало опускается головой на стол, когда альфы уходят.

Бекхён присаживается на край стола, лохматя его макушку.

– Просто хватит отрицать, что ты уже признал его.

– Бек, отстань! Этого никогда не произойдет.

– Тао… скажи хотя бы мне, почему?

Хуан приподнимает голову, устало глядя на брата.

– Он заслуживает лучшего.

– Но ты лучший для него. Не решай за вас обоих, как вам быть дальше. Даже я решил рискнуть и довериться Чанёлю, а уж в моем положении это как прыжок из самолета с парашютом, без уверенности, что он раскроется, и тросы не оборвутся.

– Если что, я тебя поймаю, – помолчав, Тао добавил, – и Ён.

Бён закатил глаза, отмахнувшись и, спрыгнув со стола, вышел из кабинета.

Еще некоторое время повздыхав, Хуан вытащил из кармана отданную Сяомином визитку, и нехотя взяв телефон, набрал номер. Как только на другом конце послышался знакомый голос альфы, омега нервно произнес:

– Добрый день, доктор Гу! Это Хуан Цзытао…

*

Чанёль растерянно перебирает бумаги в собственной сумке под внимательным взглядом друга и двух омег.

– Честно слово, я брал их с собой! Или… черт. Кажется, я забыл их на столе.

Ифань шумно выдыхает, пока Тао хмурясь, буравит Пака мрачным взглядом.

– Превосходно! Нам надо отвезти бумаги мэру, а вы их забыли! Браво, господин Пак!

– Успокойся, Тао. Можно же заехать за ними по пути.

– И сделать огромный крюк, опоздав на встречу.

– Не паникуй так. Сейчас все решим! – Крис уже набирает на телефоне чей-то номер, – Алло, Исин! Можешь привести в офис «Тигровой лилии» бумаги по проекту свадьбы Лу и О. Они должны быть в кабинете Чанёля на столе. Хорошо. Спасибо!

Отключившись, Ву оглядел окружающих спокойным взглядом.

– Вот и всё! Сейчас Чжан подвезет документы, и мы сразу двинемся к мэру. Так мы сократим время вдвое и уложимся вовремя.

Сказав это, Крис опустился в кресло, как ни в чем не бывало. Тао буравил его взглядом. Чанёль понурив голову, сидел в стороне, складывая бумаги обратно в сумку. Сидевший возле него Бекхён, что-то тихо говорил ему, стараясь ободрить, но толку от этого было мало.

Когда спустя полчаса Крису позвонил подъехавший омега, Чанёль сорвался с места, сказав, что встретит Исина в приемной, правда, когда еще через десять минут оттуда послышался шум и грохот, из кабинета уже выбежали все.

*

Чанёль нетерпеливо прохаживался по приемной, ожидая, когда Исин припаркуется внизу и поднимется наверх. Он злился на себя за то, что так облажался. А ведь он хотел все-таки попытаться добиться того доверия у омег, о котором говорил Ифань. В итоге он, как обычно, эпично провалился. И если в кабинете его напрягал мрачный взгляд Хуана, то в приемной эту роль принял его секретарь. Жуткий Ким Джунмён со стальным взором. Как говорится, помощник подстать руководителю.

Едва двери приемной открылись, и в них показался Чжан, Пак просиял широкой улыбкой и, сорвавшись с места, бросился к омеге.

– Син~а! Ты мой спаситель!

Исин только засмеялся, когда его заключили в крепкие объятия. С секретарем Ву у Чанёля были искренние дружественные отношения, поэтому альфа абсолютно без задней мысли чмокнул его в щеку, подхватив на руки и закружив, но его тут же остановила жесткая чужая рука. Пак даже не понял, что произошло, как омегу оторвали от него и ему в лицо прилетел кулак, отбросивший его к шкафу, загромыхавшему при столкновении. Из кабинета выбежали Тао, Крис и Бекхён, незамедлительно рванувшийся к Паку. Ву и Хуан же недоуменно глядели на Джунмёна, метавшего глазами молнии и державшего, приобняв за плечи, растерянного Исина.

– Никто кроме меня не имеет права касаться моего омеги!

Чанёль лишь тряхнул головой, садясь на пол, поднимая взгляд на Сухо, который, не тратя зря времени, опустился на одно колено, придерживая в руках ладони впавшего в ступор Чжана.

– Ты выйдешь за меня?

Окружающие следом за Исином впали в шок от столь внезапного поворота событий. Потрясенный же Чжан несколько раз неуверенно моргнул и растерянно выдохнул:

– Д…да.

И тут случилось чудо! Джунмён мягко и нежно улыбнулся. Поднявшись, секретарь обнял своего омегу, после чего отстранился и выдохнул:

– Кстати, меня зовут Ким Джунмён!

– Чжан Исин, – омега мило улыбнулся альфе.

– Стоп! Вы только сейчас познакомились и уже собрались жениться?

Крис ошарашено хлопал глазами. Ким небрежно пожал плечами.

– А что в этом такого, если мы истинные?

Ифань лишь возмущенно открыл рот, но мгновенно закрыл обратно. Весь его вид словно кричал: «А что, так можно было?». Черт подери! Почему он не догадался сделать Тао предложение и принять его согласие до того, как представился? Тогда все наверняка могло быть иначе! Ведь до того, как Хуан узнал его имя, он был действительно благодушен. Повернувшись к Тао, Крис только собрался высказать ему все, что накипело, но омега смерил его холодным взглядом и, опережая, произнес:

– Даже не думай! Это ничего бы не изменило!

Ву по-детски обиженно дует губы, а Тао отворачивается, пряча улыбку, потому что сейчас все мысли Криса высвечиваются у него на лбу бегущей строкой. Правда, омега ловит себя на мысли, что сделай Ифань так при их знакомстве на балконе, и его ответ действительно был такой же, как у Исина. Хотя после этого он и мог попытаться взять свои слова обратно.

Позабытый всеми Чанёль тоже обижается, потому как все пребывают в осмыслении такого внезапного знакомства и спонтанной помолвки, а между прочим ему действительно не хило досталось. И даже Бекхён, который помог ему подняться после падения, молчит застыв. Пак оборачивается к нему и понимает, что Бёна отчего-то вообще лучше не трогать. Омега стоит, глядя на шепчущихся Исина и Джунмёна, и во взгляде его столько горечи и боли, что это даже кажется странным.

– Так ребята, я за вас, безусловно, рад, но нам нужно ехать к мэру!

Тао скрещивает руки на груди, разрушая парящую вокруг атмосферу легкого безумства. Чжан спохватывается, спеша отдать привезенные документы подавленному Крису, который уныло бредет следом за Хуаном вниз. Бекхён приходит в себя, встряхивая головой, и с улыбкой поворачивается к Чанёлю, которому все еще не по себе от недавнего взгляда Бёна.

– Честно, я в шоке. Бывает же так.

– Ну, да.

В воздухе внезапно повисает неловкая тишина. Кашлянув, Бек все-таки решается заговорить вновь.

– Ладно. Пока Тао и Ифань у мэра, стоит заняться остальными делами. Извини, что не смогу составить тебе компанию.

– Ничего. Я все равно собирался ехать в наш офис.

– Хорошо.

– Но может, увидимся сегодня вечером?

Бён сосредоточено заглядывает в лицо Чанёля, и Пак даже пугается такого серьезного взгляда, но омега быстро меняет это выражение лица на привычную улыбку и безмятежность.

– Конечно. Заедешь за мной после работы?

– Договорились. До вечера, Бекхён.

– До вечера, Чанёль!

Разворачиваясь, Пак осторожно сообщает Исину, что возвращается в офис, и под пристальным взглядом Джунмёна забирает из кабинета Тао свои вещи, покидая «Тигровую лилию».

*

– И долго ты еще будешь дуться?

– Я не дуюсь.

– Да ладно?

– Тао, не выводи меня из себя сейчас, пожалуйста.

– А говоришь, что не дуешься.

– Я скорее зол, чем обижен.

– И на что ты злишься? Из-за моего «нет»?

– Не угадал. Я сержусь на себя. Из-за того, что я не мог быть кем-то другим, кто был бы тебе ближе.

Омега осекается, переставая подначивать Криса, но через минуту все же неуверенно говорит:

– Это не твоя вина. Ты не виноват в моем выборе.

Ифань бросает в сторону Хуана сердитый взгляд.

– Ты сказал, что в детстве ждал меня. И на сколько лет я опоздал? Когда мне надо было появиться в твоей жизни, чтобы не быть отвергнутым?

Тао мрачнеет, сдвигая брови к переносице.

– Я не хочу говорить об этом. Не упоминай впредь мое прошлое! И вообще закроем эту тему! К тому же мы уже приехали.

Останавливаясь на парковке перед домом мэра, Ифань быстро отстегивает собственный ремень, разворачиваясь к омеге, и, упираясь ладонью в дверь с его стороны, нависает над ним хмурой тенью.

– Ты делаешь только то, что хочешь ты. А ты хоть раз думал о том, что хочу я? Что произошло с твоими родителями, что ты так сторонишься истинности?

– Не твоего ума дело! – Тао цедит слова сквозь сжатые зубы, сдерживая эмоции, – Я не обязан перед тобой душу изливать!

Крис тяжело дышит от гнева, но старается сдерживать желание врезать кулаком в дверь. Поднять руку на Тао он бы никогда не посмел, но кипящую внутри ярость хочется выплеснуть хоть куда-нибудь. Хуан же глядит на него с вызовом, гордо вскинув голову, и, не отрывая взгляда, смотрит глаза в глаза.

Злость постепенно сходит на нет, и Ифань испытывает досаду, потому что остается лишь влечение и притяжение.

Подхватывая бумаги, альфа выходит из машины, направляясь к дому мэра.

Сегодня семейство Лу ждет удивительное зрелище, где впервые Хуан старается быть предельно мягким и вежливым, а Ву, наоборот, с трудом сдерживает бурю эмоций. Кажется, словно они поменялись местами. Поэтому от греха подальше, СынХён и ДжиЁн забирают у них документы и вежливо прощаются.

Тао заказывает себе такси, принципиально отказываясь ехать обратно в одной машине с Крисом, вызывая у Ифаня очередную волну негодования.

Уже по дороге домой омега получает сообщение от брата: «Скорее всего, сегодня не стоит меня ждать. Надеюсь на тебя!». Хуан хмурится, но понимает, что не вправе запрещать Бёну делать то, что он хочет. Тао называет водителю другой адрес, и машина разворачивается, меняя направление. Вечер обещает быть непростым. Омега устало думает, что с появлением в их жизни альф, все к чертям летит в тартарары.

====== Глава 12. Коробка с сюрпризом! ======

Бекхён встречает заехавшего за ним Чанёля со счастливой влюбленной улыбкой. Оказывается, чтобы почувствовать себя лучше, достаточно просто увидеть небезразличного тебе человека. Пак привычно шутит и рядом с ним омеге просто хорошо. Внутри все еще живет напряжение и недоверие, но в отличие от Тао он отбрасывает все сомнения куда подальше.

Знали бы окружающие насколько шелковый он рядом с альфой, ни за что бы не поверили. И где тот стервозный омега с характером, отшивающий всех и вся после одного свидания? Не зря родители так смеялись над ним и Тао, говоря, что они по уши влюблены. Правда, в отличие от брата, отказывавшегося признавать собственные чувства с упорством барана, Бек своих чувств не отрицал. Он влюбился в Чанёля едва ли не после первой встречи. Омрачало все это лишь осознанием того, что у Пака если и есть похожая влюбленность, то он категорично ей сопротивляется. Бёну неприятно чувствовать чужие запахи на своей паре, но он ни как этого не показывает, скрывая глубоко внутри то, что его это ранит. Бекхён знает, что Чану с его характером будет тяжело принять омегу, и все же вопреки собственным страхам и опасениям он тянется к Паку, надеясь, что его чувства не отвергнут.

– Куда едем?

– Может в клуб?

– Почему бы нет.

Бекхён улыбается, потому что на самом деле не так важно – куда, ведь важнее – с кем, а с Чанёлем хоть на край света.

Громоздкое помещение, полумрак и мерцающий кислотными цветами свет, грохочущие биты, смешение запахов толпы с сигаретным дымом. Бён в таких местах бывает нечасто, но в толпе не выглядит неуверенным или потерянным. Сегодня он старается не думать ни о чем. Если не хочешь стресса – избегай напряжения. Бек устал от мыслей, тревог и волнения, он идет под руку с Паком пробираясь сквозь толпу к столикам. Чанёль, завсегдатай всевозможных развлекательных заведений, здоровается со знакомыми, коих оказывается не мало. Альфы, подмечая симпатичного омегу в компании Пака, то и дело сыпят комплиментами и шутками, что заметно раздражает Чана и он по-хозяйски приобнимает Бекхёна, притягивая к себе, подчеркивая, что они вместе и окружающим пора прекратить пускать слюни на его пару. Бён от такого жеста улыбается еще шире, заставляя окружающих еще сильнее любоваться им. Влюбленный Бек рядом с Паком расцветает подобно цветам гардении, запахом которых он обладает.

Чанёль еще обменивается парой фраз со знакомыми, а после они уходят за отдельный столик, заказывая по безалкогольному коктейлю, так как Чан за рулем, а Бек не особый любитель алкоголя. Некоторое время они разговаривают на сторонние темы. Вопросов отношений и пятничных событий они не касаются, чтобы не портить друг другу настроение. После они пару раз выходят на танцпол, двигаясь под ритмичную музыку, целуясь и смеясь. Близость в совокупности с царящей вокруг атмосферой легкого опьянения и интимного полумрака возбуждают и волнуют.

Бекхён и сам не знает, чего ждет от этого вечера, но уходить от Пака не хочется, в чем он и признается, когда уже ближе к полуночи они покидают здание клуба. Альфа улыбается от такого признания, и, покручивая на пальце ключи от машины, приближается к омеге, с усмешкой заглядывая ему в глаза, и произнося:

– Тогда как насчет того, чтобы провести ночь в моей компании?

Бекхён раздумывает несколько секунд, а после прикусывает нижнюю губку и бросает на Чанёля игривый взгляд.

– А почему бы и нет? Поедем к тебе?

Пак усмехается, открывая дверь машины перед своей парой.

– Прошу!

Бён забирается на пассажирское сидение, и пока альфа захлопывает дверь и обходит машину, Бекхён резко выдыхает. Возможно, позднее он пожалеет о своем решении, но сейчас он готов броситься в объятия своего альфы, как в омут с головой. И плевать, что завтра ему точно прилетит от Тао за безрассудство. Хотя бы одну ночь, но он позволит себе разделить с Чанёлем.

Пак садится за руль, бросая на омегу полный предвкушения многообещающий взгляд, и заводит автомобиль. Когда они проезжают пару кварталов, альфа вздрагивает, потом что шаловливые ручки омеги скользят к его бедру, принимаясь его поглаживать, скользя все ближе к внутренней стороне. Чувствуя, как кровь начинает приливать к паху, Чанёль делает глубокий вдох и, выпуская воздух сквозь сжатые зубы, бросает в сторону Бекхёна суровый взгляд.

– Бекки. Мы так не доедем до места назначения, и либо врежемся во что-нибудь, либо я возьму тебя прямо здесь.

Бён изображает невинное удивление, хлопая длинными ресницами, тихо смеется и убирает руку от паха, однако продолжая поглаживать внешнюю сторону бедра.

Альфе приходится собрать все свое терпение, волю и благоразумие в кулак, чтобы не сорваться и не наломать дров. Зато стоит машине припарковаться на нулевом этаже его дома, как Пак отстегивает себе и омеге ремни безопасности, рывком приближаясь к сверкающему глазами Бёну, наваливаясь сверху и забираясь руками под пиджак, вытаскивая из брюк рубашку.

Бекхён запрокидывает голову назад и заливисто смеется.

– Хочешь все-таки сделать это здесь?

Чанёль припадает к открытой шее, целуя и покусывая ее, оставляя алые пятна засосов.

– Я предупреждал тебя, Бекки. Не стоит играть со мной.

Бён прикрывает глаза и стонет от удовольствия, выгибаясь навстречу альфе, запуская пальцы ему в волосы. Сквозь сбивающееся дыхание, омега все-таки произносит:

– Уверен, что не хочешь подняться в квартиру?

Пак отстраняется, тяжело дыша, и голодным взглядом смотрит в раскрасневшееся лицо омеги. Взвесив все за и против, он безумно довольно улыбается и со смехом выдыхает:

– Только ОЧЕНЬ быстро.

Бекхён чувствует себя пьяным от, казалось бы, беспричинного счастья, когда они наперегонки бегут к лифту, нетерпеливо переглядываются в ожидании него и, ввалившись в кабину, с остервенением принимаются целоваться. Чанёлю мало их безудержных сумасшедших касаний, он как голодный волк, в цепких зубах которого оказался сладкий кролик. Вот только Бек не похож на кролика, скорее на хитрого лиса, потому что лукавый взгляд из-под ресниц обещает безудержное желание, страсть, преданность, покорность и в тоже время подчиняет, приковывая к себе невидимыми цепями. И сейчас он даже не хочет сопротивляться этим заковывающим его сердце в плен путам. Бён одновременно выглядит как высококлассная шлюха для VIP клиентов и невинный мальчик, впервые открывающий для себя тонкости постельных отношений, потому что румянец на щеках делает его слишком хрупким и уязвимым. Паку сносит голову от такого противоречия, будто он находится между огненной и ледяной стенами, причиняющими одновременно боль и неземное наслаждение. Когда двери лифта открываются, альфа подхватывает омегу под бедра вынося на лестничную площадку, но не находит сил оторваться от его губ. Бекхён стонет, когда его прижимают к холодной стене, его рубашка уже расстегнута, как пиджак и ремень. Чанёль слегка царапает его кожу на животе, заставляя дрожать еще сильнее. Бён сам вяло соображает, потому что усиливающийся запах истинного расплавляет мозг, оставляя лишь первородные желания. Все на что его хватает, оторваться от чужих губ и быстро выдохнуть в них:

– Чанни, не здесь…

Пак плевать хотел, что они в подъезде и их кто-то может застукать, но просьба омеги звучит для него как приказ. Сердито рыча, он поспешно отстраняется, выдергивая ключи и нервно открывая квартиру. Бекхён стоит, привалившись к стене, где альфа оставил его, но повернув голову, скользит взглядом по возбужденному истинному, чья грудь вздымается из-за неровных сбивчивых вздохов, а брюки заметно выпирают в районе паха. Едва дверь со щелчком распахивается, Чанёль хватает Бека за руку и бегом устремляется в сторону спальни. Бён успевает только дернуть дверь в квартиру, чтобы она захлопнулась, прежде чем перед ним смазанным пятном проносятся гостиная, коридор, лестница, еще один уже меньший коридор и в конце распахивается дверь спальни со светло-бежевыми стенами и полом, но мебелью и постельным бельем в кофейно-коричневых тонах. Оказавшись в желаемом месте, Пак оборачивается, торжествующе ухмыляясь. В потемневших глазах полыхает безудержное пламя.

– Теперь ты полностью мой, Бекки!

Чанёль рывком стаскивает болтавшуюся на плечах пары одежду. Омега вновь смеется, целуя губы альфы и, помогая раздеваться ему, шепча в короткий перерыв:

– Не угадал, Чанни. Это ты мой!

Пак опрокидывает Бёна на кровать, стаскивая с него брюки, а следом и трусы. На несколько секунд он останавливается, любуясь обнаженным Бекхёном, его телом, возбужденными сосками, вставшим членом, пылающим взглядом, белыми зубками, покусывающими губки из-за которых изредка показывается игривый кончик языка. Чанёль тяжело дышит, вставая между разведенных ножек и упираясь ладонями в кровать по обе стороны от омеги. Сейчас альфа не понимает, зачем ему были нужны толпы различных омег, когда в этом мире есть единственный и неповторимый, рожденный специально для него – Бекхён. Пак смотрит в глаза омеги, недоумевающего, отчего его альфа внезапно медлит. Выдыхая, Чанёль касается рукой живота вздрагивающего от этого прикосновения Бёна и медленно ведет ладонью к его груди, зажимая сосок и принимаясь его пощипывать, вырывая из груди Бека тихий, похожий на поскуливание, стон. Альфа склоняется ближе к омеге, потираясь пахом о его возбуждение:

– Где же ты был раньше, Бекки? Я ведь не знал, что ты так безумно мне нужен.

Бекхён стонет от удовольствия, пьянея все сильнее. Ему не нравится, что Пак тратит время на болтовню, но желая все-таки ответить, притягивает его к себе за шею, сбивающимся голосом шепча в чужие губы:

– Я просто ждал тебя, глупый.

Чанёлю нравится возбужденный голос Бекхёна, но гораздо больше ему нравится, когда он втягивает его в поцелуй, жадный и неугомонный, вовлекающий языки в сумасшедший танец, заставляющий их отключится от окружающего мира. Бек выгибается до хруста в позвоночнике, когда Пак покрывает его тело поцелуями, играет с сосками, надрачивает ему и медленно растягивает пальцами. Бён стонет, задыхаясь от наслаждения, поглаживая и царапая плечи альфы, пропуская между пальцев его волосы. Каждое прикосновение словно клеймит его кожу, оставаясь на ней незримой меткой.

Уже собираясь проникнуть в дрожащее от нетерпения тело, Чанёль спохватывается, отстраняясь. Рванувшись к тумбочке, альфа выдергивает из ящика пачку презервативов, поспешно извлекая один из упаковки, вскрывая и раскатывая его по члену. Но стоит ему обернуться к омеге, как в глазах все плывет от представшей картины. Бекхён ласкает сам себя сзади, параллельно играя с сосками и смотря на свою пару блестящими от желания и досады глазами.

– Чанни… прошу…

Короткая фраза произнесенная сбивающимся возбужденным голосом действует на Пака как выстрел в голову.

Полный «headshot»!

Комната переполнена смешением запаха апельсина и гардении.

Бён вскрикивает, когда Чанёль за мгновение сокращает разделявшее их расстояние, рывком проникая в него. Альфа с остервенением впивается в его губы, вбиваясь в тело под ним. Бек прикусывает Паку губу и царапает спину за причиненную боль, но вскоре уже сам двигается бедрами ему навстречу. Комната кружится и расплывается перед расфокусированным взглядом омеги, Бекхёну слишком хорошо, так как никогда и ни с кем не было. Чанёль заполняет его собой полностью, проникая внутрь тела не только толчками при сексе, но и заполняя своим ароматом воздух, вдыхая который Бён полностью пропитывается им, растворяясь, точно кусочек льда, брошенный в бокал с бренди.

Удовольствие все нарастает, словно Бека засасывает в черную дыру, которая взрывается множеством искр, рассыпающихся вокруг него вместе с криком наслаждения во время оргазма. Пак протяжно стонет, изливаясь, прижимаясь к омеге, когда узел начинает увеличиваться. Чанёль целует его одновременно страстно и нежно, благодаря им омегу за всё сразу и ни за что. Очередная волна оргазма проходит через их тела, заставляя ловить губами полные удовольствия стоны друг друга. Они лежат на постели продолжая целоваться, пока длится сцепка, улыбаясь и тихо смеясь, от переполняющих их чувств легкости и трепетной любви вместе с нежностью. Мир за пределами комнаты перестает существовать, как и все что находится вне этих четырех стен.

Как только узел уменьшается в размерах, Чанёль проводит ладонью от бедра вверх по боку омеги, поднимаясь к ребрам, оглаживая их и слегка царапая, вызывая на коже Бёна мурашки.

– Как насчет повтора в другой позе?

Бекхён проводит рукой по покрытой испариной спине, вновь слегка пьяно по-лисьи улыбаясь.

– Тогда, чур, я сверху.

Пак хмыкает, рывком переворачиваясь на спину, перекидывая Бёна себе на бедра. Бек наклоняется к нему, прикасаясь губами к ключице и оставляя на ней засос. Альфа довольно щурится, потому что его омега пробуждает в нем те чувства, о существовании которых он прежде даже не подозревал.

– Полагаю, этого раза тоже будет недостаточно.

– Настолько изголодался? – Бекхён приподнимается, смеясь.

Чанёль нежно поглаживает большим пальцем скулы омеги.

– Мне кажется, тебя мне всегда будет недостаточно.

Бён смотрит в крайне серьезные глаза и не знает что ответить, потому что в голове проскальзывает мысль, что в подобное верить опасно и не только для него. Отводя взгляд, Бек покусывает губу, а после стреляет взглядом на наблюдавшего за ним Пака.

– Надеюсь, у тебя хватит презервативов, чтобы утолить твой голод хотя бы на сегодня.

Чанёль смеется.

– Попробуем проверить!

Притягивая голову Бекхёна к себе за поцелуем, альфа прикрывает глаза. Вряд ли теперь вкусив истинного, он хотя бы задумается о сексе с кем-то другим, потому что превзойти Бека определенно не удастся никому.

*

Когда за окном светлеет, Чанёль просыпается, сразу начиная шарить рукой по кровати, но рядом никого не оказывается.

Хмурясь, Пак приподнимается, оглядываясь, но Бекхёна уже и след простыл. Недовольно выдыхая, альфа садится на кровати, взлохмачивая волосы. Обычно он был не против, чтобы омеги сваливали до его пробуждения, да и сам никогда старался не задерживаться, но уход Бёна неприятно задевает. Они ведь истинные, мог бы и дождаться, или хотя бы разбудить, сказав, что уходит.