Текст книги "Половинка с характером (СИ)"

Автор книги: Мадам Марципан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 54 страниц)

Стягивая с плеч легкое пальто, Тао открывает угловую дверь небольшой гардеробной, находящуюся рядом с входом, оставляя там верхнюю одежду и обувь. После этого Хуан поднимается на второй этаж, снимает деловой костюм и, прихватив домашние вещи, отправляется в душ. Теплая вода смывает скопившееся за день напряжение, помогая расслабиться. После омега привычно переодевается в домашние спортивные штаны и просторную футболку. Спускается на кухню, где достает из холодильника пиццу и отправляет ее разогреваться в микроволновку, после чего запускает кофемашину. Наскоро перекусывает и шагает в кабинет, торопясь успеть до прихода гостей.

Натягивая на нос очки, Хуан плюхается на кресло, потягиваясь и разминая мышцы.

Пока компьютер с тихим гулом загружается, Тао склоняется к нижнему ящику стола, где в одиночестве стоит резная деревянная шкатулка. Тепло улыбнувшись, парень откидывает крышку и бережно касается мягкой кожи одиноко лежащей перчатки. Нос приятно щекочет еле слышный запах чайного дерева.

Тао не из тех омег, что мечтают встретить своего истинного и создать с ним крепкую, надежную семью. Он полагается и надеется только на себя. Он не ищет встречи с незнакомым альфой, с которым когда-то встретился в парке. Но всякий раз, когда его что-то тревожит, он вынимает из шкатулки хранящую запах альфы вещь и позволяет себе вдохнуть его, чтобы успокоиться. Когда же его что-то особенно расстраивает, он переплетает свои пальцы с пальцами перчатки, словно сплетаясь ими с невидимкой. Если бы кто-то узнал об этой привычке, его определенно посчитали бы сумасшедшим, поэтому Тао не рассказывает об этой слабости даже Бекхёну. Однако только так он может избавиться от чувства одиночества и представить, что есть кто-то заботливый и любящий.

Хуан четко сознает, что даже встреться он вновь с истинным, рано или поздно тот все равно оставит его одного, поэтому он и утешает себя такими хрупкими, нереальными иллюзиями.

====== Глава 2. «Истинные» конкуренты ======

Когда слуга в ливрее распахивает перед Тао двустворчатые двери в праздничный зал, Хуан чувствует дискомфорт. Вокруг сверкают огни ламп, отражающиеся от зеркального потолка и оттого заполняющие пространство вокруг еще большим светом. У стен стоят фуршетные столики с закусками и напитками. Среди гостей, явно одетых в свои лучшие и самые дорогие наряды, лавируют официанты с подносами.

Для Тао роскошь и богатство не являются чем-то особенным. С детства ему ни в чем не отказывали, и он всегда получал желаемое, но даже так ему не по себе находиться среди представителей высшего общества. Омега уверен, что для окружающих он может быть привлекателен исключительно из-за двух причин. Первая – его деньги. И вторая – запах, который парень предпочел бы не иметь. Если бы у Хуана была возможность выбрать собственный пол, он бы предпочел стать бетой, не завися от запахов и инстинктов. Тао никогда не считал себя достаточно привлекательным из-за высокого роста и совсем не омежьей, на его взгляд, внешности.

Вместе с порывом воздуха при его появлении, ближайшие гости ощущают и его аромат, мгновенно привлекающий их внимание. Парень едва заметно ведет плечом от устремленных на него взглядов и, собравшись с духом, проходит в зал. Кто-то провожает его заинтересованным взглядом, кто-то оценивающе, а кто-то, узнавая его, мгновенно отворачивается. Молва бежит впереди Хуана, и он не удивляется подобной реакции. Впрочем, находятся и те, кто спешит поприветствовать омегу, выразить благодарность за оказанные услуги и качественное сотрудничество или наоборот договориться о совместной работе.

Тао подхватывает бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта и натягивает дежурную рабочую улыбку. Недовольство недовольством, а работу никто не отменял, а она для парня смысл жизни.

Хуан старается не обращать внимания на шепотки за спиной, которыми его привычно награждают за глаза некоторые завистливые омеги и ерничающие альфы. Для Тао не секрет, что слабый пол считает его позором омег, а альфы с издевкой переговариваются, что с таким запахом как у него парень мог решать все свои проблемы просто раздвинув ножки перед желающими. Пара подобных «самцов» даже пытается подкатывать к Хуану, но всякий раз безуспешно. Однако отказ омеги не сильно их расстраивает, хотя это значит провал в споре. Об этой детали Тао также хорошо известно. Именно на подобном торжестве в прошлый раз он случайно подслушал разговор, в котором несколько альф обсуждали ставки на того, кто сумеет затащить «ледяного Хуана» в постель. И все же несмотря на это, в свои двадцать пять Тао до сих пор не целованный девственник, имеющий смутные представления об отношениях. Хотя его эта деталь ничуть не смущает.

– Тао! Вот так встреча, привет!

Хуан вздрагивает при внезапном появлении друга, а после впервые за вечер искренне улыбается.

– Привет, Сехун! Я тоже рад тебя видеть. Мы уже с полгода не пересекались. Как дела?

– Уф! Ну, я тогда говорил, мы запускаем новую серию по производству компьютеров. Сейчас уже заканчиваем подготовку к выпуску ее на рынок. Доводим до ума рекламную компанию и будем уже заниматься дальнейшим продвижением.

Омега лукаво щурится.

– Да, я наслышан, что ваша компания подписала контракт с Лу Ханем, и он будет лицом этой серии.

Альфа улыбается, довольно хмыкая.

– Без комментариев. Хотя думаю, скоро тебя ждут еще больше новых интересных новостей.

– Даже так? Интригуете, господин О!

Тао с удовольствием поговорил бы еще с другом, но Сехун внезапно огляделся по сторонам и, извинившись, поспешил прочь, скрываясь в толпе. Весь оптимистичный настрой, что этот вечер пройдет не так отстойно, как он думал, испарился в один миг. Хуан старательно поддерживает улыбку, хотя на деле хочется плюнуть на все и уехать домой, правда такой привилегии он себе позволить не может.

От обилия природных запахов и парфюма гостей слегка кружится голова, и Тао решает, что поскольку сбежать с торжества он не может, стоит хотя бы взять тайм-аут. Пробравшись сквозь толпу к балкону, Хуан выходит на каменную площадку. Не желая быть кем-либо замеченным, омега отходит в дальний конец, опираясь локтями на балюстраду и, тяжело выдохнув, принимается разглядывать двор дома и раскинувшийся в стороне сад. Сейчас ему больше всего необходимо заново набраться сил и вернуться в зал, постаравшись заполучить парочку новых контрактов.

Очередной порыв ветра доносит до носа Тао запах чайного дерева, и по спине парня пробегает волна мурашек. Этот аромат он вряд ли способен с чем-либо перепутать. Оглядываясь, Хуан смотрит на застывшего у входа на балкон альфу, на губах которого при виде него расцветает полная нежности улыбка.

*

Ифань тяжело вздыхает, бросая взгляд на возвышавшийся перед ним особняк. Поскольку отступать некуда, Ву поправляет смокинг и галстук-бабочку и, выбравшись из машины, широким шагом направляется к входу. Слуги вежливо встречают очередного гостя, проверяют пригласительный и проводят его в главный зал. Еще до того, как перед ним раскроют двери, Крис расплывается в дежурной улыбке, входя в помещение уже полностью собранным и полным боевого настроя. За минувшее время не посещая торжества, альфа слегка отвык от постоянных приветствий, рукопожатий и флирта, но старался не показывать собственной неуверенности, проявляя крайнюю вежливость и галантность, за которые его всегда считали едва ли не идеальным альфой – красивый, образованный, богатый и, что немаловажно, ответственный и не повеса.

Пару раз носа Ифаня достигал еле уловимый аромат персикового дерева, но он так быстро пропадал, что Крису начинало казаться, что он попросту сходит с ума. Правда так было лишь до того момента, когда он проходил мимо балкона. Порыв воздуха с улицы внес в помещение нежнейший тонкий аромат, от которого Ву, будь он зверем, непременно заскулил. Прежде чем он хоть как-то обдумал дальнейшие действия, его тело развернулось, и ноги поспешно повели его на балкон.

Оглядевшись по сторонам, Ифань заметил в стороне омегу, стоявшего к нему спиной и заманчиво выпячивавшего попочку, словно приглашая как минимум к ней прикоснуться. На пару мгновений прикусив губу, чтобы не сорваться и не поддаться крамольным мыслям, Ву прокручивает в голове варианты того, как «подкатить и не облажаться», но случай решает по-другому. Подувший ему в спину ветер приносит его запах до омеги, и тот замирает на несколько секунд, спустя которые поднимается, выпрямляясь и оборачиваясь.

Если бы не собственное самообладание и выдержка, то, пожалуй, Крису пришлось бы шокировать гостей своим счастливым фанючным визгом, когда перед ним без сомнения предстал его омега – высокий, с высветленными волосами, подведенными глазами, взиравшими на него с интересом из-под пушистых ресниц, одетый в модный костюм, облегая подчеркивающий его фигуру. Пухлые губки, слегка блестящие от бальзама, неуверенно растянулись в робкой улыбке, обнажая ровный ряд белоснежных зубок.

В мгновение ока перед глазами Ифаня пронеслась вся их совместная жизнь: свидания, свадьба, брачная ночь, дети, счастливые будни и совместная старость, завершающаяся совместными могилками с общим надгробным камнем в виде сердца.

Мысленно замахав руками, прогоняя бредо-мысли, Ву приблизился к омеге, вдыхая полной грудью запах цветущего персикового дерева. Как бы ему хотелось притянуть его к себе, скользнуть руками по талии, очерчивая манящую фигуру, склониться к тонкой шее, проведя вдоль нее носом, упиваясь этим божественным ароматом, а после попробовать на вкус соблазнительные губки. Правда по счастью или нет, но разум еще не до конца покинул Криса, и он просто застыл возле парня, впитывая в себя каждую черточку его лица. Омега тоже не предпринимал каких-либо действий, разве что чуть склонил голову на бок, задумчиво рассматривая Ифаня.

Альфа не знал, сколько они так простояли, но из завороженного оцепенения их вывел голос вышедшего на балкон мэра, мужчины в годах, все еще остававшегося по-прежнему энергичным и жизнерадостным.

– Бог мой, Крис! Вот ты где, а я уж думал, неужели ты даже не поприветствуешь старика!

Чувствуя недовольство, что к ним вторгся кто-то третий, Ву выдохнул.

– Конечно, нет, господин Лу! – отходя в сторону, Ифань сменил искреннюю улыбку, на устало-вежливую, – Разве мог я так поступить с вами. Да и вовсе вы не… старый.

Под конец альфа не сдержал недоумения. Стоило ему отойти в сторону, чтобы мэр заметил омегу, стоявшего прежде за Крисом, как мужчина слегка вздрогнул и побледнел. Омега между тем тоже сдержанно и вежливо улыбнулся.

– Добрый вечер, мэр Лу!

– Ох… Тао, солнышко! Ты тоже здесь? Здравствуй!

Крис, услышав голос парня, вновь посмотрел на него. Омега тоже поднял на него внимательный, томный взгляд, что в голову альфы прокралась шальная мысль: «А как он стонет своим эротичным голосом, когда занимается любовью?». Чертыхнувшись и заставив себя спуститься с небес на землю, Ифань вновь повернулся к мэру, насторожившемуся их молчаливыми переглядами с такими серьезными и сосредоточенными взглядами.

– Эм, я надеюсь, ребята, вы не устраивали здесь разборки или стрелки, или как это у молодежи называется? Мне бы не хотелось у себя в доме насилия и кровопролития.

– Э… – Ифань недоуменно приподнял брови, теряясь из-за подобных слов, – честно говоря, мы только встретились и, – Ву вновь посмотрел на омегу, – пока даже не успели познакомиться.

Мэр облегченно выдохнул.

– Ох! Простите, ради Бога! Не подумайте чего-то, просто я понимаю, как не просты рабочие взаимоотношения…

Плюнув на болтовню сбоку, Крис протянул руку, чтобы омега мог вложить в неё свою, и он смог бы ее поцеловать.

– Пожалуй, мне стоит исправить свою оплошность и представиться. Генеральный директор «Белой орхидеи» Ву Ифань! Рад нашему знакомству!

Омега слегка отстранился и зрачки в карих глазах судорожно расширились. Словно под действием злой феи милое личико превратилось в холодную восковую маску с сердито сощуренными глазами. Альфа судорожно начал соображать, что он сказал не так, раз омега на несколько секунд застыл как кобра перед броском.

Крепкая ладонь не по-омежьи сильно сжала его руку в стальную хватку, и прежде сладкий голос прозвучал холодно и безэмоционально.

– Не могу ответить тем же, господин Ву. Я директор «Тигровой лилии» Хуан Цзытао.

В воображении Ифань отскочил в сторону с криком «ЧТО?!», но в реальности молча выпустил чужую руку и выдал короткое потрясенное.

– О-о!

Гневно поджав губы, омега прошел мимо него к мэру.

Альфа пребывал в полной прострации, переваривая полученную информацию. Омега. Его истинный омега – Хуан Цзытао. Хуан Цзытао его омега. Его главный конкурент и соперник!

Похоже, его невезение в отношениях достигло своего апогея. На несколько секунд Крису даже показалось, что он услышал ехидно-счастливый истеричный хрюкающий смех судьбы где-то за кадром жизни, явно угоравшей с удачно провернутой шалости.

Все что происходило после этого, было для альфы как в тумане. Он смутно помнил, что тоже приблизился к мэру и присоединился к их беседе. Мужчина настороженно поглядывал на них, словно опасаясь, что кто-то из них завяжет драку, с разворота заехав второму кулаком в лицо. Впрочем, судя по тому, что чаще такого взгляда удостаивался мрачный омега, такие действия больше ожидали от него.

Ифань слышал как мэр что-то говорил о встрече, на которой хотел бы видеть их обоих и сказал, что позднее уточнит время и место, а после откланялся, напоследок бросив:

– Только не деритесь, пожалуйста, главное обойтись без крови.

Едва мэр скрылся внутри дома, Хуан обернулся, прожег Криса сердитым взглядом и удалился в зал. Оставшись стоять на балконе, Ву тяжело выдохнул и прошел к балюстраде. Опершись на нее, альфа понурил голову, тихо простонав. В воздухе все еще пахло цветами персикового дерева. Глубоко вдохнув этот аромат, Крис готов был заплакать, потому что запах Тао идеально сочетался с его, что нельзя было сказать о его характере.

Опустив взгляд вниз, Ифань видит подтянутую фигуру омеги, направляющуюся к ролс ройсу. Остановившись возле машины, Хуан на пару секунд вскидывает голову. Издалека Ву не видит выражения его лица, но уверен, что оно вновь искажено гневом, зато последующий жест альфа видит достаточно хорошо. Распахнув дверь авто, Цзытао замирает, а после указывает пальцем на себя, на Криса и чиркает большим пальцем правой руки поперек горла. Едва не рухнув с балкона, Ифань роняет челюсть, следя, как омега по-деловому забирается в машину и уезжает.

Альфа едва не плачет, потому что в его богатом воображении судьба за кадром жизни вновь заливается истеричным хрюкающим смехом.

*

Перепрыгивая через ступеньки, сбегая вниз, Тао беспрерывно бормочет:

– Вот чёрт! Вот чёрт! Вот чёрт! Боже, за что же я так влип-то?!

Вылетая из особняка мэра, Хуан несется к своей машине, останавливаясь возле нее и непроизвольно поднимая взгляд на балкон, откуда за ним ястребом наблюдает этот проклятущий альфа.

– Следит, гаденыш!

Распахнув дверь, омега стремится поскорее сбежать, но гордость не позволяет убегать, поджимая хвост, и он вновь смотрит на альфу, тыкая пальцем себе в грудь, а после указывая им на Ву.

– Я тебе живым не дамся!

Для большей эмоциональности Тао завершает собственную гневную реплику взмахом поперек горла. Альфа вздрагивает и подается вперед, будто собираясь сигануть устраивать разборки прямо с балкона. Омега, пискнув, поспешно забирается в машину, ударяя по газам.

Выезжая за ворота, Хуан бросает взгляд в зеркало заднего вида, смотря на балкон, где уже никого не оказывается. Поджимая губы, Цзытао прибавляет скорости.

А он ведь в первый миг даже чуть не расклеился, как какой-нибудь сопливый омежка! Чертовы инстинкты и запахи! Чертов альфа!

На полной скорости промчавшись по улицам города, Тао спешит домой, стремительно залетая в квартиру, будто Ифань бежит за ним по пятам с косой смерти. Лишь захлопнув за собой двери, Хуан со стоном съезжает на пол.

– Фао! Фто фтряфлоф!

Подскочив от неожиданности, омега смотрит на выскочившего из кухни Бекхёна, сжимавшего в руках недоеденный бутерброд, большая часть которого покоилась во рту у Бёна, отчего он походил на делающего запасы хомяка.

– Бек! Не пугай меня так! Какого черта ты вообще тут делаешь? Иди домой спать!

Проглотив кусок, Бекхён прошел к привалившемуся к стене Тао, державшемуся рукой за грудь.

– Очень смешно! Я тут волнуюсь, места себе не нахожу, а он меня домой гонит. Сначала полный отчет о том, как все прошло, а после я отчаливаю.

Хуан снова стонет, откидывая голову назад.

– Бек, давай завтра.

– Нет. Разувайся и проходи. Я тебе там салатик приготовил.

Бормоча под нос ругательства, Тао снимает лакированные туфли, проходя на кухню. Бён оперативно разливает по чашкам чай, придвигая одну из них к Хуану.

– Так, а теперь рассказывай.

Умостившись на противоположной стороне стола, Бекхён выжидающе смотрит на Цзытао.

– Да что рассказывать! – Тао недовольно кривится, – очередное сборище «элиты». Поговорил с мэром, он попросил меня и Ву завтра встретиться с ним и обсудить дела. О времени сообщит позднее.

Бён застывает с поднятой чашкой в руках.

– Ты виделся с Ву?

– Виделся. Бесящий альфа.

– Он тебе ничего не сделал?

– Еще бы он мне что-то сделал!

Бекхён поднимается из-за стола, лихорадочно что-то обдумывая.

– Если он не сделал, тогда ты… Так, Тао, спокойно. Если что, я помогу тебе спрятать труп.

– Какой еще труп? Вы издеваетесь что ли? Ты да мэр. Да, меня бесит этот альфа, но я же не зверь какой-то!

– Хорошо-хорошо, Тао, ты главное успокойся. И… ножичек положи, договорились?

Хуан только сейчас замечает, как в порыве негодования схватил оставленный Бекхеном нож. В сотый раз за вечер чертыхнувшись, Цзытао поднимается из-за стола, проходя к раковине и закидывая в нее нож.

– Всё, хватит. Утро вечера мудренее. Сейчас спать и набираться сил. Завтра меня ждет очередное противостояние с этим выскочкой. В этот раз я ему не проиграю, и работу он у нас не заберет! Или я не Хуан Цзытао!

– Ну, ты и ляпнул, Босс!

– Ты тоже иди спать. Если не забыл, тебе надо купить подарки родителям на годовщину.

– Да, помню я! Зануда.

– Доброй ночи, Бекхён!

Отмахнувшись от брата, Тао прошел мимо него, направляясь в спальню. Из-за чрезмерно насыщенного вечера у него разболелась голова, и хотелось поскорее лечь спать. А главное, хотелось поскорее отключиться и избавиться от мыслей, заполнивших голову одним раздражающим альфой.

*

– Привет, Чанёль!

Ифань стянул с шеи бабочку, скинул ботинки и под вопросительный взгляд друга прошел в сторону гостиной, где практически упал на диван, откинувшись головой на спинку и громко выдохнув.

– Хм. Я тоже рад тебя видеть в своей квартире, Крис, но не в… – Пак вскинул голову, глядя на настенные часы, – полвторого ночи.

Проигнорировав слова друга, Ву выпрямился на диване и произнес:

– Я встретил своего омегу.

Чанёль несколько секунд ошарашено смотрел на Ифаня, после чего просиял широкой улыбкой и подорвался в сторону кухни.

– Поздравляю, Крис! Это так здорово! Надо отметить! Я за шампанским!

– Это Хуан Цзытао.

Остановившись в проходе между кухней и гостиной, Пак медленно обернулся к Ву, глядя на него таким затравленным и шокированным взглядом, будто Ифань сообщил ему о том, что они разорились, и сам он уходит в монахи.

– М-да… – медленно возвращаясь в реальность, Чанёль вздохнул, потирая шею, – шампанское тут не вариант. Надо что-то покрепче. Сейчас принесу соджу.

– Не надо, – Ифань вновь тяжело вздохнул, заставляя друга опять остановиться, – У нас завтра встреча с мэром. Не хочу, чтобы от меня пахло перегаром.

– А, ну, да. Мэр это не любит.

– Я не про мэра волнуюсь, а про Тао.

– Ты уже называешь его Тао?

– Он мой омега. Это нормально.

– Э… но это Хуан Цзытао! Он же самый мужественный омега в городе!

– Не правда, он нежный и красивый, а его запах! У него такой восхитительный запах цветущего персикового дерева!

Подскочив с места, Крис устремился к Чанёлю, от неожиданности отшатнувшемуся назад и врезавшемуся в стену, когда Ифань подлетел к нему.

– Ты бы видел, он… он самый прекрасный омега, которого я когда-либо встречал!

– Кхм… ну, с тобой мне все понятно. А что он? Он тоже так воодушевился от вашей встречи?

Ву мгновенно поник, как сдувшийся шарик.

– Он обещал перерезать мне горло.

Впервые в жизни Пак не знал, что можно сказать в такой ситуации. Не придумав ничего лучше, Чанёль обнял Ифаня, принявшись успокаивающе похлопывать его по спине. Опустив ему голову на плечо, Крис расстроенно вздохнул:

– Наверное, я самый невезучий альфа в мире. Потому что, похоже, только меня мой истинный хочет убить.

Вновь не придумав ничего толкового в качестве поддержки, Пак, сам не очень веря в свои слова, произнес:

– Может, ему просто нужно время все осмыслить? Все-таки встреча с истинным бывает не каждый день, и он просто был… удивлен?

Отстранившись, Крис с надеждой заглянул другу в глаза.

– Думаешь?

– О… А… Эм… Ну… – из-за этого щенячьего устремленого на него взгляда Чанёлю стало не по себе, – Я просто предположил. Вот встретитесь с ним завтра и узнаешь. Так что шагай в душ и в гостевую комнату. Выспишься, встретишь завтра своего ненаглядного, и может все наладится. Я надеюсь…

Как можно тише пробормотав последнюю фразу, Пак наблюдал, как Крис на глазах расцветает.

– А знаешь, наверное, ты прав! Теперь надо хорошо выспаться, не хочу перед Тао завтра показаться с синяками под глазами. Надо выглядеть на все 100%!

Кивнув самому себе, Ифань развернулся, умчавшись в сторону ванной. Проводив его взглядом, Чанёль вздохнул, прислонившись к стене, бормоча себе под нос:

– Думается мне, Крис, так легко ты не отделаешься. Как же все-таки хорошо, что я своего омегу пока не встретил, – зевнув, Пак зашагал обратно в спальню досматривать прерванный визитом друга сон, – И надеюсь не встречу. А если встречу, то не скоро! Кстати, надо не забыть завтра про свидание с Юнги. …Или с ЛиМином? А может с ЁнГуком? Хотя какая разница, разберемся по обстоятельствам.

Довольно хмыкнув, Пак выкинул из головы все проблемы и, рухнув на кровать, крепко уснул.

====== Глава 3. Гороскоп на удачу ======

«С сегодняшнего дня – ненавижу гороскопы!» – негодовал Бекхён, петляя по коридорам торгового центра уходя от погони в виде альфы лет тридцати, следовавшего за ним по пятам.

А ведь как хорошо начинался сегодняшний день!

Закончив с собственными домашними делами, Бён завалился в квартиру Тао, собиравшегося на встречу с мэром и Ву, как на спец операцию подбирая самый солидный и волевой костюм. Хотя с настроем Хуана и его боевым выражением лица в пору было подбирать камуфляж, натягивать каску и наносить под глаза темные полосы боевой раскраски. Минут пять похохотав над воинственным видом брата, Бекхён отодвинул его от шкафа и самолично подобрал новый костюм в виде бело-голубой кофты в полоску, серых брюк и синего пиджака. Хуан привычно недовольно зафыркал, вызывая у Бека волну умиления, так как он был одним из немногих, с кем Тао не показывал свой характер в полной мере. Бёну потребовалось еще с полчаса, чтобы убедить строптивого босса, что если он хочет одолеть в этом противостоянии «противного альфу» и перетянуть на свою сторону мэра ему придется показать себя не только как высококвалифицированного специалиста, но и привлекательного здравомыслящего омегу. Скрепя сердце Тао все-таки согласился и переоделся в подобранный ему наряд, а после даже вытерпел манипуляции Бекхёна подкрасившего ему глаза и губки. Оставшись довольным результатом, Бён проводил брата до двери, всучил деловую сумку и, игриво шлепнув его по попе, наставил на путь истинный словами:

– Ну, мой омег-альф позаботься о благополучии своей семьи. И срази всех своей красотой, заткнув за пояс интеллектом!

Хуан что-то недовольно забурчал на то, что его в собственном доме ни во что не ставят, но Бён уже благополучно вытолкнул его за дверь. Тао даже собрался вернуться назад, чтобы отчитать дерзкого омегу за хулиганское поведение, но из-за закрытой двери послышался горланящее на французском пение Бекхёна.

– Вставайте, сыны Отечества,

Настал день славы!

Против нас поднят

Кровавый флаг тирании,

Слышите ли вы в своих деревнях

Рев кровожадных солдат?

Они идут прямо к вам,

Чтоб резать ваших сынов, ваших подруг!

К оружию, граждане,

Постройтесь в батальоны,

Идем, идем! *

Хуан тихо рассмеялся, подумав, что порой Бекхён своим поведением способен легко переплюнуть и его. Однако Тао прекрасно понимал, что брат своим поведением вовсе не старается призывать его к революции и кровопролитию, а банально пытается успокоить.

Возможно главная причина того, что они не могли построить свою личную жизнь, была в том, что они слишком привыкли полагаться только на себя и друг друга, а потому даже в мыслях не допускали появления в их жизни кого-то еще, особенно каких-то альф, даже будь они хоть трижды истинными.

Еще немного повздыхав, Тао потащился вниз на парковку. Не хотелось признаваться, но до прихода Бёна у него впервые в жизни был конкретный мандраж перед грядущей встречей. Уже забравшись в автомобиль, Хуан взглянул на свое отражение в зеркале заднего вида и хмыкнул:

– Ну, что ж, Тао. Покажем этому альфе, кто в доме хозяин!

Самодовольно кивнув, омега завел машину, выезжая с парковки.

*

Убедившись, что Хуан ушел, Бекхён вернулся домой. Его квартира была точно такой же, как и у Тао, разве что мебель не в строгих тонах, а более яркая: от броского красного, до насыщенно зеленого, к тому же нет такого идеального порядка, и везде валяются различные вещи. Любуясь собой в зеркале прихожей, Бён поправил волосы и, подмигнув своему отражению, поспешил вниз. Машины Тао, как и его самого уже не было, а вот «малышка» Бекхёна – белый порше кайен, ждала своего часа. Забравшись на водительское сидение, Бён завел автомобиль, направившись к торговому центру, заранее прикидывая в голове, какой подарок выбрать родителям на годовщину. Чтобы было не так скучно добираться, Бек включил радио. По салону разлилась ритмичная мелодия, невольно заставившая омегу улыбнуться и задуматься о своем брате.

– О, я не знаю

Так нечестно

Я отдаю тебе свою любовь

А тебе все равно

Что же верно,

И что не верно

Дай мне знак

Что такое любовь?

Не причиняй мне боль, малыш

Не причиняй мне боль

Не надо

Не причиняй мне боль, малыш

Не причиняй мне боль

Не надо

Что такое любовь? *

Бекхён слишком хорошо знал Тао, чтобы не заметить, как он волновался со вчерашнего вечера. Прожив и проработав столько времени под одной крышей, Бён не мог не знать, как трудно выбить Хуана из равновесия. Определенно простому конкуренту или сопернику было бы нелегко это сделать, но, неизвестному Беку, альфе Ву Ифаню это удалось с фантастической легкостью, и это наводило на определенные мысли. После вчерашнего разговора, омега сгорал от любопытства, что же произошло между его братом и генеральным директором «Белой орхидеи». В отличие от брата Бён никогда не испытывал негатива к конкурентам, хотя понимал причины такой неприязни у Тао.

Хуан всю жизнь с детства пытался доказать, что статус омеги не всегда значит слабый и бесполезный, как это часто считали многие. Тао не покладая сил старался доказать всем, что и омега может быть сильным и волевым, способным быть наравне с альфами и решать проблемы ничуть не хуже сильного пола. В итоге, правда, это вылилось у него в непередаваемое упрямство и своенравие. Мысль сдаться или отступить приравнивалась к проявлению слабости, и Хуан регулярно напоминал себе, что лишь упорным трудом можно достичь цели и добиться результата. Думая об этом, Тао привык рассчитывать только на себя и любые попытки помочь со стороны воспринимал в штыки со словами: «Я что, выгляжу беспомощным или являюсь инвалидом? Мне вполне по силам справиться с этим самому. Засунь свою помощь куда подальше!». Пожалуй, большинство альф, пытавшихся произвести впечатление на Хуана, уходили если не после первой такой реплики, полученной при попытке придержать ему дверь или помочь донести сумки, то после пятидесятой, разбавленной более грубыми ругательствами, точно. Чем ближе альфа приближался к Тао, тем больше иголок выпускал омега. Но так было еще пару лет назад, а потом в семье Хуан появился Бекхён и его папа, хотя это была уже отдельная история. Главное, что после этого Тао взял под свою опеку, тогда полностью раздавленного Бека, так же, как его отец принял на себя заботы о его папе. Именно тогда Бён и одарил Тао прозвищем «омег-альф», потому что его новоявленный брат, несмотря на собственный статус ни на минуту не оставлял Бекхёна одного и выполнял любой его каприз и прихоть. Обостренное чувство справедливости не позволяло Хуану оставить в трудную минуту более слабого Бёна и позволить кому-либо его обидеть.

Бекхён невольно заулыбался собственным воспоминаниям.

– Тельцы! – вздрогнув, омега прислушался к радио. Пока он думал о прошлом, песня давно завершилась, и начался гороскоп, – День будет полон неожиданностей и сюрпризов! Готовьтесь принимать подарки судьбы. Именно этот день станет для вас началом чего-то нового и прекрасного! Близнецы, вас ожидает…

Хмыкнув, Бекхён задумчиво постучал руками по рулю. Судьбоносный день с началом чего-то нового и прекрасного? Возможно, Тао действительно удастся заработать для них удачный проект, открывающий новый этап для их работы. А может началом чего-то нового для Хуана станет очередная встреча с Ву Ифанем?

Бён тихо рассмеялся, ему было сложно представить, что его братик внезапно может влюбиться. Хотя накануне он и выглядел по возвращении взъерошенным и напуганным, словно в его привычной рабочей системе внезапно произошел сбой, и мозговой процессор банально так завис, поломав все настройки. Пообещав себе, что вечером он обязательно постарается вызнать у Тао как можно больше не только о встрече, но и о генеральном директоре «Орхидеи», Бекхён припарковался у торгового центра. Выбравшись из машины и поставив ее на сигнализацию, омега окинул взглядом крупное многоэтажное здание, тихо произнеся самому себе:

– Ну, что ж, посмотрим, что такого прекрасного судьба приготовила и для меня.

Торговый центр встретил Бёна шумом и суматохой, разбавленными музыкой и блеском витрин и неоновых украшений. Окунувшись в это бесконечное море эмоций и жизни, Бек осматривается вокруг, а после спешит к эскалатору, поднимаясь на второй этаж, так как на первом находятся только различные кафе, игровой зал и кинотеатр.

Прогуливаясь по бутикам, омега с любопытством рассматривал всевозможные вещи от сувениров до ювелирных украшений, подбирая подарок близким ему людям – папе и альфе, за пару лет сумевшему стать ему настоящим отцом, чего не смог добиться его кровный отец и за более долгий срок. Впрочем, будучи модником по натуре Бекхён не мог себе отказать в удовольствии, чтобы зайти в пару бутиков и покрасоваться перед зеркалом во всевозможных костюмах и нарядах, единственное, что слегка не давало ему покоя это периодически появляющееся чувство, словно кто-то за ним наблюдает. Отмахиваясь от этого ощущения, Бён наслаждался собственной прогулкой, пока прямо перед ним не возник альфа лет тридцати в джинсах и клетчатой рубашке. Темные волосы мужчины растрепанно торчали, а карие глаза взирали на омегу с лихорадочной надеждой и толикой безумства.