Текст книги "Секрет на страницах (СИ)"

Автор книги: Mad__sel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Всхлипы разрывали внутренности и сердце не справлялось с тем количеством стресса, который на него давил годами. Силы уходи именно в ту минуту, когда больше всего были нужны.

Гермиона дрожала, началась лихорадка на фоне нервного истощения. Вот именно сейчас, когда нужно было держаться, когда нужно оставаться сильной, она ломалась.

Перед глазами промелькнула белая макушка и кто-то схватил её лицо в ладони, что-то крича.

В ушах было шумно и Гермиона ничего не слышала. Просто белый шум.

Её трясли и не давали глазам закрыться. Только сейчас гриффиндорка поняла, что у неё паническая атака и она может запросто свалиться в обморок. Эта мысль заставила включиться мозг и начать функционировать. Сознание прояснялось и стало слышно окружающий мир.

– Грейнджер, твою мать, приди в себя, – Драко тряс её за плечи и орал ей в лицо с ужасом в глазах.

Увидев, что Гермиона начала моргать и смотреть на него осознанно, он облегченно выдохнул и сгрёб её в объятия, зарываясь в волосы девушки.

Она чувствовала тактильный контакт, но всё происходило, будто в вакууме. Грейнджер настолько ушла в свой страх, что потеря связь с разумом и реальностью.

Девушка ощутила дрожь, но не свою. Малфой чуть ли зубами не стучал от противоречивых эмоций.

Гермиона отстранилась от него на миллиметр и посмотрела ему в глаза, в которых стояли слёзы.

– Что случилось? – голос был тихий и будто не её. Она взяла лицо Драко в ладони и пыталась понять, что с ним.

– Ты… со стороны… я подумал, что ты мертва или… или ранена. Ты не шевелилась и не отвечала, я испугался и… – он зажмурился и глубоко задышал, пытаясь взять себя в руки.

– Драко, прости меня, пожалуйста. Я искала тебя и не знала, где ты. Никто не знал, и я просто… подумала, что… – Гермиона не сдержалась и заплакала, уткнувшись в плечо Малфоя.

Он просто притянул её ближе и также старался успокоиться и позволить страху покинуть его.

Гриффиндорку уже так раздражало, что она всё время плачет. Постоянно. Это ненормально. Она никогда такой не была, плаксой. А сейчас, вернее последние три года, только и делает, что ревёт. Объективно, девушка знала, что это стресс, истощение и усталость. И что с этим нужно бороться совсем другими методами, а не просто перестать плакать. Наверное, когда всё это закончится, станет легче. Она искренне надеялась на это.

– Тебе лучше? – Драко отстранился и внимательно посмотрел на неё, вытирая дорожки слёз, которые стали заканчиваться.

– Да, – Гермиона кивнула и провела рукой по его лицу, – а ты?

– Тоже, – он смотрел слишком пронзительно, обезоруживающе. – Грейнджер, на шаг от меня не отходи, поняла?

Она лишь кивнула и снова утонула в его руках. Сейчас говорить не хотелось и сил на это не было, но ей нужно было сказать важную вещь.

– Фред Уизли погиб. И Снейп тоже.

– Знаю, я был в Большом зале, когда искал тебя. Мне жаль, – Малфой вздохнул и с тоской произнёс. – Мне будет его не хватать. Я, наверное, просто ещё не осознал, что его больше нет.

Гермиона судорожно вздохнула и сдержала новую порцию слёз.

– Гарри ушел в Запретный лес. Он крестраж, о которых я тебе рассказывала. Он должен умереть, – на последних словах она не смогла противостоять рыданиям и истерика снова поглотила её.

Драко промолчал, держа её дрожащее тело в руках.

Сколько они так просидели было не важно. Но в один момент они услышала какой-то переполох внизу и, посмотрев друг на друга, решили спуститься.

Хагрид нёс на руках Гарри. Мёртвого Гарри.

Гермиона не чувствовала ног, и, если бы Малфой не подхватил её, она бы точно упала.

– Гарри Поттер мёртв! – кричал Реддл и ухмылялся. – Гарри Поттер мёртв!

Та толпа, что собралась во дворе школы, молчала и со всех сторон слышались рыдания.

– Пришло время вам признать меня! Присоединяйтесь или умрите! – призывал Том.

Вокруг стояла смертельная тишина, и лишь через мгновение послышался ломкий голос.

– Драко… – Люциус Малфой уже мало чем походил на себя прежнего и его вид был изможденным, замученным. – Драко.

Слизеринец стоял рядом с Гермионой, держа её за руку и смотрел на отца безразличным взглядом.

Нарцисса Малфой вышла из строя Пожирателей и протянула руку сыну, уверенно зовя его:

– Драко, выходи.

Драко резко вздохнул и крепче ухватился за Грейнджер, она чувствовала, как ему было сложно смотреть на мать и не иметь возможности сделать выбор, потому что это была его жизнь. Не их.

Блондин покачал головой, глядя на мать, и отвернулся.

Нарцисса шокировано смотрела на сына, и её рука беспомощно опускалась.

Все присутствующие наблюдали за этим моментом и понимали, что всё это значит.

Волдеморт издал смешок и произнес:

– Ну надо же, наш юный Лорд Малфой стал взрослым.

Внезапно, из толпы вышел человек и это был Невилл, который хромал и держал в руках распределяющую шляпу.

Следующие мгновения происходили будто в ускоренной съемке. Вот речь Невилла, которая посылала мурашки по всему телу и поднимала боевой дух. Вот Гарри соскакивает с рук Хагрида и несётся в сторону замка. Вот Пожиратели сбегают с поля боя, когда понимают, что война для них проиграна.

***

Драко увернулся от зеленого луча.

– Остолбеней!

Его крик разнеся в коридоре, сбив заклинанием очередного Пожирателя.

Он потерял из виду Грейнджер и, оглядываясь по сторонам, нигде не мог её найти.

Малфой знал, что они пытаются убить змею и Реддла, но спокойнее от этого не становилось. Паника застревала в глотке и не давала ей нормально работать.

В его голове был шторм из чувств и мыслей.

Лидирующее место занимала Гермиона и мама. Ему физически больно было отвернуться от неё, но Драко понимал, что это его жизнь, его выбор. И жертвовать собой ради родителей на протяжении всей своей жизни, он не хотел.

Возможно, это эгоистично, но всё должно идти с двух сторон, а не только с его. Люциус ничего не сделал для его защиты, для защиты матери, а Драко наоборот приложил все силы и ресурсы, и чем это закончилось?

На его пути возник Долохов, который, как только увидел Малфоя, противно оскалился.

Слизеринец не дал тому форы и первый выкрикнул заклинание:

– Петрификус Тоталус!

Перешагнув через обездвиженное тело, Драко побежал по коридору, в сторону Большого зала, чтобы найти Грейнджер, но на его пути возник совсем другой человек.

Мама.

Они смотрели друг на друга, и никто не знал, с чего начать разговор. В итоге, Драко решил задать важный для себя вопрос:

– Ты в порядке? Отец ничего не сделал?

Нарцисса неверяще покачала головой и в её взгляде было много разных эмоций:

– Конечно, ничего. Твой отец не настолько плохой человек, Драко. С тобой всё хорошо?

– Не соглашусь с тобой в этом вопросе, – слизеринец хмыкнул и уже с раздражением ответил. – Да, со мной всё хорошо, как и с девушкой, моей девушкой, которую пытали в нашем доме.

– Драко, ты же не думаешь, что ваш союз продержится долго? Ты просто захотел бросить вызов и…

– Бросить вызов, серьёзно? – он чувствовал, как злость пузыриться в каждой клетке. – Мы с ней вместе с конца четвертого курса, и я люблю её. И я не думаю, продержится ли долго, наш… союз, я знаю, что это навсегда.

Нарцисса шокировано смотрела на сына и не узнавала того мальчика, что растила. Это был кто-то другой. Это был уже не мальчик, а мужчина, вот в чём разница.

Малфой же ощутил свободу, что наконец-то это сказал. У него будто гора с плеч упала.

– Я пойду, – блондин развернулся и снова взялся за поиски Грейнджер.

Подбежав к дверям Большого зала, он увидел, что Реддл и Поттер о чем-то говорят и через секунду, посылают друг в друга лучи заклинай. Один Экспелярмус, другой Аваду.

Через мгновение Волдеморт падает навзничь и присутствующие начинают ликовать.

– Драко!

Малфой оборачивает на крик и его едва не сбивает с ног Гермиона, которая сжала того в объятьях.

– Я тебя искала и не могла найти! Боялась, что с тобой что-то случилось! – она отрывается от него и оглядывает каждый сантиметр тела на предмет повреждений.

– Всё хорошо, – он берет её лицо в ладони и целует.

Глубоко. Скучающе. Необходимо.

Гермиона отвечает с такой же самоотдачей, как и всегда. И от этого сносит крышу. Как и всегда.

Лишь в эту минуту, Драко понял одну важную вещь. Он нашел своего человека и никогда её не отпустит, потому что чувствует, что это взаимно и также ей необходимо, как и ему. Это определяло всё.

Грейнджер слегка отстраняется и с желанием смотрит на него.

Драко усмехается и целует её в любознательный лоб, и прижимает к груди, так, чтобы слиться воедино.

– Драко Малфой?

Они отрываются друг от друга и, озадаченно переглядываясь, обращают своё внимание на человека перед ними.

Это был какой-то хмырь из Министерства, о чём говорила характерная мантия.

– Да? – ему уже это не нравилось, всё было слишком подозрительно.

За спиной министерского чиновника, появились ещё парочка таких же, и они подошли к Малфою, закрутив тому руки за спину.

– Какого чёрта?!

– Что вы делаете?! Он ни в чём не виноват! Он на нашей стороне! – Грейнджер кричала и пыталась отцепить эти каменные глыбы от него, но её просто оттолкнули.

– Не смей её трогать! – Драко зарычал на громилу и в его взгляде было желание убийства.

– Драко Малфой, вы арестованы. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде, – главный из этих имбецилов проговорил заученный текст и кивнул громилам.

Они сильнее его перехватили и повели на выход из школы.

– Нет! Отпустите его, это какая-то ошибка, – Гермиона кричала и бежала за ними, стараясь образумить хоть какого-то, но не получалось.

– Грейнджер, всё нормально. Не лезь, – Драко пытался говорить спокойно и самому не ударяться в панику.

К счастью, Уизли, увидев переполох, не дал гриффиндорке совершить глупость и схватил, уводя от Малфоя. Это слизеринцу не понравилось, но Гермионе не стоило провоцировать конфликт, она сможет всё исправить, он знал.

Они дошли до аппарационной границы и трансгрессировали.

========== По-другому ==========

Его вели по коридорам Министерства и Драко не мог понять, где он находится. У него были подозрения, что это Отдел Тайн, но кроме этого, ничего в голову не приходило.

Малфой переживал за Грейнджер.

Только всё наконец-то закончилось, и вот, какая-то очередная задница в его жизни не дала им остаться вместе. Это бесило невероятно. Что он такой везучий или проклятый, без разницы, по сути.

В его голове было столько планов касаемо Гермионы, как пошлых, так и приторных до безобразия. Он хотел предложить ей жить вместе. Потому что эта хрень, которая случается с ними постоянно, заставляет их вечно разделяться. И Драко устал от этого. Он мечтал, чтобы Грейнджер каждый день просыпалась и засыпала с ним, потому что он обожал наблюдать, как она открывает глаза после сна. Или как засыпает, используя его, как подушку.

В груди было настолько тесно, от тех чувств, что он испытывал, что казалось можно умереть от передозировки этой эмоции.

Вокруг было тихо и пустынно. Громилы, что вели его, молчали и вообще, было похоже, что никогда не испытывают эмоций. Их лица представляли гранит.

Даже Драко, с его манерой прятаться за масками не выглядел, как безэмоциональный кусок дерьма. В отличие от этих двух.

Серьёзно?

Двое охранников, будто он самый опасный преступник в этом мире.

Плюс, наручники с подавлением магии.

Малфоя завели в комнату для допросов, судя по всему. Из мебели были только стол и два стула, по разным краям. Стены были бледно-зеленого оттенка, который вызывал ощущение, что здесь знатно блеванули, а потом этим покрасили эти чёртовы стены.

Драко кинули на стул, по-другому это назвать нельзя, и громилы вышли за дверь, не закрывая её.

Пока он оглядывался, в помещение зашел какой-то министерский клерк, которого слизеринец никогда не видел, и сел напротив него.

Жидкие волосы, брюхо, которое не помещается в брюки, вот и вся характеристика.

Действительно, министерская крыса. Таких везде пруд пруди.

– Здравствуйте, мистер Малфой, – голос у него был нормальный, обычный, но Драко он показался самым противным на свете, и это после Уизли.

– Что я здесь делаю? – он решил опустить никому не нужную вежливость и начать с главного. Его всегда раздражало, когда тянули кота за яйца.

– Что ж, – хмырь сглотнул, а после ухмыльнулся, видимо, рассчитывая на более теплый прием. Хрен ему. – Мистер Малфой, меня зовут, Джонатан Доусон и я буду вашим представителем. Вы здесь из-за того, что являетесь Пожирателем смерти, о чём свидетельствует метка на вашей руке, к тому же у нас есть сведения…

Он всё говорил и говорил, непонятную муть, от которой уже тошнило. Поэтому Малфой не выдержал и перебил этого придурка в министерской мантии.

– Вы не поняли вопроса, мистер Доусон: какого хрена, я здесь делаю? Я сражался на стороне Ордена, – он практически шипел, как змея, настолько в груди быстро поднимался ураган из ненависти.

Доусон снова сглотнул и провел пухлой рукой по своим жидким волосам, подбирая слова:

– Мистер Малфой, то что вы в последний момент решили одуматься, не делает вас невиновным. Мы будем вас судить за покушение на жизнь Альбуса Дамблдора, за помощь в проникновении Пожирателей в школу Хогвартс, согласно всем законодательный нормам.

Драко ощутил физически, что его взглядом можно убить. Доусон тоже почувствовал это, и после того, как поднял на него глаза, начал ёрзать.

– И что теперь, мистер Доусон? – издевку в его голосе не почувствовал бы только тупой. Доусон, видимо, не относился к числу последних идиотов.

Драко понимал, что говорить, объяснять что-то, просто бесполезно. Им нужно провести над ним суд, и они его проведут. Неважно, хоть он белый и пушистый, им это необходимо для своей поганой репутации. Доказать, что даже самый мелкий и никчемный Пожиратель смерти за решеткой.

Но он не позволит его посадить, сейчас у него слишком грандиозные планы на эту жизнь, так что, лучше немного пойти на своеобразный компромисс, а потом уже вытащить свои козыри. Ему нечего было скрывать, и это правда, он чист. Особенно в том, в чём его обвиняют.

– Сейчас я буду задавать вам вопросы, а вы честно на них ответите. После, перед судом, мы дадим вам сыворотку правды и узнаем где именно вы соврали, – Доусон старался не смотреть на него и поэтому, его глаза бегали по комнате, как у крысы.

– Я хочу другого представителя. Семейного. – Драко откинулся на спинку стула, демонстрируя абсолютное спокойствие. Внешнее, разумеется.

– К сожалению, мистер Малфой, у вас будет представитель, предоставленный Министерством, и никак иначе. Это сделано для того, чтобы не повторять ошибок прошлых лет и точно знать, кто виновен или действовал под Империо, а кто просто хорошо заплатил, – Доусон на миллисекунду ухмыльнулся и тут же спрятал эту эмоцию.

Это был намёк на отца. А может и просто предупреждение, чтобы убить надежду на свободную жизнь. Ничего не сказать, в этот раз Министерство сработало оперативно, быстро и эффективно.

Действительно, не как в прошлый раз. Видимо, на ошибках иногда всё же учатся.

Драко лишь фыркнул и сложил руку на груди. Они рассчитывали его напугать этим, думали, что он обделается от страха, но нет. Малфой не будет ничего скрывать, ему и нечего. Главное, держать себя в руках, чтобы у этих министерских крыс не было на него плохой характеристики, или какой-нибудь херни в этом роде.

– Ладно, задавайте свои вопросы, Доусон, – слизеринец ощутил, как в запястье врезаются наручники и на секунду, ему стало не по себе.

Всё же, как бы он не храбрился, мало чего было приятного в этой ситуации.

– Отлично, мистер Малфой, – чиновник кивнул и постарался не выглядеть так довольно, но не вышло. Может ему за него премию дадут, – начнём с главного: какие отношения вас связывают с мисс Гермионой Грейнджер?

– Какое это имеет отношение к делу? – Драко напрягся, не собирался он обсуждать свою личную жизнь, тем более с Грейнджер, с этим подобием человека.

– Самое прямое, мистер Малфой. Вы будете отвечать на вопрос? Иначе мне придется внести в протокол, что вы отказались сотрудничать, – Доусон поднял на него свои блеклые глаза и изобразил сочувствие.

Мудила.

– Романтические, – прорычал Драко.

– Отлично. Следующий вопрос: на сторону Ордена вы перешли по собственному желанию или мисс Грейнджер вас в этом убедила?

– И то и другое. Я не хотел быть Пожирателем, а Грейнджер меня поддержала, – он старался не беситься, что было практически невозможно в данной ситуации.

Его раздражали до белых точек перед глазами эти непонятные вопросы о Гермионе, но он отвечал, максимально непринужденно и не давая никакой конкретики, как ему казалось.

– Хорошо. Как давно вы находитесь в отношениях с мисс Грейнджер? – чуть ли не пропел Доусон и это напрягло Драко.

Всё это было, по меньшей мере, подозрительно.

– С четвертого курса, – скрывая неуверенности и озадаченность, ответил Малфой.

– Хорошо. А как давно Гермиона Грейнджер знала, что вы Пожиратель смерти? – вот оно. Они копали под Гермиону. Или этот хмырь хотел её засадить, неважно.

Важно то, что Грейнджер выглядит, как соучастница. Она была в курсе с самого начала и бездействовала. А бездействие тоже уголовно наказуемо.

Драко решил, если и сядет кто-то из них, или если, у кого-то и будет сломана жизнь, то это будет он. Может эта ситуация выглядела утопически только в его голове, но сути это не меняло. Поэтому, он соврал.

– Она ничего не знала. Это выяснилось только тогда, когда я покушался на директора, – Доусон после его ответа как-то погрустнел и это подтвердило теорию Драко, что Гермиона, им или ему чем-то мешала.

Только, чем?

– Ладно. Продолжим, – выдохнул Доусон и принялся задавать какие-то дебильные вопросы.

Лишь позже, Драко вспомнил, что его будут проверять при помощи сыворотки правды и тогда его вранье всплывет, но к тому времени, он что-нибудь придумает.

Должен.

Обязан.

Иначе, Грейнджер сможет разделить с ним соседнюю камеру, если про все её заслуги забудут.

Что за пиздец вообще творится?

***

– Что значит «нет»?! – Гермиона яростно дышала и буравила ненавистным взглядом секретаря Доусона, которая не пускала её в кабинет.

Она пыталась пробиться к Драко, но её никто к нему не пускал уже несколько дней. И это был ужас. Она не знала, что с ним, даже где он, жив ли вообще. От этого снова начались кошмары, которые прошли после того, как Малфой начал обнимать Гермиону по ночам.

Когда только его забрали, Грейнджер даже не поняла, что произошло. Была просто паника и непонимание. Лишь потом, когда Рон увел её и привел в относительное чувство, когда Гарри услышав новость, начал разбираться с ситуацией, лишь потом, Гермиона поняла, что его забрали, чтобы посадить в тюрьму.

Ни за что.

Да, Драко был Пожирателем смерти, но не стоит забывать корень проблемы, из-за чего ему пришлось это сделать. Его отец был Пожирателем смерти, да, вот здесь, пожалуйста, Гермиона, его оправдывать не будет.

Остальные прегрешения Малфой не являются настолько ужасными, особенно, по сравнению с другими.

Грейнджер уже третьи сутки не спала, толком не ела, потому что ничего в горло не лезло, и вполне был способна проклясть любого, наверное. И то, что её не пускают просто увидеться с Драко, злило до трясучки и бешенства.

Она пыталась узнать через Кингсли, что вообще произошло. Он сказал, что сейчас каждый Пожиратель будет осуждён, чтобы не повторять прошлых ошибок, чтобы каждый причастный сидел за решеткой. И если Драко нечего скрывать, то и бояться, соответственно, тоже нечего.

Это был бред.

Вот поэтому Гермиона всё меньше хотела работать в Министерстве. Потому что здесь такой бардак и хаос, что словами не выразить. Каждый переживает за свой зад. И каждому лишь бы побольше отложить на карманные расходы.

Министерские крысы.

Иначе их просто не назовешь. С одной стороны, можно понять, зачем всё это, но с другой – творился беспредел.

Грейнджер не даст посадить Малфоя. Не даст. Потому что это глупость, несусветная глупость. Даже смешно, что всё случилось именно так. Они только наконец разобрались во всём, война закончилась, всё должно было стать лучше.

А получилось, как всегда.

Иногда казалось, что каждый день их жизни будет стараться подкинуть им проблем. Чтоб не было скучно.

– Мисс Грейнджер, я Вам всё ещё вчера объяснила. К мистеру Малфою никого не пускают. А мистер Доусон никого не принимает, – секретарша проговорила ей заученный текст, который Гермиона слушала третий день.

У неё начал дергаться глаз.

– Я Вас в который раз прошу… – гриффиндорка посмотрела на табличку, что стояла на столе, и увидела имя девушки, – Кэрри, я понимаю, что Вы мне говорите, но поймите и Вы меня. Я здесь уже практически живу и Вам надоедаю. Просто дайте мне поговорить с мистером Доусоном. Это очень важно.

– Мисс Грейнджер, к сожалению, я не могу Вас пустить, – Кэрри опустила глаза и начала перебирать пергаменты у себя на столе, показывая, что разговор закончен.

Гермиона была в ярости.

Она едва сдержала себя от того, чтобы не оторвать этой курице голову.

Она всё перепробовала. И угрозы, и просьбы, и надавить на сочувствие, всё. И ничего не получилось.

Одновременно со злостью пришло желание разреветься. Как пятилетней девчонке.

Ей определенно нужно разобраться со своими эмоциональными выбросами. Ну сколько можно рыдать, в самом деле?

– Отлично, Кэрри. Всего хорошего, – Гермиона сказала это со всем сгустком отрицательных эмоций и развернулась к лифту.

Ужасный день. Ужасные три дня. Всё ужасно.

Грейнджер чувствовала, что буквально задыхается от ярости и боли. Перед глазами все мутнело, и девушка остановилась, чтобы успокоиться.

Главное, глубоко дышать.

Дыхание наше всё.

– Гермиона?

Гриффиндорка обернулась и увидела Рона, который озадаченно на неё смотрел.

– Рон, а ты, что здесь делаешь? – она была расстроена, что друг застал её в таком состоянии.

– Так, нас с Гарри вызывали для дачи показаний, в отношении Долохова и Роули. Мы же тебе говорили, – Уизли нахмурился и не спускал с неё глаз.

– Я… прости, наверное, забыла, – Гермиона кивнула, сама, не понимая, чему, и пыталась найти в памяти последний разговор с мальчиками.

Не получилось.

Все мысли занимал Драко и в голове не было ничего, кроме него. Впрочем, как и всегда.

Если честно, она вообще плохо помнила, что делала в эти дни.

– Да ничего. А что ты здесь? Снова ходила к Доусону? – спросил Рон и засунул руки в карманы брюк.

– Да. Меня опять не пустили, – девушка провела руками по голове, останавливая их на лице, таким образом, закрывая его ладонями.

– Гермиона, всё нормально? – в его голосе чувствовалось, что он переживает за неё.

Грейнджер дала себе секунду и открыла лицо, смотря на своего друга.

– Да, Рон. Просто уже устала от этого… всего, – она нахмурилась, вспоминая про Поттера, – а где Гарри?

– Его задержали, если честно, я не совсем понял, зачем. – Уизли пожал плечами и спросил. – Ты домой?

– Как раз собиралась, – гриффиндорка устало улыбнулась, и они прошли к лифту.

– Всё с ним нормально будет, Гермиона. Это же хорёк, он живучий, – Рон скривился и посмотрел на подругу.

Девушка не выдержала той благодарности, что почувствовала в эту минуту и обняла рыжего.

– Ты чего? – он был удивлен и не сразу ответил на объятье.

– Я вас с Гарри очень люблю. Вы самые лучшие. Спасибо, что вы со мной, – она ощутила, что ещё секунда и может расплакаться, а потом это не закончится.

– Мы тебя тоже любим, Гермиона. Да, вкус на парней у тебя дерьмовый, но мы всегда будем рядом, – Рон крепко обнял гриффиндорку и отстранился.

Грейнджер посмотрела на Уизли и улыбнулась, он ответил тем же.

***

– Слушается дело Драко Люциуса Малфоя. Пожирателя смерти. Его обвиняют в пособничестве Волдеморту, попытке убийства Альбуса Дамблдора, в помощи и в проникновении Пожирателей смерти в школу чародейства и волшебства “Хогвартс”, и в покушении на жизнь Рональда Уизли и Кэти Белл, – прочитал громким голосом судья Кэмпэлл и дал разрешение всем сесть.

Драко переживал и что уж греха таить, поджилки немного, да тряслись. Особенно, после того, как услышал в чём его обвиняют. Хоть он и знал это, но услышать было всё равно неприятно и пугающе.

Его держали в изоляции, никого не пуская, кроме этого мерзкого Доусона, который одним своим видом уже вызывал рвоту. Малфоя заставляли рассказать всё . Абсолютно. Но на удивление о Грейнджер больше не спрашивали, причину этому Драко не знал. Только надеялся, что ему показалось вся эта чрезмерная заинтересованность в их отношениях, или у него была паранойя.

Эти пять дней проплыли, как в тумане. Он даже не мог вспомнить хоть что-то, кроме бесконечных допросов, похожих один на другой.

Его допрашивали с сывороткой правды и все ответы слизеринца подтвердились, кроме одного.

Грейнджер знала, что он был Пожирателем и промолчала.

Когда Доусон узнал, что Малфой соврал именно здесь, то мерзко ухмыльнулся и будто уже предвкушал какую-то пакость.

Сначала Драко не мог понять, чем обоснован этот интерес к Гермионе и к нему, в частности, но потом вспомнил, что отец чем-то насолил этой крысе.

Малфою тогда было не больше десяти и он не знал по сути ничего, но покопавшись в своей памяти, понял, что знает это имя.

Там были задействованы какие-то махинации с деньгами и Люциус, в итоге, выиграл, подробностей, к сожалению, Драко не помнил. И вот теперь, эта гнида хотела засадить сына Малфоя за решетку, чтобы поквитаться. Или испортить жизнь Гермионе, чтобы Малфою пришлось туго.

Всё оказалось так предсказуемо.

Причём, Люциус уже сидел, и будет целых двадцать лет, если протянет столько.

Суд над отцом состоялся на второй день после битвы за Хогвартс и Драко ничего об этом не слышал, пока не пришел всё тот же Доусон и с мерзопакостно-довольным видом не рассказал. Вот тогда слизеринец и вспомнил его.

Нарциссу судили в том же день, но всё прошло быстро. Она спасла Поттера и тот выступил в её защиту, и это решило всё. Ей только выписали штраф и наложили на палочку следящее заклинание.

Драко боялся мечтать, что ему также повезет. Если сначала он был уверен, что будет свободным и не о чем переживать, то сейчас, видя, что его хотят просто посадить, даже толком не разбираясь, заставляло обливаться холодным потом.

Вся его спесь и гонор, в данный момент, потеряли свою ценность.

Но он держался. Потому что Грейнджер сидела в зале и смотрела своими глазами, полными беспокойства, на него. Это и радовало, и пугало. Он был счастлив, что она здесь и чувствовал поддержку, но в то же время, Драко нельзя было расклеиваться и нужно было быть мужиком, что могло не получаться в эти мгновения.

– Вызывается первый свидетель защиты, мисс Гермиона Грейнджер, – сказал судья.

Малфой не знал, кто этот судья. Этого человека он никогда не видел.

Гермиона поднялась на трибуну для дачи показаний, и дав присягу, приготовилась услышать вопросы.

Выглядела она собранной, но немного нервной и круги под глазами это хорошо подчеркивали.

– Мисс Грейнджер, правда ли то, что вы состояли и состоите в романтических отношениях с подсудимым?

– Да, это правда, – спокойно ответила Грейнджер, чем вызвала ажиотаж в зале.

Все начали переговариваться и осуждающе смотреть на гриффиндорку. Скитер тут же начала строчить своим кротко-пишущим пером новую сенсацию. Её глаза зажглись небывалым азартом.

– Тишина в зале! – судья постучал молотком и в помещении стало спокойней.

– Мисс Грейнджер, знали ли вы, что подсудимый является Пожирателем смерти?

– Да, я знала, – Гермиона сглотнула и продолжила, – но я так же знала, почему ему пришлось это сделать.

– И почему же, мисс Грейнджер?

– Мистер Малфой был шестнадцатилетним подростом, у которого не было выбора. Под угрозой была его семья, особенно, его мать и ему ничего не оставалось, кроме, как выполнять то, что казалось необходимым.

– Мисс Грейнджер, вы говорите, что у подсудимого не был выбора, но он мог обратиться за помощью, например, к Альбусу Дамблдору.

– Да вы правы, но не стоит забывать, что уже тогда Люциус Малфой давно был Пожирателем смерти, и Драко просто боялся, что ему никто не поможет. К тому же, был риск, что об этом могли узнать.

– Что вы имеете ввиду, мисс Грейнджер? – судья наклонился немного вперед и внимательно смотрел на Гермиону, в зале стояла мёртвая тишина.

– Лишь то, что Волдеморт был могущественным легилиментом и Драко боялся, что он может проникнуть в его сознание, таким образом, узнав и обо мне, и о своем предательстве. Также хочу отметить, что мистер Малфой посещал занятия по окклюменции у Северуса Снейпа, пытаясь защитить своих близких, – Гермиона вздохнула и мельком взглянула на Драко.

– Мисс Грейнджер, считаете ли вы, что подсудимый находился в безвыходном положении?

– Да, я так считаю.

– Даже тогда, когда покушался на жизнь невиновных людей?

– Драко никогда не хотел никого убивать. Более того, когда произошел несчастный случай с Кэти Белл, он пытался покончить с собой, – в зале поднялся шум и судья приказал всем соблюдать тишину, Гермиона продолжила. – Вы можете допросить Блейза Забини, именно он нашел мистера Малфоя и спас тому жизнь.

Гриффиндорка тяжело дышала от усталости и нервного напряжения. Ей хотелось кричать на всех, что всё это просто цирк.

Малфой просто смотрел на неё и пытался не задыхаться от того, насколько такому козлу, как он, повезло, что эта девушка с ним.

Чёрт возьми, он превращался в сопливого романтика.

– Мисс Грейнджер, почему вы не рассказали о том, что происходило с подсудимым?

– Я хотела это сделать, я хотела ему помочь, но Драко боялся, что я подвергну себя опасности, таким образом. Он просто не верил, что что-то может измениться в его пользу.

– А когда вы узнали о том, что ваш друг, Рональд Уизли, пострадал от руки мистера Малфоя, что вы сделали?

– Я была напугана, тем, что случилось с Роном, но знала, что это был несчастный случай.

– Вам не кажется, что слишком много несчастных случаев произошло? – судья сложил руки в замок на столе и посмотрел на гриффиндорку непонятным взглядом.

Было тяжело понять, что он хочет сделать. Засадить слизеринца, или и правда разобраться в ситуации.

– Нет, не кажется. Он не понимал, что делает, ему было страшно. Спешу напомнить вам, что несмотря на то, что его семья находилась под угрозой, Драко так и не смог совершить убийство. Я думаю, это самое главное. Он сражался на стороне Ордена в последней битве, рядом со мной и моими друзьями, которых не очень любит. Он спас меня, и Гарри Поттера, когда нас привели в Малфой-Мэнор. Драко не выдал никого из нас, рискуя собой. Он вытащил меня и вернулся в штаб Ордена, где его могли убить.

В помещении было тихо и каждый смотрел на Грейнджер, переваривая, что только что услышал.

Она пыталась взять себя под контроль, но в ней уже проснулась ярость, к данному спектаклю. К этой несправедливости.

Девушка провела рукой по волосам, убирая выпавшие пряди из хвоста, и посмотрела на судью прямым взглядом.