Текст книги "Секрет на страницах (СИ)"

Автор книги: Mad__sel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– «Мы не только спим», «она моя», – Гермиона передразнила его слова и сложила руки на груди, буравя недовольным взглядом слизеринца.

– Это была констатация факта, – Малфой возмущенно выдохнул и упал на спину поперек кровати. – Грейнджер, нашла из-за чего дуться.

– Я не дуюсь, просто, неужели нельзя было промолчать, – Гермиона села рядом с ним и убрала прядь, что выбилась из хвоста.

– Нет, нельзя. Это было сказано для Уизли, что смотрит на тебя, как на куриную ножку за обедом, – Драко вообще не мог взять в толк, какого чёрта разговор принял такой оборот. Можно было провести время с приятной пользой для них обоих.

– Драко, ревновать меня к Рону – просто глупо. Мы только друзья, – гриффиндорка закатила глаза и устроилась под боком у Малфоя.

Слизеринец прижал её крепче и поцеловав в макушку, сказал правду, которую она должна была понять:

– Он хочет тебя и то, что вы друзья, вообще его не волнует. Только ты так думаешь, что вы всё выясняли, но на самом деле, Уизли просто ждет, когда ты выберешь его.

Грейнджер молчала и, казалось, не дышала.

Через пару минут она подняла голову и внимательно посмотрела на него.

– Ты дурак. Я люблю Рона и Гарри исключительно, как братьев, и это не изменится, – она закусила губу и начала водить пальцем по его груди. – Ты совсем другое, Драко. И ты это знаешь. Я люблю тебя, как мужчину и вряд ли это изменится. Так что, у тебя нет никаких поводов ревновать и думать, что, если Рон в меня влюблен, то это каким-то образом поменяет моё отношение к тебе.

Малфой провел рукой по её волосам, зарываясь у корней и притянул её голову к себе, глубоко поцеловав.

Грейнджер ответила не менее напористо и страстно. Когда воздух в легких закончился, они оторвались друг от друга. Драко просто, без слов, сгрёб девушку в медвежьи объятия и наслаждался моментом.

***

Драко спустился на кухню, попить воды.

Грейнджер сладко спала и выползти из-под неё оказалось непросто. Он не хотел, чтобы она проснулась. Кошмары никого не обошли стороной.

Стояла глубокая ночь и в доме была тишина, которая затягивала в свои объятия.

Малфой вышел на террасу и устроился поудобнее в плетёном кресле. Спать на удивление не хотелось.

Ужин в кругу членов Ордена, прошел специфично. Ему никто слова не сказал, в прямом смысле. Хорошо это или плохо, было без разницы. Драко находился здесь, только из-за Грейнджер и то, что он не был приятен кучке Уизли, его не волновало. Но Гермиона расстроилась и пообещала, наверное, самой себе, поговорить со всеми, и объяснить, что Малфой значит для неё.

Драко этим не вдохновился и просил её успокоиться по этому поводу, но Гриффиндор, видимо, диагноз, так что…

Он думал о матери. Она была единственной о ком Драко сейчас переживал. Грейнджер в безопасности, с ним, а мама нет. Но какая-то уверенность внутри твердила, что с ней всё хорошо. Вряд ли отец позволил бы себе ещё раз так облажаться, как, например, с ним.

– Не спится? – чёртов Поттер выпрыгнул, как чёрт из табакерки.

– Нет, – любезничать с золотым мальчиком Драко, точно не будет.

Гарри сел на соседнее кресло и, вытянув ноги, посмотрел на пляж и океан, что был спокойным и тихим.

Малфой не догонял, какого чёрта, избранный сейчас делает. То, что тот решил провести свою бессонную ночь в его компании было подозрительно и банально. Сейчас будет разговор в стиле старшего брата.

– Ты ведь понимаешь, Малфой, что Гермионе ты не пара.

Ну вот, что он говорил.

– Какой ты заботливый, Поттер, – Драко фыркнул и показательно расслабился, подчёркивая свое безразличие к этому разговору.

– Заткнись и слушай, – Гарри огрызнулся и сменил тон на более деловой. – Я вообще не понимаю, что она в тебе нашла. Ты же полный придурок.

– Ты просто со мной не спал, Поттер, – Драко увидел, как Золотой мальчик скривился и его настроение подскочило ввысь. И он продолжил:

– Можно подумать, вы с Уизли далеко ушли, – слизеринец закатил глаза и его резко потянуло в сон. Золотой мальчик умел нагонять тоску, только своим видом.

– Пошёл ты, – Поттер недовольно зыркнул на него и наконец замолчал.

Малфой просто смотрел на воду и чувствовал покой, который всегда завладевал им, когда он думал о Грейнджер. У этой девчонки, определённо, вкус так себе, раз возле неё собрались такие фрики, как он сам, и эти двое.

Драко вспомнил, как посчитал Гермиону проблемной, и так и оказалось.

Поняв, что его реально начало клонить в сон, слизеринец встал и решил сказать важную вещь, чтобы расставить все точки над и:

– Я говорю это один раз, поэтому слушай внимательно, Поттер. Я люблю Грейнджер и не собираюсь её бросать, тем более из-за того, что я ей, якобы, не подхожу. Всё это чушь собачья. От неё я не откажусь, так что, передай Уизли, чтоб не капал слюной на мою девушку.

Малфой вошёл в дом и поднялся в комнату, что они делили с Гермионой. Она лежала посередине кровати, обняв его подушку.

Драко ухмыльнулся и, ощутив в груди приступ нежности, лёг на кровать и обнял со спины девушку. Она сразу повернулась в нему и закинула ногу на его бедро, подмяв Драко под себя.

***

– Нет.

– Драко…

– Я сказал нет! – его просто до ужаса бесило, что у этой девушки, какой-то ненормальный стимул рисковать своей жизнью.

– Ты должен понимать, что это необходимо, – Гермиона начинала злиться и это чувствовалось в её тоне.

– А ты должна понимать, своим гениальным мозгом, что это пиздец, как опасно, – Малфой тяжело дышал и старался сдерживать неконтролируемое бешенство внутри.

– Я знаю! Но когда же ты поймешь, что иначе всё это не закончится, никогда! – она кричала и раздраженно смотрела на него.

– Я, блять, тебя защитить пытаюсь, – Драко уже рычал и был похож на психа во время очередного эмоционального срыва.

– Не нужно меня постоянно защищать, я могу за себя постоять. Я не стану сидеть, как принцесса в башне, и ждать, что ты меня спасёшь, ясно?! – Грейнджер была готова придушить Малфоя, так он её разозлил.

– Отлично. Пошла ты, Грейнджер. Вот серьёзно, пошла ты. Даже не подходи ко мне, дура чёртова, – Драко скривился, смотря на гриффиндорку и развернулся к лестнице, поднявшись в их комнату.

Их ссору слышал каждый в этом дерьмовом доме. Они орали, как две истерички друг на друга. А почему?

Потому что эта идиотка решила, что у неё девять жизней, и пробраться в сейф Беллатрисы в Гринготтсе ничего не стоит. Особенно, когда у тебя есть её волос и оборотное зелье, в придачу.

Сука.

Как же она его бесила.

Вот почему, почему, нельзя просто отсидеться, не пытаясь засунуть голову в каждую петлю. У Гермионы точно инстинкт самосохранения напрочь отсутствует.

Драко так и просидел в комнате всё время, пока их не было. То есть, сутки. И это вымораживало. Он снова бездействовал. Малфой предложил Грейнджер пойти с ними, под видом ещё одного Пожирателя, возможно, своего отца. Но нет. Гермиона решила, что это опасно, его могут схватить и прочий бред. Зато за Поттера и Уизли она не волновалась.

Дура.

Как его вообще угораздило вляпаться в проблему, под названием “Гермиона Грейнджер” ?

Вопрос, который останется без ответа.

Возможно, навсегда.

Ему было страшно за маму, за Грейнджер. И то, что она нарочно рисковала собой, зная, как Драко к этому относится, причиняло боль. И вызывало ярость, куда ж без неё.

Малфой прекрасно понимал, что по-другому быть не может. Грейнджер нужно всех спасать и помогать подтирать зад своим одноклеточным, но она забывала о себе. И это самое главное. Гермиона должна была помнить о себе, о своей безопасности. Ради него. Потому что, в противном случае, его уже ничего держать не будет.

Эгоистично?

Несомненно, но Драко никогда не был и не будет хорошим и правильным мальчиком. Грейнджер была его и это не изменится, а значит, ей нужно смириться с тем фактом, что её жизнь всегда будет у Малфоя в приоритете. Так должно быть и у неё.

Вот только объяснить этой гордячке такие простые истины, было практически нереально.

Слизеринец услышал, как дверь открылась и повернул голову.

Вспомни лучик, вот и солнце – как говорится.

Грейнджер.

Живая и, вроде, невредимая.

Малфой был рад её видеть, но не собирался это показывать. Поэтому быстро оглядев её, на предмет повреждений, сразу отвернулся и продолжил смотреть в окно. Делая вид, разумеется.

– Драко? – голос тихий и неуверенный.

Когда он не ответил, Гермиона вздохнула и подошла к нему. Она хотела зарыться рукой в его волосы, но Малфой увернулся.

– Драко, ты ведешь себя, как ребёнок, – Грейнджер села рядом и положила голову на его плечо.

– Как ребёнок? Ну спасибо, – он фыркнул и постарался не показывать, что его злость давно прошла.

И правда, как ребёнок.

– Да, ты же знаешь, что так было нужно. Мы его добыли, если тебе интересно, – девушка выглядела, как выжатый лимон и Драко не смог больше это игнорировать.

– Иди сюда, – он обнял её, и они удобно легли на кровать. – Ты точно в порядке?

– Да, всё хорошо, правда. Все прошло… даже удачно, – Гермиона усмехнулась этим своим словам и зарылась носом в его шею, оставляя там поцелуй.

– Грейнджер, не смей больше решать за меня. Если пойдешь ты, пойду и я. Я в первый и последний раз тебе это говорю, ты поняла? – Драко говорил серьёзно, чтобы она наконец поняла, что расставаться для них – не самый лучший вариант.

Девушка молчала и неподвижно лежала в его руках. Малфой даже подумал, что она уснула, но Гермиона привстала и посмотрела на него.

– Прости, я тоже была не права, – слизеринец хмыкнул и закатил глаза. – Я тоже за тебя переживаю. Думаю, у нас есть некоторые проблемы с взаимопониманием, и чтобы, в дальнейшем не было такого конфликта, нам нужно разговаривать о своих страхах и волнениях, обо всём. Я ненавижу с тобой ссориться, Драко.

– Я знаю, – Малфой вздохнул и положил ладонь на её щеку, выводя мелкие узоры. –Ты права, нам нужно больше слышать друг друга.

– Знаешь, если бы люди больше разговаривали и слушали друг друга, было бы гораздо меньше проблем в этом мире, – Гермиона скованно улыбнулась и, закрыв глаза, прижалась к его ладони.

– Как всегда, слишком правильно, Грейнджер, – Драко усмехнулся и притянул её к себе для поцелуя. Легкого и нежного, редкого для них, – но, ты же у меня правильная девочка, да?

– Вот именно, а ты меня портишь, – гриффиндорка проложила цепочку поцелуев по его скуле и прошептала прямо в губы, – и мне это нравится.

Малфой криво улыбнулся и принялся снимать с неё ненужные тряпки.

========== Я знаю ==========

Люциус брызнул водой в лицо, пытаясь привести себя в чувство.

Несколько часов Круцио не прошли бесследно. Он ощущал себя дряхлым стариком, а не мужчиной в рассвете лет.

Не так он себе представлял правление Темного Лорда. Не так.

Малфой думал, что будет купаться в лучах славы. Их род будет уважаем больше, чем когда-либо. А получилось так, что его все ненавидят и презирают, даже родной сын, который…

От Драко не было слышно ничего, единственное, кажется, он был жив.

Поттер со своим отребьем проник в Гринготтс, а это значит, что грязнокровка была с ним. Возможно, Драко присоединился к Ордену. Люциус не знал, что думать по этому поводу. Он любил сына, но видимо, не так, как было нужно. И эта вина, что поселилась в нём, после побега Драко, не отпускала.

Сначала ему казалось, что его сын оказался настоящем предателем, но потом пришло осознание своей собственной ошибки, как родителя, как отца. Он не смог защитить свою семью, и сам же за это поплатился. Сын ненавидит его, это было ясно. Нарцисса не показывала, но он видел, что она с удовольствием бы сбежала от него, напоследок высказав всё, что думает о нём.

Люциус даже не стал бы злиться. Его поломала жизнь. Сил ни на что не осталось. Малфой понимал, что в случае победы Поттера, его посадят в Азкабан и это самый лучший вариант. Ну, а если Темный Лорд, то смерть покажется ему раем. Малфой-старший давно не представлял хоть какой-то толк для армии Волдеморта, он знал это. А когда кто-то перестает иметь минимальную ценность для Реддла, он отправляется на тот свет.

Этот якорь из противоречивых чувств тянул на дно отчаянья и безысходности. Он ничего не добился в этой жизни, кроме ошибок и ненависти своей семьи, которую подвел.

Нарцисса постучала о косяк двери, вырывая мужа из состояния задумчивости.

– Как ты себя чувствуешь? – она смотрела обеспокоенно и её брови нахмурились, когда она увидела небольшую дрожь в руках мужа. Последствия заклятия.

– Я в порядке, можешь не переживать, – Люциус равнодушно ответил и сосредоточил всё своё внимание на отражении в зеркале. Ненавистном отражении.

Нарцисса, не отрывая от него взгляда, погружалась в свои мысли о сыне. Она так за него переживала, но оставалась надежда, что он жив. Этот стимул давал силы вставать по утрам.

– Как думаешь, с ним всё хорошо? – женщина чувствовала, что ей нужно услышать положительный ответ. Получить поддержку.

– Не знаю, но думаю, что, если бы он был мёртв, мы бы узнали об этом, – Люциус перевел взгляд на жену и увидел муку на её лице. Стало больно от того, что она страдала по его вине столько лет.

Он никогда не считал свои действия неправильными или жестокими, но ситуация с Драко настолько задела что-то внутри, что вернуться в изначальное состояние, не представлялось возможным. Это было самой ужасной ошибкой в жизни Люциуса – позволить своему сыну принять метку. Но тогда, это казалось почетным и ощущалось величие в жилах, и вот к чему оно привело.

Малфой глубоко вздохнул и держался изо всех сил, чтобы не позволить себе упасть на колени от физической и моральной боли.

– Как ты можешь быть таким спокойным? – Нарцисса непонимающе вглядывалась в его глаза и пыталась что-то найти.

– А кто сказал, что мы должны за него переживать? Он сделал свой выбор, в пользу этой…грязнокровки, – Люциус чувствовал в груди злость на сына за такой выбор, вот этого он точно никогда не поймет и не примет.

– Причем здесь эта девчонка, я говорю о нашем сыне, который находится неизвестно где, а мы не знаем, нужна ли ему помощь, – Нарцисса злилась, что позволяла себе крайне редко, но, когда твой ребёнок находится в опасности, материнский инстинкт преобладает над манерами.

– Он сделал это из-за грязнокровки, Нарцисса. Наш сын предатель крови, смирись с этим, он больше не твой маленький мальчик, – Люциус смотрел на жену и понимал, что он не простит сына за этот поступок, как и она не простит его за всё. Их семья давно была разрушена, им самим.

– Может и так, – женщина яростно приподняла подбородок и со злостью, и болью посмотрела на него, – но он всё ещё твой единственный сын. Ты должен был его защитить, но не сделал этого. И в отличие от тебя, Драко смог сделать это по отношению к девушке, которая ему небезразлична. Я против этого… союза. В этом я с тобой согласна, но Драко всегда будет моим сыном, несмотря ни на что.

Они смотрели друг на друга и каждый знал, что не смог достучаться до другого. Это было нормой в их семье. То, что когда-то было семьёй.

Нарцисса понимала, что это конец. Она больше не сможет смотреть на этого человека, как раньше. Он сам разрушил всё хорошее, что в нём было, что было в их отношениях.

Когда только ей сообщили о помолвке с молодым лордом Малфоем, она обрадовалась. Люциус нравился Нарциссе ещё со школьной скамьи, и их знакомство заставило влюбиться в него. Все их чувства были взаимными и первые годы брака были сказочными, она настолько была счастлива, что не обращала внимания на окружающий мир. Но потом всё изменилось, Люциус решил, что ему нужно больше власти, больше почтения, всего. Это и стало началом краха.

После падения Лорда, происходила неразбериха и страх просто стал постоянным гостем в их доме, но вскоре всё обошлось. У них рос замечательный мальчик и Люциус клялся, что впредь, не повторит такой ошибки, что семья для него будет на первом месте. Семья, не власть.

Но вот, прошло шестнадцать лет и ничего не изменилось.

Нарцисса почувствовала себя семнадцатилетней девчонкой, которая влюбилась в мужчину, оказавшимся обманом. Её женское сердце, как и каждой девушки, мечтало о простом и тихом счастье. Оно у неё было, но его разрушил тот, кто и помог создать. Её муж, которого до этого момента она любила.

Сейчас Нарцисса физически ощутила своё сердце, которое превратилось в осколки. Она знала, что всегда будет выбирать сына, он самое важное. И так должен был считать и Люциус, но для него существовали другие приоритеты.

Это стало концом их истории.

Они смотрели друг на друга и слышали всю ту боль, что витала вокруг них. Та боль, что разлучила их, как семью и любящих людей.

Нарцисса не стала ждать чуда от своего мужа, это бесполезное занятие. Он никогда не изменится. Никогда.

Поэтому она просто развернулась и покинула его, во всех смыслах.

Люциус смотрел на то место, где ещё минуту назад стояла его жена. Его опора. И понял одну вещь. Семья не обязана любить тебя безоговорочно. Хотя он всегда презирал влюбленных дураков, теряющих голову из-за этого чувства.

Да, он любил жену и сына, но недостаточно, не так. До этого момента Люциус и не думал, что делал что-то не так, но как оказалось, даже на старости лет можно узнать много нового о себе.

Он остался один, во всех смыслах.

***

Гермиона крепче прижалась спиной к груди Драко и постаралась снова погрузиться в сон. Но, к сожалению, ей не удалось это сделать. Это был последний день перед отправкой в Хогвартс, когда она могла отоспаться.

Но, не судьба.

Обсудив с мальчиками план, как сказал Гарри, который обязательно провалится, они разошлись, чтоб отдохнуть. Их вылазка в Гринготтс закончилась позавчера, но тот адреналин, вперемешку со страхом, до сих пор не отпускал девушку.

Может поэтому ей и не удавалось нормально поспать.

– Грейнджер, хватит ворочаться, – Драко зарылся носом в её волосы и гриффиндорка расстроилась, что разбудила его.

– Прости, – она повернулась к нему лицом и увидела, что его глаза всё ещё закрыты.

– Я тоже плохо спал, – Малфой открыл глаза и поцеловал её в лоб. – Доброе утро.

– Доброе утро, – Гермиона улыбнулась и посмотрела на часы. Шесть утра.

Драко прислонился к её лбу своим и просто наслаждался моментом.

У гриффиндорки в голове было непонятно что. Какое-то непонятное волнение в груди не хотело уходить.

Конечно, это объяснить очень легко, они собираются на поле боя, тут нельзя оставаться спокойным. Но она привыкла, что вместе с мальчиками рискует, как бы странно это ни звучало.

Но Драко никогда не был с ними, или в их шкуре, это и пугало. Гермиона боялась за него. Сейчас он предатель, причём, никто из Ордена, по сути, не знает, что Малфой с ними, вернее, с ней. И это значило, что его захотят убить оба лагеря.

– Грейнджер, я слышу, как ты думаешь, – Драко открыл глаза и недовольно посмотрел на девушку.

– Я просто переживаю, – гриффиндорка закусила губу и неуверенно начала, – может, ты останешься здесь и…

– Нет, – слизеринец нахмурился и лег на спину.

– Драко, ты же понимаешь, что…

– Грейнджер, мы это уже обсуждали, и как мне казалось, пришли к единому решению. Я, чёрт возьми, не стану отсиживаться здесь, пока ты спасаешь мир, ясно?! – Малфой зарылся рукой в волосы, смотря в потолок. – Я хочу узнать, что с мамой. Я и так её бросил. Больше такой ошибки, я не хочу повторять, не с тобой. Если я знаю, что о ней ещё может позаботиться отец, то про тебя я молчу. Твоим дегенератам я не доверяю.

Гермиона молчала и не знала, что сказать, как часто бывало именно с Драко.

Внезапно, голову пронзило воспоминание, которым она захотела поделиться с ним.

– Помнишь, ты отправил мне диктофон с прощанием? – она увидела, что он перевел на неё заинтересованный взгляд и продолжила. – Я каждую ночь слушала твой голос, потому что иначе не могла заснуть. А когда мы с мальчиками прятались в палатке, такой возможности практически не было, и поэтому я старалась чаще дежурить по ночам.

Малфой вздохнул и, перекатившись, нависнул над Гермионой.

– Грейнджер, я хочу, чтобы ты поняла меня. Я тебя никогда не отпущу, тем более, в место где возможна мясорубка. Вспомни, как ты переживала, когда не знала, что со мной, – гриффиндорка слегка вздрогнула от тех событий, что опечатались в сознании, и посмотрела на Драко, – а теперь представь меня на своём месте.

Она не стала этого делать. Просто обняла Малфоя за шею, притянув вплотную к себе. Драко удобно, для них обоих, лежал на Гермионе и щекотал своим дыханием её шею, зарываясь и погружаясь в запах девушки.

Больше ничего не надо было. Просто лежать, обнявшись, и растворяться в друг друге.

***

– Малфой? – шок на лице Невилла выглядел очень комично.

Когда они трансгрессировали в Хогсмид и их чуть не поймали, помощь пришла оттуда, откуда они не ожидали. Аберфорт, брат Дамблдора, спас их и теперь они наблюдали лицо однокурсника.

– Привет, Долгопупс, – Драко фыркнул и старался не покрыться сыпью от такого количества гриффиндорцев.

Невилл увидев, что Гермиона держала слизеринца за руку, чуть не свалился в обморок. Это точно будет главной новостью, когда всё закончится.

Справляясь с удивлением, Долгопупс обратился к Абефорту:

– К нам ещё люди подойдут, – получив в ответ кивок, он повел их по туннелю в Хогвартс.

– Я не помню этого пути на карте мародеров, – Рон чуть не споткнулся и едва слышно выругался.

– Раньше его не существовало. В начале года, семь потайных ходов были опечатаны, – Невилл внимательно смотрел под ноги и освещал дорогу Люмосом.

– Ну что, Снейп ужасный директор? – спросила Гермиона.

Хоть она и было благодарна этому человеку за Драко, но, когда ты не знаешь, что у кого-то на уме, тяжело относиться к нему однозначно. Вот и по поводу Снейпа её одолевали смешанные чувства.

– Его почти не видно, – Невилл усмехнулся и оглянулся на девушку через плечо, – нужно опасаться Кэролл.

– Кэролл? – переспросил Рон, услышав знакомую фамилию Пожирателей.

– Да, брат и сестра. Отвечают за дисциплину, они обожают наказывать, – ответил Долгопупс, показывая на своё лицо.

– Это они с тобой сделали? Почему? – шок в голосе Гермионы ощущался на нервных окончаниях. Она так отвлеклась на свой вопрос, что, споткнувшись о камень, чуть не разбила себе нос, но Драко вовремя её подхватил и недовольно посмотрел на девушку, крепче сжимая её руку. – Спасибо.

Слизеринец кивнул и пропустил её вперед.

– Сегодня нас обучали заклятию Круциатус, заставили отрабатывать его на первогодках, я отказался, – Невилл ответил так спокойно, будто это уже стало нормой, но, видимо, не удержался и спросил. – Так… что ты здесь делаешь, Малфой?

Драко закатил глаза и используя всю силу воли, постарался ответил спокойно и не раздражаться:

– Помогаю Золотому трио, стараюсь забронировать место в раю.

Долгопупс не понял, что имел ввиду слизеринец, и посмотрел на Гермиону, ища объяснения.

– Мы с Драко вместе, Невилл. Он здесь, чтобы помочь.

До этого Долгопупс точно не знал, что такое шок. Его глаза собиралась выкатиться из глазниц, а рот открылся и ждал, когда туда залетит муха.

Он оглядывался в поисках поддержки, и Гарри, посмотрев на него, просто сказал:

– Лучше ничего не спрашивай. Мы с Роном тоже не в восторге, так что постарайся не обращать внимания.

Невилл кивнул и, собравшись, продолжил путь.

Драко наклонился к уху девушки и заговорщически прошептал:

– Грейнджер, я боюсь представить реакцию всех гриффиндорцев. Хотя, если они все отбросят коньки, будет забавно.

– А кто тогда будет спасать мир? – Гермиона с улыбкой посмотрела на него и увидела, что он скривился, признавая поражение.

– Как же я не люблю, когда ты права, – она лишь рассмеялась из-за его реакции, за что получила недовольный взгляд Рона, который выглядел так, будто его стошнит от их телячьих нежностей.

Они шли ещё какое-то время в тишине и примерно каждую минуту раздавались неприличные слова со стороны парней. Это лишь заставляло Гермиону усмехаться.

Драко шел перед ней и как только появлялось препятствие, сразу помогал ей не убиться.

Наконец, они дошли до обратной стороны картины и Невилл, повернувшись к ним лицом, улыбнулся и сказал:

– Ну что, немного развлечемся?

Он толкнул створку двери и их взгляду предстала выручай-комната. Вокруг был беспорядок. Куча гамаков и людей. В основном, гриффиндорцев.

– У меня сюрприз, – крикнул Невилл и все присутствующие обратили на него внимание.

– Очередная стряпня Аберфорта? Будет сюрпризом, если мы её переварим, – ответил недовольно Симус.

Долгопупс лишь усмехнулся и отошел в сторону, позволяя всем увидеть Гарри, что стоял за его спиной.

Реакция была удивительной – все вскочили со своих мест и начали радоваться и хлопать.

Ребята постепенно спускались по лестнице и когда кто-то оказывался на земле, его сжимали в объятиях. Так было, пока не заметили Драко.

Разница была поразительной – все замолчали и казалось, что даже воздух в помещении испарился.

Гермиона подошла к Малфою и сжала его руку. Слизеринец выглядел также невозмутимо, как и всегда.

– Мы с Драко вместе, и он на нашей стороне, – девушка посмотрела на мальчиков в поисках поддержки.

Гарри кивнул и сказал:

– Это правда, он с нами. С Орденом.

– Но… какого черта? – возмутился Симус. – Он Пожиратель. Почти весь этот год, он помогал им.

– Помогал в чём именно? Может, пытать людей? – спросила Гермиона, чувствуя раздражение из-за того, что они просто теряли время на глупые разборки.

– Финиган, мы сейчас тратим время. Когда всё закончится и отправим кое-кого на тот свет, я обещаю, дам тебе подробное интервью, – Драко закатил глаза и снисходительно смотрел на этот сброд.

– Малфой прав, – слизеринец после этих слов Гарри, шокировано посмотрел на него, но Поттер лишь отмахнулся. – Нам нужно кое-что найти. Это что-то маленькое, то, что легко спрятать.

– Как оно выглядит? – поинтересовался Дин Томас.

– Мы не знаем, – сказал Гарри. – Мы понимаем, сведений мало.

– Их вообще нет, – фыркнул Симус и погрузился в раздумья.

Ребята задумались, переглядывались между собой.

– Ну что, есть идеи? – спросил Поттер.

– Может быть, диадема Кандиды Когтевран, – мечтательно сказала Луна и посмотрела на Гарри.

– Чёрт побери, начинается, – пробормотал Рон.

– Диадема Кандиды Когтевран… никто не виде её, она ведь известная, – продолжила Лавгуд.

– Да, Полумна, но она пропала много веков назад. Никто не видел её из ныне живущих, – сказала неуверенно Чжоу.

– Кто-нибудь объяснит, что такое диадема? – спросил Рон.

Драко после его вопроса хмыкнул и закатил глаза, за что получил толчок в бок от Гермионы.

– Это такая корона или тиара, – ответила Чжоу, и все повернули головы на звук открывшейся двери.

В выручай-комнату забежала Джинни и уставилась на Гарри. В этом взгляде было всё. Тоска. Любовь. Счастье. Страх.

– Привет, – Поттер также смотрел на девушку и вообще пребывал не здесь.

– Полгода меня не видела, и будто меня здесь вообще нет. Подумаешь, брат, – возмутился Рон.

– Братьев у неё много, а Гарри один, – усмехнулся Финиган.

– Заткнись, Симус, – фыркнул Уизли и вернул внимание сестре.

– Что случилось, Джинни? – спросил Невилл, сложив руки на груди.

– Снейп знает. Знает, что Гарри был замечен в Хогсмиде, – громко сказала Джинни и в её глазах явно читался страх.

Дальше началась суматоха. Каждый был напуган и преисполнен решительности одновременно.

Драко отвел Гермиону в сторону, после того, как в её плечо кто-то со всей силы врезался.

Из портрета, через который они пришли, стали появляться члены Ордена. Каждый кто видел Малфой, моментально вытаскивал палочку и направлял на него.

Грейнджер уже устала объяснять всем ситуацию и после тысячного вопроса о стороне Драко, стала просто игнорировать всё это недовольство. Сейчас было глупо так реагировать и устраивать потасовки, главное было совсем другое.

После того, как Снейп сбежал и Филч начал выводить слизеринцев в подземелье, Малфой схватил Гермиону в охапку и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Грейнджер, клянусь Мерлином, если с тобой что-то случится, я доведу всех эльфов до голодной смерти, ты слышишь? – тон его голоса был напуганным, и он опустил руки ей на плечи и крепко сжал их. – Ты должна, блять, быть осторожной, ясно? Не лезь на рожон, не рискуй собой, не…

Гермиона не дала ему закончить, поцеловав.

Она прекрасно знала, как он за неё переживал. Но и девушка не могла дать ему гарантий, что всё закончится хорошо. Так что, это был единственный и самый нужный вариант – поцеловать его.

Драко застонал в её губы и углубил поцелуй, опустив руки на талию Гермионы, притягивая к себе. Они целовались, как безумцы, как путники, добравшиеся до воды. Это было сумасшествием и было страшно, что это могло быть их прощанием. Они оба это понимали, поэтому брали от поцелуя всё.

Малфой оторвался от неё из-за нехватки кислорода и прошептал:

– Я люблю тебя, Грейнджер.

Гермиона хотела ответить тем же, но не могла взять свой голос под контроль. Но Драко понял и ухмыльнулся, сказав:

– Я знаю.

Он прижался на секунду к её лбу и резко отошел на несколько шагов.

– Я пойду помогать с обороной, – и развернулся, не оглядываясь.

Гриффиндорка чувствовала, что задыхается от страха, от неизвестности, но этого делать было нельзя. Поэтому собравшись, она побежала искать Рона и Гарри.

***

Гарри ушел в Запретный лес, и она рыдала от осознания своей правоты, что он оказался крестражем. Она ничем не могла помочь и это убивало.

Фред погиб и сейчас все члены семейства Уизли были в Большом зале, оплакивая потерю сына и брата.

Гермиона не смогла там находиться, это было семейное горе. И ей нужно было найти ещё одного человека. Последний раз, она видела Драко, как раз в Большом зале, и сейчас не имела ни малейшего понятия, где его искать.

Кого она только ни спрашивала, все отвечали отрицательно. Никто не видел, никто ничего не знал. И из-за этого ужас начал прокрадываться в грудную клетку и сковывать внутренности. Девушка боялась представить самое худшее.

Грейнджер бродила по замку и уже не знала, где искать слизеринца. Войдя в очередной кабинет, который был завален камнями и не найдя никого, она развернулась и пошла дальше.

Новая палочка её слушалась через раз. Драко сказал, что как только будет возможность, сразу купит ей новую. Эта мысль заставила всхлипнуть и обнять себя за плечи, от холода и страха.

Билл достал ей палочку, прошлый хозяин был неизвестен, и она лежала у него, на всякий случай на площади Гриммо. Поэтому, Гермиона была вдвойне ему благодарна, он рисковал своей жизнью, чтобы забрать её.

На то, чтобы палочка привыкла к новой хозяйке, у Гермионы были лишь сутки. И этого было чертовски мало.

Очередной кабинет, в котором пустота. И ещё один, и ещё.

Она не знала, что ей делать и куда идти. Паника накрывала, как уютное одеяло и самостоятельно выбраться уже не представлялось возможным. Девушка села пол, прислонившись к разрушенной стене и сотрясалась в рыданиях.