Текст книги "Секрет на страницах (СИ)"

Автор книги: Mad__sel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

***

Он смог. Вот только радости это не приносило.

Всё было наоборот.

Починив Исчезательный шкаф, Драко на секунду обрадовался и начал гордиться собой, что разобрался в проблеме и устранил её. А вот уже после, он понял, что это не проект по чарам или трансфигурации, это – часть задания Лорда.

Было смешно думать, что станет легче, после того, как разобрался с этой проблемой. По сути, она была второстепенной и не доставляла такого дискомфорта, как другая. Главная проблема.

Как убить человека, который лично ему ничего не сделал, Малфой, не знал.

Даже когда на кону была жизнь близких, он не решался и сомневался, и слизеринец не знал радоваться ему или грустить, что он был таким хорошим мальчиком. Относительно, разумеется.

В его жизни вообще всё было именно так: относительно.

На груди зачесались шрамы от Поттеровской Сектумсепры.

Грейнджер тогда всю ночь с ним провела, и рыдала, когда думала, что он не видит. Но он видел. Всегда видел.

Она залетела в больничное крыло словно вихрь и Драко почему-то вспомнил второй курс, как он крался, чтобы навестить её. Может однажды он ей расскажет.

Гермиона была белая, как мел.

Малфой тогда только проснулся и без зазрений совести на неё глазел. Она подошла к его койке и просто смотрела на него, будто не знала живой он или нет.

– Ты в порядке? – голос сиплый и обеспокоенный.

– Относительно, – Драко ухмыльнулся и потянулся, чтоб взять её за руку, и она тут же ответила на этот жест.

– Я с Гарри поссорилась, – девушка облизала губы и на секунду отвела взгляд.

– Он… ничего тебе не сделал? – слизеринец понимал, что, возможно, это глупый вопрос, но мысль, что этот имбецил мог просто даже сказать ей обидное слово, заставляла беситься.

– Нет, конечно, нет, – Гермиона покачала головой и улыбнулась, пытаясь показать, что всё нормально.

Влезать в эту тему он не стал. Знал, что Грейнджер чувствует себя паршиво и боится, что эти дебилы отвернутся от неё. Но и его потерять она не может. Чёртов замкнутый круг.

– Иди сюда, – Малфой откинул одеяло с левой стороны и поманил гриффиндорку к себе.

– Драко, нельзя, у тебя порезы, – она покачала головой и скептично на него посмотрела.

– Мы аккуратно, хотя если ты хочешь… – он многозначительно поиграл бровями и увидел на лице девушки возмущение.

– Ты невыносим, – Грейнджер залезла под одеяло и уютно устроилась у него под боком.

– Ты слишком часто это повторяешь, – от этого прекрасного чувства, что росло в груди, он физически ощутил покой и голос сам по себе стал тихим.

Гермиона устроила голову у него на плече и закинула ногу на его. Это не вызвало каких-то пошлых мыслей. Может, потому что было так хорошо, что не хотелось что-то менять.

Гриффиндорка была такой маленькой и хрупкой в его руках, что до невозможности заставляло испытывать ещё больше любви и обожания.

Почувствовав, что на его больничную рубашку капают слезы, Драко ничего не сказал, лишь обнял крепче, чтоб раствориться в ней, хотя бы на время.

Это было последним приятным воспоминанием в его жизни. Ему пришлось уничтожить дневник, это было физически больно сделать. С этого всё и началось. Вся их история образовалась благодаря ему. Но так нужно было сделать.

Малфой не знал, как всё закончится. Сможет он убить Дамблдора или нет. Но в обоих случаях, их отношения были бы в опасности, просто разной.

Сейчас он поднимался на башню и старалась вспомнить самые приятные моменты в жизни, чтобы не было так страшно умирать, в случае неудачи. Как назло, все были связаны с Грейнджер. Это было весьма прозаично.

На Астрономической башне был только Дамблдор, но по пути сюда, он слышал какие-то голоса.

Нацелив палочку на старика, Малфой спросил:

– Кто ещё здесь, с кем вы говорили?

Голос был истеричный и напуганный до смерти.

– Никого, я часто говорю сам с собой, – директор поднял руку, в которой была палочка и Драко сразу его обезоружил.

– Экспеллиармус!

– Очень хорошо, Драко, – он даже не сопротивлялся и не пытался сбежать, старик вообще еле стоял.

Если бы он вёл себя иначе, Малфой смог разбудить ненависть в себе или презрение, но ничего не получалось.

Старик – это почти что ребенок. Беззащитный.

– Драко, ты же не убийца, – голос тихий и просящий одуматься.

– Откуда вам знать! Я много чего совершил! – это были крики ребёнка, которой хотел доказать свою состоятельность, но звучало глупо.

– Например, дал Кэти Белл проклятое ожерелье, или отравил медовуху?! Извини, Драко, но это слишком неубедительно, чтоб этим похвалиться.

Вдруг двери в башню открылись из-за чего шум распространился на всё помещение.

Они здесь.

Мерлин.

– Ты не один… с тобой друзья, но как?

– Исчезательный шкаф в выручай-комнате, я его починил, – он старалась не трястись от страха, от ужаса, от паники, его “верных” друзей.

– Гениально, – Дамблдор внимательно смотрел на него своими голубыми глазами. – Драко, я уже встречал одного мальчика, который сделал неправильный выбор. Позволь помочь тебе…

– Да не нужна мне ваша помощь, неужели непонятно! Я должен это сделать, или Он убьет меня и… других – Малфой практически рыдал и не стыдился этого.

Рука с палочкой стала опускаться и единственная мысль, что пришла в голову была о том, что он не может.

Не может.

А вдруг у него был шанс? Вдруг Дамблдор действительно сможет помочь?

Но надежда не успела завладеть его разумом, и реальность вернула слизеринца к себе.

На башню поднялись Пожиратели, во главе с Беллатрисой.

Ему конец.

Следующие мгновения происходили будто в вакууме. Он даже ничего из этого не помнил. Но зеленая вспышка отрезвила и через секунду он уже несется прочь из Хогвартса. Его настоящего дома.

***

Гермиона плакала, наверное, уже тысячный раз за этот год. Это ужасно, стать такой плаксой. Но держать всё в себе, тоже не получалось.

Из-за чего она была больше расстроена, непонятно.

Дамблдора похоронили и теперь реальность обрушилась на всех. От войны теперь не спрятаться, не убежать. Больше не получится.

Драко пропал. Она надеялась, что он жив. Это единственное, о чём она молилась, потому что только это имело значение.

Он не смог убить Дамблдора, и когда Гарри рассказал им с Роном всю историю, произошедшую на Астрономической башне, она выдохнула с облегчением. До этого момента Гермиона даже и не думала, что верила, что Малфой сможет. Всегда было чувство, которое говорило, что Драко так не сделает. И Грейнджер не ошиблась в нём. Даже Поттер признал, что у слизеринца не было выбора, что, если бы Пожиратели не пришли, Малфой бы сдался.

Ей стало легче от примирения с мальчиками и от веры в человека, которого она любила. Эта вера не подвела её.

Сейчас она собирала вещи перед отправкой в Лондон. Были странные ощущения на этот счёт. Это был её последний год. Гермиона прекрасно понимала, что будет помогать Гарри, с чем бы это ни было. Они с Роном помогут Поттеру остановить Волдеморта и войну.

Но сильные волнения были связаны с родителями. В этом случае, она не знала, что делать. Но защитить их нужно любой ценой. Эта мысль привела к другой, к человеку, что считал так же.

Грейнджер боялась представить сценарии, в которых всё заканчивалось плохо. Хоть, наивность и не была ей присуща, она верила в счастливый конец. Эта надежда не давала ей сомневаться в близких людях и в самой жизни. Всё должно закончиться хорошо. Просто обязано.

О других моментах она не будет думать. И так было слишком много печали.

Вздрогнув от стука в окно, Гермиона приложила руку к груди и развернулась к источнику шума. Это была сова. Она её не видела среди школьных. Это напрягло.

Взяв посылку у птицы и проверив её на злонамеренные чары, Грейнджер посмотрела на сову. Но той уже и след простыл. Значит, ответа от неё не ждут.

Гриффиндорка судорожно вздохнула от догадки пронзившей сердце. Это мог быть он.

Сев на кровать и развернув сверток, к ней в руки упал диктофон, которой она подарила Драко.

Слёзы навернулись на глазах и всхлипы вырывались из неё. Он жив.

Как хорошо, что она была одна в спальне и наложив на помещение заглушку, приготовилась слушать.

Гермиона нажала на синюю кнопку и на всю комнату разнесся его голос:

– Привет, Грейнджер, – он жив, она даже не пыталась остановить слёзы, в этот момент они были от радости. – Я надеюсь, что всё правильно сделал с этой штуковиной. Я жив, как ты могла догадаться. И вроде в порядке, насколько это возможно. Я не смог не попрощаться с тобой, хотя бы так. Мне нужно попросить тебя об этой услуге: уничтожь дневник – это необходимо. Не хочу, чтобы тебя, в случае чего, упрятали в Азкабан, за общение с Пожирателем,– Драко хмыкнул и на минуту замолчал, чтобы собраться с мыслями. – Ты должна быть осторожна, я знаю, что постоянно это говорю и толку нет, но в этот раз, всё гораздо серьёзней. Ты и сама всё понимаешь. Ещё я должен сказать, что люблю тебя, на всякий случай, вдруг помру и мы больше не увидимся. И у меня есть ещё одна просьба: если я умру, Грейнджер, или попаду в тюрьму, не ставь на себе крест. Не надо. Ты, конечно, пару деньков погорюй для приличия, но не больше. Ты должна жить полной жизнью. Я не хочу мечтать о свободной жизни, потому что боюсь, что это не сбудется. Но ты можешь делать это за нас обоих, только пока я жив. Я люблю тебя и прошу, выживи Грейнджер, ладно? Даже без меня.

Запись оборвалась и, больше не слыша его голос, Гермиона зарыдала. Чёртов Драко Малфой склеивал и разбивал ей сердце.

***

– Всё было зря, абсолютно всё, – Гарри говорил убитым голосом и смотрел вдаль.

Грейнджер хотела поддержать его, но он вложил ей в руки медальон.

– Открой его, это подделка, – девушка аккуратно подняла крышку медальона и взяла записку, что там лежала.

– “Темному Лорду, – произнесла Гермиона и продолжила. – Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал – это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что, когда ты встретишь равного себе, ты снова будешь смертен. Р.А.Б.” Кто это?

– Я не знаю, – Поттер покачал головой и мельком посмотрел на девушку.

Гермиона посмотрела сначала на Гарри, а потом перевела взгляд на Рона, что сидел, облокотившись о стену башни.

– Рон, не против, кстати, я про вас с Джинни, – гриффиндорка произнесла это легко и непринуждённо, и хмыкнув наклонилась к брюнету, – но на твоём месте, я бы воздержалась от поцелуев при нём.

Поттер фыркнул и улыбнулся.

– Я не вернусь в Хогвартс, я должен закончить дело, что поручил мне Дамблдор. Я дам вам знать где я, если смогу.

– Я всегда восхищалась твоим мужеством, но иногда ты такой дурак, – Гарри нахмурился и непонимающе посмотрел на неё. – Ты же не думаешь, что сможешь найти все эти крестражи в одиночку?! Мы нужны тебе, Гарри. И мы с тобой, до самого конца.

Гриффиндорец кивнул и взял её за руку. Они оба поняли, что Гермиона имела ввиду. Они не бросят друг друга. Никогда. Они боролись вместе, вместе и продолжат.

– Я раньше и не понимал, как прекрасно это место, – произнес брюнет и девушка с ним тихо согласилась.

На этой башне много чего произошло, и хорошего, и плохого. Но это не делало её проклятой, она просто повидала жизнь.

Грейнджер смотрела в даль и думала о Драко. Он был жив. И это самое главное.

Всё изменилось, и нужно решать, на какой стороне ты будешь. Но проблема заключалась в том, что не было сторон. Было только понятие, за кого ты сражаешься. Малфой боролся за семью и за Гермиону. А она боролась за него, за свою семью и друзей. Это не делало их врагами, по разные стороны баррикад.

Это делало их людьми.

========== Желание ==========

Драко трясёт от ужаса.

Он не выполнил задание и теперь неизвестно, как всё обернется. Снейп убил Дамблдора, не он.

Малфой вошёл в главную столовую, где из присутствующих были только Беллатриса, Северус и Тёмный Лорд. В помещение стояло жуткое напряжение, которое можно было резать ножом. Свет исходил только от камина, таким образом, ещё больше нагоняя жути.

Все трое повернулись в его сторону и Драко постарался собрать все силы, чтобы не обделаться.

Преклонив колено, он со всем страхом и уважением, которое мог сыграть, сказал:

– Мой Лорд.

– Поднимись, – голос шипящий и недовольный.

Малфой встал и поднял голову, посмотрев в красные глаза, что напоминали дорогу в ад.

– Знаешь, Драко, я был разочарован тобой, как и твоим отцом. Видимо, семейство Малфоев утратило былое величие, – Том скривил губы в ухмылке и внимательно смотрел на жертву. – Ты не смог выполнить задание.

– Я знаю, Мой Лорд, прошу простить меня, – волнение не удалость скрыть и каждый слог кричал о страхе.

– Я не хотел этого делать, но твои тётка и крёстный, попросили меня проявить великодушие. Тебе повезло Драко, что я не утратил данное качество.

– Спасибо, Повелитель.

– Северус, сказал, что у тебя почти получилось и стоит сделать скидку на твой возраст. Белла, что ты удачно справился с починкой шкафа и помог проникнуть моим людям в Хогвартс, – Реддл оглядел присутствующих в этой комнате и сказал. – Думаю, Драко должен усвоить урок.

Это значило, только одно. Если ему повезет, он выживет.

Снейп и Лестрейндж беспрекословно покинули комнату и теперь всё внимание Лорда было сосредоточенно на нём.

– Что ж, полагаю, ты знаешь, за что будешь наказан? – вопрос по сути риторический, и явно с попыткой нагнать ещё больше ужаса. Весьма удачной, надо сказать.

– Да, Мой Лорд, – Малфой склонил голову в раскаивающимся жесте и приготовился к адской боли.

– Хорошо, – тон довольный и ухмылка, полная жажды крови, растянула подобие губ Тома. – Круцио!

Слизеринец заорал и даже не пытался сдерживаться. Кости ломались от боли и мышцы растекались от напряжения в организме. Голова отключалась. Тело сковывало и не оставалось сил даже на подобие борьбы. Тебя будто пропускали через мясорубку. А ты молился, чтобы всё это поскорее закончилось.

***

Он резко подскочил с кровати, не понимая, где находится.

– Драко, всё хорошо, не двигайся, – голос родной и взволнованный.

Мама.

Тело было ватным и, разумно решив не совершать героический поступок, Малфой лёг обратно. Тут же проваливаясь в царство Морфея.

Так происходило ещё несколько раз, или больше, он не помнил. Знал только, что Нарцисса была рядом и вместе с эльфами помогала ему восстановиться. Что было не просто. Несколько часов Круцио к ряду, мало кому повысят иммунитет.

Драко снились сны. Абсолютно разные. С плохим концом и с хорошим. Но везде была Грейнджер. Только сейчас, находясь, едва не между жизнью и смертью, слизеринец понял, что она и не знает, жив он или нет.

Гермиона даже не догадывается, что произошло. Малфой решил, что, как только будет в состоянии двигаться, сразу даст ей знать, что с ним, любым способом.

Так прошла неделя. Он отправил посылку с диктофоном к Грейнджер и теперь изводил себя мыслями о будущем. Но не о глобальном, а о завтрашнем. В его положении нельзя загадывать наперед.

На собрания его больше не звали. Да, он туда и не рвался, просто, когда ты там присутствуешь, то находишься в курсе событий.

Драко знал, что Гермиона вряд ли вернется в Хогвартс, слишком опасно, но её остановит не это. А чёртов избранный Поттер, который без неё и жопу самостоятельно подтереть не сможет. Малфой не то что ревновал к нему, просто было не очень приятно знать, что они с его Грейнджер так близки, возможно, ближе чем с ним.

Он доверял гриффиндорке. Полностью.

Но его заботило не то, что она будет с этими своими дебилами, а её безопасность. Малфой слишком хорошо знал и видел, что делают с магглорожденными. И представить, что и Гермиона может оказаться на этом месте, было невыносимо.

Блондин сомневался, стоит ли возвращаться ему в школу, особенно, когда там будут кишеть Пожиратели. Но этот вопрос снялся сам собой, когда в августе к нему в комнату зашёл Люциус.

Без стука дверь отворилась и в помещение вошёл отец, вернее то, что от него осталось.

– Здравствуй, сын, – некогда великий, в его глазах, Люциус Малфой, выглядел, как дворняга, которую пинает каждый, кто захочет.

Это вызвало ещё больше ненависти к нему, и на удивление, жалости. И страха, что Драко может докатиться до такого.

– Отец, – слизеринец стоял у окна, опираясь о подоконник руками и смотрел на сад, когда-то самый красивый, какой только можно было увидеть.

– Повелитель, решил, что тебе нужно вернуться в Хогвартс. Ты будешь помогать новым учителям поддерживать порядок, – Малфой-старший гордо поднял подбородок, как в старые времена, и выжидающе уставился на отпрыска, не понимая, почему тот проявляет к нему такое неуважение.

– Какое счастье, – голос у Драко был снисходительный и в тоже время саркастичный, что не понравилось Люциусу.

У него начали бегать желваки, и он весь напрягся.

– Ты как со мной разговариваешь?! Где твое уважение, неблагодарный мальчишка?

Вы только посмотрите, сколько непонимания и негодования.

– В твоей камере в Азкабане затерялось где-то, – Драко повернулся к отцу, сложив руки на груди и с ухмылкой, максимальной гнилой, посмотрел на отца.

Люциус был в шаге от того, что броситься на сына и выцарапать тому глаза. Но нет, это слишком по маггловски, лучше Круцио, желательно парочку.

– Что сказать нечего, отец? – последнее слово Малфой-младший протянул на свой издевательский манер и наслаждался зрелищем.

– Ты, видимо, забыл свое место, щенок?! – глаза у Люциуса сверкнули и сжались, и говорил он низким и шипящим голосом.

– Нет, оно теперь, видимо, рядом с таким отребьем, как и ты.

О, да. Он сказал это. Как долго мечтал, и наконец, сделал это.

Они буравили друг друга глазами и неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не Нарцисса, которая так кстати, вошла в его комнату.

– Что у вас тут происходит? – она оглядела каждого из них и непонимающе нахмурилась.

– Ничего, Нарцисса, просто у нашего сына голос прорезался, – отец оскалился и снисходительно посмотрел на жену.

– Он у меня всегда был, в отличие от тебя. Не моим желанием было целовать задницу какому-то психу-полукровке, – Драко прокричал эти слова отцу и отплатил ему презренным взглядом.

Нарцисса в шоке прижала руки ко рту и с ужасом посмотрела на него.

Переглянувшись с мужем, она быстро выглянула в коридор и закрыла дверь.

– Ты идиот?! Как ты можешь говорить такие вещи?! – Люциус подлетел к нему за секунду и схватил за пиджак, притягивая к себе.

Как щенка за шкирку.

Драко вырвался из хватки отца и показательно отряхнулся. Малфой-старший на это ещё больше взбесился и хотел уже подойти, и прибить этого недоноска, как Нарцисса встала между ними, положив ладони на грудь им обоим.

– Прекратите. Вы оба, – она посмотрела на них суровым взглядом и продолжила. – Нам нельзя ссориться. Мы должны держаться вместе. Мы же семья.

– Мы были семьёй, пока отец не привел в дом нашего дорогого гостя.

– Драко…

Нарцисса недовольно прервала его, но слизеринец лишь покачал головой и вышел из собственной комнаты, прогуляться. Он больше не мог терпеть. Это стало физически невыносимо. Всю его жизнь всё решали за него и лишь сейчас он осознал, что так больше продолжаться не может.

Возможно, если бы он понял это раньше, то не оказался бы здесь. Всё могло сложиться по-другому.

***

Сегодня была очередь Гермионы дежурить. Они с мальчиками чередовались каждый день. Было примерно два часа ночи, когда она услышала какой-то звук в глубине леса. Это напугало её. Она подумала, что это опять егеря, но нет. Просто местные обитатели.

В последнее время Грейнджер была жутко нервной. Хотя кто бы не был, находясь в бегах.

Стерев память родителям, гриффиндорка будто отключилась на время в эмоциональном плане, до определённого момента. Но потом, всё это вернулось в десятикратном размере и убивало всё положительное в её голове.

Может это было связано с крестражем, которой им приходилось носить, она не знала. Но в это время, когда на шее болталась цепочка медальона, девушка будто становилась сплошным сгустком нервов. Одно прикосновение – и всё взорвется.

Медальон действовал на ребят по-разному. Гарри и Рон становились злыми, недовольными и просто невыносимо вредными. Гермиона же, погружалась в апатию и тоску, что проскальзывала в каждый уголок организма и питалась мышцами, костями и всем, что попадалось под руку. Она не удивилась бы, если выяснилось, что находится в депрессии. Это бы многое объяснило.

И постоянные слёзы, и грусть, и много чего ещё, всего и не упомнить.

Намеренно.

Ведь, если она будет всё специально вспоминать, то истерика поглотит её и спасать будет нечего.

О родителях девушка приказала себе не думать. Это ни к чему хорошему не приведёт. Грейнджер знала, что поступила правильно. Так было необходимо, поэтому муки совести были лишними. Конечно, если она выживет, то там гриффиндорка позволит себе бояться о том, простят ли её мама с папой или нет. Сейчас же об этом переживать не имеет никакого смысла.

О Драко Гермиона честно старалась не вспоминать, но если с родителями это сработало, то с ним всё было в точности наоборот. Малфой вцепился руками в её мозг и не давал о себе забывать ни на минуту.

Диктофон всегда был под рукой и когда выдавалась минута наедине с собой, она позволяла себе услышать его голос.

Поэтому она так часто плакала, когда оставалась одна. Держаться было невыносимо сложно. Грейнджер не знала ничего, кроме того, что он жив. Разумеется, это не мало, если вспомнить про ситуацию в целом. Но так казалось, только на первый взгляд.

Жить так, как рассказывал слизеринец тоже страшно. Каждый день просыпать и гадать, ляжешь ли ты сегодня спать или нет. Это такое напряжение, что словами не передать. Вот и Малфой, когда говорил об этом, не мог подобрать нужное описание.

Вдобавок, они с мальчиками не знали, что делать. Ни как уничтожить крестраж, ни как найди другие. Эти мысли о неудаче съедали и пилили её разум. Ведь сейчас многое зависело и от гриффиндорки тоже. А она не могла ничем помочь и ничего исправить. Безысходность и бездействие убивали, и мучили не хуже непростительных заклинаний.

Гриффиндорцы меняли места своего пристанища и бродили по лесам не зная, что творится в стране. Связь с миром осуществлял только радиоприемник Рона, но и от него было мало толку.

Гермиону пугало, что происходит между Поттером и Уизли. Между ними будто сгустилось всё самое отвратительное и низкое, и ждало своего выхода, в самый неожиданный момент. В палатке было тяжело находиться с ними двумя. Бывали мгновения, когда хотелось сбежать, но потом она ругала и проклинала себя за такие мысли. Грейнджер не бросит Гарри. Тем более сейчас.

Вечером брюнет попросил её постричь ему волосы, которые страшно отросли. Она не знала, как это правильно делать и поэтому действовала так, как всегда в таких ситуациях, импровизируя. Рон лежал на кушетке и настраивал радио.

Внезапно, голову пронзила гениальная догадка.

– О Боже мой…

Гермиона корила себя, что не догадалась раньше. Это же было, чёрт возьми, почти очевидно.

Подбежав к столу в палатке, девушка принялась искать в книге нужную информацию.

Гарри, испугавшись столь неожиданной перемены, спросил:

– Что случилось?

– Скажу через минуту.

– Может скажешь сейчас? – Поттер подошел к ней и выжидающе смотря.

– Меч Гриффиндора, он гоблинской работы! – восторг так и рвался из неё, и голос был возбужденный.

– Отлично, – Гарри не был впечатлен и показал большие пальцы вверх в саркастичном движении.

– Ты не понимаешь. Меч принимает в себя только то, что его закаляет, – девушка обошла стол и с ожиданием, когда дойдёт и до брюнета, смотрела на него.

– Ага, – юноша ещё не совсем понимал, что это значит.

– Ты подумай, Гарри. Ты убил Василиска мечом Гриффиндора в Тайной комнате, его клинок пропитан ядом, – Гермиона села за стол и снизу вверх, смотрела на друга, видя, что он начинает понимать.

– Он принимает в себя только, что его закаляет, – Поттер сел напротив неё и посмотрел в книгу, – и поэтому он может уничтожить крестражи.

– И поэтому Дамблдор оставил его тебе, – Грейнджер испытывала в этот момент счастье, ведь часть загадки была разгадана.

– Ты просто гений, Гермиона, правда, – Гарри взял её за руку и легонько сжал в воодушевленном и благодарном жесте.

– На самом деле, я просто рассуждаю логически и подмечаю несущественные детали. Это позволяет мне ясно видеть то, что другие не видят, – Грейнджер улыбнулась и едва сдерживала то воодушевление, что её накрывало.

– Да… только есть одна проблема, – начал Поттер неуверенно и не успел закончить, как свет в палатке мгновенно исчез.

Они переглянулись, не понимая, что произошло.

В центр палатки встал Рон с обвиняющим и злобным выражением лица. Вернув свет в палатку, с помощью делюминатора, он сказал:

– Меч был украден. Да, я ещё здесь, но вы продолжайте, не хочу портить ваш праздник, – Уизли говорил это с явной яростью в глазах и обидой в голосе.

– В чём проблема? – Гарри аккуратно закрыл книгу и развернулся на скамейке лицом к другу.

– Никакой проблемы нет, во всяком случае, если верить тебе, – рыжий скривился и с недовольством посмотрел на Гарри.

– Если тебе есть, что сказать, не стесняйся, высказывайся, – последние слова прозвучали как вызов и Рон его принял.

– Хорошо, я выскажусь. Только не жди, что я начну скакать по палатке, радоваться ещё одной обнаруженной вами дряни.

– Мне казалось, ты знаешь на что идёшь.

– Да, мне тоже так казалось.

Поттер вышел в центр к Уизли и обвинительно посмотрел на него:

– Тогда прости, но, что именно не отвечает твоим ожиданиям?! Ты думал, мы каждый день будем находить по крестражу?! Останавливаться в пятизвездочных отелях?! Думал, к Рождеству вернешься к мамочке?! – Гарри практически кричал на Рона и они оба были катастрофически злы друг на друга.

Грейнджер поднялась и подошла к друзьям, беспомощно смотря на них и не зная, что делать.

– Я думал, Дамблдор рассказал тебе что-нибудь стоящее! Думал, у тебя есть план! – Уизли также кричал на друга и Гермиона, не выдержав, подошла к нему.

– Рон, пожалуйста, сними медальон. Ты бы не говорил так, если бы не проносил его весь день, – рыжий оттолкнул её и её руки от себя, не дав избежать этой глупой ссоры.

– Ты знаешь, зачем я слушаю это радио?! Чтоб не услышать имя Джинни, или Фреда, или мамы…

– Ты думаешь, я его не слушаю?! Не понимаю, что ты чувствуешь?! – Гарри взмахнул руками и неверяще посмотрел на Уизли.

– Ты не понимаешь, что я чувствую. Твои родители умерли, у тебя нет семьи!

После этих слов Поттер кинулся на Рона и началась потасовка, но Гермиона встала между ними и не позволила им начать драку.

– Стойте! Стойте! – она была напугана, мальчики никогда так не ругались, и никогда не кричали так друг на друга.

– Отлично! Тогда уходи. Уходи! – Гарри крикнул это в лицо рыжему, судорожно вдыхая воздух.

Рон сорвал медальон с шеи и, схватив рюкзак с пола, подошел к выходу из палатки и неожиданно посмотрел прямо на девушку с вопросом в глазах.

– Ну, а ты? Ты остаешься или как? – он смотрел на неё и ей было страшно от такого взгляда.

Гермиона лишь беспомощно оглянулась на Гарри и не понимала, как Уизли может спрашивать такое и заставлять её выбирать между ними.

– Ясно, – Рональд усмехнулся и ядовито произнёс. – Оставляю голубков наедине.

– Рон, с чего ты вз…

– С того, что вы мне врали! Оба! – он тяжело дышал и чуть ли не с ненавистью смотрел ей в глаза. – Когда я спросил тебя, ты соврала. Наплела какую-то чушь про другого парня, про помощь. Ты просто дрянь!

Грейнджер задохнулась от этих обвинений и слов в её адрес.

Уизли выбежал из палатки и пошел прочь. Девушка вышла за ним, чтобы объяснить всё.

– Рон, постой, куда ты уходишь? – она кричит, а он игнорирует.

– Рон, пожалуйста, вернись, – она спотыкается об корень дерева и едва не падает. – Рон, всё не так… пожалуйста, я всё объясню – Гермиона кричит, но слышит после лишь хлопок трансгрессии.

Гриффиндорка села на землю и заплакала. Она во всём виновата, та ложь, что казалась ей необходимой, всё разрушила.

Сколько Грейнджер так просидела, она не знала. Просто в один момент за ней пришёл Гарри и, накинув плед на плечи, увёл обратно в палатку. Они не разговаривали, просто легли спать, каждый в своей кровати.

***

Драко спускался на завтрак и пытался прогнать дремоту. Его опять мучили кошмары, которые стали просто лучшими друзьями во время сна.

Войдя в столовую, он сразу понял, что что-то не так. Было слишком тихо и пустынно. Оглядев помещение и не найдя ничего подозрительного, Малфой решил зайти в кабинет отца. Подойдя к двери и не услышав никаких звуков, Драко постучал и открыл дверь.

Как только он это сделал и вошёл в комнату на него уставились карие глаза.

Нет.

Перед ним была Грейнджер.

Она была на полу, сидела на коленях и не отрываясь, смотрела на него. В этот момент, он поседел от страха.

Как, как, такое могло произойти?!

Где чёртов Поттер, который должен был присматривать за ней и защищать?!

– Драко, проходи, – он настолько потерял бдительность, что и не заметил в кабинете ещё одного человека.

Существо, что сейчас с интересом за ним наблюдало.

На ватных ногах слизеринец подошел к Лорду и склонив голову в привычном жесте, ожидал приказа.

– Ты знаком с этой девушкой? – Том обошел его и начал наворачивать вокруг Малфоя круги, прямо, как змея.

– Да, мой Лорд, – голос дрожал и скрыть это не удалось.

– Насколько я знаю, это подружка Поттера, верно? Которая грязнокровка? – ещё один круг и Реддл остановился почти вплотную и говорил ему практически в ухо. Как змей искуситель.

– Да, мой Лорд, вы правы, – Драко отвечал всё также, не поднимая головы, и тихим голосом.

– Тогда убей её, – тихо и с расстановкой, предвкушая убийство.

– Что?! – блондин растерялся и не понимающе нахмурился, посмотрев на Тома.

– Драко, ты слышал. Только представь, какую боль это принесет Гарри Поттеру. Мы его сокрушим, – Реддл говорил маняще и так и хотелось его послушать. – Твоя семья снова будет в моих фаворитах. Все ваши проблемы исчезнут. Тебе лишь нужно убить её.

– Нет… я не могу, не могу, – он покачал головой, прогоняя идиотские мысли, но это не помогло.

Он хотел убить её.

Малфой перевел взгляд на неё и не увидел ничего, она была пуста, будто уже была мертва. И он понял, что только поможет ей.

Драко поднял палочку, нацелив её на грудь Гермионы и почувствовал, прилив какой-то силы. И правильность происходящего.

Он смотрел ей в глаза и ждал хоть чего-то. Но ничего не произошло.

– Авада Кедавра!

Это вырвалось так быстро изо рта, что думать о своих действиях не было времени. Но и не нужно было сомневаться. Драко наконец-то ощутил свободу.

Гермиона лежала на полу кабинета отца совершенно не двигаясь, с абсолютно пустыми глазами.

– Молодец, Драко, – шипящий голос вернул его в реальность и повернув голову, Малфой увидел в руках Реддла маску Пожирателя. – Ты стал достойным сыном своего отца и моим достойным последователем.