Текст книги "Смерть - понятие относительное"

Автор книги: Лякмунт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава XIX

Место Боголюбск.

Начало 17.07.2010 22:35.

Окончание 18.07.2010 12:10.

В шкафу нашлась раскладушка, разумеется, со знакомой надписью «Гостиница Боголюбская». Иван, собравшийся было устраиваться на полу, очень обрадовался и потащил свое складное ложе на кухню. Пока он плескался в душе, Алена застелила раскладушку найденными в шкафу чистыми простынями (всё с той же надписью), дождалась, пока приятель освободит ванную и тут же ее заняла, пожелав Ивану спокойной ночи.

Добравшись в темноте до своего широкого дивана, Алена почти без сил упала на спину и начала вспоминать прошедший день. Неужели, всё это было сегодня? – и встреча с кожаным, и дуб, и береза, и изучение дядюшкиного послания. Потом девушка вспомнила, как они с Иваном шли по лугу, и он ей рассказывал о синем аспекте. Алене стало хорошо, и она постаралась сосредоточиться на этом ощущении, вспоминая звуки и запахи луга и голос спутника. Что-то сегодня еще случилось хорошее, почувствовала Алена. Что-то, от чего на душе стало ясно и спокойно. Призадумалась и вспомнила. Они – больше не дичь. Они теперь охотники. Засыпая, уже на границе сна, Алена подумала, что ей придется самой сделать первый шаг для сближения с несмелым Иваном. Как это часто бывает во сне, удивительная мысль показалась очень простой и естественной.

Проснулась Алена от узнаваемых звуков, раздававшихся с кухни. Вот Иван наливает в чайник воду из пластмассовой бутылки и с третьего раза зажигает спичкой газ – наверное, перепутал конфорки. Вот он зажег газ под сковородкой. Интересно, что он собрался жарить? Ага, яичницу. Звук разбиваемых яиц трудно с чем-то перепутать. Интересно, он знает, что яйца лучше разбивать тупой стороной ножа? Девушка сладко потянулась: пора вставать, завтрак через пять минут. Словно прочитав ее мысли, Иван заглянул в комнату и повторил слово в слово: «Пора вставать! Завтрак через пять минут». Накинув халат, девушка сбегала в ванную и уже через пять минут была за столом – основательные утренние процедуры, как то, душ и мытье головы были отложены на потом. Оказалось, что расторопный напарник успел на второй сковородке пожарить гренки. Слово «гренкѝ» Иван произнес с ударением на последнем слоге.

– Почему гренкѝ, а не грѐнки? – весело удивилась Алена.

– Один гренòк, два гренкà, а все вместе – гренкѝ, – охотно объяснил Иван.

– Неужели я всю жизнь говорила неправильно? – расстроилась Алена.

– Ты всё говоришь правильно, – успокоил ее галантный мужчина. – Если честно, «гренки» это такой сговор между снобами. Они так говорят, чтобы различать друг друга. Еще они говорят «брелоки» и утверждают, что «кофе» мужского рода, хотя любому понятно, что среднего.

– Я тоже к вам хочу, – серьезно сказала Алена.

– Я обязательно буду голосовать за твою кандидатуру, – пообещал Иван.

Остаток завтрака прошел в молчании. Алена пыталась сообразить, где им, новоявленным охотникам, изловить товарища Сухова, и что с ним делать потом. Мысли приятеля, что неудивительно, текли в похожем направлении.

– Где мы его будем искать? – спросил Иван.

– Как где? На вокзале, конечно. Можем зайти в штаб дружины, там посмотреть.

– А дальше? – Алена примолкла, а потом с горечью сказала:

– В рюкзаке были две карточки с его телефоном. Если бы осталась хоть одна, мы могли бы заманить его куда угодно.

– Я запомнил номер, – неожиданно сказал Иван, – помнишь, я говорил, что у меня хорошая память?

– Так что же ты молчишь, диктуй скорей, – девушка достала свой мобильный и приготовилась набирать номер.

– Не спеши. Что ты собираешься ему сказать?

– Скажу, что у меня есть важная информация, назначу встречу в квартире твоего дяди.

– А потом?

– А потом, мы его свяжем и допросим.

– Как ты себе это представляешь, «свяжем»?

– Ну… Ты ударишь его сковородкой по черепу…

– Не знаю, не знаю, – Иван с сомнением покрутил головой, – я, конечно, неоднократно наблюдал такое в кино, но не уверен, что получится.

– Ты жалеешь убийцу своего дяди? Типа, который и нас преследует, чтобы убить?

– Не в этом дело. Как врач, я знаю, что человеческая голова штука довольно прочная. Но я не представляю, с какой силой нужно ударить, чтоб Сухов потерял сознание, но, при этом, остался в живых. Опыта, знаешь ли, никакого.

Алена ненадолго задумалась, но вскоре воскликнула:

– Я придумала! В квартире у дяди Персика остался мой перечный баллончик.

– Какой баллончик?

– Перцовый, с перечным газом. Аэрозольный баллончик для самообороны.

– Ты пробовала им пользоваться?

– Нет, конечно. Но это совсем просто – направляешь отверстием на лицо врага и жмешь.

– В закрытом помещении? – с сомнением произнес Иван. – Знаешь, недавно я смотрел передачу про всякие такие штуки. Правда, там рассказывали, кажется, про электрошокеры. Так вот, эксперт по самообороне очень рекомендовал при покупке обращать внимание на форму шокера.

– При чем здесь форма?

– Специалист предупреждал, что в случае неудачного применения, злоумышленник попытается засунуть оружие самообороны тебе, как бы это сказать…

– В задницу? – сообразила догадливая девушка.

– Что-то в этом роде.

– Так то – шокер, а это баллончик, – возразила Алена. – Ты что, боишься?

– Как ты могла подумать? – возмутился Иван. – Я же знаю, что ты меня не дашь в обиду.

– Смейся, смейся, – желчно сказала девушка. – Считаешь, что нам стоит продолжать бегать от товарища Сухова?

– Нам стоит тщательно продумать наши действия, – голос мужчины был абсолютно невозмутим. – А когда все продумаем, действовать решительно и быстро.

Через час, зайдя по дороге в хозяйственный магазин, парочка подошла к квартире дяди Персика. Алена позвонила в дверь раз, потом другой и, не дождавшись ответа, показала знаком, что можно открывать дверь. За время их отсутствия в квартире ничего не поменялось. Быстро заглянув в обе комнаты, охотники прошли на кухню и выложили на стол покупки: два строительных респиратора и две пары пластмассовых очков, плотно закрывающих глаза от пыли. Кроме того на стол были выложены два ролика прозрачной широкой липкой ленты, называемой в наших широтах скотчем.

Сразу после этого Алена набрала номер Сухова и представилась:

– Дмитрий Сергеевич, это Попова. Вы просили позвонить, если я вспомню что-то важное. Я вспомнила.

Алена выслушала ответ и сообщила:

– Я тоже не в Москве. Я нахожусь в квартире покойного дяди Ивана Сергеевича, – трубка снова что-то ответила.

– Хорошо, я вас дождусь.

– Сказал, что будет минут через двадцать, – сообщила Алена. – Даже не удивился.

Задержание прошло на удивление гладко. Защищенная от воздействия перечного газа респиратором и очками, Алена с расстояния двух метров вылила в лицо ничего не подозревавшего товарища Сухова не меньше половины баллончика. Убийца уже давно стоял на коленях, прижимая ладони к лицу, а увлекшаяся девушка продолжала поливать его едкой жидкостью. Иван, тоже в очках и респираторе, оторвал от лица Сухова руки и сноровисто опутал их скотчем, словно всю жизнь только этим и занимался. Как только Иван отпустил руки убийцы, он тут же снова попытался прикрыть ими свое лицо. Алена, тем временем, обертывала щиколотку товарища Сухова липкой лентой. Покончив с этим, вдвоем – Иван за руки, Алена за ноги, перетащили тело в комнату и положили его на пол лицом вверх. Дмитрий Сергеевич сипло дышал. Его лицо было очень красным, из-под связанных лентой рук, прижатых к глазам, обильно текли слезы. Пленный попытался что-то сказать охрипшим голосом, но сильно закашлялся.

– Что он сказал, я не поняла? – переспросила Алена. Сухов снова что-то неразборчиво просипел.

– Просит промыть глаза, – перевел Иван.

– Не вопрос! – Алена сходила в ванную, набрала ведро холодной воды и начала лить на голову лежащего, который сразу же убрал руки с лица и старался подставить зажмуренные глаза под струю воды. Ковер вокруг Сухова тут же намок, и Алена подумала, что нужно будет его отнести на балкон, чтобы паркет не вздулся. Иван, приподнял плененного негодяя и посадил на стул. Алена тут же начала опутывать его скотчем, привязывая руки к телу, а тело к спинке стула.

– Зачем это? – удивился Иван.

– Чтобы путы не перегрыз, пока я квартиру проветривать буду, – кровожадно ответила девушка. – Сейчас привяжу его, и сквознячок устроим, – не вечно же нам в этих намордниках ходить. Алена широко распахнула окна в обеих комнатах и на кухне, затем открыла дверь в подъезд, чтобы едкий газ поскорее выветрился. Из комнаты раздался громкий вопль, который быстро стих. Похоже, пленник, сообразив, что окна и двери в квартире временно открыты, начал звать позвать на помощь. Алена закрыла входную дверь, зашла в комнату, и увидела, что рот товарища Сухова заклеен куском липкой ленты.

– А я надеялась, что ты ему по голове сковородой врезал, – разочарованно произнесла Алена. Она давно решила, что мягкий Иван не справится с ролью злого следователя и решила исполнить ее сама.

Алена зажмурилась, сняла пластиковые очки и медленно приоткрыла глаза. Слезы не текут, нигде не жжет: всё проветрилось. Потом пришел черед маски: девушка ее сняла и опасливо понюхала воздух.

– Кажется, слегка перчиком пахнет. Может такое быть?

– Маловероятно, – пожал плечами Иван. Потом он подошел к Дмитрию Сергеевичу, присел перед ним и спросил:

– Скотч со рта можно снять? Скандалить будешь?

– Товарищ Сухов замычал и показал глазами, что будет нем, как рыба.

– Ну, смотри, ты пообещал, – и рот пленника был свободен. – Рассказывай.

– Про что? – голос бывшего охотника, а ныне – дичи, был по-прежнему хрипл.

– Похоже, перечный газ как-то влияет на голосовые связки, – решила Алена.

– Я хочу услышать, как ты убил моего родственника, зачем ты это сделал, и почему, – Иван решил не злоупотреблять красивыми фразами, а попросту спросить о том, что его интересует.

– Я не убивал вашего родственника, – прохрипел Сухов. Иван растеряно посмотрел на девушку.

– Сковородку принести? – догадалась она.

– Прекратите паясничать, Елена Александровна, – в голосе Дмитрия Сергеевича хрипота начала сменяться сипением: кажется, отравленный перечным газом шел на поправку. – Вы не в состоянии ударить человека. И вы тоже, – это уже относилось к Ивану. Алена от возмущения потеряла дар речи, но принести сковороду и предметно опровергнуть товарища Сухова ей не пришло в голову. Она действительно не смогла бы ударить связанного негодяя, хотя бы и убийцу.

– Дмитрий Сергеевич, – вмешался Иван, – как вы считаете, мы сможем прямо сейчас отсюда уйти и вернуться за вами, скажем, через неделю?

– Сможете, – недовольно пробурчал Сухов. – Сами убить вы не в состоянии, а оставить в беспомощном состоянии – запросто. Интеллигенты! – последнее слова в устах пленного прозвучало очень оскорбительно. Беседа, тем не менее, стала налаживаться, и Дмитрий Сергеевич рассказал, что рецепты секвенций, предназначенных для общественной пользы, оказались в руках у постороннего человека, который собирался их использовать исключительно в личных целях. Без малого десять лет Сухов с единомышленниками ночей не спали, стараясь вычислить этого постороннего, пока, несколько месяцев назад, их титанический труд не увенчался успехом. Владельцем оказался Попцов – человек, на первый взгляд, достойный, посвятивший большую часть своей жизни деятельности по укреплению оборонной мощи Родины. У Сухова с соратниками и в мыслях не было его как-то обижать. Поначалу они были уверены, что Попцов с охотой поделится рецептами. Вскоре стало понятно, что «по-хорошему» со своей тайной этот эгоист расставаться не намерен. Пришлось его немного «попугать», но и это не помогло. Тогда Сухов предпринял кое-какие действия, заставившие Попцова перепрятать рецепты. Всё шло по плану, Попцов был перехвачен и чудесные тетраэдры и листы с рецептами оказались в руках у патриотов. К сожалению, в момент задержания Попцов повел себя крайне неразумно и, в результате, погиб.

– Вы даже представить себе не можете, как я был расстроен, – пожаловался Дмитрий Сергеевич, – ведь для меня человеческая жизнь священна!

Не дождавшись сочувствия на лицах слушателей, Сухов продолжил свой рассказ. Было принято решение вывести тело погибшего за город и предать там земле. Однако тело исчезло буквально на глазах патриотов. Исчезло в прямом смысле. Вот только что оно лежало в кузове, а через мгновение его нет. Осталась лишь одежда, в которую был облачен труп. Дмитрий Сергеевич, будучи человеком неглупым, сопоставил имевшиеся у него факты, и понял, что погиб не сам хозяин секвенций, а его копия, клон. Клон, понятное дело, был изготовлен с помощью тех самых секвенций. Придя к такому выводу, товарищ Сухов начал сомневаться в том, что рецепты и тетраэдры, которые перевозил клон – настоящие. И спустя несколько дней в этом убедился: рецепты не работали. После этого последовала еще пара попыток договориться с Попцовым по-доброму. Один раз они даже встретились, как серьезные люди. Попцов пообещал здраво обдумать просьбу Дмитрия Сергеевича и сообщить о своем решении по телефону. Позвонив через пару дней, Попцов отказался отдать рецепт, объяснив это тем, что, поделившись рецептом, тут же умрет. Это было связано с какой-то особой клятвой, которую Попцов, якобы, принес. Разумеется, всё это было полным враньем. Вот он, Сухов, тоже вчера вынужден был принять участие в дешевом балагане, по принесению клятвы. И что же? Рассказав Ивану и Алене про секвенции, он уже десять раз, как должен был умереть, но ведь не умер! В дальнейшем, Попцов начал вести себя уж совсем неприлично. С помощью очередного клона он имитировал собственную смерть при исполнении служебных обязанностей. Но Сухова обмануть было уже невозможно, он был уверен, что старик жив и что-то затевает, и не ошибся. Пару дней назад дежурившие на вокзале дружинники заметили «покойного», садящегося на поезд, следующий в Москву. Что интересно, наглый старик даже не попытался как-то замаскироваться, изменив свою внешность. Он был полностью уверен, что всех провел своей мнимой смертью. Дружинники вызвали Дмитрия Сергеевича, на этот поезд он не успел, однако сумел, вместе с одним из дружинников, добраться на мотоцикле до Москвы на несколько часов раньше, чем медлительный железнодорожный состав. Приехавшие провели скрытое наблюдение за прибывшим поездом и поняли, что Попцов, пока ехал, успел изготовить клона – в Москву прибыли целых два Попцова. Оказывается, старик вовсе не был уверен в том, что он в безопасности. О том, что Попцов был настороже, свидетельствовало и то, что на перрон они вышли из разных вагонов – один из вагона-ресторана, второй – из того, в котором ехал. Но профессионального разведчика обмануть почти невозможно. Дмитрий Сергеевич сообразил, что Попцов, одетый в светлые брюки и пиджак – настоящий, а тот, что был в спортивном костюме – клон. Оставалось принять решение, за кем будет следить дружинник, а за кем сам Сухов. Напрашивалось предположение, что дубль с дипломатом – всего лишь отвлекающий маневр, а все рецепты находятся у того, что в пиджаке. Поэтому Сухов незаметно проследовал за настоящим стариком, а клона поручил дружиннику. К сожалению, правила конспирации не позволяли рассказать напарнику всю правду о клоне. Пришлось на ходу придумывать шпионскую историю с двойниками, после чего молодой соратник, воодушевленный важностью порученного ему дела, начал скрытное преследование клона. Как выяснилось впоследствии, оба экземпляра сели в метро, доехали до разных станций, каждый зашел на почту и в отделе «До востребования» получили по письму. Тот Попцов, что был в пиджаке, сопровождаемый невидимым Суховым, спустился снова в метро и проехал несколько остановок. Выйдя наружу, он принялся петлять по окрестностям так, что в какой-то момент Сухов решил, что его слежка обнаружена. Прошло еще минут десять, и старик вошел во двор, образованный четырьмя одинаковыми пятиэтажками. Посреди двора располагалась песочница с парой кособоких скамеек по бокам. Старик занял свободное место и начал пялиться на дверь ближайшего подъезда, поглядывая временами на молодых мамаш на соседней скамейке и периодически бросая взгляд на наручные часы. Старик следил за подъездом, а Сухов – за стариком. Вскоре выяснилось, что и за Дмитрием Сергеевичем следят, но свои – дружинник нашел Сухова в кустах и доложил, что первый объект пятнадцать минут назад зашел в подъезд, за которым так внимательно наблюдает второй, и с тех пор не появлялся. Сухов почувствовал, что не понимает происходящего. Если один Попцов транспортирует рецепты, а второй отвлекает на себя предполагаемых преследователей, зачем они снова встретились? Плохо было и то, что номер квартиры, в которую вошел дубль, оставался неизвестным. Интуиция подсказывала Сухову, что в ближайшее время может возникнуть необходимость применить силу. К этому следовало подготовиться. Оставив дружиннику четкие указания: если любой из двойников попытается покинуть двор, задержать его до возвращения Сухова, бывший чекист бросился со двора. Вскоре он увидел, что искал. На обочине стоял огромный строительный грузовик без водителя. Сухов убедился, что проникнуть в кабину и завести двигатель не составит труда и очень поспешно вернулся на пост наблюдения. Выяснилось, что спешить надо было еще сильнее. Пока он отсутствовал, второй старик скрылся в том же подъезде, что и первый. Проинструктированный дружинник за ним не последовал. Сложилась неприятная ситуация. В одной из квартир дома, неизвестно, в какой именно, находятся оба Попцова и реализуют какой-то неведомый ему, Сухову, план, и помешать им невозможно. Дмитрий Сергеевич хотел, было, проверить все квартиры, но смекнул, что Попцовы ему просто не откроют. Оставалось только ждать. Ждать пришлось долго, больше часа. Наконец, из подъезда появился тот, что в костюме. В руке у него был дипломат, хотя заходил он в подъезд с пустыми руками. Сухов сразу понял, что нужно делать. Оставив дружинника наблюдать за подъездом, Дмитрий Сергеевич добежал до грузовика, залез в кабину и стал следить за выходом со двора.

– Выходит, вы сбили грузовиком дубля, предполагая, что это сам Попцов? – тихим голосом спросил Иван. Сухов сообразил, что наговорил лишнего и начал оправдываться, утверждая, что он уже тогда догадался, что дубль и Попцов поменялись одеждой.

– Рассказывайте дальше, – потребовал Иван.

Сухов признался, что, действительно, сбил старика, но он был полностью уверен, что это дубль.

– А зачем вы его сбили?

– Мне был нужен дипломат. Не драку же затевать на улице?

Иван посмотрел на Сухова очень плохим взглядом и негромко спросил:

– А что потом?

А потом Сухов забрал у мертвого Попцова, вернее, его дубля, дипломат и отогнал грузовик за угол. Там он увидел, что дипломат пуст. Его содержимое осталось в одной из квартир. Дмитрий Сергеевич вызвал милицию со «Скорой» и не спеша вернулся к телу. Минут через пять тело исчезло. Свидетелей этому, по счастью, не было, в этот момент Сухов был один на один с трупом.

– Зачем милицию вызывали?

– Мне как-то нужно было обойти квартиры, – объяснил убийца.

– Приехала милиция, и – что?

– Милиция приехала раньше скорой помощи. Я предъявил удостоверение начальнику группы, описал ситуацию. Разумеется, я не стал говорить, что тело испарилось, иначе приехавшая «Скорая» могла бы увезти меня, чтобы порожняком не гонять. В общем, я сказал милицейскому начальнику, что нуждаюсь в содействии.

– Удостоверение? Вы, действительно, сотрудник «органов»?

– Бывший. Больше десяти лет, как бывший.

– Объясните, пожалуйста, – вмешалась Алена, – вы же не все квартиры подъезда обходили? Почему вы ко мне пришли в шесть утра?

– Вы, Елена Александровна, вечером того дня звонили мне на мобильный, – охотно объяснил Сухов. – А свой телефон я, кому попало, не раздаю. Коллега в форме пробил номер, с которого был вызов. Оказалось, что номерок из нашего подъезда. Тут я смекнул, что вы тут как-то замешаны. Где вы мой номер взяли, кстати? К рецептам был приложен? – Дмитрий Сергеевич помолчал, дожидаясь ответа, не дождался и продолжил:

– И с Иваном Сергеевичем тоже всё просто. Я попросил проверить жильцов подъезда по списку на отношения с Попцовым, и через полчаса знал, что он ваш родственник.

– В тот день вы упомянули, что заходили в квартиру старухи Белогрудой. К ней-то вас как занесло?

– В местном отделении милиции посоветовали. Порекомендовали ее, как очень наблюдательного человека.

Ладно, Ваня, – сказала Алена, – из хороших новостей он него, – она кивнула на связанного, – я узнала только то, что милиционер, с которым он ходил, оказался не оборотнем в погонах, а просто придурком.

– Почему придурком? – удивился Иван.

– Потому, что поверил этому… оборотню, – и девушка вновь указала на пленника, который тут же счел необходимым вступиться за честь милицейского мундира:

– Интересно, почему же вы, Елена Александровна, когда мы к вам пришли ни свет, ни заря, не позвонили в милицию, чтобы они удостоверили личность лейтенанта? И в «органы», насчет меня, как я понимаю, тоже не звонили. Вы ведь не считаете себя придурком?

– Иногда считаю, – призналась Алена. – Сейчас, например.

– Вы так и не рассказали мне про смерть дяди, – осадил Сухова Иван.

– А я и сам ничего не знаю, – заявил Дмитрий Сергеевич. – Похоже, дубля у вашего дядюшки было два, а не один, как я думал сначала, и оба Москвы не покинули. А старичок на ближайшем поезде вернулся в Боголюбск, где его и взяли – приказ по дружине на поиски вашего родственника отменен не был. Отвели в штаб, задали пару вопросов, а он возьми да помри. Дружинники пригласили врача, всё честь по чести. Причина смерти самая естественная: у старого человека было больное сердце. Кстати, ваш дядюшка помещен в морг с записью «труп неизвестного мужчины», а не Попцов. Попцов Персострат Валерианович, как известно, погиб более двух недель назад, что засвидетельствовано официальными документами. Обратите внимание, что в момент смерти неизвестного гражданина я находился в другом городе, в Москве, и никак не могу быть к этому причастен – и Сухов с ласковой улыбкой посмотрел на Ивана. Иван беспомощно взглянул на Алену, которая, судя по сжатым губам и раздутым ноздрям, была в бешенстве. Когда она заговорила, голос ее дрожал от ярости:

– Значит, вы ни в чем не виноваты? А СМС? Вы обещали нас Иваном убить!

– А с чего вы взяли, что посылал СМС я? – благодушно поинтересовался Дмитрий Сергеевич, – а кроме того, где вы там нашли угрозы? «Место вора в могиле», а где же еще? Неужели вы со мной не согласны? Или вы считаете себя воровкой?

– А где вещи, которые вы у нас украли?

– Я? Вещи? Украл? – в первый раз слышу! – Дмитрий Сергеевич, откровенно издеваясь, нахально взглянул на девушку.

– Что мы с этой тварью делать будем? – Алена обернулась к другу. – Может, оставим здесь на пару дней, пока не определимся?

– Еще минуту назад мне очень хотелось воспользоваться твоей идеей про сковородку, а сейчас – не знаю, – Иван говорил так, словно они с Аленой в комнате были вдвоем. – Как бы мы не поступили, окажется, что эта, как ты правильно сказала, тварь, в выигрыше. Дядя убит, пирамидки украдены…

– Совершенно верно, – подтвердил Дмитрий Сергеевич. – Вы проиграли, а я выиграл, и так будет всегда. Знаете, почему? Потому, что вы печетесь только о своем благе. Это вы твари, а не я! Даже сумасшедший ветеран, отдавший рецепты черт знает кому, был лучше вас. Он думал о других, хотел Христа оживить, старый идиот!

– А-а-а, – протянула Алена, не пытаясь скрыть бешенства, – значит, вы Христа оживить желаете. Что же вы нам сразу не сказали? Мы бы тогда дядю Персика своими руками задушили, зачем вас, святого человека беспокоить?

– Вы говорите чушь, – высокомерно заявил товарищ Сухов, уверенно глядя в глаза девушке. – Никому Ваш Христос не нужен. Мы должны оживить Владимира Ильича Ленина.

– Да он сумасшедший, – поняла Алена, глядя на неподвижные глаза Дмитрия Сергеевича с еще красными от перечного газа белками, быстро подошла к другу и встала у него за спиной, защищаясь от безумца. Товарищ Сухов, не повернув головы, продолжал смотреть прямо перед собой.

– Ваня, он что, сознание потерял? – упавшим голосом спросила Алена через минуту всеобщего молчания, увидев, как Дмитрий Сергеевич продолжает неподвижно сидеть, уставившись в ту же точку. Иван приблизился к сидящему. Сначала подержал за запястье, потом приложил ладонь к шее. Похоже, что пульса не было. Тогда он отвел кверху веко бессмысленно вытаращенного глаза, достал из кармана свой замечательный телефон и посветил встроенным фонариком.

– Реакция на свет отсутствует. Умер. Полагаю, что от естественных причин, как принято в этом городе, – печали в его голосе Алена не услышала.