Текст книги "Смерть - понятие относительное"

Автор книги: Лякмунт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Расставаясь с гостями в коридоре, старый джентльмен раз десять поцеловал Алене руку, рассказал, что такой очаровательной девушки прежде не встречал, а Ивана просто очень крепко обнял на прощание и взял с него обещание, что тот будет беречь Алену.

Алене очень понравилось в гостях. Она говорила, что после того, как они изловят убийц дяди Персика, непременно нужно будет зати к Кошкину и отчитаться о проделанной работе. Потом, Алена вспомнила отличную песню и предложила тихонько ее исполнить на два голоса. Отказ Ивана принять участие в художественной самодеятельности не сыграл никакой роли в том, что концерт не состоялся. Сообразительная девушка довольно быстро поняла, что не помнит не только названия песни, но и слов, а также мелодии. Всё это никак не отразилось на прекрасном настроении парочки: погода была чудесная, луна ярко светила, освещая неровный путь, а завтрашний день обещал приключение и разгадку всех тайн.

Вскоре настроение было резко испорчено. Войдя в квартиру, Алена почти сразу обнаружила, что ее бирюзовый рюкзак исчез. Кто-то проник в квартиру и унес рюкзачок со всем содержимым, включая гигиенические прокладки, цветные пирамидки, монетки и описания рецептов.

– Хорошо, что я выложила зубную щетку, – подумала Алена, еще не осознав всего ужаса произошедшего.

Глава XIII

Место Боголюбск, штаб Дружины.

Начало 16.07.2010 20:55.

Окончание 16.07.2010 23:10.

Я приблизился к своему креслу неспешной походкой и, не торопясь, в него уселся. Хия заняла стандартное место за моей спиной. Локи куда-то спрятался, и я рассчитывал провести беседу сдержано и без эксцессов. Губастый сидел напротив, положив скованные руки на колени, и переводил опасливый взгляд с меня на Хию.

– Кажется, мы не завершили знакомства, – напомнил я.

– Арнольд Ленский, экономист, временно безработный, – сказал губастый и замолчал.

Нет, так у нас дело не пойдет, – расстроился я, – мы совсем не намерены задавать вам наводящих вопросов, – сказав «мы», я, конечно же, не имел в виду Хию, я говорил о Локи, которого снова начал ощущать.

– Вы сейчас соберетесь с мыслями и расскажите мне всё, что меня может интересовать. Предупреждая ваш вопрос, хочу сообщить, что вам предстоит догадаться самому, что именно меня интересует. Понятно?

– Более-менее, – безработный экономист почему-то приободрился.

– По вашему обнадеженному лицу я вижу, что не понятно. Позволю себе обрисовать ситуацию. Менее часа назад вы пытались убить меня и мою коллегу. Это дает мне право, моральное право, расплатиться с вами той же монетой. Кроме того, мне достоверно известно об убийствах, совершенных вами в процессе охоты за зеркальными секвенциями. Зло должно быть наказано, и я намерен обеспечить такое справедливое наказание. Разрешите поделиться с вами моими планами, уважаемый экономист Ленский. Я собираюсь узнать от вас всё, что меня интересует, выпотрошить вас с применением любых средств. После этого я вас попробую физически уничтожить, как это вы пытались только что сделать со мной. Как вы думаете, получится? Молчать! – прикрикнул я на Ленского, попытавшегося было открыть рот. – Расскажу, что будет потом. Мы с коллегой выйдем из этого помещения и передушим всех ваших аморфных болванов, если они попытаются помешать нам покинуть город. Если с этим возникнут какие-то сложности, что маловероятно, мы запремся в этом помещении и вызовем из Секвенториума специально обученных людей, которые довершат уничтожение ваших тюленей. Да, совсем забыл сказать, людей из Секвенториума мы вызовем в любом случае. Им будет поручено выявить и с демонстративной жестокостью устранить всех членов вашей организации и их пособников. Мы очень заинтересованы в том, чтобы всем и каждому стало очевидно, что все секвенции мира принадлежат исключительно Секвенториуму, – к концу этой речи Локи почти полностью вытеснил мою личность. С каждым словом мой гнев нарастал, и я забеспокоился, что могу не сдержаться и убить раньше времени. Я сделал небольшое усилие, отчего Локи сжался и превратился в горячую пульсирующую точку в районе моего солнечного сплетения, в любой момент готовый откликнуться на мой зов. Поскольку злобный божок почти исчез, свою речь я закончил вполне доброжелательно:

– Но самые занимательные приключения вас всех ждут, если с нами что-то случится. Уж не буду пугать вас подробностями, но, поверьте, прецеденты имеются и они поистине ужасны, – вдохновенно врал я. – Теперь вы можете сказать, что думаете о моем плане.

Ленский оказался мужественным человеком. Уверен, что ему было очень страшно, но рассудка он не потерял и попытался выкрутиться. Наглый экономист с очень правдоподобным удивлением спросил:

– С чего вы решили, что я собирался вас убить? Разумеется, ваше вызывающее поведение заслуживало наказания, но не такого же! Я собирался продержать вас до вечера в камере, а потом посадить на московский поезд и отправить из города. Ваша реакция абсолютно неадекватна. Вы избили моих сотрудников…

– Довольно! – прервал я оправдания губастого. Могу вам сообщить, что трое из ваших людей не просто избиты, а мертвы, и вина за их гибель лежит целиком на вас.

До губастого, похоже, только теперь начало доходить, что он влип в по-настоящему неприятную историю.

– Вы хотите сказать, что действительно собираетесь убить меня и моих коллег? Что вам от нас нужно? Какой смысл, тогда, мне с вами сотрудничать?

– Давай я отрежу ему яйцо, – предложила Хия.

– Потерпи, дорогая, вскоре у тебя будет возможность применить свои навыки, – успокоил я кровожадную девушку.

– А что до вашего вопроса о смысле сотрудничества со мной, господин Ленский, придется вам на него ответить самому. Вам предстоит найти причину, по которой мне не следует вас уничтожить. А потом вам придется доказать, что мне выгодно не просто оставить вас в живых, а оставить в целости все ваши, извините за выражение, члены, – я снова с легкостью загнал Локи вглубь и приветливо улыбнулся:

– Я вас внимательно слушаю.

Вместо Ленского заговорила Хия:

– Андрей, я следила за его моторными реакциями, пока ты излагал наш план, и поняла, чего он боится больше всего.

– Яйцо? – предположил я.

– Нет, тотальной зачистки организации.

– Удивительно! – искренне произнес я. – Прямо как-то и не верится. Воистину, человек – животное общественное. Девушка не ошибается? – последние слова я адресовал губастому. – Господин Арнольд Шварценеггер-Ленский, будьте добры, прокомментируйте.

Арнольд, не обидевшись на «Шварценеггера», уставился в пол. Похоже, раздумывал, стоит ли давать объяснения. Через пару секунд он принял решение и, не поднимая глаз, буркнул: «Хорошо. Я расскажу», – но вместо того, чтобы начать объяснение, спросил, пристально глядя мне в глаза:

– Вам нравится, господин Траутман, то, что происходит в нашей стране в последнее время?

– Времена не выбирают, – пожал я плечами. – Что-то нравится, что-то не очень.

В ответ безработный экономист прочитал мне целую лекцию о текущем моменте. Из его слов я понял, что лично ему ситуация в России совсем не нравится:

Экономика развалена. Страна живет лишь тем, что продает на Запад хищнически добываемую нефть, при этом использует изношенное оборудование, доставшееся в наследство от СССР. Развращенная и коррумпированная власть лишь обслуживает бизнес, сросшийся с криминалом. Власть, бизнес и бандиты ведут себя так, словно находятся во вражеской оккупированной стране, ненадолго отданной на разграбление. Образование и наука погибли. Безграмотный народ спивается. Разваленная армия в состоянии воевать лишь с собственным народом, планомерно обгаживаясь при любой попытке противостоять сколь либо организованному противнику. Так называемый международный авторитет обеспечивается лишь тем, что мир опасается того, что изношенные русские ядерные ракеты начнут сами по себе взрываться и отравят всю планету. Так в автобусе нормальные люди «уважают» вонючего вшивого бомжа, боясь к нему прикоснуться и втайне желая, чтобы он сдох.

– Для вас всё это в новость? – закончил вопросом свою речь Ленский.

– В общем-то, нет, – вынужден был признать я. – Вы, конечно, сильно преувеличиваете, но со многим можно согласиться.

– И где же выход, как вы видите будущее России? – голос экономиста Арнольда прозвучал как Иерихонская труба.

В ответ я попытался выразить осторожный оптимизм, отметив, что наблюдаются некоторые положительные тенденции. В качестве примера таковых, я отметил, что наши водители начали вести себя на дорогах более цивилизованно, часто пропускают пешеходов на «зебрах», а московские дворники в последнее время зимой регулярно убирают снег. На этом я почувствовал, что исчерпал свои аргументы и ощутил из-за этого легкое раздражение.

– В стране нет лидера, – губастый поставил, наконец, свой диагноз и уперся в меня взглядом, ожидая реакции.

– Не знаю, – усомнился я, – мне кажется, этого добра у нас, сколько хочешь – лидер на лидере сидит и лидером погоняет. Включите телевизор, сами увидите.

– Стране нужен руководитель, которого любит и которому верит народ. Лидер, которого уважают наши друзья и до судорог бояться враги. Человек, который у себя в голове может держать весь мир и принимать гениальные решения.

– Надеюсь, вы не себя имеете в виду? – осторожно поинтересовался я.

– Ну что вы, – толстые губы оратора тронула грустная улыбка, – я, увы, личность весьма посредственная.

– А кого же?

– В истории нашего государства был только один человек, который, будь он жив, мог бы поднять Россию с колен! – патетически заявил губастый, и замолк, ожидая, что я тут же угадаю, кого он имеет в виду.

– Полагаю, вы не про товарища Сталина говорите? – мне показалось, что я уловил мысль губастого. – Конечно, иметь в качестве хозяина страны параноика – это стильно, но меня такая перспектива совсем не привлекает.

– Оставьте Иосифа Виссарионовича старым идиотам, которым кажется, что они тоскуют по величию Родины, твердой руке и порядку, а, на самом деле, ностальгируют по давним временам, когда у них нормально функционировал половой аппарат, – презрительно сказал губастый.

– Не томите, – попросил я. – Имя, мой друг, имя!

– Ленин, – спокойно и величественно сказал Арнольд. – Владимир Ильич Ленин. Самый гениальный человек из всех, кто рождался на земле. Гений, изменивший мир. Гений, открывший человечеству путь к светлому будущему. Если бы Владимир Ильич прожил на десять лет дольше, мы бы с вами сегодня жили при коммунизме.

Моё отношение к вождю мирового пролетариата в корне отличалось от представлений губастого, но я понял, что в чем-либо его убедить я не в силах, поэтому я ограничился лишь тем, что слегка улыбнулся.

– И не смейте улыбаться! – прикрикнул на меня губастый.

Что-то ты, братец, совсем страх потерял, подумал я и постарался призвать Локи: сейчас я тебе покажу, как на меня орать. Но злобный божок никак не появлялся. Я попытался вызвать в себе гнев или хотя бы раздражение, но ничего не получалось. Забавный человечек, сидевший напротив меня, вызывал, скорее, сочувствие. Я вспомнил, как еще несколько минут назад кошмарил несчастного Арнольда, и мне стало стыдно.

– Пожалуйста, поконкретней, – скрывая за строгостью чувство неловкости, сказал я, – у вас есть план?

План у Арни был. Вполне логичный и выполнимый, как мне показалось. С нашей помощью он добывает рецепт оживления (про эту, одну из зеркальных секвенций, Петров мне рассказывал совсем недавно). При этом я могу пользоваться, как всеми ранее добытыми Арнольдом со товарищи сведениями, так и использовать по своему усмотрению самих товарищей. Затем он применяет эту секвенцию для возрождения вождя человечества и больше ни на что не претендует. Арнольду и его организации не нужно ни секвенций, ни денег, ни власти – только был бы жив и здоров Владимир Ильич.

Я признал, что план мне нравится и спросил, почему Арнольд и дружина отказались от предложений, которые им делал Секвенториум пару недель назад.

– Я был уверен, что вы все – просто мелкая сволочь, желающая принять участие в распиле бюджета страны. Я был даже удивлен, что в вашей риторике напрочь отсутствует приставка «нано». Оказалось, что я ошибался, – в его словах явно читалось, что участники Секвенториума оказались сволочами большими, чем Арнольду виделось прежде, но я решил на это не реагировать.

– А с чего вы решили, что Секвенториум – серьезная организация, неужели только из-за этого? – я показал взглядом на тела, лежащие у противоположной стены. Господин Ленский проследил мой взгляд и осторожно пожал плечами. Кажется, ему это показалось достаточно убедительным доводом.

– А почему вы так взбеленились, когда я всего лишь указал на некорректность использования слова «сожалею» вместо «простите»? Вы ведь собирались нас убить из-за этого. Не так разве?

– Повторяю, вы ошибаетесь. Мы никого не собирались убивать. И пистолет, который вы у меня отобрали, не настоящий, он – газовый.

– А как же ваши недавние убийства, охотник за чужими секвенциями? Или вы пересмотрели свои взгляды и прямо на глазах сделались гуманистом? – к сожалению, Петров лишь мельком упомянул о кровавой деятельности охотников за секвенциями, поэтому, мне пришлось сделать вид, что я твердо знаю то, о чем лишь мог догадываться.

– Я заявляю, что у нас чистые руки! – торжественно заявил господин Ленский. – Убить человека и разбить зеркало, в котором человек отражается – это совсем разные вещи, вы не находите господин Траутман? – похоже, Арнольд верил в то, что говорил. Я не понял, во что именно, но не подал вида.

– То есть, вы не убили ни одного человека? – я вложил в свой вопрос как можно больше сарказма, надеясь, что Ленский, оправдываясь, расскажет что-то полезное. Кажется, я выбрал правильную тактику. Губастый смутился и действительно начал оправдываться. По его словам выходило, что Попцов умер сам от сердечного приступа.

В это момент окровавленный «труп», которым Хия пугала охранника-дебошира, протяжно замычал и с трудом встал на четвереньки.

– Смотри, Хия! – обрадовался я, – он жив.

– Не беспокойся, все они живы, – утешила меня Хия. – Еще минут двадцать и очухаются.

– Выходит, мы никого не убили?

– Разумеется, никого, – подтвердила Хия. – Просто, я постаралась создать благоприятную атмосферу для переговоров.

Расстались мы с Арнольдом чуть ли не друзьями. К тому времени пятеро из шести дружинников пришли в себя. Шестой продолжал лежать на полу. Хия его осмотрела и сообщила, что несчастный ударился головой о стену, когда она, Хия, «его толкнула». Затем предположила, что у парня, вероятно, сотрясение мозга средней тяжести и порекомендовала отвезти его в больницу. С Ленским мы договорились, что завтра утром, часов в десять, мы приходим в штаб и начинаем совместные действия. Напоследок я попросил прощения за урон, нанесенный живой силе дружины. Ленский бодро заявил, что легкие травмы, полученные в борьбе за правое дело, лишь укрепляют ряды борцов. Потом он позвонил по телефону и велел принести мои вещи. Вскоре после этого мы с Хией беспрепятственно вышли из кабинета высокого начальства и, не останавливаясь, проследовали к выходу в вокзальный зал ожидания. На пороге я обернулся. Два десятка пар глаз, принадлежащих дружинникам, внимательно следили за нами. На лицах я не обнаружил вражды – только внимательное ожидание. Дисциплинированные ребята, подумал я. Перед тем, как покинуть штаб дружины, я снова взглянул на транспарант, который привлек мое внимание, когда я здесь очутился в первый раз, часов пять назад. «Ленин будет жить». Неплохо сказано. Посмотрим, может, и, правда, будет. Через минуту мы вышли из вокзала и двинулись к месту ночлега.

Пройдя через вокзальную площадь, я понял, что очень голоден. Я предложил девушке заглянуть в магазин и купить чего-нибудь на ужин. Хия объяснила, что это ни к чему, поскольку в квартире нас ждет холодильник, полный всякой снеди. Через десять минут мы поднялись на второй этаж трехэтажного домика, Хия ключом отперла дверь, и мы зашли в квартиру. Девушка предложила мне начать осматриваться и, пообещав вернуться через десять минут, быстро вышла на лестничную площадку, заперев за собой дверь. Квартира оказалась однокомнатной, с очень бедной обстановкой. Старый скрипучий шкаф, единственный диван, повидавший виды письменный стол. Бедно, но чистенько, одним словом. Огромный, почти в полтора человеческих роста, холодильник, стоящий на кухне, явно выбивался из общего стиля. Я заглянул в него и был приятно удивлен. Запасы продовольствия оказались не только обильными, но и отличались изысканностью. Я начал соображать, что приготовить на ужин. Из-за большого выбора снеди трудно было на чем-нибудь остановиться. Я пошел другим путем – выбрал, не глядя, бутылку вина из дюжины, имевшихся в запасе, и поставил на шаткий кухонный стол. Затем присел на колченогий стул и не спеша изучил этикетку. Французское «Шардоне». Произведено в шато, название которого мне встретилось впервые. Осталось подобрать закуску, соответствующую этому белому вину с сильным вкусом. Вскоре на столе оказались яблоки, виноград, пара сортов сыра и кусок осетрины горячего копчения. Рыбу я выложил на щербатую доску, обнаруженную в настенном шкафу, и стал искать нож. В шкафу нашлось несколько потертых тарелок и пяток дешевых разномастных бокалов. Ножей нашлось несколько, но все, как один, тупые. Я выбрал тот, что мне больше понравился и начал искать, чем бы его наточить. В этот момент хлопнула входная дверь и появилась Хия, таща за лямки небольшой светлый рюкзачок сине-зеленого цвета. Оказалось, она уже успела побывать в квартире покойного Попцова, откуда и изъяла это гламурное изделие.

– Ты что – ухватила первое, что под руку попалось?

– Не совсем. Посмотри, что внутри.

Поверхностный осмотр содержимого рюкзака меня изумил и вдохновил одновременно. Кажется, в первый же вечер, мы обрели то, зачем сюда приехали. Похоже, наша миссия успешно завершена.

Глава XIV

Место Боголюбск.

Начало 17.07.2010 08:30.

Окончание 17.07.2010 20:20.

За утренним чаем Иван объявил, что нужно продолжать поиски, несмотря ни на что. Конечно, пропавших пирамидок и монеток очень жаль, но содержимое документов Иван выучил наизусть. В конце концов, главная задача экспедиции – скрыться от преследователей, разобраться в ситуации и найти убийц дяди Персика, если его, действительно, убили. Выполнению этой задачи пирамидки с монетками не могли помочь, поэтому потеря, хоть и очень обидна, но не существенна.

– Как ты думаешь, кто взял рюкзак? – спросила Алена.

– Не знаю, – честно признался Иван. – Очень хочется надеяться, что это случайная квартирная кража.

– Ты веришь в такие совпадения?

– Не особо, – вынужден был признать Иван, – но это ничего не меняет: отступать нам нельзя и, строго говоря, некуда. Поэтому, не спеша заканчиваем завтрак и идем на вокзальную площадь искать автобус номер пять.

До отхода пятого автобуса было больше часа. Об этом путешественникам сообщил хмурый шофер с запорожскими усами. Он сидел на складном стуле в тени автобуса и читал газету «Боголюбская Правда». Алена предложила провести это время в прохладном зале ожидания вокзала. В зале рядами стояли стулья, скрепленные между собой, почти все не занятые. Девушка выбрала дальний ряд, стоящий у самой стены и повлекла туда Ивана. Усевшись, Иван поставил сумку на сидение и достал оттуда два листка бумаги, имеющие прямое отношение к сегодняшнему путешествию: зашифрованную записку дяди и карту, напечатанную на принтере.

– Как ты думаешь, – спросила Алена, разглядывая письмо, – что означает третья группа букв, вот эта: AFHM – тоже какие-то координаты?

– Первые три буквы скорее всего обозначают цифры, 168. А что такое «M» не знаю.

– Наверное, тоже цифра?

– Нет, цифр всего десять. Значит, для их обозначения хватает десяти букв – от A до J. «М» должно означать что-то другое.

– Может быть, метры? Сто шестьдесят восемь метров?

– А ведь ты права, – обрадовано сказал Иван, – именно метры. Сто шестьдесят восемь метров над уровнем моря.

– Так высоко? – удивилась девушка.

– Не высоко вовсе, – ответил Иван. Посмотри на карту. Видишь, внизу написано: высота над уровнем моря сто шестьдесят пять метров. Это отметка земли в той точке, где растет дуб. Значит, нам предстоит забраться вверх по стволу на три метра, не слишком высоко.

– А как мы туда заберемся?

– Не знаю, – задумчиво ответил Иван, – как-нибудь заберемся – дядя же забрался.

– Нужно купить веревку, – авторитетно заявила Алена. – Скалолазы всегда пользуются веревкой. По дороге сюда я видела хозяйственный магазин. Это совсем недалеко, успеем.

– Сегодня воскресение. Не думаю, что магазин работает.

– Пойдем, проверим! Все равно делать нечего, – Алена вскочила и потянула Ивана за руку. Внезапно Иван приказал приглушенным голосом:

– Тихо. Не оборачивайся. Не шевелись, – его глаза неотрывно смотрел на что-то за спиной девушки. Алена, конечно же, обернулась и тут же ладонью прикрыла рот, чтобы не закричать: в центре зала стояли трое – два незнакомых дружинника и еще один человек, с которым Алене встречаться очень не хотелось.

– Это Дмитрий Сергеевич, – в ужасе прошептала девушка. Как он нас нашел?

– Он нас еще не нашел, – так же шепотом произнес Иван, – и, может быть, не найдет, если ты не будешь вертеть головой.

Дмитрий Сергеевич, судя по всему, отдавал какие-то распоряжения дружинникам, сопровождая свои слова скупыми жестами. Наконец он указал рукой на выход к площади, и дружинники послушно отправились туда. Сам Дмитрий Сергеевич, не оглядываясь по сторонам, быстрым шагом прошел к двери с надписью «Штаб дружины», остановился перед ней, нажал звонок, и через секунду скрылся.

– Нам нужно бежать, – прошептала девушка, – куда нам бежать?

– Нам нужно сделать то, что мы запланировали, – возразил Иван. – Мы должны найти тайник.

– А потом?

– Потом посмотрим. Но в квартиру нам возвращаться нельзя. Теперь понятно, кто украл твои вещи. Паспорт с собой? – Алена отрицательно мотнула головой, зачем-то машинально похлопав себя по боковому карману брюк, а потом добавила:

– Он был в рюкзачке.

– Это плохо, но делать нечего. Если решим остаться в городе, попробуем поселиться в гостинице по одному паспорту. Должна ведь тут быть гостиница?

До отхода автобуса пара успела прогуляться до хозяйственного магазина и изучить график работы, висевший на запертой двери. Выяснилось, что магазин работает по будним дням с девяти утра до семи вечера с часовым перерывом на обед. В воскресение, впрочем, как и субботу, работники прилавка реализовывали конституционное право на отдых, чего и следовало ожидать.

Возле автобуса уже успела собраться небольшая толпа. Алена подозрительно оглядела нескольких женщин сельского вида с большими сумками и трех мужчин в рабочей одежде. У ног одного из них стоял большой алюминиевый бидон. Алена подумала, что рабочие едут до остановки «Молокоферма» и не ошиблась. Через полчаса езды по очень пыльной дороге трое с бидоном вышли из автобуса вместе с нашими искателями сокровищ, закурили, перешли через дорогу и неспешно отправились к длинному приземистому зданию, стоящему в трех сотнях метров. Алена проводила их взглядом и развернулась. Открывшаяся ей картина не могла не порадовать. Впереди лежало широкое поле, упирающееся в дальний синеватый лес, а посреди поля рос огромный красавец дуб, цель путешествия. Преодолев глубокую пересохшую канаву, отделяющую поле от дороги, пара по высокой траве двинулась к дубу. Стрекотали кузнечики, вызывая звон в ушах, сильно пахло какой-то горькой травой, наверное, полынью, над цветами бестолково порхали бабочки – белые и ярко-оранжевые, и целеустремленно проносились огромные стрекозы.

– Смотри Ваня, – задумчиво сказала девушка, – столько разных цветов и почти все синие. Действительно, все цветы, начиная от известных Алене цикория, колокольчиков и мышиного горошка, и, заканчивая пятью-шестью неизвестными сортами, были окрашены в разные оттенки синего – от светло-голубого до густо-фиолетового.

– Да, правда, – кивнул головой Иван, – в ботанике это, кажется, называется синий аспект цветения луга.

– А какие еще аспекты бывают?

– В наших широтах, наверное, еще белый, желтый…

– Ты хочешь сказать, что все желтые растения начинают цвети одновременно?

– Что-то типа того, – подтвердил широко эрудированный мужчина.

– А почему так происходит, знаешь?

– Не знаю, я ведь не ботаник.

– Должен знать, – наставительно заявила Алена.

– Это еще почему?

– Потому, что ты знаешь всё, – нелогично ответила девушка. Несмотря на некоторую абсурдность этого заявления, Ивану оно было приятно. Ему захотелось рассказать девушке еще что-нибудь интересное про растения и всякого рода козявок, проживающих на лугу, но он сдержался, побоявшись показаться занудливым.

Вблизи дуб оказался настоящим великаном. Он и от дороги производил внушительное впечатление, но только теперь стало понятно, насколько он велик. Алена, задрав голову, дважды обошла вокруг дерева, прикасаясь, время от времени, кончиками пальцев к грубой растрескавшейся коре. Дупло обнаружилось довольно скоро. Большая дыра располагалась в стволе чуть выше толстенных нижних веток векового дерева.

– Если я встану к тебе на плечи, то смогу дотянуться до нижней ветки, – прикинула Алена. Иван молча присел лицом к стволу и уперся руками в дерево.

– Обувь не снимай, – предупредил он. – Становись на плечи прямо в кроссовках и придерживайся за ствол. Вскоре девушка уже оседлала нижнюю ветку обхватом с доброе дерево, поднялась на ноги и перебралась на соседнюю, поближе к дуплу. Дупло было наполнено мягкой деревянной трухой, больше в нем ничего не оказалось. Алена немного покопалась в трухе и сообщила:

– Там пусто. Ничего нет.

– А еще одного дупла не видно?

– Может и есть, но я не вижу.

– Тогда слезай, – скомандовал Иван.

Девушка присела на ветке, свесив ноги, обняла ветку и повисла на руках.

– Прыгай, я ловлю!

Алена немного помедлила, потом отпустила руки и тут же оказалась в крепких объятьях.

– Какая ты легкая, – сказал Иван, бережно ставя девушку на землю.

Затем охотники за дядюшкиным тайником утроились под дубом и стали держать совет.

– Неужели Дмитрий Сергеевич уже и здесь успел побывать? – расстроено спросила девушка.

– Не думаю, наверное, не в этом дело, – ответил Иван. Он в это время изучал карту, посматривая, время от времени по сторонам. Затем встал, отошел на несколько шагов от дуба и продолжил осматривать окрестности, сверяясь с компьютерной распечаткой. Прошло около минуты, и Иван довольным голосом заявил:

– Это совсем не то место. Посмотри, на карте линия леса совсем другой формы. Напротив дуба лес выступает в поле эдаким полуостровом, а здесь у нас ровная линия. Кроме того, на карте от дуба до леса метров пятьсот, а до нашего леса пара километров.

– Все правильно, – подтвердила Алена, заглянув в карту. – Посмотри, с другой стороны чаща подступает к дороге вплотную, а у нас там эта «молокоферма». Просто мы не туда приехали. Сейчас вернемся в город и поедем, куда надо.

– Подожди секундочку, давай уж наверняка убедимся, – попросил Иван, доставая свой замечательный мобильный телефон. Он нажал несколько кнопок и начал пристально смотреть на экран своего мобильного, время от времени озабоченно погладывая на небо.

– Что там? – осторожно спросила Алена, показав глазами вверх.

– Спутники, – коротко ответил Иван, – помогают наши координаты определить.

– Ты их видишь? – поинтересовалась Алена, почему-то шепотом.

– Нет, но он видит, – потряс мобильником Иван.

– А ты зачем на небо смотришь? – Иван немного подумал и признался:

– За компанию.

Минут через пять замечательный телефон, проконсультировавшись со спутниками, сообщил путешественникам их координаты. Иван сверился с распечаткой и сделал вывод:

– Да, это – не здесь.

– Мы же это и так определили, – удивилась Алена.

– А теперь мы это определили научным способом, – убедительно объяснил обладатель замечательного телефона очень серьезным голосом, а потом улыбнулся и добавил:

– Помнишь, я тебе говорил, как мечтаю использовать эту способность моего телефона? Наконец моя мечта сбылась.

Алена приблизилась к Ивану вплотную, посмотрела на карту, потом – на экран замечательного телефона, потом – снова, на карту, после чего погладила Ивана по руке и почему-то вздохнула:

– Ну, и хорошо, что сбылась. Пойдем.

Пара не спеша побрела в сторону остановки. Вскоре Алена вдали увидела пылящий автобус и скомандовала:

– Бегом! Успеем! – и действительно, успели, а через полчаса снова оказались на вокзальной площади. В здание вокзала заходить не рискнули, устроились на скамейке в чахлом скверике неподалеку. Иван достал ноутбук и телефон, быстро подключился к интернету и принялся нажимать на клавиши, приговаривая:

– Ну, что же ты так тормозишь! Качай уже, давай!

Алена заглянула в экран и увидела знакомую по распечатке картину: язык темного леса, тянущийся к значку, похожему на капельку, которым было обозначено дерево.

Иван нажал на какую-то кнопочку, экран начал не спеша перерисовываться, показывая знакомую карту в уменьшенном масштабе. В правом нижнем углу карты обозначилось несколько небольших прямоугольников домов. Иван клацнул мышкой, и рядом с прямоугольниками появилась надпись: «Pechki».

Два такси по-прежнему стояли на вокзальной площади. Водители сидели на корточках у зеленой стены и о чем-то негромко переговаривались. Завидев приближающуюся к ним пару, оба шофера не спеша встали и заулыбались: наконец-то удача повернулась к ним лицом, клиент попёр. Узнав о цели поездки, таксисты отошли посовещаться и, вернувшись, объявили цену: тысяча рублей. По их непреклонным лицам Алена догадалась, что на цене они будут настаивать до последнего, и больше, чем пятьсот рублей ни за что не уступят. Так и оказалось: сговорились на пятистах рублях за поездку туда и обратно, и по двести рублей за каждый час ожидания. В машине водитель, желая ублажить клиентов, открыл все окна и включил на полную мощность радио. Мужественный голос известного певца принялся рассказывать Алене про владимирский централ и северный ветер. Девушка потребовала выключить радио, чем страшно удивила шофера. За городом окна из-за пыли пришлось закрыть, поэтому поездка продолжалась без музыки, в духоте и сопровождалась загадочными скрипами и стуком заслуженного автомобиля.

– В Печках вам куда нужно? – поинтересовался шофер.

– Я покажу, – пообещал Иван.

Оставив машину с шофером в деревне, и сориентировавшись на местности, парочка ходко двинулась по дороге. Минут через десять Иван, сверившись с картой и телефоном, объявил:

– Где-то здесь. Почти пришли.

За поворотом показалось поле и одинокое дерево в форме буквы Y, стоящее посреди.