Текст книги "Змея, что пьет гранатовую кровь (СИ)"

Автор книги: Luna Selena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Ссешес принимает меня из объятий принца и скрывается в портале, а Аларик…

Возможно, если бы он и его отряд знали об истинном количестве веров, и если бы дроу не был ослаблен мною – все сложилось бы иначе.

Они держались очень долго. Гораздо дольше, нежели по самым моим смелым надеждам, они могли продержаться.

Я касаюсь ладонью шеи Аларика, поднимаюсь выше, к губам. Выгибаюсь, принимая своего мужчину.

Мое наслаждение. Его наслаждение.

Я целую его кожу – от запястья до локтя правой руки, следуя линиям темно-ежевичных вен. Мой способ сказать «благодарю».

***

– Они, кажется, любят друг друга.

Лайолешь отрезает кусочек миндального торта с ароматной клубникой. В кольцах эльфийки красуются лучшие бриллианты, но сейчас, при ярком свете, они тусклы. А в полутьме, стоит упасть на камень одному-единственному лучу – и заискрится он великолепием.

– Любят – это слишком сильное слово, – светлая покачала головой, глядя на свою подругу-драконессу. – Впрочем, у Аларика было время узнать многое о своей женщине. Но им еще предстоит научиться простым вещам: слушать друг друга. Быть вместе.

– Согласна с тобой. Но я не о том.

Розали поправляет белые кружева тонких митенок. К лакомствам она не притронулась – девушке нездоровилось, и это лишало ее аппетита.

Но, может быть, глоток воды с лимоном?

– Как думаешь, Лидии следует знать о том, как развлекался ее супруг до их встречи?

Эльфийка усмехнулась, коснувшись кончиком язычка измазанных сладким миндальным тестом пальцев – тонких, изящных.

Впрочем, руки Розали столь же хороши. Не так ли? Жемчужные ноготки, атласная кожа. Кто может подумать, что эти руки способны в совершенстве управляться с самой непредсказуемой из стихий – огнем?

Вот только – огонь не терпит лжи. Не прощает слабости. Глубокий вдох. К чему эта ревность? Правительница эльфов – не враг ведь. И разве не уверена драконесса в красоте своей, которая проистекает из гармонии?

К чему эгоизм? Необходимо уметь думать о других. Заботиться о других.

– А твое мнение? – спрашивает эльфийка.

– Думаю, наши мнения совпадают, – улыбается в ответ Розали. – То, как жил Аларик раньше – это исключительно между ним и его женщиной. Она обо всем узнает сама. Не стоит вмешиваться.

– На том и решили, – эльфийка, располагаясь удобнее, снимает туфли – на шелке их вытканы розы – и устраивает ножки на резном подлокотнике дивана.

Глава 10

– Я все еще должна тебе подарок.

Аларик застегивает последнюю пуговицу на моем платье.

– Ты и так дала мне так много.

По его голосу я слышу, что принц улыбается.

– Может быть, и так, – я поворачиваюсь и глажу своего мужчину по волосам. – Но все же.

Выбранный мною сосуд напоминает пробирку, узкую и высокую, из очень прочного стекла и надежно закупоренную – как мне кажется, такая форма особенно удобна даже во время походов. Формула лекарства составлена мною лично – хоть советы моего наставника были весьма ценны, ведь я, разумеется, очень волновалась.

– Это обезболивающее. В его составе – не только вытяжки из растений, но и синтетические вещества, усиливающие их свойства.

– Я мог бы съесть тебя. Или позволить тебе съесть меня, – шепчет мне дроу.

Его способ сказать "благодарю".

– Мне очень нравится твоя откровенность, – я целую нежно губы супруга, отвлекая.

Ведь я сейчас не полностью откровенна, и некоторые мысли оставлю в тайне.

Размышления. О том, каковы на самом деле чувства Камео к своему принцу. И если они таковы, как я подозреваю, за мной долг – жрец поставил счастье Аларика выше своего. Он должен был понимать, что неспроста Хаан принял участие в судьбе девочки этой – то бишь, моей.

Ветру какой в этом смысл? Решил даровать детям своим свежую кровь – среди итилири ведь почти не рождаются целители?

А вот это, кстати сказать, обсудить необходимо.

– Аларик, как ты думаешь, почему Хаан направил тебя в Танаис?

Я провела рукой по гладкому шелку, подаренному Альбертом. Необходимо разложить подарки, да и привезенные наряды тоже.

– Точно не знаю, – отозвался супруг из спальни. – Но кое-какие соображения есть.

– Поделишься?

Трактаты от мэтра Фредерика пускай хранятся в закрытом ящике стола. А мои платья, юбки и блузки заняли свои места в просторном шкафу, дверцы которого украшены изображениями цветущих яблонь с янтарными плодами.

Принц появился в дверном проеме, оперевшись о косяк.

– Думаю, однажды, после очередного боя, мои раны будут настолько серьезны, что потребуют внимания целителя твоего уровня.

– Верно, – соглашаюсь я.

Поскольку покровители каждой из рас являются воплощениями различных сил Изначального, то и способности у каждого из нас свои. Но каким даром будет обладать ребенок, получивший благословение и Змеи, и Волка?

– Я не хочу ссор между нами. И не хочу недомолвок, – я приблизилась к супругу и взяла его за руку. – Ты любишь меня, это действительно так. И я… люблю тебя. Но ты должен понимать, что скорее всего, наше дитя получит способности либо только по твоей линии, либо только по моей. И если у меня будет основание подозревать, что ты задумал меня использовать, обещаю: ты пожалеешь.

Дроу молча смотрел на меня.

– Знаешь, – сказал он наконец, – вот именно это я и имел в виду, когда говорил твоей матушке, что ты можешь причинить мне боль гораздо более сильную, нежели кто-либо еще.

Он готов зарычать, но сдерживает себя.

– Прости, пожалуйста, – я провела ладонью по щеке супруга.

Он зол. Он может сейчас убить меня.

Как и я его.

Странно, но эти проявления его натуры меня очень волнуют. Они нравятся мне.

– А мне нравится, что такая прелестная маленькая цесарочка бросает вызов большому и страшному волку.

– Цесарочка? Почему именно цесарочка? – удивляюсь я.

– Они очень вкусные, – улыбается хищно принц, и, склонив голову, прикусывает кожу на моей шее.

Я, смеясь, в ответ кусаю его за острый кончик уха.

– Вообще, ты права, – мягко произносит дроу. – Я собираюсь тебя использовать, чтобы получить то, что мне надо.

Что?

– Мне нужна близость. Физическая и духовная. Я хочу счастья. Для подобных же целей разрешаю использовать себя. И какими способностями будет обладать наш ребенок – все равно. Главное – это будет наш ребенок.

Этот тон, от которого я плавлюсь, будто лимонный сорбет.

Что до смысла сказанного… Иной раз мой супруг мыслит просто непостижимо.

– Еще одно. Ночью у меня будет для тебя сюрприз.

***

– Расскажи мне.

Вместо ответа Аларик положил мои ладони на свои виски, и я ощутила то, что чувствовал он – будто мягкая лапа с острыми бронзовыми коготками царапает изнутри.

– Что это значит? Тебе больно? – обеспокоенно спросила я.

– Я в порядке. Просто связь с мертвыми работает в обе стороны.

Я нахмурилась. Как это понимать?

– Это значит, что некто, кого я убил, желает говорить со мной. Передать послание от того, кто связан с ним по крови.

– И… кто же беспокоит тебя сейчас?

– Среди тех, чьи кости остались на берегу Карасского моря, был и младший брат правителя орков, – супруг, успокаивая, погладил меня по спине. – Я выслушаю его. Хочешь пойти со мной?

– Мне будет очень интересно посмотреть, – искренне обрадовалась я. Это действительно интригует.

– Отлично. Но вначале, драгоценная моя, мне необходимо на кухню.

Я уж было подумала, что это будет банальная готовка, – хоть и непонятно, почему Аларик сам решил вдруг кулинарить, – но все оказалось немного сложнее.

Сидя на дубовой скамейке, я наблюдала за супругом. Точнее, за его руками. Кажется, готовил принц, совершенно не прилагая усилий – и мясо, и приправы послушны каждому дурманяще-плавному движению этих длинных сильных пальцев.

– Духи убитых желают мстить. Это справедливо.

Низкий, немного хриплый голос.

– В тот раз повезло мне. Однажды не повезет.

– Верно. Мне вот что любопытно: зачем ты будешь его угощать?

– Это еще больше свяжет мертвого. А отказаться он вряд ли сможет. Ты ведь поняла уже, что ушедшие всегда голодны.

– Жестоко.

Дроу посмотрел на меня и молча усмехнулся.

Да, жестоко.

– Кстати сказать, почему Хаиш решил связаться с итилири именно через мертвецов своего рода?

– Как ты знаешь, отношения с орками у нас весьма натянутые. Феантари для них совершенно закрыт.

Аларик смешивает специи и обваливает в них кусочки свинины. В глубокой сковородке топится золотистое сливочное масло. Положив обжариваться мясо, принц нагревает молоко на паровой бане.

Запах невероятный – густой, пряный. Кориандр, базилик, куркума.

Еще несколько мгновений – и свинина томится в молоке, впитывая мягкость и сладость.

– Вот и все, – супруг садится рядом, вытирая руки полотенцем.

– Почему ты никогда не говорил, что умеешь готовить?

– Ты ведь не спрашивала, – дроу обнял меня и привлек к себе.

***

Пока Аларик относил ларцы с фетчами и обсуждал со своими родителями, чего ждать от правителя орков, я воспользовалась случаем и поговорила с матушкой.

– Все у вас благополучно? – спрашивает леди Сиенна, пригубив белое терпкое вино.

– Более чем. Мне очень хорошо с ним, и я думаю, со временем мы еще больше откроемся друг для друга. Но…

Внимательно выслушав, матушка заявила, что ничего не может быть дурного в происходящем между двумя влюбленными во время близости. Тем более, если это приносит удовольствие обоим.

Если так, это замечательно, ибо мое притяжение к супругу будило фантазию. В противовес тому, что Одри высказала весьма недвусмысленное мнение обо мне как о девушке холодной и чопорной.

Возможно, желание Аларика ко мне так сказывается?

Меж тем, пришло время отправляться на берег. Мы собрали все необходимые вещи и принялись одеваться. Учитывая погодные условия, я выбрала теплую серую кофту с высоким воротом, темно-серые узкие брюки, жилет из искусственного меха с лаковым черным поясом и ботиночки на устойчивом каблуке. Собрала волосы в высокий хвост и обернулась к супругу.

– Долго мы пробудем там?

Аларик предпочел сегодня черный. Свитер, замшевые брюки, тяжелые ботинки и куртка из кожи. И, разумеется, любимый нож. Изогнутые клинки, как он решил, без надобности.

– Не думаю. Мертвецам нелегко надолго оставаться здесь.

Ничего не бойся, добавляет Аларик.

Я и не думала бояться. Ведь он рядом.

Ночь была чудесная. Луна в призрачной зеленой дымке, морская вода, темная, медленная, будто патока, и холодный воздух: ладанный, соленый. Запах дерева мешается с драгоценной медью.

Кровь Аларика струиться по его ладоням и пальцам, капает на пол – и исчезает, будто ее жадно слизывает кто-то невидимый. Камень покрывается наледью, а я, стоя в углу, кутаюсь в плед и думаю, что кажется, действительно очень мало знаю о своем супруге.

Черты его лица заострились, а кожа бледна, будто в его венах течет не только эта медовая, густая кровь, но и сок белого безвременника. Может усыпить до рассвета, а может и навсегда. А сон – это забытье. Покой.

И влекомый желанием этого покоя, в дверном проеме появляется орк. Я смотрю на ширину грудной клетки, длину костей и клыки нижней челюсти. Наверняка, при жизни он был сильным воином.

Шорох песка и истертая кожа колета. Орк слеп, и ведет его лишь голос Аларика. Тяжелым шагом посланник подходит к принцу и садится у его ног.

Я почти протягиваю руку, чтобы коснутся нитей воли. Дроу крепко держит мертвого, и не стоит ему мешать.

Аларик склоняет голову. Его коса черной змеей скользнула по плечу.

Орк протягивает руку – и Аларик отламывает первую фалангу его указательного пальца. Лакомится костью, желтой, будто сливки.

Я вижу, как губы его изгибаются в жестокой усмешке.

– Согласен.

Орк поднимает лицо и смотрит на принца пустыми глазницами. Аларик ставит глиняную тарелку перед мертвецом, и тот насыщается духом, запахом угощения.

Когда ритуал закончен, орк вновь устраивается на своем последнем ложе. Из окна мы наблюдаем, как кости скрываются в объятиях серого песка, уходя все глубже.

– Что он сообщил тебе? – тихо спрашиваю я.

Супруг проводит ладонью по подоконнику и поворачивается ко мне.

– Хаиш просит о встрече. Беда у него.

Аларик приложил руку ко лбу.

– Уверен: дело в безопасности его женщины и его сына. Иначе на этот шаг он не пошел бы.

***

Я стала за спиной супруга, обняла его и поцеловала в шею.

– Держать мертвого – занятие утомительное. Оказывается, некромантия – магия не только жестокая, но и грязная, – задумчиво сказала я.

– Это грязно? Когда-нибудь я покажу тебе, как бывает, если труп еще довольно свежий.

Потрясающе.

– Уверена, зрелище незабываемое. И познавательное. Послушай, – я потерлась щекой о плечо дроу, – а те, кого ты поднимаешь, одинаковы?

– Нет, – принц покачал головой. – Подобные тому, которого ты видела сейчас, управляются исключительно моей энергией. Послабление – и он выйдет из-под контроля. По сути, эти мертвецы движимы только своим голодом и своей тоской. А высшие поднятые, когда дух возвращается в свое тело на время, сохраняют очень многое от своей личности.

Любопытно, подумала я, наслаждаясь теплом рук Аларика.

– У меня тоже вот есть вопрос.

– Да?

– Твои руки случайно находятся так низко? Или – намеренно?

Любимое мое чудовище, ты ведь знаешь, что женщины коварны?

– А если и намеренно?

Аларик повернулся, взял меня на руки и сел на пол, прислонившись спиной к стене. Воспользовавшись случаем, я сразу же к нему прижалась, обняв за плечи.

– Идея великолепная. Но ты замерзнешь.

– Нет, я собираюсь согреться.

Мои руки оказались под его свитером. Я скользила кончиками пальцев по шрамам и рубцам, наслаждаясь контрастом горячей кожи и ветра, пропахшего солью и эвкалиптом.

Мне хорошо с ним. И разговаривать, и молчать.

Оба мы, не сговариваясь, не слишком торопились возвращаться. Политические вопросы – политическими вопросами, но мы все же муж и жена. А обсуждений тонкостей дипломатических отношений, думаю, будет еще достаточно. А пока – я пила из бортхи горячий чай с мелиссой, наслаждалась поцелуями своего супруга и слушала его рассказ об особенностях приготовления церемониальных блюд.

– Рисовая вода и мука. Мягкое тесто означает плоть, печеное – кости. Горячее масло, смешанное с кровью, впитывает слова и мысли.

Значит, вот как Хаиш разбудил брата.

Я погладила Аларика по руке. Нет смысла спрашивать, жалеет ли он мертвых.

Нет.

Еще когда принц дрался с Мариусом, а затем – и видя воспоминания супруга, я заметила одну особенность. Он почти никогда не уклонялся от ударов. И его воины тогда, во время боя с верами – не уклонялись. Они не жалели ни себя, ни противников.

Если подумать, это совершенно естественно для тех, кто знает грязь и скорбь смерти. Не торжественную, будто запах кипариса, печаль, а сладкое, восковое тление. Жгучую зависть и злобу. Это пропитывает все существо, будто кленовый сироп – кусок кукурузного хлеба. Вообще удивительно, как после подобного можно испытывать радость. И когда ты осознаешь, что даже самый близкий, уйдя, способен будет разорвать тебя на части, вымещая свою боль, стоит тебе только проявить слабость – как решиться на доверие? Сохранить милосердие?

У каждой расы – своя расплата за силу.

– Есть еще кое-что любопытное, – говорит Аларик. И вновь эта жестокая усмешка.

– Что же? – провожу я по волосам своего мужчины.

Аларик смотрит в мои глаза. Он вновь делает правильный выбор: говорит правду.

– Ради заключения союза между итилири и орками, в залог честных намерений, Хаиш готов отдать мне в жены свою сестру.

***

– О, вот оно что, – я улыбаюсь нежнейшей из своих улыбок, проводя кончиком пальца по губам дроу. – Тебе повезло, что Хаиш согласился отдать свою родную кровь такому жестокому и подлому ублюдку, как ты.

Злость придает мне сил. Я бью Аларика по лицу, наотмашь, и на его коже остается алая линия от тяжелого перстня на моей руке, будто полоса рассвета.

Кстати, о перстне. Я снимаю его и бросаю за окно. Не нужен он мне больше.

– Драгоценная, ты что творишь? – принц держит меня, не позволяя встать.

Я бью его еще раз.

– Отпусти меня. Иначе…

– Не отпущу.

Ну что же. Я произношу мысленно слово активации. Мои глаза утрачивают остроту зрения, будто подернутые молочной пеленой, и обоняние становится моим проводником. Выскользнуть из рук Аларика теперь легко – жестокая плавность движений моего нового тела помогает, а кровь, холодная, будто шелк, возвращала способность мыслить хоть сколько-нибудь здраво.

Благодарю приютившую меня змею – она прекрасна, с серой чешуей, переливающейся, будто перламутр, – и та возвращается во владения Мудрейшей, а мое тело – вновь в воплощенном мире.

Аларик стоял уже в двух шагах от меня и смотрел, как зверь на загнанную добычу.

– Ты ведь знаешь, что я больше не смогу быть ни с одной женщиной, кроме тебя. Я дал клятву, помнишь?

– Нет, это ты забыл, – я прижалась к стене и скрестила руки на груди. – Именно поэтому, думаю, и сказал «согласен». Ты внезапно понял, что я тебя не устраиваю? Или одной тебе мало?

– То есть ты думаешь, что я ждал тебя столько времени, чтобы затем, как ты говоришь, внезапно, жениться на другой? – вкрадчиво спросил дроу.

Его ладони на каменной стене по сторонам от моего лица, а губы – так близко.

– Все равно. Ты ведь согласен. Жениться на другой согласен, я имею в виду.

Хватит. Я мягко касаюсь его щеки – и тут же царапаю ее, желая причинить боль.

Не желаю сейчас ничего обсуждать. Не желаю ни о чем думать. Я просто хочу домой.

Родной мир встречает меня тихим снегом и безветрием. Глубокий вдох. Я закрываю дверь своего дома и прохожу в большую гостиную. Сажусь на диван и закрываю глаза.

Поверить не могу, что все это происходит на самом деле. Слова о любви оказались ложью. Дымом. Я не могу отпустить Аларика – он нужен мне. И не могу его держать – если он не желает быть со мной.

Просто не понимаю, как он мог так поступить. Жестокая шутка?

– Открой, пожалуйста.

Вздрогнув, я поворачиваюсь к окну – и вижу Аларика. Он облокотился о раму и смотрит на меня, не отрываясь.

– Убирайся.

– Я сейчас разобью окно, – спокойно говорит дроу.

Совершенно точно, я могла бы сказать: как пожелаешь, разбивай. Но это дом моих родителей, и я не могу позволить здесь подобного.

Задвижки скользят мягко вверх. Я успокаиваю охранные заклинания. Все хорошо.

Ложь.

Аларик буквально одним плавным движением становится на подоконник и оказывается в комнате.

– И что, ты готова отпустить меня?

Почти невозможно представить свою жизнь без него. Но гордость подаст мне руку и поддержит.

– Да, – я надменно вскидываю подбородок.

Он улыбается. Улыбается, подумать только!

Аларик обнимает меня за талию и привлекает к себе. С невыразимой нежностью.

– Я люблю тебя. И других не будет. «Согласен» относилось исключительно к возможности визита Хаиша в Феантари. Я согласен говорить с ним. Но только после того, как он узнает о том, свою женщину я уже обрел и его сестра может интересовать меня исключительно как пища.

– Что? – я отстранилась, чтобы посмотреть в лицо дроу.

– Орки сильны, и их плоть очень питательна.

Принц прищурился, наблюдая за моей реакцией. И хотя он улыбается, я понимаю, что он вряд ли шутит.

– Ты сумасшедший.

– Да, – признает мой супруг. – Но этот сумасшедший принадлежит тебе, и только тебе. По своей воле.

Следует запомнить на будущее, что злость блокирует нашу ментальную связь. Потому что это действительно была жестокая шутка. Только не надо мной.

– Ты сразу не мог мне все объяснить?

– Извини, лапушка, я просто не успел, – весьма резонно ответил супруг.

Допустим. Не о том сейчас.

Я прогнулась немного и потянулась назад, чтобы закрыть окно, и жестом предложила Аларику сесть на диван.

– Почему ты поступил так? Почему не сказал? Представь, каково будет Хаишу узнать о том, что ты несвободен. Он не должен строить подобных планов.

Дроу усмехнулся, совершенно беззаботно, и лег на спину, устроив голову на моих коленях.

– Это не стоит беспокойства. Он же не дитя, чтоб расстраиваться. Тем более, думаю, орку лучше увидеть все самому.

– Почему? – я проводила пальцами по его сомкнутым векам.

– Стихия орков – камень. Постоянство. Основательность. Они видят силу связей между двумя.

Принц, не открывая глаз, берет мою руку и целует ладонь.

– Потому я и говорю, что ему будет просто достаточно увидеть нас вместе. И о важном. Кажется, это твое.

На мой палец скользнул тяжелый перстень.

Глава 11

– Итак. Мы все, – Илиас обвел взглядом собравшихся в его личных покоях, – хотели бы услышать, что произошло во время разговора с ушедшим орком?

Поздний ужин проходил в компании весьма многочисленной. Наши с супругом родители, чета правителей Танаиса, Дьяр и Лайолешь, Лука и Розали, Ссешес, Ашер и Камео.

Когда мы вернулись, нас ждал уже горячий белый чай с лепестками хризантем, а на столе были блюда с куропатками в сливочном соусе, открытыми пирогами с нежными томатами и оливками и блинчики с арахисовым маслом.

Разумеется, говорить о нашей размолвке мы не стали, оставив это для самых близких (родители, несомненно, уже прочли все в наших мыслях), но вот о том, что поведал ему мертвец, Аларик рассказал подробно.

– Потрясающе, – Ашер засмеялся. – Хаиша ждет большой сюрприз.

Ситуация деликатная. Ведь если прозвучит официальное предложение, уверена, Альберт расценит это как оскорбление. Да что там, лично я расценю это как оскорбление.

Темно-бронзовая парча платья королевы тускло мерцает в свете масляных ламп. Мирабелла, переглянувшись с супругом, кивает едва заметно и соединяет узкие ладони под подбородком.

– Как только правитель орков прибудет завтра в Феантари, он должен узнать, что подобная плата за помощь нас не интересует, – говорит король.

Матушка и отец, конечно же, полностью поддерживают это решение.

А вот светлые и рады бы поспорить, но не вправе – ведь правители Феантари разрешили Хаишу ступить на их землю. Дьяр и Лайолешь, не скрывая презрения, заявляют, что оркам верить ни в коем случае не стоит. Драконы, Ашер, жрец и Ссешес предположили, что переговоры могут иметь смысл, особенно, учитывая возможное обострение в отношениях с двусущими. Альберт с Камиллой и мои родители высказались за то, что это внутренние дела государства, и, не зная всех обстоятельств, давать оценку сложно.

После ужина, разоблачаясь в нашей спальне, я думала о том, насколько можно доверять союзникам. Возможно, у них есть свои планы, не совпадающие с интересами дроу?

– Возможно, – соглашается со мной супруг.

– И кто первым попадает под подозрение? – я завела руку назад, дабы погладить моего принца по щеке.

Горячая вода. Высокие канделябры со свечами, сладкий, густой аромат жасмина и жестокая вьюга за оконом.

– Я рассказывал тебе о смутных временах. По сути, у каждого есть повод, – отвечает Аларик.

Наши руки переплетаются, касаясь края мраморной ванны.

В полутьме снег на стеклах, будто сахарная пудра.

– Нелегко все это, – тихо говорю я. – То есть, быть правителем и играть во все эти игры.

Он благодарен мне за понимание. И он действительно любит меня.

– Выбора, в любом случае, нет.

***

На завтрак у нас – шоколадный пудинг, апельсиновый сок и разговоры о важном. Мой супруг запланировал сегодня проверку казарм своих солдат, а я решила посвятить время изучению трактата о свойствах ядов – и выбору платья для приема орков, конечно же.

Что поделать, важные дела требуют нашего внимания. Мы с Алариком, уверена, были бы довольны, сосредоточившись лишь друг на друге. Но для гармоничных отношений необходимо взаимное уважение и восхищение. Каждый из двоих должен быть личностью со своими победами и поражениями, со своим опытом. Тем более, что вместе нам предстоит не только обставлять свой собственный дом, предназначенный лишь для нас, но и заботиться о благе целого народа.

Когда принц, нежно поцеловав меня, ушел, я принялась за свой комплекс гимнастических упражнений. Сосредоточенность на каждом вдохе, змеиная плавность движений всегда настраивают меня на спокойный лад.

После я приняла ванну и надела длинное платье глубокого зеленого цвета, дополнив его камеей из нефрита. Поправив острые углы воротника, я собрала волосы в косу и отправилась пожелать родителям доброго утра.

Обратившись с вопросом к одному из стражников, я узнала, что матушка находится в личных покоях королевы, а отец и Альберт присутствуют на совещании короля с главами гильдий.

Что же, думаю, мешать им не стоит, а вот выпить кофе в компании достойных дам – хорошая идея. Поднимаясь по лестнице, я думала о том, что мне действительно неловко, когда воины приветствуют меня, склоняя головы. Разумеется, это знак почтения не ко мне лично, а к моему статусу, но все же. Я ничем еще не заслужила их уважения.

– Девочка моя, здесь взаимосвязь немного иная, – улыбнулась Мирабелла. Кофе она пила очень крепкий, со жгучим красным перцем.

– Аларик не просто их командир, за которым они пойдут куда угодно, – совершенно очевидно, что королева очень гордится своим сыном, – но и наследник правящего Дома. Он, как и мы с Илиасом, жертвует частью себя, чтобы поля нашего мира были плодородны, реки – глубоки, а чрево земли – тяжело жилами металлов, дабы ковать оружие. Потому, если союз с тобой сделает его счастливым и увеличит его силу – этого достаточно.

Леди Сиенна касается кружева на манжетах своей голубой блузки и подносит к губам трубку. Вишневый дым растворяется в воздухе.

– Что случилось между вами вчера ночью? Почему вы поссорились?

Я отставила свою булочку с корицей и медом и глубоко вздохнула.

– Все из-за слов орка. Когда я узнала, что Хаиш предлагает в жены Аларику свою сестру, это несколько меня… расстроило.

Я знаю этот надменный и насмешливый взгляд матушки. Конечно же, кто может сравниться с ее дочерью?

– И ты его ударила?

Мирабелла смотрит на меня, едва заметно улыбаясь. Разумеется, она все увидела в мыслях своего сына.

– Да.

Не то, чтобы я гордилась этим.

– Всякое случается, – королева поворачивает голову, и ее длинные серьги, украшенные опалами, издают мелодичный звон. – Лично я была бы опечалена, если бы ты проявила равнодушие в подобной ситуации.

Переглянувшись с матушкой и Мирабеллой, мы все вместе засмеялись. Взаимопонимание женщин, которые знают: ни в коем случае не стоит отдавать то, что тебе дорого.

Оставив леди Сиенну и королеву обсуждать особенности системы образования итилири, я отправилась обратно в наши в супругом комнаты.

Вазочка жаренного миндаля и хорошая книга – всегда особое удовольствие. Я читала о свойствах луносемянника, болиголова, лотоса, олеандра. Жестокие, ядовитые растения, но при верном использовании могут быть очень полезны. Токсины, выделяемые из ягод и листьев ландыша, к примеру, успешно используются для лечения болезней сердца. Но здесь вся тонкость в определении верной дозы.

За подобными размышлениями наступило время обеда – и Розали с Лайолешь не допустили, чтобы я осталась голодна. Общение с девушками было легким, приятным, и разговор вполне предсказуемо обратился к теме сегодняшнего визита правителя орков в Феантари.

– Ты ведь будешь присутствовать? – поинтересовалась драконесса.

– Без всяких сомнений, – усмехнулась я. – Конечно, я доверяю Аларику, но Хаиш должен ясно понять условия переговоров.

– Чудесно, – Лайолешь лукаво прищурилась. – Ты думала уже над тем, что наденешь?

– У меня есть платье, которое, как мне кажется, прекрасно подойдет для подобного случая.

Отобедав легким салатом из мягкого сыра, миндаля и лаванды, я отправилась готовиться к предстоящему приему. Тем более, что совсем скоро должен вернуться Аларик.

Выбранный мною наряд был совершенно не скромным. Платье из бархата цвета темного вина, с довольно пышной юбкой. Открытое декольте и спущенная линия плеч. Волосы, завитые в локоны, я собрала в высокую прическу, решив украсить ее несколькими бордовыми розами.

Ожерелье с рубинами и бриллиантами, охватывающее шею, и тяжелые серьги. Оттенок помады – в тон бархату платья, а взгляд подведенных черным глаз стал вдруг холодным и хищным.

Думаю, я готова.

***

– Ты такая красивая.

Аларик обнимает меня за талию. Руки его скользят вверх. Ладони, лунно-бледные, на моей груди.

Надо сказать, что подобный фасон платья делает мою грудь весьма… привлекательной. Приятно, что супруг это оценил.

– Надеюсь, Хаиш будет держать себя в руках. Для его же блага.

Пальцы Аларика коснулись моей шеи.

– Брось. Ты же видел Анну. Она очень хороша. Зачем ему я?

Дроу через зеркало смотрит в мои глаза.

– Ты действительно считаешь, что она может сравниться с тобой?

Сложный вопрос. Я поднимаю руку, чтобы погладить Аларика по щеке.

– Как прошла твоя проверка?

– В целом результатами я доволен. Но…

Последующие полчаса я сидела в кресле, слушала эмоциональный рассказ супруга о рационе его воинов, состоянии их обмундирования – и завидовала каплям прохладной воды, что прикасались к его коже – ибо принц решил принять ванну. Во время сего действа нас обоих посещали мысли просто забыть о предстоящем визите орка и остаться наедине. Но соблазн был преодолен, и Аларик принялся одеваться.

– То есть ты намерен немного изменить систему физических тренировок?

Дроу кивнул.

– Да. Развитие силы – хорошо, но и быстрота и ловкость в ближнем бою очень важны. Приемы должны быть отработаны безупречно. Это может быть вопросом выживания каждого из них.

Я понимала его беспокойство.

– Тебе виднее. Надеюсь, это действительно будет полезным. А вот касательно отваров растений, повышающих магические способности, – я встала за спиной супруга, расчесывая его волосы, – как это действует?

Аларик застегивал пуговицы на своей рубашке из тонкого льна, темно-синего.

– Растения, отмеченные силой Северного ветра, особенно вкусны для владыки мертвых. Они, как и кровь дроу, придают ему сил.

– Почему? – я приподнимаюсь и целую его в висок.

– Потому что Хаан, Северный ветер – воплощение энергий Изначального, олицетворяющих разрушение и утраты.

Тот самый Хаан, что создал итилири.

– Нам пора уже, – я взглянула на время.

Принц застегивает ремень своих черных брюк.

– Погоди, – Аларик взял меня за руку. – В твоем наряде не хватает одной очень важной детали.

Дроу открыл нижний ящик комода, в котором хранилась его одежда, и достал свой венец.

Два венца. Одинаковые.

– Ты не только моя супруга. Ты принцесса итилири. И это – символ твоего положения.

Венец неожиданно тяжел. Но странное дело – мне нравится эта тяжесть. Она побуждает держать голову выше.

– По традиции, на официальные встречи принцесса надевает корону.

Супруг встал за моей спиной и крепко обнял. Я взглянула в зеркало, едва заметно улыбаясь. Все же мы изумительно смотримся вместе.

Зал совещаний полон тишиной и дымно-горьким запахом бергамота. Глубокие мягкие кресла, обитые серой кожей. Круглая мраморная столешница с золотыми прожилками и тяжелые бархатные портьеры.

Камин разожжен, и янтарное пламя отражается в темно-серых глазах Хаиша. Правитель орков пришел один. Он весь будто высечен из камня – от резких черт лица, перечеркнутого вертикальным шрамом, до мышц, перекатывающихся под оливковой смуглой кожей.