Текст книги "Наконец-то вместе (СИ)"
Автор книги: Ll199
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 47 страниц)
– А ты? Ты тоже страдаешь? – я не понимала чего она от меня добивалась. На ее лице не было никаких эмоций.
– Полен, пусть я не стану твоей проблемой. Мои страдания меня меньше волнуют… Хотя должна тебе сказать, что если не учитывать тот факт, что твой брат как маньяк проникал в мою спальню и часами находился рядом со мной пока я спала, меня он вообще не волнует. И никогда не волновал. Я с самого начала относилась к нему как к коллеге, не больше…
– А мне кажется, что ты использовала его, чтобы заставить Джана ревновать. И уж не обижайся, но в том, что твой муж страдал и продолжает страдать виновата ты сама.
Я дернулась и уже открыла рот, чтобы высказать ей все, что думаю о ней и ее брате. Но вовремя спохватилась и замолчала. Я поняла, что она делает это неосознанно, пытаясь защититься от меня. Как бы дико это не звучало, но я почувствовала, что она меня боится.
– Почему ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле? Джан до сих пор относится к тебе очень уважительно, по-дружески… Понимаю, что для бывших любовников остаться друзьями невозможно, но по крайней мере можно попытаться сохранить уважение друг к другу.
Полен молча смотрела на меня, а я не могла поверить в то, что говорила. Я сидела напротив нее и убеждала ее в том, что Джан к ней относится хорошо. Жизнь и правда непредсказуема…
– Я не хочу, чтобы ты подумала, что я оправдываю Йигита. То, что он совершил это чудовищно и я разделяю твое возмущение – совершенно неожиданно для меня она заговорила – Сама не знаю, как бы я пережила такое… Но Санем, согласись, что не только его вина в том, что произошло. Хюма и меня пыталась втянуть в свою игру против тебя, только я не захотела зайти так далеко. Я поняла, что ни один мужчина на свете не стоит того, чтобы я потеряла уважение к себе. А вот Йигит… Он оказался одержим тобой. Не обижайся, дорогая… – Полен улыбнулась, но не смогла справиться с фальшью – Я никогда не понимала, что именно мужчины находят в тебе. Одна простая, обыкновенная девушка. Никогда не думала, что ты превратишь Джана, Альбатроса, в ручного птенца. Я его не узнала… Он стал обыкновенным, самым обыкновенным мужчиной, одним из миллионов, кто женился, обзавелся семьей и теперь с нетерпением ждет рождения детей.
– Так ты об этом знаешь? – Несмотря на то, что я была готова каждому встречному рассказывать о своих детях, с ней говорить мне совсем не хотелось. Также, я не хотела заострять внимание на том, что именно она говорила про моего мужа. Я понимала, что она пытается вызвать меня, спровоцировать. «Санем, дорогая, если тебе когда-то в жизни понадобится выдержка, то этот момент настал именно сейчас. Держись, девочка, и не попадайся на ее удочку!»
– О чем? Что ты беременна? – Полен откинулась на спинку кресла и с холодной улыбкой посмотрела на меня – Да, знаю. Джан похвастался…
– Ты его ненавидишь? – я не хотела, чтобы это было так. Чтобы еще один человек предал Джана, пусть даже это будет Полен.
– Нет, дорогая. Разве можно его ненавидеть?.. Мне понадобилось много времени, чтобы понять и принять то, что Джан ушел из моей жизни. Но возненавидеть его я так и не смогла.
– Мне жаль, что так получилось – я врала, мне было совсем не жаль, но элементарная вежливость требовала то меня этих слов.
– Какой он муж? – тоска в голосе Полен говорила о том, что она еще не смогла отпустить Джана несмотря на то, что утверждала обратное. И как это не странно, я ее прекрасно понимала. Наверно я бы не смогла пережить, если бы потеряла его из-за другой женщины…
– Такой же как и возлюбленный… Такой же как и друг… Такой же как и человек…
– Понятно… Говоришь, что он всегда был особенным?
– Он и сейчас особенный…
– Возможно для тебя. Для меня он стал таким же, как и все остальные. Потерял свою особенность.
– Я этому рада – все-таки не удержалась, все-таки она меня втянула в этот бессмысленный, но очень неприятный разговор – Для меня было бы сложно принять тот факт, что мой муж остался для тебя особенным человеком.
– Скажи мне, чем он отличается от других? Он также может предать, может обидеть, сделать человеку больно… – по-женски, я понимала обиду Полен. И если бы речь шла не о моем муже, возможно, даже поддержала бы ее.
– Мне сложно ответить тебе на этот вопрос… В моей жизни был только один мужчина и останется только один… Поэтому сравнить мне не с чем… Вот ты говоришь, что он стал таким же как миллион других… А я не знаю, потому что кроме него не знаю других мужчин. Для меня он особенный. Так было до свадьбы, так осталось и после.
Она молчала, задумчиво глядя в окно. Полен думала о том, что я ей сейчас сказала, а мое сердце разрывалось, так мне хотелось оказаться рядом с Джаном.
– Полен… Я хочу, чтобы твой брат отказался от своих показаний. Я не хочу, чтобы в этом деле где-то звучало имя Хюмы Эрдомар – она уже приготовилась что-то возразить, но я перебила ее. – Послушай меня… Я пришла сюда не скандалить с тобой или обвинять в чем-то тебя или твоего брата. Я пришла решить вопрос раз и навсегда. Если ты, лично ты, гарантируешь мне, что твой брат не вернется больше в Стамбул я заберу заявление.
– Джан не позволит тебе это сделать. Он тебя не простит, ты же его знаешь! – она озвучила мои страхи. Но я все же готова была рискнуть. Джан поймет, не может не понять. Он простит! Я должна в это верить и остаться непоколебимой в своем решении.
– Мы через многое прошли вместе и это тоже переживем – я встала, в упор посмотрела на нее – Так мы договорились?
– Санем… – звонок в дверь отвлек нас, Метин сдержал свое обещание, прошло ровно пятнадцать минут. Хотя мне казалось, что мы сидим целую вечность в этой душной комнате…
– Это Метин, он пришел за мной… Так мы договорились?
– Я подумаю, мне нужно переговорить с отцом.
– Думай, Полен, думай. Только мое предложение будет действовать до завтрашнего утра. Потом будет уже поздно...
Я развернулась и ушла. Очень надеюсь, что сегодня видела Полен в последний раз в своей жизни. Но даже если нет так, все равно рада, что поговорила с ней. В детстве, мне всегда казалось, что под моей кроватью живет тигр и он схватит меня за ноги, если я зазеваюсь. Ночами не могла заснуть, боялась высунуть из-под одеяла ногу, прислушивалась к каждому шороху, каждому звуку в доме. А когда окончательно выбивалась из сил, свешивалась над полом и задержав дыхание заглядывала под кровать. Убедившись, что там никого нет, я спокойно засыпала, чувствуя себя довольной и счастливой от того, что не побоялась встретиться лицом к лицу со своим страхом.
С того самого дня, когда я услышала от Гюлиз о том, что у Джана есть невеста, Полен стала для меня этим самым тигром, живущим под кроватью. И столько лет, я просто дрожала от страха, не решаясь заглянуть и убедиться, что она опасна только в моем воображении. Сегодня я убедилась, что весь мой страх выдуманный, и на самом деле Джан прав, Полен давно уже в прошлом. Сегодня я с ней разговаривала на равных, не чувствуя стеснения. Пусть она красавица, пусть грациозна и элегантна, пусть умна и образована… Зато Джан любит меня! Меня, Санем! Одну простую, обыкновенную девушку…
Мы вернулись домой молча и я была благодарна за это Метину. В этом молчании я чувствовала его поддержку и еще больше убеждалась в правильности своего решения. Но мне нужно было время, чтобы приготовиться к тяжелому разговору с Джаном. Я не знала как он себя поведет, что скажет. Но ни одной минуты, ни секунды не жалела о том, что сделала. Я, Санем Дивит, действовала не только в своих интересах, не только в интересах моей семьи, но и в целом семьи Дивит. Да, Эмре тоже моя семья и я должна была защитить его, я должна была сделать все возможное для того, чтобы он не страдал.
Лейла встретила меня во дворе, она все поняла.
– Сестренка? – с надеждой в голосе обратилась ко мне Снежная королева, больше похожая сейчас на пытающий огонь. Она была готова кинуться на защиту своего мужа, своей семьи, семьи Дивит. Странно, но сейчас, глядя на Лейлу я видела не свою сестру. Для меня сейчас она была женой моего деверя. Да, мы стояли друг перед другом две женщины, две жены, две защитницы семьи Дивит. От этого понимания мне стало очень легко и спокойно.
– Я думаю, это дело мы уладим.
– Хвала Аллаху… Мне больно на них смотреть. Клянусь тебе, если эта женщина попадется мне в руки, я ее просто растерзаю за все страдания, что она причинила своим сыновьям.
Я думала о том же. Я давно уже думала об этом, но только теперь смогла понять свои чувства. Теперь, когда я готовилась стать матерью, смогла по-настоящему понять трагедию двух братьев, брошенных собственной матерью.
– Как Джан?
– Заперся, не выходит, не отвечает… Я боюсь за него, сестра.
– Не бойся, все будет хорошо – я в этом была убеждена. Джан справится, он сильный. – Пойдем в дом.
– Санем! – возмущенно завопила мама, увидев меня на пороге.
– Мама! – она посмотрела на меня и лицо ее изменилось – Поезжайте домой. Я позвоню завтра.
– Но дочка, как мы вас оставим в таком состоянии?
– Лейла, вы тоже – не ответив маме, я повернулась к сестре. У меня не было сил спорить с ними, объяснять, упрашивать… Сейчас мне нужен покой, моему мужу нужен был покой.
Я подошла к Эмре, сидевшему все также опустив голову. Присев перед ним на корточки, я заглянула в его потемневшее лицо:
– Завтра Метин заберет заявление… Поезжай домой, я поговорю с Джаном.
Зять смотрел на меня молча, но мне не нужны были слова. Я увидела облегчение в его глазах. Не его вина, что эта женщина – его мать. Хотя, назвать ее так у меня язык не поворачивается…
Я оставила их внизу и поднялась к Джану. Сейчас больше всего я нужна ему, а мне нужен он.
– Джан, откроешь мне? – я постучалась и приложила ухо к двери. В комнате было тихо, казалось, что там нет никого. Но я чувствовала его, он был внутри. Я присела возле двери, приготовившись ждать столько, сколько потребуется. Пусть побудет один, если ему это необходимо… Пусть переведет дух, а когда будет готов… Я буду здесь… Рядом…
Джан
Я слышал, как Санем звала меня и точно знал, что она никуда не ушла. Но мне нужно было время, чтобы погасить бушующий внутри меня ураган, чтобы встретиться с ней. Я не хотел ее пугать, точно зная, что она испугается. Всего несколько часов назад я был самым счастливым человеком на свете… Я думал, что никто на свете не сможет омрачить это счастье… Никто, кроме…
Хюма Эрдомар, человек-проклятье… Почему именно она должна быть той, с чей помощью я пришел в этот мир? Почему она должна называться моей матерью? Почему моя мать является тем человеком, который нанес мне самую глубокую рану в детстве и до сих не дает ей затянуться? Почему она до сих пор ковыряет эту рану с таким остервенением?
Как только я прихожу к тому, чтобы простить, забыть все, отпустить… она делает что-то, что уничтожает меня снова и снова? Каждый раз она бросает меня на спину, выбивая воздух из легких… Каждый раз сталкивает нас с Эмре лбами, проверяя нашу братскую любовь. Почему она ставит его, своего любимого сына, перед выбором? Почему?
Ответов у меня не было ни в детстве, ни сейчас. Я просто не мог понять породу этой женщины и моментами даже ненавидел себя за то, что во мне течет ее кровь… Сейчас Эмре должен выбрать между братом и матерью… Я – между безопасностью жены и братом… Отец – между мой и Эмре… Хюма Эрдомар, ты на самом деле наше проклятье!
Как я и ожидал, Санем никуда не ушла, ждала меня за дверью. И снова я заставил ее слишком долго ждать, она заснула, свернувшись калачиком на пороге, так чтобы я не смог выйти, если вдруг захочу уйти. Опустившись рядом с ней на корточки я долго смотрел как беспокойно подрагивают ее ресницы во сне. Глубокая складка образовалась между бровями. Не удержавшись, я протянул руку и попытался разгладить ее. Санем глубоко вздохнула, сдвинула брови, пытаясь понять, что ее побеспокоило и, видимо догадавшись, распахнула глаза.
– Санем…
– Джан, я сегодня виделась в Полен, мы с ней поговорили… Я сказала, что заберу заявление… Не злись пожалуйста… – сразу же выпалила она, не желая больше ничего скрывать.
– Давай я тебя отнесу в кровать – подняв ее на руки, я отнес ее в комнату. Она вцепилась в меня, как будто боялась, что снова выставлю ее за дверь и от этого жеста мне стало паршиво на душе. Как же я истерзал, как замучил ее… женщину, которая для меня стала единственной, заменившей всех женщин в мире, включая ее… ту кто меня родила…
– Джан, ты разозлился на меня? – несмело спросила она.
– Нет, единственная моя, разве я могу? – и я не врал. Я не был на нее зол. Она поступила так, как должна была поступить. Санем взяла решение этой проблемы на себя, избавив меня от мучительного выбора.
– Пожалуйста, поговори со мной – она схватила меня за руку, когда я уложил ее и собрался отойти от кровати. Да, я хотел сейчас быть подальше от нее, чтобы чернота образовавшаяся внутри меня не перекинулась и на нее.
– О чем говорить, Санем? – я присел на край кровати – Ты все правильно сделала…
– Ты так не думаешь, я знаю. Но это был единственный выход. Я не хочу, чтобы из-за меня у вас с братом…
– Не смей! Никогда не смей винить себя в чем-то! – я сразу же пожалел о своей несдержанности. Санем отпрянула и инстинктивно сложила руки на животе. Именно этот неосознанный жест заставил меня прийти в себя, обуздать свой гнев и успокоиться. – Прости… Я не хочу, чтобы ты винила себя в том, в чем не виновата совсем. Мы с тобой прекрасно знаем, кто всему виной…
– Джан, что теперь делать? Нельзя, чтобы Эмре пострадал из-за этого… Он все-таки к ней привязан…
– Нельзя – согласился я. – Я не хочу чтобы Эмре пострадал, но хочу, чтобы пострадала она!
– Нет! – Санем в мгновение оказалась рядом со мной и зажала мне рот ладонью – Нельзя так говорить. Она твоя мать.
– Санем! Не смей ее так называть!
– Джан, хотим мы этого или нет, но она твоя мать – я смотрел на жену и мне казалось, что вижу ее впервые в жизни. Такую Санем я еще не видел. Сейчас она казалась взрослее меня, сильнее, увереннее… Она точно знала, что говорит и что нужно делать. А я не знал… Я был растерян… – Послушай, если полиция возьмется за твою маму, то ее тоже могут посадить. Как потом мы будем смотреть Эмре в глаза?
– Он что-то сказал? – я почувствовал, что у меня не осталось больше сил сопротивляться.
– Нет, не сказал. Он и не скажет, ты же знаешь. Джан, мы можем сейчас не отступить, можем потребовать справедливости… Имеем на это право... Но пострадают все! Ты, я, Эмре, Лейла, наши родители… Ийгит не стоит такой жертвы! Для меня он не настолько ценен!
Санем сейчас читала мои мысли… Она говорила то, что я боялся сказать… Она была моим голосом, голосом моего сердца! Но мой разум сопротивлялся, не хотел идти на поводу у чувств. Мы сидели молча, прижавшись друг к другу. Я боролся с собой, а она ждала… И снова я заставлял ее ждать… Хотя и так все было понятно, я проиграл.
– Ты права… Как всегда ты права…
– Ох, как я люблю, когда ты так говоришь… – просияла моя единственная, и этот блеск ее глаз осветил мою душу.
– Что будем делать? – я сказал это просто, чтобы не молчать. Я знал, все что нужно она уже сделала. Чувствовал ли я себя плохо от этого? Нет, не чувствовал. Странно, но я не был уязвлен тем, что именно она решила проблему, хотя это была полностью моя ответственность. По отношению к Санем у меня не возникало таких чувств.
– Закажем пиццу… Я очень проголодалась… – она сказала это так буднично, что я даже засомневался, что все случившееся до этого момента было всего лишь моей фантазией.
– Санем Дивит… Как ты можешь так быстро перестраиваться?
– О чем ты? Я совсем не понимаю, – хитро улыбаясь, она невинно хлопала ресницами. Я уже привык к тому, что противоречивость стиль жизни моей единственной. – Давай, доставай телефон, мой внизу. Закажем пиццу... Я буду две!
– Не преувеличивай – засмеялся я, потянувшись за телефоном. Кажется, она меня окончательно перестроила на свой лад, потому что я сразу же забыл обо всем. Санем учила меня, и я кажется наконец стал понимать это, что от жизни надо брать все, что она дает. Не нужно зацикливаться, нужно идти дальше.
– Ты все время забываешь, что я через себя кормлю двоих детей! – упрекнула меня любимая и сама же засмеялась. Она была счастлива, несмотря ни на что. Ее счастье полностью вытесняло все мои несчастья и проблемы.
– Прости, любимая. И правда, все время забываю про это…
====== Только ты, Санем! ======
Комментарий к Только ты, Санем! Дорогие мои читатели! Выкладываю новую главу и прошу прощения за задержку.
Надеюсь глава вас порадует, а вы порадуете автора 😁😁 В общем делитесь эмоциями, пишите что чувствуете и не бойтесь меня обидеть, я совершенно нормально отношусь к критике.
Приятного чтения!
Пять месяцев спустя...
Джан
Просыпаться с чувством полного, безграничного счастья стало для меня делом привычным. Я уже перестал бояться этого чувства и теперь наслаждался жизнью каждый день, каждый час, каждую минуту… Каждый раз, когда мои глаза останавливались на округлившемся животе моей любимой. Я мог любоваться ею часами, особенно утром, когда она еще спала, расслабленно лежа на спине, несмотря на то, что сама же жаловалась на неудобство этой позы. Я клал руку ей на живот и с замиранием сердца ждал, когда проснутся мои малыши, а потом разбудят и маму. И вот наконец я получал награду за терпение – первые толчки Дениза, а затем и малышки Атеш. В эти минуты я не мог свести взгляда с лица Санем… Оно становилось особенно красивым и светящимся. На губах появлялась нежнейшая улыбка, брови слегка хмурились, а маленький носик счастливо морщился, как будто она подставляла лицо под лучи утреннего солнца. Моя любимая нежилась в лучах счастья, и я сам чувствовал себя счастливейшим человеком на земле.
Санем украсила мою одинокую жизнь, подарила мне то, на что я даже не рассчитывал. Никогда не представлял, что я смогу отказаться от всего, что было так дорого для меня, но теперь я даже не мог сказать, чем именно так дорожил.
– Джан, я очень хочу спать… – сонно пробормотала Санем, когда малыши снова нашли мою руку и по очереди пнули ножкой.
– Спи, любимая… Спи…
– Но это невозможно, когда ты с ними заигрываешь… Они начинают ужасно пинаться…
– Извини, единственная моя… Я просто не могу удержаться…
– Подожди, повернусь на бок, так они немного успокоятся.
Но она все также продолжала лежать на спине, не в силах справиться со сном. Испытывая огромное сожаление, я убрал руку, чтобы малыши успокоились и позволили мамочке выспаться. Но просто так лежать рядом я не мог, поэтому во избежание соблазна, снова вернуть руку на уже привычное место на животе Санем, я встал и решил спуститься вниз, чтобы приготовить завтрак для моей любимой.
Выходя из комнаты, я кинул взгляд на небольшую дорожную сумку, собранную для Санем и малышей, и снова ощутил чувство тревоги. Доктор сказал, что роды могу начаться в любую минуту. Последние две недели мы жили в напряженном ожидании этой самой минуты. Хоть Санем и держалась молодцом, я чувствовал, что она тоже нервничает. Да и как тут не нервничать, когда речь идет о преждевременных родах. Хотя по словам доктора все шло по плану и не стоило волноваться, но побороть противное чувство страха, которое возникало внутри меня каждый раз, когда мой взгляд падал на эту сумку, я так и не смог.
Я спустился на кухню, чтобы занять голову на какое-то время и отвлечься от ненужных мыслей. Тем более, что готовить завтрак для Санем было для меня особенным удовольствием. Хотя, еще больше мне нравилось, когда она готовила для меня, но это случалось не так часто.
Я еще не успел даже придумать, что буду готовить, когда услышал торопливые шаги спускающейся вниз жены. Она пугала меня своей подвижностью. При сестре и матери Санем становилась просто невыносимо капризной и неподвижной, лежала и требовала принести то одно, то другое. А когда мы оставались одни, она порхала по дому, заставляя мое сердце леденеть, и я иногда даже сомневался, что ее огромный живот, хоть что-то весит.
Налив в две кружки только что заваренный чай, я сел на стул и приготовился к нашему привычному утреннему разговору. Интересно, что на этот раз она придумает, чем меня удивит?.. Буквально влетев на кухню, Санем подошла ко мне сзади и обняла, прижимаясь животом к моей спине. Я сразу же почувствовал едва уловимый толчок, а за ним и второй.
– Почему ты спустилась? – закрыв глаза от удовольствия, я отпил горячий чай.
– Они начинают сходить с ума, когда их любимый папочка оставляет нас одних.
– А ты? – я повернулся немного, чтобы ей было удобно присесть ко мне на колени.
– И я тоже… – пробормотала Санем, уткнувшись носом мне в шею, и крепче сцепив руки за моей спиной. Я зарылся носом в ее волосы, и вдохнул любимый аромат.
– Я заварил чай – пробормотал я, не в силах оторваться от нее.
– Угу… сейчас… – сонно лепетала Санем – Только сначала нам нужно кое-что обсудить…
Она отстранилась и посмотрела мне в глаза, выдерживая паузу, чтобы я мог почувствовать важность момента. Я постарался скрыть улыбку и откинувшись на спинку стула приготовился к очередному «доброму утру» от моей любимой, с интересом ожидая, что же она придумала на этот раз.
– Я слушаю, любимая…
– Помнишь вчера, ты спрашивал почему я так тяжело вздыхаю…
– Это когда ты полчаса зависала в ванной, разглядывая себя?
– Угу… – она потянулась к тарелке с нарезанным лимоном и, отправив кислую дольку в рот, посмотрела на меня очень внимательно – Я хочу, чтобы ты обещал серьезно отнестись к тому, что я сейчас скажу.
– Я постараюсь – пообещал я, не совсем уверенный в своей реакции. Честно говоря, тяжело было в первое время, а сейчас я уже научился сохранять серьезное выражение лица при любом раскладе.
– Хорошо. Тогда слушай… – она вздохнула, застыла на несколько секунд и неожиданно выпалила – Я переживаю, что перестану нравится тебе. Понимаешь, в последнее время я набрала пару лишних килограммов… И характер мой немного испортился… – Санем выглядела очень расстроенной и нервно заламывала пальцы. В какой-то момент я даже подумал, что она говорит на полном серьезе и немного напрягся. Мне не хотелось, чтобы в ее голове рождались подобные мысли. Я любил эту женщину со всеми ее «лишними килограммами», со всеми чудачествами и «испорченным характером». Если ее страхи настоящие и это не привычная утренняя шутка от моей любимой, то у меня серьезные проблемы. – Но хуже всего то, что я обнаружила вчера… – Санем сделала театральную паузу, и захлопав ресницами выдала – Кажется у меня начинает расти борода.
Я выдохнул с облегчением… Все хорошо, никаких серьезных проблем это утро нам не принесло. Я не раз слышал ее жалобы о «набранных лишних килограммах», «о растущей груди», о том, что «после рождения малышей грудь снова уменьшится»… Много «проблем» было озвучено за последнее время, но это было что-то новенькое и «нестандартное», поэтому мне было очень сложно не улыбнуться…
– Ты смеешься! – обиделась моя сладкая беда.
– Вовсе нет! – попытался оправдать я, борясь с совершенно «неуместным» весельем. Если я сейчас не провялю участие и серьезность, она заплачет… А этого я совсем не мог выносить, хотя все вокруг пытались объяснить мне, что для беременной женщины это нормальное явление и даже полезное.
– Я вижу, что ты хочешь улыбнуться. Вот! – она придвинулась ко мне ближе и впилась взглядом в мои губы. – Вот тут, у тебя дернулся уголок губ.
– Санем, прекрати! И даже не смей плакать!
– А что мне делать? – ее глаза уже наполнились слезами, а мое сердце сжалось, настолько трогательно она сейчас выглядела.
– Давай поговорим спокойной.
– Я не могу! Как я могу говорить спокойно об этом? Я и так всю ночь не спала…
– Неправда, ты всю ночь спокойно посапывала, обняв свою чудо-подушку.
– Вот почему ты никогда не можешь мне уступить? – обиженно надула губки моя единственная.
– Спрошу кое-что? – я понял, что все мои героические попытки держаться сейчас потерпят крах. – Эти мысли тебе приходят в голову спонтанно или ты их хорошо продумываешь?
– Джан! – она оттолкнула меня и попыталась встать, но не успела. Зато я успел заметить, как на мгновение дрогнули ее губы. – Ты скоро станешь отцом сразу двоих детей, тебе нужно научиться относиться серьезно к проблемам.
– Я постараюсь. Только когда твои губы находятся так близко от меня, я не могу сосредоточиться – и я сразу же продемонстрировал ей почему так происходит. Как будто только этого и ожидая, Санем впилась в мои губы, лишая меня воздуха.
– Ладно – неожиданно отстранилась она – после завтрака поеду к Дерен, с ней у меня очень хорошо получается поплакать.
– Только я тебя умоляю, не рассказывай ей про бороду. Она просто с ума сойдет – я уже смирился с тем, что Санем уезжает к Лейле или Дерен поплакать. Я пришел к этому не сразу, но все же пришел. У нее даже была целая теория по этому поводу… По ее словам, «эти две дамы» дают ей правильную энергию. Они более хладнокровные и равнодушные к ее слезам, поэтому Санем начинает больше себя жалеть и тогда у нее отлично получается выплакаться. Совершенно ненормальная теория, но она работала. Моя любимая возвращалась после такой «терапии» счастливой и довольной собой и жизнью.
– Хм… представляю ее глаза – довольно хмыкнула Санем и пересела на соседний стул, давая понять, что наш утренний ритуал приветствия закончился и «семье Дивит пора кушать». – А ты совсем не испугался?
– Нет, не испугался. У меня есть очень хороший мастер-барбер…
– Джан, это было очень грубо! – надула губки Санем и отвернулась от меня.
– Ладно, прости… Я сейчас тебе приготовлю очень вкусный омлет.
– Не хочу! Мне ничего от тебя не нужно – продолжала капризничать моя сладка беда, очень сильно рискуя остаться совсем без завтрака.
– С сыром… и помидорами…
– И с зеленым луком? – забыв о том, что не разговаривает со мной, Санем резко посмотрела в мою сторону и ослепила радостным блеском своих прекрасных глаз.
– И с зеленым луком...
– Уффф… Джан Дивит, это совсем некрасиво так манипулировать собственной женой…
– И кто бы говорил про манипуляцию?
– Хм… И то правда… Но борода у меня и правда растет… Вот смотри, видишь здесь небольшой пушок появился? Дальше будет только страшнее… – она задрала голову, чтобы я смог лучше разглядеть ее воображаемую бороду. А мне другого и не нужно было, мои губы сами потянулись к ее шее, а мозг забыл про обещанный омлет.
Санем
Я тратила время на глупости и от этого приходила в бешенство. Меня все-таки утащили за покупками. Лейла второй месяц за мной охотилась, грозясь забрать на шопинг, но я отбивалась как могла. Сегодня утром зазевалась и… Хоп! Попала, так попала. И почему все твердят, что мне нужна моя собственная одежда и ходить в одежде Джана не совсем удобно?! Мне вот было очень даже удобно! И Джан не возражал…
– Санемси, – в дверях примерочной показалась голова Айхан и по выражению ее лица я поняла, что мы с ней в одинаковом положении… – Может ты согласишься взять хоть что-нибудь, а? Обещаю, что потом верну им все обратно. Пожалуйста, сестенка…
– Айхан, это насилие над человеком! Ну не нужна мне одежда!
– Ты же знаешь свою сестру… Пока не сделает как задумала не отстанет от нас! – она была права, упрямством Лейла могла нас обеих заткнуть за пояс. Тем более, если была уверена, что правда на ее стороне.
– Ладно, тогда давай вот эту тунику возьмем, она же может сойти за платье? – я посмотрелась в зеркало и удовлетворенно кивнула своему отражению, наконец договорившись с собой.
– Конечно может. Давай, снимай, я отнесу ей… А потом мы пойдем в нашу любимую кафешку и поедим вкусное мороженое…
– С ягодами?
– С ягодами – подмигнула мне в зеркале Айхан.
Не теряя больше времени, я сорвала с себя тунику и повернулась чтобы отдать ее подруге, но та застыла, с улыбкой разглядывая мой живот.
– Знаешь, Санем… Я никогда не думала, что беременность так тебя украсит. Ты такая… кругленькая…
Я посмотрела на свой живот и тоже улыбнулась. Взяв руку Айхан, я положила туда, где минуту назад почувствовала толчок. Малыш не заставил себя долго ждать, толкнув ее руку.
– Никак не могу привыкнуть к тому, что там кто-то живет – засмеялась Айхан, отдергивая руку.
– Еще как живет! За последнюю неделю мой живот еще больше вырос – я снова посмотрела на себя в зеркале – Ты думаешь я сильно располнела?
– Санем, тебя правда волнует мой ответ? – Айхан всегда знала, что на самом деле я думаю по этому поводу.
– Нет, не волнует. Потому, что мой муж очень даже доволен моей внешностью. Проставляешь, сегодня говорю ему, что у меня начинает расти борода, а он не дал никакую реакцию. Просто каменное лицо!
– Санемси, может все-таки покажем тебя психиатру? Хоть ты и всегда была чудной… Но вот борода… Это уже слишком.
– Вот ты тоже смеешься, но ведь это правда! У меня правда растет борода. Вот потрогай – я придвинулась к ней ближе и задрала голову. Почему кроме меня никто не видит этот пушок! Я же не выдумываю ничего! – Смотри, смотри!
– Да нет ничего – проведя пальцем по моей шее, рассмеялась Айхан.
– Сколько можно ждать?! – Лейла ворвалась неожиданно и остановилась как вкопанная, увидев, чем мы тут занимаемся. – Что вы делаете?
– Ищем бороду Санем – заржала Айхан, за что тут же получила от меня. Лейла посмотрела на нас как на самых жалких, никчемных людишек и цокнув языком вышла из примерочной.
– Обожаю свою сестру! – мы с Айхан высунули головы и смотрели ей вслед – Она такая терпеливая! Я бы не смогла терпеть столько дурачеств с ее стороны.
– Да ей бы в голову даже не пришло придумать такое – засмеялась моя подруга и выхватив из моих рук тунику, последовала за сестрой. Я смотрела им вслед и думала о том, что я и правда обожаю свою сестру. Несмотря на постоянное ворчание, она всегда проявляет заботу обо мне и главное, всегда спасает от «заботы» мамы. Хотя, честно говоря, они недалеко ушли друг от друга. Разница только в том, что Лейлу я могу послать подальше, когда мне надоедает ее кудахтанье.
Малыши беспокойно зашевелились, давая мне понять, что устали уже от шопинга и хотят отдохнуть. Я машинально погладила живот, успокаивая их. Я уже привыкла к этим толчкам и их движению внутри себя и даже не представляю, как буду жить без этого, когда они родятся. А ведь вначале я даже не поняла, что это было и обратилась к доктору Актаю. Каждый вечер, когда я ложилась спать, ощущала внутри себя пульсацию, которая с каждым часом становилась все больше. Сначала я не решалась сказать об этом Джану, а когда сказала, он сразу же отвез меня к доктору. Бедный доктор Актай, наверно больше нас он мечтает о рождении детей, потому что дальше сможет общаться с ними напрямую, минуя ненормальных родителей. Он объяснил нам, что означает эта пульсация и с того дня, у нас с Джаном появилось любимой занятие – играть с малышами.
