Текст книги "Наконец-то вместе (СИ)"
Автор книги: Ll199
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 47 страниц)
– Ты не наелся? – Санем уставилась на меня удивленно.
– Я наелся, здоровья твоим рукам. Все было очень вкусно. Но теперь мне очень захотелось сладкого…
– Сладкого… тебе?
– Сладкого… мне…
– Почему ты так сказал? – насторожилась Санем, смешно щуря глаза.
– Как?
– Как? – Она смотрела на мои губы как загипнотизированная, видимо также, как и я, теряя связь с мозгом. – Как будто ты хотел сказать что-то совсем другое…
– Я хотел сказать что-то другое... – я на самом деле едва мог думать, когда мои губы почти касались ее губ.
– Что? – переспросила Санем, пытаясь коснуться моих губ, но я отстранился.
– Что? – прошептал я, снова приблизившись к ней…
– Джан?...
– Мм?
– У меня сердце в горле застряло, не могу дышать…
– Я тоже…
– Ты тоже… – мы сидели друг напротив друга, почти соприкасаясь губами и шептались. Странное должно быть зрелище, но не для нас.
– Может пойдем наверх? – предложил я наконец целуя ее.
– Твои волосы пахнут дымом – еле отдышавшись, сообщила Санем.
– Что?
– Твои волосы – она как будто очнулась от гипноза и выпрямилась на стуле.
– Запах въелся… Там все так пахнет – я пытался объяснить ей, понимая, что совсем не хочу говорить про эту поездку. Не сейчас. Поэтому поднявшись с места и напоследок еще раз поцеловав ее, я пошел наверх – Я в душ, не задерживайся здесь, не заставляй меня спускаться за тобой.
– Джан… Джааан! – вопила Санем, глядя мне в след, но в не оглядывался. Дойдя до двери спальни, я услышал, как она торопливо убирала со стола, звенела посудой, что-то роняла. «Как же это замечательно вернуться домой» – в предвкушении я толкнул дверь, не переставая улыбаться…
Санем
Я прокралась в комнату очень тихо, уверенная в том, что Джан заснул. Хоть я и не задержалась долго внизу, но он был такой уставший, что исход борьбы его со сном был ясен еще в мастерской. Он спал вытянувшись поперек кровати, подложив руку под голову. Понимая, что мне с ним не справиться, я не стала его трогать, кинула подушку рядом с ним и легла. Спать хотелось очень, но я не могла оторвать взгляд от моего любимого, боясь упустить его из виду хотя бы на минуту. В приглушенном свете ночника его щеки казались впалыми, лицо измученным. Он устал, очень устал я прекрасно это понимала. А еще я точно знала, что эта поездка была для него слишком напряженной и сложной.
Но он уже дома, и в ближайшие несколько недель я его никуда не отпущу! Ни в какое агентство, ни в какие командировки!
«Пшш, девочка, не смотри на него так пристально, сглазишь»
– Отстань! Это мой муж, как хочу, так и смотрю...
«Он не только твой муж…»
– Чего??? Ты думай, что говоришь!
«Ну если я твой голос, то это наш муж, общий»
– Забудь про это и исчезни…
«Но я же все равно смотрю на него твоими глазами, обнимаю его твоими руками»
– Исчезни! Сейчас же заткнись! Интриганка!
Джан заворочался, забормотал что-то, повернулся ко мне и прижав к себе зарылся лицом в мои волосы. Вот он мой дом, мой рай. Ни с кем я не смогу разделить его, даже со своим внутренним голосом. Он мой полностью, только мой!
Я могла бы остаться в таком положении навсегда, слушая стук его сердца, чувствуя на себе его дыхание, ощущая жар его тела. Осторожно, чтобы не разбудить его, я отодвинулась и заглянула в лицо. Какие же у него длинные ресницы! Не удержалась, провела по ним пальцем, отчего Джан смешно сморщился, наверно ему стало щекотно. Я наклонилась и поцеловала его глаза, нос, губы… Джан улыбнулся во сне, демонстрируя на щеках озорные мальчишеские ямочки. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к ним, но вовремя остановила себя, не желая будить его.
Я не хотела засыпать, я боролась с собой, но сон все равно одолел меня. Однако спала недолго и проснулась от того, что вся горела. Как-будто меня кинули в костер. Не сразу дошло до меня, что жар идет от Джана, мне жарко оттого, что я к нему прижимаюсь. Я попыталась отстраниться, но тут же застыла, услышав жалобный стон.
Испугавшись, я включила ночник и повернулась к нему. Он весь горел, лицо было красным, на лбу выступили крупные капли пота, губы пересохли и появились небольшие трещинки. Он спал, или был в забытьи, я точно не понимала.
– Джаан, – я позвала его тихо, но он не отреагировал, поэтому позвала громче – Джан!
Он не откликался.Я потрясла его за плечо. Руки задрожали, голова отказывалась соображать. Машинально я потянулась за телефоном и набрала номер:
– Эмре… Извини, что разбудила…
– Санем, что случилось? – встревожился зять.
– Джан заболел, у него жар и я не могу его разбудить.
– Я понял. Не переживай, сейчас позвоню нашему доктору.
– Эмре что с ним? – я была готова заплакать, мне стало очень страшно оттого, что могу потерять Джана.
– Не бойся, с ним иногда такое бывает после поездок. Успокойся, я уже выезжаю.
Я прижимала трубку к уху и, слушая короткие гудки, смотрела на Джана. Он снова застонал, и перевернулся на бок, не просыпаясь.
От резкого звонка телефона я вздрогнула и дрожащими руками не сразу смогла принять неизвестный входящий вызов:
– Алло, Санем ханым… Я доктор Актай, мне только что позвонил господин Эмре.
– Здравствуйте, доктор, – от одного слова «доктор» меня бросило в жар. С недавних пор я боялась их как огня и, если бы не Джан, в жизни никогда не обратилась бы к ним.
– Не волнуйтесь, я уже еду. Вы пока наберите воду, прохладную, но не холодную. Смочите полотенце и приложите ко лбу. Меняйте каждые две-три минуты.
Я его уже не слушала, бежала вниз по лестнице, сердце бешено стучало, казалось сейчас выскочит из груди. Влетев на кухню, я замерла на минуту забыв зачем сюда пришла, вспомнила, схватила миску и налила воду. Я побежала в спальню, захватив по дороге полотенце.
«Что делать? Что же мне делать?? Джан, пожалуйста, не пугай меня так, я этого не вынесу…»
Когда доктор позвонил в дверь, я как раз поменяла полотенце и засекла время. У меня всего две минуты, чтобы добежать до двери и впустить его. Я побежала вниз, открыла дверь, даже не спросив кто там, какое это имело сейчас значение, и крикнув «поднимайтесь наверх» побежала менять полотенце.
– Санем ханым? – доктор в нерешительности топтался на пороге.
– Входите. Вы же доктор?
– Да, это я.
– Идите, тогда быстрее. Лечите его! – я понимала, что кричу, но справиться с собой не могла.
– Успокойтесь, дорогая, сейчас посмотрим, что с ним случилось. Можете включить свет? – я только сейчас заметила, что все это время сидела почти в темноте...
– Сейчас только поменяю полотенце…
– В этом нет необходимости – доктор мне не понравился сразу, он был слишком спокойным, медлительным и совсем не был похож на врача. На нем не было так сильно ненавистной мне медицинской формы и бейджа и лицо было слишком доброе. – Я решил, что вам так будет спокойнее ждать, поэтому решил вас немного отвлечь.
Я все же смочила полотенце и, положив его Джану на лоб, встала с кровати, чтобы включить свет. Стараясь не смотреть в сторону странного доктора, я присела с краю, наблюдая за тем, как неторопливо он накидывает на шею стетоскоп, поправляет его, проверяет:
– Вы точно врач? – недоверчиво спросила я.
– Да, я семейный доктор и не переживайте, лучше меня никто не знает, как нужно лечить этого молодого человека. Скажу вам по секрету, это я помог вашему мужу появиться на свет и с тех пор все его болячки тоже лечу я.
– Доктор – я кинулась ему на шею, чувствуя, как слезы облегчения накатились на глаза. Теперь для меня этот милейший человек стал спасателем, моей единственной надеждой.
– Ну же, дорогая, не нужно так переживать. Расскажите-ка мне лучше, откуда на этот раз вернулся наш великий фотограф.
– Из Австралии – послушно ответила я на его вопрос.
– Очень хорошо… – бормотал доктор, прикладывая стетоскоп к груди Джана. Потом повернулся ко мне и улыбнулся – я сейчас его осмотрю, а вы пока заварите для меня вкусный чай. Вы же умеете заварить чай?
– Да, конечно – я не двинулась с места. Странный человек! Все-то он знает, кроме одного, что я не сделаю ни один шаг, даже маленький шажочек из этой комнаты, пока не проснется Джан. Вот уж нет!
– Санем? – Лейла с Эмре вошли тихо, я даже не услышала – У тебя дверь нараспашку.
– Сестра, Джан заболел – выпалила я, показывая ей на кровать.
– Не переживай, сестренка. Сейчас доктор Актай поможет ему и все будет хорошо. Пойдем-ка мы выйдем и не будем мешать доктору заниматься своим делом.
– Я не пойду!
– Санем будь умницей, доктор Актай очень хороший врач, он в два счета вылечит Джана.
– Пока Джан не проснется, я никуда не пойду – упрямо заявила я, скрестив руки на груди и сердито глядя на Лейлу. Ну почему она такая непонятливая!
– Санем, не сходи с ума! – пытаясь держать себя в руках, сквозь зубы прошипела Лейла.
– Санем – Эмре отодвинул жену и присел передо мной на корточки – с Джаном такое бывает, сейчас доктор сделает ему укол, и он очнется. Я тебе обещаю, если через… – он посмотрела на врача.
– Двадцать – подсказал тот.
– … двадцать минут Джан не спустится вниз, мы вернемся, и я вместе с тобой буду сидеть возле него. Пожалуйста… – я не могла отказать ему, понимая, что выгляжу как самая настоящая сумасшедшая. Но и оставить Джана одного не хотела. – Пожалуйста – повторил Эмре, протягивая мне руку.
– Успокойся уже! – строго потребовала Лейла и обратилась к мужу – Я не понимаю, как она переживет болезнь ребенка, если так переживает из-за Джана.
Наверх меня пускали, а доктор не спешил спуститься вниз. Я три раза заварила чай и каждый раз выливала в раковину. Эмре с Лейлой сидели напротив и молча следили за тем, как я выкладываю чайные стаканы и убираю их обратно, как мечусь по кухне неконтролируемо.
– Дорогая, но ты же тоже переживаешь, когда более Мелек.
– Но Мелек же ребенок, Эмре! А Джан взрослый, здоровый мужчина!
– Что? – для меня сейчас произошло открытие, о котором я не думала никогда – Мелек тоже болеет?
– Санем, все дети болеют. И твои тоже будут болеть!
– Нет, я не хочу!
– Чего не хочешь?
– Чтобы мои дети болели!
– Эмрее – Лейла закатила глаза, зять погладил ее по спине, успокаивая. А я не могла понять, почему вокруг меня все такие спокойные! Почему никто не переживает из-за того, что заболел Джан!
– Санем! – когда с порога раздался голос мамы, я сначала метнула сердитый взгляд на сестру, а потом обрадовано побежала ей навстречу. Мне сейчас как раз нужна была мама. Только она мне способна дать нужную эмоцию и энергию. Она всех построит, всех заставит в два счета вылечить Джана. Ай да, Лейла, хорошо что она догадалась позвонить маме!
– Мама – я кинулась в ее объятия, не скрывая радости. Папа стоял сзади и всем своим видом показывал недовольство.
– Что случилось ребенок? Как Джан?
– Не знаю, мама. Они меня к нему не пускают, скрывают от меня его состояние.
– Ай, Санем, ради Аллаха, успокойся! – сердито прикрикнула в конец выведенная из себя Лейла. – Человек просто заболел, а ты с ума сошла. А если с ним на самом деле что-то серьезное произойдет, что с тобой тогда будет?!
– Я умру, сестра – совершенно серьезно ответила я и посмотрела на родителей. Они молча смотрели на меня, понимая, что именно так и произойдет. Поэтому мама отодвинула меня в сторону и наступая на Лейлу грозно спросила:
– Что значит просто заболел? Разве люди просто так болеют? Без причины люди болеть не могут!
– О, нет! Эмре поехали домой! По одному я еще могу их вынести, но вдвоем они нас просто с ума сведут!
– Сядь! – приказала мама. – Никто никуда не уходит! Дочка, где Джан?
– Наверху с врачом. Только меня к нему не пускают – снова пожаловалась я.
– Пойдем-ка, – мама решительно направилась к лестнице – сейчас посмотрим, как они меня не пустят к ребенку!
Я была слишком взволнована, поэтому пропустила мимо ушей смех отца, приглушенное хихиканье Лейлы и дрожащие губы Эмре. Я с ними разберусь потом, после того как буду уверена, что с Джаном все хорошо.
Я побежала за мамой, и мы уже дошли до середины лестницы, когда из спальни вышел доктор. Опираясь на него, рядом шел Джан.
– Джан! Я не могу поверить! – я кинулась к нему и подставила плечо под другую руку. Он обнял меня и прижал к себе.
– Санем, успокойся, пожалуйста. Я в порядке – его лихорадило, он еле стоял на ногах и пытался убедить меня в том, что с ним все в порядке.
Мы спустились вниз, усадили Джана на диван. Наш огромный, необъятных размеров диван показался мне таким маленьким и тесным, когда на нем растянулся Джан. Откуда-то, непонятно откуда, в руках мамы появилась подушка и одеяло.
– Санем ханым, с вашим мужем все в порядке. Я сделал укол и скоро ему полегчает. Это обычная акклиматизация, с ним такое иногда бывает при посещении новых мест.
– Аккли… что? – спросила мама, подходя к Джану и пристально всматриваясь в лицо.
– Смена климата – уточнил доктор, удивленно глядя на маму – Он поменял климатический пояс, но быстро вернулся обратно, поэтому произошла акклиматизация. Обычно все проходит за пару дней.
– Лейла, дочка – обратилась мама к сестре, не поворачивая головы – это не тот доктор, который приезжал к Мелек, когда та заболела?
– Да, мама, это доктор Актай.
– Понятно – видимо у мамы было свое мнение о компетентности врача – Вы ему температуру померили?
– Конечно. Температура высокая, но это нормально.
– Как же это может быть нормально? – мама отстранила доктора и, нагнувшись, прижалась губами ко лбу Джана. – Да он же горит! – завопила мама, возмущенно повернувшись к доктору. Я тоже прижалась губами к горячему лбу мужа и испуганно посмотрела на врача. Джан сжал мою руку, давая понять, что хоть он и не в состоянии открыть глаза, он все слышит и понимает.
– Санем ханым – доктор все-таки решил, что из нас двоих я более адекватная. Наверно мы с мамой и правда выглядели как сумасшедшие, но мне было все равно, что обо мне подумает доктор. Пусть он срочно вылечит Джана, а потом, пусть думает что хочет! – Санем ханым, при акклиматизации бывает высокая температура и легкий насморк. За два дня все пройдет. С Джаном такое бывало не раз, поэтому прошу вас не беспокоиться. Я сделал ему укол, теперь ему нужен отдых. Он скоро почувствует себя лучше, вот увидите.
– А если нет? – запаниковала я, поняв, что доктор собирается уехать.
– Вы всегда можете мне позвонить и я сразу же приеду.
– Хорошо, если вы так говорите – я с тоской посмотрела на него – Доктор, может вы останетесь? Я вам чай заварила...
– Спасибо большое, но в другой раз. Я завтра заеду проведать… больного – на слове «больной» доктор сделал паузу, он явно боролся с собой, чтобы не рассмеяться. Я оглянулась на Эмре и Лейлу, они тоже прятали глаза и отворачивались, чтобы я не могла увидеть их улыбки. Но я увидела! И это стало для меня последней каплей.
– Хорошо, доктор Актай. Спасибо вам большое, – я проводила его до двери и дождавшись пока он скроется за углом, повернулась к сестре и зятю, уже не скрывавших своего веселья. – А теперь выметайтесь отсюда!
– Что? – Лейла застыла, как будто ее холодной водой облили.
– Я сказала выметайтесь! Идите веселиться в другое место! – от моего крика, дремавший все это время отец, вздрогнул и резко выпрямился в кресле.
– Санем, ты с ума сошла?
– Да! Незаметно?
Лелай посмотрела на маму, прося ее защиты, но той было явно не до нас. Она пыталась накрыть сопротивляющегося Джана теплым одеялом.
– Ну и пожалуйста! Только когда тебе снова понадобится наша помощь, не звони нам среди ночи – сердито кинула сестра и вышла на улицу.
– Звони в любое время – Эмре похлопал меня по плечу – Не волнуйся, Санем, я знаю своего брата, он в порядке. – Эмре уже вышел, но вернулся и прошептал мне на ухо – Следи, пожалуйста, за мамой, однажды она меня чуть до смерти не залечила.
Я не стала ничего говорить и захлопнула дверь вслед за ним. Пусть идут, и так с утра народу собралось – не вздохнуть. Но в одном я была согласна с зятем, за мамой надо следить в оба глаза.
– Мама, оставь его, пожалуйста! Ему и так жарко! – кинулась я к ней и вырвала из рук одеяло. Джан облегченно выдохнул и с тоской посмотрел на меня.
– Что значит жарко? У него температура, он простужен!
– Мама, пожалуйста!
– Мевкибе, оставь его, видишь, доктор сказал, что он поправится. Может мы тоже потихоньку поедем домой?
– Не хотите моей помощи, как хотите – ворчала мама – Зачем тогда вообще звали?
– Мама, я тебя не звала – я поздно поняла, что сказала. Джан, застонал и отвернул голову к спинке дивана, оставив меня в эту трудную минуту лицом к лицу с опасностью. Мама застыла – Я не это имела ввиду… – залепетала я – То есть, я бы не побеспокоила тебя ночью… Если бы не Лейла…
– Если бы не Лейла, я бы так и не узнала, что ребенок заболел – еще один стон от Джана…
– Мама, перестань его так называть… – понизив голос я попыталась намекнуть маме, что нельзя взрослого мужчину называть ребенком…
– Я смотрю, ты такая умная стала… Мне все равно сколько вам лет! Для меня вы все дети!
– Мамочка…
– Молчи! И вообще, это из-за твоей стряпни он заболел. Я же сказала, что угробишь его! А ты «я сама», «я сама»! Вот, получай теперь!
– Мама, ну при чем тут это? Я очень даже вкусно все приготовила…
– Я тебе говорила, что нельзя человека кормить сырым мясом? Говорила?
– Мама…
– Мевкибе, оставь мою девочку! Санем, не слушай ее, дочка! Давай я попробую, что ты там наготовила, уверен очень даже вкусно все – оживился папа, но в него сразу же попала молния, сверкнувшая из глаз мамы, и он тут же приуныл и молча опустился в кресло. Все знали, что вкусно может готовить только мама!
– Нихат, собирайся, поедем домой… Санем вызови нам такси – мама явно обиделась, и я встала перед выбором: извиниться перед мамой, загладить свою «вину» или же спасти мужа, пожертвовав собой. Я выбрала второй вариант, понимая, что до утра она замучает Джана своим вниманием…
Джан
Я чувствовал себя ужасно, как будто меня переехал поезд. Мне было очень плохо, но все о чем я мог думать – была Санем. Почему, ну почему я не предупредил ее, почему не подготовил. Я не мог открыть глаз, но прекрасно слышал как она металась, как переживала.
Выпроводив «гостей» она не отходила от меня ни на шаг. Время от времени наклонялась и прислушивалась к моему дыханию, сопя мне прямо в лицо. Каждые два часа, как и велел доктор, она вталкивала мне в рот таблетки и заставляла запить водой. Я все это слышал, сквозь сон.
И вот наконец, я проснулся. Действие лекарства прошло и мне снова становилось хуже, меня лихорадило. Я приложил нечеловеческие усилия, чтобы открыть глаза и посмотреть на испуганное лицо Санем:
– Милая, не переживай…
– Джан – обрадовалась она и немного даже расслабилась. – Ты вернулся ко мне, Джан!
– Санем… Заваришь для меня чай?
– Сейчас – она вскочила и побежала на кухню, но через минуту вернулась обратно – Джан, тебе очень плохо?
– Нормально, все хорошо… Пить хочется…
– Сейчас, я тебе дам воды. Доктор сказал, что тебе надо много пить. Тем более тебе уже пора пить лекарство – Санем защебетала, захлопотала вокруг меня.
– Я посплю немного? – запивая пилюли безвкусной водой я снова откинулся на подушки.
– Хорошо, я рядом с тобой – она взяла меня за руку.
– Давай договоримся… Я посплю… А ты сваришь мне бульон… – Я не хотел, чтобы Санем сидела рядом пока я буду спать и переживала. Ей надо заняться чем-то, чтобы отвлечься.
– Ты тоже пытаешься отвлечь меня, да? – догадалась она. Потрогала мой лоб, Санем испуганно округлив глаза. – Джан, ты горишь! Я звоню врачу...
– Санем… – я отобрал у нее телефон. Каждое движение болью отдавалось во всем теле, мне просто нужно было поспать и после этого станет лучше. Но я не мог оставить ее, она была слишком напугана. – Я же выпил лекарство… станет лучше… Иди, ложись рядом... со мной… расскажи мне что-нибудь…
– Джан…
– Пожалуйста, милая – я понимал, что через пару минут снова отключусь.
– Ладно – она легла рядом, накрывая меня одеялом – Я полежу с тобой, а ты поспи.
– Спасибо…
Когда я проснулся, Санем все также сидела рядом… Во рту пересохло, ужасно хотелось пить, но я не мог пошевелить языком. Мне казалось, что он прилип к нёбу.
– Джан – тихо позвала она, трогая мой лоб. Судя по ощущениям, температура спала – мне уже не было больно, когда ее холодные пальцы касались моего лба. – Как ты? Хочешь пить?
Наверно я кивнул, потому что она вскочила и побежала за водой. Я повернул голову к окну, на улице уже стемнело. Санем помогла мне попить и снова убежала на кухню. Я не смог сдержать улыбку, она была похожа на испуганного ребенка.
– Я тебе сварила бульон – от запаха меня затошнило, но я понимал, что надо поесть. – Я добавила лимон, так вкуснее.
– Спасибо…
– Давай я помогу тебе сесть… Вот так… – Санем села рядом и приготовилась кормить меня.
– Ты будешь кормить меня?
– Конечно! Если горячо скажи – предупредила она, поднося ложку к моим губам. Я послушно открыл рот, и она влила в меня бульон. На вкус он был кисловатый, я еле проглотил. – Знаю, кисло, но ты привыкнешь – сочувственно улыбнулась мне Санем и неожиданно наклонившись, поцеловала в лоб. Мне была очень приятна ее забота, настолько приятна, что если бы не ее переживания, то был бы готов в неделю раз болеть…
– Горячо – я почувствовал себя капризным ребенком, потому что на самом деле было совсем не горячо. Санем зачерпнула еще одну ложку и прежде, чем влить мне в рот, подула на бульон. Она кормила меня как маленького, и я был готов расплакаться о удовольствия. Когда-то очень давно я также болел и «мама» кормила меня с ложечки. Мне было тогда лет пять, но я помню эти ощущения, когда забывается все, от одного поцелуя мамы.
– Горячо? – испуганно спросила Санем, заметив, что я поморщился.
– Нет, единственная моя, очень вкусно.
Неожиданный телефонный звонок резанул по ушам и застрял в голове. Санем схватила трубку:
– Мама! Ты звонила полчаса назад! – Санем злилась, а я откинулся на спинку дивана и наблюдал за ее изменяющейся мимикой – Лучше. Да. Да. Ма-ма – прорычала она и затравленно посмотрела на меня…
– Давай – я протянул руку, чтобы забрать трубку.
– Нет – Санем скинула звонок – сначала доешь бульон, потом мы позвоним ей. А то она не отстанет от нас.
– Беспокоится…
– Она меня уже извела, каждый час звонит, как кукушка на часах. Я даже пожалела, что утром отпустила ее…
– Не надо было отпускать…
– Ты у Эмре спроси, как мама умеет лечить, а то мне не поверишь – вздернув брови, Санем снова зачерпнула бульон. Я послушно доел все, не желая еще больше расстраивать ее. Тем более, что от него мне и правда стало лучше и я даже ощутил чувство голода под конец. Отложив тарелку, Санем дала мне воду и лекарство и, сев рядом со мной, позвонила маме.
– Хорошо, что догадалась видео включить! – проворчала теща вместо приветствия. – Джан! Сынок, ты как?
– Спасибо, мама, уже лучше. Мне очень жаль, что побеспокоил вас.
– Да что ты говоришь, такое! Какое же это беспокойство – теща улыбалась, а вот тесть посмотрел в камеру, красноречиво намекая на то, что был очень сильно побеспокоен.
– Санем хорошо за тобой смотрит? Или может мне самой приехать?
– Нет, нет, все хорошо. Она очень хорошо обо мне заботится.
– Мама, я хорошо забочусь! – возмутилась Санем, но теща отмахнулась от нее.
– Ладно, я посмотрела на тебя, теперь буду спокойна. Позвоню перед сном еще раз.
– Мама, мы уже ложимся спа… Ух! – Санем кипела от возмущения. Швырнув телефон в дальний угол дивана, она скрестила руки и сердито сжала губы.
– Санем, почему мама злится? – у меня не было сил, но мне очень хотелось прижать ее к себе и целовать до тех пор, пока не разгладится сердитая складка на лбу. – Что вы не поделили?
– Ничего – упрямилась она.
– Расскажи, а то сейчас опять температура поднимется – как можно жалобнее попросил я.
– Не надо, не шути так – Санем прижалась губами к моему лбу, проверяя температуру – Я очень испугалась.
– Извини, забыл предупредить…
– Я поняла, что не переживу, если с тобой что-то случится…
– Санем – я прижал ее к себе, чувствуя сквозь футболку ее слезы. – Не надо, милая. Лучше расскажи мне, почему мама злится? – я попытался отвлечь ее и себя, не в силах вынести ее слез.
– Она считает, что я не умею готовить и поэтому ты заболел. Но на самом деле, она злится, потому что я не разрешила ей приготовить для тебя торжественный ужин по случаю твоего возвращения.
– Но ты же понимаешь, что она говорит не серьезно, почему злишься?
– А что, если она права?
– Ерунда! Все было очень вкусно, я даже не знал, что ты так умеешь готовить…
– Спасибо Полен, хоть одно полезное дело сделала…
– А при чем тут Полен? – способность Санем удивлять меня иногда просто поражала. Я ожидал услышать все, что угодно, но только не имя Полен – Почему ты все время вспоминаешь про ее?
– Потому, что благодаря ей я научилась готовить… Я так на нее разозлилась тогда… Даже сейчас я злюсь на нее.
– Почему? Оставь ее, Полен в прошлом давно…
– Не могу… я на стену готова лезть от злости, когда вспоминаю, что она знала тебя задолго до меня, что ты с ней жил много лет. Она готовила для тебя, заботилась о тебе когда ты болел... Ты делился с ней своими секретами, вот также прижимая ее к груди…
– Ничего такого не было, – я на самом деле был удивлен, что Санем до сих пор беспокоит эта тема.
– Не было? – она посмотрела на меня с таким детским недоверием, что я чуть не рассмеялся.
– Нет!
– А как было?
– Санем, прекрати пожалуйста, я же знаю чем этот разговор закончится. Ты обидишься, разозлишься… Зачем нам это нужно, – я не хотел говорить про Полен. Не было в этом никакого смысла, но я понимал, что Санем ревнует, причем абсолютно без основания, нарисовав в своей голове такие картины, которых и в помине не было. – Если я тебе расскажу, ты обещаешь навсегда закрыть эту тему?
– Обещаю – охотно согласилась она.
– Картины, которые ты рисуешь в своей голове – это просто твоя фантазия. Ничего и близко с этим не было, между нами. Мы с Полен познакомились очень давно и долго были, как бы, парой… Но мы с ней не жили вместе. Она жила в своей квартире, а я – в гостинице.
– Как это? – искренне удивилась Санем.
– До встречи с тобой, я никогда не допускал мысли, что в моей жизни, на моей территории может появиться кто-то. Я очень ценил свою свободу... Вернее то, что тогда считал свободой. А Полен приняла мои условия, поэтому и продлилась наша связь так долго.
– Странно, она мне столько хвасталась, что знает тебя лучше всех на свете. А как можно узнать человека, если с ним не общаешься?
– Мы общались, в основном по телефону. Но тоже не часто. Полен была занята своей работой, я своей. Когда я приезжал в Лондон, мы практически не оставались наедине, все время навещали друзей или они приходили к нам. Вот и вся наша жизнь.
– Я думал, ты собирался на ней жениться…
– Отец очень хотел этого... Полен очень хороший человек – Санем закатила глаза и фыркнула, высказывая свое мнение о «хорошем человеке Полен» – На самом деле, она хороший человек. Всегда была для меня очень дорогим и хорошим другом. Я понимал, что рано или поздно встанет вопрос о женитьбе и мне нужно будет сделать выбор. Наверно, я бы выбрал Полен, но к счастью встретил тебя.
– То есть, ты ее не любил?
– Я относился к ней скорее как к другу…
– Уф, мне стало легче дышать – выдохнула она, довольно улыбаясь.
– Ты правда сумасшедшая…
– Пфф... Ты еще к этому не привык? – рассмеялась она, но в следующую минуту сощурила глаза – Вот я все про тебя и узнала, Палка-Полен.
– Палка-Полен? – интересно, мне это послышалось? – Санем, я не могу поверить, что ты придумала прозвище для нее.
– И не одно – похвасталась она. Я совсем забыл про болезнь. Оказывается столько всего интересного происходило вокруг меня, а я этого не знал.
– Ну-ка, ну-ка…
– Палка-Полен, Спагетти-Полен, Книжная закладка-Полен – Санем загибала пальцы, а я смотрел на нее и не мог поверить, что это счастье принадлежит мне!
Санем
Проснувшись утром, я обнаружила, что Джан исчез. Его не было нигде, я обыскала весь дом. Наконец догадалась позвонить ему, но не успела даже набрать его номер, когда открылась дверь и на пороге появился мой муж.
– Где ты был?? – накинулась я на него, пытаясь унять дрожь в руках.
– Что с тобой? Я проводил доктора Актая, он заехал осмотреть меня.
– Почему ты меня не разбудил? – все также орала я, понимая, что перегибаю палку, но остановиться не могла.
– Санем, что с тобой? – Джан растерянно смотрел на меня.
– Я испугалась – кинувшись к нему, зарыдала я – думала, что ты снова уехал…
– Видимо, к Полен, да? – веселился мой муж, но глаза с беспокойством смотрели на меня.
– Почему ты меня не разбудил?
– Санем, успокойся! Я здесь и никуда не собираюсь уезжать. Куда бы я от тебя уехал?
– Откуда я знаю. Может тебя опять на твою работу вызвали!
– Исключено! – уверенно заявил Джан. Он стоял пошатываясь, поэтому я потянула его за руку к дивану. – Я теперь безработный!
– Как это? – я смотрела ему в глаза, пытаясь понять шутит он или нет. Но он не шутил.
– Я ушел из ассоциации – откинувшись на спинку, он притянул меня к себе – теперь я могу хоть всю жизнь сидеть возле тебя.
– Джан, подожди! Но почему? Что произошло?
– Санем, если ты забыла, я все еще болен. Поэтому давай отложим этот разговор на потом.
– Но это же твоя жизнь? Ты мне сам говорил, что фотография для тебя смысл жизни и это то, что делает тебя тобой.
– Моя жизнь – ты, и ты делаешь меня мной – Джан попытался поцеловать меня, но мне было сейчас не до этого. Я хотела понять причину, толкнувшую его на этот шаг.
– Джан…
– Пожалуйста, единственная моя. Давай отложим этот разговор. Я очень проголодался, приготовишь мне что-нибудь?
– Конечно приготовлю. А что тебе можно есть? – я узнаю все позже, когда ему станет лучше. Я этого так не оставлю...
– Все! – заявил он и тут же добавил – кроме чий кёфте…
– То есть они тебе не понравились? – засмеялась я, целуя его в любимые ямочки.
– Ты на меня наговариваешь – Джан прилег и потянулся всем телом, а я смотрела на него и пыталась вспомнить, что же мне нужно сделать?
После завтрака я померила ему температуру и убедившись, что ее нет, то есть она не высокая, я смогла расслабиться. Забравшись к нему на диван, потому что в спальню он наотрез отказывался идти, я обняла его. Джан дремал, я же не хотела его будить, поэтому просто лежала и слушала его ровное дыхание, пока сама тоже не заснула.
Проснулась я от поцелуев моего неугомонного мужа, который явно чувствовал себя лучше.
– Что ты делаешь? – сонно спросила я.
– Бужу тебя – озорно улыбнулся Джан и снова поцеловал меня. Он уже не был горячим, что не могло меня не радовать.
– Ты безжалостный – засмеялась я, когда он пробежался пальцами по моей талии.
– Почему? Мне просто скучно.
– Так займись чем-нибудь – мне не хотелось вставать, я хотела вот так лежать рядом с ним и болтать о всяких глупостях. Оказывается это такое приятное занятие «ничего не деланье» с человеком, которого ты любишь.
