Текст книги "Наконец-то вместе (СИ)"

Автор книги: Ll199

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 47 страниц)

– Хорошо, мамочка – я даже не подумала о том, что мама в какой-то степени исполняет свою мечту. Ей не удалось пройти через эти традиции и обычаи, и теперь она пыталась через нас с Лейлой хоть как-то поучаствовать в этом. – Спасибо тебе, что настояла на проведении этих обрядов.

– Ладно, побереги слезы для вечера – мама обняла меня, сама не в силах сдержать слез.

– А мне что, на самом деле нужно заплакать? – меня этот вопрос волновал весь день.

– Конечно! А как же?!

– Но почему? Это же счастливый для меня день, после ночи хны жених заберет к себе домой. Я должна радоваться, а не плакать.

– Бессовестная! Чему радоваться? Тому, что отчий дом покидаешь? Родителей навсегда покидаешь? Когда еще сможешь с ними увидеться? – мама настолько пожалела «моих бедных родителей», что принялась рыдать.

– Мама, перестань уже! – я не могла сдержать смех. – Я попрошу Джана и он в любую минуту меня сюда привезет. Хоть каждый день видеться будем.

– О, Аллах, одна надежда на тебя, хоть ты вразуми этого ребенка!

– Можно к вам? – в дверях появилась голова Лейлы. – Я хоть и представляю сторону жениха, но все же остаюсь сестрой Санем. Я не хочу пропустить обряд одевания невесты.

– Иди, доченька – мама раскрыла объятия и для нее. – Конечно можно.

Я обняла своих родных, любимых, хоть и временами невыносимых людей и почувствовала невероятное счастье от того, что они у меня есть.

– Ты подлизываешься – сквозь слезы засмеялась я, глядя на Лейлу.

– А как же в этой семье выжить по-другому? – также плача, спросила Лейла и мы все засмеялись.

– Ладно, дети, давайте поторапливаться. Лейла, все собрались уже?

– Нет, еще кое-кого не хватает, но скоро приедет – они переглянулись, явно что-то скрывая от меня.

– Так не честно – запротестовала я. – Сегодня мой день, а я кругом в пролете!

– Где фата? – мама пропустила мимо ушей мои жалобы.

– Там – я обиженно надула губки, тыкая пальцем в сторону фаты.

– Ах, как же красиво – восхитилась Лейла. – Сестренка, тебе очень подошло. Ты у меня просто красавица.

– Я знаю – довольно заулыбалась я и потянулась к сестре.

– Ну что это за дети? То ругаются их не разнимешь, то обнимаются – не отлепишь друг от друга. С самого детства такие. Все мои нервы испортили.

– Не переживай, сестренка – шепнула мне Лейла – это тоже часть традиции. Нашей, семейной.

Мы залились счастливым смехом.

– Может мне по старой доброй семейной традиции вас тапком отходить? – спросила мама, улыбаясь.

Полностью готовая я стояла перед зеркалом. С одной стороны мама, с другой Лейла. Так и стояли втроем и смотрели на мое отражение в зеркале, пока в дверь кто-то не позвонил.

– Пришла – закричала Лейла и как сумасшедшая побежала вниз.

– Все, – заторопилась вслед за ней мама – ты стой здесь и жди.

– Долго ждать, мама? Я уже устала.

– Санеем, – последовал предупредительный возглас от мамы – Я сказала пока тебя не позовут.

Я ждала, меня не звали. Внизу раздавались возгласы, смех, песни. Гости веселились полным ходом, только я стояла одна посередине комнаты и ждала непонятно чего. Через минуту я поняла, чего я ждала, когда в дверь осторожно постучались. Сердце затрепетало, забилось быстрее. Я побежала открывать, уже зная кто за дверью стоит. Только один человек стучал таким образом:

– Айхан!!

– Санемси! Систер! Ты хотела без меня выйти замуж?

– Айхан!! – вечер еще не начался, а я уже во всю ревела. Не передать словами насколько я была счастлива увидеть ее. Частичка моего сердца пустовала с тех пор, как Айхан уехала. Хоть мы и созванивались почти каждый день, разговаривали часами по телефону, но мне ее не хватало. Моей подруги, моей сестренки, частички моей души. – Я так соскучилась, ты не представляешь!

– Конечно представлю, Санем. Я ведь тоже соскучилась.

– Айхаан… – я не могла выговорить слов, настолько была счастлива. – Неужели мама уговорила тебя приехать? Ай, да Мевкибе ханым, молодец!

– Нет, не мама – Айхан вовсю улыбалась, гладя меня по лицу, волосам, приглаживая платье.

– Да ладно, не поверю! Лейла?

– Пфф, эта снежная королева не смогла бы уговорить меня ни за что! – видя мой вопросительный взгляд, Айхан потянулась ко мне и прошептала мне на ухо – Меня зять уговорил приехать и я ни сколько об этом не жалею.

Зять? Неужели Эмре? Но каким образом, они совсем не общаются?

«Девочка, Эмре для тебя зять, а для Айхан зять кто?»

«Кто?»

«Твой муж» – обреченно вздохнул Голос и покинул меня, надеюсь до утра.

– Конечно твой муж, кто же еще – засмеялась Айхан.

– Сестренка, ты даже не представляешь, насколько я его люблю.

– Представляю Санемси, представляю. Он тебя тоже очень любит.

– Еще бы! Если смог уговорить тебя приехать!

– Конечно, если смог уговорить меня приехать – мы смеялись, глядя друг на друга.

Но вот внизу запели песни и Айхан потянула меня к двери:

– Нам пора.

В доме было темно. Свет везде был выключен. Снизу только тянулся тусклый свет от свечей, которые были везде расставлены. Собравшиеся гости пели песню, от которой сердце замирало и слезы сами собой наворачивались на глаза: «Принеси мне хну, мама. Нанеси мне ее на ладони. Сегодня я гость в твоем доме, позволь мне лечь рядом с тобой. Позволь мне спать в твоих объятьях…»

Я шагала вниз, подобрав подол платья. Айхан поддерживала меня за локоть и только это сдерживало мои слезы. Чувствуя тепло ее руки, я успокаивалась, я напоминала себе, что это всего лишь обряд и я на самом деле никуда не уезжаю, я остаюсь рядом с родителями. Гости встречали меня громкими возгласами, улюлюкиванием, плачем. Мама обняла меня и посадила на стул. Вокруг меня замелькали огоньки от свечей, которые держали в руках девушки. Они шли по кругу, то поднимая, то опуская подносы со свечами и от этого казалось, что сам огонь танцует. Я сидела, опустив голову, не хватало сил посмотреть на плачущих родных, друзей, соседей. А ведь я была уверена, что не пророню и слезинки.

Закончив одну песню, девушки запели другую, еще более грустную. И я заплакала, не в силах уже сдержаться. Ко мне подошли Лейла и тетя Ремиде, то есть родственницы жениха. Взяв мою руку, Лейла высыпала мне в ладонь что-то странное. От неожиданности я даже плакать перестала.

– Не бойся, это всего лишь хна – тихо засмеялась она, заметив как я застыла от удивления.

– Чтобы ты всегда была здорова, чтобы все болезни и невзгоды обходили тебя стороной,–приговаривала тетя Ремиде, обнимая меня за плечи. А когда Лейла вложила мне в ладонь монеты, Ремиде ханым сжала мои пальцы в кулак, приговаривая – пусть удача, богатство и изобилие всегда идут впереди тебя. Будь счастлива, дочка.

Они надели мне на руку прозрачный расшитый золотыми нитями мешочек. Так я и сидела. Рука запотела, и я чувствовала, как порошок становится влажным. Снова замелькали огоньки, но я уже не могла сидеть на месте. Я встала, пытаясь найти свободное пространство в хороводе, чтобы просочиться сквозь него и убежать куда-нибудь подальше от этих мерцающих огоньков, от запаха хны, от грустных песен. Но я не могла сдвинуться с места, платье запуталось в ногах, девушки еще плотнее встали вокруг меня.

Они грустно тянули песню про то, что скоро невеста покинет родительский дом, уедет за горы и моря, оставив своих родителей одних в пустом доме. Пели про то, как невеста простилась со своим девичеством, своим детством и беспечностью. Я стояла, опустив голову, пытаясь зажать руками уши, чтобы не слышать больше этих слов, но громкие голоса все равно прорывались сквозь преграду.

Неожиданно я почувствовала, что кто-то меня обнимает, прижимает к себе, успокаивая. А потом на моих плечах замкнулись еще одни руки. Мы стояли втроем, Я, Лейла и Айхан и плакали, прощаясь с нашим детством, нашей беспечной жизнью. Нам не нужны были слова, мы понимали без слов, о чем плачем.Мы повзрослели, отяжелели от груза проблем и сложностей взрослой жизни. Раньше мы парили в небе, рассекая воздух, а теперь приземлились, сложили крылья. И каждый из нас знал, что как прежде не будет больше никогда. Будет лучше или хуже, но также уже нет.

– Ай! – вдруг раздался истеричный вопль Дерен, в одно мгновение воцаривший тишину в комнате. – Сколько можно, я уже не могу плакать. У меня глаза болят.

Я услышала тихий, едва сдерживаемый смех Айхан, больше похожий на хрюканье и не заметила как сама присоединилась к ней. Через минуту вся комната сотрясалась от смеха. Кто-то включил свет и внутри меня тоже все озарилось. Сквозь плотную ткань фаты я видела заплаканное, несчастное лицо Дерен и пожалела о том, что здесь нет Джейджея. Вот бы он наплакался с ней на пару.

– И правда, хватит рыдать – согласилась мама, подойдя к нам. Она наконец освободила меня от этой удушающей фаты, откинув ее назад. – А говорила, что плакать не будешь – сквозь слезы смеялась мама, вытирая мне лицо. Будь счастлива, мой ребенок и помни, что мама с папой всегда рядом. Что бы ни случилось, это всегда твой дом и ты всегда можешь вернуться в свою комнату.

– Мамочка – я обняла маму, чувствуя как мои глаза снова наполняются слезами.

– Эй, Санемси, хватит уже рыдать. Я не для этого сюда приехала. Мне обещали веселую вечеринку – Айхан подала кому-то знак и в комнате грянула громкая, ритмичная музыка. – Давай, девочка, поддержи подругу – она потянула меня за руку и выдернула в круг.

Но мне было неудобно танцевать в этом длинном платье, еще и с зажатым кулаком. Поэтому я попросила у Лейлы разрешение освободить хотя бы руку. Зря я это сделала, потому что меня сразу передали какой-то девушке, которую Дерен пригласила специально для того, чтобы разрисовать хной руки невесты. Следующие два часа мои руки принадлежали мастерице, которая как по волшебству рождала на ладонях красивейший узор. Я вспомнила помолвку сестры Ануча и захотела, чтобы рисунком покрыли не только ладони, но и полностью руки до локтей. Когда еще в жизни у меня будет такая возможность, оправдывалась я перед собой и перед гостями.

Девушки веселились, танцевали, шутили. Женщины постарше угощались сладостями и всякими вкусностями, приготовленными мамой. И только я сидела голодная, пританцовывая на стуле, ожидая, когда закончится мое наказание, которое сама себе придумала.

– Имя жениха – неожиданно спросила мастерица. Я не сразу смогла переключить свое внимание на то, что она говорит – Какие инициалы вписать?

– Джан Дивит – произнесла я, расплывшись в такой довольной улыбке, что девушка тоже заразилась и заулыбалась в ответ.

Джан… Не знаю, захотела бы я после сегодняшнего вечера оставить своих родителей и свой дом, если бы не Джан. Наверно нет. Ни к кому другому я не смогла бы уйти. Вообще я даже представить не могла никого другого. Только Джан, только он.

– Закончили, желаете и ноги тоже разрисовать?

– Нет, не желаю – я рассматривала свои руки, покрытые пока еще влажной пастой из хны, мысленно благодаря Дерен за такой волшебный подарок.

– Минимум час вам нельзя ничего трогать, держите ладони раскрытыми и не опускайте руки – инструктировала меня мастерица, с тоской поглядывая на веселящихся девушек. Зря она думала, что ее кто-то собирается просто так отпустить, после выполнения работы. Девушка попала в руки мамы, которая сразу же всучила ей тарелку, а потом ее передали Дениз, которая была назначена ответственной за танцы.

– Слушай, Санемси – Айхан рухнула на соседний стул и завалилась на меня. – Мне нравится эта Дениз, зачем ей наш Музо?

– Зебо – поправила я ее и мы засмеялись. – Не знаю, я давно перестала вмешиваться в их дела. Айхан… – я не знала, как заговорить с ней о том, что больше всего беспокоило меня и от чего она всегда убегала при наших телефонных и видео звонках.

– Санем, я сейчас в таком хорошем настроении, я сейчас так счастлива. Не порть, пожалуйста, мне праздник.

– Хорошо. Только обещай мне, что мы поговорим на эту тему.

– Обещаю, обещаю – торопливо подтвердила она и кивком головы показала в сторону входа, хитро улыбаясь. Я повернула голову и мой внутренний свет загорелся, освещая меня изнутри. Мне казалось я на самом деле засветилась от радости, увидев мужчин входящих в комнату. Вернее одного мужчину, моего мужчину. – Ладно, Санемси, я не буду мешать молодым ворковать, пойду потанцую еще немного.

Я ее уже не слушала. Забыв обо всем на свете, я как лунатик встала и пошла на свет. Куда он меня манил, туда я и шла.

– Привет – от ласкового голоса Джана моя кожа покрылась мурашками.

– Привет – я потянулась руками к его лицу, но вовремя вспомнила про хну. – Мне нельзя ничего трогать.

– Очень красиво. Но ты еще красивее. Очень, очень, очень красивая… – шептал Джан, а комната кружилась у меня перед глазами и сердце стучало так громко, что я перестала слышать грохот музыки.

– Зять, давай, присоединяйся к нам – Лейла потянула Джана за руку, но он отрицательно покачал головой.

– Лейла, оставь его – откуда-то появилась мама и ухватив Джана за вторую руку потащила в сторону стола – пошли ребенок, я тебя покормлю. Вы там, наверно, не ели даже ничего.

– Мамочка, я тоже очень голоден – пожаловался Эмре, пытаясь привлечь внимание мамы. Та махнула ему рукой, мол ты тоже иди. Эмре посмотрел на меня несчастными глазами.

– Не смотри на меня, зять. Я с утра прошу ее покормить меня, но мне было сто раз отказано.

– В нашей семье только один любимчик – изрекла Лейла, сверля взглядом Джана. Мы с Эмре не могли не присоединиться к ней, а этому бессовестному хватило наглости есть из рук мамы, смеясь поглядывать на нас. – Папа этого не переживет.

– Бедный папа.

– Бедный папочка – Эмре с завистью поглядывал на брата.

– Санем!

– Отец!

– Санем… – глаза отца наполнились слезами. Он смотрел на меня часто моргая, не решаясь притронуться – Какая ты у меня красивая, моя ранняя пташка.

– Папа – я потянулась, чтобы обнять его, но меня остановил возглас Лейлы «Руки!» и я показала ему свои разрисованные руки – Мне нельзя ничего трогать.

– Моя дочь невеста. Мевкибе, смотри на нашу дево… чку… – папа застыл на мгновение, наблюдая картину как мама кормит Джана. Справедливости ради, нужно отметить, что мама всего лишь давала ему попробовать каждое блюдо, чтобы он выбрал что ему понравится. Но для папы, а также для нас, для голодных детей, это не имело значения. Забыв про меня, папа направился в сторону предавшей его жены – Мевкибе!!!

– Ну все, пропал человек! – Лейла не могла скрыть злорадства – Дочку забрал, жену забрал, еще и еду забирает. – Мы переглянулись и покатились со смеху. Я пошла спасать мужа, который спокойно смотрел на приближающегося отца, не подозревая в какой гуще урагана оказался.

Джан

Мы все-таки решились напроситься на женский праздник, заслав к ним для переговоров Азиз бея, и как мы и предполагали переговоры прошли успешно. Собравшись небольшой компанией, остальные просто не рискнули, мы направились к дому невесты. Смех и веселые голоса были слышны издали, можно было с закрытыми глазами найти требуемый дом.

Перед дверью, отец остановил меня:

– Джан, ты же понимаешь, что это обряд прощания невесты с родительским домом – начал он издалека.

– Понимаю, и что дальше?

– Ну… понимаешь же, без слез тут не обойтись…

– Отец, говори прямо куда ты клонишь?

– Папа хочет сказать, что не нужно сходить с ума, если ты увидишь плачущую Санем, – пришел ему на помощь Эмре.

Мое сердце сжималось, когда я представил плачущую жену, но взяв себя в руки молча кивнул.

– Почему моя птичка плачет? – услышал я тревожный голос брата Нихата.

– Ну как почему? Традиция, – ответил отец, разведя руки. – Вы же хотели обряды, вот ваша птичка и плачет. Так принято.

– Кем принято? Что значит принято? Я ваши эти обряды – Нихат бей распахнул дверь и влетел в дом, правда почему-то побежал наверх. Видимо он представил себе как Санем сидит в своей комнате и плачет.

Мы же пошли в правильном направлении и уже через минуту я любовался своей любимой, которая сидела в углу положив руки на небольшой столик и с любопытством пыталась разглядеть, что же ей такое рисуют хной. Она вся извелась, крутила головой, вытягивала шею. Время от времени посматривал на танцующих подруг и начинала сама пританцовывать на стуле, пока ее не одергивала девушка, расписывающая ее. Видимо процесс двигался к концу, потому что через минуту она уже подняла руки, поднеся их близко к глазам и рассматривала замысловатые узоры.

Глаза Санем счастливо заблестели, стоило только Айхан подойти к ней. Я мысленно еще раз поблагодарил ее, за то, что она все же приехала. До последнего я не верил в то, что смогу ее убедить. Она прямо сказала, что не хочет встречаться с Эмре и я ее понимал. Но было бы большой несправедливостью из-за прошлого лишать Санем такого счастья.

Невеста была прекрасна. Несмотря на то, что я уже видел ее в этом наряде, она выглядела сейчас по-другому. Как будто изменилась, как будто что-то новое появилось в ней.

Увидев меня, она пошла мне на встречу, улыбаясь так что сердце замирало в груди. На мгновение все исчезло, пропали люди, затихла музыка, я слышал только шуршание ее платья, ее дыхание, ее голос. Хотя нет, ее голос я тоже не слышал также как собственный. Я убеждал себя не дергаться, проявить терпение и уже завтра, я смогу забрать ее домой. Уже завтра она снова будет освещать мой дом, также как сейчас освещает родительский.

А потом Лейла схватила меня за руку и магия исчезла, вернулся грохот музыки, смех, веселые голоса гостей. Мевкибе ханым оттеснила Санем в сторону и забрала меня с собой, а я послушно последовал за ней. И как не последовать, когда она так властно тянула меня еще и сказала «пойдем ребенок я тебя покормлю». Я почувствовал себя ребенком, тем самым ребенком, который мечтал услышать это от родной матери. Мне понадобилось время, долгие годы полные боли и тоски, чтобы понять, настоящая мама не та, кто тебя родила. Именно тетя Мевкибе а не госпожа Хюма являлась моей мамой, она заботилась обо мне, она ругала меня, когда я это заслуживал, она наставляла меня когда я в этом нуждался, она приносила мне мою любимую сарму и кормила меня с рук, как сейчас. С первого дня я чувствовал связь с ней. А с Хюмой ни разу не смог почувствовать себя расслабленно, спокойно и уютно. Если уж я не мог почувствовать с ней единение, то как Санем могла это сделать?

И снова она оказалась права, когда говорила, что женимся не только мы, но и наши семьи. Теперь я понимаю, почему это было такой большой проблемой для нее. Если нет единения с семьей жены или мужа, то и счастья не будет.

Думая обо все этом, я стоял и смотрел на остальных «детей» нашей уже большой семьи и испытал нечто очень похожее на эгоизм избалованного ребенка. Принимая еду из рук мамы, и видя с какой завистью остальные «дети» смотрят на меня, я понял как себя чувствуют любимчики в семье. Но долго насладиться этим чувством мне не позволил мой тесть, который сердито хмурясь шел прямо на нас. Санем летела за ним следом и прежде, чем я успел понять, что происходит, она затараторила:

– Джан, я такая голодная. Положи мне что-нибудь поесть и давай отойдем в тот дальний угол. Мамочка, удели наконец внимание папочке, он, кажется, тоже голодный, да папочка? Джан, поторапливайся!

– У меня и так уже руки дрожат – так весело мне не было никогда в жизни. Я только вошел в эту семью и мне многое еще предстоит узнать, но одно я запомню на всю жизнь – никогда не пользоваться привилегированным отношением тещи перед тестем. Ревность страшное чувство.

Положив еду на тарелку, мы действительно отошли в дальний угол и затаились там.

– Папа очень ревностно относится, если мама уделяет внимание кому-то кроме него. – Санем попыталась объяснить поведение отца. Посмотрев на свои руки, она подняла их кверху и мило захлопала ресницами – Джан, тебе придется меня покормить, потому что хна еще не высохла.

– Конечно покормлю, единственная моя, – я протянул ей первый кусок и она, наклонив голову, захватила его губами. Что я испытал при этом? Желание! Дикое, непреодолимое, пламенное. Словно электрический ток,от кончиков моих пальцев, которых коснулись губы Санем, мурашки рассыпались по всему телу. Хорошо, что я не выкинул фату Санем, когда она попросила ее снять, а всего лишь кинул ее себе на колени. Сейчас она меня здорово выручала!

Я протянул Санем второй кусок и на этот раз она проделал тоже самое, слегка прикусив мой палец. А когда я судорожно вздохнув, отдернул руку, так хитро улыбнулась, что явно эта диверсия была ей продумана.

– Санем Дивит, ты не боишься?

– Чего? – искренне удивилась она.

– Того, что очень скоро окажешься в моих руках?

– И что будет дальше? – все так же хитро улыбаясь, Санем наклонилась ко мне ближе, чтобы мой ответ могла услышать только она.

– И тогда я буду безжалостен, пощады не жди!

– Какой суровый! И это говорит мне человек, который минуту назад бегством спасался от голодного отца семейства – Санем посмотрела на меня и захохотала так заразительно, что все кто оказался рядом с нами тоже начали улыбаться. – У тебя было такое испуганное выражение лица. Джаан!

– Ты просто не видел с каким лицом он на меня летел, – я не мог налюбоваться ей. Счастье лилось из нее через край. Припухшие от слез глаза совсем закрывались, когда она так заливисто смеялась, щеки порозовели и проявившиеся ямочки просто сводили меня с ума. – Если ты не перестанешь надо мной смеяться я тебя поцелую – пригрозил я, чем вызвал очередную волну веселья. Отложив тарелку, я привел свою угрозу в исполнение, потому что чувствовал физическую потребность прикоснуться к ней, утолить жажду в ее поцелуе. Санем распахнула глаза, но не отстранилась. Она покосилась в сторону родителей, продолжая меня целовать. Как ребенок, которому запрещают сладкое, а он пытается впихнуть в себя как можно больше, пока родители до него доберутся.

– Я смотрю вы уже покушали – откуда-то сверху донесся до меня голос Мелихат. – Джан, давай отставь тарелку и найди свои инициалы на руках Санем. Если не найдешь, будешь обязан купить невесте подарок.

– Это что, еще одна традиция?

– Это главная традиция – засмеялась она, подмигивая Санем.

– Ну что ж, – я склонился над руками любимой, приготовившись искать свои инициалы – давайте поищем.

Вокруг нас собрались гости и весело переговариваясь, шутя и смеясь наблюдали за тем, как я изучаю рисунок на руках своей невесты.

– На ладонях посмотри – подсказала Санем, за что сразу же посыпались на нее возгласы со всех сторон

– Нельзя подсказывать!

– Эти двое заодно!

– Санем, ты, наоборот, запутай его.

– Джан, стоимость подарка только что выросла вдвое!

Санем смеялась и демонстрировала мне ладони то с одной, то с другой стороны. И каждый раз показывая мне ладонь левой руки она особенно близко подносила ее к моим глазам и поворачивала таким образом, чтобы я лучше смог разглядеть свои инициалы. Любовь, которую я испытывал к ней в эту минуту стала еще больше, еще глубже. Вместо того, чтобы ждать от меня подарка, она сама дарила мне его в виде двух букв, красиво выведенных на ее ладони.

Я твердо решил, что к моему альбатросу прибавятся две буквы и я также заставлю Санем искать их, как сейчас ищу свое имя на ее ладонях.

– Не могу найти – преувеличенно грустно признался я, поднимая руки, чем вызвал радость гостей и разочарование своей жены.

Комментарий к Мое имя на твоей ладони Друзья, всем привет!

Обещала девочкам в иг загрузить сегодня главу и загрузила. Но! Я не смогла все нормально вычитать и поправить, поэтому все ошибки и несостыковки будут на совести кое-кого (девочки вы поняли да, кого я имею ввиду?) 😂😂😂

А если серьезно, то хочу сказать следующее: я не большой знаток турецких традиций и обрядов, поэтому за все неточности заранее извиняюсь. 🙏 Как говорится, как смогла так и нафантазировала 😂

Еще большое спасибо всем, кто принял участие в опросе, а также всем кто оставляет комментарии. Из-за нехватки времени не смогла ответить отдельно каждому, но обязательно отвечу. Не знаю как с этим обстоят дела у других авторов, но мне очень важно узнать ваше мнение, получить обратную связь. Так что делитесь мыслями, желаниями, хотелками...

Приятного чтения!💖

====== Свадьба ======

Санем

Праздник закончился под утро, гости разошлись по домам. Прощание с женихом затянулось надолго, пока мама не выгнала меня к себе, а Джану пожелав счастливого пути велела не опаздывать завтра. Тот смеясь шел к машине, а я сверху наблюдала на ним, любуясь его широкой спиной. Сев в машину он посмотрел на мои окна и, помахав рукой, уехал.

Переодевшись в свою любимую пижаму, я лежала на постели и разглядывала красивый узор на руках, когда услышала в коридоре чьи-то шаги. Прислушавшись, я определила, что они могут принадлежать только Айхан, поэтому, вскочив, распахнула дверь и столкнулась с ней лицом к лицу.

– Айхан, иди сюда – я затащила ее за руку в комнату. – Нам нужно поговорить.

– О чем говорить будем, Санемси? – улыбка, полная сожаления появилась на ее лице и я точно знала, что она прекрасно понимает о чем я хочу с ней поговорить.

– Ты прекрасно знаешь! Давай рассказывай, что там у вас?

– Ты о Джейджее? – Айхан не стала больше строить из себя невинность. Я кивнула и приготовилась слушать, но она поджала ноги к груди, положила подбородок на колени и исподлобья посмотрел на меня – Не о чем говорить, сестренка. Это история осталась в прошлом.

– О чем ты? – сказать, что я была удивлена, не сказать ничего. Все вокруг были убеждены, что вот-вот эти двое должны пожениться.

– Санем, как ты думаешь, что сказал Джейджей, когда увидел меня вчера на пороге своего дома?

– Теперь уже даже не представляю – я на самом деле была растеряна.

– «Зачем приехала? Ко мне приехала?» – Айхан грустно улыбнулась. Я понимала, какого ей сейчас.

– Ты же его знаешь… – я попыталась оправдать своего друга.

– В том то и дело, Санем. Я его прекрасно знаю.

– Айхан, но он же тебя любит. Ты мне сама говорила, что не проходит и дня, чтобы он не позвонил, что вы часами болтаете по телефону.

– А ты много видела таких телефонных семей? И потом… он звонит каждый день, по три часа разговаривает со мной…. Спроси, о чем мы говорим?

– И о чем же? – мне стало очень грустно. Я как будто в один миг прозрела и поняла, насколько эти два человека, вроде таких похожих, далеки друг от друга.

– Ни о чем. Он рассказывает мне в мельчайших подробностях как у них с Музо проходят дни. Что на работе. Что на районе.

Мы замолчали. По ней было видно, что она уже пережила эту ситуацию и перешагнула через нее. Она всегда была благоразумной и могла трезво оценить ситуацию, когда в этом была необходимость. Но вот я сейчас пребывала в шоковом состоянии.

– И что теперь будет? – спросила я, после недолгого молчания.

– Ничего, сестренка. Он застрял где-то, я не могу его вытащить. Он не хочет другой жизни. Его все устраивает. А мне нужно двигаться дальше.

– Но, Айхан, ты с ним говорила? Что он говорит об этом?

– Ничего не говорит. Он, как всегда, избегает этого разговора, не дает мне и слова сказать. Видишь, даже не пришел сюда, чтобы лишний раз не столкнуться со мной.

Я обняла ее, прижалась к ней, пытаясь поделиться с ней своим теплом и любовью.

– Айхан, можешь пообещать мне кое-что?

– Конечно, могу – не задумываясь согласилась она.

– Пожалуйста, не принимай никаких решений. Давай дождемся когда пройдет моя свадьба, все успокоится и мы с тобой подумаем, что нам дальше делать.

Айхан посмотрела на меня и засмеялась:

– Санемси, ты бы себя видела сейчас со стороны. Такое ощущение, что ты о тюрьме говоришь, а не о свадьбе.

– Эти праздники, обряды и все такое, слишком затянулись.

– Ох, Мевкош. Я так и знала, что она принесет тебя в жертву – Айхан веселилась, чего я не могла сказать о себе.

– С ней не договориться.

– Санем? Я заметила, что Мевкош очень любит своих зятьев.

– И они ее – подтвердила я.

– Лейла и Эмре счастливы, – это был не вопрос. Это была констатация факта, принятие действительности какая она есть. И я была рада тому,что Айхан сама увидела и убедилась, в том, что их брак был не просто капризом, и что зять с сестрой по-настоящему любят друг друга.

– Айхан, Эмре очень хороший человек, несмотря на то, как он вел себя в прошлом. Я не могу на него злиться, он и для меня был очень большой поддержкой.

– Я знаю, сестренка. Наверно со временем я смогу его принять, но пока не могу перешагнуть через это.

– Я бы хотела, чтобы сегодня с нами был и Осман. – Айхан улыбнулась и прижалась головой к моей голове.

– Помнишь, как мы его доводили? Как мы втягивали его в разные неприятности.

– Бедный Осман – засмеялась я.

– А знаешь, без тебя у меня уже не получалось так им манипулировать. – Она серьезно посмотрела на меня, и не сговариваясь мы захохотали, повалившись на кровать. – Тсс, а то сейчас Лейла прибежит из ниоткуда.

– Опять трепитесь? Сколько же можно секретничать? – я попыталась изобразить строгий тон Лейлы. Мы смеялись, вспоминали детские шалости, грустили, молчали. Мы пытались восполнить пустоту, которая образовалась за годы разлуки.

Самую большую глупость, которую невеста может совершить – это выбирать свадебное платье за день до свадьбы, да еще и в присутствии мамы, сестры и подружек. Я три часа крутилась перед ними, демонстрируя разные модели. На диванчиках, с видом профессионального жюри, сидели мама, Лейла, Айхан, Дерен и Дениз. А началось все с того, что мы с Айхан должны были поехать в свадебный салон, но Лейла сказала, что нам доверить ни одно дело нельзя и тогда мама заставила ее ехать с нами. Но, этого оказалось недостаточно, и мама решила сама с нами поехать и проконтролировать все. Я, понимая, что ее решение изменить невозможно, в целях немного разбавить нашу компанию и рассеять внимание мамы, позвала Дерен. А потом, по просьбе Айхан, позвонила Дениз, так как та была намерена «всерьез присмотреться к потенциальной невесте Музафера».

Наверно будет лишним упоминать о том, что найти то платье, которое понравилось бы всем мы так и не смогли. То, что нравилось мне, не нравилось Лейле и маме. То, что нравилось им, категорически не нравилось остальным. Я совершенно выбилась из сил, снимая и надевая наряд за нарядом.

Примерив очередное платье, я посмотрелась в зеркало и категорично произнесла:

– Нет!

– Санем, сестренка, может быть ты уже выберешь что-нибудь? Какая разница в чем посидеть пару часов?

– Помнится твое платье мы выбирали целую неделю – я готова была уже разрыдаться, потому что мама с Лейлой не оставляли мне шанса выбрать то, что хочу я.

– Конечно, – согласилась Лейла – у нас и была неделя на выбор платья. А сейчас – всего один день!

Я не нашлась что ей ответить, поэтому подхватив подол платья сердито зашагала в примерочную комнату. Еще раз посмотрев в зеркало, я не могла понять, что может нравится в этом наряде. Я была вся в рюшках и оборочках, больше похожа на куклу, чем на человека.