Текст книги "Наконец-то вместе (СИ)"
Автор книги: Ll199
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 47 страниц)
Я не стала больше слушать и открыла дверь. Джан замолчал на полуслове, внимательно посмотрев мне в глаза.
– Ты уверена?
– Уверена! – твердо заявила я и, взяв его за руку, шагнула внутрь. Я была уверена! Я этого хотела! Я не хотела больше ждать ни минуты. Сейчас я была благодарна Джану за то, что он призывал меня действовать, забыв обо всех. Все мои решения до этого момента были продиктованы обстоятельствами, или людьми, мнение которых мне было дорого. Я все делала ради кого-то или вопреки чему-то. Сейчас у меня появился шанс сделать что-то чего я действительно хочу. И я не боялась сделать этот шаг, потому что знала, Джан будет со мной до конца, он защитит меня от всего и всех. Я надеялась на него, я доверяла ему, и я совершенно не подозревала, что моя любовь к нему может стать сильнее с каждым днем.
Мы оказались в приемной, где располагался небольшой диванчик и стол, видимо, помощника Метина, а также две двери. Одна, судя по табличке, вела в кабинет Метина, но мы туда не пошли, а направились к другой двери, за которой оказалась переговорная.
Внутри никого не было. Я повернулась к Джану с немым вопросом, но он приложил палец к губам и кивнул в сторону приёмной, хотя я и так уже услышала знакомый женский голос, доносящийся оттуда:
– Зачем ты притащил меня сюда в такую рань! Ты можешь мне объяснить, что происходит?
– Дерен, прошу тебя, подожди еще пару минут и ты все узнаешь.
– Это преступление ты понимаешь? Мы прокрались в закрытое здание, мы преступники! Нас арестует полиция!
– Не переживай, я адвокат и вытащу нас из тюрьмы, – засмеялся Метин. – К тому же, если ты не успела заметить, в этом здании находится мой офис и я имею право здесь находится – он явно наслаждался истерикой Дерен.
– Пфф, мой офис – передразнила его Дерен. Кажется, ее высокомерие вызвало улыбку у всех троих. Я посмотрела на улыбающегося Джана, который присел на край стола, и зажала рот рукой чтобы не рассмеяться в голос. – Ты и твой друг оба ненормальные! – Дерен верещала как всегда очень громко и театрально. – Он даже не соизволил заехать в агентство, чтобы повидаться. Конечно, кто мы такие, чтобы оказать нам такую честь!
– Ты несправедлива к Джану, – было очень странно слышать спокойный голос Метина на фоне истеричных воплей Дерен.
– Ай! Ну и где твой Джан?
– Я не понимаю, где ты черпаешь столько сил и энергии, чтобы в такой ранний час устраивать истерики – в голосе Метина слышалась улыбка.
– Оо, ты еще не знаешь, на что я способна!
– Боюсь даже представить – засмеялся Метин. За этим должна была последовать очередная порция воплей Дерен, которая не могла теперь когда кто-то смеется когда она злится.
– Мне кажется, твоего друга нужно спасать – прошептала я Джану на ухо, но он покачал головой.
– Нет, подожди. У меня с ним свои счеты, пусть пострадает еще немного, – я совершенно не понимала, о чем он говорит. Но тут явно что-то было не так. – Метин безнадежно влюблен в Дерен уже много лет, – видя мою растерянность, объяснил мне Джан. Сказать, что я была в шоке, услышав это, не сказать ничего. Я могла представить все что угодно, но, чтобы спокойный и уравновешенный, всегда позитивный Метин был влюблен в вечно истерящую Дерен, у которой по любому поводу наступает конец света, такого я не могла представить даже в самых смелых фантазиях.
– Как это? Дерен об этом знает?
– Не знаю, может быть догадывается. Очевидно одно, что она не отвечает ему взаимностью.
– Джан, это жестоко, – я это сказала, но на самом деле так не думала. В моей голове уже зрел план. Джан засмеялся и, притянув к себе, поцеловал меня в лоб.
Через минуту дверь распахнулась, и на пороге появился Метин тащивший за руку Дерен.
– Джан! Где вы пропадаете? – он повернулся ко мне – Санем, доброе утро!
– Санем? – Дерен выглянула из-за Метина и, отодвинув его со своего пути, словно пушинку, подошла к нам. Она переводила взгляд от меня на Джана и обратно, потом закатила глаза и началось: – Ай, мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? У меня сейчас случится истерика! Джан! Санем! Адвокат бей?!
– Дерен, успокойся, – Джан обнял ее и расцеловал в обе щеки. Прижал к груди, протянув поверх ее головы руку Метину, для пожатия. – Мы тебе сейчас все объясним. Спокойно!
Как это ни странно, но Дерен сразу же затихла. Она отстранилась от Джана, обошла его и, подойдя ко мне, обняла. И не выпускала из объятий. Отстранилась, посмотрела еще раз на меня, будто проверяя, не привиделась ли я ей, и снова обняла.
– Я так соскучилась! Как ты могла исчезнуть! Я думала, что ты потерялась в этой жуткой стране. Не знала, что делать.
– Дерен, я здесь, со мной все в порядке, – я попыталась освободиться из ее объятий, но потерпела поражение. Ситуацию спас служащий в длинной красной мантии, который появился из той же двери, что и свидетели несколько минут назад. Молча пройдя к столу, положил на нее книгу регистраций и повернулся к Метину:
– У нас мало времени, брат, через несколько минут бюро откроется и мне надо быть там. Давайте начинать.
Метин кивнул и повернулся к нам, показывая нам жестом, чтобы мы заняли свои места. Сам подошел к столу сбоку и, выдвинув стул, посмотрел на Дерен.
– Что? – не поняла Дерен. Она еще раз посмотрела на нас с Джаном, потом на невозмутимого служащего, который перелистывал страницы в поисках нужной, и у нее вырвался вопль, который мог оглушить любого, кто находился радом – Они что женятся?
– Дерен, сейчас не время, давай поговорим об этом позже.
– Почему ты портишь мои нервы! – Она обрушила весь свой гнев на бедного Метина, но он не стал больше слушать, взял ее за руку и потащив к стулу силой усадил на стул.
Вся процедура заняла несколько минут. Но я не слышала ничего, ни слов, сказанных служащим в красной мантии, ни реплик Дерен, которая все время перебивала его, ни тихий голос Метина, который пытался усмирить ее. Я слышала только грохот, который стоял в ушах, грохот собственного сердца.
Нам потребовалось пять лет, чтобы сегодня оказаться здесь. Кому-то покажется, что это не так уж и много, но для меня эти пять лет были как целая жизнь. Жизнь, которую мы сами себе усложнили. Мы совершили много глупостей и ошибок, мы не смогли справиться с собственной гордостью, победить свои комплексы. Не важно кто из нас в чем был виноват, страдали мы оба.
– Согласен – твердый, решительный голос Джана вернул меня в реальность. На меня были обращены четыре пары глаз, я поняла, что настала моя очередь дать ответ. Я посмотрела на Джана и встретилась с напряженным, полным ожидания взглядом.
– Согласна – прошептала я, глядя ему прямо в глаза, потому что это согласие было только для него. Джан закрыл глаза на секунду и когда вновь открыл я утонула в счастье, которое освещало его взгляд. – Согласна! – сказала я громче и не сдержавшись ее раз добавила, уже переходя на крик – Конечно же, я согласна!
Не заботясь о том, что мы не одни Джан схватил меня и впился в губы с такой силой и статью, что у меня закружилась голова. Вот чего мне не хватало, его силы, его уверенности, его спокойствия! Он передал мне все это через поцелуй, своими губами прижавшись к моим дрожащим губам.
– Джан, нужно поставить подпись, – Метит пытался привлечь наше внимание, чем заслужил испепеляющий взгляд Дерен.
У меня дрожала рука, когда я в последний раз написала Санем Айдын. С этой минуты, я везде буду подписываться как Санем Дивит. Я почувствовала руку Джана на спине, он успокаивающе гладил меня. Наверно сегодня вечером или завтра или когда-нибудь, когда я смогу успокоиться и эмоции отступят, я еще раз пересмотрю эти кадры в своей памяти. Но прямо сейчас я не могла сосредоточиться ни на чем. У меня было одно желание – побыстрее выбраться отсюда, чтобы остаться с Джаном наедине, побыть с ним в нашем, теперь уже навсегда, собственном мире.
Джан
Мы приехали в аэропорт с небольшим опозданием, отец уже выходил на улицу и крутил головой, ища нас.
– Отец – крикнул я и поднял руку, чтобы привлечь его внимание. Увидев нас, он расплылся в счастливой улыбке.
– Девочка моя! – он прошел мимо меня, раскрывая объятия для Санем. – Как ты, милая?
– У меня все отлично, вы как?
– Спасибо, дочка, не теряю вкус к жизни! – засмеялся отец и погладил Санем по голове. Я стоял рядом и смотрел на то, как радуются встрече два самых главных человека в моей жизни. И даже то, что я забыт ими меня не огорчало. Ничего страшного, я им напомню о себе.
Я подошёл к ним и обнял их обоих сразу:
– Кажется о моем существовании совсем забыли!
– Мой лев! – отец обнял меня свободной рукой за спину. – Как я счастлив видеть тебя!
Санем прильнула ко мне всем телом, кажется, моя шутка взволновала ее, и она теперь пыталась компенсировать свою «забывчивость».
– Что же мы стоит на холоде? – вдруг встрепенулся отец. -Совсем заморозили бедную девочку.Пойдемте в машину!
– Мне не холодно, – протестовала Санем, но он уже вел ее к машине, а я, подхватив багаж, пошел за ними следом. Санем то и дело оглядывалась, ища меня глазами. Я подмигнул ей и улыбнулся, от чего она немного успокоилась и полностью включилась в разговор с отцом.
Небольшая заминка вышла и у машины. Господин Азиз пытался усадить Санем на переднее сиденье, она же отказывалась и пыталась сесть назад. Я не стал влезать в их спор, если обнимаются без меня, то пусть и спорят тоже без меня. Сев на место водителя,я повернулся к ним и с наслаждением смотрел как невестка и свекор, пусть он пока об этом и не знает, уступают друг другу место. В конце концов я не выдержал и скомандовал:
– Отец, ты садись вперед, Санем – ты назад! – оба как послушные дети молча разошлись по своим местам. – Готовы ехать?
– Вперед, мой капитан! – скомандовал отец и я тронулся с места.
Мы решили ехать сначала в отель, а затем нас ждали Лейла и Эмре. Туда же должны были приехать родители Санем к ужину. Всю дорогу отец расспрашивал нас где мы побывали, чем занимались. Санем рассказывала об Америке, о своих книгах. Я же отвечал односложно и не мог сконцентрироваться на разговоре, потому что моя жена оказалась очень хитрой и расчетливой. Только отъехав немного от аэропорта я понял, почему Санем рвалась сесть назад, когда почувствовал ее руку на затылке. Ее пальчики перебирали волосы, гладили по шее с левой стороны, скрытой от глаз отца. Эта маленькая хулиганка даже представить не могла насколько опасную игру затеяла. Мне все сложнее стало контролировать себя и свое тело. Дорога до отеля превратилась для меня в сладкую пытку, настолько сладкую и возбуждающую, что я готов был высадить отца прямо на дороге, увезти Санем домой и доходчиво объяснить, почему нельзя так делать когда я за рулем и что ее действия за собой могут повлечь.
Наконец мы приехали в отель и как только я остановил машину, отец вылетел из нее и направился внутрь. Санем побежала за ним, но перед этим успела оставить на моей шее десяток быстрых поцелуев. Она упорхнула, весело щебеча с отцом, а мне пришлось посидеть немного в машине, чтобы успокоиться и подумать, действительно ли действия Санем были невинной лаской или же …
Санем
На самом деле вечер меня немного пугал. Во-первых, это первый совместный ужин с нашими семьями за последние несколько лет. Во-вторых, я так и не позвонила родителям со вчерашнего дня, когда ушла из дома. И не смотря на все уговоры Джана, я написала Лейле, чтобы она сообщила родителям где я и чтобы они не волновались. Как я и ожидала, за этим последовали звонки от мамы и Лейлы, мне пришлось отключить телефон. Пора им всем привыкнуть к тому, что отныне своей жизнью я буду распоряжаться сама. Я заплатила за это слишком дорогую цену. Ну и самое главное, мне нужно скрывать ото всех то, что произошло утром. Не знаю почему, но именно об этом я попросила Джана, как только мы вышли из офиса Метина. Я понимала, что наше признание вызовет шок у моих родителей, поднимется суматоха. Поэтому я хотела пожить немного, хотя бы несколько дней в спокойствии, наслаждаясь счастьем, которое досталось нам с таким трудом.
Джан не стал сопротивляться и сказал, что для него главное, чтобы его жена находилась рядом с ним, остальное его не волнует. Это тоже была одна из проблем сегодняшнего вечера. Мне придется поговорить с родителями и поставить их перед фактом, что отныне мы с Джаном будем жить вместе.
–Отец! Как ты долетел? – Эмре распахнул дверь прежде, чем мы успели нажать на звонок.
– Сынок! – Азиз бей обнял сына, прижал к груди. Я почувствовала некую неловкость со стороны Эмре, он быстро отстранился и пропустил нас внутрь.
– Моя Лейла, – Азиз бей расплылся в улыбке. Лейла обняла свекра очень сдержано, повернулась к Джану, кивнула в знак приветствия и дошла очередь до меня. Снежная королева заморозила меня своим холодным взглядом. Если бы не Джан, который закрыл меня спиной от нее и пропустил вперед, я бы точно превратилась в кусок льда.
– Мы с тобой поговорим, сестренка – услышала я ее шепот, когда проходила мимо.
– Где она? – Азиз бей устремился в гостиную – Где моя маленькая принцесса? Как же я по ней соскучился!
Мелек сидела в своем кресле и увидев дедушку закрутилась, потянулась к нему продемонстрировав нам широкую почти беззубую улыбку. Азиз бей подхватил ее на руки, закружил, защекотал. Малышка заливалась счастливым смехом, вцепившись в дедушку. Но неожиданно она замерла. Я проследила за ее взглядом, который был устремлен на Джана.
– Мне кажется, у меня появился конкурент – засмеялся Азиз бей – Джан, ты уже познакомился с племянницей?
– Не успел еще – улыбнулся Джан и подошел к малышке. Та застеснялась и спрятала лицо на плече у дедушки, украдкой выглядывая оттуда и сразу же отворачиваясь.
– Она привыкнет и потом не отстанет от тебя, – Эмре похлопал брата по плечу. Я почувствовала цепкие пальцы Лейлы, которые вцепились в мой локоть.
– Я пойду, посмотрю, что там с ужином. Санем, помоги мне, сестренка – и, не дожидаясь ни от кого ответа, утащила меня из гостиной. Мы вошли на кухню, где работали две женщины, готовили ужин. Не обращая на них никакого внимания, как будто их не существовало Лейла повернулась ко мне:
– Санем, что это за новости?
– Какие новости? – на минуту мне показалось, что она все знает. Неужели Метин не смог объяснить Дерен, чтобы та никому пока не рассказывала.
– Ты осталась на ночь у Джана?
– Лейла, мы здесь не одни, я не хочу обсуждать свою личную жизнь при ком-то.
– Они заняты работой и не слышат ничего. А ты не увиливай от ответа!
Я развернулась и вышла. Сегодня передо мной стояла та Лейла, с которой я не хотела общаться. Ее приказной тон мне напомнил старые времена, когда она работала в агентстве, а я просила ее меня тоже устроить в ФикриХарика. Сейчас она также высокомерна и холода, как тогда. Я даже ждала, что она вдруг скажет: «У меня в агентстве свой имидж, я не могу взять ответственность за Санем! Мы там рекламу делаем, а не скотоводству обучаем! У меня там репутация, я все-таки правая рука господина Эмре!»
Я хотела зайти в гостиную, но Лейла перехватила меня и потащила дальше по коридору. Мы оказались в детской, которая больше была похожа на картинку из журнала, чем настоящую детскую комнату. Она была очень большой и красивой, но совершенно нежилой.
– Итак, я тебя слушаю. – Лейла скрестила руки на груди, и вздернув подбородок ждала мой ответ.
– Сестра, тебе не кажется, что я слишком взрослая для того, чтобы ты так со мной разговаривала?
– Я с тобой очень нормально разговариваю. Ответь мне, ты на самом деле ночевала с Джаном?
– А в чем твоя проблема, даже если это так? – меня начинал раздражать ее тон. Мне хотелось схватить ее и встряхнуть как следует, чтобы все ее высокомерие слетело с нее.
– Ну, у меня-то проблем нет. Я живу в современном мире и могу понять все. Но вот родители очень встревожены.
– Не переживай, я смогу держать ответ перед родителями. – Я отвернулась от нее и начала рассматривать игрушки.
– Как хочешь, сестренка. Только в следующий раз, сама сообщай родителям шокирующие новости, а меня не втягивай больше в свои авантюры.
– Что, досталось тебе? – я не смогла сдержать довольную улыбку, когда представила бедную Лейлу вод градом маминых воплей.
– Досталось. – Лейла подошла ко мне и развернула к себе. Посмотрела мне в глаза, но уже не холодным взглядом Снежной королевы, а взглядом старшей сестры – Ты счастлива?
Этот простой вопрос заставил меня сдать свои позиции. Я сразу размякла и уже открыла рот, чтобы все выложить своей сестренке, но вовремя спохватилась. Лейла так легко не сдается, уж я ее хорошо знаю:
– Не получается, сестра. Попробуй еще раз. – я не смогла сдержать смех, когда лицо Лейлы покраснело от злости.
– Хорошо, как знаешь. Но я тебя предупреждаю, готовься к разговору с родителями.
Я не ответила ничего, подошла к маленькой кроватке:
– Мелек спит здесь одна?
– Это ее комната, где же ей спать? И потом, она не одна, она с няней.
Я кивнула. Вокруг была такая тишина, что даже разговаривать было страшно.
– У тебя здесь очень тихо.
– Да, мы долго искали это место – Лейла ходила за мной по пятам и поправляла все вещи, которые я трогала. Даже если они в этом не нуждались.
– Я даже не знаю, смогла бы жить в такой тишине? – я обратилась больше к себе, чем к ней.
– Потому, что ты привыкла жить в простом районе.
– Что, прости? – я не могла поверить, сколько высокомерия она вложила в эти слова. – Ты говоришь о нашем районе?
– Я имею ввиду, что он настолько маленький, что люди живут друг на друге. Все как на ладони. Каждый может сунуть свой нос в твои дела. Вот как сейчас, например. Маме приходится оправдывать тебя и выгораживать, потому что все спрашивают, где ты и правда ли то, что ты живешь с мужчиной, хоть и не замужем.
Меня сейчас мало волновало, кто и что про меня говорит. Я не могла оправиться от шока, когда услышала слова Лейлы. Я вспомнила день, когда она собрав чемоданы переехала в дом Дивитов и госпожа Хюма встретила нас именно с такой речью. Тогда она назвала наш район «простое, дешевое, необразованное захолустье». Но то была Хюма, а теперь эти же речи говорит моя собственная сестра, выросшая в этом самом «захолустье».
– Сестра, ты скучаешь по нашему дому? По своей комнате? По нашим спорам по утрам, когда я прятала твои вещи?
– Санем, сестренка. Я с тобой про серьезные вещи говорю, а ты про какие-то глупости думаешь.
– Для меня это не глупости! Ответь мне, пожалуйста, – к горлу подступил комок. Как она может быть такой хладнокровной, такой забывчивой? Настолько забывчивой, что отчий дом для нее глупости.
– Мы давно выросли – сказала Лейла после минутного молчания. – Конечно я скучаю по прошлому, но сейчас у меня другая жизнь. Муж, ребенок. У меня нет времени предаваться воспоминаниям.
– Да, сестра, ты права. Работа, спортзал, салоны красоты забирают слишком много времени. Про работу я вообще молчу, ты же теперь деловая женщина.
– Зря ты иронизируешь – обиделась Лейла. Я не успела ей ответить, Азиз бей вошел в комнату:
– О чем говорят мои красавицы? – он посмотрел на Лейлу, потом повернулся ко мне и замер – Санем, ты расстроена? Что-то случилось?
– Нет, Азиз бей, просто устала немного. Утром рано встала, не выспалась – я не могла больше говорить. Затолкав комок поглубже, я виновато улыбнулась ему – Я отдохну, если вы не возражаете? Сестра?
– Конечно-конечно, сестренка. Чувствуй себя как дома.
Я нашла комнату, которую мне выделили несколько дней назад. Я еле успела закрыть дверь,слезы потекли из глаз. Сама не понимаю, от чего, но сейчас я хотела просто побыть одна и выплакаться. Я легла, накрывшись с головой одеялом. Вот так хорошо, так спокойно. Сейчас полежу немного и встану.
Когда я проснулась, за окном было уже темно. Я не сразу смогла разглядеть Джана, который сидел прямо на полу напротив кровати, прислонившись спиной к шкафу. Я потянулась к ночнику и включила его. Джан зажмурился на секунду, а затем привыкнув к свету, посмотрел на меня.
– Привет, – его голос был тихим и серьезным.
– Привет, – я отодвинулась, приглашая его прилечь рядом. Он не заставил просить дважды, но и ложиться не стал. Присел на край кровати. Я сразу же развернулась так, чтобы моя голова оказалась на его коленях. – Почему ты сидел в темноте?
– Ждал, когда ты проснешься – Джан запустил пальцы в мои волосы и стал из расчесывать.
– Я просто хотела полежать и не заметила, как заснула.
– Санем, отец сказал, что ты была расстроена.
Я посмотрела на него снизу, погладила по щеке:
– Джан, я могу быть расстроенной. Это же нормально, я живой человек. Ты не должен из-за этого переживать.
– Я не могу не переживать. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
– Я очень очень очень люблю тебя – мне так захотелось сказать ему об этом. Я просто почувствовала необходимость в этом. И мне сразу стало легче. Джан улыбнулся:
– Это очень приятно слышать, дорогая женушка.
– Санем жена! – это звучало так непривычно, незнакомо, что я рассмеялась.
– Моя жена! – в голосе Джана послышались собственнические нотки.
Я была готова лежать так, купаясь в волнах нежности, которые исходили от Джана, всю свою жизнь. Но осознание того, что за стеной сидят и ждут мои родители, не давало мне полностью расслабиться.
– Родители приехали?
Джан кивнул.
– Надо идти? – я чувствовала себя маленькой девочкой, которая получила двойку в школе и теперь боится показаться на глаза родителям.
– Санем, ты боишься?
– Очень! – мне нечего было скрывать. Только не от Джана. Я боялась, я нуждалась в нем.
– Я рядом, не бойся – он поцеловал меня и поднялся, протягивая мне руку.
Я схватилась за протянутую руку, но вставать не спешила.
– Хочешь, чтобы я с ними поговорил и объяснил все сам?
– Нет, я сама – я должна была сама поговорить с родителями.
– Хорошо. Тогда, прежде чем мы отсюда выйдем, я хочу вернуть тебе кое-что.
Прежде чем я успела что-то понять, он надел мне на палец кольцо. То самое, которое я отдала хиджре. Я считала его потерянным, не знала, что оно у Джана. Кольцо, которое Джан надел на мой безымянный палец в день своего рождения. И пусть сам он не был рядом со мной, но кольцо это всегда согревало мне душу.
Я шла на встречу с родителями высоко подняв голову. Я не боюсь разговора с ними, не боюсь встречи с ними. И самое главное, я больше не боюсь любить и быть любимой, быть счастливой!
Комментарий к Сюрприз от Джана Всем привет! Добавляю очередную часть и надеюсь, что вам она понравится.
Если нет, то очень прошу вас честно написать мне об этом. Конструктивная критика помогает делать работу качественно. Я всегда готова выслушать ее.
Спасибо и приятного чтения!
====== Я этого не знал... ======
Санем
Джан остановил машину перед домом, и снова предложил пойти со мной, но я снова отказалась. Хоть мне и было страшно, но прекрасно понимала, что кроме меня никто не сможет родителям объяснить ситуацию, в которой мы оказались.
Вчера мы так и не смогли поговорить, мои родители всячески избегали разговора и давали мне понять, что обижены. Я не стала настаивать, все-таки первый вечер за столько лет, когда вся семья собралась вместе. Но сегодня, во что бы то ни стало, мне нужно поговорить с родителями, иначе просто сойду с ума.
– Пожелай мне удачи, – я повернулась к Джану с улыбкой, но он оставался серьезным:
– Я буду ждать здесь.
– Джан, пожалуйста, я не знаю сколько пробуду дома, сколько мне потребуется времени, чтобы решить вопрос.
– Я буду ждать тебя здесь, – упрямо повторил Джан и, чтобы пресечь мои дальнейшие возражения, наклонился и поцеловал.
– Я люблю тебя, – мне очень нравилось ему повторять эти слова. Иногда сама не замечала, как произносила их.
– Удачи, любимая.
В доме было очень тихо, на первый взгляд могло показаться, что никого нет. Но магазин был все еще закрыт, а значит родители могли быть только здесь. Я прошла в столовую и не ошиблась, мама с папой завтракали, в полном молчании. Мое сердце сжалось, тяжело было осознавать, что я стала причиной их такого состояния.
– Доброе утро – тихо поздоровалась я. Мама вздрогнула от неожиданности, но отвечать не стала и даже не повернулась в мою сторону. Отец ответил тихо:
– Доброе утро, дочка, – ответил не потому что хотел, а потому что он мой отец.
Мы являемся частью наших родителей, их кровью, их плотью. Их любовь к нам, также как и наша к ним – безусловная. Мы любим друг друга не за что-то, а потому что любим, все просто. Чтобы мы не сделали, как бы сильно их не обидели, они будут продолжать нас любить. И если даже они не хотят этого, все равно нам скажут «Доброе утро, дочка».
– Мама, а ты не хочешь пожелать мне доброго утра? – мой голос дрожал от сдерживаемых слез.
– Для тебя оно может и доброе, для меня нет. Поэтому и говорить попусту я не хочу.
– Хорошо, ты права, – спорить было бессмысленно. Я присела напротив мамы и замолчала. Они тоже молчали. – Мама, отец, мы можем поговорить? – наконец не выдерживаю этого напряжения и перехожу прямо к делу.
В ответ тишина. Мама ковырялась вилкой в тарелке, папа молча сидел и смотрел перед собой. Я подождала немного и снова сделала попытку заговорить, но снова безрезультатно. Наконец мои нервы не выдержали напряжения и, сдерживаемые мной с самого утра слезы, нашли выход.
– Пожалуйста, не поступайте так со мной. Не молчите. Ругайте, прогоните, ударьте если хотите, только не молчите, – мой голос прерывался, слова терялись. Я не знала, как мне заставить их понять, как убедить. – Мама, пожалуйста, как мы решим проблему, если вы со мной не хотите говорить?
– О чем говорить, ребенок? Все что должно было случиться, уже случилось. Теперь-то о чем говорить?
– Мама, что же такого ужасного произошло? – мое чувство вины на время отошло на второй план. Она говорила так, будто я совершила какое-то преступление. – Разве это такое ужасное преступление, что я хочу быть счастливой? Разве это так ужасно, что наконец-то через много лет я могу быть с человеком которого люблю?
Отец резко поднялся:
– Мевкибе, мне нужно в магазин!
– Беги, отец! Убегай! – он резко остановился, замер в дверях. – Если ты не хочешь говорить со мной ничего, я это переживу. Мне не нужны слова, чтобы услышать тебя, услышать вас. Даже если вы отвернетесь от меня, я все равно услышу ваш голос.
Отец вернулся на место. Мама смотрела на меня исподлобья. Мое сердце разрывалось, глядя на то, как они страдают. Но ведь они сами выбрали этот путь. Что я могу сделать?
– Папа, возможно, я вас очень обидела. Возможно, из-за меня вы сегодня не можете смотреть в глаза соседям. Но, что такого ужасного произошло?
И снова молчание. Видимо сегодня говорить буду только я. Но ничего, даже если мне придется говорить весь день и всю ночь, я готова.
– Раньше вы мне доверяли, вы верили в меня. Какую же ошибку я совершила? Когда это произошло? Что сломало вашу веру в меня?
Мама иронично хмыкнула и посмотрела на папу:
– Какие речи наша дочь говорит! Выросла, большим писателем стала. В Америке пожила. – Она повернулась ко мне – А мы все те же, Санем. Мы все те же простые люди из простого района, где главным является честь. Кто же запрещает тебе быть счастливой? Кто, если не ты, заслужила счастье, ребенок?! Но почему ты так унизила своих родителей, почему ты не могла все сделать, как полагается?
– Мама, а как полагается?
– Поженились бы, да и жили бы счастливо! Кто же вам мешает? Но нет! Вы же все делаете наоборот!
– Это – единственное, что тебя беспокоит? – мне было тяжело понять то, что она говорит. Также как и ей понять то, что говорю я.
– Дочка, а что еще меня должно беспокоить? Твоя сестра тайно вышла замуж, и мы еле пережили это. Долгое время людям в глаза смотреть не могли. А ты еще хуже сделала, вы даже не женаты!
– Мама, а как люди узнали о Лейле? Как они узнали о том, что я уехала? Кто им об этом сказал?
Мама не ожидала, что я перейду в наступление. Но я не готова была принять необоснованные, несправедливые обвинения.
– У нас район маленький, все всё знают.
Я не стала отвечать, какой в этом был смысл?
– Папа, ты ничего не скажешь? – он молча покачал головой. – Мне очень жаль – тихо сказала я и встала. Уже дойдя до двери, я повернулась и посмотрела на своих родителей, которые упрямо отказывались даже посмотреть в мою сторону.
Я понимала, что ничего изменить не смогу. Не смогу поменять сознание и мировоззрение моих родителей. Для них мнение соседей на первом месте. Они готовы пожертвовать собственным счастьем, лишь бы никто ничего плохого про них не сказал.
– Знаете, три года назад, я пришла к вам сюда с Джаном. Мы с ним хотели уплыть в кругосветное путешествие на яхте, вы нас не поддержали. Накануне вечером и утром я звонила вам много раз, но вы не ответили на мои звонки. Вы обиделись на меня. Тогда мы с Джаном поехали к вам, чтобы поговорить и попали в аварию. В этой аварии пострадал Джан, но на его месте могла быть и я. – Я замолчала, ком в горле мешал дышать, поэтому я сделала глубокий вдох, запасаясь воздухом. – Вчера я пыталась с вами поговорить, вы отказались. Я звонила, вы не отвечали. А сегодня утром мы с Джаном поехали к вам поговорить.
Отец вздрогнул, вскочил с места. Мама подняла на меня полные слез глаза.
– Вы, конечно же, в праве на меня обижаться. Вы, конечно же, правы! Но, отец, жизнь такая хрупкая, такая короткая. Вчера я стояла перед вами, а сегодня утром меня могло не стать. Сейчас я стою здесь, но через час меня может уже не быть.
– Замолчи сейчас же! – закричала мама. – Язык твой вырву и собакам брошу, если еще раз услышу эти слова.
Отец тяжело опустился на стул и обхватил голову руками. Он продолжал молчать, но я знала, что мои слова достигли цели. Мама налила воду в стакан, залпом осушила его и со стуком поставила на стол.
– А ну-ка сядь! – она указала на место, где я сидела минуту назад. Дождавшись, когда я сяду, она встала и вышла.
– Папа – я погладила его по руке, мне так хотелось подойти и обнять его, но я не смела. – Помнишь, ты спросил меня нашла ли я человека, который защитит меня, когда будет гроза. Я тогда сказала тебе, что нашла. Так вот, сегодня я хочу еще раз повторить тебе, что Джан именно тот, кто сможет защитить меня от всех гроз, которые будут в моей жизни.
– Но я помню совсем другое, – голос отца был тихий, едва различимый. – Я помню твое бездыханное тело в моих руках, помню два месяца тишины, когда ты не произносила ни слова. Я помню, как врачи привязывали тебя к кровати, чтобы ты не побежала к этому человеку. – Отец поднял голову и посмотрел куда-то поверх моей головы. – Я все это не могу забыть! Как мне забыть то, что она не хотела жить, отказывалась есть и пить, как забыть то, что мы по осколкам собирали ее разбитое сердце? Как? – мне не нужно было оглядываться, чтобы понять – мама привела Джана. Мне бы очень не хотелось, чтобы Джан все это слышал, но папу было уже не остановить. – Вы и дальше можете думать, что меня волнует только то, что скажут соседи? А я не хочу снова увидеть эти жуткие дни.
