Текст книги "Наконец-то вместе (СИ)"
Автор книги: Ll199
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц)
– А Эмре она взяла с собой, чтобы окончательно не сжигать мосты, – я говорил это скорее себе, чем отцу. Я не удивлялся тому, что мне рассказывал отец, давно стал подозревать, что все именно так и было. Меня больше удивляла моя реакция, вернее абсолютное ее отсутствие. – А почему ты больше не женился?
– Спаси меня Аллах! Один раз обжегся и достаточно – засмеялся отец.
– Но ты же любил госпожу Мехрибан?
– Любил? – отец как будто у самого себя спрашивал об этом – Недостаточно я ее любил, Джан. И она меня недостаточно любила. В этой жизни все очень логично, сынок.
– Завидую тебе – я не смог сдержать горькую усмешку – мне вот не кажется она такой уж логичной.
– Ты про вашу с Санем историю? Ты просто еще не до конца осознал, насколько все логично сложилось между вами. Если бы не было разлук, как бы вы поняли силу своей любви? Если бы не было разлук, вы не были бы сегодня вместе.
– Мы могли пожениться пять лет назад – я был совершенно несогласен с ним.
– Да, и успели бы уже развестись. Не хмурься, дорогой мой – засмеялся отец. – Понимаешь, вы с Санем настолько разные и в то же время настолько созданы друг для друга, что ваш союз тогда был бы обречен при любом раскладе. Если бы вы не прошли через все эти испытания, не преодолели все долины о которых писала Санем, то не смогли бы научиться дорожить своей любовью. Вы бы растратили ее в борьбе каждый за свою правду. Понимаешь о чем я?
Я понимал, очень хорошо понимал и даже иногда думал об этом. Но не мог принять эту правду, не мог простить ни себе, ни жизнь страданий Санем.
– Да, понимаю о чем ты думаешь – подтвердил отец, будто бы я озвучил свои мысли вслух – Это несправедливо по отношению к тебе и к Санем. Особенно к ней. Но только поняв цену страданий, человек начинает ценить любовь.
– Не помешаю? – Эмре стоял в дверях, не решаясь переступить порог.
– Конечно не помешаешь – кажется отец вздохнул с облегчением. Эти разговоры за жизнь его всегда утомляли.
– Вы такие серьезные, я даже боюсь порог переступить – Эмре прикрыл дверь и подойдя к нам с жадностью посмотрел на мой стакан. Я понял, что ему досталось от благоверной и он пришел к нам спрятаться от ее недовольства. Передав ему свой стакан, я пошел еще за одним на кухню. Я налил себе виски и отсалютовав Эмре сделал большой глоток. Отец посмотрел на меня выразительно, но я проигнорировал его взгляд, отчего он вздохнул обреченно. Алкоголь для него под запретом!
– На следующей неделе мы поедем к родителям Санем просить ее руки. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной.
– Конечно, я там буду – закивал Эмре, поднимая стакан в безмолвном тосте.
– Нет, ты не понял. Я не хочу, чтобы ты встречал меня в доме тещи! Ты поедешь со мной. Отсюда поедешь, хорошо?
– Хорошо, поедем отсюда – охотно согласился Эмре.
– Только отпросись у тещи сначала – засмеялся отец и подмигнул мне.
– Отец! Ты меня сейчас обижаешь!
– Вы посмотрите на этого подкаблучника – отец по-доброму подшучивал над братом и меня не могло ни радовать то, что Эмре совсем не обижался.
– Подкаблучником быть не так уж и плохо, если ты любишь того, под чьим каблуком живешь.
– Я этого не слышал – отец зажал руками уши и пошел к двери. – Как же я тебя упустил, Эмре, не прощу себя никогда! – он снова засмеялся и вышел, помахав нам рукой. Эмре ничего не ответил, только покачал головой.
– Джан, я хотел поговорить с тобой.
– Говори – я насторожился, потому что обычно после этих его слов ничего хорошего ждать не приходилось.
– Сегодня прилетает мама, мы пригласили ее на 45-летие.
Все утро эта женщина не давала мне покоя.От упоминания ее имени у меня закипала кровь, я не мог трезво мыслить, когда дело касалось нее.Сегодняшний разговор с отцом только укрепил мои догадки в том, что этот человек не имел ничего общего со мной. Она просто биологически выносила меня девять месяцев, впрочем, также как и Эмре. Но мне повезло больше, я оказался вдали от нее раньше, чем она успела отравить меня также как отравила брата.
– И чего ты хочешь от меня?
– Брат, я думаю, что между тобой и мамой снова какие-то проблемы, поэтому хотел предупредить заранее. Я вчера попытался отговорить ее от поездки, но она хочет увидеться с тобой, говорит, что соскучилась.
– Хорошо, Эмре, я понял.
– Джан, расскажи мне, что опять произошло.
–Зачем тебе это знать? Это наши с ней проблемы, ты не вмешивайся, целее будешь.
– Все настолько серьезно?
– Эмре, я не хочу, чтобы ты влезал в это дело. Она твоя мать, ты любишь ее, пусть все так и останется.
– А ты не любишь свою мать?
– У меня нет матери. Я сирота.
Эмре смотрел на меня удивленно, не в силах понять о чем я говорил:
– Я думал, что ты ее простил.
– Я тоже так думал, – я не хотел больше говорить о ней. Поэтому просто замолчал.
– Знаешь, я многое понял только после рождения Мелек. Возможно, когда у тебя родится ребенок ты тоже по-другому посмотришь на все и окончательно простишь маму.
– Возможно, – «Ах, Эмре, если бы ты знал свою мать, если бы имел представление, на что она способна».
Я не мог больше оставаться внутри, мне нужно было выйти на воздух,поэтому потянул Эмре к двери и мы вышли во двор. Санем с сестрой все еще сидели в беседке. Увидев дочь, Эмре расплылся в улыбке и будто слепой, побрел в ее сторону.
Санем ворковала с племянницей, целовала ее, щекотала, смеялась вместе с ней, наблюдая за тем, как та заливается, извивается всем телом. Эмре видел перед собой своего ангела, а я – своего.
– Кто к нам пришел, Мелек, посмотри. Папа пришел, и дядя Джан пришел. Помаши им ручкой, вот так «Привет-привет» – сюсюкалась Санем. Девочка замерла, застеснялась, но вскоре освоилась и потянулась ко мне.
Я оглянулся на Лейлу, но та была поглощена перепиской с кем-то и не обращала на нас никакого внимания. Почувствовав руку Эмре на своем плече, которая подтолкнула меня вперед, я бережно взял ребенка на руки и присел рядом с Санем.Малышкаприжалась ко мне своим маленьким, практически невесомым тельцем,спрятала голову у меня на груди и замерла.
– Тебе тоже нравится дядя Джан? – засмеялась Санем. – Но только, давай решим, что ты можешь иногда играть с ним, а так он мой. – – Она придвинулась ко мне ближе и обняла.Передразнивая племянницу, тоже положила голову мне на грудь. Девочка захихикала, заверещала и я догадался, что Санем снова ее щекочет. Она выворачивалась из моих рук, но я держал ее очень крепко, боясь уронить.
– Санем, прекрати, она сейчас свалится – засмеялся я и поцеловал ее в носик.
– Джан, какая она милая, посмотри на ее маленькие ручки – Санем поочередно поцеловала руки ребенка. – Такая сладкая, малышка моя.
Но я не смотрел на ребенка, потому что не мог оторвать взгляд от Санем. Рядом с малышкой она расцвела, стала еще краше, еще нежнее. Каждый раз, когда я думал, что достиг предела своих чувств к ней, обязательно происходило что-то, что доказывало мне– это еще не предел. Моя любовь к Санем росла с каждым днем, если это вообще было реально.
Неожиданно Лейла встрепенулась, вспомнила, что им тоже пора ехать. Они поспешно засобирались. Мы направились к воротам, где их ждала машина: я с Эмре впереди, сестры шагали сзади, о чем-то перешептываясь. До меня долетали отдельные слова и фразы, из чего я понял, что речь шла о списке приглашенных. Услышав фразу Санем «для Арзу обязательно нужно купить побольше клубники, она любит клубничные смузи» я тихо засмеялся. Моя невероятная, сумасшедшая, ревнивая жена. Женская ревность меня всегда выводила из себя, заставляла бежать от ревнивицы куда глаза глядят. Но не от Санем. Мне льстила ее ревность, и в тоже время очень удивляла. Неужели она на самом деле думала, что я могу посмотреть в сторону другой женщины, когда есть она.
«И эта туда же» – возмущалась Санем шепотом. «Санем, это же Компас Спорт» – пыталась объяснить Лейла. Добрались до бедной Джейды, догадался я.
– Джан, ты меня не слушаешь совсем – Эмре столкнул меня с дорожки и чуть не н выронил ребенка. Он надежнее перехватил ее и посмотрел на меня таким сердитым взглядом, который я никогда у него не видел. – Из-за тебя я чуть ребенка не уронил!
– Эмре – раздался вопль Лейлы сзади – Отдай ребенка! Вы сами как дети, как вам можно доверять детей.
Эмре нахмурился и погрозил мне, но я уже отвернулся от него, специально отстал на шаг, чтобы обнять свою малышку.
– Я так понял, ты пытаешься нейтрализовать всех своих соперниц – Санем метнула в меня сердитый взгляд.
– А тебе очень весело, да?
– Мне очень весело – согласился я, и наклонился, чтобы поцеловать ее, но она вырвалась.
– Ну и веселись один! –догнав Лейлу и Эмре, она зашагала рядом. А я был наказан!
– Санем, Джан уже видел твое платье? – громко спросила Лейла, так чтобы я услышал. Платье! У меня по спине пробежал холодок, я чувствовал подвох. Уж очень хитро блестели глаза отца, когда он говорил про это платье и вчера и сегодня.
– Нет, сестра – Санем незаметно толкнула Лейлу вбок, но я отчетливо это увидел. И они оба замолчали. «Ох, Джан Дивит, видимо завтра тебя ждет тяжелый день».
Санем
Остаток дня прошел в обычной каждодневной суете. Пришли рабочие и работа закипела. Я поглядывала на Джана, сегодня он был особенно молчалив и задумчив. Сначала я подумала, что его беспокоит утренний звонок, но потом отбросила эту мысль. Было что-то другое, что-то более серьезное, что беспокоило его. Я решила, во что бы то ни стало вечером попытаться узнать у него в чем дело.
Но сказать легко, а сделать сложно, когда дело касается откровенного разговора с Джаном. Он всячески увиливал, переводил тему. Я сдалась, потому что не хотела давить на него, понимая, что в любом случае он расскажет тогда, когда сам будет готов. И вот когда вечером, мы уже привычно сидели на крылечке, прижавшись друг к другу,попивая горячий чай, он неожиданно сообщил:
– Госпожа Хюма приехала сегодня. Она у Эмре.
– Я думала, что так и будет, но боялась спросить. Что будем делать?
– А что мы можем сделать, Санем?
– И правда, ничего не сделаешь. Она долгие годы была совладелицей агентства и имеет полное право присутствовать на празднике. – Я умышленно избегала разговоров о том, что она его мать и имеет право видеться с ним. Хотя я бы скорее скинула ее со скалы, чем позволила приблизиться к Джану, но действительность это не изменило бы. Она его мать.
– Увидев здесь отца, немного поговорив с ним, я вспомнил детство, – тихо сказал Джан. Он решил поделиться со мной чем-то таким, чем не делится ни с кем, что является для него запретной темой. Я боялась дышать, чтобы не спугнуть его. – Она уехала не попрощавшись. Я проснулся утром, а ее уже не было. Я спрашивал у отца где мама, но он не мог мне ничего объяснить. Я разозлился на него и отказался с ним разговаривать, отказался даже есть.
Джан замолчал, задумался. Я ждала, борясь с подступающими слезами, понимая, что не должна плакать, это его еще больше расстроит.
– Так длилось несколько дней, пока отец не потерял терпение. Он был в отчаянии, ругал меня, уговаривал. Но я стоял на своем.
– Оставаясь голодным, ты не вернешь маму Джан!
– Не буду есть! Она меня бросила, я ей не нужен!
– Не говори так, сынок. Как такое может быть? Она просто была вынуждена тебя оставить, потому что ты мне тоже очень нужен.
– Папа, почему она не могла остаться с нами?
– Так получилось, сынок. Она должна была уехать. Разве тебе со мной плохо?
– Я не мог ответить отцу на этот вопрос, потому что жалел его. Как я мог сказать ему, что мне не плохо с ним, мне плохо без нее. Я тосковал по ней, каждый день ждал ее возле окна, смотрел на дорогу, боясь отвлечься хоть на секунду, чтобы не упустить ее. Я тосковал по Эмре, по его счастливой улыбке, по его маленьким ручкам так крепко обнимающим меня. Все лето я просидел у окна. А потом началась учеба и мне нужно было ходить в школу, но я отказывался. Отец уговорами, а иногда и силой привозил меня в школу, откуда я сбегал, как только его машина скрывалась из вида, возвращался домой и снова садился у окна. Но так продолжалось недолго, со временем я начал понимать, что она не вернется.
Моя тоска притупилась, спряталась глубоко внутри, но не исчезла. Хоть я и был слишком мал, но все равно понимал, что отец тоже страдает. Он пропадал на работе, часто по нескольку дней не приходил домой. Практически все время я был предоставлен самому себе. Ни в чем не было мне отказа, что бы я не попросил, отец сразу же выполнял все мои желания. Но от одиночества меня это не спасало. Тогда я твердо решил, что не буду больше никого впускать в свою жизнь, одному будет лучше. Ведь если ты один, то никто тебя не бросит, никто не откажется от тебя.
Я попросил отца определить меня в школу-пансион. Он долго сопротивлялся, но потом согласился поняв, что так для всех будет лучше. Он приезжал ко мне на каникулы, чтобы забрать домой, но я отказывался ехать, придумывая всевозможные причины. Однако, летом мне пришлось ехать с ним, потому что пансион закрылся, и я не мог там больше оставаться.
Всю дорогу он говорил мне, что дома меня ждет сюрприз. Я очень волновался, представляя, что дома ждут мама и Эмре. Представлял как мама будет меня обнимать, плакать и рассказывать, как скучала, что больше не уедет. Но я снова ошибся, мамы не было. Дома нас ждал только Эмре. Встреча с ним меня сильно расстроила, потому что оказалось Эмре совершенно не знал турецкий. Мне приходилось буквально на пальцах объясняться с ним. А еще выяснилось, что мама вышла замуж и уехала в свадебное путешествие, поэтому и отправила брата к отцу. Я думал, что она скучает по мне, хочет увидеть, но не может. Придумывал миллионы причин, почему она не может приехать. А оказалось, что она совсем про меня не помнит, у нее теперь другая семья.
В тот день я запретил себе думать о ней, вспоминать ее, произносить ее имя. Сейчас мне не сложно контролировать свои чувства и эмоции, а тогда, в свои неполные восемь лет это было просто невозможно. Днем я был занят чем-то и отвлекал себя от мыслей, а ночью она приходила ко мне во сне и тогда я просыпался в слезах, прятал лицо в подушку и тихо плакал, чтобы никто не слышал.
Говорят, дети быстро забывают… Я промучился два года. А потом прошло, забылось как-то за детскими заботами. Только когда приезжал Эмре и пытался что-то рассказать про маму, во мне оживала моя тоска. Но со временем я и с этим научился справляться. Благо Эмре тоже перестал упоминать ее в своих рассказах.
Джан теснее прижал меня к себе и заглянул в лицо:
– Я тебя не утомил еще?
Я покачала головой испугавшись, что он сейчас замолчит. Но он только грустно улыбнулся и продолжил:
– Знаешь, когда ты была у родителей мы с Эмре поговорили, вспомнили детство и выяснилось, что он не рассказывал про маму, потому что ему нечего было рассказать. Он также как и я был одинок и несчастен.
– Он приезжал каждое лето?
– Да, почти каждое лето. Я даже просить отца не отпускать его, оставить с нами. Но мама его не отдавала, да и он сам не захотел.
– Он не смог оставить маму?
– Нет, просто так он получал все что хотел и от мамы, и от отца. Стоило ему только заикнуться о чем-то и пожалуйста! Это его очень испортило, он рос очень избалованным.
– А почему он в итоге решил остаться в Стамбуле?
– Не знаю, меня здесь не было. Я учился заграницей и несколько лет не приезжал домой. А когда вернулся он уже работал с отцом.
Мы с ним уже были взрослые, стосковались друг по другу, поэтому очень быстро нашли общий язык и даже подружились. Мы проводили много времени вместе, но я ни разу не спросил у нее про маму. Я давно перестал думать о ней, запрещал себе и другим упоминать ее имя. Я думал, что навсегда вычеркнул ее из жизни.
Но потом появилась ты и заставила меня простить ее. Не знаю, как тебе это удалось, но я принял ее, забыл прошлое. Я стал с ней знакомиться заново, потому что совершенно не знал женщину, родившую меня. Не помнил ее. Я прекрасно видел, что она из себя представляла, но уже не мог отказаться от нее. Видимо тот маленький Джан, который так ждал маму не позволил мне прогнать ее из нашей жизни.
Я не знала, что сказать. Задумываясь об отношениях Джана со своей мамой, я всегда боялась углубляться в эту тему, боялась увидеть именно то, о чем мне сейчас рассказывал мой любимый. Я не смогла тогда понять его настоящую боль, не увидела насколько сильно изранена его душа. Я толкала его к ней, я просила и уговаривала, думая что в этом его исцеление, его счастье. Наверно не нужно было этого делать, наверно это моя вина, что сегодня его душа также кровоточит, как и тогда.
– Прости меня, Джан.Я тогда не подумала, насколько тебе должно быть тяжело.
– Нет, ты правильно поступила. Так поступила бы любая любящая женщина. Из любви ко мне и из женской солидарности к ней ты нас свела снова. Если бы это не случилось я так и жил бы в мире иллюзий, думая о ней. Теперь я не испытываю ничего, кроме злости и бешенства. Только эти чувства она может пробудить во мне.
– Джан, так не бывает. Мы любим родителей независимо ни от чего. Мы любим их просто потому, что эту любовь в нас заложила природа.
– Санем, она убила во мне эту любовь. Своей безжалостностью, своим эгоизмом. Она убила во мне того маленького Джана, который еще цеплялся за любовь к ней.
Я обняла его, прижалась к нему, попыталась заполнить собой пустоту, которую я теперь четко могла разглядеть, увидеть настолько она была велика.
– Пусть Аллах спросит с нее за это. Не бери на себя этот грех.
Он посмотрел на меня очень внимательно:
– Я очень тебя люблю, Санем Дивит. – Он прижался ко мне лбом, и я закрыла глаза, посылая ему потоки любви. Я хотела передать ему всю свою любовь, согреть его душу.
– И я тебя очень люблю, Джан Дивит.
– Давай проверим насколько ты меня любишь? – его голос изменился, в нем появились озорные нотки. Я не могла не порадоваться тому, что Джан на самом деле отпустил ситуацию с матерью и не испытывает больше той боли, которая мучала его. Было заметно, что он уже переболел. – Скажи-ка мне, дорогая женушка, что это за платье ты приготовила для завтрашнего дня?
– Я думаю, что тебе надо немного потерпеть, и завтра ты все увидишь сам. – Я потихоньку стала высвобождаться из его объятий и отодвигаться. Я знала, что Джан не смирится с моим ответом и перейдет к более решительным действиям, чтобы добиться своего. «Ах, Азиз бей, лишний раз убеждаюсь в вашей мудрости».
Когда Джан попытался схватить меня и придвинуть обратно я вскочила и со всех ног побежала в дом. Я слышала сзади его смех и остановилась. Не хочу убегать от него, только не сейчас. Пусть пытает меня, пусть делает что хочет, только бы его глаз не касалась больше печаль, которую я видела сегодня весь день.
Комментарий к Тени прошлого Друзья, приветствую всех!
Наконец я могу выложить главу, ура!
Спасибо, что вы все еще со мной!🙏🙏
Приятного чтения! ❤️
====== 45-летие Фикри Харика. Часть 1 ======
Санем
По старой традиции, презентация посвященная 45-летию агентства проводилась в здании оперы. Как нам рассказал Азиз бей, каждые пять лет, он собирает гостей в этом месте, чтобы поделиться своими успехами и рассказать про планы на будущее.
Подъехав к зданию, я испытала невероятный трепет, как будто переживала события пятилетней давности заново. Как бы мне хотелось сегодня снова прожить тот день, когда началась моя история с Альбатросом. День, когда Альбатрос в первый раз поцеловал меня и лишил покоя, забрал мое сердце, мой разум, мою душу. Но я знала, что сегодняшний день будет отличаться от того дня, по многим причинам. И изменить я ничего не смогу, поэтому я морально подготовилась к тому, что вечер будет тяжелым не только для меня, но и для Джана.
Ну а пока все было тихо, мы стояли на входе вчетвером – Азиз бей, Лейла, Дерен и я – и приветствовали гостей. Эмре с «помощниками», Музо и Джейджеем, развлекали гостей в фойе, где был организован фуршет. Джан с Метином еще не приехали, и это была единственная причина, по которой я все еще стояла внизу на сквозняке.
Первые гости, самые организованные, начали уже подтягиваться. Многих я не знала, но некоторые были мне знакомы. Например, госпожа Айче Дикмен со своим дядей и отцом. Судя по выражению ее лица, она совсем не ожидала меня увидеть на этом мероприятии, тем более рядом с отцом Джана. Лейла проводила их до середины зала, где уже поджидал Эмре и занял их разговором. Я стояла рядом с Азиз беем и тряслась, то ли от холода, то ли от напряжения, но скорее всего от бешенства. Я не думала, что мне будет так тяжело встретиться с тенями прошлого.
Госпожа Санджак со своим отцом проплыла мимо меня, не удостоив даже мимолетным взглядом. Она совсем не изменилась, все такие же кудрявые волосы и такая же надменность на лице. Через несколько минут к ней присоединилась ее подруга Бэмби Гамзе. Она пришла не одна, а в компании еще нескольких незнакомых мне людей.Гамзе их представила нам, но я не стала утруждать себя запоминанием их имен и даже не вникала кто из них кто. «Наверно всю компанию притащили с собой, все двести человек» бурчала я про себя, провожая их взглядом.
Гости проходили непрерывным потоком, я же не могла ничего с собой поделать, время от времени оглядывалась на Джейду и каждый раз ловила ее оценивающий взгляд.
– О, дорогая Ремиде! – отвлек меня голос Азиз бея, который шагнул навстречу родственнице, радостно приветствуя ее объятиями и поцелуями. Она пришла на вечер в сопровождении сыновей и с одним из них я уже была знакома.
– Азиз! – она радостно приветствовала свекра, затем повернулась к нам. – Девочки, как я рада вас снова видеть! Дерен, Лейла… – застыв на мгновение, она радостно вскрикнула – ай, Санем! Девочка моя, милая! Я совсем не ожидала тебя здесь увидеть.
– Тетя Ремиде, я тоже очень рада нашей встрече, – она заключила меня в объятия, где мне и захотелось остаться весь остаток вечера, потому что там было тепло.
– Девочки, вы же знакомы с моими сыновьями? – она с гордостью посмотрела на молодых людей, разговаривающих с Азиз беем. – Ребята, подойдите сюда. Левент, Селим и, мой самый младший, Мерт – она по очереди указала на сыновей в свойственной ей манере.
– Добро пожаловать, – приветствовала их Дерен, – господин Левент!
– Госпожа Дерен. Госпожа Лейла. Санем – засмеялся он и протянул мне руку.
– Левент, рада вас снова видеть.
– А где Эмре? – спросила тетя Ремиде у Азиз бея.
– Эмре где-то среди гостей, а Джан скоро приедет – радостно сообщил мой свекор, вызвав удивленный возглас у тети Ремиде. Она метнула на меня быстрый взгляд и спросила – Джан тоже здесь? Азиз, мог бы предупредить меня.
– Пойдем, дорогая, отойдем на минутку. Мне нужно кое-что тебе рассказать, – отведя ее на некоторое расстояние, Азиз бей наклонился и что-то сказал ей в самое ухо. У тети Ремиде вырвался вздох, больше похожий на радостный вопль, сыновья напряженно уставились на нее, готовые в любую минуту прийти ей на помощь. Азиз бей зажал ей рот рукой, эти двое явно что-то опять задумали. Но как-то странно они на меня поглядывают. Неужели Джан все рассказал отцу?
– Мальчики, идемте внутрь, тут сквозняк! – скомандовала она и они послушно последовали за ней. Азиз бей вернулся к нам, улыбнулся и подмигнул мне.
– Отец, с госпожой Ремиде все в порядке? Она мне показалась взволнованной.
– Моя Лейла, если бы ты узнала то, что узнала она, тоже была бы взволнована.
– Ну так расскажите нам тоже – попросила Лейла.
– Ну, всему свое время, дорогая. Дерен, милая, не пора ли нам присоединиться к гостям? Пришлем сюда Эмре и этих разгильдяев, пусть теперь они померзнут.
– Ай, Азиз бей, почему мы ждали зимы, почему не могли отпраздновать летом? – запричитала Дерен, но он не стал ей отвечать, подхватил ее под руку и потащил гостям, оставив нас с сестрой идти сзади.
– Он явно что-то скрывает, – первый раз за весь вечер заговорила со мной Лейла. От удивления я даже вздрогнула. Лейла обернулась ко мне и сморщила свой всегда задранный к верху носик – ну и чего ты оголилась? Стоишь, трясешься от холода. Говорила же тебе, не бери это платье! Еще Джан его не видел, а про маму я вообще молчу.
У меня образовался колючий комок в области солнечного сплетения, когда я вспомнила о маме. Я даже представила себе, как она, не обращая внимание на людей, будет выговаривать мне, что я одета неприлично. Ох, Азиз бей, на какую авантюру вы меня толкнули. Но ничего, впредь буду умнее. Только бы пережить этот вечер.
Но на тот момент я еще не представляла весь масштаб бедствия. Когда мы подошли к гостям, и я стала ощущать на себе настойчивые, а порой и не совсем приличные взгляды некоторых гостей, мне захотелось сквозь землю провалиться, лишь бы меня никто не мог видеть. И чем больше я об этом думала, тем больше мне казалось, что все на меня смотрят.
«Молодец, девочка! Нашла приключение на свою голову»
«Заткнись, мне сейчас точно не до тебя» – прошипела я сквозь зубы, стараясь при этом не шевелить губами, чтобы не привлекать к себе еще больше внимания.
«Ну-ну… Интересно, о чем ты думала, когда соглашалась одеть это безобразие. Впереди декольте, сзади голая спина.»
Возразить мне было нечего, поэтому я молчала.
«Пшш, я тебе кое-что скажу сейчас. Поверни голову, видишь там девушку, она с тебя глаз не спускает»
«Ты тоже заметила?»
– Что заметила? – повернулась ко мне Лейла.
– Гостей, говорю много очень.
– Санем, пожалуйста, не придуривайся. Мы сегодня представляем семью Дивитов, хоть ты пока и не имеешь к ним прямого отношения, но все же. Поэтому, давай, сестренка, не подведи нас.
Я слушала ее вполуха, потому что все мое внимание было направлено на сиамских близнецов Гамзе и Джейду. Рядом с ними стояла невысокого роста девушка, на вид совсем молоденькая, и не спускала с меня глаз. Даже когда я перехватила ее взгляд и посмотрела ей прямо в глаза, она никак не отреагировала. Странная особа.
Мое внимание привлекло какое-то оживление у входа. Журналисты и фотографы, освещающие сегодняшний вечер, потянулись туда и защелкали фотоаппараты, засверкали вспышки.
– Что там происходит? – спросила я у Дерен, которая наконец смогла вырваться из цепких рук Азиз бея и присоединилась к нам.
– Понятия не имею, – Дерен вытянула шею и чуть ли не подпрыгнув на месте умчалась ко входу, расталкивая репортеров. Через минуту она вынырнула из толпы, а за ней следовала «великолепная, красивейшая, знаменитейшая» модель Арзу Таш.
Дерен посмотрела на меня, замешкалась на пару секунд и поменяв направление, повела Арзу в противоположную от нас сторону. Обожаю Дерен, все-таки она очень хороший и верный друг.
– Ты не знаешь, почему на нашем празднике хозяйничает Дерен? – Лейла задала интересовавший ее не один день вопрос скорее себе, чем мне. Она не ждала от меня ответа, но я не смогла промолчать:
– Возможно потому, что она пришла в эту компанию раньше нас с тобой и вкалывала не меньше нас! Почему она не должна хозяйничать на празднике посвященном компании, которой посвятила практически всю свою жизнь? – Лейла от возмущения только открывала рот, как рыба, выброшенная на берег. – Что с тобой, Лейла? В кого ты превратилась?
Я развернулась и ушла, не дожидаясь ее возмущенных выпадов. На сегодня я сыта по горло ее ханжеством. Поверить не могу, просто невероятно!
– Санем, – неожиданно налетел на меня Джейджей – где ты пропала? Тебя ищет Азиз бей. Пошли быстрее!
– Джейджей, отстань! – я освободила свою руку от его цепких пальцев и сердито уставилась на него. Он присмотрелся ко мне и, как всегда, начал паниковать.
– Почему ты злишься? Что случилось? Что-то случилось? Случилось!
– Замолчи – зашипела я, немного жалея своего друга, который попался мне под руку. Он ни в чем не виноват, но именно он сейчас получит за всех. – Можешь помолчать хоть минуту? Чему я должна радоваться? Кто-то подумал обо мне, когда нагнали сюда этих длинноногих? А? Джейда здесь, Гамзе здесь, Арзу тоже здесь!
– Ты забыла про госпожу Айче, – услужливо напомнил Джейджей и поняв, что сморозил глупость замолк.
– Ну как же! Как я могла забыть про пиратскую копию Джана! Странно, что она не в ботинках и с альпинистским рюкзаком за спиной! – слезы подступили к глазам, но я затолкала их обратно. Я не позволю себе такую слабость, только не при этих длинноногих. – Сейчас приедет их предмет обожания, и никто не вспомнит про Санем. Джейджей, почему я опять вернулась туда, откуда начала. Неужели эти ноги всегда будут преследовать меня?
– Санем, я вот что думаю…Может быть тебе уже принять действительность? Ну посмотри на них, они такие высокие, стройные, красивые. И опять-таки, ноги длинные – мечтательно протянул он. Я, не раздумывая ни секунды, согнула руку в локте и со всей силы ударила его в бок. От удивления и, наверно больше, от боли его глаза расширились, а потом он заморгал часто-часто, хватая ртом воздух.
– Ты сейчас понял, что я думаю о твоих размышлениях? Почему ты меня нервируешь еще больше, Джейджей? Ты же видишь, я на пределе! – не желая еще больше портить себе настроение я пошла в сторону туалета. Там я смогу дать волю слезам, так чтобы никто меня не увидел.
Но я не дошла, потому что на моем пути появился Азиз бей, и взяв под руку потянул за собой. И конечно же, я оказалась лицом к лицу с красавицей Арзу:
– Дорогая, позволь представить тебе Санем, невесту моего сына.
– Рада знакомству!
– Мы знакомы! – в один голос сказали мы и Арзу внимательнее посмотрела на меня.
– Вы, наверно, ошиблись, мы не можем быть знакомы. Возможно, путаете что-то.
– Возможно от волнения, – согласилась я. – Не каждый же день видишь перед собой Арзу Таш.
Свекор посмотрел на меня пристально и, сообразив в какую историю попал,беззвучно, одними губами прошептал «прости, дорогая». Но было уже поздно, Арзу во всю унижала меня, Дерен и всех представительниц женского пола, кто оказался рядом. Это было последней каплей, я уже с трудом сдерживала слезы, но на помощь нам пришла тетя Ремиде.
– Дорогая, вы слишком много говорите, а тут сквозняк, так что на вашем месте я бы поберегла горло, – обратилась она к Арзу. Та удивленно посмотрела на того, кто посмел заговорить с ней без разрешения и перевела возмущенный взгляд на Дерен.
– Санем, пойдем со мной – госпожа Ремиде властно взяла меня за руку и повернувшись направилась к сыновьям.
– Спасибо тетя Ремиде, – поблагодарила я, когда мы немного отошли от опасной зоны.
– Я обращусь в ее агентство, чтобы ее подписали на рекламу наших кур, – улыбнулась она подбадривая меня, но уже в следующую минуту строго проговорила – Санем, мне показалось, что ты сейчас заплачешь!
– Вам не показалось – тихо прошептала я.
– Не будь слишком впечатлительной, девочка моя! Ты взрослая, состоявшаяся женщина! Очень талантливая. Ни одна из присутствующих здесь дам не может с тобой сравниться. – Она потянула меня к себе и когда я наклонилась, доверительно прошептала – Пусть они охотятся за Джаном, но только ты его полноправная обладательница, только тебя он любит. А они для него никто. – Я удивленно уставилась на нее, чем вызвала ее улыбку – Дорогая, не думаешь же ты, что я слепая? Ты настолько чиста душой, что не можешь скрыть свои чувства. И это вижу не только я, но и они. Не давай им преимущество перед собой, не позволяй им морально задавить тебя. Покажи всем, что Джан принадлежит только тебе. Поверь мне, я очень хорошо знаю этого мальчика, чтобы допустить хотя бы мысль, что он предпочтет тебе их. Джан однолюб, он очень преданный.
