Текст книги "Дримлайф (СИ)"
Автор книги: Liz Elzard
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Боже, да оставь ты эти рога в покое, – послышалось недовольное бурчание, – оторвёшь же.
– Ого, ты можешь говорить? – сделала невероятное открытие я.
Мой рогатый собеседник замолк и состроил ошарашенную физиономию – такую, будто бы я вообще не должна была знать, что драконы разговаривают. Но останавливать меня уже было поздно: когда ещё в своей жизни я поговорю с драконом?
– У тебя есть имя? – совсем по-детски начала я.
Молчок.
– Нет имени? – продолжила расспрос.
У дракона нервно дёрнулся хвост.
– Тогда теперь тебя зовут Улун, – решила я.
Вдруг в мою голову пришла гениальная идея: превратить дракона в человека. Желательно в парня. Ну а что? Из питона в дракона могу – значит, и в человека тоже. Приготовилась колдовать. В это время выражение лица, точнее морды дракона изменилось и стало каким-то озлобленным. Сейчас это было уже не то милое создание, а монстр, желающий разорвать в клочья. Солнце куда-то пропало, и трава вокруг посерела от мрака. Я осторожно протянула руку, но внезапно дракон оскалился, и меня едва не сдуло свирепым рыком. Растерянно осталась на месте, а мой хвостатый товарищ куда-то внезапно исчез.
– Ты ничего так и не поняла, Лисси, – раздалось откуда-то из глубин джунглей, – ты так и не вспомнила.
Понимать-то я мало чего понимала, особенно сейчас. И что я должна вспомнить? Однако этот вопрос быстро выветрился из мыслей, и я, позабыв о драконе, беззаботно двинулась покорять джунгли дальше…
Проснулась я от ослепляющего теплом чувства. Попыталась разлепить хотя бы один глаз, но тут же зажмурилась. Сквозь шторку на меня яро светило солнце и грело забитый, опухший от насморка нос. Я лениво перекатилась на другой бок и уволокла за собой одеяло. С блаженным сонным видом вжалась в мягкую подушку и решила продолжить спать. Однако внезапно мои глаза дёрнулись и округлели. Я забыла про сон и отбросила одеяло, вскочив на поиски блокнота. Надо же, как получилось! Отыскала записную книжку под кроватью, нервно открыла, пометила дату. «Коридор, голос, монстр, джунгли, питон, дракон», – да здесь можно целый стих написать с такой-то рифмой. Я вспомнила всё до самых подробностей, вспомнила, как в начале сна понимала, что сплю. Но почему я не смогла удержать это осознание?
Говорят, что сны – это наше бессознательное, в котором кроются все наши потаённые желания и переживания. То, как мы поступаем в реальности, то, как мы реагируем в определённых ситуациях, так или иначе отражается в наших снах. Если в реальности ты боишься чего-то, то будешь по инерции бояться и во сне. Так насколько же важно понимать ту грань между сном и реальностью? Насколько важно осознавать себя и свои действия в повседневной жизни? Я никогда не думала, что способность видеть осознанные сны напрямую зависит от отношения к разным ситуациям. Выходит, что стоит перенастроить своё сознание и научиться контролю эмоций. Это, пожалуй, самая трудная часть практики, ведь это не руку набивать, а бороться с собственными чувствами. Что ж, ради такого случая я решилась пойти на кардинальную эмоциональную перестройку.
Мой день начался далеко не с кофе и даже не с чая. Официальный подъём я сопроводила вопросом о моём нахождении в реальности. Проверила всё вокруг, оценила обстановку. Мне было необходимо обратить внимание на каждую вещь, каждую мелочь, и чем чаще проводить такой анализ, тем быстрей выработается привычка, а затем эта привычка начнёт срабатывать во сне. По записям я дала себе чётко понять основные признаки сна, чтобы уметь их выявлять. Однако нужно было помимо этого выработать определённую частоту, с которой я буду проводить свой анализ. Мне нужен был элемент, который напоминал бы мне о том, что я должна спросить себя. Нарисовать на руке? Так и сделаю. Нацарапала на левом запястье крестик да покрупнее, чтобы бросался в глаза. Сделала метку как можно более отчётливой, чернила слегка размазались на бледной коже, но тем лучше.
Голова по-прежнему болела, и жар сдавливал виски. Я бы осталась в постели, но голод тянул меня наружу. Поплелась на кухню. Тишина, лишь где-то едва слышно капает вода, солнечный свет из проёма кухонной двери протягивается в полумрак коридора – вот и вся красота спокойствия. Мне нравятся такие моменты, когда дома никого: так тихо и пусто, ничто не мешает, никто не шумит. Самой шуметь и нарушать эту гармонию тоже не хочется. Постаралась проникнуть на кухню бесшумно. На столе белела записка, под которой покоился ворох коробок с лекарствами. Я озадаченно развернула листок, где мамин строгий почерк велел мне не забыть выпить таблетки по указанным дозировкам. Затем перевела взгляд на разнообразие лекарственных препаратов: как будто чем-то смертельным заболела! Разумеется, я не стану пить всё это и обойдусь аспирином – не такое уж и тяжёлое состояние, чтобы прибегать к крайним мерам. Направилась к холодильнику, открыла, обомлела и спросила себя «а не сплю ли я?» Разнообразие содержимого оного меня порадовало куда больше: связка бананов, зелёный виноград, йогурты фруктовые, пакет апельсинов, ШОКОЛАДКА. Итак, мой завтрак полностью состоял из фруктов – всё-таки болеть не так уж и плохо.
Чем бы заняться сегодня? Ещё даже нет полудня – здорово. А кто-то сейчас сидит в душном классе, решает скучные уравнения и думает о том, когда осточертевший урок уже наконец-то закончится. У меня даже настроение поднялось, и, несмотря на болезнь, я чувствовала себя прекрасно: лучше, чем здоровая и скучающая в школе. Захватив плитку лакомства, бодро пошагала к компьютеру. Сегодня я наметила себе целую развлекательную программу – от просмотра фильмов до прохождения любимой игры. Кстати, об играх: в рекомендациях по осознанным сновидениям есть такой пункт, где говорится, что компьютерные игры очень даже полезны для снов. Играть я любила, да и компьютерных игрушек у меня было достаточно. И, конечно, куда же без музыки? Я натянула на голову наушники, большие компьютерные, которые были едва меньше моей головы, и включила проигрыватель, приготовившись наслаждаться любимыми песнями.
Щёлкнула наугад, и в ушах зазвучала мелодия. Сразу же узнала неизвестный трек, как только среди аккордов послышался голос певца. Я никогда не пропускала эту песню, когда случайно попадала на неё, как сейчас, и слушала до конца. Всегда надеялась узнать в этом голосе кого-то из уже известных мне музыкантов. Эта загадка не давала мне покоя. Я прослушала песню на повторе, и на десятом разе мне по-новому стало ясно, что таким методом узнать группу исполнителя практически невозможно. В конце концов здесь был свой стиль, какая-то своя изюминка – подобным образом отличалась каждая отдельная группа. Я даже когда-то писала целый список возможных исполнителей и искала по нему. Неизвестная песня как и была, так и осталась загадкой для меня и Лилит. Полагаю, что к подруге она попала самым случайным образом.
Задумчиво уставилась сквозь клавиатуру, в мои глаза бросилась пометка на моём запястье. Заново спросила себя, осмотрелась, постаралась обратить внимание на каждую деталь – никаких странностей. А чтобы окончательно в этом убедиться, я постаралась создать в руке шарик из огня. Наверное, со стороны это выглядело не более, чем странно. К сожалению, повелителем огня я так и не стала, а за окном оказался далеко не космический пейзаж. Значит, здесь и сейчас моё ничтожное я находилось в неуправляемой реальности. На этом моя проверка завершилась. В какой-то момент мне показалось, что я делаю что-то не так, и в атаке этой мысли воспользовалась поиском в интернете. «Как это – осознать себя?» – вопрос задался сам собой и простучал по клавиатуре. Тут же попала на целый ряд сайтов, посвящённых буддийским практикам. Далее я выплыла на очень интересную статью, откуда мне стало понятно, что я действительно делала своё наблюдение несколько неверно.
Понимать и видеть происходящее вокруг – всего лишь часть истинного осознания. Куда важнее понимать себя и свою роль в этом кругу событий. Ты должен стать наблюдателем и в самую первую очередь научиться видеть себя и свои действия со стороны, представить, как некто другой сидит в твоём теле, смотрит, двигается, слушает и говорит от твоего лица. Оценивая ситуацию со стороны, можно взять её полностью в свои руки. Важно понимать, где находимся сами мы, а где остаются наши эмоции, иллюзии, мысли – где остаётся наша реальность. Каждое действие должно быть наполнено этой осознанностью. То есть недостаточно откусить плитку шоколада и варварски проглотить: нужно положить кусочек в рот, почувствовать вкус, понять, что этот момент прекрасен. Иными словами, нельзя спешить, чтобы по-настоящему что-то осознать.
Для первоначального восприятия это показалось мне тем ещё бредом. Как это может влиять на осознание снов? Причём здесь мои простые действия? Однако я опять смотрю на помеченное запястье, вглядываюсь во въевшиеся в кожу чернила. «Что я здесь делаю? Как я здесь оказалась?» – вот! Меня даже дёрнуло оттого, что я задала себе вопрос немного иначе. Вот, что значит осознавать себя – это когда ты помнишь, кто ты и для чего здесь. Именно так я и должна спрашивать себя и только потом проверять реальность вокруг.
Я достала блокнот с записями о снах и пролистала последние заметки. Интересно получается: странные сны, где я слышу своё тайное имя, стали волновать меня последние два дня. До тех пор мне не снилось ничего подобного. С чем же это связано? Тот человек, который знал меня под этим именем, вспоминает меня? Спустя десять лет? Бред какой-то. Это было бы очень странно. Я всё-таки постаралась вспомнить давние события: быть может, я дружила с каким-нибудь мальчуганом из соседнего дома и решила придумать себе прозвище, а он спустя столько лет взял и вспомнил это чисто случайно. Опять же не сходится: откуда в моём сознании может взяться его взрослый образ? Затем мне в голову пришла теория куда более абсурдная: может, этот человек путешествует по чужим снам? Только вот каким образом он это делает и почему выбрал именно меня – неясно совсем. Это же касается и его знания моего тайного имени. Одно я знаю точно: он пытается что-то сказать мне.
Моё рассуждение прервал сигнал сообщения. Потянулась за телефоном и лениво глянула на экран. Надо же! Лилит написала. Я тотчас оживилась: давно же мы не общались. Моя светлая подруга совсем захворала, и дело закончилось её переездом в больницу другого города. Возникли какие-то серьёзные проблемы, отчего мы не могли переписываться даже коротенькими сообщениями. В самую унылую пору, когда серые промозглые улицы вызывают жалость и неведомую грусть, Лилит была для меня, как спасательный круг, однако в этот раз мне пришлось переживать нелюбимый мной сезон за отчаянным чтением – так много я не читала никогда! А сегодня я внезапно обрадовалась, и моя радость была сравнима с щенком, встречающим пришедших чуть раньше ожидаемого хозяев. Ловко набрала знакомый мне номер и в очереди гудков стала ожидать голосок, который я так давно не слышала.
– Лилит! Ты вернулась! – выпалила я, как только мне едва послышалось, что подруга взяла телефон.
– Да, Олли, – пролепетал мне в ответ колокольчик, – я ещё еду в поезде. Выписали только вчера. Ты не представляешь, как я соскучилась по тебе и по дому! Держали меня в этой больнице, как в тюрьме, но теперь всё хорошо, я иду на поправку.
– О, наконец-то! Я уже и голос твой позабыла, – вздохнула я, – я рада, что ты поправилась.
– Как только приеду – обязательно встретимся! Мне же столько рассказать нужно.
– И мне тоже есть, что рассказать тебе! – от восклицания я внезапно закашлялась. – Мы должны поесть блинчиков, – мой голос сделался сиплым.
– Олли, ты что, болеешь? – с сочувствием отозвалась Лилит.
– Да так, ерунда, всего лишь простыла. Но ты не представляешь, что у меня произошло!
– Конечно не представляю, – рассмеялась подруга, – и от этого мне хочется вернуться как можно быстрей.
– Поскорей бы, я так давно тебя не видела, – расплылась в счастливой улыбке, и от этой слёзной радости мой сопливый нос дал течь, с трогательно хлюпающим шумом я сделала глубокий вдох.
– Олли, ты что, плачешь? – опять мне послышалось сожаление.
– Нет же! – прогундосила я, стараясь не рассмеяться со своим-то предательским носом.
– А блинчиков мы непременно поедим.
– С черничным джемом?
– С черничным джемом обязательно!
У меня потекли слюнки от такой аппетитной мысли.
– Когда я вернусь, я обязательно напишу тебе, – воодушевлённо ответила Лилит.
– Буду с нетерпением ждать.
– Ну тогда до встречи, Олли.
– До скорого, Лил!
И как такая мысль могла не порадовать? Моя близкая и единственная подруга возвращается после долгого отсутствия, а, значит, теперь мне будет не так одиноко. Я с нетерпением ждала те дорогие сердцу моменты, когда рядом есть человек, с которым не страшно быть собой, который сможет разделить твои интересы и выслушать. Мне не хватало этого, и оттого такой дружбой я дорожила. Даже если мне всегда казалось, что одиночество лучше. Однако одиночество – это как большой пазл, в котором не достаёт порой деталей, а есть люди с таким же неполным пазлом, и именно рядом с ними можно собрать одну большую картинку. Тогда недостающих фрагментов окажется чуть поменьше – тогда и душа станет чуть побольше.
Я со скукой сидела за компьютерным столом, спонтанно читала интересные статьи, щёлкая мышью. Соцсети меня не особо интересовали, однако там я зарегистрировалась ради одной цели – тайком просматривать фотографии со страницы Энди. Это была ещё одна моя радость, радость, о которой не знал никто. Конечно, веселее мне от этого не становилось, и я просто получала чисто эстетическое удовольствие. Мне хотелось написать ему однажды, просто спросить даже самое банальное «как дела?», случайно затронуть общую тему, ненавязчиво рассказать о себе. Но я не решалась и, кажется, никогда не решусь. Я просто не знаю, что думает обо мне Энди: относится ли он ко мне пренебрежительно или же нейтрально. Он не был таким агрессивным, как Том, однако все его поступки по отношению ко мне всегда казались элементарным проявлением вежливости. Да и что может сделать человек, у которого в соцсетях даже имя ненастоящее? Я просто трусиха.
Такое времяпровождение меня быстро утомило, и если бы не болезнь, то я могла бы ещё чем-нибудь позаниматься. Однако я не стала противиться желанию поспать, и как только голова опять начала тяжелеть, перекочевала на диван, захватив с собой наушники. Улеглась, нырнув под одеяло. Пока ворочалась, надела наушники и одновременно с этим сделала очередной контрольный анализ реальности (так я решила назвать эту процедуру). Заиграла музыка, и я расслабленно уставилась в потолок. Глаза медленно слипались, а вместе с этим под мелодичные звуки в моей голове туманом рождался сон. Поначалу я намеренно вздрагивала, не давая себе заснуть, пыталась поддерживать своё сознание в состоянии бодрствования. Музыка медленно расплывалась и растворялась в возникающих образах. Я сплю, я всего лишь сплю…
В городе давно был вечер. Холодную тень наступающей ночи разгоняло тепло уличных фонарей. Повсюду были люди. В такое время их обычно много бывает: каждый в утомлении спешит домой после долгого рабочего дня. Я стояла у витрины какого-то магазинчика и наблюдала за движением. Лиц прохожих я не видела, будто та тень скрывала личность каждого человека. Люди безразлично проплывали мимо, будто бездушные машины, выполняющие запрограммированную работу. Наскучило мне всё это. Обернулась назад. Интересный магазинчик: какие-то не то домики, не то коробки, по которым бегали белые крысы, были беспорядочно разбросаны на витрине. Причём никто не спешил отловить грызунов и посадить в клетку! Наверное, это так задумано для привлечения покупателей. Я попыталась прочитать надпись вывески. Текст был мне непонятен, как если бы слова оказались на неродном мне языке. Однако ни с того ни с сего я решила, что это именно кондитерская лавка, и тотчас вывеска высветила изображение аппетитного кексика. Я не торопилась, внезапно вспомнив, что ждала Лилит всё это время. Подруга появилась неожиданно, стоило лишь мне вспомнить о ней. Лилит лёгким бегом опередила впереди шедших людей, и в этой серой хмурой толпе она показалась мне сияющим светлячком. Девушка бросилась ко мне в дружеские объятия. Я несказанно обрадовалась нашей долгожданной встрече. Разглядела наряд подруги: белоснежная шубка, точно такие же сапожки, облегающие лосины, которые сверху скрывали нежные кружева элегантной юбочки – Лилит была целиком одета в белое.
– С праздником тебя, Олли! – пролепетала та.
– И тебя, Лил, – улыбнулась я, хотя и понятия не имела, о каком празднике идёт речь.
– Пошли, наедимся, как никогда раньше! – Лилит воодушевлённо потянула меня прямо в кондитерскую лавку.
Мы торопливо вошли внутрь. Я охнула, увидев вместо обычной лавки просторный банкетный зал. Дизайн интерьера поразил меня больше всего: скорее, это было какое-то тематическое кафе, судя по неровным стенам тёмно-синего цвета, которые украшали диоды-звёзды. Свет был специально приглушён для создания космического эффекта. Помещение оказалось полностью заставлено столами, и за каждым шумно сидели посетители. Откуда-то доносилась музыка, и мне показалось вначале странным услышать здесь то, что обычно я слушаю в наушниках. Лилит вела меня куда-то через зал. Попутно я осматривалась, любуясь стенами, сделанными под ночное звёздное небо. Одна из стен вдруг сменила свой оттенок, и я, едва всмотревшись, увидела в океане звёзд планеты, окружённые метеоритными кольцами. Затем вернулась к подруге. Мы подошли к барной стойке, заставленной этажерками, на которых заманчиво покоилось разнообразие пирожных, печенья и конфет. Лилит уселась и ухватила себе аппетитный кексик, особо не задумываясь над выбором. Я в недоумении осталась стоять на месте, наблюдая, как та поедает десерт.
– Бери, – Лилит кивнула в сторону горы сладостей, – это бесплатно.
– Разве? – со скепсисом отозвалась я.
– Налетай, а то мне больше достанется! Я робко потянулась к этажерке и взяла какое-то печенье необычного бледно-зелёного цвета. Надкусила. Вкусно, однако, – взяла ещё несколько штук. Мне понравились сладости, поэтому я присоединилась к Лилит и уселась рядом. Меня абсолютно не интересовало, почему вкусности бесплатны и что за праздник мы отмечаем. Такой расклад дел меня вполне устраивал: собственно, а что плохого в бесплатных сладостях? Между прочим, этажерки не пустели, а я не ощущала чувства насыщения и была готова есть ещё и ещё. Я хотела повернуться к Лилит и что-то спросить, но вдруг обнаружила, что подруга куда-то пропала. Я стала рыскать взглядом по людному залу, пытаясь отыскать среди невзрачной живой массы светлячка. Наверное, Лилит решила отойти. Развернулась обратно. На этажерке, которая стояла прямо перед моим носом, сидела белая крыса и грызла печенье, сверкая глазками-бусинками. Странно, что я заметила эту зверушку только сейчас. Печенье мне мгновенно расхотелось есть. Брезгливо поморщилась и встала с места. Куда же подевалась Лилит? Я направилась вглубь зала, оглядываясь по сторонам. За одним из столиков я узнала девушку, с которой у меня недавно возник конфликт по поводу испорченной блузки. Рядом сидел Энди, и оба о чём-то увлечённо разговаривали. Я незаметно прошмыгнула мимо, побоявшись, что неприятельница меня может заметить. Мне нужно было найти выход, однако он попросту куда-то исчез, и я каждый раз натыкалась на новый космический пейзаж. В какое-то мгновение этот зал показался мне бесконечным, а когда я решила возвратиться обратно, то заметила, что барная стойка исчезла вместе с изобилием десертов. Вместо этого навстречу мне чернел дверной проём. Направилась туда и скрылась в полумраке. Снова коридор, бесконечный и тёмный. Откуда-то из-за стен мне доносилась музыка. Приглушённые звуки бились за прочной преградой и словно пытались выбраться наружу освобождёнными пленниками. Я поторопилась вперёд: свет надо мной стал тухнуть, и померкшие лампы едва освещали путь. Стало не по себе, будто кто-то был за моей спиной. Показалось, что я чувствую и слышу тяжёлое дыхание монстра, который притаился поблизости. Оно здесь, оно приближается. Меня мгновенно хватила паническая атака. Ноги сорвали меня с места, и я побежала наугад по темноте. Кажется, задыхаюсь. Тяжело бежать, но мне надо двигаться – оно вот-вот догонит! От наплывшего страха в глазах потемнело. Пол подо мной дрогнул, хотя скорей всего эти толчки возникали из-за массивных лап чудовища, преследовавшего меня. Мне было страшно, и не потому что это было чудовище, а оттого, что я не видела, с кем имею дело. И ужас овладел мной. Я пронзительно закричала, но голос покинул меня. Рвалась вперёд, как удирающая от лютого хищника газель. Мне удалось вернуть ногам силу, и стремглав я ринулась наружу, откуда мне светил спасительный выход. Меня вышвырнуло на оживлённую улицу, и от невидимого толчка в спину я упала на колени. Судорожно обернулась назад, но ничего так и не увидела. Мой гонитель исчез вместе с тем коридором. Я осторожно осмотрелась. Повсюду шли люди, занятые и безразличные. Постойте-ка, я, кажется, уже была здесь: в самом начале, когда ждала Лилит. Пошагала вдоль мощёного тротуара, пытаясь найти вход в лавочку сладостей, однако позже я поняла, что это другая улица и скорее всего какая-то площадь. Под жёлтым светом фонарей протягивались множества дорог, вдоль улицы расположились различные бутики, магазинчики, прилавки – точно столица. И здесь показалось так празднично, что я не спешила, разглядывая всё вокруг. Откуда-то мне вновь послышалась музыка. Вздрогнула: это та самая незнакомая песня! Ринулась вперёд, и дорога привела меня к музыкальному автомату, откуда я слышала любимую песню. Там в стопке лежали пластинки в больших картонных конвертах. Сверху лежал чёрный конверт, на котором зелёным шрифтом было написано название группы. Я была уверена, что смогла прочитать его и вдруг решила, что это именно название исполнителя той загадки-песни. Схватила пластинку и побежала куда-то: нужно теперь найти Лилит. Уж она точно обрадуется, когда узнает, что мне наконец-то удалось найти ответ на наш музыкальный вопрос. Почему-то я была уверена, что бегу в верном направлении, почему-то мне показалось, что подруга сейчас находится именно в той стороне. Прижала к себе чёрный конверт, боясь случайно выронить. Совершенно не заметила, как за потоком волнующих мыслей оказалась у трассы. Меня остановил невысокий заборчик, который наверняка спасал невнимательных пешеходов от верной гибели. Остановилась, пытаясь найти взглядом переход, и в процессе своего поиска моё внимание привлёк человек, стоящий по ту сторону дороги. Нас разделял сумасшедший поток проносящихся машин, которые оставляли за собой лишь светящийся жёлто-красный шлейф фар. Я отчетливо видела лицо этого молодого человека, как если бы он стоял близко. Меня яростно буравил зелёный взгляд, я почувствовала презрение. Парень, чёрноволосый, одетый в чёрную рубашку и такие же джинсы – это всё, что успело поймать моё зрение. Опешила: где-то я уже его встречала, кажется. Пыталась вспомнить, уткнувшись взглядом в парня. Меня мгновенно передёрнуло, но прежде чем я сообразила, прямо перед моим носом с бешеным рёвом пронеслась фура и скрыла из виду незнакомца. Я почувствовала, как ненавистный взгляд отпустил меня. Растерянно сжала руки и вдруг снова опешила, почувствовав пустоту: пластинка пропала! Стала искать вокруг себя, надеясь, что я всего лишь её обронила недалеко. Затем свет фонаря упал на трассу, и бледный столб как бы указывал мне на лежащий прямо посреди дороги чёрный конверт. Мне следовало бы сто раз подумать, прежде чем бездумно ринуться прямо на оживлённую трассу за потерянной вещью. Ухватив пластинку, я живо собралась обратно, но внезапно меня ослепил свет фар…
Я резко подскочила, и одеяло от моего подъёма сползло на пол. В ушах продолжала играть музыка. Выдернула наушники. Моё осмысление длилось чуть больше пяти минут. Какое странное чувство осталось после сна: как будто бы всё происходило в действительности. Сердце колотилось. А ведь там моя смерть была близка ко мне. В этот раз я окончательно убедилась, что осознать сон ни с первого, ни со второго раза у меня не выйдет. Записала в блокнот всё, что осталось у меня в памяти, затем я проанализировала сон, надолго призадумавшись. Мне следовало поразмыслить над тем, что именно вызывает бурную реакцию, от которой ни о какой осознанности и речи не может идти. Вероятно, это всего лишь инстинкт самосохранения, и если я его лишусь в реальности, то не проживу и недели. Однако для этого мне и нужно проводить контрольный анализ, чтобы не допустить такой ошибки. С этого момента я решила задавать себе вопросы почаще, чтобы вклинить эту привычку в ряд своих обычных действий.
Думаю, что наверняка были люди, которым как-то удалось побороть страх, ведь даже осознавая сон, можно испугаться его реалистичности. Я решила поискать ответ на этот вопрос. Впрочем, на том сайте, который открыл мне путь к осознанным снам, я прочитала многое, да только не всё подряд. И это было зря. Моя лень, впрочем, никогда не была для меня двигателем прогресса и скорее усложняла жизнь, ведь вместо того, чтобы один раз потратить время на полноценное чтение указаний, я брала на заметку лишь выдранные фрагменты, а потом посредством интуиции склеивала полученные обрывки знаний, пытаясь понять, почему у меня в результате выходит далеко не то, что нужно. Так и в этот раз я снова упустила немаловажный фрагмент. Мне оставалось только порадоваться, что я поняла это в самом начале практики, а не спустя время.
Открытия на одной лишь осознанности не закончились. В советах, на которые я обычно не обращаю внимания, было сказано, что контролю эмоций помогают медитативные практики. Глаза на лоб полезли. Помимо практики снов, в которой пока мне не виден прогресс, мне придётся, похоже, ещё и учиться медитации. Однако моё желание сбежать оставалось куда сильнее, и я всё-таки решила последовать совету. Итак, медитация – что это такое и с чём её едят? Защёлкала мышка, застучала клавиатура любопытной руки. В мыслях сразу же возникает образ шаолиньского желтокожего монаха, одиноко сидящего в позе лотоса, в полной тишине и умиротворении, на какой-нибудь горной мшистой вершине, откуда открывается прекрасный вид на зелёный туманный пейзаж – думаю, это всё стереотипы. Конечно, я слышала о медитации и не раз, однако совершенно не имела представления о самом процессе медитации. Ну сидят люди в странных позах, руки как-то по-особенному складывают, ну что-то думают – пожалуй, это были все мои познания. Со стороны действительно выглядело, как обычное сидение за глубокими думами. Вначале я даже отнеслась к этому со скепсисом: и такое поможет мне контролировать эмоции? Но в этот раз я не поддалась лени и расширила свой кругозор.
Впрочем, понять принцип работы медитации мне удалось сразу. Техник данного упражнения много, а суть одна – достичь полной концентрации внимания при полном спокойствии ума. Причем некоторые техники подразумевают отсутствие лишних мыслей, другие же – глубокое мышление о чем-либо. Мне же было необходимо посредством медитации научиться останавливать поток тревожных мыслей, чтобы затем воспользоваться этим в своих снах, ибо то, что происходит во время сна, напрямую зависит от мыслей, иными словами во сне наши мысли становятся материальны. Для себя я выбрала самую простую технику, которая представляла собой элементарную концентрацию внимания на дыхании – звучит слишком легко, да вот делается непросто.
Я уселась на ковёр и попыталась пристроить ноги так, чтобы это хотя бы отдалённо напоминало позу лотоса. С моей гибкостью у меня это удалось сразу, только вот сидеть так прямо на полу было жестковато, и я полностью ощущала тяжесть тела, сосредоточенную в пятой точке. Постаралась усесться так, чтобы было минимум дискомфорта, иначе никакой медитации не выйдет. Выпрямила спину, глубоко вздохнула, правда, вместо плавного вздоха у меня вышел сопливый хлюп на всю комнату. Закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, а чтобы было интересно, начала считать вдохи. Поначалу всё выходило слишком просто и идеально, из-за чего я стала сомневаться, что этот способ действенный. Однако на двадцатом вдохе мои мысли начинали выезжать за обочину концентрации, и спустя минуты я уже думала не о дыхании, а о замечательном черничном джеме, который очень вкусный, если есть его с блинчиками. Затем в своей голове я прошлась по недавним моментам. Эта цепочка мыслей продолжалась и внезапно прервалась, когда я вспомнила, что всё-таки медитирую. Вернулась к дыханию. На пятидесятом вдохе меня снова стало уносить в простор посторонних мыслей, и снова я вспоминала, что сейчас мне нужно следить за дыханием. Терпения хватило на десять минут, а затем меня внезапно осенило, и для себя я сделала неожиданное открытие.
Медитация и сохранение осознанности в снах – вещи очень похожие и связанные друг с другом! Медитация как раз таки учит сохранять эту осознанность, эту концентрацию на одном предмете. Здесь я учусь сохранять внимание на дыхании, то есть уметь концентрироваться. Затем в реальности я точно так же сохраняю внимание на одном предмете – на моём понимании, что я не сплю. Часы бодрствования можно считать за длинную медитацию, где я сохраняю свою осознанность. Мои периодические контрольные вопросы – это аналог счёта дыхания во время медитации. Мне просто нужно научиться не отвлекаться на ненужные мысли, или хотя бы отвлекаться как можно реже. Это просто гениально! Я продолжала сидеть на полу, ощущая какой-то восторг от своего открытия, и, кажется, на моём лице воссияла улыбка. А ещё я не заметила, что всё это время моя дверь в комнате была приоткрыта, и оттуда торчала мамина физиономия, выражающая явное недоумение. Эмоции на моём лице погасли.
– Это… ну… – попыталась что-то объяснить я, сидя в позе лотоса.
– Я поняла, можешь не говорить, – ответила мать, хотя я точно знаю, что она меня не так поняла, – весело тебе, сморю, болеть. А может ты просто уже выздоровела?
В одну секунду моё сияющее счастьем лицо превратилось во что-то вялое и унылое. Я сделала самый жалкий болезненный вид, затравленно прищурила глаза, тяжело кашлянула и зашумела носом – в общем, сделала всё, чтобы показать, насколько я плохо себя чувствую. Мамин взгляд продолжал взирать на меня с явным недоверием. Может, сымитировать обморок? Но меня видели насквозь, и в каждом безнадёжном действии читалось моё откровенное нежелание возвращаться в школьную повседневность. Кажется, надо мной сжалились, и мама только укоризненно покачала головой, прикрыв затем дверь. Я ещё долго буравила взглядом дверную ручку.
