Текст книги "Дримлайф (СИ)"

Автор книги: Liz Elzard

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

====== Глава 7: Первый выход ======

Я в полном ступоре нависла над бумажным обрывком. Свет настольной лампы уже начинал припекать, однако мой транс задумчивости не прекращался. В голове творился хаос, и я не знала, за какую мысль зацепиться, когда два волнующих вопроса встают друг с другом наравне. Два вопроса, на которые у меня всё никак не находится ответов! Я просидела так, наверное, час, а в голове моей бушевала буря: что за чертовщина сегодня происходит? Откуда взялся парень из сна? С чего вдруг Энди проявляет свою заботу? И так по кругу. Телефон одноклассника я всё-таки сохранила на своём мобильном. На самом деле, мне очень даже польстило такое внимание, только вот не обманываю ли я себя? Стоило Энди уделить мне время – и всё, Олисава Ридж растаяла и расплылась в счастье. Вот, где я всё ещё оставалась наивна. А что же делать с тем зеленоглазым незнакомцем? Я ведь знаю, что видела его, и это был он! Такой взгляд я точно ни с чем не спутаю. Мне вспомнился момент, где я стояла на переходе, затем меня хватил холод: я даже и не помню, что сподвигло меня сделать шаг вперёд. Мистика самая что ни на есть.

День оставил двоякое впечатление. С одной стороны, было здорово, что мы с Энди как-никак продвинулись в общении, да и с Лилит я повидалась, но с другой – этот непонятный мне парень из сна вверг меня в ужас. Если во сне этот человек приносит с собой кошмары, то на что же он способен, находясь в реальности? А вот и другой не менее интересный вопрос: реален ли тот человек? Так, под глубокие размышления я улеглась в постель, накрылась одеялом, а затем за нудным разглядыванием потолка медленно уснула. Янтарный свет лился из дорогой люстры и освещал просторное помещение, хрустальный декор переливался бриллиантовым блеском и будто рассыпался в пыль. На потолке вился орнамент, стены, высокие и мощные, вырисовывались рельефными позолоченными узорами. Отовсюду раздавался звон бокалов, слышалась торжественная музыка, а за покрытыми белоснежными скатертями столами сидели гости. Какое помпезное заведение. Но я знала, куда иду, поэтому надела своё самое лучшее платье, правда, его я так и не рассмотрела в таком приглушённом освещении. Медленно шла вперёд по ковровой дорожке. Это какой-то светский вечер? Подождите, а что я здесь делаю? По ушам ударил звон. Я разомкнула глаза под сигнал будильника. Нет, ещё не утро, а значит, что проснулась я по другому поводу. Пролежала минуту с открытыми глазами, пытаясь выточить из памяти фрагменты сна. К счастью, я быстро вспомнила всё увиденное. Сосредоточилась и закрыла глаза. Тело ещё не пробудилось полностью, поэтому моё сознание стало снова погружаться в сон. В глазах будто мелькнула абстракция. Кажись, я увидела нечто похожее на тоннель, переливающийся световыми бликами, в который меня засасывало со страшной силой. Ощущение тела пропало полностью, и я словно зависла в невесомости. Затем всё померкло, и абстракцию размыло янтарным светом. Я осторожно огляделась по сторонам. Это был дорогой роскошный ресторан. Пускай очертания зала оставались нечёткими и размытыми, зато я понимала, что нахожусь во сне, что вернулась сюда снова. Мой взгляд скользнул по находящимся здесь людям, которые были одеты по-праздничному – точно светский вечер. Только почему-то помещение мне показалось странноватым для ресторана: уж больно высокий здесь потолок, скорее, это был чей-то дворец. Но да ладно. Главное, что сейчас я понимаю всё происходящее. Сделала шаг вперёд. Музыка, лившаяся откуда-то из глубины зала, мгновенно затихла. В возникшей тишине я услышала, как десятки голов обернулись в мою сторону. Среди лиц заметила знакомые: девчонки из класса, мисс Леона, прекрасная Анжелика. На мгновение мне показалось, что я вовсе не сплю, что меня пытаются осудить взглядом: видите ли, вышла здесь вся из себя, смелая мышка. Однако я всё помнила, отчего и страх не смог завладеть мной. Сделала гордый вид и направилась вперёд. Полную тишину нарушали мои громкие каблуки. Заиграла мелодия. Затем я остановилась. Навстречу мне шёл Энди, во фраке, весь такой неотразимый. На лице сверкнула любезная улыбка, отчего я мгновенно приятно смутилась. Парень смотрел на меня – словно поймал взглядом среди множества девушек, находящихся здесь. А я обомлела и растерянно осталась на месте. Это же сон, почему я так смущаюсь? Однако мне захотелось воспользоваться такой возможностью, поэтому Энди подошёл именно ко мне. – Олисава, позволь пригласить тебя на танец, – он элегантно коснулся моего запястья. – Конечно, Энди, – восторженно промямлила я. Ну а что, отказывать что ли? Всё равно сон, а вот ощущения почти как в реальности. Парень, ведя меня за руку, шагал в просторный зал, где множество пар вальсировали под нежную музыку. – Ты выглядишь великолепно, Олли, – послышался затем комплимент. Я зарделась. Энди чуть замедлил шаг. Сейчас мы будем танцевать, будем близко, будем чувствовать тепло друг друга – я в предвкушении. – Это что ещё за ерунда? – внезапно послышалось откуда-то со стороны. Мы с Энди обернулись. В нашу сторону направлялся высокий молодой человек в карнавальной маске, тоже при параде. Тот грозно надвигался прямо на нас и когда оказался совсем близко, замахнулся на Энди ногой, зарядив затем неслабым пинком. Я ошарашено раскрыла рот, наблюдая, как мой одноклассник, беспомощно махая руками, нелепо и живописно летит над головами танцующих гостей куда-то далеко в зал. Парень, ахнув, рухнул и затерялся где-то в толпе. Оттуда раздался звук скользнувшей по виниловой пластинке иглы. Обалдеть просто. – Он здесь не нужен, – самодовольно отозвался незнакомец в маске. – Ты кто ещё такой? – я возмущённо дёрнула взглядом в его сторону. – Кто я? – посмеивался тот. – Всё тебе скажи. Скоро сама узнаешь. – Это вообще-то мой сон! Так что проваливай! Кыш! – смело замахала я руками, как если бы мне докучала назойливая муха, однако на обнаглевшего парня это не подействовало. – Ну же, сваливай, я сказала! Это мой сон! – Ага, фиг тебе маковый, – бросил в мою сторону незнакомец и рассмеялся, – не правишь ты здесь, ясно тебе? – С какого перепуга? – ещё сильней возмутилась я. – Вот сейчас щёлкну пальцем и превращу тебя в таракана! Мой ведь сон. – Совсем неубедительно! – тот ухмыльнулся мне прямо в лицо. Я воспользовалась моментом и ловко сдёрнула с наглеца маску. Меня будто ошпарило, и ноги сами сделали шаг назад. Маска выпала из дрогнувших рук. Это ОН! Из-под коварной тени чуть нахмуренных бровей на меня смотрел прищур живых глаз, которые будто светились зелёным хитрым огоньком. Сейчас эти черты лица казались куда выразительней, чем в предыдущих сновидениях. Незнакомец предстал передо мной молодым человеком, приятным на внешний вид. Аристократичная бледность и чёрные волосы средней длины особенно украшали точёные черты лица, тоненькая прядь волос, окрашенная в мятно-зелёный цвет, будто выделяла небрежную отращенную чёлку, и эта незначительная мелочь показалась лишней частью вечернего образа. Я что-то засмотрелась, однако с небес спустилась гораздо быстрее: – Ты… – А, вспомнила меня, Лисси, – самодовольно улыбнулся парень. – И да, на меня не действуют твои прихоти, так что с таким успехом я могу делать в твоём сне всё, что угодно, и даже управлять им. – Ты кто такой?! – неожиданно с отчаянием выкрикнула я. – Откуда ты знаешь моё тайное имя? – Да ты ведь сама мне его сказала, не помнишь что ли? Дурёха, сама просила, чтобы я называл тебя Лисси. Ты же и придумала его только для меня, совсем память отшибло? – Не помню я! – Как всё сложно, – устало вздохнул тот, – но ничего, обязательно вспомнишь, только вот боюсь, что воспоминание будет не очень приятным. – Что это всё значит? И вообще, почему это ты можешь управлять моим сном? – Это всё благодаря тебе, Лисси. Я обескуражено промолчала. Честно говоря, я мало что сейчас понимала. Пол под ногами дрожал – вот и всё моё волнение. Однако зал никуда не исчез, и торжество продолжалось. Правда, у меня возникло чувство, будто другие люди нас не видят. Вероятно, это проделки моего собеседника. – Я решил тебя наказать, Лисси, – продолжил парень, – и я не отдам тебе власть над сном, пока ты не сделаешь всё, что я тебе скажу. И тут меня подпалило злобой, да такой неведомой, что я взяла с ближайшего стола бокал (вероятно, что даже вырвала у кого-то из рук) и швырнула в нахала. Парень, увернувшись, ловко отделался от этой участи, и даже выплеснувшиеся капли напитка не задели его высочество. Мне совершенно не хотелось верить, что мой сон находится под чьим-то контролем, поэтому наколдовала себе в руке длинный меч и с боевым кличем налетела на своего противника. В ответ мне послышался издевательский смех, а я растерянно уставилась на своё оружие – меч-то надувной, детский. С гневом отшвырнула эту нелепицу в сторону. Лицо пылало не то от стыда, не то от злобы. Вот же зеленоглазая сволочь! Но это ещё не конец, поэтому я дала волю фантазии и отыгралась по полной. Вначале у меня был посох, и я, а-ля Зевс, стояла в центре и пуляла в удирающего парня молниями, а тот в наглую ускользал, да ещё хохотал во весь голос. Затем посох неведомым образом выскользнул из рук и разбился на осколки. Принялась мудрить дальше. Собрала все тарелки, которые только попались под руку, а затем всё это по очереди полетело в мою мишень. Кажется, это только развеселило парня. Затем я придумала нечто гениальное и коварно улыбнулась. В руках моих образовался здоровенный огнемёт, я отважно сделала большой шаг вперёд: послышалось, как узкий низ моего вечернего платья с треском разошёлся, из разреза выглянула моя нога с каблучком. Нацелилась прямо на негодяя и нажала курок. Тут же на парня непрерывным потоком полетели зловонные носки. Тот отмахивался от них, как мог. А пока мой противник отвлёкся, я сообразила в руках большущий кусок торта с жирным кремом и пульнула следом. Парень только стряхнул с себя последний носок, и в физиономию тут же влепилась сладкая мина. Кусок торта прилип, а затем медленно сполз с лица, оставив после себя смачный белый след крема – в яблочко! Здесь уже смеялась я. – Стерва, – процедил незнакомец, отведавший гостинца. Я продолжала заливаться смехом, однако внезапно на меня обрушился столб падающих откуда-то сверху моих же носков, которые пахли, мягко говоря, не очень – чёртов плагиат! Я сморщилась и зажмурилась, затем почувствовала, как прямо на макушку шмякнулось что-то мягкое и растеклось по лицу. Облизнулась – крем. Затем меня ударило током прямо в мягкое место, отчего я, ахнув, подскочила, схватившись за прожжённую дырку в платье. Нижнее бельё, между прочим, тоже пострадало. Нелепейшая ситуация! Казалось бы, что во сне всё должно подчиняться моему желанию, однако я, продолжая стоять в разорванном платье и с размазанным тортом на голове, ощущала себя сейчас настолько растерянно, что сообразить себе новую одежду у меня просто не получалось. Надо мной во весь голос смеялись все, кто был в зале. Я пришла в полное негодование. – А ты не промах, оказывается, – откликнулся парень, который прямо рукавом вытирал крем со своего лица, – только вот свою настойчивость почему-то не проявляешь в реальной жизни. – Ты что, следишь за мной? – мне уже было совсем не смешно. – Это ещё мягко сказано, – усмехнулся тот, между тем по щелчку приведя себя в полный порядок, – твоя жизнь у меня как на ладони, я практически вижу каждый твой шаг. – Это что ещё значит? – на меня вновь начинало нападать возмущение. – Это значит, что тебе не убежать от меня, Лисси, – последовал в ответ смешок. – Что за бред? – пробормотала я. – Да не может такого быть! – Увы, но здесь ты не права. – И что тебе от меня нужно? – от безысходности завопила я. – Почему ты меня просто не можешь оставить? – Просто оставить? Ты что, смеёшься? – нахмурился незнакомец. – Ты вообще в курсе, что наделала? – Вот именно, что не в курсе! – Вот пока не вспомнишь, я от тебя не отстану. Думала, что всё легко сойдёт с рук? Решила спрятаться от всех своих проблем во снах? Увы и ах, Лисси. Жестокая реальность будет преследовать тебя и здесь, пока ты не научишься с ней мириться. – Да кто же ты такой? – безнадёжно провыла я. – Такой-сякой, – ухмыльнулся тот, – а зовут меня Анри, но ты можешь называть меня «мой господин». – Ещё чего! – огрызнулась я. – Ну-ну, воспитанным леди принято говорить «рада знакомству, сэр», – неожиданно парень наставил на меня пистолет, – в этот раз ты проиграла, Лисси. Эта идиотская ухмылка – последнее, что мне отчётливо запомнилось из сна. Затем раздался оглушительный выстрел, и я, почувствовав некое подобие хлопка по лбу, внезапно проснулась. Вытаращилась прямо в потолок и осторожно коснулась вспотевшего лба. Давно я уже не испытывала такое угнетение после пробуждения. Вот тебе и осознанные сны, вот тебе и побег из реальности. После стольких дней усиленных стараний увидеть первый осознанный сон и получить полный облом – это уже уму непостижимое издевательство надо мной и моей психикой! Впервые в жизни я так разозлилась, поэтому от силы нажатия ручки блокнотный лист едва ли не оказался разорван в клочья. Я записала этот сон в мельчайших подробностях, обвела новое для меня имя в квадрат, указала снизу, какая сволочь этот Анри. А ведь так прекрасно всё начиналось! Но вот судьба совершенно несправедлива, и всегда найдётся подлец, который вздумает разбить все твои планы. Знаете, чего я совсем не ожидала? Встретить такого подлеца в собственном сне!!! От такой досады у меня задёргался глаз, а когда я увидела, что ещё только пять утра, второй глаз тоже нервно дрогнул. Нет уж, спать я сегодня уже не точно буду. Достаточно.

====== Глава 8: Паранойя ======

Странное чувство засело в моей голове. Честно говоря, идти сегодня в школу или ещё куда-то мне откровенно не хотелось. Во-первых, я не люблю школу, во-вторых, за мной следят! Вначале мне хотелось рассказать об этом Лилит, однако пораздумав тщательней, я поняла, что меня сочтут умалишённой, если я скажу, что какой-то парень из сна преследует меня в реальности, а во сне всячески издевается надо мной – само по себе звучит абсурдно. Отлично, Олли, ты свихнулась! Игры с разумом закончились для меня обострившейся паранойей и в каком-то смысле интересным знакомством. Я забаррикадировалась в комнате, задернув плотные шторы и обеспечив себе полный комнатный мрак, – мало ли. Ну, а вдруг это какой-то извращенец, который подглядывает через бинокль из соседнего дома? Бред, бред и ещё раз бред! Полнейший! Как тогда этот Анри может попадать в мой сон? А управлять? Очевидные факты больше походили на бред сумасшедшего, но что я могла поделать, если это действительно так? Ответ был один: я сошла с ума. Из-за этого я решила, что когда вернусь домой, то пройду тест на психические заболевания. Дело попахивает шизофренией.

В школу я шла, оглядываясь по сторонам. В этот момент мне было абсолютно плевать, насколько по-дурацки это выглядит со стороны: за мной следит маньяк, чёрт возьми! За сегодняшнее утро моя шея отменно размялась, а глаза наконец-то увидели окружающий мир. Наверное, подозрительным прищуром я одарила каждого прохожего, в особое поле зрения попали молодые люди, которые могли внешне походить на Анри. И с чего я только взяла, что образ Анри из сна такой же, как и в реальности? Становится всё интересней. Правда, мне это ой как не нравилось с моим-то энтузиазмом к познанию неизвестного. Сама же прибавила себе забот. За этими мыслями я совершенно не видела, куда шла, и налетела на присевшего завязать шнурки человека. Грохнулась, повалив заодно беднягу. Наши лбы едва ли не столкнулись. – Доброе утро, Олли, – неловко улыбнулся Энди. Какая судьбоносная встреча! Я резко отстранилась и вскочила на ноги, как будто и не падала вовсе: – П…прости, Энди, – пролепетала я. – Всё нормально, – ответил парень, всем своим видом подтверждая, что это действительно так. Он ловко поднялся и отряхнулся. Я отрешённо посторонилась и с каким-то тупым видом проследила за всеми его действиями. Энди незначительно кивнул мне и направился дальше. Потопталась на месте, затем ноги понесли меня следом за товарищем. Мы поравнялись в какой-то момент, а со стороны выглядело, будто мы идём вместе. Вообще, я держалась рядом, в страхе, что за мной следят, – думаю, это вполне нормально в такой ситуации. Парень, бодро шагая, покосился на меня, плетущуюся рядом: – Что-то случилось, Олли? – поинтересовался он. Мои губы сжались. Сказать ему, что за мной ведётся слежка? Подумает ведь, что влюбилась и пытаюсь под предлогом сблизиться. Чёрт, как же всё сложно! Время шло, а я всё ещё не ответила. Интересно, насколько нелепо я сейчас выглядела в глазах Энди? – Кто-то следит за мной, – буркнула я и постаралась сделать это так, чтобы в моей интонации не прослеживались скрытые намёки. – Правда? А ты видела этого человека? – Вчера, – начала говорить я, – он стоял на другой стороне дороги, возле светофора, и смотрел прямо на меня, когда потом я шагнула вперёд и… – запнулась. – Но там никого же не было, Олли, – улыбнулся Энди. У меня на секунду случился маленький удар. – Я же видела, – задумчиво проговорила я, – он точно стоял там и смотрел на меня. – Тебе могло просто показаться, – пожал плечами тот, – от переутомления и недосыпа, например. Ты ведь наверняка поздно ложишься спать. Я понуро промолчала: Энди не верит мне. Этот прыткий чёрт Анри ловко смог укрыться из виду! А я сейчас себя ощущала глупой перед товарищем, и ведь действительно выглядело всё так, будто я озабоченная влюблённая девица, ищущая способы сблизиться с любимым человеком. Конечно, я не стала ускорять шаг или отходить в сторону, нам всё равно было по пути, и территория школы была прямо по курсу. Плелась рядом и молчала, мой спутник, видимо, не придавал особого значения моему обществу. Затем мне в голову пришла куда более абсурдная мысль: а что, если Энди как-то связан с Анри? Я ошалевшим взглядом покосилась на идущего рядом парня. Тот выглядел слишком безобидно для психопата. Да ну: как Энди Коул, ангел во плоти, может быть таким жестоким? Между тем парень мимолётно зыркнул в мою сторону, а я побагровела от собственных мыслей, будто меня увидели насквозь. – Думаю, не стоит зацикливать своё внимание на этом, – продолжил свою мысль тот, когда мы приближались к школьному крыльцу, – тебе ведь могло просто показаться, а если вдруг что-то по-настоящему случится, то ты прекрасно знаешь, что нужно делать в таких ситуациях. – Угу, – негромко промычала я, теряя Энди в толпе школьников. Мне хотелось протянуть руку, ухватиться за его рукав и попросить о помощи, однако понимала, что это будет выглядеть очень глупо. Я не хочу его обременять своей беспомощностью, но сейчас мне была нужна какая-то поддержка. Мне страшно. Конечно, я не надеялась ни на какую помощь, в конце концов, Энди мне ничем не обязан, а я точно так же не вправе нагружать его своими проблемами. А может, я выглядела недостаточно отчаянно, чтобы мне захотели помочь? День прошёл в нервном напряжении. Нет, меня не прессовали учителя, и я не спотыкалась о порог, вваливаясь в класс, – в этом плане всё было относительно неплохо. Скорее, напряженное состояние мне задавали чувство посторонней слежки и предположения, которые я придумывала ежеминутно. Хочу заметить, что все эти мысли мне никто насильно не вбивал, так что состояние стресса я обеспечила сама себе. Мои тетради превратились в альбом рисования, где на полях и между строчками рисовались некоторые моменты из моих снов. Ну а что я могу поделать? Когда я нервничаю, то рукам обязательно нужно куда-то деться. Рисование всегда мне помогало, только вот, опираясь на сны, я всё больше подвергалась воспоминаниям, которые приводили к одному и тому же вопросу: кто этот Анри, чёрт возьми?! А пока я рисовала, в голову мне лезли самые нелепейшие мысли. Например, мой мозг сгенерировал одно очень интересное соображение: вдруг Энди хочет сблизиться со мной, но, видя мою замкнутость, ищёт особый способ. Попросил одного знакомого помочь, подстроил ситуацию на светофоре, потом дал свой номер, а теперь ждёт случая, когда я этим номером воспользуюсь. Ну не глупо ли? И опять же не сходится: каким таким боком сообщник может проникать в сны? Я скептически отношусь к мистике, однако в этот раз что-то подсказывает мне, что я имею дело с чем-то сверхъестественным – с тем самым, во что никто не поверит, если рассказать. Пальцем у виска покрутят если только. И так все уроки прошли незаметно. Я, словно в тумане, побрела к гардеробу, чувствуя, как горло сдавливает ком. Живот зашёлся спазмом, а я всем телом ощущала, как вот-вот мой завтрак, который вряд ли смог перевариться в таких стрессовых условиях, вылезет наружу. Вообще, это моё обычное состояние перед контрольной работой, однако сегодня я нервничала куда больше прежнего. Мне тут подумалось: контрольная – сущий пустяк по сравнению с тем, что за мной ведёт охоту маньяк с придурью. Обаятельный такой маньяк. Тьфу! О чём я вообще думаю? Каким бы очаровательным этот Анри ни был, он сволочь, сволочь и ещё раз сволочь. Жалко, что он не слышит мои ругательства, – вот сейчас бы я была очень рада передать все свои самые искренние чувства. Только меня хватало на мысленные возмущения, которые внешне проявлялись в виде на редкость страшного, угрюмого выражения физиономии. Над головой скапливались чёрные тучи, я шла по коридору школы, вея мрак. Когда одна большая проблема так сильно тревожит, то меня внезапно перестаёт волновать мнение окружающих, страх перед привычными вещами отступает, словно меня подменяет другой человек, – я настолько погружаюсь в это, что думать о чём-то постороннем просто не могу. Мысль о том, что сейчас я приду домой, заварю горячий сладкий чай и запрусь надолго в комнате, немного успокаивала и одновременно ужасала: что я буду дальше делать, собственно? Рано или поздно Анри достанет меня и здесь, а, как уже стало ясно, его намерения далеко не благие. Что ещё хуже – я совершенно не имею понятия, с кем имею дело. Между тем натянула на себя куртку, мимолётно отвлекшись от раздумий, и обвела взглядом шумный коридор. Где-то в сторонке я заметила уже знакомое лицо уже порядком поднадоевшей мне Анжелики. Не знаю зачем, но я принялась осторожно разглядывать девушку, мило хихикающую и болтающую с друзьями. Её услужливая приятельница, видимо, приметив меня, дернула ту за рукав и кивнула в мою сторону, что-то шепнув на ухо. Я в одну секунду на своей шкуре ощутила всё значение испепеляющего взгляда. Не менее меня удивило то, как за такое короткое мгновение прекрасная Анжелика может превратиться в страшилище с суровым взглядом – вот они, крайности. Всегда пугали двуликие люди. Я поспешно почесала к выходу, боясь сгореть заживо. Пока выходила, придумала кое-что новое и интересное. Наша неповторимая Анжелика могла быть связана с тем ненормальным парнем, что весьма было вероятно: этой особе я явно не нравилась, а современные девушки вроде неё были способны и не на такое безумие. Ноги волокли меня быстро, и до дома я добралась очень скоро. С облегчённым вздохом завалилась в коридор, сбросила верхнюю одежду, а затем поплелась на кухню за любимым сердцу чаем. Расслабилась под звук нагревающегося чайника, а затем моё внимание привлек листик, выдранный из блокнота. Взглянула на него. Мама. Только не говорите что это то, о чём я думаю. О нет. Список продуктов, которые я обязана купить и притащить домой. Отговорки не принимаются, отказ от похода за продуктами означает отказ от ужина и других гастрономических удовлетворений. Разумеется, идти мне и только мне, ибо в нашем доме есть одна такая я, которая большую часть времени проводит за мнимым бездельем. Да-да, то, что я делаю, матери кажется бездельем чистого вида. Физически да, это безделье, только вот ум-то работает (хоть где-то он у меня работает). Впрочем, деваться было некуда. Я терпеливо дождалась, пока чай чуть остынет, и неторопливо выпила его. Ну не спокойна моя душа, когда полная кружка чая остаётся нетронутой! Затем с неохотой поплелась одеваться в магазин, хотя мне следовало поспешить, ведь сейчас темнеет рано. На улице снова снегопад. Дороги медленно заметало, перед самым лицом мелькали ледяные мошки, однако грубый зимний ветер сегодня был тих, отчего погодка показалась мне прелестной. В такие вечера, когда небо меркнет особым декабрьским пурпуром, абсолютно не хочется спешить: ноги как бы сами вязнут в рыхлой заснеженной дороге, и вздохнуть хочется с облегчением, а глаз невольно любуется тем, как разыгравшийся снегопад не спеша погребает морозным одеялом замёрзшую грязную землю. И тогда становится белым бело, и не хочется даже верить, что в этом мире где-то ещё есть грязь, беспощадно и жадно прилипающая к подошвам, уныло хлюпающая в потепление. Я шла старым двором, по едва видным протоптанным тропинкам которого редко ходят люди. Шла и увязала, будто сама зима хотела оставить меня здесь и накрыть своим холодным покрывалом. Мне нравилось это ощущение, когда вездесущая стихия словно задерживает тебя в этом мгновении, расслабляет и пленит. Я посмотрела на затянутое мрачное небо, и оно мне не показалось зловещим. Если бы там высоко играли зелёные переливы северного сияния, то сейчас бы я осталась стоять здесь до конца зимы. Я позабылась и вздохнула глубоко, выпустив лёгкое облачко испарины, которое тут же растворилось в воздухе. Говорят, что после смерти человек попадает в Рай или в Ад. Многие стремятся оказаться в самом лучшем месте, и именно Рай любят рисовать в представлении по-разному. Чаще всего это место ассоциируется с вечным летом или весной, там обязательно должно быть красиво и солнечно. А вот мой Рай представляется мне одинокой горной долиной, сплошь и рядом покрытой снегом. Над головой – вечно ночное небо с бесконечностью звёзд и северным сиянием. В этом Раю нет других душ, кроме меня, и именно поэтому там, в самой глухой глуши, должна стоять маленькая хижина, тёплая и уютная, куда мне захочется вернуться после долгой прогулки по спящему лесу. Там, в уютном домике, вечно потрескивает огонёк в камине, всегда заварен любимый чай, а в комнате – огромный стеллаж книг, которые можно перечитывать снова и снова за просиживанием у мёрзлого окошка. Рай – место, откуда не захочется уходить…

Дабы компенсировать этот неприятный выход, я решила по пути заглянуть в торговый центр и навестить любимую книжную лавочку. О, этот чудесный бумажный запах новых книг! Кажется, порой я захожу в такие магазинчики, чтобы просто подышать. Мой книжный интерес всегда принадлежал и будет принадлежать жанру фантастики, поэтому я сразу направилась к нужному стеллажу, откуда пестрели корешки новеньких книг. Глаза разбегаются в такие моменты, и я словно застреваю в океане названий. Я не была поклонницей какого-то определённого автора и читала то, что нравилось и западало в душу. В книжной вселенной я была путешественником, заглядывающим в каждый отдельный мир, и такие путешествия грели моё скучающее сердце.

Я взяла несколько книг на заметку, запомнила названия и авторов: позже, когда время будет ближе к празднику, обязательно намекну матери о своём новогоднем желании. Покончив с этим, я покинула книжный павильон, поморщившись от шума и света, ударившего в глаза. Торговый центр гудел народом – конечно, почему бы тому не быть в пятничный вечер? Я понуро шла к выходу, минуя встречи взглядом с проходящими мимо людьми. На самом деле, мне следовало быть осторожней, ведь я была под пристальным вниманием в каком-то смысле неизвестного мне Анри. Однако в те минуты я вовсе позабылась, и мой ум успокоился, вернувшись к прежнему флегматичному мышлению. Я семенила дальше и уже почти была близка к выходу, как вдруг навстречу мне показалась пара знакомых мне лиц. И в этот момент мне зачем-то понадобилось встрепенуться, чтобы затем броситься к коридору, ведущему в уборную, и затаиться там. Мимо прошли Энди и Анжелика, не заметившие меня и занятые разговором. Я, с волнением затаив дыхание, проследила, как их фигуры проплыли и исчезли из поля зрения, а затем осторожно высунулась наружу. Оба шагали к лифту. Оттуда мне слышалось нарочитое хихиканье Анжелики, которая так и повисла на руке парня. Тот что-то с увлечением рассказывал, пока девушка, оставив лишь милую улыбочку на своём личике, слушала его с явно поддельным интересом. Ластится, как лиса! А Энди не видел, он был заворожен той улыбкой и кроме неё ничего сейчас не замечал. Меня хватила какая-то досада, от которой я решительно выбралась из своего убежища, проследив, как пара, зашедшая в прозрачный, стеклянный лифт, медленно поднимается на этаж выше.

Я последовала наверх. Там, потеряв из виду наших голубков, я какое-то время топталась на месте, нервно дёргая взглядом вокруг. Объект моего внимания отыскался быстро. Энди, с видом джентльмена, вёл свою почтенную даму в кафе. Там они, освободившись от тяжести верхней одежды, заняли уютный столик с мягким диванчиком, затем парень отошёл за меню, а довольная Анжелика проводила его игривым взглядом. Что касается меня, то я откровенно стояла на месте, с маниакальным интересом пялясь в открытый зал кафе. Благо быстро дошло, что нужно как-то замаскироваться, ведь я наблюдаю не за павлинами в брачный период. Сделала вид, что просто прогуливаюсь, и догуляла до скамеечки, которая стояла возле декоративного дерева, идеально подходящего в качестве засады. Там и присела. Оттуда мне открывался вид на немое кино диалога Энди и Анжелики. Боже. У него такая живая улыбка, а она на его фоне просто кукла, которую научили улыбаться. Как тошно это видеть. Мне было больше обидно за моего одноклассника: так и хотелось ему прокричать «Опомнись, друг!» Но уже было поздно, кажись. Парень сидел слишком близко к ней и таким образом был пойман в невидимые сети обманчивого очарования. А я, вытянув шею, сидела и с каким-то озабоченным видом сверлила взглядом эту парочку. Я выглядела жалко, будто меня предали и бросили. Мне казалось, что от такого чувства подавления я сейчас просто с горя обниму это декоративное дерево и разревусь в голос. Энди, ну за что ты такой милый и обходительный со всеми? Зачем раскидываешь оковы?

Мне стало дурно. Да, представшая картина оказалась тошнотворной, но дело было вовсе не в этом. Меня мутило с утра на нервной почве. Почувствовав новую волну спазма, я поплелась к уборной – к чёрту слежку! Вообще интересно получается: за мной следит Анри, я слежу за Энди – этакий треугольник. Может, Энди тоже за кем-нибудь следит? Будет смешно, если за Анри. Боже, как же мне плохо… Я доковыляла до уборной в полусогнутом положении. Всё-таки, пора научиться готовить нормальную еду, а не поедать эти полуфабрикаты, в которых напихано невесть что. Мне немного стало легчать. Я помочила руки в раковине, открыв холодную воду. Подержала ладони под холодной струёй. От этого быстро полегчало, и через минуту спазм утихомирился, словно его и не было. Теперь можно идти, но прежде чем я решила двинуться дальше, дверь скрипнула, после чего мои ноги вросли в пол, а судьба предоставила мне внезапную встречу. Наверное, я выдала себя эмоцией, поэтому вышло так, что мои глаза самопроизвольно пялились прямо на прекрасную Анжелику. Безмятежность в её лице истлела мгновенно. Мы таращились друг на друга, как ощетинившиеся кошки, затем взгляд девушки дерзко сверкнул. Я неосознанно попятилась назад, жалко, что не к выходу. – Что, следишь за Энди? – язвительно заметила та. У меня на лбу выступил пот. Губы сжались, зубы чуть ли не заскрипели от напряжения. Неужели меня действительно заметили? – Я знаю, что это ты подслушала нас в туалете тогда, – продолжилась тирания, – поздравляю, ты узнала то, что никто не должен знать. – Энди пока что не в курсе, видимо, – пробормотала я. – Не смей, слышишь? – повысив тон, Анжелика угрожающе приблизилась ко мне. – Чтобы я больше вообще тебя не видела рядом с ним, ясно? Неудачница. Меня смерили взглядом, будто по душе полоснули ножом. Я должна была что-то ответить в свою защиту, отстоять свои права, но в этот момент со мной происходило нечто отвратительное. Ноги тряслись, а сердце бешено колотилось. Я не знала, что можно ожидать от неприятельницы, не знала и оттого молчала, позволив себя унизить ради того, чтобы поскорей закончить этот разговор. А внутри всё по-новому заходилось трещинами, рвалось, разбивалось и медленно рушилось. Я должна была вступиться за себя. Должна была, но… не сделала этого. – Я прощаю тебе сегодняшнюю утреннюю прогулку, – последовал затем надменный тон, – но если ещё раз приблизишься к Энди, то я тебя изувечу до неузнаваемости, крыса, – прошелестела Анжелика, как змея. Я не помню, как закончился наш разговор, не помню, как девушка покинула уборную, оставив меня наедине с собственными мыслями. Я помню только одно: мерзкое чувство нахлынувших в неподходящий момент слёз. Она знала всё, пусть и не видела, но кто-то же обязательно доложил ей всю обстановку. Она знала, насколько я близка к Энди. Знала и была готова втоптать свою соперницу в грязь. Дальше всё, что происходило, едва запомнилось мне. В прострации я заглянула в супермаркет, в беспамятстве набрала в тележку продуктов из маминого списка. Даже не помню, как расплатилась и покинула магазин, однако мороз и свежий воздух дали мне прийти в себя. Шла быстро, набирая снег в сапоги. Сейчас я больше всего просила зиму погрести меня заживо в своём снегу и оставить там навеки. Лицо моё пылало и хладело, когда щёки по-новому умывали слёзы. В такие моменты я ненавижу себя, я проклинаю себя и хочу исчезнуть. Я не могу дать отпора никому, даже не могу бороться за своё счастье, на которое имею право. Жалкое ничтожество, не способное взять себя в руки, когда это необходимо. И знаете, что самое худшее? Я была готова мириться со своей ничтожностью, была готова отступить и опустить руки. Но разве для того дана мне жизнь? Разве я живу ради страданий? Однако понимаю, что не могу ничего с этим поделать. Эта борьба мне кажется бессмысленной. Я скрылась прочь от городских огней. Прекрасных фонарных огней, от которых меня сейчас тошнило. Шла самой безлюдной тропой, волоча за собой набитый пакет и заодно душевные тяжести. Дом был уже близко. Сейчас приду, запрусь в комнате и исчезну на ближайшие часы. Сзади послышался скрип снега: кто-то тоже решил воспользоваться этой дорогой сегодня. Не то по привычке, не то от чувства опасности я прибавила шаг. Дорога уже кончалась, и впереди пролегал прямой путь до моего дома. Позади послышалось сопение, от которого у меня по телу пошли мурашки. Я не хотела оглядываться и думать, что сейчас нахожусь в метре от своего преследователя. Он не отставал. Насторожилась. Я уже почти бежала по сугробам, параллельно шаря в кармане в поисках ключей. Это сопение… Оно меня пугает! Мою тень догоняла здоровенная тень амбала, следовавшего за мной по пятам. Вот мой подъезд, вот домофон. Последний рывок – и, чёрт возьми, связка ключей выскальзывает из замёрзших рук! Ключи звякают где-то у ног, я мгновенно наклоняюсь следом, загребая снег вместе со связкой. Сзади по-прежнему кто-то сопит. Этот звук становится всё ближе. У меня задрожало всё: руки, ноги и даже челюсть. Я стараюсь не придавать этому значение и поднимаюсь, затем медленно оборачиваюсь. На меня вытаращился здоровый мужик, однобровый, страшный, как чёрт. У меня сердце ушло в пятки, пакет чуть не выскользнул из рук. – Девушка, вы обронили, – прохрипел простуженным голосом мужик и что-то протянул. Я узнала свой кошелёк и растерянно потянулась за ним. Кажется, в это мгновение я чуть ли не поседела. У меня дрожали губы, а ошарашенный взгляд смотрел сквозь пространство. Однобровый бугай, видимо, ожидал слова благодарности, но мне сейчас, мягко говоря, было не до этого. – Извините, – тот, разглядев отчаяние в моём лице, благополучно отчалил. В квартиру я буквально вломилась. Бросила проклятый пакет на кухню, а сама убежала в свою комнату. На меня нахлынула неведомая волна, стоило только запереть за собой дверь. Воспоминания всего произошедшего за сегодня атаковали меня в самый нежелательный момент – именно тогда, когда я особо уязвима. Мои пальцы вцепились в волосы: вероятно, таким образом я пыталась заставить себя не плакать, однако поток, проклятый поток слёз, усиливался. Я повалилась на диван, сжавшись. Затем так знакомо зарыдала в подушку во весь голос. Это проклятие, самое настоящее моё проклятие!