Текст книги "Remedium desperatio (СИ)"

Автор книги: listokklevera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава 23 Подарок Нарциссы, или Аллергия обостряется

Вернувшись от Малфоев, Гарри первым делом развернул сверток, в нем оказался альбом для колдографий в старинном переплете, отделанном бронзой, и в бархатном мешочке небольшой пузырек с молочно-белым завихряющимся туманом.

– Кричер! – заорал Гарри домовику, стоявшему в двух шагах от него.

– Слушаю, хозяин.

– У нас есть думосброс? Срочно притащи!

Гарри положил альбом на стол в гостиной, на котором стоял рождественский венок с четырьмя большими свечами, сплетенный из еловых веток и украшенный красными и золотыми лентами, а также позолоченными и посеребренными шишками, крупными бусинами и мелкими елочными игрушками. Подобные венки, но только без свечей, Кричер развешал по всему дому, но именно этот венок символизировал вечную жизнь, зелень – цвет жизни, а свечи – свет, который осветил мир в Рождество.

Гарри провел пальцем по бронзовым пластинам, украшавшим обложку альбома, и с трепетом открыл его. На первой же странице оказалась колдография Сириуса, на ней ему было лет пять, и он со смехом играл в догонялки с молодым мужчиной. Мог ли это быть его отец, Гарри не знал и сомневался, помня, что говорил о своих родителях сам Сириус, но он с улыбкой смотрел, как маленький Сириус выбегает из одного края колдофото и забегает в другой. Больше ничего Гарри посмотреть не успел, так как с хлопком появился Кричер и с поклоном вручил Гарри Омут памяти.

Думосброс был значительно меньше того, в который окунался Гарри в кабинете Дамблдора, он тоже был каменным и неглубоким, а по краю шли вырезанные руны. Гарри вытряхнул над ним флакончик, воспоминание вылилось и закружилось там, серебристо-белое – ни газ, ни жидкость. Он скинул в руки Кричеру мантию и наклонился над чашей, пол под ногами дернулся, и он окунулся с головой. Гарри летел в темноте, как вдруг кружение остановилось, и он оказался посреди широкого коридора, ведущего в Большой зал. Он сразу увидел юную Нарциссу, она стояла с подружками прямо перед ним, о чем-то болтая и смеясь, когда рядом в сопровождении старосты прошла группка гриффиндорцев-первокурсников.

– Привет, кузен! – воскликнула Нарцисса и дернула Сириуса за блестящую черную прядь.

Сириус был точно такой, каким его Гарри видел в воспоминаниях Снейпа, когда они ехали на Хогвартс-экспрессе. Рядом с Сириусом шел Джеймс. Видно, распределение по факультетам прошло совсем недавно, раз первокурсников сопровождали старосты.

Когда Сириус остановился на возглас Нарциссы, он увидел, как девочка, шедшая позади него, чуть замедлила шаг и посмотрела на слизеринку. Гарри, стоявший рядом с Нарциссой, увидел знакомые зеленые глаза и длинные рыжие волосы. Лили. Мама.

– Ну и как тебе живется на красно-золотом факультете, маленький предатель? – усмехнулась Нарцисса.

– Отлично! Лучше, чем в вашем змеюшнике! – сощурил серые глаза Сириус и пошел дальше.

Гарри с легким смешком увидел, как Джеймс, его юный отец, оглянулся и показал Нарциссе язык.

Он догадался, что это воспоминание Нарцисса дала в первую очередь потому, что в сценке промелькнула его мать, Лили Эванс, а также его отец.

По прикидкам Гарри Нарцисса училась на шестом курсе, и, естественно, столкновений с первокурсниками с другого факультета почти не случалось. Было еще пару похожих небольших эпизодов, где в поле зрения Нарциссы случайно попадала Лили.

Когда воспоминание в очередной раз сменилось, Гарри увидел Нарциссу, идущую по коридору и держащую за руку младшекурсника. Первая мысль было, что это Сириус: те же черные волосы и серые глаза, но они подошли ближе, и Гарри заметил на мальчике слизеринскую форму, на которую не обратил внимания сразу.

– А вот и наш Львенок, – с иронией произнесла Нарцисса, – ты только посмотри на брата, Регулус!

Сириус, уже второкурсник, обернулся. Теперь разница между братьями была особенно заметна. Он был почти на голову выше Регулуса, и несмотря на то, что они были очень похожи, в младшем брате не было и намека на обаяние, красоту и небрежное изящество Сириуса.

Джеймс, стоявший рядом с другом, заухмылялся, но потом посмотрел куда-то за спину Нарциссы и насторожился. Гарри обернулся и увидел Лили, идущую рядом со Снейпом. Они о чем-то разговаривали и даже не повернули головы, проходя мимо.

Коридор Хогвартса исчез, и Гарри полетел сквозь размытые сценки, пока не оказался в солнечном цветущем саду. Возле увитой белыми цветами арки стояли Нарцисса и Люциус и принимали поздравления со своей свадьбой. Видимо, церемония только недавно закончилась. К ним подошли очередные родственники, и Гарри узнал почти совсем взрослого очень красивого Сириуса. Пока его родители поздравляли Люциуса и беседовали с родителями новобрачных, Сириус обнял кузину и прошептал ей на ухо:

– Все-таки вышла замуж за этого надменного сноба?

Нарцисса стукнула его по плечу и рассмеялась:

– Просто он настоящий аристократ, и ты завидуешь.

– Ага, завидую, – как-то кисло отозвался Сириус.

Нарцисса вгляделась внимательно в его лицо и оттащила немного в сторону:

– Что случилось?

Тот пожал плечами и хмуро сказал:

– Они меня совсем достали… Собираюсь уйти из дома.

Нарцисса в ужасе округлила глаза:

– Ты с ума сошел? Тебе же еще два года учиться в Хогвартсе! Где ты собираешься жить?

– У Джеймса, где ж еще? – хмыкнул Сириус. – Его родители с радостью примут меня.

Гарри с помощью волшебной палочки вернул воспоминания Нарциссы в пузырек и положил его в мешочек. Прихватив альбом, он отправился в свою комнату: день, начавшийся у Уизли и продолжившийся у Малфоев, оказался слишком насыщенным и выматывающим. Кое-как раздевшись и бросив одежду в кресло, Гарри пошел в ванную, благо при переделке дома Кричер закрыл вход в нее из коридора и сделал из спальни хозяина. Хотелось расслабиться в горячей ванне, но Гарри побоялся, что может заснуть, поэтому принял душ и, надев пижаму, залез в постель.

Опершись спиной о подушку, он положил на колени альбом и снова открыл его; на каждой странице была одна колдография, и Гарри с трепетом в сердце разглядывал их. В основном там был Сириус, изредка с Регулусом или взрослыми родственниками, иногда с Нарциссой или Джеймсом. Гарри нежно касался кончиками пальцев каждой колдографии, он чувствовал, как что-то распирает его горло, а к глазам подступают слезы. Ему хотелось немедленно вернуться в Малфой-мэнор и от всего сердца поблагодарить миссис Малфой за бесценный подарок, но стояла уже глубокая ночь, и подобный визит, скорее всего, показался бы хозяевам неуместным.

***

К величайшему неудовольствию Ромулуса, неожиданно ввалившийся в дом Титу помешал ответить Дами на такой животрепещущий вопрос.

– Быстро ты, – тщательно маскируя свое раздражение, «восхитился» Ром.

– Так специально спешил же, – воскликнул Титу. – Братишка, иди глянь, что я купил!

Титу пошел в комнату и принялся разгружать тяжелый брезентовый рюкзак. Здесь были и шутихи, и беззвучные магические фейерверки, и с десяток пачек бенгальских огней; кульки со сладостями Титу сразу припрятал в буфет, а еще один сверток даже доставать не стал – вместе с рюкзаком засунул под свою кровать.

Активная подготовка к празднику продолжалась, Титу постоянно помогал брату, буквально ни на минуту не оставляя его одного. Ромулус стискивал зубы от невозможности получить ответ прямо сейчас, жалобно смотрел на Дамьяна и выполнял его различные поручения. То, что встречать Новый год он будет с братьями, было уже давно решено, поэтому у себя дома он ничего не делал, да и ходил теперь туда только ночевать.

Титу прочно обосновался на кухне, помогая Дами разделывать мясо, и судя по всему, в ближайшие пару часов не собирался двигаться с места. А у Рома были еще дела, потому он, испустив тяжкий вздох, пошел к их старому мастеру-резчику, который еще отца братьев обучал. К его величайшему негодованию, на обратной дороге он встретил Титу. Тот весело оскалился и показал лукошко яиц, пояснив:

– Мелкий послал, чего-то ему там не хватает.

Да что ж за невезуха такая! Почти два дня глаз не спускал с Дами, дожидаясь, пока Титу себе найдет дело за пределами дома, но стоило выйти на пятнадцать минут, и тот тоже сразу ушел, оставив Дамьяна одного!

Время шло к полуночи, стол всё еще ломился, хотя они уже понаедались так, что казалось, уже и крошечного кусочка в себя не впихнуть, но Дами в очередной раз приносил что-то новое, свежее, горячее, и всё начиналось заново. За несколько минут до начала Нового года вышли на улицу, там соседи уже вовсю запускали фейерверки и салюты.

Неожиданно небо расколола тоненькая огненная змейка, помчавшаяся вверх, и еще одна, и еще! Они неслись с земли параллельно друг другу, сияющие разными цветами, и вдруг расщепились, разветвились и распались тысячью мерцающих звезд, затмивших настоящие. Звезды вспыхивали и распадались чудесными мигающими точками, переливались и падали разноцветными капельками вниз, вниз, и таяли, оставляя в душе радостное ощущение счастья. Так прекрасен был этот фейерверк, где были и чудные красные птицы-фениксы, вспыхивающие алым и осыпающиеся вниз золотыми искорками. Были там и желто-оранжевые лисы, бегающие друг за другом по небу и тоже превращающиеся в восхитительно-сверкающий дождь из падающих цветов и переливающихся разноцветных снежинок.

Дами, подняв голову, любовался на эту красоту, а Ромулус не мог оторвать глаз от его лица.

– Так что, – нерешительно начал он, – ты подумал?

Дами перевел на него удивленный взгляд.

– Ну… я тебе на днях встречаться предлагал. Ты подумал?

Дами похлопал густыми ресницами, делая вид, что никак не может вспомнить, о чем речь. В его черных глазах, казалось, отражались не только салюты, а все звезды мира.

– Даже и не знаю, – наконец сказал он, – ты такой весь легкомысленный, то за магом бегаешь, за Гарри, теперь возле меня хвостом крутишь. Не, мне серьезные отношения нужны.

– И что, уже есть кто-то серьезный на примете? – сквозь зубы выдавил Ромулус.

– Может и есть… – Дами отвлекся на пролетевшего над головой искрящегося дракона.

– Ну! – нетерпеливо подтолкнул Ром.

– Что «ну»? – удивленно взглянул Дами.

– Кто есть?!

– Где?

– У тебя на примете? – чуть не оскалился Ромулус.

– Ааа, ты об этом. Ну есть один, я пока за ним наблюдаю. Что-то мне в нем не всё нравится. Хотя… может, еще и сойдемся.

– И кто это? – требовательно спросил Ром.

– Незачем тебе знать, я его особо и не выделяю.

Тут Дамьяна стали звать друзья, и он побежал к ним. Среди парней, к которым присоединился Дами, Ром заметил того его ухажера с мерзкими усишками. Поглядев на него ненавидящим взглядом, он прикопался к Титу, выспрашивая, кто может нравиться Дами.

Но тот только плечами пожал:

– Да мало ли кто, он со многими дружит.

***

Утром Гарри едва успел перед завтраком написать благодарственное письмо миссис Малфой и отправить его с Джулией, как Кричер объявил о визите Гермионы. Гарри закатил глаза на Кричерово «визит» и поспешил в гостиную. За ночь он подуспокоился и спокойно мог принимать гостей.

Гермиона радостно заулыбалась, увидев Гарри, и обняла его.

– И тебе привет, – он с удовольствием прижал подругу к себе.

– Завтракать, хозяин, – прокаркал появившийся Кричер.

– Ты что, еще не завтракал? – удивилась Гермиона. – Десять часов!

– Поздно лег вчера, – пожал плечами Гарри, провожая Гермиону в столовую.

– С чего бы это? – подозрительно покосилась Гермиона. – От Уизли ты ушел достаточно рано. Погоди! Ты еще к кому-то ходил, да? – догадалась она.

– Ну… – рассказывать о визите к Малфоям Гарри был как-то не готов. – Позавтракаешь со мной?

– Вообще-то я дома поела, но так и быть, посижу с тобой за компанию. Так где ты был? – требовательно вопросила Гермиона.

Гарри быстро набил рот яичницей, чтобы не отвечать, хотя понимал, что увиливать долго не удастся, но Гермиона, не получая ответа, решила выдвинуть свою версию:

– Что-то тут не то. У кого ж ты был, что не хочешь рассказывать? – она пристально смотрела на Гарри. – Может, у кого-то из друзей, с кем ты учишься в новой школе?

Гарри тут же подтверждающе кивнул, надеясь, что теперь она отвяжется со своими расспросами.

– Да помню я, что тебе запретила МакГонагалл рассказывать о новой школе, – недовольно отмахнулась Гермиона, – но ты же знаешь, что я никому и слова не скажу.

Гарри знал, он уверен был, что Гермиона не выдаст его секреты и под пытками, но это только в том случае, если она сама считала, что они должны оставаться секретами – как бы не получилось, как с метлой на третьем курсе, когда Гермиона заподозрила в подарке Сириуса происки врагов и нажаловалась МакГонагалл.

– Хозяин Гарри, к вам… – начал Кричер, но его резко прервал знакомый голос:

– Привет, Поттер, привет… Грейнджер.

Гарри обмер – меньше всего он сейчас ожидал появления Малфоя, Гермионе тоже явно было не по себе, она резко сглотнула и во все глаза уставилась на Малфоя, словно думая, что он ей мерещится.

Драко не дождался ответа и, подойдя ближе, сказал:

– Поттер, мама получила твое письмо и ждет тебя сегодня на ланч.

Так и не дождавшись ни одного внятного слова, он развернулся и вышел.

– Гарри, – дрожащим голосом произнесла Гермиона, – скажи, что это была галлюцинация, морок, какое-то заклинание, но на самом деле сюда сейчас не заходил Малфой и не приглашал тебя к себе домой на ланч, и я не слышала, что ты писал письмо его матери.

Гарри и рад был бы утешить Гермиону, но судя по тому, как у него резко сперло дыхание и заколотилось сердце, здесь явно был Малфой и, как всегда в последнее время, вызвал приступ аллергии.

Гарри отпил чая и наконец смог нормально дышать и соответственно говорить:

– Увы, но не торопись с выводами. Кричер!

– Слушаю, хозяин.

Гермиона поморщилась, но не произнесла ни слова: всё равно Кричеру ее утешения не нужны.

– Принеси из спальни альбом, он лежит на тумбочке возле кровати.

Кричер исчез, но почти сразу вернулся с поклоном вручая Гарри альбом с колдографиями.

– Вот, посмотри это, прежде, чем начнешь что-то говорить. Мне подарила его Нарцисса, то есть миссис Малфой, поэтому я и написал утром письмо ей.

– Гарри, – воскликнула Гермиона, – как ты мог что-то взять из рук Малфоев?! Мало ли какая темная магия может быть на их вещах?

– Нет там никакой магии, вернее есть, но совсем не темная, ты сама поймешь, когда наконец посмотришь альбом.

Гермиона, поджав губы, взяла альбом и открыла обложку. Колдографии она рассматривала очень внимательно, и как-то разом присмирев, а когда подняла глаза, в них стояли слезы. Она встала и подошла к Гарри:

– Гарри…

Гарри поднялся, и Гермиона, всхлипнув, крепко обняла его.

– Мистер Рональд Уизли, хозяин, – нарушил Кричер трогательный момент, и вошедший следом Рон, поперхнулся и закашлялся.

Гарри и Гермиона резко отшатнулись друг от друга и посмотрели на Рона одинаково виноватыми взглядами, тот красный, словно гриффиндорское знамя, тяжело дышал и открывал рот, как рыба, вытащенная из воды.

– Рон, это не то, что ты думаешь, – начала оправдываться зарумянившаяся Гермиона.

– Я… ты… Гарри… – возмущенный Рон никак не мог подобрать слова и только по очереди тыкал в них пальцем.

Гарри, глядя на всю эту нелепую картину, расхохотался. Сейчас только Малфоя не хватало для полного счастья! Как хорошо, что он появился и сразу ушел еще пятнадцать минут назад. Хватит разборок и с Гермионой.

– Ты… ты… – Рон продолжать тыкать в Гарри пальцем. – Друзья называется! Не ожидал от вас такого! А ты! – он показал на Гермиону. – Я думал, мы встречаемся.

– Рон, – в голосе Гермионы чувствовались слезы, – ты всё не так понял.

– Ну конечно, – с сарказмом отозвался Рон, – я и подумать не мог, что вы крутите за моей спиной!

– А мы и не крутим ничего, – резко сказал Гарри и сунул ему в руки альбом с колдографиями: – Вот, посмотри, я вчера вечером его только получил.

Рон скептически скривился, но альбом взял и даже начал смотреть. По мере просмотра выражение его лица менялось, он медленно перевернул последнюю страницу и посмотрел на Гарри.

– Я понял, прости, – голос его звучал хрипло, как простуженный.

Он отложил альбом и, подойдя к Гарри, крепко его обнял, тот похлопал его по плечу и отстранился.

– Так что, Рон, мне нужно вас ревновать? – улыбнулась Гермиона.

Рон протянул к ней руку, и она легко скользнула в его объятья.

– Какой же ты все-таки…

– Знаю – идиот. Простите меня, ребята. Я вообще-то заглянул к тебе, Гарри, чтобы договориться встретиться вечером. Ты как?

– Не против, но… Я собирался к тебе заглянуть в магазинчик, давай тогда и договоримся.

– Ладно, здорово. Ну я побежал, пока меня Джордж не начал разыскивать.

Гермиона проводила Рона до выхода и вернулась к Гарри, они прошли в гостиную и устроились на диване, альбом лежал тут же между ними.

– Я понимаю, Гарри, – Гермиона погладила кончиками пальцев обложку, – для тебя подарок миссис Малфой значит очень много, но стоит ли с ними так сближаться, это же Малфои. Миссис Малфой я не знаю совершенно, но Драко и его отец не внушают доверия, эти люди на всё пойдут ради своей семьи.

– В этом и смысл, Гермиона, – хмыкнул Гарри, – рисковать всем ради близких – нормально, хуже, когда у тебя нет семьи, и ты рискуешь ради чужих людей.

– Но они могут использовать тебя в своих интересах, – взволнованно сказала Гермиона.

– Им это не нужно, к тому же меня уже весь магический мир использовал в своих интересах, – спокойно возразил Гарри.

– Ох, Гарри! Но откуда ты знаешь, что они так не поступят?! – горячо воскликнула Гермиона.

– Потому что, если им что-то понадобится и это будет в моих силах, я и так сделаю.

– Гарри! Я чего-то не знаю?! Нет, я читала в газетах о судебном процессе над ними и понимаю, если бы не твоя помощь, они так легко не отделались бы и скорее всего сейчас коротали свои деньки в Азкабане. Ты, конечно, правильно поступил, справедливо, но все равно я помню, как меня Беллатрикс Лестрейндж пытала в их поместье, а Люциус Малфой всё рвался вызвать Волдеморта.

Гарри утешающе погладил Гермиону по руке и перевел разговор:

– Я тут подумал: праздники, Рождество, Новый год, все радуются, подарки друг другу дарят… А ведь у меня крестник есть – сын Люпина и Тонкс, а я даже ни разу не поинтересовался, как он там.

– О, Гарри, – Гермиона сразу спала с лица. – Он же с Андромедой Тонкс – своей бабушкой?

– Наверное, не мешало бы узнать всё поточнее и навестить их, как считаешь?

– Согласна.

– Если только она захочет меня видеть. Возможно, она винит меня в смерти своих близких.

– Прекрати! Ты не должен так ни говорить, ни думать! Ты всех спас, Гарри.

– Не думаю, что ей от этого легче, ведь погибли и ее муж, и дочь, оставив ее с новорожденным малышом.

– Не будем гадать, Гарри, просто напиши ей и предложи встретиться. Если нужно, я пойду с тобой.

– Хорошо, – Гарри сжал руку Гермионы.

– Ладно, а теперь рассказывай, почему дом открыт для Малфоя.

– Ты точно не… – Гарри хотел сказать «отцепишься», но побоялся, что Гермиона обидится.

– Я точно «не», так что рассказывай.

И Гарри рассказал, стараясь не упомянуть страну, что в школе вместе с ним учатся несколько хогвартцев, в их числе Малфой. Рассказал о том, как Малфой заставил его вылечить зрение, на этом месте Гермиона ахнула:

– Я думала, ты носишь линзы! И сказала так всем в Норе.

А он-то удивился, почему никто не спрашивал про его очки.

Гарри рассказал, как они с Малфоем попали в ловушку в замке Дракулы, и Гермиона так многозначительно подняла брови, что Гарри спросил:

– Что?

– Ничего, – улыбнулась она, – ты ж не думал, что я не знаю, в какой стране находится замок Дракулы?

– О Мерлин!

Гермиона рассмеялась:

– Не переживай, я никому не скажу.

Рассказал он и о своих «поклонниках», и о том, что попросил Малфоя прикинуться его бойфрендом, чтобы отвязаться от них и снять заклятие домового.

– Гарри, Малфой? Ты серьезно? Почему ты не попросил кого-то другого?

– Я живу с ним в одной комнате, – с тяжким вздохом признался Гарри, – так что это был самый удобный вариант, потому что в своей комнате нам можно немного расслабиться и не притворяться так уж сильно. А если бы я попросил кого-то другого, то нам пришлось бы всё время держать маску влюбленной парочки. И потом, Гермиона, он специально поехал со мной, чтобы помогать мне в случае чего, он сам признался.

– И ты веришь ему?

– Приходится верить, ведь он действительно все время помогает мне.

– Нужно почитать об этих домовых, – задумчиво сказала Гермиона.

Гарри засмеялся:

– Узнаю нашу Гермиону! – и добавил: – Может, мне нужно не только письмо Андромеде написать, но сразу и подарок послать Тедди, поможешь выбрать? А то я совершенно не представляю, что можно подарить такому малышу.

– Как будто я представляю! Но думаю, в магазине нам помогут.

– Кричер!

Гермиона вздрогнула и укоризненно посмотрела на Гарри.

– Когда у Малфоев ланч? – поинтересовался он у домовика.

– В час дня, хозяин.

Гарри вскочил:

– У меня всего пятнадцать минут! – он умоляюще посмотрел на Гермиону: – Может, ты сама выберешь игрушки для Тедди, а я по возвращении напишу письмо и отправлю их?

– Ладно, – Гермиона тоже встала, – я буду тебя здесь ждать. А что ты у Рона хотел?

– Ой! Я думал еще там что-то посмотреть для Тедди.

– Я зайду к нему.

– Только не говори ничего о Малфое.

– Молодой Малфой – очень достойный господин, – тут же вклинился Кричер.

– Кричер! – вскричал недовольно Гарри. – Лучше помоги мне мантию выбрать.

Домовик аппарировал в спальню Гарри, и тот побежал следом.

Кричер уже его ждал с парадной мантией в руках и самым необычным цветком, что видел Гарри.

– Что это?

– Стрелиция, хозяин, для миссис Малфой.

Гарри быстро сменил мантию и, схватив цветок, кинулся к камину, крича на ходу:

– Гермиона, скажи Рону, что я вечером загляну, или лучше пусть он приходит после работы.

– Скажу.

Гарри приостановился на секунду:

– Кричер, цветок какой-то не женский.

– Хозяин Гарри, стрелицию дарят людям храбрым и неординарным, когда хотят им выразить свое восхищение. К тому же этот цветок магический, он поможет достичь самых невероятных целей и покорить любые вершины.

Гарри, наверное, мог бы поспорить, но времени совсем не оставалось, и он шагнул в камин, пронесся по каминной сети, оказался в том же холле Малфой-мэнора и точно так его встречала миссис Малфой.

***

– Гарри, дорогой, как я вас рада видеть, – она протянула руки и нежно обняла его.

Гарри отставил руку с цветком в сторону, чтобы не помять его.

– Добрый день, миссис Малфой. Вот, возьмите, это вам, – он протянул стрелицию и вынул из кармана мешочек с флакончиком с воспоминаниями Нарциссы, – и это тоже.

– Какой прекрасный подарок, Гарри, спасибо. Но воспоминания… вы уверены?

– Да, они ваши и пусть будут у вас, я посмотрел их, спасибо, и за альбом тоже.

– Ну если вы так уверены, Гарри, – Нарцисса забрала мешочек и спрятала в карман мантии. – Пойдемте к столу, Драко сейчас спустится, он летал на пегасе и теперь поднялся переодеться, но если хотите, – добавила она с лукавой улыбкой, – я велю домовику проводить вас в его комнату.

– Спасибо, – натянуто сказал Гарри, – но думаю, мне лучше подождать его в гостиной.

Какой все-таки Малфой придурок! Зачем было врать родителям, что они встречаются? У Гарри всё кипело внутри от негодования.

Нарцисса провела его в столовую, в которой возле камина стоял мистер Малфой, разглядывая стоящие на каминной полочке фотографии. Услышав шаги, он обернулся и прохладно сказал:

– Добрый день, мистер Поттер.

– Добрый день, мистер Малфой, – хмуро глянул на него Гарри.

– Сейчас подойдет Драко, и будем садиться за стол, – весело прощебетала Нарцисса, – кстати, Гарри, вы идете в Министерство на Новогодний бал?

У Гарри в кабинете лежали два каких-то конверта из Министерства с печатью Кингсли Шеклболта, но он так и не удосужился их распечатать – совершенно не хватало времени.

– Наверное, нет, не люблю подобные мероприятия.

– Тебе придется пойти на бал, очевидно же, там будет пресса, и ты сможешь кинуть небольшой пробный камушек, чтобы немного взбаламутить министерское болото, – раздался от двери голос Драко.

Гарри резко обернулся и сразу почувствовал, как в комнате загустел воздух и нечем стало дышать.

– Вам не нравится политика Министерства, мистер Поттер? – поднял бровь Люциус.

– О том, что она мне не нравится, вы узнали еще на собственном суде в Визенгамоте, – спокойно сказал Гарри, хотя больше всего ему хотелось выйти на свежий воздух.

– Дорогие мои, давайте поговорим о политике после, – жалобно сказала Нарцисса, – а сейчас прошу всех к столу.

Гарри еще совсем не проголодался, но пахло удивительно аппетитно, хотя стол был сервирован значительно скромнее, чем для Рождественского обеда: запеченный картофель с начинкой, разнообразные овощи и мясо.

– Сейчас вы в центре внимания всего магического мира, и если вы действительно хотите что-то изменить, то это нужно делать именно сейчас, пока к вашим словам прислушиваются, а если вы будете прятаться, то очень скоро превратитесь в книжного героя – героя из легенд или сказок.

– Я не люблю политику, – мрачно сказал Гарри, – да и не знаю, что я могу такого сказать.

– Никто не любит политику, но она – рычаг для управления миром, и в вашей власти держать его в руках. Вы нашли, что сказать в суде, найдете снова.

– Милый, – строго посмотрела на Люциуса Нарцисса, – всё остывает.

После ланча Нарцисса предложила Драко показать Гарри свою комнату, Драко закатил глаза и повел Поттера в зимний сад. Они шли по мощеным камнем или посыпанным мелким гравием дорожкам мимо небольших прудиков с плещущимися в них рыбками и крошечных водопадиков. В саду было тепло и влажно как летом.

– Так какого боггарта, – поинтересовался Гарри, – ты сказал родителям, что мы встречаемся?

– Поттер, я выручил тебя в Румынии, ты выручил меня здесь, – самодовольно ответил Драко, – а иначе все каникулы родители подсовывали бы мне почитать родословные невест и обсуждали их достоинства, но у меня не было желания так бездарно тратить свое время.

Гарри остановился и посмотрел на Малфоя, поражаясь его наглости и одновременно понимая, что возразить нечего. Драко сверкнул серыми глазами и ухмыльнулся, и за мгновение до того, как это случилось, Гарри уже понял, что сейчас произойдет. У него было несколько секунд не дать этому случиться, отстраниться, оттолкнуть Малфоя, но его руки словно зажили собственной жизнью, и когда Драко потянулся к нему, обняли его, притянули к себе крепче.

Нежные губы властно накрыли рот Гарри, они были мягкие и твердые одновременно, язык Драко обвел контур губ Гарри и попросился внутрь. На нем еще оставался вкус яблочно-миндального пирога миссис Малфой, и Гарри посасывал его словно конфету. Они целовались до одурения, притираясь телами, чувствуя сильные мышцы друг друга. Руки Драко скользнули вниз, и он притянул к себе Гарри за бедра, ощущая неимоверное возбуждение – свое и Поттера. Драко никогда ни из-за кого не сносило голову, кроме Поттера, конечно, только в Хогвартсе это не имело под собой сексуальной подоплеки. Теперь же стоило ему увидеть Поттера, как всё, о чем он мог думать, это коснуться, поцеловать его, прижать к себе, не отпускать.

Мерлиновы подштанники, что ж это творится? Он же не мог влюбиться в лохматое несчастье всей своей жизни?!

***

– Смотри, – продемонстрировала Гермиона свои покупки, – я купила Тедди серебряный поильник с погремушкой.

«Поильник»… звучит как нечто для животных. Гарри с опаской открыл коробку, но там оказалась обычная с виду кружка с двумя ручками и предмет, похожий на ложку, который, видимо, и являлся погремушкой.

– А не поздно ему погремушки?

– Ничего не поздно! К тому же очень полезно, у него наверняка режутся зубки, а эту погремушку можно грызть.

– Думаешь, это не опасно?

Гермиона с негодованием воззрилась на неблагодарного друга:

– Думаю, его бабушка разберется, что к чему. Вот, еще я купила ему несколько развивающих игрушек: силиконовые кубики, пирамидку и конструктор. Мягкие игрушки я не покупала, они не гигиеничны.

Гарри не стал спорить: в детстве у него не было игрушек, разве что изредка перепадало что-то сломанное от Дадли.

Игрушки, купленные Гермионой, были яркими и красивыми; детали конструктора были слишком большими, чтобы малыш мог их проглотить, и они все были маггловскими, что Гарри и озвучил.

– Ну да, маггловские, я не успела забежать на Диагон-аллею, извини, но думаю, у тебя еще будет возможность подарить ему что-то магическое.

– Спасибо, Гермиона, ты меня так выручила, – Гарри и представлять не хотел, как таскался бы по детским магазинам в поисках подарка для Тедди.

Гермиона немного оттаяла:

– Да ладно, Гарри, мне было даже интересно. Но теперь давай продолжим наш утренний разговор, ты ж мне и половины не рассказал.

– Всё основное я тебе рассказал.

– Меня сейчас больше Малфои интересуют: вчера ты был у них на обеде, сегодня на ланче, это, знаешь ли, подозрительно.

– Ничего подозрительного! Когда с ними общаешься в быту, они довольно обычные люди.

– Что-то мне слабо в это верится, – проворчала Гермиона и добавила: – Ты не подумай, что я против твоего общения с ними, просто я боюсь за тебя.

– Кстати, давно хотел спросить у тебя, мне кажется, у меня появилась аллергия на Малфоя.

– Аллергия? – удивленно взглянула на него Гермиона. – И в чем это выражается? Никогда не слышала, чтобы маги страдали от аллергии, тем более на другого человека.

– Горло как будто распухает, дышать не могу и сердце колотится.

По мере перечисления симптомов брови Гермионы ползли всё выше.

– Гарри, а когда ты встречался с Джинни, – вкрадчиво начала она, – ты не чувствовал ничего подобного?

– Конечно нет! – удивленно взглянул Гарри. – Но она мне нравилась, – он задумался, – разве что, когда она встречалась с кем-то из парней, меня изнутри просто раздирало чудовище.

– Какое чудовище? – опешила Гермиона.

– Ревность, – усмехнулся Гарри.

– А теперь?

– Что теперь?

– Представь Джинни с каким-нибудь парнем.

– Зачем?

– Проведем небольшой эксперимент.

– Ты такая любознательная, Гермиона, – с сарказмом сказал Гарри, – просто настоящий ученый, всё б тебе эксперименты ставить.

– Тебе что, тяжело?

– Ладно, с кем?

– С кем угодно, да хоть с Дином Томасом, тем более она с ним встречалась. Закрой глаза, так будет проще.

Гарри хмыкнул, но глаза послушно закрыл.

– Что ты видишь?

– Они улыбаются друг другу.

– А ты?

– И я тоже улыбаюсь, – он открыл глаза.

– Чудовища нет? – небрежно поинтересовалась Гермиона.

– Нет. Погоди, ты что, хочешь опять свести меня с Джинни?

– Гарри, но ведь вы были влюблены в друг друга.

– Вот именно что были. Джинни очень хорошая, но я не вижу нас вместе.

– Ну хорошо, закрой снова глаза и представь вместо Дина Малфоя.

– С Джинни? – удивился Гарри.