Текст книги "Претвори меня в жизнь (СИ)"

Автор книги: LiaAmoro

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

========== Пролог. ==========

Любовь – это купание, нужно либо нырять с головой, либо вообще не лезть в воду. Если будешь слоняться вдоль берега по колено в воде, то тебя только обрызгает брызгами и ты будешь мёрзнуть и злиться…

С. Есенин

Раньше я боялась всего: любых перемен, неправильных слов, действий и их последствий. Я не рисковала, не перечила, не отстаивала свои интересы перед другими, играла роль послушной девочки, глядя на которую хочется лишь умиляться. Но теперь, стоя на краю обрыва, я оглядываюсь назад и понимаю, что в прошлое не вернуться. Я другая, и этот год изменил меня до неузнаваемости. Я билась насмерть за свое слово, совершила массу ужасных поступков, перевернула все вверх дном, докапываясь до правды. К тому же, полюбила так сильно, что готова отдать все, что у меня есть и чего нет, лишь бы сохранить жизнь ему.

Я сражалась со своими демонами, проигрывала и побеждала, упрямо шагая вперед. И все это время рядом был он, и я невероятно благодарна за это. Он всегда верил, направлял меня, помогал и давал силы идти дальше. Я никогда не смогу полюбить кого-либо так же сильно, поэтому и стою здесь, на краю, глядя в темные и непроницаемые глаза матушки-смерти.

Я вижу его вдалеке, и сердце замирает. Он скачет ко мне, полы его глупого черного плаща с подкладкой кроваво-красного цвета развеваются на ветру. Он ускоряется и мчится ко мне, чтобы успеть остановить, думает, что не достоин такого. Но я знаю, что нет никого в этом мире достойнее, честнее и благороднее. Мне никогда не доказать этого, хотя уверенность не отнять. Горло сдавливает от немой попытки проговорить хоть слово в пустоту, и я обращаю полный боли и отчаяния взгляд на центр моей Вселенной.

Адам спрыгивает с лошади и подбегает к краю, остановившись в шаге от пустоты. Но мы по разные стороны обрыва, и он не в силах что-либо изменить, как бы ни пытался. Мои глаза расширяются от испуга, когда он чуть не соскальзывает в бездну, но я стараюсь не подавать вида, молясь, чтобы предательские соленые капли не окропили щеки.

– Нина! – приятный голос разносится ветром над обрывом, долетая до меня. Я невольно вздрагиваю от того, как он произносит мое имя. – Остановись! Клянусь, если ты сделаешь это…

Я отвожу взгляд, не в силах смотреть, какую муку приносят ему эти слова. Но выбора у нас нет – Адам это знает, несмотря на то, что в жизни не посмеет решиться на такой шаг. Сжав кулаки, я зажмуриваюсь и пытаюсь заглушить его слова любыми мыслями, но ветер, будто издеваясь, приносит фразы с сильными порывами, словно бросая в уши каждый слог, отчетливо и ясно, как капли воды в пещере.

– Прошу, Нина. Мы придумаем другой способ, только отойди от края, – голос парня дрожит, срываясь на панические ноты.

Я чувствую физическую боль от его страданий, но упрямо продолжаю смотрю в черную бездну, не шевелясь. Я должна – нет, обязана – спасти его, даже ценой своей жизни. После содеянного не такая уж и высокая плата.

Адам замолкает, и я поднимаю голову. Его прекрасное лицо закрыто руками, на пальце блестит кольцо с гематитом. Он плачет. Грудь сжимает тисками от его терзаний и осознания всего того, через что я заставила его пройти. Тяжелый камень вины плотно оседает в желудке, не позволяя шевелиться и даже дышать.

– Адам, – тихо произношу я, судорожно набирая воздух в легкие, но он слышит и резко вскидывает голову на звук.

Парень не вытирает слезы и не двигается – ему совсем плевать, что происходит с ним, для него существую лишь я – девушка, в которой он разглядел все, что та усердно, с детской жадностью, прятала. Черт возьми, что же я натворила?

Я нахожу на шее подвеску с изображением льва. Сейчас его глаза горят розово-красным с оттенками фиолетового. Слишком много эмоций – амулет просто не может ясно передать всю ту любовь, нежность и сладость, которые поедали мое измученное сердце. Пальцы крепко охватывают голову льва, и я, не отрывая взгляд, смотрю на Адама, пытаясь впитать каждую частичку его в свою память.

– Будь храним Королевой, – произношу я и делаю шаг в бездонную пустоту.

========== Глава 1. ==========

Комментарий к Глава 1.

Песни, играющие в клубе:

Big Boi – Kryptonite

∆₮LΛNT – milka

ZL Project – Galleriet 2015

(Все песни ВКонтакте)

У него глаза такие,

Что запомнить каждый должен.

Мне же лучше, осторожной,

В них и вовсе не глядеть…

А. Ахматова

Последний год школы. Даже не верится, что уже прошло одиннадцать лет моего заточения в этом кошмарном заведении. Совсем скоро все будет позади, а сейчас надо свыкнуться с этой мыслью и придумать, что делать дальше.

Я стояла около входа в школу и ожидала своих подруг: Лору и Вивьен. Легкий ветерок шелестел еще зелеными листьями деревьев, небольшие клумбы у входа продолжали цвести и радовать глаз, повсюду сновали ученики, создавая непрерывный шум смехом и разговорами. Мимо меня пронесся какой-то парень на велосипеде с такой скоростью, что мои, сегодня распущенные, волосы сдуло на лицо. Я недовольно вернула пряди на место и проводила «гонщика» презрительным взглядом. Странно, но я еще не видела никого из своей параллели, хотя торчу тут уже двадцать минут.

Солнце выглянуло из-за облака и осветило территорию школы яркими лучами, заставив сощурить глаза. Уже через секунду я обмахивалась единственной взятой из дома тетрадью на случай того, если нужно будет что-либо записать. С памятью у меня всегда были небольшие проблемы.

Достав телефон из сумки и посмотрев время, я тяжело вздохнула, понимая, что прошло уже полчаса с того момента, как я приехала сюда. Иногда быть пунктуальной ужасно неудобно. Хорошо, что я не из числа таких людей. Это был единственный случай, когда я пришла так рано.

Решив связаться с девочками, я зашла в WhatsApp и отправила сообщение в нашу беседу с мольбой приходить быстрее, но никто не ответил. Что ж, ничего не оставалось, как пойти одной – не очень хотелось приходить за полчаса до нужного времени и все равно опаздывать, хотя это вполне в моем репертуаре.

Внутри школы чувствовался не до конца выветрившийся запах краски и древесины – в этом году директриса затеяла капитальный ремонт. Повсюду слышались обрывки разговоров – в основном сплетни о великолепной вечеринке самого популярного парня нашей параллели Марка Тайера. Каждая девушка школы мечтала о нем, даже когда он был первокурсником. Слава богам, меня эта любовная «волна» обошла стороной – не хотелось выглядеть так же жалко, как эти девицы, идущие на все, лишь бы Марк обратил на них внимание. Да и он бы все равно не заинтересовался мной – в его вторых половинках ходили самые красивые и популярные девушки школы. Обычно после расставания с ним об этих девушках ходили такие ужасные слухи, что даже мои уши вяли, хотя мне никогда это не было интересно.

А вот и он – Марк Тайер собственной персоной. Я окинула его скучающим взглядом и внутренне признала, что у него определенно есть внешние данные. Но есть ли душевная красота? Парень подмигнул мне и улыбнулся, заметив, что я разглядываю его. Я удивленно приподняла брови и отвернулась, направившись в кабинет. Как хорошо, что Марк хотя бы не в моем классе. Терпеть не могу все эти замашки альфа-самца.

Я вошла в кабинет и заметила своих подруг, мило беседующих за последними партами. Что за?.. Я направилась к ним, сердито сведя брови и закусив губу. Ненавижу эту привычку, но отучиться невероятно сложно.

– Я ждала вас на жаре чертовых полчаса! Как вы оказались здесь? – я скрестила руки на груди и затопала ногой в ожидании объяснений.

Вивьен, которую все называли Ви, а я коверкала до Вивя, приподняла голову и заговорила:

– Мы только вошли. Не видели тебя снаружи. Где ты была?

Как можно было не заметить меня? Я стояла почти у входа. Вслух я этого не произнесла, потому что почувствовала ужасный удушающий запах дорогих духов и вовсе забыла, о чем шел разговор. Позади раздался стук каблуков, и аромат стал просто невыносимым.

– Не говорите, что Саманта здесь, и теперь она учится в нашем классе, – умоляюще произнесла я, понизив голос практически до шепота.

На лицах девочек отразились сочувствие и сожаление. Черт, так и знала, что выпускной год не может быть идеальным.

Надменный голос разнесся по кабинету, заставив всех затихнуть. Девушка обращалась ко мне:

– Привет, Нина. Поверни ко мне свое прекрасное личико, – из каждого слова сочился сарказм.

Я напряглась и медленно повернулась к ней, силясь выдать максимально уверенное выражение лица. Выглядела Саманта, как обычно, оскорбительно богато и вычурно: рыжие завитые волосы ниспадали на плечи, ярко-зеленые пронзительные глаза с нарощенными ресницами подведены, на губах красовалась красная матовая помада, а одета девушка была в обтягивающее каждый сантиметр тела белое платье с глубоким вырезом. На ногах красовались туфли на шпильке, поэтому она возвышалась надо мной на добрых десять сантиметров. Зачем приходить в школу так, будто заскочила сюда на десять минут, а потом собираешься на премию «Оскар»?

– И тебе привет. Как прошло лето? – я изобразила неподдельный и искренний интерес, хотя, на самом деле, меня подташнивало от ее духов, да и от нее самой тоже.

– Спасибо, что спросила. Как-то скучновато. Съездила в кругосветное путешествие, – ответила девушка, разглядывая невероятно длинные красные ногти.

Всего лишь кругосветное путешествие. Я провела свои каникулы в Вильямстауне у бабушки, где единственным другом был кот по имени Тиран, который пытался найти свою любовь. Как-то я пыталась закинуть его в соседское окно на втором этаже, потому что там жила очаровательная белая кошечка, но промахнулась, и Тиран приземлился когтями прямо мне на лицо. После этого наши отношения заметно испортились – он просто не хотел идти на контакт и убегал.

Наконец, в кабинет вошел учитель, и нам пришлось закончить диалог, чему я была несказанно рада. Я заняла место перед Лорой и повернулась к учителю.

В течение получаса я почти уснула от скукоты, льющейся из уст мистера Шрица. Этот год последний и самый важный, мы должны забить на свою личную жизнь и учиться-учиться-учиться, чтобы поступить в хороший колледж и получить шанс на нормальное будущее. Как будто мы этого не понимаем, и нам нужно повторять по сто раз, чтобы уж точно дошло. Примерно такую же речь я выслушала во время завтрака от мамы и уже тогда прилагала усилия, чтобы не закатить глаза, но второй раз за день – уже перебор.

После всей этой нудятины нам разрешили пообщаться десять минут, а затем мы отправились на фотосессию для выпускного альбома. Пока там фотографировался другой класс, нам приходилось в ожидании изнывать от жары.

Развернувшись к подругам, я решила поболтать с ними, чтобы немного отвлечься от воспоминаний о неприятном разговоре с Самантой. Да уж, этот год будет непростым.

– Сходим куда-нибудь сегодня вечером? В «Ультрафиолет», например? – я заговорщически повела бровями.

Этот кафе-бар был нашим любимым местом – там зависала почти вся школа, а прославился он потому, что там можно купить выпивку, даже если тебе нет двадцати одного. Конечно, мы любили это место не только поэтому – там всегда играла классная музыка и можно познакомиться с кем-то по-настоящему интересным. Я обожала танцевать и петь в караоке, хотя голос у меня был не очень, но пара рюмок алкоголя заставляли забыть о том, что уши людей могут пострадать от моего пения.

Лора согласно закивала, а вот Вивя отказалась, потому что собиралась пойти куда-то с парнем. Мы еще не были с ним знакомы, потому что они начали встречаться не так давно – пару недель, может быть.

– Когда ты уже нас познакомишь? – захныкала Лора, озвучивая мои мысли.

– Завтра он уезжает в Нью-Йорк на неделю, а после с удовольствием, дамы, – Вивьен смущенно улыбнулась.

Такая улыбка появлялась на ее губах почти каждый раз, когда тема заходила о ненаглядном Питере. Еще в первый наш разговор я поняла, как сильно подруга влюбилась, и была рада за нее. Это здорово – иметь парня на последнем году обучения в школе. Я бы хотела так, но пока не было возможности подарить кому-то свою любовь и заботу.

К нам вернулся лысенький старичок мистер Шриц и сообщил, что фотосессия переносится на завтра из-за неполадок с техникой. Меня эта новость не особо расстроила – завтра можно будет лучше подготовиться и предстать перед камерой во всеоружии, а вот Саманта, естественно, начала возмущаться:

– Неужели нельзя обращаться с техникой нормально, чтобы ничего не ломать? Люди ведь готовились к этому событию, – она возмущенно взмахнула волосами и взглянула на меня. – Хотя не все.

Мои щеки начали немедленно краснеть от злости. Как она смеет говорить это?

– Мистер Шриц, как видите, Саманта подготовилась так, будто на ковровую дорожку собралась. Неужели вы отнимете у нее эту возможность? Сфотографируйте ее хотя бы на телефон, – произнесла я. Лицо Сэм вытянулось, а по классу пошли смешки.

Тут учитель решил обратить внимание на ее наряд, отчего по лицу расплылась довольная улыбка Чеширского кота.

– Уиткомб, что на вас надето? Какой кошмар, какая вычурность, какая… вульгарность! – запричитал мужчина, промокнув платком потный от жары лоб.

Я обернулась к Лоре, едва сдерживая смех, готовый вырваться из меня, как пробка от шампанского. Самую популярную девушку школы унизил учитель, и я этому способствовала.

Терпеть издевательства от нее все годы старшей школы было моей прерогативой – я даже не пыталась возражать, считая, что она права. Но сейчас я понимаю, как глупо было так думать, ведь я выгляжу ничуть не хуже, к тому же имею какие-то границы дозволенного в поведении. Наконец-то она получит по заслугам, и мне даже не придется прикладывать к этому руку.

Подруги смотрели на меня с участием. Они знали, как сложно было все эти годы терпеть унижения, но теперь я официально перешагнула черту, сдерживавшую меня, и сейчас не понимала, почему так долго копила все в себе.

Уже через минуту все успокоились и стали расходиться, а Саманта подошла ко мне и схватила за ворот белой футболки.

– Ты поплатишься за это.

На секунду мне стало страшно – в глазах Сэм горели огоньки злости и даже ненависти. Я не знала, на что она могла пойти, чтобы уничтожить меня раз и навсегда.

– Не трогай меня, – твердо ответила я, отбрасывая ее руку и свой страх в сторону.

Саманта окинула меня уничижительным взглядом и ушла, а я, наконец, смогла свободно вздохнуть, не ощущая повсюду кошмарный аромат парфюма.

В кабинете остались только я и мои подруги. Мы переглянулись и поднялись с мест, собирая вещи.

– Ты молодец, – похвалила Вивьен и обняла меня. – Серьезно, я не знаю, почему она так не любит тебя, но ты смогла дать отпор этой змее.

Я обняла ее в ответ, а потом защекотала. Подруга, хихикая, выпрыгнула из объятий. Вивя ненавидела, когда ее щекочут, но я делала это постоянно.

– Нам с Лорой нужно докупить всякой ерунды к школе. Ты с нами?

– Нет, мне нужно в библиотеку. С тобой, – я указала пальцем на Лору, – мы встретимся вечером, а с тобой, Вивя, только завтра.

Мы попрощались и разошлись в разные стороны. Мне нужно было топать аж в другое крыло, а школа у нас была не маленькая.

В этом году я взяла совсем мало предметов для изучения: алгебра, химия, астрология, испанский, углубленный английский, гимнастика и курсы по французскому. Астрология с французским появились только в этом году, и я решила попробовать что-то новое – меня всегда привлекали языки и звёзды. Что я знала точно, на астрологии нас научат составлять гороскопы – это казалось интересным.

В библиотеке я сразу окунулась в приятный запах старых книг и уютную тихую атмосферу. Библиотеки были моей страстью – находиться здесь всегда доставляло мне одно удовольствие. Я поздоровалась с библиотекарем и пошла вглубь помещения, отыскивая необходимые книги на стеллажах и полках. Школьная библиотека была полна разнообразных книг, я нашла для себя справочник по химии, пособие по французскому и милый любовный роман, мимо которого не смогла пройти. Уже почти у выхода я вспомнила, что мне нужен курс астрологии, и вернулась.

Кипа книг мешала аккуратно выйти из библиотеки, и мне пришлось открывать и закрывать дверь попой. Как абсолютно неуклюжий человек, я споткнулась о собственную ногу и упала, приземлившись на четвереньки и рассыпав книги вокруг себя.

Я чертыхнулась подняла голову вверх и узрела совершенство. Ко мне спешил какой-то парень – очевидно, новенький и, скорее всего, выпускник. По крайней мере, на это я сохраняла надежду. Высокий, темноволосый, его челка была зачесана набок, каре-зеленые глаза обеспокоенно смотрели на меня. На парне были надеты черная толстовка, джинсы и белые кроссовки.

Он опустился на корточки и стал собирать разбросанные на полу коридора книги. Тут до меня дошло, что я стою на четвереньках и с открытым ртом бесстыже разглядываю новенького. Я спохватилась и попыталась подняться на ноги, но наступила на книгу и снова оказалась на полу, только теперь плюхнувшись на попу. Губы брюнета расплылись в широкой улыбке, отчего его лицо будто озарилось, а вот мне хотелось упасть в третий раз, проломить дыру в полу и провалиться в школьный подвал, смешавшись с крысами, и исчезнуть на веки вечные.

– Давай помогу подняться, – его голос оказался совершенно очаровательным. – Не уверен, что ты сможешь сама.

Парень протянул руку, и я, ухватившись за нее, поднялась. Мы встали вместе, но вдруг на лицо новенького застыло благоговейное восхищение – он смотрел в пространство, очевидно, не замечая меня, и мы по-прежнему держали друг друга за руки. Я не понимала, на что он смотрит и почему не отнимает руку, поэтому стояла, как набитая дура, и таращилась на него. Неожиданно брюнет вырвал свою ладонь и перевел пронзительный взгляд на меня. От испуга я отпрыгнула, прижав руку к груди и защищаясь первой схваченной книгой.

В коридоре слишком быстро стало людно: многие шли в библиотеку – им требовались книги. Здорово, что такие люди еще не вымерли. На нас особо никто не обращал внимания, но некоторые девушки бросали заинтересованные взгляды на парня рядом со мной. Звонков сегодня не было, поэтому уровень шума в школе был ниже – к сожалению, это лишь до завтрашнего дня.

Парень поднял остальные книги с пола и подал мне. Я хотела еще раз дотронуться до теплой и мягкой кожи брюнета, но не стала рисковать, поэтому быстро выхватила кипу книг и пробормотала слова благодарности. Казалось, на этом наше взаимодействие закончилось, но я продолжала неуверенно топтаться на месте.

– Ух ты, да у нас новенький! – раздался высокий и надменный голос Саманты, которая не спеша приближалась к нам, чтобы вконец все испортить.

Внутри всё сжалось от отвращения, хотя, по сути, мне должно быть без разницы, но из-за поведения этой девицы в душе поселился комок ярости и отвращения. Лучшим выходом было уйти отсюда и позволить Сэм миловаться с новеньким, но мне не хотелось оставлять их одних. Я прижала книги сильнее к груди и стала наблюдать.

Саманта приблизилась в брюнету, протягивая руку. Парень взял ее и оставил легкий поцелуй на тыльной стороне ладони. Черт, у меня сохранялась надежда, что он просто пожмет Саманте руку! Иногда галантность только мешает жить – не знаю, как остальным, но мне точно.

– Я Саманта, но ты можешь называть меня Сэмми, – на лице девушки расплылась кокетливая улыбка, и она стрельнула глазами на парня. Я лишь фыркнула: Сэм не особо была похожа на красавчика под два метра ростом из «Сверхъестественного».

– Адам.

Меня резко передернуло от прозвучавшего имени – оно казалось невероятно знакомым, будто какой-то запах из детства: я знала его, но не могла конкретно определить. Это ощущение поглотило меня целиком, пришлось сосредоточить взгляд на парне, чтобы не выпасть из реальности.

Внимание заострилось на чертах лица Адама: темные волосы цвета горького шоколада были уложены на одну сторону, что невероятно ему шло, карие с крапинками зеленого глаза внимательно следили за действиями Саманты. Блики от лучей солнца, падающих из окна, придавали его глазам некоторую сказочность и неестественность. Выразительные брови с изломом делали акцент на глаза, добавляя взгляду мрачности и загадочности, губы были немного пухлыми, но чувственными и, скорее всего, очень мягкими на ощупь. Парень высунул кончик языка и смочил их, а затем его лицо тронула привлекательная мальчишеская улыбка, которая смягчила черты, придавая новенькому почти невинный вид.

Адам перевел взгляд на меня и оглядел сверху вниз – наверное, подумал, почему я все еще здесь подслушиваю их милую светскую беседу, от которой мой желудок протестующе сжимался и просил уберечь его от этого зрелища.

– Мне пора домой, – быстро произнес парень, подмигнув Сэм, и стал удаляться.

Я смотрела ему вслед, ощущая невероятное напряжение, охватившее меня после того, как я узнала его имя. При этом я стопроцентно была уверена, что никогда не встречала его раньше и не могла чувствовать это странное ощущение, что мы уже знакомы.

Уже в конце коридора парень обернулся и одарил меня легкой улыбкой. Я смутилась и уставилась в пол, но затем подняла взгляд и послала ответную скромную улыбку.

Саманта, несомненно, заметила это своим ястребиным взглядом и уже хотела что-то сказать, но я оборвала ее и устремилась вон из школы. Это место совершенно не давало думать, возможно, именно поэтому было так сложно понять, почему у меня такое знакомое ощущение, связанное с новеньким.

Покинув шумную и неприятную атмосферу школы, я набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. Так уже лучше. Вдалеке виднелся мой нежно-голубой жук, который мы красили с папой в начале весенних каникул. Я быстрой походкой направилась к нему и села в уютный и родной салон, в котором всегда пахло клубникой и шоколадом, потому что мой младший брат Джексон подарил мне ароматизатор. Это было так мило – он даже повесил его самостоятельно – и теперь я постоянно вспоминала братишку, где бы ни ехала.

На улице стало невыносимо жарко, ветер был сухим и горячим, что делало температуру почти непереносимой. Я открыла окна и включила барахлящий кондиционер, чтобы почувствовать хоть немного прохлады на коже.

Дороги сегодня почти пустовали, зато пешеходов было великое множество: мамы с колясками, люди, выгуливающие собак – сегодня никто никуда не спешил. Казалось, жара тормозила весь город.

Почти подъехав к дому, я обратила внимание, что откуда-то валил густой черный дым, и было похоже, что он из моего белого достаточно большого дома. В голову стали заползать самые ужасные мысли, рисуя устрашающие картины. Сердце ускорило ритм, мной одолевала паника, дышать стало почти невозможно. Я со всей силы надавила на газ и рванула к дому, паркуясь на газоне, за который мама могла расстрелять, но сейчас это волновало меньше всего. Наш дом горел: все было объято ярко-оранжевыми языками пламени.

Ноги подкосились, когда я вспомнила, что дома должны быть мама и брат. Я зажала рот рукой, чтобы не закричать, и постаралась успокоиться. Думать было некогда, ноги сами понесли внутрь. Только я зашла, как рядом со мной рухнул обугленный шкаф. Встроенное зеркало разбилось на мелкие осколки, впившиеся мне в икры и лодыжки. Боль была ощутимой и очень неприятной, но я запихнула ее куда подальше и осторожно направилась на кухню – спешить нельзя, иначе есть риск остаться здесь и сгореть заживо.

Я схватила тряпочку и смочила ее водой из чашки: теперь можно было не беспокоиться об удушающем дыме.

– Мама, Джексон! – громко позвала я родных, но никто не откликнулся.

О, нет. Я закричала громче, надрывая легкие так, что зашлась в сильном кашле, заглотив дым. Мелкими перебежками я начала перемещаться по дому в поисках семьи. Глаза нестерпимо слезились, но мне приходилось упрямо продолжать поиски.

– Нина! Джеки на втором этаже! – послышался откуда-то приглушённый голос мамы. Она хотела сказать что-то еще, но закашлялась и замолкла.

Чувство облегчения накрыло с головой: они были живы. Может, и нездоровы, но точно живы. Я бросилась на второй этаж: деревянная лестница стала совсем хрупкой – вся обваливалась и шаталась. Мне нужно было вызволить Джексона и позвонить 911. Черт, в спешке я забыла телефон в машине!

Наконец, я забралась на второй этаж и стала звать брата. Мальчик выбежал из комнаты и побежал ко мне, но прямо перед ним из стены выпало окно и упало на почти сгоревший деревянный пол. Не выдержав такого веса, пол проломился, и образовалась огромная дыра, в которую наступил Джексон. Я молниеносно протянула руки, пытаясь поймать братишку, но мне не хватило скорости.

Из горла вырвался истошный, нечеловеческий вопль, слезы заволокли глаза. Внутри образовалась черная дыра, я сжала футболку на груди и кричала, не в силах вытерпеть боли. Это моя вина, я не смогла спасти его. Он был таким маленьким – вся жизнь впереди, свои победы и поражения, а теперь Джексон никогда не сможет пережить этого.

Виски сдавило, я постоянно кашляла, вдыхая сумасшедшее количество дыма. Через секунду я почувствовала, что теряю сознание.

– Нина! Господи, что с тобой такое? – внутри черепной коробки прозвучал перепуганный голос мамы. Но она была внизу – я точно это помнила.

Сильно зажмурившись, я распахнула глаза и узрела перед собой растерянное и обеспокоенное мамино лицо. Рядом сидел Джексон и непонимающе смотрел на нас. Солнце ярко светило из окна, все было тихо и спокойно – даже не верилось, что секунду назад был пожар.

Охватившее чувство радости вытеснило все вопросы, и я крепко обняла маму и брата, плача у них на плечах.

– Дорогая, что произошло? – мама отстранила меня от себя и заглянула в глаза.

Теперь я понимала, что вела себя крайне странно – не представляю, каково было им видеть меня такую. Голова гудела от напряжения – мне захотелось потереть виски, но я побоялась испугать маму этим жестом. Произошедшее было таким реальным – сейчас переключиться в действительно реальный мир казалось почти невозможным.

– Я не знаю, мам. Мне показалось, что… – в затылок резко ударила волна жгучей боли, и мне пришлось замолчать, опустив веки. Перед глазами в темноте что-то вспыхнуло ярким желтым сиянием, а внутри будто промелькнуло смазанное пятно, похожее на человека.

Я заставила себя подняться, сказав маме, что болит голова, и пошла к себе. У меня не было слов и сил, чтобы объяснить, что произошло. К тому же, сама себе объяснить произошедшее я тоже не могла.

В моей комнате всегда было свежо и чувствовался легкий запах ландышей. Помещение было небольшим, но выглядело достаточно просторным из-за белых обоев. Напротив входа находилась уютная лоджия, возле которой стояло деревянное сооружение – сверху я положила матрас и плед, а также набросала много разных подушек. Получилось очень мягкое и приятное место, где можно было наблюдать за людьми и природой, писать стихи, а осенью пить горячий чай или какао, укутавшись в еще один плед. Это место было моим любимым. Все, что могла, я оформила в нежно-голубом цвете с оттенком фиолетового: полки, уставленные книгами, ковер на полу, резное зеркало в полный рост, прикроватную тумбочку. Односпальная кровать с фантастически-мягким матрасом, заправленная нежно-голубым покрывалом, стояла у стены так, чтобы утром солнечные лучи не мешали спать. Обычный белый стол был почти пустым: на нем лежали лишь пара тетрадей, ноутбук и всякие канцелярские принадлежности – а рядом, естественно, стоял стул, предназначенный для работы за компьютером. Часть стены была обклеена разными стикерами и бумажками, на которых я записывала стихи и разные фразы. Напротив стола расположились вешалка для одежды и шкаф. В нем на нижних отделениях стояла обувь, посередине висела верхняя одежда, а чуть выше хранились всякие учебники и подобные вещи. Странная система, но мне так удобно. На вешалке висело все, что я носила куда бы то ни было, и рядом зеркало, чтобы оценить выбранный наряд «не отходя от кассы».

Странное видение отняло огромное количество энергии, поэтому я моментально улеглась спать. Мне часто снились сны, но в этот раз не было ничего.

Меня разбудил телефонный звонок от Лоры. Спросонья я не поняла, откуда идет звук, пока в комнату не вошла мама и не подала телефон.

– Да?

– Я заеду за тобой в восемь. Все же в силе? – поинтересовалась Лора.

Я посмотрела на маму, которая точно слышала, что спросила подруга. Она кивнула, и я ответила Лоре положительно. На этом разговор закончился, хотя обычно мы говорили по часу и даже дольше.

Поднявшись с кровати, я потянулась и посмотрела на маму. За окном уже вечерело – значит, я проспала больше, чем думала. Часы на телефоне показывали почти шесть – папа вот-вот вернется с работы, а я даже не помогла приготовить ужин.

– Мама, прости, что не помогла. Папа уже дома?

– Ничего, главное, что отдохнула. Ты можешь помочь с соусом для пасты, – ее лицо озарила добрая улыбка. – Папы еще нет, он заедет за продуктами.

Вечер прошел в тишине и спокойствии. Я помогла приготовить ужин, папа вернулся с работы, и мы все вместе поели. Меня немного напрягало изможденное лицо папы, но он избегал моего взгляда, а мама делала вид, что ничего не замечает. Я не хотела ничего спрашивать при Джексоне, поэтому отложила этот разговор.

Нужно было собираться в «Ультрафиолет», поэтому я поблагодарила маму и пошла в комнату, потому что со стола убирать было не нужно – с самого раннего возраста мы с мамой всегда готовили, а папа мыл посуду.

Среди кучи вещей я нашла черное обтягивающее платье с V-образным вырезом. Оно доходило до середины колен, а вдоль разреза на левой ноге переплеталась золотистая лента. В сочетании с босоножками на не очень высоком каблуке и высоким хвостом всё это смотрелось просто великолепно. Макияж я решила сделать неброским, чтобы основное внимание досталось платью, но без стрелок на глаза не обошлось.

За окном мелькнул свет фар, а потом раздался гудок, возвещающий о приезде Лоры. Быстро попрощавшись с домочадцами, я выбежала на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух. Было еще не темно, но на горизонте исчезали последние лучи закатного солнца. Ветра не чувствовалось совсем, поэтому я не опасалась замерзнуть и не стала брать ничего из дополнительной одежды.

Лора была одета в такое же платье, как у меня, но белого цвета, а волосы песочного оттенка завила в шикарные пышные локоны. Подруга выглядела прекрасно, и я сказала ей об этом, получив в ответ такой же комплимент.

Ехать было недалеко, поэтому за выбор музыки сражения не было – тем более, мы ехали в бар с танцполом, на котором можно и потанцевать, и музыку послушать. У меня поднялось настроение – я буквально предвкушала предстоящий вечер и даже думать забыла о произошедшем «пожаре». Сейчас нужно было расслабиться и получать максимальное удовольствие. Последний год в школе должен стать запоминающимся, чтобы было, что вспомнить через несколько лет.