Текст книги "Семья - это святое (СИ)"

Автор книги: Leras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Что это было? – прошептала та, сжимая в ладонях ледяные пальцы родственницы, – тебе наверно не стоило колдовать… Ты еще слишком слаба…

– Это были предки, – неожиданно ответила Тори, и не сводящая с нее ошеломленного взгляда Кристина неверяще покачала головой.

– Им-то что нужно?

– Они хотят, чтобы я вернулась, – тихо отозвалась лежащая на диване ведьма.

– Нет! – с отчаяньем воскликнула Крис, – нет! Ты нужна нам! Неужели ничего нельзя сделать?!

– Кое-что можно.

– Тогда не будем медлить, Тори! Назови нужные ингредиенты и я все принесу!

– Боюсь, что он только один, – невесело хмыкнула та, поднимая на Кристину обреченный взгляд.

– И что же это?

– Не что, а кто, – поправила ее Виктория, – мне нужен Кол Майклсон. Если я хочу остаться в этом мире, мы должны подтвердить наш брак.

========== Часть 12 ==========

Последующие дни превратились для Хелен в настоящий ад. То, что происходило с ней, было гораздо хуже пыток, на которые ее мучитель так и не пошел, избрав, по всей видимости, для ведьмы наказание другого рода.

Каждый вечер Хелен, которая первое же утро после совместной ночи с Первородным проснулась в его объятьях, до последнего гнала от себя сон, отодвигаясь на самый край широкой кровати. Тем не менее, гонимая ночным холодом, раз за разом она пододвигалась к Элайдже все ближе, пока утром второго дня не проснулась от того, что почувствовала на своем лице горячий взгляд.

Жаркий румянец залил девичьи щеки, еще до того, как она открыла глаза. Хелен лежала на боку, закинув ножку на бедра Майклсона. Одна ее ладонь покоилась у него на груди, а вот вторая… Тонкие девичьи пальцы накрыли мужской пах, и ведьма чувствовала, как в ее ладонь упирается внушительных размеров напряженный член, что видимо и было причиной обжигающего взгляда вампира.

Голубые глаза расширились, занимая половину лица, когда Элайджа мягко улыбнувшись, протянул хриплым после сна голосом.

– Продолжай, ангелочек, я не против…

Хелен вспыхнула, мгновенно убирая ладонь, и откатываясь от вампира на противоположную половину кровати.

– Не смущайся, – довольно протянул Майклсон, пододвигаясь к девушке ближе.

– Я … – выдавила из себя ведьма, – я не хотела… прости…

– Не извиняйся, – с улыбкой искусителя проговорил Элайджа, – если хочешь, я тоже могу сделать что-нибудь подобное, чтобы мы были в расчёте. Например, потрогать твою грудь…

Представившая это Хелен, под смех Первородного, пулей вылетела из постели, прячась в ванной.

Вампир так и не заменил ее цепи на привезенные Клаусом браслеты, и ведьма, как смогла, умылась ледяной водой, прежде чем вернуться в спальню. Элайджа все еще был в постели, не сводя с нее тяжелого взгляда, и Хелен осторожно шагнула в его сторону, вытягивая вперед руки.

– Я хочу в душ, – неуверенно проговорила она.

– Я тоже, – невозмутимо отозвался Майклсон.

– Я подожду, – прикусив губу, пробормотала девушка, опуская глаза в пол.

– Напрасно, – хмыкнул Элайджа, – в любом случае я успел рассмотреть все твои прелести, еще несколько дней назад. Ничего нового я бы не увидел, ангелочек.

– Зато мне не хочется рассматривать тебя, – едва слышно пролепетала ведьма.

– Да, – кивнул вампир, – ты предпочитаешь трогать.

После его слов лицо Хелен загорелось огнем, а Майклсон, посмеиваясь, отправился в ванную.

Все эти дни у Элайджи было на удивление хорошее настроение, и обычно после завтрака он приходил к ней в библиотеку, выбирая себе книгу, чтобы скрасить досуг. В первое утро они едва ли обменялись парой слов, но ближе к вечеру, между вампиром и ведьмой завязалась первая беседа, и Хелен с удивлением отметила, что Майклсон был на удивление хорошим рассказчиком. На следующий день, она, наблюдая за тем, как он готовил ей блинчики, уже сама расспрашивала его об обычаях Средневековья. Элайджа отвечал охотно, сопровождая свою историю забавными подробностями, и Хелен смеялась над его шутками, на миг забывая о том, с кем именно разговаривает.

И все же несмотря на то, что дни они проводили в почти беззаботной атмосфере, вечера, когда ей приходилось ложится с Первородным в одну постель, по-прежнему были для Хелен проблемой. Хуже было лишь по утрам, когда она просыпалась в его руках, совершенно не помня, как там оказалась. Девушка винила во всем ночной холод, который толкал ее к единственному источнику тепла, коим было сильное тело вампира.

Хелен не знала, куда деваться от стыда, после того, как коснулась мужского паха, но утро третьего дня выдалось еще хуже.

Вечером ничего не предвещало беды. Хелен с любопытством расспрашивала вампира о его жизни в Средневековье, и Элайджа был, как обычно, красноречив. Хелен и не заметила, как погрузилась в сон. Всю ночь она видела мутные, горячие сцены со своим мучителем в главной роли, от которых жар бурлил в ее крови, отдаваясь напряжением между ножек. Ведьма еще не знала, что ждет ее после пробуждения.

Пальцы на обнаженном бедре, которые рисовали линии вдоль трусиков, и что-то твердое упирающееся в ее попку – первое, что почувствовала Хелен, проснувшись. Она попыталась опустить вниз сбившуюся до талии ночную сорочку, но сильная рука Элайджи, скользнувшая по ее телу, и замершая на холмике налитой груди не позволила этого сделать.

Ведьма почувствовала, как от нежного прикосновения ее кожа начинает пылать, и бурлящий в крови жар желания, устремляется вниз, заставляя ее с силой сжать бедра. Но самым страшным было то, что ей не хотелось, чтобы это заканчивалось. Напротив, девушка желала, чтобы вампир уделил внимания и второй ее груди, а лучше стянул ко всем чертям ее сорочку и прижал к своему обнаженному телу, а потом…

С большим трудом, прикусив до боли нижнюю губу, она смогла прийти в себя, вырываясь из плена своих сумасшедших, отчаянных желаний.

– Что ты делаешь? Отпусти! – сонным, но возмущенным голосом выдохнула Хелен.

– Отпущу, если скажешь, кто тебе снился и из-за чего твои трусики уже давно мокрые, -низким голосом проговорил Элайджа, делая резкое движения бедрами вперед.

– Не ты точно, – воскликнула Хелен, вырываясь из рук вампира и устремляясь в ванную комнату.

За завтраком на ведьме не было лица, и Майклсон, видя это, подсел к ней, придвигаясь ближе.

– Не дуйся, ангелочек, – ласково проговорил он, – я просто немного пошутил.

– Ты меня лапал! – с обидой отозвалась Хелен, щуря голубые глаза, – а говорил, что я не в твоем вкусе!

– Так тебя это задело? – усмехнулся Элайджа, видя, как девичье лицо заливается краской от смущения.

– Вовсе нет! – слишком быстро ответила блондинка, отворачиваясь к окну, – я просто… Мне просто очень хотелось бы погулять. Я целую вечность не дышала свежим воздухом.

– А ты не будешь пытаться сбежать? – вскинул бровь Майклсон, не сводя с девушки пристального взгляда, на что та лишь отрицательно покачала головой.

– Ладно, – кивнул он, – я подумаю, что можно сделать.

На лице Хелен появилась недоверчивая улыбка, а Элайджа придвинул к ней ближе тарелку с завтраком.

Закончив с едой, и, выпив две чашки кофе, ведьма по привычке пошла в библиотеку, а Первородный, не составивший ей на этот раз компанию, поднялся на второй этаж. Хелен, привыкшей к его компании, стало еще печальнее, и она с ногами забралась на маленький диванчик, прижимая к себе колени.

Общество вампира, беседы с ним, хоть немного отвлекали ведьму от мыслей о сестре, которую она не видела уже почти неделю, сейчас же, когда она осталась в одиночестве, воспоминания и тоска вновь накрыли девушку, наполняя голубые глаза жгучими слезами.

В такой позе ее и застал Элайджа, вошедший в библиотеку с небольшой шкатулкой.

– Все еще хочешь на прогулку, ангелочек? – громко проговорил он, и Хелен тут же подняла на него свои огромные полные надежда голубые глаза.

– Ты не шутишь?

– Нет, – улыбнулся Майклсон, видя, как лицо девушки засветилось от радости, – но сначала мы сделаем кое-что еще.

Блондинка насторожилась, испуганно глядя на вампира.

– Я лишь имел в виду, что пришла пора поменять твои цепи на браслеты, – поспешил успокоить ведьму Первородный, – или ты не хочешь?

– Очень хочу! – воскликнула Хелен, и не дожидаясь пока вампир передумает, бросилась к нему, вытягивая перед собой ладони.

Элайджа, с улыбкой снял с тонких запястий тяжелые кандалы, и заменил их на тонкие кожаные браслеты, которые Хелен принялась изучать с поистине детским любопытством.

– Ты довольна? – спросил он, лаская взглядом нежное девичье лицо.

На что Хелен, радости которой не было предела от обновки и от предстоящей прогулки, в непонятном ей самой порыве, шагнула к Первородному, обвивая руками его шею и запечатлевая на мужских губах благодарный поцелуй.

Когда розовые губки коснулись его рта, Элайджа на миг замер, не веря в происходящее, но его руки, по инерции обвили тонкую талию, притягивая девушку к себе.

Обжигающее вожделение мучило не только Хелен. Вампиру, чувства которого и без того, в силу его природы были обострены, также не просто было проводить ночи вблизи соблазнительного девичьего тело, вызывающего в нем отнюдь не двусмысленные желания. Идея Клауса казалась с каждым днем все притягательней, и то, что ведьмочка сама пришла в его объятья, было воспринято Майклсоном с радостью.

Однако, не успел он ответить на невесомый поцелуй, как Хелен будто очнувшись забилась в его руках, выставляя перед собой тонкие руки.

– Отпусти меня! Нет!

Элайджа осторожно отвел ладони, выпуская девушку из своих объятий. Он уже собирался пошутить, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, но в этот миг блондиночка с выражением полного отвращения на лице, коснулась тыльной стороной руки своих розовых губок, будто желая стереть поцелуй, который сама же ему и подарила.

Ее нежно лицо, светившееся всего минуту назад радостью, сейчас выражало лишь недовольство и злость. Она явно жалела о том, что только что сделала. Майклсон, прищурившись, отступил назад. Ему хотелось успокоить Хелен, вернуть ее счастливую улыбку, но в следующий миг блондиночка выдала то, отчего желание вампира сменилось на диаметрально противоположное.

– Не смей больше прикасаться ко мне! Мне не нужны поцелуи кровососа!

========== Часть 13 ==========

После слов Хелен в комнате воцаряется полная тишина, и Элайджа с силой сжимает зубы, едва сдерживая ярость, которая бурлит в нем, требуя выхода. Он не сводит с кусающей губы ведьмочки, которая испуганно ждет его реакции тяжелого взгляда, и думает.

Схватить ее, задрать вверх узкую юбку, обнажая до талии, и отшлепать по маленькой попке – первая мысль, которая кажется ему такой правильной, что Майклсон уже делает шаг в сторону замершей блондиночки, которая не сводит с него растерянного взгляда. Ему хочется сделать это. Очень сильно. Но затем, Элайджа понимает, что подобный поступок не решит проблемы. Хелен нужно проучить. Она заслужила настоящий урок, после которого, похожая на ангелочка ведьма больше никогда не будет дразнить мужчин. Тем более – вампиров. Тем более – Майклсонов. Тем более – его.

Тогда на мужских губах появляется дьявольская улыбка. Потому что Элайджа знает, что делать. И одного взгляда в окно хватает для того, чтобы понять, что сама природа благоволит его задумке.

Хелен молчит, изучая задумчивым взглядом пейзаж за окном, и с розовых губок срывается тихий, безнадежный вздох. Она не сомневается, что после ее слов, прогулки ей не видать, как собственных ушей и почти жалеет о том, что сделала, пойдя на поводу у своей гордости и упрямства. Тем более, что она соврала. Ведь ей хотелось поцеловать Элайджу, и в тот миг ведьме было абсолютно плевать на то кровосос он или нет.

Но она не должна этого хотеть. Не должна желать его. Потому что он – враг. Вот только отчего-то, и Хелен понимает это особенно ясно именно сейчас, от ее ненависти и жажды мести не осталось и следа и это совершенно неправильно, и даже кажется девушке предательством.

Мрачные мысли отражаются на ее нежном лице, с которого Майклсон не сводит внимательного взгляда, но ведьмочка еще не знает, что он задумал, и потому замирает от удивления, когда Элайджа невозмутимо произносит:

– Мне кажется, прогулка улучшит твое настроение, ангелочек.

Хелен поднимает на него свои огромные голубые глаза, в которых неверие смешано с надеждой, и нервно скользя кончиком маленького язычка по розовым губкам тихо говорит:

– Ты… ты не злишься?

– Нет, – качает головой вампир, пожимая плечами, – так что же, идем?

Ведьма кивает часто-часто, и на ее лице появляется счастливая улыбка, когда она подходит к Первородному совсем близко.

Элайджа не говорит ни слова, сжимает девичий локоть, и легко тянет ее к двери, а через мгновение, они оказываются за порогом. Ведьма тянет носом, вдыхая свежий, прохладный воздух, и Майклсон улыбается, наблюдая за тем, как она радуется словно ребенок, окружающей их природе, склоняясь к желтеющим розовым кустам.

Они идут в лес, и Первородный не отступает от девушки ни на шаг, временами поглядывая на темнеющее небо. Собирается дождь, но увлеченная прогулкой Хелен не замечает этого, шагая вперед.

Ливень начинается, когда они уходят от дома на приличное расстояние, и Элайджа не делает даже малейшей попытки ускорить ее, не подхватывает девушку на руки, используя вампирскую скорость. Он просто позволяет ей вымокнуть до нитки. Дрожащая от холода ведьмочка не сводит с вампира умоляющего взгляда, но Майклсон будто не замечает этого, продолжая идти к дому в спокойном темпе.

К тому моменту, когда они оказываются у дверей дома, Хелен успевает промокнуть до нитки, и единственное о чем она может думать, это горячая ванна. Элайджа пропускает ее вперед, но как только девушка оборачивается к нему, чтобы спросить о том, есть ли у них что-то крепче чая, оказывается, что Первородного и след простыл.

На девичьем лице отражается досада, и Хелен дрожа от холода, бегом поднимается в спальню, чтобы первой занять ванную комнату. Она медленно стягивает с себя мокрую одежду, накидывает теплый халат, толкает деревянную дверь и застывает на пороге.

В наполненной горячей водой ванной, от которой идет пар, лежит ее мучитель. И его обнаженное тело едва прикрыто хлопьями белоснежной пены.

– Будешь подглядывать или присоединишься? – говорит он, оглядывая Хелен насмешливый взглядом, – хочу сразу тебя огорчить. Горячей воды больше нет. Так что если не хочешь заболеть… Мы вполне поместимся здесь вдвоем.

Элайджа улыбается, жестом указывая на место рядом с собой, но девушка не может пошевельнуть и пальцем, вымолвить в ответ хоть слово. Ее тело дрожит от холода, но мысль о том, чтобы оказаться обнаженной в непосредственной близости от Первородного, столь притягательного в своей мужественности мгновенно горячит ее кровь, заставляя забыть обо всем на свете. В том числе и том, какого черта она вообще оказалась в ванной комнате. И Хелен уже собирается уйти, когда Элайджа за долю секунды оказывается с ней рядом, стягивает с тонких плеч халат, и погружает ее в горячую воду, нависая сверху.

– Так теплее? – шепчет он в маленькое ушко, шокированной девушки, которая до сих пор не может поверить в происходящее.

Она сидит в ванной, прямо напротив обнаженного Майклсона, который теснит ее своим телом к краю, заставляя с каждым движением, шире раздвигать ножки, чтобы не допустить соприкосновения их тел. Хелен пытается приподняться, скользя по гладкой поверхности, но Элайджа легко удерживает ее на месте, накрывая ладонью выступающие ключицы.

– Согрелась? – говорит он, не сводя с пылающего девичьего лица тяжелого взгляда, – а сейчас будете еще горячее. Или ты думала, я спущу тебе с рук выходку в библиотеке?

В голосе вампира лишь мрачная решимость, и Хелен поднимает на него испуганные глаза, отчаянно мотая головой.

– Нет, – лепечет она, – ты не сделаешь этого против моей воли… Прошу тебя! Я немного вспылила, но… Не нужно!

Ведьма тяжело дышит, не сводя с Первородного умоляющего взгляда, все еще надеясь исправить ситуацию, но очень скоро она понимает, что проиграла.

– Что именно не нужно? – хрипло шепчет Элайджа, и его ладони стискивают нежные девичьи груди, приподнимая их над водой, – это?

Хелен стонет, отчаянно пытаясь вырваться из его рук, но затем, мужские губы накрывают напряженный сосок, слегка прикусывая его, и девушка понимает, что пропала. Майклсон обводит языком торчащую вершинку, не сводя с девичьего лица жадного взгляда, и ведьма сдается.

Она прикрывает глаза, позволяя ему ласкать ее, но в следующий миг, мужская ладонь скользит ниже, спускаясь по ее животу, оказываясь в аккурат меж разведенных в сторону ножек.

– Или так не нужно? – насмешливо интересуется Элайджа, и его пальцы касаются складок ее плоти, умело дразня их откровенными прикосновениями.

– Нет, – стонет Хелен, жадно хватая воздух, – нет! Нет, не делай этого!

– А твое тело считает иначе, ангелочек, – невозмутимо отзывается Майклсон, и не думая прекращать свои ласки, – ты уже мокрая, и вовсе не от воды. Ну же, признайся, что хочешь этого…

– Нет! – повторяет словно мантру блондинка, но с каждым движением умелых пальцев ее голос слабеет, и вскоре она совсем сдается, шире разводя ножки, и позволяя Первородному ласкать ее промежность, так как ему хочется.

И Элайджа делает его. Поглаживает под водой нежные складки кожи, давит на набухший от возбуждения клитор, обводит большим пальцев вход в горячее лоно, истекающее соками от желания.

Хелен стонет, чувствуя, что совсем близка к пику, когда вампир нежно шепчет ей на ушко «Поцелуй меня…», она с готовностью льнет к нему, накрывая своими розовыми губками мужской рот.

И не сразу понимает, что происходит.

Вампир с довольной улыбкой отстраняется от нее, поднимаясь на ноги, и выскальзывая из горячей ванной. Нисколько не стесняясь своей наготы, он идет прямо к раковине, где демонстративно моет руки, а после тыльной стороной ладони стирает со своих губ ее поцелуй, копируя ее собственные действия.

– Какой же ты ублюдок, – шипит Хелен, тяжело дыша, – ненавижу тебя!

Элайджа поворачивается к раскрасневшейся от возбуждения неудовлетворенной ведьме, которая отчаянно пытается прикрыться пеной, и на его лице появляется довольная улыбка.

– Я лишь исполнил твое желание, ангелочек, – спокойно произносит он, – тебе ведь не нужны поцелуи кровососов. Но если ты передумала, я с удовольствие продолжу начатое…

– Не смей! – кричит в ответ Хелен, не сводя с вампира ненавидящего взгляда, – ты мне противен!

– И именно поэтому ты текла в моих руках, раздвигая все шире свои прекрасные ножки, – кивает Элайджа, насмешливо улыбаясь, – спокойно ночи, Хелен. Если передумаешь, приходи в спальню.

И, не сказав больше ни слова, Первородный скрывается за дверью спальни, оставляя разъяренную ведьму совсем одну.

========== Часть 14 ==========

Хелен не нашла в себе смелости войти в спальню Элайджи. Ей вообще с большим трудом удалось выбраться из ванной, потому что все вокруг слилось из жгучих слез отчаянья, которые душили ее, стоило вспомнить о произошедшем несколько минут назад.

Она повела себя, как настоящая шлюха. Одна из тех девок, что готовы были на все ради внимания Первородных, без зазрения совести предлагая себя. Впрочем, ее падение, было еще ниже, потому что в итоге Майклсон еще и отверг ее, не посчитав достойной. Указал ей на ее место, растоптав девичью гордость.

Одна мысль о том, чтобы провести с ним еще одну ночь приводила ведьму в ужас. Ни одна пытка не могла сравниться с тем унижением, которое ей довелось пережить в ванной комнате, где она едва не кончила от ласк ненавистного вампира. Никогда в жизни Хелен не чувствовала себя так плохо.

Очень тихо, девушка прошмыгнула в свою старую спаленку, и сжившись в комок устроилась на ледяной постели. Слезы текли из ее глаз, не переставая, и только спустя час ведьме удалось забыться беспокойным сном.

Однако, утром ее ждал новый сюрприз. Проснулась она на своем привычном месте, в спальне Первородного, который по всей видимости перенес ее ночью в свою постель. Как и в предшествующие дни, она была прижата к его телу в весьма откровенной позе, и Хелен забилась в крепких мужских объятьях, отчаянно пытаясь освободиться.

– Что такое, ангелочек? – хриплым после сна голосом проговорил Элайджа, просыпаясь от ее движений.

– Отпусти меня! – прошипела ведьма, щуря голубые глаза, – мне неприятны твои прикосновения!

– Да-да, – кивнул вампир, усмехаясь, – мы уже выяснили это вчера.

Лицо Хелен при упоминании о произошедшем залилось румянцем.

– Ты пытался меня изнасиловать, – со злостью выдохнула она.

– Думай так, если тебе так проще себя успокоить, – пожал плечами Майклсон, отводя руки от девичьего тела, – но мы ведь оба знаем правду. Ты хотела всего, что я делал. И хотела, чтобы я продолжил. Чтобы я трахнул тебя, ангелочек.

– Замолчи! – с ненавистью прокричала ведьма, вскакивая на ноги, – не смей говорить подобное!

– Странная реакция на правду, – улыбнулся в ответ Элайджа, не сводя с раскрасневшейся блондинки пристального взгляда, – тебе лучше принять холодный душ, Хелен.

– Не смей мне указывать! – взвилась девушка.

– Я просто забочусь о тебе, ангелочек, – мягко протянул Майклсон, – ты слишком возбуждена.

Ведьма сжала губы, не найдя, что сказать с ответ, а Элайджа тем временем поднялся с постели, и прихватив полотенце, шагнул в сторону ванной комнаты.

– Можешь присоединиться ко мне, – проговорил он, поворачиваясь к ней, стоя на пороге, – после вчерашнего для нас обоих не осталось никаких секретов.

– Гори в аду! – прошипела в ответ Хелен.

– Как хочешь, – усмехнулся вампир, и скрылся за дверью.

Оставшись одна, девушка опустилась на постель, накрывая лицо руками. Это было просто невыносимо. И самое страшное заключалось с том, что ненавистный вампир был прав. Она, действительно, была возбуждена. И она, действительно, хотела всего того, о чем он сказал.

Углубившись в свои мрачные мысли Хелен не заметила, как Элайджа, пребывая все в том же прекрасном расположении духа, вернулся в спальню.

– Душ свободен, – весело проговорил он, обводя девушку внимательным взглядом, – приводи себя в порядок и спускайся вниз. А я пока встречу фургон с продуктами. Будешь хорошей девочкой, поучишь свежую клубнику на завтрак.

Ведьма сделала вид, что не слышит его, на самом же деле, ее мозг лихорадочно работал. Элайджа и правда еще вчера упоминал о том, что утром им привезут провизию на неделю, и сейчас Хелен поняла, что это был ее единственный шанс на спасение. Ей нужно было, во что бы то ни стало бежать из этого дома, пребывание в котором грозило ей не только предательством в отношении сестры, но и грехопадением, которого она сама отчаянно желала и до смерти боялась.

Вампир вышел из комнаты, спускаясь на первый этаж, а Хелен шагнула в ванную, открывая кран с водой. Дверь спальни она оставила приоткрытой, надеясь таким образом обхитрить вампирский слух Элайджи. Сама же она, очень тихо вышла из комнаты, притаившись за колонной. Дождавшись, когда вниманием вампира завладел немолодой доставщик продуктов, явно находящийся под внушением, она незаметно пробралась к задней двери, проскользнула в открытый фургон и спряталась среди пустых ящиков. Искорка надежды загорелась в ее сердце, когда Хелен услышала, как заводится мотор и она сложив руки вместе, замерла, прося небеса помочь ей.

Тем временем, Элайджа разбирал привезенные продукты, откладывая в сторону клубнику и яблоки, из которых он намеревался приготовить завтрак расстроенной ведьмочке. Он улыбнулся, вспоминая, как бурно она реагировала на его слова, и в этот миг ощутил едва уловимый запах, похожий на тот, что вчера пьянил его, когда Первородный ласкал расслабленную Хелен, едва сдерживаясь, чтобы не овладеть ей прямо в тесной ванной.

Доносящийся со второго этажа шум воды, говорил ему он том, что девушка принимала душ, и то, что он почуял ее аромат здесь, было немного странно, но Майклсон отбросил эту мысль, будучи в полной уверенности в том, что ведьмочка теперь в полной его власти.

Элайджа вернулся к продуктам, внимательно разглядывая ягоды клубники. Шум льющейся воды монотонно звучал в его ушах. Шум волы и больше ничего. Кровь мгновенно заледенела в его жилах.

Вампиру понадобились секунды для того, чтобы оказаться в спальне, которая, как и ванная комната, была абсолютно пуста. И в этот миг в окно он увидел фургон, который неумолимо приближался к кованому забору, за которым магическая защита заканчивалась.

Водитель остановился возле ворот, чтобы открыть их, и в этот миг Элайджа настиг автомобиль. Он буквально сорвал с петель заднюю дверь фургона, и ему хватило минуты, для того, чтобы найти дрожащую Хелен, спрятавшуюся в углу, за грудой пустых коробок.

Испуганный водитель, не сводил с Майклсона, который с силой потянул на себя упирающуюся девушку ошеломленного взгляда, и Элайдже пришлось на миг остановится, внушая ему забыть о произошедшем.

Мужчина оглядел их мутным взглядом и вернулся в кабину. Вампир же, с силой стиснул девичьи запястья, грубо разворачивая отчаянно сопротивляющуюся Хелен к себе лицом.

– Ты пожалеешь об этом, ангелочек, – ледяным голосом проговорил он, отчего у Хелен от страха пошли мурашки по всему телу.

Не говоря больше ни слова, он потянул ее за собой, едва не волоча по земле, пока они не оказались в доме, где Элайджа грубо толкнул ее на деревянный стул, скручивая сзади тонкие руки и связывая их за спиной. Он окинул девушку полным ярости взглядом, и на вампирской скорости исчез, скрываясь за порогом библиотеки.

Хелен, заливаясь слезами отчаянья, пыталась прислушаться к телефонному разговору Майклсона, который он вел на повышенных тонах, явно решая с братьями ее судьбу. Она не сомневалась в том, что ее поступок не останется безнаказанным, но то, что Элайджа решил посоветоваться с Клаусом или Колом, лишь усугубляло ситуацию. Ведьма была уверена, что братья потребуют мучительного наказания за попытку побега.

Так и не разобрав ни единого слова, Хелен опустила голову, ожидая своей участи, но едва заслышав шаги вампира, вскинула вверх бледное лицо, изучая своего мучителя испуганным взглядом.

На лице Майклсона застыла ледяная маска, и его тон был под стать ей, когда Первородный приблизился к девушке, и та с ужасом заметила в его руках клинок.

– Знаешь, братья посоветовали мне отправлять тебя сестре по частям, – металлическим голосом проговорил он, – так и ты останешься жива и она будет вести себя более благоразумно и просто сдастся Клаусу. Все это время я был с тобой слишком добр, ведьма. Мои братья не были бы столь благородны.

– Делай, что хочешь, – выдохнула Хелен, отчаянно кусая дрожащие губки, – я не знаю ни где сестра, ни где ваш чертов артефакт. Но даже если бы и знала, не сказала бы.

– Какая ты смелая, ангелочек, – насмешливо протянул Элайджа, щуря темные глаза, – будешь защищать семью до последнего вздоха? У нас с тобой больше общего, чем тебе бы хотелось…

На миг он умолк, заходя за спину испуганной ведьмы, которая изо всех сил пыталась казаться спокойной.

– Завтра мне на смену приедет Клаус, – неожиданно проговорил Первородный, с удовольствием замечая, как после его слов Хелен замерла от ужаса, – может быть с ним, ты будешь более послушной.

На миг в комнате воцарилась мертвая тишина, прежде чем ее нарушил полный отчаянья девичий голос.

– Нет, – взмолилась ведьма, – прошу тебя… Не отдавай меня ему!

– Я подумаю, – не пытаясь скрыть торжества, ответил ей Элайджа.

Сам же он знал, что просто блефует. Клаус и в самом предлагал ему такой вариант, но он тут же отказался, представив как гибрид в порыве неповиновения дерзкой ведьмочки начнет пытать ее, нанося увечья. А ему, по непонятным самому причинам, не хотелось, чтобы Хелен превратилась в кусок кровавой плоти после забав Клауса. Ему вообще не хотелось, чтобы кто-то мучил ее, причиняя боль. Кто-то кроме него самого.

– Я подумаю, – с угрозой повторил он, склоняясь к дрожащей от страха блондиночке, – но твое поведение… Постоянные попытки побега… Охранять тебя – сомнительное удовольствие. Клаус прав, пусть сестра получит кусочек тебя. Для встряски, так сказать.

Голос Элайджи был ледяным, решительным, и Хелен закрыла глаза, замирая в ожидании боли. Металлический клинок прикоснулся к ушку, усиливая дрожь девушки, которая изо всех сил сдерживалась, чтобы не попросить пощады. Но боли за угрозами вампира так и не последовало, вместо этого…

Легкий вскрик сорвался ее губ, когда холодный металл сменился горячим дыханием Первородного, а затем и его губами. Хелен начала задыхаться, а дрожь от страха перешла в дрожь возбуждения, когда Элайджа принялся грубо целовать ее шею, периодически аккуратно проходясь клыками по нежной коже.

– Сегодня тебе почти удалось сбежать, – прошептал он, на миг отрываясь от ласк, – и я должен наказать тебя. Но вместо этого мне хочется совсем другого. А тебе, ведьма?

С этими словами, Майклсон оказался перед ней, и его ладони с силой потянули в стороны безнадежно растянутый ворот девичьего свитера, обнажая Хелен до талии.

Не говоря ни слова, Элайджа окинул жадным взором часто вздымающуюся налитую грудь, увенчанную маленькими розовыми сосками, которые под его откровенным взглядом начали стремительно твердеть, наливаясь возбуждением.

– Ты так красива, ангелочек, – хрипло проговорил он, и потянулся вперед, накрывая поцелуем девичьи губки.

Хелен застонала, отчаянно крутя головой, пытаясь уклонится, и вампир дорожкой поцелуев спустился ниже, останавливаясь на набухших ягодках сосков, которые он обвел языком, наслаждаясь прекрасным видом.

– Скажи это ведьма, давай, скажи, что хочешь отдаться чудовищу, которого должна убить, – темные глаза вампира дьявольски блестели, губы растянулись в улыбке.

– Нет, не хочу! Ты мне противен, я тебя ненавижу! – из последних сил прошептала ведьма, качая головой.

– Сама виновата, – лицо Элайджи после ее слов стало каменным.

Он поднял с пола клинок и, не обращая внимания на вскрик ведьмы, резким движением отсек маленькую прядь белоснежных волос.

– В целях безопасности из своей комнаты ты выходить не будешь, а еще раз попробуешь сбежать, я доведу до конца, то, что начал только что, – зло проговорил Элайджа, грубо поднимая Хелен на ноги, и ведя в спальню.

А потом, остановившись на пороге, он добавил то, от чего Хелен еще сильнее залилось краской

– И смени трусики, эти, боюсь, насквозь промокли твоими соками, а у меня нет настроения на забавы с мелкими лгуньями вроде тебя.

И, толкнув девушку в спальню, Элайджа с силой хлопнул дверью, уходя прочь.

========== Часть 15 ==========

Слова Элайджи еще долго звучат у Хелен в ушах, и она сама не знает, какие эмоции в этот момент сильнее – облегчение от того, что вампир не пошел дальше в своих ласках или досада, что он вновь указал ей на то, что она ему не подходит.