Текст книги "Семья - это святое (СИ)"

Автор книги: Leras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

– Что именно?

Голос Майклсона стал совсем хриплым от нетерпения, и ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем волчица ответила.

– Я знаю, где тело Кристины.

========== Часть 61 ==========

Слова Хейли все еще звучали в ушах Клауса, и он сам не заметил, как разжал пальцы, отпуская шею волчицы. Маршалл зашлась в приступе кашля, потирая горло, но спустя миг, она пришла в себя, поднимая на Майклсона напряженный взгляд.

– Тебе нужна эта информация? – осторожно проговорила она, отступая на шаг.

Клаус вздрогнул, будто оживая, и его серые глаза впились в лицо Хэйли, медленно желтея.

– Но ты ведь не поделишься ей просто так? – насмешливо протянул он, едва сохраняя самообладание, – я мог бы просто убить тебя…

– Но вместо этого гарантируешь неприкосновенность, – пытаясь казаться спокойной, отозвалась Маршалл, – мне и моей стае в войне, которая непременно начнется.

– С чего мне верить тебе? – склонил голову Клаус.

– Только сумасшедшая стала бы врать тебе, – ответила Хэйли, – или идти против Майклсонов. То, что стало с Джией лишнее тому подтверждение. Я же хочу жить. Дай мне слово, Клаус. И я скажу тебе все, что узнала от Джии.

– Ты знаешь, что будет, если ты обманешь меня, – прошипел гибрид, подходя к Маршалл почти вплотную.

– Слишком хорошо, – кивнула ему та, – и поэтому хочу играть на твоей стороне. Так что, мы договорились?

Клаус медленно кивнул.

Рассказ Хэйли не занял много времени, и к тому моменту, когда она закончила говорить, лицо гибрида было похоже на ледяную маску.

– Значит, они просто оставили ее умирать, – хрипло выдохнул он, когда с губ волчицы сорвались последние слова, – Кристина не заслужила такой смерти… Но я не могу понять одного…

– Чего же? – вскинула бровь Маршалл.

– Почему Джия рассказала это именно тебе? – подозрительно прищурился гибрид, наступая на Хэйли, лицо которой застыло от страха, настолько свирепо он выглядел, – может быть, ты видела все собственными глазами, будучи ее сообщницей? Отвечай!

Клаус вихрем оказался рядом с девушкой, припечатывая ее к стене, но Маршалл смогла выдержать его взгляд, не отводя от гибрида широко распахнутых глаз.

– Я тебе уже сказала, что я не сумасшедшая, – выплюнула она, вскидывая вверх подбородок, – и хочу жить! Поэтому я всегда на стороне победителей. Я выполнила свою часть сделки. Твой черед.

– Даю слово, – глухо отозвался гибрид, – никто из Майклсонов не тронет тебя.

Хейли кивнула, и Клаус, погруженный в свой тяжелые мысли не заметил, как после его слов в ее глазах сверкнуло откровенное облегчение. Не говоря больше ни слова, волчица исчезла из его спальни, оставляя гибрида одного, но совсем не на долго. Появившийся вслед за ней Элайджа не сводил с брата ошеломленного взгляда.

– То, что она сказала…

– Правда, – медленно отозвался Клаус, – по крайней мере, я собираюсь убедиться в этом лично.

На сборы и короткий пересказ поведанного волчицей не понадобилось много времени. С момента ухода, а точнее торопливого побега Маршалл из дома Майклсонов прошло не более десяти минут, и Клаус уже вжимал в пол педаль газа своего внедорожника, а братья с ведьмами ехали следом.

Сидящая на заднем сидении Хелен больше не могла контролировать свои эмоции, в голос рыдая в объятьях Тори.

– Я думала… – срывались с ее дрожащих губ обрывки фраз, – надеялась… что она жива, что ее просто держат в плену… за что… такой смертью…

Как не старалась, она не могла остановить поток слез, и Виктория лишь сильнее прижимала ее к себе, не обращая внимания на горячие влажные дорожки на собственных щеках.

– Мы отомстим старухе, – мрачным голосом отозвался Кол, – она так же умрет, как и Крис.

– Боюсь, что месть будет нашей наименьшей проблемой, – с горечью проговорил Элайджа, – зная Клауса, и то, что для него значила Крис, он оставит гору трупов из невинных жертв, лишь бы его боль стала меньше.

Братья переглянулись, тяжело вздыхая, они знали, что этот прогноз слишком уж близок к истине.

Клаус, несущийся на сумасшедшей скорости, почти не смотрел на дорогу. Его взгляд то и дело падал на соседнее пустое сидение, и перед глазами вновь и вновь вставали картины той, что так часто сидела с ним рядом.

В первый раз Крис заняла это место после того, как они освободили ее с сестрами из заточения Давины, и после уже не уступала его другим, не смотря на то, что всеми возможными способами давала понять гибриду, что он ей глубоко безразличен. Тогда она была измучена пленом, уставшей, но от этого казалась еще красивее обычного.

Но дело было не только в яркой обвертке, как не раз бывало с ним прежде. Кристина нравилась ему решительно всем с того самого первого взгляда в библиотеке, когда черноглазая ведьма сама не зная того, украла его сердце.

Он восхищался ее смелостью и находчивостью, когда она пыталась освободить сестру из плена Элайджи, не мог не оценить ее попадающие в цель шутки. Сильный характер, сила воли, готовность пожертвовать собой ради близких, ее магический потенциал завораживали ничуть не меньше, обжигающей красоты, и Клаус быстро понял, что Крис должна принадлежать ему.

Ему. И никому больше.

Она стала его, но по своим правилам. Впрочем, на это гибриду уже было совершенно плевать. Он больше не боялся проигрывать ей, зная, что любая ее победа – лишний повод для его гордости.

Клаус просто наслаждался.

Он с умилением наблюдал, как она, днем – регент ведьм, ночью – страстная любовница, под утро превращалась в маленького котенка, который искал тепла и ласки, прижимаясь к теплому телу гибрида, что-то мурлыкая сквозь сон.

Впервые за тысячу лет Первородный чувствовал себя счастливым. Клаус поверил, что и он, монстр, заслужил счастье. Ведь гибрид знал, что был любим строптивой черноглазой ведьмой, хоть ни разу и не слышал от нее признаний в любви. Они и не были нужны, потому что Крис была его зеркальным отражением, разве что только более чистым.

Дорога, окружающий ее лес, голубое небо, все вокруг слилось воедино, стало совсем мутным от слез, которые Клаус даже не пытался смахнуть. Еще утром он надеялся, что сможет обнять Крис, поцеловать, вновь услышать ее насмешливый голос, но сейчас надежды уже не было.

Жизнь научила его быть реалистом. Две недели в пещере без еды и питья сулили лишь один исход, и Майклсон знал, что в указанном Хейли месте он увидит лишь останки той, что стала его лучиком солнца. Его искуплением.

Ненависть к самому себе обжигала сильнее настоя вербены. Он – самое сильное и опасное создание на планете не смог защитить свою любовь. Не сумел разглядеть в посредственном ведьмаке и молодой вампирше смертельных врагов, которые воскресили чудовище и забрали его любимую. Только он был виновен в ее смерти. Он. И никто другой.

Лесная дорога уперлась в каменные глыбы скалистой местности.

Хелен первая выбежала из машины, бросившись к пещере, но тут же замерла в ужасе. В метре от нее, словно из воздуха появились трое волков, охранявших вход. Оскал хищников не предвещал ведьме ничего хорошего, но все изменилось в считанные секунды, когда между Хелен и волками появились трое Первородных.

– Стая полумесяца, – пораженно проговорил Элайджа, бросая быстрый взгляд на Клауса, – Хейли – сообщница Мередит.

– И она заплатит за это, – процедил гибрид, глаза которого вспыхнули желтым огнем, – но прежде чем заберу то, за чем приехал. И никто не встанет на моем пути.

После его слов, волки медленно отступили назад, а через несколько секунд вовсе скрылись в лесу, освобождая проход.

Кладку из белого кирпича было заметно сразу. Клаус бросился к ней, но его остановил невидимый барьер.

– Я все сделаю, – уверенно проговорила Тори, – это защитная магия бабушки, я справлюсь. Из-за этого купола мы и не находили Крис на карте. Но мне нужна помощь.

Кол и Хелен тут же встали с ней рядом, крепко сжимая ладони ведьмы, и через пару минут магический заслон пал.

На несколько секунд у пещеры воцарилась мертвая тишина, когда Клаус, щеки которого были мокрыми от слез, сделал первый шаг.

Он медленно подошел к белой кирпичной стене, которая стала могильной плитой его любимой и смиренно оперся лбом о холодные камни. Перед глазами гибрида вновь стал нежный образ черноволосой ведьмы, а потом он изо всех сил ударил, освобождая заложенный проход. Кирпичи с грохотом полетели в стороны, и пыль взвилась вверх, и Клаус замер.

Он думал, что был готов к этому. Но он ошибался.

========== Часть 62 ==========

Сознание возвращается медленно, урывками и Крис осторожно открывает глаза, силясь прийти в себя. Ее окружают лишь темнота и сырость, и ведьма жадно тянет спертый воздух, водя вокруг себя ладонью.

Это похоже на какой-то странный сон, привидевшийся кошмар, но Кристине не требуется много времени для того, чтобы понять, что все происходящее – реальность. Перед ее глазами один за другим встают ее похитители – зло щурящаяся Джия, Дерек, который явно не в себе, полная злорадства улыбка волчицы и Мередит, на которую Крис похожа больше, чем на собственную мать.

Эта пещера станет твоей могилой, а эта стена – твоим надгробьем.

Уверенный голос бывшей Регентши вновь и вновь звучит в ее ушах, и Крис не выдерживает. Мглу наполняет ее громкий крик, который на миг заглушает гомон в голове, и ведьма сжимается в комок, притягивая к себе колени. Она скрыта магией, за много миль от Нового Орлеана, в месте, которое не найти без карты, и ждать спасения неоткуда.

Ей ничего не остается, кроме как достойно встретить смерть, и Крис вскидывает вверх подбородок, стискивая зубы. Она ждет.

Ее глаза медленно привыкают к темноте, и ведьма начинает различать рельефные стены маленькой пещеры, кирпичную кладку с одной стороны, которая закрывала выход и маленькую, едва заметную полоску света в своде, которая символизирует там, за переделами ее клетки все еще идет день. И жизнь. И ведьма не может больше сидеть на месте.

Крис вскакивает на ноги, не понимая откуда берутся силы, и громко кричит:

– Клаус! – но слышит только свое эхо.

– Хелен! – и снова лишь эхо.

Она вскидывает вверх руки, надеясь на чудо, но магия надежно заблокирована заклинанием Мередит и тогда ведьма бросается к кирпичной стене и бьет по ней, пока по ладоням не начинает сочиться кровь. Ни один кирпич не сдвигается даже на миллиметр, и ведьма медленно оседает на холодные камни пещеры, прикрывая глаза.

Она не знает, сколько времени проходит перед тем, как тонкая полоска света темнеет и исчезает. Сама не зная зачем, Крис маленьким камушком делает насечку на стене.

Так проходит первый день ее плена.

Наступает ночь. Ее Крис, которая не может сомкнуть глаз, проводит в поисках выхода из пещеры, воды, провизии. Но ее клетка предсказуемо совершенно пуста и так и ничего не найдя, она засыпает на холодных камнях.

Вторые сутки заточения Кристина еще борется и надеется на спасение. Она вновь и вновь взывает к своей магии, пытается достучаться до сестры, с которой у нее всегда была особая связь, надеется, что ее найдет Клаус.

Но ничего не происходит.

Крис чувствует сильный голод, но он – ничто, по сравнению с жаждой, которая просто сводит с ума. Ведьма чувствует слабость во всем теле, ее руки дрожат, губы потрескались.

Осознание того, что это конец вдруг накрывает Крис отчаяньем и болью и с ее губ срывается уже не крик, а похожий на скулеж раненного животного стон.

Третьи сутки в заточении Кристина уже не надеется. Она по привычке ставит третью черточку на стене, обреченно бьет кирпичную кладку, затем устало опускается на пол и думает, как окончательно не сойти с ума и достойно встретить смерть.

Ведьма закрывает глаза и вспоминает. Смех Хелен, которая всегда умела смягчить ее нрав и направить бушующую энергию в мирное русло, гибель родителей, воскрешение Тори, успевшей стать ей настоящей сестрой, непростые отношения с Клаусом. Кристина чувствует ком в горле, но плакать она не может. Слезы, как и прочая жидкость в организме уже на исходе. Перед ее глазами все плывет, и ведьма погружается в спасительную темноту.

А потом Крис резко открывает глаза от приступа тошноты и ломоты в теле. Ее все еще мучают жажда и голод, но немного меньше, чем вчера, и ведьма, поражаясь собственной живучести, ставит четвертую черточку на стене и по привычке бьет стену кулаками.

Обессилив, она оседает на пол и с любопытством осматривает свои руки. Они сильно выпачканы в грязи и крови, но повреждений она не находит. Крис бьет рукой о выступ скалы, на миг боль пронзает ладонь, но полученная рана на глазах затягивается.

– У меня начались галлюцинации, – шепчет ведьма, обреченно качая головой, и решает отдохнуть.

То, что с ней что-то не так, Крис понимает на пятый день, когда рисует еще одну палочку на стене, едва сдерживая тошноту. Она видит, что ее руки, ноги сильно похудели, в противовес груди, которая стала еще больше прежнего и все становится на свои места.

То, что она все еще жива, заживающие раны на теле, утренняя тошнота и заметно увеличенная грудь – все это не может быть случайностью. Истина очевидна и в то же время совершенно непостижима.

Она беременна.

Беременна, от Клауса, который будучи наполовину оборотнем, может иметь детей, что ей во время их страстных ночей не пришло даже в голову. Она носит их ребенка, который спасет ее жизнь, поддерживая своей магией.

Крис стискивает руками свой впалый живот и впервые за все время начинает плакать. Теперь она ответственна не только за свою жизнь и боится даже подумать, что будет дальше с плодом их любви, если она так и не сможет выбраться из заточения.

Последующая неделя проходит, как в дурмане. Крис больше не бьет стену. Она бережно расходует силы малыша, тихо разговаривая с ним в темноте сырой пещеры.

Она пытается верить в чудо.

И оно происходит.

Сон ведьмы нарушает грохот, и Крис не сразу понимает, что происходит, щуря глаза от яркого света, который наполняет ее каменную клетку, разгоняя темноту пещеры. Кирпичная пыль медленно оседает, и ведьма испуганно сжимается в комок, инстинктивно прикрывая ладонями живот.

И видит его.

Стоящий в лучах солнца Клаус, выглядит еще безумнее, чем обычно, и его глаза расширяются, когда он замечает ее, сидящую на грязном каменном полу. Их взгляды встречаются, и гибрид застывает, когда слышит ее тихий злой голос.

– Почему так долго? – хрипло цедит Крис, – ты был более быстрым, когда делал мне ребенка!

========== Часть 63 ==========

– Почему так долго? – цедит Кристина, поднимаясь на ноги, – ты был более быстрым, когда делал мне ребенка.

Ее слова эхом разносятся по пещере в полной тишине, которую кажется можно резать ножом. Никто не говорит ни слова, будто все еще не веря в происходящее, и Крис делает первый осторожный шаг, выходя на свет.

Стоящий у разрушенной кирпичной стены Клаус замирает, не сводя с нее глаз. Сказанное звенит в его ушах, но быстро отходит на второй план, потому что в этот миг, когда ведьма вскинув вверх гордый подбородок идет в его сторону, даже конец света не заставил бы гибрида оторвать от нее взгляда.

Это она, его Кристина, вся в крови и грязи. Измученная, похудевшая, в рваной одежде, с пересохшими губами и дрожащими скованными руками, но это она и она жива.

Осознание это накрывает оглушающей волной, топит в безумной радости и Клаусу хватает секунды для того, чтобы оказаться с ней рядом, до боли сжимая хрупкое тело, буквально впечатывая Крис в свою грудь.

То, как она попала сюда, ее похитители и чудо, благодаря которому она выжила – безусловно, очень важно, но в этот миг имеет значение лишь исходящий от ее волос до боли знакомый запах жасмина и тепло ее тела.

Клаус растворяется в этом моменте, сжимая Кристину еще сильнее, но позади него уже стоит Хелен, которой также не терпится обнять сестру, да и сама Крис пытается отстранится, выставляя перед собой скованные цепями руки.

Очень осторожно гибрид разжимает ладони, освобождает ее от оков, пытаясь поймать взгляд любимой, но та игнорирует его, бросаясь к Хелен, которая тут же заключает сестру в объятья. К ним присоединяется Виктория, и ведьмы заливаясь слезами по очереди целуют Кристину, которая едва стоит на ногах.

– Пить, – просит ведьма охрипшим, едва слышным голосом, – и через минуту Элайджа протягивает истощенной ведьме бутылку с водой.

– С возвращением, – улыбаясь, говорит он и Крис только коротко кивает.

Она жадно выпивает все до последней капли, и стоящая с ней рядом Хелен, качает головой, пока Тори сосредотачивает внимание на животе Кристины, едва касаясь его ладонью.

– Это чудо, – изумленно шепчет она, и на лице ведьмы отражается благоговение и восторг, – я чувствую его силу. Кровь Клауса не дала тебе умереть, мы уже и не надеялись увидеть тебя живой.

– Как и я сама, – криво улыбается Кристина, бросая быстрый взгляд на совершенно ошарашенного гибрида, который кажется до сих пор не до конца верит в происходящее, – мой малыш спас меня.

Она намеренно выделяет слово «мой», щуря черные глаза.

– Хочу еще воды и хочу домой, – говорит Крис, вскидывая вверх подбородок, – или там сейчас Хейли обосновалась?

Вместо ответа, Клаус подхватывает ослабленную ведьму на руки, и несет к своей машине, не обращая внимания на то, как она недовольно дует губки, оказавшись в его объятьях.

Гибрид хочет посадить ее рядом с собой, на переднее сидение, но Крис отрицательно качает головой.

– Я сяду сзади. С сестрами.

Хелен и Тори охотно исполняют ее просьбу, усаживаясь по обе стороны от измученной ведьмы, которая не расставаясь с бутылочкой воды, рассказывает им детали своего похищения, едва сдерживая слезы. Сидящие с ней рядом сестры только качают головой, слушая ее рассказ, а Клаус не отрывая взгляда от зеркала заднего вида, до треска сжимает руль.

Закончив рассказ, Крис расспрашивает о том, что происходило в Новом Орлеане в ее отсутствие и новость о гибели Джии и Дерека вызывает у нее досаду, которую ведьма даже не пытается скрыть.

– Жаль, – зло цедит она, – я бы сама их убили. А что с волчицей? Она-то, наверное, хорошо сейчас себя чувствует, правда, Клаус?

На миг в машине воцаряется полная тишина, которую вскоре нарушает тихий голос Тори.

– Это Хейли рассказала, где найти твое тело, в обмен на неприкосновенность, – осторожно говорит она, отчего Кристина окончательно приходит в ярость.

– Что?! – восклицает она, кривясь от гнева, – Как ты мог? Она хотела меня убить! И убила бы, если бы не… Хотя, теперь мне все ясно. Я видела, как ты обжимался с ней в библиотеке. Отвези меня в наш с Хелен старый дом, в твой не вернусь!

Клаус не говорит ни слова в ответ, игнорируя выпад ведьмы, что распаляет ее еще больше.

– Зачем ты вообще пришел за мной? – выплевывает она, презрительно щурясь, – оставался бы с этой тварью!

– Не нужно так, – пытается успокоить сестру Хелен, – Клаус тебя искал, надеялся, он любит тебя… И тебе нельзя нервничать.

– К тому же, ты сейчас слаба, – добавляет Тори, сжимая дрожащую ладонь разъяренной ведьмы, – а как только бабушка узнает, что ты жива, она снова придет за тобой.

– Ничего, – чеканит в ответ Крис, ледяным голосом, – мой ребенок меня защитит. Ведь у нас с ним больше никого нет.

Больше ведьма не говорит ни слова, прикрывая глаза, и всю оставшуюся дорогу они едут в полной тишине. Когда Клаус останавливается у особняка Майклсонов, Тори и Хелен изумленно переглядываются, видя десяток вампиров во главе с Марселем.

– Элайджа попросил Марселя обеспечить первую линию защиты дома, – поясняет Клаус, глядя на притворяющуюся спящей Кристину, – но нам не помешает и магический барьер. Справитесь?

Ведьмы только кивают в ответ. Они выходят из машины, помогая Крис, которая с любопытством оглядывает своих защитников.

– Я и сама могу за себя постоять, – недовольно тянет она, хмуря брови.

– Кристина, это все делается для твоего блага, – прерывает ее Хелен, качая головой, – прекрати уже вредничать! Клаус заботится о тебе, и ты к нему не справедлива.

– Мне лучше знать, – уже немного спокойнее откликается черноглазая ведьма, – у вас не найдется чем перекусить?

Тори и Хелен не могут сдержать улыбок, поражаясь упрямству Крис, и все вместе они идут на кухню.

Пока Первородные раздают последние указания по поводу защиты дома, Крис опустошает холодильник, с мрачным видом слушая хвалебные речи сестер в адрес Клауса. Ведьма никак не реагирует на них, с аппетитом поглощая угощение, пока Хелен и Тори не сводя с нее глаз, улыбаясь.

– Ты столько времени не ела, тебе не будет плохо? – с сомнением тянет Хелен, глядя на сестру, уминающую за обе щеки очередной стейк.

– Мне кажется малышу нравится обжорство мамы, – отвечает за Крис Тори.

Она тянет ладони к пока еще совершенно плоскому животу ведьмы, и ее глаза вспыхивают от восторга, когда Виктория ощущает встречную волну магии. Тори поднимает взгляд на Кристину, намереваясь, что-то сказать, но в этот миг на кухне появляется Клаус. Он смотрит на изголодавшуюся ведьму, которая жадно уничтожает запасы провизии, и на его лице появляется мягкая улыбка.

– Я приготовлю еще, если нужно, – говорит он, делая шаг в сторону Крис, – ты столько всего пережила, но теперь все будет по-другому.

– Да, пережила, благодаря твоей шлюхе, – с гневом в голосе перебивает его Крис, не сводя с Первородного горящих злостью черных глаз, – что тебе здесь надо?

Клаус поджимает губы, стараясь сдержать злость, которая душит его от постоянных упреков любимой, от того, что она не подпускает его к себе, не верит в то, что между ним и Хэйли ничего не было. Но гибрид так сильно соскучился по своей дерзкой ведьме, что кажется готов простить ей все, что угодно, тем более учитывая подарок, который Крис принесла в своем чреве и в который Клаус до сих пор не до конца верит.

Он опирается на стену, не в силах оторвать глаз от Кристины, которая покончив в едой, вновь разговорилась с сестрами, игнорируя его присутствие, лишь изредка бросая на гибрида колючие взгляды.

– Думаю, мне не помешает ванная – говорит Крис, подымаясь со стула и слыша это, Клаус устремляется к ней, осторожно касаясь тонкого плеча.

– Я помогу тебе, – говорит он, пытаясь обнять ведьму, но та не позволяет заключить себя в объятья.

– Сама справлюсь, – откликается она, но затем черные глаза вспыхивают, и она продолжает пренебрежительным тоном, – хотя нет, ты принесешь мне в ванную сладости и фрукты. У меня ведь не было десерта.

Не обращая внимания на пораженный вид гибрида и смех сестер, Кристина идет к лестнице, поднимаясь на второй этаж.

На миг она застывает у двери своей старой комнаты, которую ведьма занимала, до того момента, пока не переехала в спальню Клауса, но затем, качая головой она идет дальше, пока не оказывается на пороге комнаты гибрида.

Крис толкает дверь, проходя вовнутрь и замирает. Ей кажется, что за время ее отсутствия Клаус заполнил спальню зеркалами, но затем ведьма понимает, что все это – картины, с каждой из которых на нее смотрят ее собственные глаза.

========== Часть 64 ==========

Все еще не в силах отвести глаз от картин, Кристина замерла, сама не замечая того, как на ее губах появилась легкая улыбка.

Клаус никогда не был силен в признаниях, боялся их будто они были проявлением слабости, но то, что она видела сейчас были ничем иным как безусловной констатацией факта – он любил ее. И скучал. Безумно скучал.

Крис довольно прищурилась, проходя в ванную комнату, и ей понадобилось совсем немного времени, для того, чтобы наполнить огромную джакузи пенной водой. Погрузившись в нее, ведьма прикрыла глаза, наслаждаясь теплой влагой, которая так была нужна ее обезвоженной коже, ломким волосам.

Время летело незаметно, и Кристина пришла в себя, только когда услышала легкий хлопок двери, приоткрыв глаза, она увидела Клауса, стоящего на пороге с огромный блюдом фруктов и шоколада.

– Дорогуша, – шутливо протянул он, – ты уже второй час здесь купаешься, у тебя еще хвост русалки не вырос?

– Вода, много воды, – прищурившись от удовольствия, ответила ему Крис, нежась в успевшей немного остыть пенной воде, – ты не представляешь, как я мечтала о воде в этой адской пещере.

На ее губах появилась улыбка, и Клаус тут же расцвел в ответной, надеясь, что любимая наконец-то сменила гнев на милость, но не тут-то было.

– О, фрукты, – хмыкнула она, – лучше бы это была голова Мередит, а еще лучше – твоей любимой волчицы!

– Крис, – едва сдерживаясь, процедил Клаус, но ведьма будто не заметила этого, продолжая упрекать его уже из чистого упрямства, подогреваемого ревностью, стоило Кристине вспомнить увиденный поцелуй.

– Ты ее помиловал, подарил неприкосновенность за то, что она чуть не убила мать твоего ребенка, – зло прищурившись протянула она, кривя губы, – представляю, как она благодарила тебя за это! Она хорошо тебя утешала?

– У меня ничего с ней не было! – почти прокричал в ответ Клаус, и его глаза пылали от ярости, – я искал тебя, чертова ведьма! Мне не нужна ни Хейли, ни любая другая женщина, я люблю тебя!

После признания, что в порыве эмоция сорвалось с губ Первородного, он замер, глядя на Кристину, которая с недоверием смотрела ему в глаза, но затем, выражение лица ведьмы изменилось.

– Мы с малышом подумаем над искренностью твоих слов, – уже более мягко проговорила она, и на пухлых губах появилась привычная соблазнительная улыбка, от которой сердце гибрида забилось в два раза быстрее, отдавая тяжестью в пах.

– Может я смогу повлиять на ход твоих мыслей, – игриво прошептал он, опуская руку в пенную воду.

Предельно осторожно, кончиками пальцев Клаус скользил по влажной коже ведьмы, готовый в любой момент убрать руку, но к его удивлению Крис и не думала сопротивляться нежным ласкам. Движения Майклсона с каждой секундой становились все смелее. Он сжал ладонями пышные груди, очертил пальцами контуры набухших сосков, опустил руку ниже, скользя по плоскому животу, и на его лице появилась довольная улыбка, когда Крис, в своей прежде привычной манере, прищурив горящие страстью глаза, развела в стороны ноги, позволяя гибриду ласкать ее плоть.

Ведьма прикусила губу, сдерживая стон от его откровенный прикосновений, и Клаус поняв, что любимая больше не сердится, на миг отпрянул от нее и вихрем обнажившись, устроился напротив Крис в пенной воде джакузи.

Он подался вперед, осторожно притягивая ведьму к себе, и прошептал прямо в пухлые губы.

– Я не лгу тебе, Крис. Мне нужна только ты. И наш малыш.

Договорив, он качнулся вперед, сминая в поцелуе податливый рот Кристины, которая тут же ответила на его ласку, обвивая тонкими руками мужскую шею. Их языки сплелись в страстном танце, и миг спустя, Крис, не скрывая охватившего ее желания, отстранилась от Клауса, тяжело дыша.

– Ты сильно скучал? – недвусмысленно протянула она, щуря свои черные глаза, – может покажешь мне насколько?

Вместо ответа гибрид покрыл легкими поцелуями девичье лицо, спустился к шее, мягко поглаживая налитые груди, но Кристине было мало этих нежных прикосновений, и решив подтолкнуть Первородного к более активным действиям, она развернулась в пенной воде, оперлась ладонями о бортик ванной, соблазнительно выгибая спинку.

С губ сидящего за ее спиной Клауса сорвался глухой рык, и Крис, услышав его, немного подалась назад, касаясь попкой восставшей мужской плоти. C каждым ее плавные движением, возбуждение царящее в комнате лишь возрастало, и гибрид не в силах больше сдерживать свою страсть, мягко толкнулся вперед, наполняя ведьму собой.

Войдя в тесное лоно он замер, будто позволяя Крис привыкнуть, и его ладони заскользили по узкой спине, смывая пену и покрывая изящные плечи легкими поцелуями. Но Кристине вовсе не пришлась по вкусу эта нежность.

– Я была в пещере всего две недели, – недовольно протянула она, оборачиваясь через плечо, – ты за это время забыл, как трахаться?

– Я боюсь навредить тебе и ребенку, – не сразу ответил гибрид, целуя девичью шею.

– О боги! – закатив глаза, выдохнула Крис, – ребенку ты не навредишь, а вот меня сейчас злишь!

От ее слов на лице Клауса появилась полная предвкушения улыбка, и его глаза вспыхнули страстью, когда ведьма, не дожидаясь ответа, развернулась к нему лицом, и мягко толкнула в грудь, заставляя опереться спиной о стенку джакузи.

Кончик девичьего языка соблазнительно заскользил по контуру пухлых губок, пока тонкая ладонь мягко двигалась по члену гибрида, лаская ее, отчего Клаус едва сдерживая сжигающее его желание, стиснул зубы, не сводя с дразнящей его ведьмы тяжелого взгляда.

– Нравится, когда я делаю так? – выдохнула она, – когда просто играю с тобой, вместо того, чтобы сделать то, чего нам действительно хочется?

– Сама напросилась, ведьма, – прохрипел в ответ Клаус и с силой потянул Крис на себя, приподнимая над своим пахом ее дрожащие бедра.

Он слегка подался вперед, так, чтобы они оба видели, как миллиметр за миллиметром, его член заполнял тесное лоно ведьмы, которая прикусила губу, не в силах оторваться от жаркой картины того, как их тела медленно сливаться воедино.

А потом все исчезло, когда Клаус, забыв о нежности толкался вперед, входя в Кристину до самого основания, а та, подаваясь навстречу раз за разом насаживалась на мужскую плоть, уже не сдерживая стонов наслаждения. Ладони гибрида скользи по ее телу, лаская каждый изгиб, а губы сомкнулись на набухшей от возбуждения вершинке груди, покусывая ее, а затем проходясь языком.

Сводящие с ума ласки, сильные толчки, дразнящие прикосновения к клитору, которые Клаус чередовал с хлопками по ягодицам, все слилось воедино, и Крис задрожала, задыхаясь в экстазе. Вода в ванной засверкала, заливая пол, и ведьма с криком кончила, тесно сжав лоном член гибрида, который тут же последовал за ней.

Кристина опустила голову на грудь Клауса, и тот прижал ее к себе, скользя ладонью по влажным волосам. Так они и сидели в полной тишине, пока гибрид не услышал тихий голос Крис, заставивший его буквально замереть.

– Мы с малышом тоже любим тебя, – прошептала она, сильнее прижимаясь к мужской груди, – и всегда будем любить.

До Первородного не сразу дошел смысл ее слов, и на миг ему показалось, что это лишь галлюцинация, порожденная его собственными желаниями. Но Крис была с ним, в его объятьях и она никогда не врала ему, абсолютно искренняя и в ярости и в страсти.

Значит, ее слова были правдой. Она любила его. И теперь у него была семья.

Крис не видела, как по щеке Клауса проделала дорожку скупая слеза, которую он тут же смахнул, не желая расстраивать едва успокоившуюся ведьму.

Первородный знал, что не сможет сейчас подобрать слова, чтобы объяснить Кристине, что значило для него ее признание. Он – чудовище, которого не особо любила мать и откровенно ненавидел отец, которого боялись абсолютно все вампиры, наконец заслужил счастье, о котором прежде не мог и мечтать.