Текст книги "Честность - одинокое слово (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 5
Кертис Метман
Когда в душе раздрай и муть, работа – лучшее спасение. Я понял это еще с тех времен, когда остался один, лишившись родителей. Тогда, еще будучи студентом, я загонял себя учебой и делами фирмы до такой степени, что сваливался от усталости и засыпал, где попало. То в офисе, то на лекции, а то и вовсе в разгар представительного собрания, и тогда внимательно следивший за мной Брендон будил меня ощутимым толчком в бок. Я пахал, словно лошадь, в две смены, днем на работе, вечером в университете, зато не скис, смог выкарабкаться из пропасти наверх и твердо встать на ноги.
Проснувшись утром от того, что Тимми навалился на меня, я чертыхнулся, чувствуя себя прескверно. Проклятье, вот ведь как бывает! Я получил вчера то, чего так долго добивался, – компанию «Канхар-плюс» со всеми потрохами, она теперь моя, и по всему я должен быть сейчас довольным и счастливым, но триумф мой был здорово подпорчен вынужденным браком с малолетним Юби. Из-за него вчера я так напился, из-за него висела тяжесть на душе, из-за него я не испытывал той удовлетворенности, какая бы имела место быть, если бы я выиграл свой приз иным путем.
Какого черта я вчера к нему полез?! Этот юнец еще и с запахом-то не определился, да судя по всему, у него и цикла не было ни разу. Что мне могло понравиться на этом тощем и костлявом теле? В длину он вырос, но на этом все, – ни мышц, ни формы, ни изящных линий. Вот я дурак, ну точно с пьяных глаз, и самое смешное, – вдруг дико возбудился, возжелав мальчишку?!
Стыд и позор! Да, я здоровый крепкий альфа, люблю омег и секс, однако никогда себя не числил педофилом! Остановился только оттого, что он весь сжался, бедолага, наверняка душа в пятки ушла от страха. И Тимми, он хоть был и кстати в тот момент, когда я весь кипел от пьяной похоти, но вот потом, когда угар прошел, мне сделалось не по себе. Пусть брак у нас фиктивный, все же как-то это скверно и похабно, – проводить брачную ночь с любовником, когда в соседней спальне спит официальный муж... Конечно, слышал, как мы шли по коридору и орали...
Черт, как же все это раздражает! Мне что теперь, заделаться монахом? Мужа по малолетству трахать не могу, любовников водить как бы нельзя, и что, в борделях время проводить? Тьфу ты, о чем я только думаю сейчас, когда по горло важных дел? Сначала навести порядок в увеличившейся фирме, обезопаситься от конкурента, а уж потом и личные дела решать.
Бесцеремонно растолкал любовника и выпихнул из спальни, велел идти домой. Он малость побубнил, но подчинился. К супругу (дьявол, как же непривычно!) не зашел, как-то неловко было, без аппетита съел чего-то прямо в кухне, запил вчерашним кофе и поехал в головной офис компании «Канхар-плюс», рискуя вызвать в городе лишние сплетни. Мол, новому хозяину так сильно не терпится быстрее посмотреть свои владения, что даже в выходной приперся на работу...
На парковке около здания почти пусто. Что же, ожидаемо, кому здесь быть сегодня? Две машины среднего класса, наверно, охранников, одна подороже. Кстати, знакомая машина... Брендон? А он зачем приехал в воскресенье?
– Не зря же я твой личный секретарь, – открывая мне дверцу, усмехнулся он. – Отлично знал, что ты сюда заявишься ни свет, ни заря, чертов молодожен, и даже мужа бросишь без присмотра!
– Заткнись, – угрюмо бросил я, – если пришел злословить, убирайся.
– Что, все настолько плохо? – посерьезнел Бренд. – Так ты действительно решил оставить брак фиктивным, только на бумаге? И как тогда поступишь с Юби?
– Слушай, давай об этом позже, ладно? Я приехал просмотреть хотя бы бегло основные документы, финансовое положение, ну и так далее. В последние два месяца компанию лихорадило, так что думаю, придется долго разгребать завалы.
Мы поднялись по лестнице и вступили в холл. Красиво, как-то так особенно уютно. Я здесь бывал и прежде, но не обращал внимания на интерьер, обычно занятый каким-то разговором или обсуждением предстоящей деловой встречи. А вот сейчас тут было пусто и просторно, и я невольно остановился недалеко от входа, завороженный открывшейся перед нами картиной. Чистые прямые линии, стильная отделка стен и потолков, – здесь поработали грамотные дизайнеры.
– Пойдем скорее, Керт, – дернул меня за рукав мой секретарь, – охранник пялится на нас, как на восьмое чудо света.
Мы поднялись на лифте на восьмой этаж, где находился офис Льюиса Канхара. Как-то неловко было заходить в осиротевший кабинет, где прежде мы так жарко спорили или коварно упражнялись в вежливых перебранках с его изящным маленьким хозяином, отлично знавшим свое дело...
– Что будешь делать с этим зданием, Керт? – проследив за моим взглядом, спросил Брендон.– Закроешь офис?
– Зачем же, здесь отлично все налажено, пусть все останется, как есть, – проходя в кабинет, отозвался я. – Завтра возьму с собой кадровика, проведем собеседования с ведущими специалистами, если они согласны работать со мной, заключим новые договоры. «Хозяйство» наше стало вдвое больше, так что и служащих надо немало, зачем менять тех, кто уже обучен, на каких-то новичков? Назначу генерального, заменим вывеску – и в путь! ...Ну-с, поглядим, насколько тут все запущено?
Мы занялись изучением рабочих файлов и не заметили, как пролетели два часа. Отвлек нас от экранов вежливый стук в дверь.
– Да, можете войти... О, я вас знаю. Раен Ветлюр, личный секретарь Льюиса Канхара? Но почему вы здесь, сегодня воскресенье?
– Простите, господин Метман, если я отвлек вас от работы. Мне позвонил охранник, сообщил, что вы приехали. И я... мне нужно кое-что вам рассказать, пока тут нет сотрудников и все спокойно, – он покосился на Брендона, видимо, не зная, кто он и насколько я ему доверяю, и можно ли будет говорить при нем.
– Прошу вас, продолжайте, – подбодрил я. – МЫ слушаем внимательно.
– Да. Хорошо, – он подошел к столу, раскрыл дипломат, который принес с собой и вынул из него серый ноутбук. – Вот, это второй личный компьютер господина Льюиса. Тот, что стоит перед вами, недавно вернула полиция, но этот я им не отдал и спрятал.
– Но почему вы поступили так неосмотрительно, господин Ветлюр? Возможно, файлы из этого ноута смогли бы помочь полиции в расследовании причин гибели вашего босса?
– Я знаю, ЧТО на этом компьютере, поэтому и не отдал. Вы сами бизнесмен, господин Метман, и понимаете, что любой крупный проект немыслим без двойной бухгалтерии и теневых сделок. Я не хотел, чтобы в полиции и прессе трепали имя господина Канхара, тем более, что полицейские даже не пытались вникнуть в суть произошедшего. Льюис бы никогда не спрыгнул добровольно с пятого этажа, он не такой был человек. Но полицейские не обратили внимания даже на эксперименты с муляжом, наглядно доказавшие, что босс был сброшен с этажа.
– Но почему вы отдаете эти сведения мне? Вы не забыли, что я конкурент, завладевший вашим бизнесом?
– Без Льюиса мы не смогли бы продержаться долго. Если не вы, то Гектор Аякс, нас все равно бы поглотили. Но вот уж Гектору я точно ничего бы не отдал, а вы... Я слышал, что вы тоже не верите в самоубийство Льюиса и даже наняли частного детектива расследовать этот случай. Да-да, не удивляйтесь, в вашем ближнем окружении есть наши люди, я расскажу, теперь в них больше нет нужды. Надеюсь, что секретные файлы покойного босса смогут чем-то помочь вашему расследованию, и вы докопаетесь до тайны, приведшей босса к этой трагедии. Там, правда, запаролено, а я пароль не знаю, но все это можно преодолеть, я думаю. Есть хакеры, способные взломать все, что угодно. Удачи, господин Метман.
– Спасибо, Ветлюр, я ценю ваше доверие.
***
– Ну, хакер, приступай! – кивнув на ноут, усмехнулся я. – Да не отбрехивайся, я все знаю, даже твой никнейм. «Aegle», верно?
– Ну ты даешь, Керт! – фыркнул Брендон. – Только знаешь, я давно не занимался этим...
– Не скромничай, талант не пропьешь! Давай, старайся, на все про все тебе десять минут! А я пока пройдусь, мозги проветрю.
Отличное офисное здание, стильное, современное, изящное. Компания семьи Канхаров имела славную историю, еще мой дед соперничал с ними. Половина столичных развлекательных и торговых центров построена по проектам архитекторов «Канхар-плюс», да и в офисном и жилищном строительстве они проявили себя с самой выгодной стороны. Жаль, что такое грандиозное предприятие в один миг слетело со своего пьедестала, став жертвой промышленного саботажа. И Льюис Канхар, талантливый руководитель, что же с ним все-таки случилось?
– Готово, Керт, все открывается, сейчас посмотрим.
– И что там за пароль? Юби Канхар, любимый сын, год и число рождения?
– Не угадал. Какой-то Тайрон.
– Хм, интересно. Тайрон. Кто это такой?
– Ты у меня спрашиваешь? – пожал плечами Брендон. – Откуда же мне знать? Может, первый муж? Нет, его звали Майлз. А кстати, в голову пришло: Льюис взял фамилию Канхар, вступая в брак, довольно редкое явление, сейчас омеги чаще остаются со своими. А как он звался раньше, ты не знаешь?
– Да, точно! Надо бы узнать, вдруг что-то даст эта инфа. Зачем-то он сменил фамилию, хотя мог и свою оставить.
– Так, ладно, поглядим, что здесь такие за секреты? Ну, все почти как и у нас, в одном котле кипим. О, Керт, а это интересно! Смотри, движения по его личным счетам за двадцать лет. Сначала, когда был жив его муж, Льюис получал в фирме только зарплату, плюс ежемесячное содержание, но половину этих средств перечислял куда-то. Куда же, вот вопрос? Надо проверить, что за счет такой, кому принадлежит. Восемь цифр и два буквенных знака, Керт, разве это не похоже на пансион или приют?
– Да, верно, это их обозначения. Хм, значит, Льюис содержал приют? Но почему перечислял туда так много? Глянь на текущий год, есть эти выплаты?
– Нет, счет исчез. Зато появился другой. Сейчас, сейчас, с какого времени? Три года назад. Что это за счет, понятия не имею, но Канхар перечислял на этот счет деньги почти до самой своей кончины.
– Проверь последний месяц, может, что-то необычное найдешь?
– Да я и сам уже ищу... О, кажется, нашел! Смотри, в день гибели он снял со счета миллион!
– Наличными?
– Неет... чек на предъявителя... Керт, что же это значит?
– Думаю, что кто-то шантажировал его, но что такое знал тот человек, что Льюис подчинялся? Похоже, что он платит ему двадцать лет, но этот тип теперь зарвался, потребовав огромный куш. Не он ли и убил Канхара?
– Но для чего ему рубить тот сук, где сам сидит? Если он столько лет с него имеет деньги? Нет, вряд ли это он... Кому названиваешь, Кертис?
– Питеру, пускай подскочит, как выберет время. ...Да, Питер, это я. Сможешь подъехать завтра?.. Сегодня? Хорошо. Мы в офисе Канхара, это возле «Парка Грез», ты знаешь... В кафе напротив, через час? Ну, все, договорились.
***
Когда мы с Брендоном пришли в кафе, Питер уже сидел там, уютно расположившись за дальним столиком в левом углу. Потягивал кофе, лениво наблюдая за народом. Еще один закоренелый холостяк, отдающий работе все свое время. Его услуги стоили недешево, но он был асом в своем деле, докапываясь до сути даже в полных «висяках», как называли эти случаи в полиции. На Пита можно было смело положиться, и если уж он не мог что-то найти, то нанимать другого совершенно бесполезно.
– Давай сначала я, – начал он, когда мы сели и заказали кофе. – Я все закончил, вот отчет и доказательства. Если тебе понадобится Гектора прижать, чтобы не зарывался, будет чем. Но к смерти Льюиса Канхара он не причастен, это точно. Целью была компания Канхара, промышленный саботаж, нанесение материального ущерба и подрыв репутации. Все это удалось, как видишь, но случай поздним вечером на стройке не его рук дело. Кто-то другой имел зуб на Канхара. Я так считаю, надо покопаться в его прошлом, эта загадка явно тянется оттуда.
– Согласен, а особенно после того, что только что узнали, – я рассказал детективу про тайные движения по счету, про странный пароль на секретных файлах, про миллионный чек на предъявителя. – Он поменял фамилию, когда выходил замуж, это может и не было бы странным, но на фоне всего прочего тоже внушает некоторые подозрения. Омеги в нашей стране редко берут фамилию супруга, но Льюис почему-то взял. Как его звали раньше, вот что интересно? Кто его родители, откуда он родом, чем занимался до замужества? Возможно, если мы узнаем это, прольется свет и на его таинственную гибель.
– Я бы хотел поговорить с твоим... супругом, Кертис, – сказал Питер. – Да, кстати, тебя надо ведь поздравить. Нет, я не осуждаю, как газетчики. Конечно (извини), причина ясна, но для мальчишки может быть и лучше. Быть под опекой отчима, тем более такого, как пройдоха Реден, это, знаешь ли, на грани фола... Ты, кстати, ничего не слышал про наставника Юби, он был с ним чуть ли не с пеленок, но неожиданно пропал? Нет, ничего не слышал? Очень жаль. С надежным человеком рядом Юби было бы сейчас спокойней. Ну, так смогу я с ним поговорить?
– Конечно, но сначала я скажу об этом Юби. Я позвоню, как только мы назначим время.
– Да, хорошо. А я пока займусь счетами. Ну и всем прочим, по порядку. Возможно, что-то сможет дать беседа со старыми слугами. Правда, найти их будет непросто, Реден половину уже уволил, а теперь, после продажи особняка, неизвестно, останется ли кто работать на нового владельца...
Питер давно ушел, а я сидел и молча размышлял. С одной стороны, раз Гектор Аякс не причастен к случаю на стройке, мне вроде бы и ни к чему копаться в этой тайне, но что-то заставляло продолжать. Вдруг это двуличная скотина Реден или кто-то из близких людей, тогда, возможно, следующий в очереди Юби, а это значит, косвенно в опасности и я? Нет, лучше докопаться до первопричин, так будет лучше...
– Керт, ты в порядке? Какой-то взвинченный..
– Я даже не знал, что Юби продал особняк. Не озаботился его вещами. Не слышал о наставнике. Нет, я плохой супруг. Вчера отправил одного, в чужой дом, домашних не предупредил, ночь провел с любовником. Наверно, юноше тоскливо одному.
– Совесть проснулась? – фыркнул Брендон. – Что будешь делать? Примешь и полюбишь?
– Ты издеваешься? Ему шестнадцать лет. Вчера попробовал, все проклял и изматерился. Он абсолютно чист, ни разу не был с альфой. Перепугался, бедолага, до потери пульса, а я ведь ничего ему не сделал... А если бы я не пришел в себя и причинил юнцу физическую боль?
– А поподробней можешь рассказать? Как парень вел себя, что говорил? Я спрашиваю не из любопытства, ты же знаешь. – Не знаю, для чего, но я все выболтал ему в деталях. – Керт, ты дебил! Он ждал тебя и, думаю, хотел, а ты его оставил и сбежал, – к любовнику, заметь! Мне жалко парня. Ему, конечно, было больно, да и сейчас не лучше. Если не хочешь жить с ним, как с супругом, куда-нибудь отправь из дома, хотя бы ненадолго, пока не определишься и не решишь, как быть.
– Ну, это как-то знаешь... плохо пахнет. Фиктивный брак или нет, но он мой муж по документам, и отправлять его на сторону куда-то? Да и куда?
– Постой, ты как-то говорил, у вас есть дом в каком-то городишке на югах. Там климат должен быть хорошим, отправь на лето парня, как бы на каникулы, ему пойдет на пользу.
– В Шампуре? Я там сроду не был. Нет, вру, мы ездили туда на похороны дяди, он завещал, чтоб прах его перевезли туда. Мне было восемь, кажется. Но дом был в ветхом состоянии уже тогда, сейчас не знаю даже, цел ли он? Там старое поместье, так сказать, дворянское гнездо. Как я туда отправлю Юби? Вдруг там и жить нельзя?
– Пусть съездит кто-нибудь, проверит. Кто там сейчас живет?
– Да вроде управляющий, он типа главного на угольной шахте. Я как-то не интересовался никогда, да и дохода эта шахта не приносит, вроде бы почти закончился в ней уголь? Короче, мне без разницы, и шахта, и поместье, это совсем не вариант, Бренд, и забудем, ерунда.
– Как знаешь, но я все-таки кого-нибудь туда отправлю. Как называется ваш дом, ты помнишь адрес?
– Да там его любой покажет, конечно, если он сохранился. «Дом у реки», старинное поместье графа Лоиза Метмана.
– Так ты у нас еще и титулованный вельможа?
– Нет, титул унаследовал кузен, сын дяди, старшего брата моего отца. Да я не заморачивался этим сроду, кому сейчас важны вельможи, кроме королевского двора?
– Мне кажется, что Юби был бы рад уехать. Ему тоже непросто жить с тобой под одной крышей, особенно когда там шастают такие типы, как Тимми. Подумай, Керт, а я пока проверю, как там обстоят дела. Ну, вроде на сегодня все, пойдем отсюда.
– Иди, а я еще немного посижу, – мне было стыдно признаваться, что я действительно не знал, что делать с этим вынужденным браком и... с юным мужем. Менять свой образ жизни не хотел, но и терпеть под боком постоянное напоминание о своем двусмысленном положении тоже. Может, действительно Шампур удобный выход? Хотя бы до осени туда отправить Юби, а за это время что-нибудь решить?..
Глава 6
Юби Канхар
– Доброе утро, молодой господин! – я разлепил глаза и непонимающе похлопал ресницами, увидев перед собой омегу в форме горничного. – Я Су, ваш личный слуга. Чем могу услужить вам?
Что за?.. Протер глаза и осмотрелся. Роскошная чужая комната, огромная кровать, и я на ней, совсем без одежды, ладно хоть прикрытый легким одеялом. Судя по тому, как падали на пол лучи солнца, уже довольно позднее утро. Ночью долго не мог уснуть, потом забылся, и вот теперь...
– Который час? – скрывая зевок, спросил я. – Что... господин Метман? Он дома?
– Хозяин ушел рано. Распорядился не будить вас.
Хм, интересная постановка вопроса. ОН распорядился? Вот тиран домашний! А если бы он отдал горничному другой приказ? Меня бы растолкали на заре и ознакомили со строгим распорядком дня?
– Помочь одеться? – приставал горничный, не давая передышки. – Причесать вас?
– Я не безрукий, сам могу все это сделать, – буркнул я, больше всего сейчас желая, чтобы он ушел, – но было бы во что. Послушай, Су, можешь послать кого-нибудь в ближайший магазин? Меня устроит самая обычная одежда: белье, темные брюки и в тон рубашка. Размер пятнадцать, рост второй.
– Слушаюсь, немедленно исполним. Вы спуститесь на завтрак в столовую, или вам подать сюда?
Хм, вот дилемма, как же поступить? Метман куда-то смылся, это хорошо, не нужно тратить силы, чтобы сохранить лицо при встрече с ним. Но вот какие здесь порядки, я не знал, возможно, что меня усадят рядом с наглым Тимми? Спрашивать об этом я не стал, но внутренне напрягся.
– Мне не в чем выйти вниз, – сказал я, радуясь, что отыскал такой естественный предлог, чтобы отказаться, – поэтому неси сюда. Кофе и тост.
– Вы так мало кушаете утром, господин? – удивился горничный. – Другие омеги хозяина спрашивают гораздо больше.
«Другие?» Вот болтун несносный, не следит за языком! Каков хозяин, таковы и слуги. Он что же, до сих пор не объявил, что я его супруг? Хотя, после того, что было ночью, мне глупо рассчитывать здесь на статус хозяина и соответствующее ему отношение.
Мой «муж» не потрудился соблюсти даже элементарные внешние приличия, проведя брачную ночь с любовником, чем сразу же, с первых часов нашей семейной жизни, прилюдно унизил меня, показав всем в этом доме, что я ничто, пустое место, с которым можно не считаться.
Слова слуги живо напомнили то потрясение, которое я испытал, когда увидел их вдвоем вчерашним вечером. И этого развратника я так боготворил, не зная сам, за что? Обычная похотливая скотина, без намека на порядочность! Да и чего я ожидал иного, – тот, кто женился ради денег и власти, не может отличаться высокой моралью и достойным поведением. Я знал, что он за тип, но глупо верил... в маленькое чудо, которое сверкнет передо мной лучиком счастья, сделав возможным путешествие в сказку.
Я был раздавлен и унижен, долго стоял возле окна, вглядываясь в незнакомый пейзаж. Кем же я стану здесь? Безликой тенью, бедным приживалом, досадным недоразумением, которое приходится терпеть ради общественного мнения? Предметом обидных насмешек любовников Кертиса, которые будут шастать здесь, словно хозяева, нагло пренебрегая мной и откровенно издеваясь? Превращусь в жалкое униженное существо, лишенное не только статуса, но и своего собственного я?
Сейчас ночные нравственные мучения возродились с новой силой, и я почувствовал себя прескверно. Сколько продлится эта жалкая пародия семейной жизни, как мне себя вести, что делать, как смотреть в глаза всем этим людям? Я здесь чужой, ненужный, брошенный, жестоко преданный. Метман заполучил компанию отца, а я... я просто стал балластом, который раздражает и мешает, постоянно путаясь под ногами.
Глаза подозрительно защипало, и это разозлило меня. Вот только слез сейчас и не хватает! Если расплачусь, превращусь в слюнтяя, которого и сам не стану уважать. Я должен быть спокойным, гордым и бесстрастным, как папа Льюис, всегда владеть собой и не показывать ни мужу, ни его любовникам, ни слугам, какие горестные чувства у меня в душе.
Сейчас я просто растерялся от того, насколько откровенно Метман выказал ко мне свое презрение, но это временно, я соберу все силы и не стану тряпкой. Надо поговорить с ним и найти какой-то выход. Он не горит желанием со мной считаться? Это взаимно. Дом у него огромный, можно сделать так, чтобы не видеться друг с другом. Здесь есть наверняка какие-то пустующие комнаты в дальнем крыле, отдельный вход... Потерпим год и разведемся, не так все страшно.
Дождавшись посланного в магазин слугу, оделся, волосы стянул пучком назад и критически глянул на себя в зеркало. Да, как-то не тяну я на счастливого молодожена... Да хрен с ним, что я об одном и том же, здесь никому не интересен мой внешний вид! Вышел из комнаты и с некоторой опаской спустился вниз. Как оказалось, опасался не напрасно, – меня там ждали. Словно по команде, слуги выстроились в два ряда и поклонились, слишком уж тщательно избегая поднимать на меня глаза. Или мне это только показалось?
– Имею честь представить нашего молодого хозяина, господина Юби Канхара, – объявил дворецкий. – Приказы и распоряжения супруга господина Метмана для всех закон!
Черт, ну и сцена! Провалиться бы сквозь землю! Я вяло улыбнулся и махнул рукой, подав сигнал, что можно расходиться, после чего решительным шагом направился к выходу. Надо немедленно уйти отсюда, иначе задохнусь!.. Не тут-то было, – чертов дворецкий метнулся вслед за мной и вежливо спросил, куда я направляюсь.
– Мне нужно съездить за своими вещами, – деревянным голосом ответил я. – Что-то не так, любезный?
– Вам вовсе нет нужды так утруждаться, молодой хозяин, – словно не заметив моего выпада, ответил альфа. – Скажите, что нужно привезти и адрес, водитель все доставит.
– Благодарю, но не получится, я не успел собрать все, что необходимо, и поэтому придется самому. И – если вас не затруднит, то обращайтесь просто: господин Канхар.
– Конечно, как прикажете... Эй, Юст, иди сюда. Вот, это ваш водитель, господин Канхар. Он отвезет вас и поможет с погрузкой. Простите за вчерашнее, – он наклонился ближе и понизил голос, – я ничего не знал, иначе бы не допустил такой ошибки.
Ошибки? Это он о Тимми? Не извиняйся и не лезь из кожи, пытаясь представить этот дом порядочным, когда хозяин и не думает придерживаться приличий. Он принял своего любовника и провел с ним ночь, не думаю, что будет и в дальнейшем соблюдать «супружескую» верность.
Я вдруг поймал себя на том, что рассуждаю обо всем, словно столетний дед. Когда я успел повзрослеть? В тот день, когда погиб папа? Или прошедшей ночью?
– Пожалуйста, прошу вас, будьте осторожны, и не задерживайтесь долго. Мы ждем вас к обеду.
Кроме водителя, со мной в машину сел охранник. Метман велел за мной следить? Возможно, опасается каких-то провокаций, но вроде бы все решено, и Гектор Аякс больше не угроза для меня? Или желает показать мне свою власть, как мужа, ограничив круг общения и свободу передвижений? Вот же тиран, еще не легче, если это так!
Не стоит голову ломать, посмотрим, как все будет дальше. Попробую вести привычный образ жизни. Пусть этот распутник тоже делает то, что и прежде, я не стану обращать на него внимания. Он сам по себе, я сам по себе. Мы с ним ничем не связаны и ничего друг другу не должны, – чужие люди, временно соединенные обстоятельствами. Минует год, быть может, меньше, и мы расстанемся, навсегда забыв об этом странном времени, которое были вынуждены провести под одной крышей.
Мне вдруг припомнились его вчерашние прикосновения, от которых я так долго не мог потом прийти в себя. Он выпил, потому и соблазнился на меня, но лишь коснувшись, тут же протрезвел, увидев мое длинное нескладное тело. Я не гожусь ему в супруги, ни сейчас, ни позже, да и хочу ли этого я сам? Терпеть измены, откровенное пренебрежение? Я не смогу, лучше уйти и постараться позабыть о нем. Он не способен на любовь, а если даже и даны ему какие-то чувства, то он подарит их не мне. Не стоит строить замок на песке, он будет смыт водой или разрушен первым же случайным ветром...
Подъехав к своему бывшему уже особняку, я снова почувствовал боль. Вся моя жизнь прошла здесь, в этих стенах, а теперь мой родной дом переходит к чужим людям, которые вряд ли будут относиться к нему с таким же трепетом и любовью. Вбежал по ступенькам, на которых знал каждую трещинку, и открыл дверь в гостиную.
– О, господин Юби, – знакомый голос Шевеля, НАШЕГО дворецкого, почти члена семьи, служившего здесь целых тридцать лет. Он тут, еще не уехал? А может, новые владельцы оставили за ним эту должность, учитывая огромный опыт и навыки работы? – Как же мне жаль, что все так получилось...
– Мой отчим... где он?
– Вчера уехал. Набил две здоровенные сумки, крохобор, даже столовое серебро не позабыл! – в голосе пожилого слуги прозвучало презрение. – Но ваши драгоценности и некоторые вещи покойного хозяина я спрятал. Вот они здесь, молодой господин, извольте посмотреть.
Он вынул из шкафа две небольшие изящные шкатулки и протянул мне. В первой я не увидел ничего интересного, – мои побрякушки, которые отец заставлял надевать на торжественные приемы, содержимое второй было мне совершенно незнакомо.
– Это принадлежало моему отцу? – перебирая украшения, удивленно спросил я. – Но здесь по-настоящему дорогие изделия, явно изготовленные на заказ. Почему же отец никогда не носил их?
Среди вороха бриллиантов лежал изящный перстень, – изумительный шедевр ювелирного искусства. Тонкая золотая вязь, и по ней россыпь мелких драгоценных камней, – от вещицы было невозможно оторвать взгляд, она притягивала к себе, завораживая какой-то магической красотой.
– Здесь есть какая-то надпись, но буквы слишком мелкие, – пробормотал я, пытаясь разобрать, что было выбито на внутренней поверхности тонкого ободка. – О, лупа, это кстати? Спасибо, Шевель. «Л.Э.» ? Но что они обозначают, вот вопрос...
– Должно быть инициалы, молодой господин, – ответил дворецкий. – Думаю, что "Э" – первая буква добрачной фамилии господина Льюиса.
– Вы что-нибудь знаете про юность моего отца? – задумчиво рассматривая буковки, спросил я. – Вы служите у нас давно и помните те времена, когда он только появился в этом доме.
– Что вам сказать? Хорошего слугу отличает скромность, излишнее любопытство проявлять он не должен. Я понимаю, что за давностью лет вы вправе рассчитывать на мою откровенность, однако я действительно никогда не пытался узнать больше, чем мне было положено по должности. Я помню молодого господина Льюиса, он был похож на вас, такой же худощавый и высокий, (для омеги) и какой-то... безучастный. Такое впечатление, что пережил серьезную душевную трагедию и просто подчинился обстоятельствам, согласившись выйти за человека вдвое старше его. Но кто он, из какой семьи, об этом ничего не знаю, извините...
– Но если мой отец альфа был уже в годах, то почему родители не спешили зачать наследника? Я появился на свет лишь спустя четыре года после свадьбы.
– Сначала господин Льюис не подпускал к себе супруга, а тот, возможно, не хотел брать его силой. Они и спали в разных комнатах, но видимо потом Льюис смирился. Простите, молодой господин, мне очень неловко говорить вам о таких вещах...
– Не извиняйтесь, Шевель. И спасибо, – я кивнул на шкатулку. – А вы как, остаетесь в должности? Что новые владельцы? Да-да, я понимаю. А впрочем вам пора уже и отдыхать.
Дверь в кабинет отца была открыта. Сейф нараспашку, на столе полнейший хаос. Чувствуется, что Реден не церемонился, когда искал, чем можно поживиться. Я чуть поколебался, но потом зашел и сел, в последний раз оглядывая знакомый интерьер, прощаясь навсегда с той жизнью, что сегодня уходила от меня, почти не оставляя никаких воспоминаний.
Я вдруг впервые подумал о том, что почти ничего не знаю о своих родителях. Со мной всегда был воспитатель Реннис, он учил меня всему, наказывал и баловал, носил на руках и ставил в угол. Я вырос под его крылом, привык к нему, любил его и тосковал сейчас из-за того, что он меня оставил. Где он сейчас и почему ушел, даже не попрощавшись? Все это было странно, я не мог поверить, что мой добрый ангел мог со мной так поступить. Должно быть отчим вынудил его, чтобы не мешал в его коварных планах.
А если с Реннисом что-то случилось? Я вынул сотовый, ткнул в цифру один... «Номер не существует». Чертов Реден, я чувствую, что он и к этому приложил свою гнусную лапу! Как папа мог с таким связаться?
Позвал телохранителя, чтобы он снес коробки в машину, а сам занялся сбором остального, нет-нет да бросая взгляд на шкатулку с папиными бриллиантами. И все же: кем он был, и почему об этом никогда не говорил со мной? Судя по драгоценностям, его семья была богата. Но почему папу отдали замуж за вдовца, причем намного старше?
Отца альфу я помнил мало, он ушел от нас, когда мне было девять. Он мне всегда казался дедом, не отцом, особенно на фоне молодого папы Льюиса. Я был ребенком, но даже в раннем возрасте нередко думал, почему мои родители так отличаются по возрасту, хотя и никогда не спрашивал, да мне бы не ответили, скорее, отругали. Остался в памяти отцовский строгий взгляд и фраза: «От такого сына никакого толка, как ты посмел родить омегу?». Было обидно это слышать, я чувствовал, что этот старый альфа совсем меня не любит. Он никогда не брал меня на руки, не разговаривал со мной и не ласкал.
Другое дело папа Льюис. Хотя он тоже редко был со мной, но его взгляд всегда был полон нежности и любви. Льюис приходил ко мне в комнату и, отослав горничных и Ренниса, сам помогал надеть пижамку, читал перед сном сказки, расчесывал мои длинные тонкие волосы. Я так любил эти минуты с папой, был счастлив, засыпая на его руках.
Последние семь лет, после ухода отца альфы, Льюис очень сильно изменился. Он рано уходил из дома, поздно возвращался, все свое время посвящая бизнесу, который добровольно взвалил на свои хрупкие плечи, превратив компанию Канхаров в одну из лучших в строительном бизнесе. Он и со мной стал обращаться, словно с подчиненным, верней, с наследником, которому готовился доверить все свои дела.
