Текст книги "Испытания Чемпиона (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– А? Что? ― спросил Рон. ― Зачем ты это сделал?

Гарри подавился смешком, а Гермиона в раздражении закатила глаза. Затем парень оглянулся на Сириуса и прошептал: «Спасибо». Сириус оказался прав. Гарри вовсе не хотелось впадать в ступор, особенно, когда вокруг столько людей.

– Ну а сейчас талисман ирландской национальной команды! ― возвестил Бэгмен.

Вихрь слепящего света влетел на стадион, заставив Гарри отвернуться и зажмурить глаза. Он лишь слышал, как заохали и заахали трибуны при виде того, что издавало звуки, похожие на орудийные залпы. Гарри даже предположил, что это разрывы фейерверка. Сразу две руки легли на плечи Гарри. Гарри медленно открыл глаза и успел заметить радугу, нависшую над стадионом, которая тут же превратилась в трилистник, из которого на землю посыпались тысячи мерцающих предметов. Когда они начали падать на трибуны, Гарри понял, что это золотые монеты, показавшиеся Гарри какими‑то странными. Кто же на такое способен?

– Лепреконы! ― возбужденно проговорил мистер Уизли, посмотрев вверх. Гарри пришлось поверить ему на слово. В своих солнечных очках он видел только трилистник.

Трилитсник тем временем растворился, а Рон уже успел собрать монеты и теперь протягивал Гарри их целую пригоршню.

– За омникуляр! ― счастливо пояснил он.

Только тут Гарри наконец различил лепреконов, оказавшихся маленькими бородатыми человечками в красных камзолах, держащими в своих ручонках зеленые или золотые лампы. Они приземлились с противоположной от вейл стороны поля и сразу усевшись по–турецки. Гарри тут же поставил себе галочку, чтобы, вернувшись в Хогвартс, найти информацию о вейлах и лепреконах.

– Внимание! Игроки болгарской национальной команды! ― надрывался Бэгмен. ― Димитров! Иванова! Зограв! Левски! Вулчанов! Волков! И–и-и–и, наконец, Кра–а-ам!

Семь ярко–красных фигур влетали на поле так быстро, что было невозможно кого‑нибудь различить. Трибуны приветствовали их криками и прямо взорвались овациями при имени Крама. Рон тоже был среди тех, кто восторженно закричал. Когда игроки замедлились, Гарри увидел Крама. Выглядел тот гораздо старше своих восемнадцати лет. Он был худощавый, с болезненным желтоватым лицом. У него был большой кривой нос и толстые черные брови.

– А сейчас поприветствуем ирландскую национальную команду! ― продолжил надрываться Бэгмен. ― Коннолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Квигли! И–и-и Ли–и-инч!

Еще семь комет ворвалось на поле, правда, теперь не красных, а зеленых. Они зависли напротив болгарской команды. Гарри отыскал ловцов и стал за ними следить. Раздался громкий свисток ― и игра началась. Гарри перестал слушать Бэгмена. Игра проходила на такой высокой скорости, что Гарри боялся даже моргнуть. Трибуны неистовствовали, и мимоходом Гарри подумал, что если так пойдет и дальше, то он обязательно оглохнет. Он неотрывно наблюдал за Крамом, лениво искавшим снитч. Болгарин, казалось, остался равнодушным даже тогда, что его команда пропустила первый мяч

Хотя Гарри старался следить за ходом игры, он все время возвращался взглядом к Краму и Линчу. Второй слишком очевидно наблюдал за Крамом, вместо того чтобы самому искать снитч. Ирландия забила еще дважды, потом удача наконец улыбнулась Болгарии. Когда это случилось, мистер Уизли что‑то закричал, но разобрать в таком шуме, что именно, было невозможно. Взгляд Гарри был прикован к Краму, который внезапно пулей понесся вниз. Неужели он увидел снитч?

Линч устремился за Крамом. Они неслись к земле на такой скорости, на какую не отважился бы не один человек, если, конечно, он еще не лишился рассудка. Глаза Гарри расширились, когда он догадался, что происходит. Крам не видел снитча. Он просто хотел вывести противника из игры. И точно, Крам быстро вышел из пике. Гарри моментально закрыл глаза и отвернулся. До его слуха донесся гулкий звук ― Линч врезался в землю. Оставалось надеяться, что Линч пострадал не сильно.

Стадион замолчал. Гарри быстро открыл глаза, ожидая увидеть бесчувственного Линча.

– Э–э… что случилось? ― спросил он.

– Линч лишь слегка помялся! ― пораженно пробормотал Рон. ― Как только умудрился уцелеть?!

Никто не успел ему ответить, Линч поднял свою метлу и вновь взлетел.

– Самый удивительный финт Вронского, какой я когда‑либо видел, ― прокомментировал Чарли. ― Линч должен был разбиться в лепешку.

Посмотрев на Крама, Гарри заметил, что ловец тоже озадачен, как и все остальные, но болгарин быстро пришел в себя и начал снова выискивать снитч. Команды тоже очнулись от изумления и возобновили игру. И Гарри снова стал следить за ловцами, отключившись от криков Бэгмена. Вскоре в ворота Ирландии назначили пенальти, и талисманы взорвались криками. Лепреконы стали строить рожи вейлам, которые в ответ выбежали на поле и пустились в пляс. Гарри отвернулся и зажал себе уши, впрочем как и все мужчины в их ложе. Лишь когда Гермиона потянула его за руку, Гарри понял, что уже можно смотреть.

– Посмотри на судью! ― прокричала Гермиона, указывая на арбитра, явно находившегося под чарами вейл.

Колдомедик быстро выбежал на поле и дал судье пощечину, вернув его в чувства. Игра продолжилась, но сразу стала грязной. Отбивалы старались изо всех сил, стремясь побольнее заехать бладжером в охотников, вратаря и ловца соперника. Некоторых чуть не сносило с метел, и уже несколько раз раздавался свисток арбитра.

Лепреконы снова стали дразнить вейл, и те окончательно потеряли контроль. Они напали на лепреконов, метая в них пригоршнями пламени. Их лица из прекрасных превратились в птичьи, а за плечами появились чешуйчатые крылья. Гарри непроизвольно сжался и перевел взгляд на игроков, все еще летавших над полем. Ирландия снова забила, и тут ирландский отбивала запустил бладжер в Крама, тот не успел увернуться, и мяч врезался ему прямо в лицо.

По лицу потекла кровь, но тайм–аут не успели объявить, поскольку Линч понесся к земле, и Крам ринулся за ним. Крам лучше летал и быстро нагнал Линча. Плечом к плечу они неслись к земле на пределе возможностей своих метел.

– Они разобьются! ― закричала Гермиона.

– А вот и нет! ― откликнулся Рон.

– Линч‑то точно врежется, ― поправил друга Гарри, и Линч не замедлил оправдать его слова, на этот раз серьезно впечатавшись в землю.

– А где снитч? ― громко спросил Чарли.

Только тут Гарри заметил маленький золотой мячик в руке у Крама.

– Крам поймал его! ― закричал он. ― Игра окончена!

На табло появился счет: «БОЛГАРИЯ ― 160, ИРЛАНДИЯ ― 170» Ирландский сектор взорвался овациями. Хоть Крам и поймал снитч, Ирландия победила. Это казалось невозможным. На памяти Гарри, ловец, ловивший снитч, всегда приносил своей команде победу.

– Не могу поверить! ― прокричал Рон, хлопая. ― Идиот! Зачем ловить снитч, когда твоя команда проигрывает больше ста пятидесяти очков!

– Ирландия была лучше, ― констатировал Гарри, тоже аплодируя. ― Крам хотел закончить это. Иначе был бы разгром. Он сделал все великолепно.

– Посмотрите на него самого, ― вмешалась Гермиона, и они втроем взглянули вниз на Крама. ― Он выглядит страшным.

Гарри обернулся и с улыбкой посмотрел на Ремуса с Сириусом. Ремус вынул палочку и вернул очки Гарри к нормальному виду. Гарри начал моргать, пытаясь привыкнуть к яркому свету, хотя он и не был таким ярким, как раньше. Все вернулось в норму. И в парне проснулось желание знать, что же тогда не так давно случилось.

– Ну что, понравилось? ― спросил Ремус, пряча палочку.

Гарри кивнул.

– Все прекрасно! ― счастливо откликнулся парень, обогнул кресло и обнял обоих своих опекунов. ― Спасибо вам! ― искренне поблагодарил он. У него на самом деле не было слов. Ремус с Сириусом обняли в ответ Гарри, не заметив, сколько людей наблюдают за ними.

– Это ваш сын? ― с любопытством спросил сзади чей‑то печальный голос.

Ремус с Сириусом тут же обернулись и увидели болгарского министра магии. Ремус слегка подтолкнул Гарри, так что тот оказался немного впереди своих опекунов.

– Мой сын? Нет, ― дипломатично ответил Ремус. ― Это Гарри Поттер. Гарри, это мистер Обалонский, министр магии Болгарии.

– Рад познакомится, сэр, ― произнес Гарри, протянув руку, которую тут же пожал мистер Обалонский.

– А я как рад, ― с улыбкой откликнулся Обалонский. ― Вы почти легенда, Гарри Поттер. Если вы и ваша семья когда‑нибудь захотите посетить нашу страну, не поленитесь известить меня. ― Он взглянул на Ремуса с Сириусом. ― Очень вежливый молодой человек, ― произнес он. ― Вы, должно быть, очень гордитесь им.

– Да, конечно, ― радостно откликнулся Ремус. ― Вы собрали великолепную команду, у вас одаренный ловец.

Улыбка мистера Обалонского стала еще шире, и он пожал поочередно руки Ремусу и Сириусу. Обитатели ложи были поражены произошедшим. Оборотень и бывший заключенный запросто общаются с болгарским министром, когда их собственный министр потерпел на этом поприще неудачу. Ложу внезапно осветили, и они предстали взглядам всего стадиона. Гарри почувствовал себя неуютно под взглядами тысяч глаз и прижался к Ремусу.

– Сейчас, аплодисменты болгарской команде! ― заорал Бэгмен.

Болгарская национальная сборная по квиддичу поднялась по лестнице и вошла в ложу. Трибуны взрывались аплодисментами при каждом имени, названном Бэгменом. Каждый игрок пожимал руку сначала мистеру Обланскому, потом Фаджу. Крам, стоявший последним, вблизи выглядел еще хуже. Он имел черные глаза, на лице запеклась кровь. Гарри непроизвольно заметил снитч в руке у Крама. Едва имя Крама прозвучала, овации трибун усилились десятикратно.

Когда Крам пожал руку Фаджу, мистер Обалонский подвел его к Гарри.

– Виктор, хочу представить тебе твоего коллегу–ловца Гарри Поттера, ― произнес он, указывая на четырнадцатилетнего подростка.

Глаза Крама расширились при этом имени и тут же принялись рассматривать лоб парня, найдя там «товарную марку» парня ― шрам. Затем он подошел и пожал его руку.

– Очень приятно, Гарри Поттер, ― с благоговением произнес Крам. ― Наслышан о тебе.

– Мне тоже приятно, ― с дрожью ответил Гарри, пораженный нежданной встречей с Виктором Крамом. Внутренне он надеялся, что не выглядит как идиот перед этой звездой квиддича. ― Я тоже наслышан о тебе.

Крам гордо улыбнулся и протянул снитч Гарри.

– Больше тренируйся, Гарри, ― произнес он. ― Может быть, через несколько лет мы и сыграем друг против друга. Крам кивнул своему министру и последовал за своей командой, выходившей из ложи.

Гарри взглянул на снитч в своей руке. Он не мог в это поверить. Крам только что дал ему снитч, который поймал. Парень крепче сжал снитч, крылышки которого слабо трепыхались. Гарри с трудом заметил, что уже началось представление ирландской команды. Голова отказывалась работать. Он даже не почувствовал руки на своем плече и очнулся только тогда, когда в ухо ему зашептал Сириус:

– Возьми себя в руки, Гарри. Все смотрят.

Гарри быстро обернулся и с широкой улыбкой взглянул на своих опекунов. И Сириус, и Ремус не сдержали улыбок, когда к Гарри сзади подошел Рон, во все глаза уставившись на снитч. Члены семьи Уизли окружили парня ― всем хотелось поближе увидеть знаменитый мячик… В общем, день у Гарри выдался замечательным.

Глава 4. Страхи прошлого.

После всех событий сегодняшнего дня Гарри хотел одного ― остаться с Роном и Гермионой в палатке Уизли, но Сириус и Ремус не дали ему такой возможности. Как и всегда, Сириус наградил Гарри взглядом, говорившим: «мы говорили об этом, никто больше не должен знать». Слухи, что Виктор Крам подарил пойманный снитч Гарри, разлетелись быстро, и парень сразу стал самым разыскиваемым репортерами человеком. Это была еще одна причина, по которой им нужно было как можно скорее испариться.

К палаточному лагерю они подошли все вместе: Гарри с опекунами, все Уизли и Гермиона. Там Гарри быстро попрощался со всеми, заверив друзей, что будет им писать. Ремус достал из кармана портал, который дал им Дамблдор, и подождал, пока Гарри присоединится к нему и Сириусу. Когда тот подошел, Ремус вытянул руку с порталом, чтобы Гарри с Сириусом смогли ухватиться за него, и прошептал пароль: «Убежище».

Всех троих дернуло за пупок, и они растворились в воздухе, мгновение спустя появившись в своих покоях в Хогвартсе. Без лишних слов все трое повалились на диван, полностью вымотанные. Гарри закрыл глаза, и его тело стало медленно заваливаться налево. Сейчас, в тишине и покое, окружавших их, Гарри почувствовал, как на самом деле устал, хотя уже давно следовало ощутить это (после бессонной предыдущей ночи и дня). Не прошло и минуты, как парень уже мирно посапывал на диване со счастливой улыбкой на лице.

Сириус и Ремус наблюдали за спящим подростком, пристроившимся на плече у Люпина.

– Ты сам расскажешь Дамблдору или лучше мне? ― тихо спросил Сириус. ― Ему, наверное, нужно узнать, что сегодня случилось.

Ремус вздохнул.

– Я поговорю, ― прошептал он. ― Хотя мне больше интересно, как Дамблдор объяснит все это. Гарри наверняка захочет узнать. ― Ремус осторожно вытащил свою правую руку и обнял Гарри, позволяя ему удобно устроится у себя на коленях. ― Ты видел Фаджа с Малфоями, когда Крам вручил Гарри снитч?

Сириус засмеялся.

– Никогда не видел еще эту семейку такой: они чуть не задохнулись от зависти, ― беззаботно произнес он, тут же посерьезнев. ― Фадж идиот. Не могу поверить, что ты пришел ему на помощь. Чем ты думал?

– На помощь? ― смущенно спросил Ремус. ― Я лишь очернил Фаджа перед Обалонским. Думаешь, почему тот так смеялся. Я лишь извинился за Фаджа, что он ведет себя как мерзавец, кем и является на самом деле.

Сириус ухмыльнулся.

– Лунатик, ты порой меня удивляешь, ― гордо произнес он, вставая. ― Я в ауте. Давая, я отнесу Гарри в его комнату, а ты сходишь к старику, пока не поздно. ― Сириус осторожно поднял маленького четырнадцатилетнего подростка, отчего голова того слегка закачалась. Гарри был легче, чем кто бы то ни было в его возрасте. ― Мальчику нужно набирать вес, ― ни к кому собственно не обращаясь, пробормотал он.

Сириус вошел в комнату Гарри и осторожно положил подростка на кровать. Так же осторожно он вытащил снитч из пальцев Гарри, достал свою палочку и обездвижил мячик. Затем он положил золотой шарик на прикроватную тумбочку, догадываясь, что Гарри непременно подумает о снитче, едва проснется. Осторожно, чтобы не потревожить спящего парня, Сириус тихонько снял с Гарри обувь, очки и кобуру, надежно хранящую палочку, и, наконец, накрыл его покрывалом.

Присев рядом на корточки, Сириус запустил пальцы в волосы парня, как и год назад на Прайвет–драйв, когда изображал преданного пса Полуночника. Гарри застонал, потянувшись к его руке. Сириус очень удивился, когда парень обнял их с Ремусом после матча. Большинство подростков стесняются открыто выражать привязанность и любовь к своим опекунам на публике.

Но Гарри был всегда другой. По какой‑то причине Гарри захотелось отблагодарить Ремуса и Сириуса за все, что они для него сделали. Это беспокоило Сириуса. Гарри вел себя так, словно считал, что не заслуживает то, что остальные дети с любящими их родителями воспринимают как должное. И именно это Сириус хотел в нем изменить. Гарри заслуживает этого и даже больше, чем любой другой ребенок. Гарри заслуживает, чтобы его любили.

* * *

Гарри проснулся, ощутив, как кто‑то легонько трясет его за плечо. Он протестующее застонал и открыл глаза, увидев расплывчатое лицо Ремуса. Гарри снова застонал и попытался перевернуться на другой бок, но Ремус крепко держал его за плечо. Еще плохо соображая спросонья, Гарри стал нашаривать свои очки, найдя их наконец на прикроватной тумбочке. Едва он их надел, лицо Лунатика приобрело четкие очертания… Встревоженное лицо.

– Гарри, ― начал Ремус, садясь на край кровати. ― Этой ночью кое‑что произошло.

Страх захлестнул Гарри, и он рывком сел на кровати. Его первой мыслью было, что что‑то случилось с Сириусом, но как такое возможно? Сириус вернулся сюда вместе с ними. Гарри отчетливо это помнил. Потом он вспомнил про Рона с Гермионой. Могло ли с ними что‑то произойти? Могло ли что‑то случиться с семьей Уизли после того, как они вчера их оставили?

Ремус сжал плечо Гарри и подождал, пока их взгляды встретятся.

– Гарри, со всеми все в порядке, ― успокаивающе произнес он. ― После того, как мы вчера ушли, несколько волшебников напали на магглов. Говорят, это были Пожиратели смерти, но никто не знает наверняка. Они все испуганно разбежались, едва в воздухе появилась Темная метка, ― заметив недоумение Гарри, Ремус пояснил: ― Темная метка ― эмблема Волдеморта. Она не появлялась уже много лет. Волдеморт и его сторонники запускали ее обычно после того, как убивали кого‑нибудь. В то время каждый больше всего боялся, что однажды увидит её над своим домом.

Гарри нервно передернулся.

– И она была и над моим… э–э-э… в ту ночь? ― спросил он.

Ремус покачал головой.

– Волдеморт ведь… ну… не смог закончить в ту ночь, ― тихо произнес он, опустив взгляд. Мгновение он помолчал, а затем снова посмотрел на Гарри. ― Это все в сегодняшнем ежедневном пророке, Гарри, я лишь тебя предупредил. Если у тебя есть вопросы, то задавай.

– Значит, никто не пострадал? ― нерешительно спросил Гарри.

Ремус, улыбнувшись, кивнул, поняв, что до Гарри наконец все дошло.

– Утром я разговаривал с Молли, ― произнес Ремус. ― Они как раз прибыли домой, когда я связался с ними через камин. Могу тебя уверить, они дома, целые и невредимые.

Гарри облегченно вздохнул. Он не знал, чтобы стал делать, пострадай кто‑нибудь прошлой ночью. Что‑то, однако, продолжало его беспокоить.

– Э–э… а на что похожа Темная метка? ― с любопытством спросил он.

Ремус достал номер «Ежедневного пророка», который он прятал под мантией, и передал его Гарри. На первой странице располагалась черно–белая фотография большого черепа, изо рта которого вместо языка выползала змея. Гарри понял людей, так боявшихся метки: даже от фотографии неприятный холодок пробежал по его спине. Еще больше волнения доставил Гарри заголовок статьи: «АКТЫ ТЕРРОРА НА ЧЕМПИОНАТЕ МИРА ПО КВИДДИЧУ». И Рону с Гермионой пришлось с этим столкнуться?

Мысль эта больно ударила Гарри. Сириус был прав, Ремус тоже. Там были Пожиратели смерти.

– Почему именно сейчас? ― спокойно произнес Гарри. ― Прошло тринадцать лет. Почему это должно было случиться именно сейчас?

Ремус с небольшим усилием забрал у Гарри газету и, придвинувшись поближе, взъерошил его непослушные волосы.

– Я честно не знаю, сынок, ― ответил он. ― Быть может, они просто сеяли беспокойство, развлекаясь таким образом. Все уже прошло, и мы уже ничего не можем сделать. Нам остается лишь продолжать тебя охранять на случай, если что‑то произойдет. Может, конечно, ничего и не случится. Возможно, это лишь единичный случай.

– Чего‑то слишком много предположений, ― нервно пробормотал Гарри, опуская взгляд. ― Вы не думаете, что это как‑то связано с моим сном, нет?

Возникла короткая пауза, прежде чем Ремус прочистил горло.

– Сложно сказать, ― честно произнес он. ― Дамблдор, к тому же, так не считает. Сириус и я уже спрашивали его. Понимаю, это сложно, но постарайся больше не думать об этом. Не надо об этом беспокоиться. А по словам Сириуса, тебе лучше стоит побеспокоиться о сегодняшней с ним тренировке.

Гарри раздраженно застонал, откинувшись на подушку.

– Замечательно, ― пробормотал он. ― Еще один день, чтобы убедиться, какой я неумелый. Почему Сириус никак не смирится? Я не подвергаюсь обучению!

Ремус подавил смешок.

– У меня другие сведения, ― серьезно произнес он. ― По словам Сириуса, ты учишься в быстрее, чем любой другой волшебник, в два раза старше тебя и с вдвое большим опытом. У Сириуса гораздо больше опыта, чем у тебя, Гарри. Не накручивай себя. Твой крестный не слишком терпелив. Если бы ты действительно был «не обучаем», он бы давно бросил возиться с тобой. Но Сириус гордится тобой, впрочем, как и я.

– Правда? ― с надеждой спросил Гарри.

Ремус рассмеялся, вставая.

– Да, правда, ― произнес он. ― А сейчас, если ты поторопишься, то, наверное, еще застанешь что‑нибудь из завтрака в Большом зале.

Он повернулся и пошел к выходу, но у самой двери остановился и еще раз взглянул на своего подопечного. Его лицо сейчас было серьезным, от недавней веселости не осталось и следа.

– Ты ведь знаешь, что всегда можешь довериться нам?

Гарри почувствовал себя неуютно. Почему он об этом спрашивает? Он не имеет никаких секретов от своих опекунов с тех пор, как они ими стали. Не зная, что ответить, Гарри просто кивнул и посмотрел вслед Ремусу, который уже вышел и закрыл за собой дверь. Мозг парня начал напряженно работать, выискивая что‑нибудь, что он сделал не так, но ничего не мог найти. Он не попадал ни в какие неприятности… по крайней мере, по своему мнению.

Ближе к обеду Гарри явился на одну из уже ставших печально известными тренировок. Хорошо еще, что в этот раз целью дуэли было закрепление пройденного, и ничего нового не изучалось. Первые два поединка выиграл Сириус, но затем Гарри разоружил и связал его, к недоумению крестного и удовольствию Ремуса. Последний после десять минут боролся с душившим его смехом.

Следующие две дуэли были не столь удачные для Гарри. К началу пятой он весь вымотался, тело было в ушибах. Мышцы болели, замедляя реакцию. Так что когда Сириус в четвертый раз разоружил Гарри, тот вздохнул с облегчением. Он сделал это. Да, последний поединок не был слишком сложен для Сириуса, и все‑таки он выдержал.

– Думаю, на сегодня достаточно, Бродяга, ― произнес Ремус, подходя к Гарри и наколдовывая несколько скамеек, чтобы все могли сесть. Он подошел к подростку, вздохнул и вытер рукавом пот с его лба. ― Скажи мне правду, ну ты знаешь…

Гарри покачал головой.

– Я в порядке, ― ответил он. ― Клянусь…

Ремус поднял брови и несколько секунд не отрываясь смотрел на подростка, а затем сел на одну из скамей.

– Присядь, Гарри, ― произнес он. Сириус вернул парню палочку с пером феникса и сел рядом с Ремусом. ― Нужно поговорить.

Гарри сразу разволновался, садясь на скамью напротив опекунов. Не стоит ожидать ничего хорошего, когда взрослые так говорят. Гарри снова попытался вспомнить, что же он сделал не так, но копилка таких воспоминаний по–прежнему оставалась чиста. Неужели с родителями также? Гарри оставалось только гадать.

– Э… о чем? ― с волнением спросил он. ― Я что‑то не так сделал?

– Нет, вовсе нет, ― заверил его Ремус. ― Мы хотим поговорить с тобой о вчерашнем происшествии на кубке мира… Когда ты упал в обморок.

– Ах, это, ― с облегчением произнес Гарри. ― Ну, я действительно не знаю, что тогда произошло. Все вокруг вдруг стало таким ярким… э… слишком ярким… ну, вы понимаете. Извините, если напугал вас…

Сириус в волнении потер руки.

– Думаю, своих друзей ты напугал больше, чем нас, ― произнес он. ― Мы уже сталкивались с твоими вспышками, а они ― нет. Они будут спрашивать тебя об этом. Знаю, ты хочешь сохранить это в секрете, но если во время учебного года что‑нибудь случится и нас не будет рядом? Возможно, рассказав им…

– Нет! ― перебил Гарри, вскакивая на ноги. ― Нет, они не должны знать. ― Он глубоко вздохнул и опустил взгляд. ― Они будут бояться… Знаю, будут. Я не вынесу этого снова. Как же это было ужасно, когда все обнаружили, что я могу разговаривать со змеями… И сейчас будет только хуже.

Он опустился на скамью, закрыл лицо руками и поставил локти на колени. Как же они не понимают? Почему они не видят? Они что, не знают, каково это, когда за каждым твоим действием пристально наблюдают? Не понимают, что это такое, когда на тебя постоянно таращатся? Он не должен позволить себе быть отличным от других. Он не может позволить себе быть уродцем.

Уродцем.

Именно этого, возможно, Гарри и боялся больше всего. Ремус с Сириусом рассказали, что хотя такой тип магического развития необычен, он все же известен. Это случалось и с другими. Это означало, что он не один такой… что он не уродец. Гарри долгие годы выслушивал это от своих родственников. Но что, если они всегда были правы? Что, если он действительно уродец?

Гарри почувствовал, как слева ему на спину легла мягкая рука, одновременно правое плечо ему сжала еще одна рука. Через пару секунд Гарри понял, что это его опекуны пересели к нему на скамью, оказавшись по бокам от него. Оба они молча сидели рядом, не желая подталкивать парня, дожидаясь, когда он будет готов. Гарри убрал руки от лица и сцепил пальцы за шеей. Затем он стал смотреть в пол, не зная, что говорить.

– Мы не хотим принуждать тебя к чему‑либо, Сохатик, ― произнес Сириус, нарушив наконец тишину. ― Это должно быть твое решение. Мы просто не хотим, чтобы ты справлялся с этим в одиночку. В прошлом году здесь был Ремус, он мог тебе всегда помочь. Ты, конечно, можешь послать нам сову когда угодно, но мы не сможем быстро оказаться здесь и помочь тебе.

– В прошлом семестре это случалось, только когда мы занимались заклинанием Патронуса, ― добавил Ремус. ― Этим летом такое случалось только во время дуэлей, и мы считали, что все в порядке… до вчерашнего дня. Мы не знаем, почему это произошло именно там, впрочем, как и Дамблдор. Он будет искать причину, но сейчас он хочет, чтобы мы были осторожнее на случай, если это произойдет снова, ― закончил он.

– Знаю, ― устало выдавил Гарри, продолжая смотреть в пол. В этом был здравый смысл, но Гарри не мог решиться доверить друзьям такое. ― Я просто не могу. Не могу рассказать им. Я никому не могу рассказать. Я что, плохой человек?

Ни Ремус, ни Сириус не смогли скрыть своего замешательства. Они никак не ожидали услышать такое от Гарри.

– Нет, вовсе нет, ― быстро произнес Ремус. ― Зачем ты так говоришь?

Гарри пожал плечами.

– Мне следовало бы доверять им, но я не могу, ― признался он. ― Разве это не делает меня плохим?

– Нет, ― мягко ответил Сириус. ― Это качество любого человека. Ты имеешь право опасаться. В прошлом люди сначала делали тебе плохо, а лишь затем спрашивали. Проблема в том, что Рон и Гермиона никогда не были среди этих людей. Они были на твоей стороне. Почему же они сейчас должны принять другую? Что изменилось?

Гарри снова пожал плечами. Он знал ответ, но не собирался его озвучивать. Он не хотел говорить опекунам, что боится того, что друзья будут считать его уродцем или, возможно, даже опасным, ведь он не может до сих пор контролировать себя. Возможно, именно поэтому Сириус так изматывает его. Он хочет, чтобы Гарри научился чувствовать ту черту, за которой происходят эти вспышки. Проблема же была в том, что четкой границы не было. Вспышки приходили и уходили. Точно было известно только то, что они случаются внезапно.

Не желая продолжать этот разговор, Гарри вздохнул и сел прямо, расправив плечи.

– Ничего, если я пойду? ― тихо спросил он. ― Я очень устал…

– Конечно, Гарри, ― кивнул Ремус. ― У тебя было несколько напряженных дней.

С облегчением вздохнув, Гарри засунул руки в карманы брюк и направился в замок. Он чувствовал, что неправильно избегать разговора. Понимал, что Ремус с Сириусом правы, но все равно не мог избавиться от ощущения, что рассказывать все Рону с Гермионой ― плохое решение. Он должен беречь себя. Пока он не будет участвовать в напряженных поединках, ничего не произойдет. Это должно сработать. Никто ничего не узнает.

Когда Гарри достиг комнаты, изнеможение навалилось на него всей своей силой. Рухнув на кровать, Гарри даже не снял очки и не отцепил палочки от запястья. Он просто уткнулся в подушку, моментально заснув. Какие бы решения он ни должен был принять, все они подождут.

* * *

Гарри открыл глаза и удивленно осмотрел тускло освещенную комнату. Ничего другого он сделать не мог. Очков на нем не было, и только через несколько секунд он смог нашарить их на столе рядом с кроватью. Прогнав остатки сна, Гарри одел очки и вышел из спальни. Общая комната была пуста, и Гарри невольно подумал, сколько же он проспал? Должно быть, ужин уже закончился, значит, Сириус с Ремусом сейчас на собрании преподавателей Хогвартса.

Оглядев комнату, Гарри решил, что перекусить не помешает и нужно сходить на кухню, а затем сходить в библиотеку и поискать информацию о лепреконах и вейлах. Приходилось признать, что иногда вовсе не вредно знать о магических существах, например, таких, как те же Вейлы, или других, оказывающих такое же сильное воздействие на людей. Будет неглупо узнать, как можно противостоять им.

– Привет!? Тут кто‑нибудь есть?

Гарри удивился, ведь думал, что он тут один. Оглянувшись на голос, очень похожий на голос Рона, Гарри действительно обнаружил голову друга, покачивающуюся в камине. Парень осторожно подошел к камину.

– Э–э-э… Рон? ― нерешительно спросил он.

На огненном лице Рона появилась улыбка.

– Гарри! ― взволнованно выпалил он. ― Я пытался связаться целый день. Ты что, не слышал?

Гарри сел около камина и кивнул.

– Ремус предупреждал меня, ― ответил он.

И хотя он обычно называл Ремуса Лунатиком, на публике он старался обращаться к обоим своим опекунам по их настоящим именам. Он представлял, что если некая пара близнецов узнает, что его опекуны являются создателями карты, Мародерами, то станут непрерывно докучать им, пытаясь выудить информацию.

– Как вы там?

– Со всеми все в порядке, ― ответил Рон. ― Хотя и жутковато. Многие едва не сошли с ума, когда в небе появилась метка. Авроры же чуть не напали на нас с Гермионой, когда мы вышли из‑за деревьев. Они всерьез думали, что один из нас запустил её.

Гарри, вытаращив глаза, уставился на Рона. Учитывая, что он вчера узнал о Темной метке, Гарри решил, что Рон и Гермиона были в том же положении.

– Но вы же не знаете, как делать такие вещи, ― в замешательстве выговорил он.

– Мы им так и сказали, ― в голосе Рона появилось раздражение. ― Это не помогло, потому что, кто бы это ни сделал, он использовал мою палочку…

– Что?! ― перебил Гарри. ― Как они умудрились ее украсть?

Рон был не в своей тарелке.

– Не знаю, ― признался он. ― Поверь мне. Я получил ее от Гермионы и родителей. Аврорам было неважно, что тот, кто это сделал, давно смылся. Они застукали и эльфа Крауча, но она уверяла, что не делала этого. Тебе нужно было видеть это. Крауч выгнал ее прямо при всех. Гермиона прямо взбесилась. Ты знаешь, что нам в этом году понадобятся парадные мантии?

Гарри застала врасплох столь резкая смена темы.

– Э… да, ― неуютно признался он. ― Ремус и Сириус взяли меня в Хогсмид, когда пришли списки учебников, и решили немного перевыполнить план. Я теперь думаю, что все парни должны ненавидеть покупать одежду.

Рон усмехнулся.

– И что они сделали? ― с нетерпением спросил он.

Гарри вздохнул.

– Они купили мне полностью новый гардероб и сожгли все то, что осталось от Дурслей, ― прямо выложил он и улыбнулся, вспомнив костер, устроенный Сириусом и Ремусом. ― Думаю, Сириусу это даже больше понравилось. Он превратился в Полуночника и стал рвать одежду в клочья. Это нужно было видеть.