Текст книги "Северо-западный проход (СИ)"

Автор книги: Kryptaria

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Единственное исключение составлял ежевечерний осмотр участка, который Джон совершал перед сном. Тогда он все же спускался по ступенькам и обходил дом по кругу. Шерлок внимательно наблюдал, как Джон шел сквозь тьму. Каждый шаг, когда Джон внимательно оглядывал периметр, внутри которого находились дом, ангар с самолетом и расположенные на некотором отдалении топливные резервуары, был тщательно выверен и абсолютно беззвучен. Впрочем, за все время этих проверок он ни разу так и не поднял глаза к звездам. Может быть, жизнь здесь сделала его равнодушным? Или Джона просто ни капли не задевает до того удивительный и захватывающий вид, что даже Шерлок оказался им очарован?

В прошлые два раза стоило Джону задать этот вопрос, как Шерлок неизменно возвращался в дом. Теперь он не сдвинулся с места, продолжая смотреть в небо.

– Здесь так красиво.

Приманка не сработала – Джон остался стоять у двери.

– Очень, – согласно кивнул он.

Шерлок оглянулся. По тому, с каким напряжением Джон развел плечи, выставил подбородок, он видел, что тому инстинктивно хочется настороженно вытянуться. Руки Джона по-прежнему свободно свешивались вдоль тела, но левую он согнул в локте, самыми кончиками пальцев касаясь кобуры с пистолетом, которую всегда носил на себе или держал под рукой.

– Ты знаешь, где какие созвездия? – будто бы заинтересовавшись, спросил Шерлок. Он не испытывал никакого любопытства, но знал, что логичной реакцией со стороны Джона было бы встать рядом, чтобы иметь возможность точно указать на различные группы звезд.

– У меня где-то была книга. Я ее поищу, – ответил Джон и скрылся в доме. Выманил наружу, называется.

– Черт, – едва слышно пробормотал Шерлок и, развернувшись, отправился следом.

~~~

Сколько Джон себя помнил, у него всегда было живое и богатое воображение. Он вырос на книгах Толкина, начиная знаменитым «Властелином колец» и заканчивая эзотерическим «Сильмариллионом» и почти неизвестным «Кузнецом из Большого Вуттона». Прочел всю «Тетралогию времен» Мадлен Л’Энгл, а не одну только «Складку времени», и все произведения Энн Маккефри и Урсулы ле Гуин. Самым запомнившимся подарком на день рождения для него стало полное издание «Властелина колец». Все романы саги были собраны в одном украшенном позолотой томе с кожаным переплетом и вложенными картами, не один год провисевшими на стенах его спальни, но теперь уже давным-давно потерянными. Джон помнил, как болели от тяжести книги худые детские руки, но он упорно продолжал держать ее, пока не добирался до конца главы, которую читал.

Впрочем, сейчас, перед глазами стояли совсем другие картины – безжизненные и мрачные, а певучий эльфийский язык вытесняли резкие, с убийственной отчетливостью пропечатавшиеся в памяти звуки арабской речи. Прижав ладони к глазам, Джон облокотился о стол по обе стороны от пишущей машинки и попытался сквозь песчаную бурю разглядеть высокий зеленый с голубым лес и затерявшиеся среди ветвей домики из золотистой древесины, заполнявшие созданный им мир. Джон давно уже выбился из графика. Сейчас ему следовало дописывать первую редакцию черновика. Скоро придут письма от редактора, примется настойчиво напоминать о себе издатель – поначалу вежливые уточнения, вслед которым появятся напоминания с резкими формулировками о том, что, пусть контракт и не заключен, Джон все же сильно рискует своими рабочими отношениями.

В конце концов, Джон вырвал лист из каретки и приблизил его к керосиновой лампе. Он прочел всего несколько строчек, а затем разочарованно фыркнул и бросил листок в корзину под столом. Все в соответствии с замыслом, как же.

Конечно, был и другой рассказ, тот, о котором не знали ни редактор, ни издатель, и который Джон начал не с намерением поделиться, а с целью слово за словом изгнать собственных бесов. Он давался слишком уж легко, как будто чем меньше оставалось у него от ускользающего мира детских фантазий, тем проще было занять освободившееся место кошмарам. Но Джон не был готов. Пока еще нет. Страница в месяц, может быть, две – самое большее, что он мог выдержать. Джон подумал о прекрасных, сияющих голубым светом глазах Шерлока и том, как тот отреагировал на его шрамы.

Он даже сообразить ничего не успел, как ринулся вперед, вскочил из кресла и бросился в спальню. Шерлок вскинул на него взгляд, но следом не пошел. На коленях у него лежала книга – одна из тех, что он взял с вытянувшихся вдоль стен домика, везде, где это только было возможно, полок.

Джон набрал шестизначный код и распахнул дверцу сейфа с оружием. Зажглась вмонтированная в крышку сейфа крошечная галогеновая лампочка, озарив резким белым светом масляно лоснящийся металл, матовую черноту сплавов и гладкие деревянные приклады. Джон взял старый заботливо ухоженный Ремингтон двадцать второго калибра и вскинул его на плечо. Патроны к нему стоили дешево и в избытке продавались в Фэйрлейке, а потому Ремингтон идеально подходил для стрельбы по мишеням.

Возвращаться в гостиную Джон не стал, вместо этого прошел через ванную. Он не чувствовал в себе готовности отвечать на вопросы, которые, вероятно, задаст ему Шерлок. В кухне имелась старая залатанная куртка. Джон надел ее, наплевав на перчатки, хотя прекрасно знал, что очень скоро пальцы сделаются непослушными, потом их начнет жечь от холода, пока, наконец, если он пробудет снаружи достаточно долго, они окончательно не онемеют.

До полуночи оставалось еще несколько часов, а на небе все так же не было ни облачка. Джон вновь вышел на улицу и, стараясь не смотреть на звезды, пошел к посадочной полосе. Изначально в ней насчитывалось всего тысяча двести футов, но, когда Джон вступил в право собственности, он увеличил ее еще на две с половиной сотни. Потребовалось вложить целое состояние, чтобы засыпать землю гравием, а еще каждый сезон приходилось по паре часов поливать ее гербицидами.

В результате получившегося расстояния стало достаточно для стрельбы из любого оружия, кроме снайперской винтовки. Тогда же Джон для тренировок повесил на дерево в самом дальнем конце несколько ненужных металлических тарелок. Приблизившись к полосе, Джон положил коробку с патронами на край гравийной насыпи и опустился на корточки. Не глядя на небо, вынул магазин. Он был рассчитан всего на десять патронов, а это значило, что Джону то и дело приходилось прерываться на перезарядку.

Первый патрон он вставлял в магазин трясущимися руками.

Не дававшее ему покоя внутреннее противоречие, наверняка было вызвано присутствием в доме Шерлока, живого, дышащего, заполнившего собой то место, где прежде была лишь одна тишина. И то, что Шерлок был чертовски великолепен с этими своими глазами, голосом и странным ощущением спокойной силы, ничуть не помогало. Шерлок не сотрясал воздух бессмысленными разговорами; его вполне устраивало молча сидеть и следить за каждым действием Джона, что бы тот ни делал, и каждым его движением, куда бы он ни пошел.

Даже сейчас Джон ожидал скрипа задней двери. Любопытно, сколько пройдет времени между первым выстрелом и тем, как он его услышит. Возможно, всего пара секунд.

Он вставил магазин обратно и поднялся, удобно прижав ружье к правому плечу. Джон предпочел бы стрелять с левой руки, но выпускное отверстие располагалось справа, а он совершенно не планировал перекусить раскаленной гильзой.

Прицел был не очень мощным, но это не имело значения. Джон едва различал общую зону стрельбы, не говоря уж о самой цели, так что просто мельком взглянул в нужную сторону и, подняв ружье на уровень глаз, помедлил пару секунд, пытаясь что-нибудь разглядеть. Бессмысленно – без луны даже бесконечных звезд над головой было недостаточно, чтобы осветить его цель – так что Джон просто нажал на спусковой крючок, понемногу увеличивая давление, пока не услышал внезапный резкий щелчок ударника. У Ремингтона он скорее напоминал звук от падения на кафельный пол какого-то столового прибора, чем грохот, раздающийся после выстрела из оружия большего калибра. А отдача и вовсе вышла слишком слабой, чтобы ощутить ее, даже если бы он прижал оружие к больному плечу.

Джон спустил курок еще дважды, прежде чем услышал, как распахнулась задняя дверь. Послышался звук удара дерева о дерево, куда более громкий, чем эхо от четвертого выстрела. Судя по донесшемуся с дальнего конца взлетной полосы едва различимому отдаленному звону, теперь он попал.

– Джон? – выкрикнул Шерлок.

– Все чисто, – отозвался Джон, поднимая ствол вверх. Тут до него дошло, что, возможно, Шерлок его не понимает, и добавил. – Я на взлетной полосе, слева от тебя.

Слыша, как под ногами Шерлока похрустывает прихваченная морозом трава, Джон присел на корточки и, балансируя на пятках, вынул магазин. Нащупал коробку с патронами, достал оттуда четыре штуки, чтобы заменить только что отстрелянные. Сражавшиеся с пружиной пальцы слушались плохо, но голова была ясной. Когда Джон не стрелял по живым мишеням – и те не огрызались ответным огнем – стрельба всегда приносила успокоение.

– Ты в порядке? Что-нибудь случилось? – едва оказавшись рядом с Джоном, спросил Шерлок. В свете звезд был виден лишь его высокий, драматично закутанный в пальто силуэт. Джон различал бледное пятно лица над темной шерстью одежды, но в подробностях рассмотреть его изящные черты или прекрасные глаза было просто невозможно.

Тем лучше. Незачем мучить себя видом того, чем он никогда не сможет обладать.

– Я в порядке. В дальнем конце есть несколько мишеней, – ответил Джон, жестом указывая на противоположную сторону взлетной полосы.

Шерлок повернулся.

– Ты их вообще видишь? – скептически уточнил он.

Джон ухмыльнулся.

– Ни капли, – он поднял взгляд на Шерлока и, поддавшись порыву, предложил. – Хочешь попробовать?

Смех Шерлока оказался неожиданно беспечным и куда эффективнее стрельбы по мишеням справился с тем, чтобы помочь Джону собраться с духом.

– Ты предлагаешь оружие мне? Ты разве не слушал, что тебе рассказывал мой брат?

– Как я уже сказал тебе в первый день, ты взрослый человек, – Джон обернулся, протягивая ружье и одновременно пытаясь вспомнить то немногое, что знал об особенностях британских законов, контролирующих обращение с оружием. – Стрелял уже из чего-нибудь похожего?

– Раз или два, – натянуто небрежным тоном ответил Шерлок.

– Ага. Чтобы снять с предохранителя, нужно нажать на кнопку позади спускового крючка, – вложив ружье в руки Шерлока, Джон накрыл его ладони своими, примерно показывая, как следует его держать. – В магазине десять патронов. Затвор передергивается автоматически. После последнего выстрела он останется открытым, – Джон осторожно надавил на ружье, приподнимая его, и шагнул Шерлоку за спину, остановившись за его правым плечом. Под пальцами чувствовалась мягкая шерстяная ткань пальто. – Прижми его к ложбинке у плеча, и не думай об отдаче. Ты ее даже не почувствуешь.

– Двадцать второй калибр, верно? – пробормотал Шерлок.

– Да. Ох, мне поискать защитные очки или наушники? – предложил Джон. В сейфе валялось несколько на тот случай, когда он ходил на охоту.

– Безопасность – синоним скуки.

Джон поднял на него удивленный взгляд, но промолчал.

– Стрелять можно, пока целишься во что-то в пределах взлетной полосы. Эта земля принадлежит мне, и если здесь кто-нибудь появится, он нарушит право собственности.

– Если что, я помогу спрятать тело, – беспечно предложил Шерлок и поменял позу. Теперь все в ней предупреждало, что Джону необходимо отступить на шаг, а мгновение спустя он услышал первый выстрел. Едва стихло эхо, Шерлок вскинул голову, после чего вновь опустил ее и приник к прикладу. – Целиться ведь даже смысла нет?

– Хочешь, пороюсь в поисках прибора ночного видения? – предложил Джон.

Смех Шерлока теплом проскользнул сквозь Джона и свернулся в груди, даря отчетливое чувство удовлетворения.

– В другой раз.

~~~

Внезапный уход Джона Шерлока ничуть не удивил. По мере того, как шло время, перестук клавиш становился все более неровным, пока паузы между словами не начали затягиваться на целую минуту. В первый раз Шерлок ощутил удивление, когда услышал, как Джон открыл оружейный сейф. Он даже всерьез задумался, не придется ли ему предотвращать самоубийство, пока не отбросил эту мысль как дурацкую. Джон не чувствовал угнетенности – он был утомлен, к тому же зол, но никак не угнетен.

Стоило Джону выйти, как Шерлок немедленно просмотрел выброшенный им лист. По большому счету это была все та же фэнтезийная писанина, но ей не хватало образной яркости, присутствовавшей в остальном тексте. Вернувшись к своей книге, Шерлок списал поведение Джона на дурно проведенную ночь, и в этот момент прозвучал первый выстрел.

В крови вскипел адреналин. Шерлок бросился к Джону, даже не раздумывая, настигнутый внезапным страхом, что неверно оценил ситуацию. Перед глазами стоял ужасный образ: Джон лежит во дворе мертвым, и его кровь в звездном свете кажется жутковатой черной жижей. Никогда еще Шерлок не был настолько рад своей ошибке.

В спонтанно преподанном Джоном уроке стрельбы не было никакой необходимости, но, казалось, это его забавляло, так что Шерлок и не подумал исправлять предположение, что является в этом деле новичком. Вместо этого, он наслаждался близостью Джона, его холодными руками, помогавшими правильно взять оружие. Когда Шерлок стрелял, Джон по-прежнему оставался поблизости, хотя и осмотрительно отошел в сторону от вылетающих гильз. Стоило же израсходовать все десять патронов, как Джон показал Шерлоку кнопку выброса магазина и подхватил его, едва тот вылетел наружу.

Присев рядом с Шерлоком на корточки, Джон занялся перезарядкой.

– Если хочешь видеть, куда палишь, мы можем продолжить днем, – предложил он.

Шерлок держал ружье в левой руке, и внезапно обнаружил, что ему будет очень легко и естественно опустить правую и коснуться ею волос Джона.

– Это не рыбалка, так что я согласен.

– Ты еще можешь захотеть передумать: попозже я покажу тебе, как разделать то, что ты подстрелил, – со смехом пригрозил Джон.

Шерлок напрягся, но тут же мысленно выругал свои заржавевшие от простоя мозги, за то, что не смог предугадать эту сторону жизни Джона Ватсона сразу. Естественно, тот охотился. Он же жил по другую сторону континента от ближайшей бакалейной лавки. Всего пару дней назад Шерлок видел, как Джон забивал цыплят.

Поднявшись, Джон коснулся предплечья Шерлока.

– Или нет, – неуверенно произнес он. – Все в порядке. Ничего… то есть, ты не…

– Нет, – так же неуверенно перебил Шерлок, гадая, как он умудрился столь неожиданно угодить на эту неизведанную для него территорию. Да, несколько раз он работал с полицейскими, и достаточное число этих расследований было связано с убийствами. Трупы не были для него в новинку, если, конечно, не считать, что он привык к человеческим телам, а не тушам животных.

А еще он никогда не убивал. Даже животных, если не считать тараканов и того случая с крысой, которая пару лет назад угодила в шкафчик с химическими реактивами.

Шерлоку до странности не хотелось даже думать об этом.

Прошло несколько секунд, прежде чем Джон, кажется, пришел к какому-то выводу.

– Ну что ж, решай, как знаешь, – мимолетно сжав руку Шерлока, он скользнул вниз к пальцам, вложил в ладонь заряженный магазин и неуверенно спросил. – Хочешь еще пострелять? Становится морознее.

На самом деле, Шерлоку хотелось – но сам он был одет в теплое пальто, а вот на Джоне была только куртка, которую тот накидывал, когда требовалось выскочить принести еще дров – потрепанная ветровка, мало что способная противопоставить холоду. Шерлок чувствовал, что касающиеся его ладони пальцы просто ледяные.

Ничего необычного в том факте, что он это заметил, естественно, не было. В большинстве случаев он мог предугадать ответные физиологические реакции на погоду, основываясь на одежде человека, оценке его скорости обмена веществ и объеме жировой ткани. Шерлоку действительно хотелось остаться, еще поиграть с ружьем: ему всегда нравилось стрелять по мишеням (даже когда эта мишень была не видна), но он не хотел чтобы Джон замерз. Замерз еще сильнее.

– Пойдем в дом, – произнес он. Ему пришла в голову кое-какая идея.

Пальцы Джона вздрогнули в его ладони, прежде чем забрать из нее магазин.

– Хорошо. Подожди минуту, – попросил он, забирая оружие у Шерлока.

Сделав шаг вперед, Джон вскинул ружье и за один выдох быстрой аккуратной очередью выпустил все десять пуль. В воздухе повис резкий пороховой запах. Вскинув ружье на плечо, Джон наклонился, подобрал коробку с патронами, и произнес:

– Если хочешь, я сварю кофе. Или пойдешь спать?

Шерлок улыбнулся.

– У меня есть идея получше.

~~~

Джону была известна большая часть привезенного с собой Шерлоком багажа, начиная с двух внешних дисков в наружном кармане сумки для ноутбука и заканчивая лежащим в футляре скрипки чем-то, что Джон счел неровным куском янтаря. Он совершенно точно не подсматривал, но когда перевозишь кого-то на крошечном самолете в не менее крошечный домик, в итоге вы все равно что живете в одной комнате – даже при условии, что Джон продолжал спать (плохо) на диване.

Так что, когда Шерлок достал янтарь из футляра, Джон не удивился, а только почувствовал любопытство – до тех пор, пока Шерлок не взял смычок. Он подкрутил маленький серебристый бочонок на одном его конце, после чего приложил янтарь плоской стороной к тускло-сливочным волосам и провел по ним сверху вниз.

– Это гарпиус, – пояснил Шерлок, не сводя глаз со своих рук. Джон задумался, называют ли так британцы канифоль, но был слишком смущен, чтобы уточнить. Хватит того, что Шерлок каким-то образом сумел раздразнить его любопытство, даже не взглянув на него.

Джон слышал зов пишущей машинки, но его мысли были сейчас слишком мрачными. Они толкали заняться не эпическим романом-фэнтези, а совсем другой книгой, той, которую он писать не хотел. Намеренно не разуваясь, Джон задрал ноги, скрестив, устроил их на подлокотнике дивана и лег на спину, наблюдая за тем, как на поддерживающих чердак балках пляшут отблески пламени. Он знал, что ему следует пойти почистить Ремингтон, но оправдывал свою лень мыслью, что, если сложится с погодой, он после завтрака возьмет Шерлока с собой, чтобы тот сделал пару настоящих выстрелов по мишени.

Поначалу звуки были не более чем результатом случайных подергиваний металлических струн, отдельные переплетения нот, рождавшиеся, пока Шерлок настраивал скрипку. Джон не видел в этом ничего впечатляющего. Впрочем, он никогда и не был особенно музыкален, так что у него не имелось никаких критериев, по которым можно было бы судить. Но поскольку это было лучше, чем прислушиваться к роящимся в голове мыслям, он закрыл глаза и прекратил попытки думать о своей книге.

Музыка застала Джона врасплох. Он никогда не являлся поклонником классики, но это было… хорошо. Действительно, хорошо. Знакомая мелодия, очень знакомая, понял он. Приподнявшись на локтях, Джон уставился на Шерлока и спросил:

– Это Сантана[1]?

Улыбка Шерлока была практически незаметна: едва видимые морщинки вокруг глаз и слабо изогнувшиеся губы.

– Классическое образование не ограничивает мастерства. Все самые лучшие музыканты в свое время получили классические образование, вне зависимости от того, к какому жанру они пришли в итоге.

Джон со смехом снова лег и закрыл глаза.

– Очень красиво, – искренне произнес он. – И спасибо за то, что ты выбрал по-настоящему знакомую мне мелодию. Фэйрлейк точно не значится ни в чьем гастрольном туре.

Прозвучавший в ответ смех был слишком невесомым, чтобы расслышать его за музыкой.

______________________________________________________

От переводчика.

[1] Карлос Сантана – американский гитарист мексиканского происхождения, лауреат многочисленных премий «Грэмми», который приобрёл известность на рубеже 1960-х и 1970-х с такими классическими номерами, как «Black Magic Woman». В 1999 году порядком он вернулся на вершину поп-чартов с альбомом «Supernatural» («Грэмми» за лучший альбом года), который содержал суперхиты «Smooth» и «Maria Maria».

========== Глава 5 ==========

Пятница, 26 октября

– Снег идет, – заметил Джон, перекрывая голосом шкворчание бекона на сковороде. – Как думаешь, твой заказ уже доставили?

– Надеюсь, да.

Шерлок вновь посмотрел на Джона, отмечая, как легко тот стоит или движется. За пять проведенных в этом домике дней он ни разу до прошлой ночи не видел, чтобы Джон проспал дольше трех часов. Боль в пальцах должна была раздражать, но Шерлока не покидало странное чувство удовольствия, как если бы он совершил нечто важное. При этом убедить себя, что это чисто научное удовлетворение от анализа и появления перемен в поведении Джона, не получалось.

– Слетаем туда сегодня, – решил Джон. – Если погода совсем не испортится, Марк будет держать взлетную полосу чистой. Но если снег станет валить весь день и продолжится завтра, нам придется взять снегоход и заночевать в городе.

Шерлок мысленно оценил гравийную взлетную полосу и то, какие титанические усилия нужны, чтобы она оставалась свободной от снега. Он уже приготовился кивнуть, как осознал, что взлететь – это еще полдела.

– А что насчет приземления? – резко спросил он. Джон как раз стряхнул бекон на тарелку.

Джон пожал плечами и разбил над сковородой, полной оставшегося после бекона растопленного сала, яйцо.

– С нами все будет в порядке. В Фэйрлейке снегопады куда хуже, потому что им ничто не мешает. Если все окончательно заметет, я просто оставлю самолет в городе, пока не развиднеется, а мы вернемся сюда кружным путем.

– Почему? – не сдержавшись, выпалил Шерлок. – Почему ты так живешь?

Джон не отвернулся от печки, но в положении его плеч, в том, как он вскинул голову, появились едва заметные признаки напряжения.

– Я люблю тишину, – абсолютно ровным тоном произнес он. Сейчас, когда Джон стоял к нему спиной, Шерлок не мог рассмотреть типичных признаков неправды, но все же почувствовал, что Джон солгал.

Было очевидно, что Джону нравится физический труд, совершенно неизбежный, когда ведешь такой примитивный образ жизни. Один только вид того, как тот колол дрова, заставил Шерлока, который в это время всего лишь сидел на кухне и, прихлебывая кофе, смотрел в окно, почувствовать себя напрочь вымотанным. Джон был постоянно занят делами по дому, подготовкой к зиме и написанием романа – и это Шерлок мог оценить по достоинству.

И все же, несмотря на то, что Джон прекрасно разбирался в одних аспектах настолько уединенной жизни, он был ужасающе к ней неподготовлен. На второй день после приезда Шерлок бродил по окрестностям и наткнулся на заросший сорняками заброшенный огород. Немного смутившись, Джон объяснил, что три года пытался самостоятельно выращивать овощи, пока не пришел к выводу, что садовод из него никакой. Вместо этого он стал запасаться консервированными овощами, а какие-то выменивал у Молли, чей небольшой огород приносил на диво успешные плоды.

Но реальность заключалась в том, что Джон был человеком общительным. Он сам это доказал не позднее чем через два часа в той «деревне», Фэйрлейке. Всего поселка там было – каких-то пятнадцать домов, самым большим из которых являлся двухэтажный универмаг. Почта оказалась единственным административным зданием, в котором никто не жил и к которому не прилагался загон с козами, свиньями, овцами или коровами.

Ощутив себя внезапно изголодавшимся по сведениям, над которыми можно поразмышлять, Шерлок сразу же рьяно бросился в исследования и дошел до того, что принялся заводить разговоры с каждым встречным. Он даже удерживал все свои наблюдения при себе, хотя негласно идентифицировал четверых алкоголиков, одного многоженца и, что было статистически невероятно для такого крошечного городка, троих никак не связанных друг с другом мужчин, которые у себя дома переодевались в женское платье.

Также Шерлок выяснил, что без проблем мог бы обчистить целый город. Замки, с которыми пришлось бы повозиться больше тридцати секунд, имелись лишь в почтовом отделении, а горожане оказались беспредельно дружелюбны (возможно, «отчаянно» лучше отразило бы ситуацию). В итоге, Шерлок посетил чуть ли не каждый дом, чтобы выпить с хозяевами чаю, воды или просто торопливо поздороваться. Там он отмечал стандартно расположенные тайники для ценностей, анализировал, как меняется отношение людей к имуществу. Оружие, к примеру, было практически повсюду выставлено напоказ, хранилось либо в сейфах, либо в застекленных витринах или же висело на стенах. Все оно было заряжено и находилось под рукой. Когда Шерлок мимоходом отпустил замечание об одном ружье, которое выглядело словно рухлядь времен Первой Мировой, ему ответили:

– Против медведя вполне годится. А остальное не важно.

И, наконец, Шерлок выяснил, что все – абсолютно все в городе – любили Джона, а тот в свою очередь относился к ним с искренним дружелюбием. Шерлоку случалось прежде иметь дело с отшельниками. Он наблюдал за их попытками естественно вести себя, когда они вынужденно оказывались среди людей. Удавалось им это с разной степенью успеха, но в Джоне и следа ничего подобного не было. По сути, единственной странностью в его поведении являлась явная настороженность. Пока они шли по городу, Шерлок видел, как Джон отмечает местоположение каждого человека, транспортного средства или животного на улице, помечает окна и двери, бросает внимательный взгляд в сторону, когда они минуют угол здания.

Впервые Шерлок пожалел, что бросил реабилитационный центр. Там были военные. Не много, но достаточно, чтобы он мог опросить их, покопаться у них в головах, изучить, каково это – увидеть войну и уже не суметь вернуться к людям. В том, что случилось с Джоном на Ближнем Востоке, должна была заключаться причина такого контраста между уединенностью его жизни и искренним расположением к окружающим. Шерлок знал, что в итоге разберется с этим – в конце концов, он всегда во всем разбирался – но понимание, что он сумел выяснить далеко не все, вызывало бесконечное раздражение.

~~~

Учитывая вес Шерлока и приобретенной им одежды, остававшегося пространства Джону хватило бы лишь на пару килограммов продуктов. Так что еще до выхода из дома он решил, что нет никакого смысла пополнять запасы. Он просто не уложится в рамки грузоподъемности «Китфокса», туда даже один приличный мешок риса не влезет. Так что, пока Шерлок в туалете универмага примерял обновки, Джон бродил по рядам и разглядывал выставленные товары, пытаясь вспомнить, когда в последний раз позволял себе приобрести что-нибудь просто для удовольствия. В голове ничего не всплывало. Уже много лет подряд все его силы уходили на выживание и организацию своей жизни таким образом, чтобы пользоваться минимумом необходимого, без излишеств.

Мысли Джона переключились на Шерлока, приехавшего сюда из Лондона, на предстоящий воскресным вечером ужин с Молли. Джон подумал было купить бутылку вина, но, как отличить хорошее вино от плохого, он не знал. Несмотря на то, что в Фэйрлейке в изобилии продавался дешевый алкоголь, ему удалось целиком и полностью проигнорировать этот соблазн, хотя он и хранил дома единственную бутылку виски. Спиртные напитки были слишком полезны в случае экстренной ситуации, чтобы позволить себе не иметь их под рукой.

Вместо этого Джон прошел в хлебный отдел. В памяти всплывали многочисленные провальные попытки приготовить сладкий пирог или запеканку. В конце концов, он решил, что на самом деле испечь что-нибудь в печи с нестабильным нагревом и произвольно возникающими холодными областями, невозможно. Зато можно было импровизировать, подумал Джон, уставившись на гору крекеров. Грэм с двумя последними пакетами маршмэллоу вполне сойдут для начала, а на кассе обнаружилось более чем достаточно шоколада. Еще Джон прихватил пакет молока, припомнив отношение Шерлока к сухим сливкам. Оплатив покупки, Джон убрал все в небольшой рюкзак, который взял с собой, и вышел на улицу проверить погоду.

Через несколько минут появился Шерлок. Он по-прежнему был одет в длинное развевающееся пальто, вот только вместо брюк на нем были голубые джинсы, а туфли заменили походные ботинки на грубой подметке. Через руку Шерлок перекинул парку с меховым капюшоном, на плече висел синий с черным рюкзак.

– Собираешься рассказать брату, что слился с местным населением? – спросил Джон, направившись впереди Шерлока в сторону летного поля.

Бросив на него странный взгляд, Шерлок достал из кармана пальто телефон. Он держал его выключенным, чтобы сэкономить заряд аккумулятора.

– Что, здесь даже сеть ловит?

– Нет, – Джон жестом показал убрать мобильник. – Он хотел, чтобы я позвонил ему, когда буду в следующий раз в городе. Подумал, что, возможно, тебе захочется поговорить с ним.

На лице Шерлока появилось замкнутое выражение.

– Он хочет, чтобы ты докладывал ему обо мне.

– В таком случае ему предстоит большое разочарование, – когда Шерлок удивленно взглянул на него, Джон напомнил. – Взрослый, помнишь? Я не собираюсь шпионить за тобой.

– Он ждет, что так и будет. Он принял меры… – оборвав сам себя, Шерлок резко покачал головой. – Не важно. От тебя он точно в восторг не придет.

– Умру от горя, – бесцветным тоном отозвался Джон. Удержаться и не подпустить в голос нотку враждебности, не получилось. С тех пор, как Холмс решил потребовать вернуть долг, Джона не оставляло неуютное ощущение, что он попал в ловушку, угодив между двумя враждующими братьями.

Джон думал, что знал, чего ждать, когда выяснилось, что он впускает к себе кокаинового наркомана и будет приглядывать за ним на протяжении первой половины зимы, если не дольше. Впрочем, на самом деле в Шерлоке не было ничего из того, о чем говорили Джону. Ни ожесточенности, ни паранойи, ни перепадов настроения, враждебности или каких-либо иных неприятных проявлений вообще, если не считать неискоренимой лени. Шерлок ни разу даже тарелку из вежливости помыть не предложил, хотя и бардака в доме не разводил. Он развесил свои полотенца, содержал ванную в безукоризненном порядке и был на удивление приятным соседом или, по крайней мере, не такой огромной занозой в заднице, какой мог оказаться.

– Если он ждет, что ты ему позвонишь…

– Я позвоню ему, – перебил Джон, – и скажу, что ты благополучно прибыл и находишься в прекрасном состоянии для человека с недосыпом, которому не помешало бы набрать с десяток фунтов. А потом ты сможешь сказать ему все, что тебе заблагорассудится, включая «катись к черту», если это то, чего ты действительно хочешь.

Шерлок недоверчиво уставился на него, а потом его губы медленно изогнулись в улыбке.

– Ты это серьезно.

– Конечно, серьезно. Только слишком не увлекайся, а то нам придется приземляться не только по снегу, но еще и в темноте.