Текст книги "Джой. Академия секретов (СИ)"

Автор книги: Кристалл Дар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Я думала, выражение «искры из глаз» оно совсем не про это. Оказалось, очень даже про это. Потому что когда в тебя входят сразу на всю длину и начинают вдалбливаться с бешеной скоростью, выпивая одновременно дыхание и ловя долгие стоны, можно только молиться, чтобы эти самые искры не выжгли к гыжу все вокруг.

Я еще не пришла в себя от предыдущего пика, как стала подбираться к следующему. Тело как-будто зажило отдельной жизнью. Отдельными частями.

Мои руки хаотично порхали по его плечам и спине, ноги сжали его бедра сильно, до боли, уши ловили хрипы мужского удовольствия и неразборчивый, горячечный шепот, а голова металась по вертикальной поверхности в затяжном и совершенно лживом «нет».

Он вонзился в меня последний раз, да так, что я чуть не проломила стену, и протяжно застонал, содрогаясь. И я снова взлетела.

А может быть рухнула на самое дно, туда, где не было ни проблем, ни прошлого.

Не знаю, какое время мы провели вот так, пока он, наконец, не расслабил руки, и я не сползла по его телу вниз, пытаясь устоять на своих шпильках.

Дрожащими руками я поправила одежду и даже не сопротивлялась, когда меня, ошеломленную, так же властно, как и завели сюда, вытащили наружу.

Там все еще продолжалась вечеринка. Хотя еще минуту назад мне казалось, что вся эта планета вымерла. А может мне так хотелось? Чтобы мы остались – только мы вдвоем?

Мы прошли мимо небольшого холла, предваряющей туалетные комнаты, и я хрипло пробормотала:

– Мне надо туда.

Между ног было липко, да и хотелось хоть немного вдохнуть и привести себя в порядок, прежде чем я снова взгляну в глаза реальности.

– У тебя невероятно возбуждающий голос, – шепнул он. Кто бы говорил… – Я подожду здесь.

Он чуть прижал меня к себе.

Внутри стало тепло. Значит, не хочет, чтобы так все закончилось?

Губы дрогнули, готовые улыбнуться, но в этот момент одна из дверей открылась, и пятно света упало на его руку.

И только потому, что он меня держал, я не упала, когда увидела татуировку, почти незаметно вьющуюся под черным браслетом.

Я что-то невнятно промычала и на подкашивающихся ногах дошла до туалетной комнаты, чтобы тут же запереться в кабинке.

Гыж! Гыж! Гыж!

Ударила со всей силы в перегородку, надеясь, что боль меня отрезвит.

Ну как так?! Только я могла так вляпаться!

И что теперь делать?

А-аа, к Гону все!

Резко дернула дверь кабинки, вышла и осмотрелась. Ну еще бы, как в каждом приличном заведении, здесь в туалетных комнатах тоже есть окна. И плевать, что «Сектор» на седьмом. Здание было старинным, всего на двадцать этажей, а значит, вокруг каждого шел вполне приличный бордюр.

Я скинула туфли и, повесив тонкие ремешки на запястья, вылезла в окно, распластавшись по темной стене строения.

Назад я точно не вернусь.

Потому что вряд ли совладаю со своими эмоциями, когда снова увижу коммодора Мака.

4

За окном шел дождь – необычно для Ра-сити, где сложности с погодой давно были отрегулированы климатическими установками. Впрочем, городские психологи могли решить, что нам нужно разнообразие.

Я смотрела на стекающие по стеклу капли и пыталась сосредоточиться на разговоре с главой Комитета. Получалось не очень. Потому что все мои мысли были заняты прошедшей ночью, моим восторгом…

И совершенно идиотской ошибкой, в которой я не собиралась никому признаваться.

– Ты хотя бы слушаешь меня?

Голос Александра звучал уже раздраженно.

Гыж!

– Прости. Я все еще не могу прийти в себя после смерти Тика…

– Именно поэтому я сказал тебе лезть в расследование. Твои эмоции могут помешать.

Знал бы он, насколько мешают мои эмоции!

– Так что ты… Не лезешь?

К Гону все. Он, похоже, знал, что лезу.

Я промолчала.

–  Джой…Ты собралась игнорировать требования вышестоящих?

– Не собралась, – я вздохнула – Просто…

– Не важно, просто или сложно! Если агенты перестанут подчиняться кураторам, то Комитет развалится сам и раньше, чем его развалят враги, – зло и раздраженно отчитал меня мужчина. – Тебе недвусмысленно дали понять, что этим займутся специальные люди, а ты…

– Не могла сидеть сложа руки. – я тоже разозлилась.

– Это слишком опасно, пойми…

– Да вообще всё слишком опасно, но когда это нам мешало? Разве не к этому нас готовили? Отстранять меня глупо и недальновидно, так что уж удивляться, что меня это все не устроило!

– Ты считаешь меня глупым и недальновидным?

– Я этого не говорила…

– Зато показала всем своим поведением. Ты всегда была слишком своевольна! Для агентов это не приемлемо.

Я передернула плечами.

– Джой…– прорычал.

– Алекс, – сказала как можно любезнее. И повернулась к нему.

– Куратор запретил тебе. Я запретил! – почти черные глаза сверкали.

– Это был мой партнер, – процедила сквозь зубы. – И мое задание. Я нарушила правила, но… я не могу самоустраниться.  Его смерть связана именно с этим…

– Не думаю, – ответил он так же грубо. А потом вздохнул и прошелся рукой по волосам. Высокий, сухопарый, с чуть посеребренными висками Александр Вернер был весьма привлекателен сам по себе. А та аура силы и власти, что его окружала, делала его и вовсе неотразимым.

Не удивительно, что я в свое время увлекалась им и даже, как мне казалось, была влюблена.

Я вздохнула:

– А что думаешь?

– Что дело было не в том, чем вы занимались, точнее, не совсем в твоем задании… – пошел он на мировую. – Кайла высказала предположение, что проблема может быть в том, чем вы занялись бы потом.

Я сглотнула.

– То есть, Тика убили превентивно?

– Похоже, что да. Ты же знаешь Кайлу, она редко ошибается.

– Но это означает…

– Что против Комитета играют икс-ориентированные. Или те, кто имеет возможность их нанять.

– Плохо.

– Еще как.

Мы оба замолчали.

Те, кто мог работать с векторами, держались вместе. У нас было свое сообщество и свой орган контроля, чей интерес, понятное дело, распространялся далеко за обозначенные пределы. Комитет был чем-то вроде карательно-надзорного агенства для обладателей искры на территории объединенных систем, поскольку «обычные» военные и полиция не всегда справлялись.

И выступить против Комитета, за которым стояла огромная сила и власть, в том числе правительственная, было безумием…

Отчаяние? Отвага? Или те, кто это затеял, обладали особой силой?

– Алекс…– воззвала я снова к мужчине. – Позволь...

– Хорошо. Хорошо, делай, что должно. Я не буду тебя убирать пока.

– Спасибо.

Он лишь махнул рукой.

– Что в Академии?

– Пока ничего. Ни малейшего следа. Я уже подумываю, что сигналы передавали не оттуда.

– Считаешь, мои люди ошиблись?

– Наши люди. Я ведь тоже твой агент.

– Угу, только забываешь об этом. А я…Ни дня не проходит, чтобы я не сожалел об этом, – он хмыкнул,  резко подошел ко мне и взял за подбородок, заглядывая в глаза. – Может, мне стоит поменять правила? Разрешить начальству спать с подчиненными – и ты снова будешь со мной?

– Алекс, – я вздохнула. – Даже если я перестану работать на тебя, я все равно не вернусь к тебе.

Это была правда.

Мне было семнадцать, когда Вернер, еще не будучи главой Комитета, стал моим первым мужчиной. И стал наставником. Фактически, он вытащил меня из болота, в котором я зависла на долгие годы, и научил всему. Но слишком уж была велика наша разница в возрасте. Положении. Слишком большой груз ответственности он нес – и слишком нравился женщинам. Я не любила его, а он меня – но мы много друг для друга значили. Только этого было не достаточно для будущего. Он не собирался создавать семью, а я понимала, что когда-нибудь захочу этого. И в какой-то момент предложила расстаться.

Как мне казалось, все прошло легко.

Только улетев, я осознала, какая пустота образовалась с уходом.

Ведь он был не только моим любовником, но и другом.

Я продолжала заниматься, изучала векторы, закончила две академии по смежным специальностям – расоведение и пилотирование – а два года назад подала заявку на работу в Комитете. И не только потому, что мне снова требовался друг.

Я осознала, что как бы я не бежала от своего прошлого, оно меня настигнет всегда. И под прошлым я подразумевала вовсе не Алекса.

– А жаль, – мужчина сказал почти весело. – Хотя я тебя понимаю…

– Почему? – спросила недоуменно.

– Детка, да от тебя просто несет сексом!

Великий Гон.

 Я закатила глаза, надеясь, что он не почувствует мой страх.

– Хватит о личном, – буркнула я недовольно. – Давай лучше обсудим, где еще мне следует поискать информацию.

5

– Векторы… – коммодор Мак обвел взглядом аудиторию, а я опустила голову, чтобы, не дай Гон, случайно не встретиться с ним глазами. – Сейчас мы знаем доподлинно, что они существуют. Но  и в относительной древности далеко не всем нужны были доказательства.  Многие искренне верили, что можно воздействовать сверхъестественным путем на людей, животных, явления природы, а также на воображаемых духов и богов. Хотя, столь ли воображаемых? – он чуть улыбнулся, и все девчонки восхищенно выдохнули.

И почему меня это так задевает?

– Они называли это по-разному – божественным проявлением, магией, потом появилось понятие о сверхлюдях. Например, древние сохраняли черепа и кости животных и надеялись, что это даст тем возможность вернуться к жизни, потому что связь между предметами сохраняется по истечении времени. Позже ученые смеялись над таким воззрением, но когда были выявлены икс-векторы, стало понятно, что это точно не шутка. Закон контактности связи…

Ох, это не возможно слушать!

Потому что фразы про «связь», исходящие от него, вызывали к жизни в моей голове даже не воспоминания, а настолько яркие картинки, что возникало ощущение, что все произошло только что, а не несколько дней назад.

Только что… В аудитории… Он одним движением расстегивает мой комбинезон, садит на стол и прижимается горячими бедрами…

Гыж!

В какой это момент я превратилась в озабоченную идиотку? И почему? Возможно, стоило обратится к специалистам Комитета, потому как это была не типичная реакция, но я беспокоилась за действия Алекса. Нет, не потому, что он будет ревновать, а, потому что просто уберет меня с этого задания, на котором я пока не отличилась ничем кроме того, что переспала с возможным подозреваемым.

Мы с Тиком были следопытами. Только мой партнер лучше ориентировался в компьютерных базах, а я – в слухах и эмоциях, остающихся от людей в окружающем пространстве. Разные векторы, разные связи, но один результат – при должной сноровке, обучении и удачи мы могли считывать происходящее хоть в головах, хоть в прошлом, хоть  в двоичной системе.

Иногда и влиять на это.

Потому нас и выбрали для этого задания.

Академия секретов не заявляла официально о совершенных преступлениях и проблемах. Это вообще было довольно закрытое заведение, являвшееся частью главного военного Штаба. И попасть сюда даже агентам Комитета было практически не возможно  – но Штаб сам попросил нас о помощи. Об Академии в разных кругах начались довольно странные разговоры. Там начали всплывать неоднозначные артефакты. Сигналы, которые  удавалось перехватить, тоже требовали пристального внимания – будто здесь зрело что-то такое, что может послужить отправной точкой для больших неприятностей. А главное, в течение последнего полугодия из Академии ушло несколько икс-ориентированных. Без особых причин.

И коммодор Мак, довольно одиозный глава Академии, к тому же, фактически, военный, подчиняющийся Штабу, не сообщал об этом ни слова.

По сути,  все это могло быть набором случайных фактов, потому он не видел таких уж проблем, которые увидели военные аналитики. А еще коммодор мог решить разобраться с этими вопросами самостоятельно  – и потому не сообщал ничего. Это было в его полномочиях. Но Штаб что-то беспокоило, при этом они не хотели  давить на своего любимчика. Говорили, что боятся спугнуть реального зачинщика, если тот есть, и  в том, что замешан коммодор Мак сомневались. Как  там, «честь и совесть»? Тот и правда сделал столько для объединенных систем – оставив после себя еще и репутацию изрядной скотины – что впору было ставить его на пьедестал, а не подозревать.

Потому прямого приказа следить за коммодором у меня не было.

Я отслеживала в Академии только следы. И ничего не находила уже две недели. А вот нашел ли что Тик… Тоже вряд ли – иначе эта информация попала бы на центральный сервер Комитета.

Но за что его тогда убили?

Действительно ли за то, что он мог найти бы в будущем?

Пока у нас были одни вопросы. И мои вопросы еще и были искажены вспышками вожделения и эмоций, которые я не должна была испытывать.

– Вы меня слушаете, студентка четыреста тринадцать? – настолько резко вернул меня в настоящее громкий голос, что я подпрыгнула.

Гыж! Гыж! Как я потеряла бдительность?

Я покосилась в сторону.

Ирвин Мак остановился рядом со мной и буравил взглядом вспыхнувшие щеки. Мне даже смотреть на это не надо было – я его чувствовала.

И быстро встала, как и полагалось по правилам Академии.

 – Слушаю коммодор.

– Ну и что вы наслушали, студентка? – а голос-то какой ядовитый. Интересно, с чего он ко мне придрался? С остальными был вполне мил.

– Железные полые пси-додэкаэдры. – начала я монотонно. – Многогранники из двенадцати правильных многоугольников. В древних городах на планете-Матери их нашли более сотни, при этом  ни в одном письменном источнике они не упоминаются, хотя, судя по количеству, были распространены. Гипотез множество: это и подсвечники, и игральные кости, геодезические приборы, приспособления для определения оптимального срока посева зерновых культур, элементы для стражей, украшения, игрушки… – отбарабанила я и подняла голову, прямо взглянув на него.

Гыж.

Это было ошибкой.

Ведь получилось насмешливо – он-то был уверен, что я не воспроизведу ни слова. Да вот только внимание икс-ориентированных агентов было многослойным, и я легко запоминала все, что слышала, даже если думала о своем.

И я просто утонула в его синих глазах. В которых, к тому же, мелькнуло беспокойство, передавшееся и мне.

Узнает?

Мешковатый комбинезон на несколько размеров больше делал мою фигуру неопрятной, блеклая коса ничуть не напоминала роскошные локоны, а мой рост без каблуков оказался существенно ниже – так что не должен, но…

– А на самом деле? – спросил он вкрадчиво.

Ответить или нет?

ОН об этом не говорил.

Я об этом знала сама.

В Академию межпланетных отношений, где готовили психолингвистов, дипломатов, разведчиков и специалистов по межрасовым векторам – собственно, наша группа – поступали только закончив базовую специальность. И я помнила, какая из них была написана в моем личном деле.

Историк.

Проверяет? Почему? Где я прокололась?

– Уже почти окончательно доказано, что наши предки пытались создать модель, с помощью которой планировали подчинить пространство, – ответила.

Удивила.

– А вы хорошо учились, – он хмыкнул, не сводя с меня взгляда.

– А вы знаете предыдущие места учебы всех своих первокурсников? – я широко и максимально наивно распахнула глаза, чтобы вопрос не прозвучал дерзко.

– Конечно. ВЫ же самое важное мое приобретение.

Угу. Владелец ты наш.

А еще у тебя абсолютная память – и это записано в ТВОЕМ личном деле.

И роскошное тело…

Стоп. Опять не туда.

– Но, видимо, вы не знаете,  – продолжил коммодор более мягким голосом,– что недавно появились уточненные сведения.

– Какие? – мое любопытство не было наигранным. Я и правда всю жизнь интересовалась историей и древними цивилизациями.

– Что с их помощью управляли не пространством. Временем.

Он отошел, а я грузно уселась на свое место.

Мне совсем не понравилось, что он сказал.

Совпадение ли?

Вчера, наплевав на комендантский час – я, наконец, получила от Штаба свои ключи от Академии с наказом не пользоваться ими столь уж явно – и на предупреждения Алекса быть осторожной, я вернулась на место убийства Тика.

Мне пришла в голову идея – все «хорошие» идеи приходят ночью.

Пусть прошло довольно много времени, но я надеялась уловить теперь уже не следы, но его намерения. Напарник должен был появиться здесь с определенной целью рассказать мне что-то. Наверняка он шел и думал об этом, и если касался каких-то предметов...

Это стереть  не сумели бы.

И, спустя несколько часов и усилий на грани возможного, мне показалось, что я что-то уловила. Отголосок некого бунта временных линий незнакомого мне свойства. Какие-то завихрения, которые я никогда не видела раньше.

Время представляло собой струны, умело дергая за которые, можно совсем чуть-чуть повлиять на прошлое, настоящее и будущее.

Но то, что я увидела, походило именно на завитки. Спирали.

И это было более чем странно. Возможно ли такое, что наш противник научился играть со временем и потому вышел на Тика, узнав, что тот станет представлять проблему в дальнейшем?  То есть не просто обладает даром, вроде моего или Кайлы, помогающим с помощью векторов видеть, частично, прошлое и будущее, но неким прибором, способным нарушить струнное течение времени?

И Тик вышел на него – или них – именно потому, что распознал эти игры? И планировал рассказать мне именно это?

Мне не понравились вопросы, которые я задавала себе ночью.

И потому еще больше не понравилось то, что сказал коммодор.

6

Ирвин Мак.

Девчонка сбежала от него.

Это не просто его взбесило. Это почти пошатнуло его уверенность в себе, которую не могли пошатнуть ни проигранные бои, ни сложности в Академии. От него никто не сбегал!

Не потому, что не могли – хотя и не могли тоже. Нет, потому что просто не хотели.

А эта умудрилась исчезнуть. Из закрытого туалета, и, скорее всего, через окно. И у него сразу возникло ощущение подставы, потому как даже икс-векторные не могут так просто вылезать из окон здания на седьмом этаже, что уж говорить о простых людях.

Военная? Из теневых? Или же просто идиотка, которой почему-то оказалось слишком страшно проводить время дальше?

Конечно, он сразу поехал на диагностику. Мало ли что она могла внедрить таким способом в его организм – но медсек ничего не нашел. Как и проверка по икс-импульсам.

Нет, она просто трахнулась с ним и сбежала!

Черное пространство, как же его это взбесило... Но искать он не стал. Слишком много чести. И забыть не мог. Во-первых, потому что этому мешал теперь стояк, который он ощущал каждый раз, когда вспоминал о произошедшем.

Во-вторых, потому что чувствовал – что-то здесь было не то…

Он хмыкнул. Да все здесь было не то! Начиная с его реакции, и с момента, когда он впервые увидел незнакомку, сидящую за баром.

Откровенное платье, темные распущенные волосы, которые тут же захотелось намотать на кулак, особый лоск и сдержанная сексуальность: именно так, не нарочитая вульгарность и открытость, а огонь, сидящий внутри и грозящий вырваться и испепелить все вокруг. Он сразу почувствовал такое желание, которое вообще за собой никогда не замечал.

Ни разу в жизни.

Может, особый импульс? Быстрое сканирование показало, что к икс-ориентированным девушка не имела никакого отношения.

Она повернулась и посмотрела на него. И все стало совсем плохо. Это было похоже на удар в солнечное сплетение. Когда, сначала, от неожиданности, дыхание спирает, а потом долго не можешь прийти в себя и ловишь ртом воздух, пытаясь понять, что это вообще было. В её взгляде оказалось так много всего. Интерес, изумление, открытость, тайна, желание, обещание, свет. Всё, что было в этой чертовой Вселенной сосредоточилось в глазах, цвет которых он не распознал в темном баре, даже несмотря на свои способности.

Он как завороженный смотрел на эти глаза, на чуть вспыхнувшие щеки, на маленький язычок, прошедшийся по пухлым губам. Пока не понял, ЧТО ему предлагают. И, понятное дело, разозлился. От того, что она вот так смотрит – заинтересованно, испытывающе, с вызовом. А больше от того, что могла бы так смотреть на любого другого мужчину.

Что пришла сюда не просто так.

Ирвин редко отказывался от того, что ему преподносили на блюдечке.

Но пренебрежения не скрыл.

И просто обомлел, когда она, проигнорировав его, ушла. Ушла одна, на танцпол, явно отказывая и будя в нем инстинкт хищника.

Это было сродни второму удару. Ему не отказывали, даже когда он натягивал эту блеклую маску – а что оставалось делать публичным личностям?

Конечно, рванул за ней. Увидел, как она двигается, и чуть не сдох от вожделения. Прижал, утащил свою добычу, почти не помня себя от дикой жажды. И чуть с ума не сошел от наслаждения, которое испытал, целуя ее, впиваясь в ее промежность, вбиваясь в нее в жестком ритме без малейшей осторожности.

А она принимала. Принимала полностью и его жесткость, и его страсть.

И получала не меньшее удовольствие.

Её стоны до сих пор стояли в ушах – а она сама исчезла. И вряд ли появится снова. Чтобы удовлетворить те желания, которые он теперь не мог удовлетворить полностью. Даже умелыми ласками постоянной любовницы, с помощью которых он хотел вычеркнуть из головы странную встречу.

Гыж! Опять он об этом думает!

Наверное, из-за той студентки. Серая, блеклая мышь, но чем-то неуловимым она напоминала его ночное приключение.

Да еще и – вот совпадение – оказалась тем, кто ему нужен.

В Академии не было специалистов по амулетам древности и истории, а привлекать посторонних ему пока не хотелось. И единственный, кого он нашел, изучая списки, была первокурсница номер четыреста тринадцать, закончившая соответствующую специальность, да еще и на далекой отсюда планете – Матери.

Он специально начал разговор о додекаэдрах и подошел к ней сегодня на лекции, чтобы проверить, действительно ли она разбирается в предмете.

И теперь планировал задействовать ее в своих целях.

Ирвин уже возвращался в свой кабинет, когда, неожиданно, наткнулся на нее – на ту, кого он планировал вызвать к себе.

Она стояла, прижимаясь к стене коридора, а над ней нависал его племянник, да так близко, будто хотел сожрать.

****

И то что он говорил девушке…

Эта настолько его вывело из себя, что Ирвин просто гаркнул, задействуя икс-силу:

– Какого гыжа здесь происходит?!

– Джой!

Ахель окликнул меня после последней лекции, когда я уже направлялась в столовую. Есть хотелось невыносимо, видимо, из-за потраченных на размышления нервных клеток.

– Ах, – рядом взволнованно вздохнула Мари, а я поморщилась.

Девушка была в восторге от прошедшей вечеринки и компании самых крутых ребят – в том числе старшекурсников – и только и говорила со мной об этом, надоедая хуже синтетических тюбиков, которые мы жрали тоннами на практике, когда учились на пилотов.

Зато племянник коммодора, оскорбленный, похоже, моим равнодушием, не подходил с момента приглашения на прошлой неделе.

Ненадолго же его равнодушия хватило. Вот что ему нужно, а? В Академии куча студенток гораздо симпатичней – и все просто текут, в прямом смысле, от его внимания. А он, зачем-то, выделил меня, хоть я и покрывала специальным составом волосы и кожу, чтобы казаться максимально невзрачной.

И избегала малейшего общения.

Что ж, не ответить на прямое обращение я не могла:

– Да?

– Можем поговорить наедине?

– Ох, – произнесла на это Мари, а я стиснула зубы.

Гыж!

Но "подружка" уже убежала, а меня утянули за угол.

– Я тебе не нравлюсь?

Синие глаза – такие знакомые синие глаза! – смотрели пытливо и властно. Похоже, у них это семейное, и не важно, есть искра или нет. Прут напролом.

Ну что я могла сказать?

Что старше его на пять лет и не встречаюсь с малолетками – даже не рассматриваю их в качестве спутников?

Что нахожусь здесь по заданию Комитета и тут же исчезну, когда его выполню?

Что пока он развлекался на вечеринке, переспала с его именитым родственником, и теперь только и думаю об этом?

Я сказала другое:

– Я не знаю тебя достаточно, чтобы понять это.

И тут же поняла, что он расценил это как приглашение к более близкому знакомству.

Гыж!

– Так это можно исправить, – довольно понизил голос Ахель. – В выходные? А то на предыдущей вечеринке  без тебя было ску-учно…

– Судя по словам Мари, это не так.

Я мягко улыбнулась.

Девушка ведь несколько раз сокрушалась, что любвеобильный брюнет зажимал всех подряд.

Синеглазый красавчик подмигнул:

– Ревнуешь?

Ого, сколько самодовольства. Пора заканчивать с этим.

– Я не ревную тех, кто дает всем подряд, – равнодушно пожала плечами.

Дернулся как от пощечины, а в глазах загорелась злость. Жестко? Терпи, мальчик, у меня нет на тебя времени.

Но вместо того, чтобы просто свалить, Ахель вдруг толкнул меня к стене и навис сверху, расставив ладони по обеим сторонам от моей головы:

– Тебе стоит показывать зубки, только если планируешь ласкать ими мой член, – зло произнес сквозь стиснутые зубы.

Мерзость.

– Не боишься, что отгрызу? – прошипела не менее зло.

Я понимала, что это не профессионально, но не собиралась давать ему спуска. Я достаточно натерпелась от сыночков богатых семейств еще в академии пилотов.

– А ты не такая уж серенькая, – рыкнул и начал склоняться к моему лицу.

И тут же распрямился, когда услышал рядом властное:

– Какого гыжа здесь происходит?!

Я и сама дрогнула. Мне показалось, или на нас воздействовали?

– Да вот, расслабляемся тут…дядя.

– В моей академии ты расслабляться не будешь! – отчеканил коммодор, выделяя каждое слово.

Ой. А ведь и правда, здесь такое поведение не приемлемо. Я все время забывала, что мы просто студенты – и великий Гон, могла за это поплатиться!

Ахель насупился. А я осторожно посмотрела на двух таких похожих мужчин.

Я знала, что Ирвин, который никогда не был женат, несколько лет воспитывал племянника после того, как родители Ахеля погибли. Но как только младший Мак стал совершеннолетним, то ушел из общего дома.

И, похоже, отношения у них не сложились.

Тогда зачем Ахель поступил в Академию секретов?

– А то что? Выгонишь? За нарушение дисциплины? – нагло задрал голову младший, и у меня брови недоуменно поползли вверх. Что тут к Гону происходит, и почему студент позволяет себе такой тон?

Почему коммодор не осадит его?

– Иди уже, – глава Академии вдруг шагнул назад и устало потер переносицу. – Студентка четыреста тринадцать, а вы пройдете со мной.

– Зачем?!

Этот вопрос вырвался у нас с сокурсником одновременно.

Мысли заметались. Может ли быть такое, что коммодор не исключит за дисциплинарное нарушение племянника, но отыграется на мне, тем более, что я услышала то, что для моих ушей не предназначалось?

Судя по выражению лица Ахеля, тот подумал о том же.

Но нам не предоставили объяснений.

– Мне надо повторять? – рыкнул Ирвин Мак.

– Нет, коммодор, – я вздохнула.

– Дядя, послушай…

Но глава Академии уже развернулся и пошел прочь.

А я уныло поплелась следом.

7

Мы поднялись на неприметном лифте на самый верх. Там было тихо – административный этаж будто вымер...

Все на обеде? Но раз уж я здесь...

Незаметно вгляделась, окунаясь в пространство полностью.…

Повелеваю, властвую. Жесткая, стремительная энергетика человека – или людей – которые во всем предпочитали быть первыми. Целеустремленные, знающие, что от них нужно; держащие все под контролем или… Хм, а вот это интересно.

Это их держат под контролем. Довольно мягко и незаметно. Внешний контроль был, понятно, согласно регламенту. Все-таки военные всегда оставались военными. А вот икс-векторный контроль…

Я знала, от кого он исходит. И при этом я была уверена – любая проверка выявит, что воздействие на простых людей минимально и не выходит за рамки допустимого Конвенцией.

Ну-ну.

Коммодор дошел до последнего сектора, состоящего из нескольких комнат – приемной, кабинета главы и личных помещений – я помнила это из планов Академии – и открыл мне дверь. Секретаря на месте не оказалось, что следовало ожидать.

Ну и что дальше? Заткнут?  Выгонят?

Или...

Гыж, я не могла отделаться от мыслей о недавней ночи. О том, что я знаю, насколько он умеет быть страстным – против той холодности, что мне демонстрирует. Насколько умелые и нежные его губы, которые произносят сейчас стандартные фразы...

– Считаете меня сволочью, студентка четыреста тринадцать?

– Меня зовут Джой, – ответила я невпопад, очнувшись от размышлений.

Гыж!

– Я в курсе, – неожиданно весело.

Я подняла голову, чтобы тут же наткнуться на искринки в синих глазах. Сглотнула. Так, о чем это он? О ситуации, в которой застал?

– Уже собираете вещи? – подтвердил мои сомнения.

– А не стоит? – спросила осторожно.

– Не стоит. Конечно, мы запрещаем студентам подобное поведение, но не настолько…жестоки.

– Тогда… К чему эта сцена в коридоре?

– Ахелю следует хоть немного думать, прежде чем делать. И угрожать, – сказал он неожиданно жестко. – И если он посмеет снова наговорить что-то похожее, вы сообщите мне. Понятно?

Значит, все слышал? И таким образом решил восстановить справедливость?

Я кивнула.

– Я могу идти?

– Нет. Я позвал вас не для этого.

– А… для чего? – недоуменно посмотрела на него, стараясь не реагировать на его близость. Хотя это было не просто – мы стояли посреди приемной. Одни.

На-е-ди-не.

Ох.

Я опять с трудом сконцентрировалась.

– Вы и правда историк?

– Ну…да.

Диплом у меня, конечно, был фальшивым, но я и правда была хорошим специалистом.  Пусть и не любила об этом вспоминать.

– У меня есть к вам деловое предложение… Джой, – теперь он выделил мое имя. И мне понравилось, как оно звучало, когда его произнес Мак.

С растянутым, будто в стоне «о» и кратким «й», похожим на шлепок по голой коже.

Потрясла головой. Идиотка!

– Боюсь, что не совсем вас понимаю. Какие у меня могут быть дела с руководством академии?

– Может, чашку кофе и поговорим об этом?

– Эм-м…

Кофе. С коммодором. Поговорить.

Гыж!

Или его мозги захватили сущности с планеты семнадцать, которую все нормальные пилоты облетали на огромном расстоянии. Или он узнал, что я агент. Или узнал, что это я была в клубе…

– Перестаньте так пугаться! – хохотнул Ирвин. А меня его веселость не просто пугала – вводила в ступор. – Мне нужна ваша помощь…как специалиста. Конечно, не безвозмездно.

Прилетели.

Но отказать ему я не имею права. Не потому, что меня заинтересовало его предложение – хотя для историка также может быть интересная работа. Но потому, что выглядело все это достаточно нестандартно, за пределами вероятностных линий. А значит, это была моя  прямая обязанность, как сотрудника Комитета.

Не будь я агентом, бежала бы со всех ног. Потому что правы были слухи – увлечься коммодором ничего не стоит.

А вот оправиться, когда он исчезнет...

– Х-хорошо. Кофе…тоже хорошо.

Коммодор отвернулся, нажал какие-то кнопки на панели, и спустя полминуты достал из открывшегося углубления две дымящиеся чашки.

А потом уселся на диван, поставив их на журнальный столик.

Я осторожно присела рядом. И подумала, что он выглядит весьма… довольным. Будто я была птичкой, которую он поймал в силки. Взяла чашку кофе, чтобы собраться с мыслями, сделав медленный глоток.

****

А мужчина расслабленно откинулся в кресле: