Текст книги "Игра на двоих (СИ)"
Автор книги: Кошка с крыльями бабочки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)
София только отмахнулась от него, а Дженсен, тихо засмеявшись, отошел к окну, а точнее сказать, к стене, которая сплошь была стеклянной. Мэтт вызывающе вздернул бровь и запел, подражая манере Стинга и делая вид, что играет на гитаре:
Роксанна!
Тебе не нужно надевать красное сегодня.
Я любил тебя, с тех самых пор, как впервые увидел.
Я не буду говорить с тобой свысока.
Я всего лишь должен рассказать тебе, что я чувствую.
Я не хочу делить тебя с другими мужчинами,
И мое решение окончательное,
Поэтому сотри свой вызывающий макияж,
Сказав тебе это раз, я не буду больше повторять,
Это ни к чему.
Роксанна,
Тебе не нужно надевать красное…
– Ну, хватит, – девушка весело смеялась, наблюдая импровизированное выступление друга. – Признаю, признаю! Ты выдающийся певец!
– Ебанные черти! – выдохнул Дженсен, перебивая веселье и чуть ли не вжимаясь носом в стекло. – Быть не может! Это ж, мать его, Падалеки!
– Что? – ребята тоже выглянули в окно. – Где?
– Вон он! Входит в здание напротив!
– Надо сматываться отсюда.
– Соф права, надо сваливать.
– Нет, – разулыбался Дженсен. – Надо передать ему привет. А то невежливо как-то получается.
– Дженс, ну, сколько можно? – шепотом ругала его София, хлопая его по плечу маленькой ладошкой. – Тебе когда-нибудь надоест дразнить медведя?
– Этого? – Дженс, смеясь, уворачивался от ее ударов. – Наверное, нет, – он спрятался за Мэтта, закрывшись им, как живым щитом. – Прекрати, детка, ты привлекаешь лишнее внимание!
– А ты привлекаешь внимание этого федерала, сумасшедший ты авантюрист!
– Ай, меня-то за что? – вскрикнул Мэтт, получив удар острого кулачка. – Я, между прочим, тоже не в восторге от этой идеи! Дженс, ты когда-нибудь добьешься того, что этот Падалеки окончательно обозлится и возьмется за нас всерьез!
– Вот именно! Тебе мало, что он чуть не повязал нас в Буффало четыре месяца назад?
– Или в Сиракьюсе, или в Ниагара-Фоллз, или в Питтсбурге… – Мэтт оглянулся на него. – Мне продолжать? Ты уже больше года крутишь перед ним хвостом. В чем тут дело? Адреналина не хватает?
– Да ладно вам, ребята, – Дженсен поиграл бровями. – Это ж весело, давайте поиграем!
София и Мэтт одновременно длинно выдохнули и опустили плечи, сдаваясь. Они уже успели достаточно изучить этот взгляд, чтобы понимать, что Дженсен не отступится.
– Я выясню, что он тут делает, – Дженсен азартно улыбнулся, и ребята чуть ли ни физически почувствовали, как в его голове забегали мысли. – А вы, ребята, сделайте пока вот что…
Дженсену понадобилось около получаса, чтобы выяснить, что специальный агент Падалеки прибыл в Кливленд, чтобы разобраться с парой краденых картин, всплывших в каком-то завещании, и что расследование его подходит к концу, так что времени на особо грандиозный план совсем не оставалось. Но у Дженсена чесались руки, как-то поддразнить этого агента, адреналин уже несся по венам, снося на своем пути разумные доводы друзей. Он не мог отступить, не мог упустить шанс щелкнуть агента по носу, не мог не поиграть с ним, раз уж они так внезапно пересеклись.
Он уговорил Мэтта использовать его чудо-устройство, над которым он колдовал последние пару недель, и Соф тоже согласилась помочь с охраной и обеспечить им проникновение в нужные уголки здания, хотя и обещала ему устроить позже знатную головомойку.
Теперь все было готово, и оставалось только дождаться, когда появится Падалеки.
Тогда они с Маннсом как раз опросили горе-наследников, которым от богатенького дядюшки досталась пара краденых картин. Заносчивый юрист со своей истеричкой-женой уже третий день проверяли на прочность нервную систему федеральных агентов, пытаясь доказать, что эти картины вовсе не из числа похищенных из Бруклинского музея четыре года назад. Они вышли из квартиры сумасшедшей парочки на углу Девятой Восточной улицы и Эрисайд Авеню уже ближе к полуночи.
– Может, хоть завтра мы успеем заглянуть в Зал славы рок-н-ролла, – вздохнул Джаред, потирая виски. – Ты был там, Джейс? Здание классное, да? – и достал сигарету.
Джейсон только покосился на него.
– Ну, чего молчишь? – Падалеки с наслаждением сделал длинную затяжку. Он позволял себе иногда выкурить сигаретку, другую, когда выдавался особенно напряженный день.
– Я не могу говорить, – Маннс был хмурым и сердитым. – Мой мозг полностью сожран. Как люди могут быть такими наглыми и непрошибаемыми врунами?
– Это риторический вопрос? – усмехнулся Джаред.
– Да. Крик души, – напарник вернул ухмылку. – Бля, что ж так холодно-то?
– Потому что сейчас зима, а мы в Огайо, – засмеялся Джаред. – Пошли хоть на здание посмотрим.
– Далось тебе это здание!
– Я устал от беспринципных ублюдков, мне нужно что-то прекрасное, – с максимально возможным пафосом изрек Джаред.
– Отсюда полюбоваться не можешь? Я пока позвоню в офис, закажу ордер и вызову нам машину.
– Зануда.
– Пошел ты.
– Джейс, – Джаред подергал напарника за рукав и отбросил окурок.
– Отвали, Джара, – зашипел Маннс, закрывая телефон рукой, – у меня прокурор на проводе.
– Там какая-то херня происходит, – Джаред тоже зашептал и махнул рукой на здание.
– Заебал со своим Залом славы, – нахмурился на него Джейсон, но потерял мысль, когда проследил за указанным направлением.
Креативно спроектированное здание из стекла и металла, пристроившееся на южном берегу озера Эри, теперь было объято разноцветными огнями, как самый крутой клуб Нью-Йорка.
– Эээ… да! Да, спасибо, сэр, – Джейсон отключился и повернулся к напарнику: – Ордер будет через двадцать минут, тридцать – максимум. Это что за хрень?
– А я откуда знаю?!
– Вчера такого не было!
– Тут что-то не так, – Джаред быстро зашагал к зданию, настороженно оглядываясь, и тут вдруг внутри загромыхала музыка. Причем, ну… не самая подходящая для подобного места.
О, малыш, малыш.
О, малыш, малыш. О, малыш, малыш.
Как я и предполагала,
Не все здесь было правдой.
О, малыш, малыш.
Мне не следовало отпускать тебя,
И сейчас ты не в поле моего зрения.
Покажи мне, как бы ты этого хотел,
Расскажи, малыш,
Потому что мне необходимо знать, что у нас есть.
– Какого хрена происходит? – его догнал Маннс с пистолетом в руке. – Это?.. Блин, это Бритни? Твою мать, ты поэтому сюда так рвался, принцеска ты моя с мыльными пузырями вместо мозгов?
Мое одиночество губит меня.
Я должна признаться, что все еще верю.
– Заткнись, чучело! – Джаред засмеялся в ответ, и громко постучал в дверь – рабочий день уже давно кончился, и музей закрылся для посетителей. – И убери пистолет. Может, там местные гламурные дочки богатых папочек закатили вечеринку.
Что когда я не с тобой, я перестаю мыслить.
Дай мне знак,
Шлепни меня, малыш, еще один раз!
– Почему тогда ты не там? – подколол Маннс, заводя руку с пистолетом за спину.
О, малыш, малыш.
Причина, по которой я дышу – это ты.
Парень, ты делал меня слепой.
– Я забыл дома свою розовую мини юбочку со стразами! – огрызнулся Падалеки.
О, малыш, малыш.
Здесь нет ничего, чего бы я не хотела,
И я не это планировала.
Покажи мне, как бы ты этого хотел.
Расскажи, малыш,
Потому что мне необходимо знать, что у нас есть
Они часто так подтрунивали друг над другом, это успокаивало нервы, да и их отношения давно сложились таким образом, и это их полностью устраивало.
О, малыш, малыш.
О, малыш, малыш.
Да, да.
О, малыш, малыш.
Как я и предполагала,
О, симпотяшка,
Мне не следовало отпускать тебя.
Я должна признаться, что мое одиночество губит меня.
Не знаешь, что я все еще верю,
Что ты будешь здесь
И дашь мне знак,
Шлепнешь меня, малыш, еще один раз…
Они довольно долго выносили двери прежде, чем увидели всклокоченного охранника. Все это время Бритни истошно просила шлепнуть ее.
– ФБР! – выкрикнул Маннс, стараясь перекрыть голосом грохот песни, и сунул ему под нос удостоверение. – Что у вас происходит?!
Музыка затихла на секунду, но не успели мужчины обрадоваться, как воздух снова разорвало невыносимо громкими звуками той же самой дебильной песни.
– Господи! Только не снова! – взвыл Падалеки.
– Я не знаю! – охранник схватился за голову. – Оно орет!
– Так вырубите!
– Мы не можем понять, откуда это! Мы ничего не делали! Оно просто вдруг заорало!
Падалеки ринулся вперед, оттолкнув охранника в сторону, и Маннс последовал за ним. Они рыскали по зданию в поисках источника звука, казалось, что он рвется из каждой щели и даже из самих стен! Оборудование не слушалось, так что просто вырубить звук никак не удавалось. Практически придя в отчаяние от того, что он даже мыслей собственных не слышит из-за этого грохота, который липким приторным киселем проникает в его уши и обволакивает мозг, Падалеки внезапно зацепился взглядом за лестницу.
– Куда она ведет?! – выкрикнул он в ухо охраннику, дергая его за грудки поближе к себе.
– В концертный зал!
Они ломанулись туда на всех парах, отчаянно надеясь отыскать проблему там. Их надежды оправдались, когда, оставив напарника рыскать между кресел, Джаред двинулся к сцене и чуть не расплакался от счастья, найдя непонятное устройство.
– Я что-то нашел! – крикнул он. Покрутив коробочку, он нашел выключатель, и в здании воцарилась благословенная тишина.
– Похоже, они подцепились к главному кабелю этой штуковиной, – вынес вердикт Маннс, потянув за провод, ведущий от устройства и уходящий в стену. Потом, похрюкивая, поднялся и протянул что-то напарнику: – Чувак, это тебе!
– Что там?
– Держи.
В руках Джареда оказалось бумажное розовое сердечко, на котором знакомым уже, красивым почерком было выведено послание:
«Узнал, что ты тоже здесь,
и не смог остаться равнодушным.
Понравился мой привет, агент?
М»
Один из охранников посмотрел на часы и, посмеиваясь, сообщил:
– Кстати, уже двадцать минут, как день святого Валентина.
– Так, я официально заявляю, что эта охуительная баллада посвящена тебе! – заржал Джейсон...
Падалеки улыбнулся своим воспоминаниям. В чем, в чем, а в остроумии Моргану не откажешь! И Джаред обязательно расскажет ему, как тот порой веселил его своими выходками, когда в среду застегнет металлические браслеты на запястьях изворотливого ворюги. Джаред едва ли не подпрыгивал от возбуждения и нетерпения, когда коротко постучал в дверь.
– Сэр, разрешите войти? – он заглянул в кабинет к своему начальнику.
– Падалеки! Проходи.
– Новая информация по делу Моргана. Есть наводка на Гейнсборо, «Голубой мальчик». Источники ссылаются на эту среду.
– Хмм... В Сан-Марино?
– Так точно, сэр, – глаза Джареда горели.
– Я свяжусь с Калифорнийским отделом. Сколько агентов будет необходимо?
– Полагаю, четыре группы будет достаточно. Но предварительно нужна подмена.
Бивер взял в руку телефон и набрал короткий номер.
– Стив, здравствуй. Насколько мне помнится, с прошлого года в вещдоках пылится крайне удачная копия Гейнсборо. Да-да! Он самый! Сейчас к вам спустится агент Падалеки с разрешением. Я ему передам. Спасибо, Стив!
Начальник положил трубку и выразительно посмотрел на Падалеки.
– Это реальная возможность поймать его, не облажайтесь. И, Падалеки, – Бивер погрозил ему кулаком, – не вздумай, выкинуть какой-нибудь фокус вроде того, что вытворил в Линкольне!
– Да ладно, кэп, – Джаред по-мальчишески улыбнулся. – Два года уже прошло. Всю жизнь теперь припоминать будете?
– Уволю, к чертовой матери!
Падалеки спрятал улыбку и решил не напоминать, что ему выдали приличную премию по итогам того дела.
– Руководить операцией будет Кортез, – капитан в мгновение ока сбил весь радостный настрой. – Ты и Маннс на подхвате.
– Что? Но... – Джаред почувствовал себя преданным. – Сэр! Я гоняюсь за ним уже два года и...
– Вот именно, – перебил его Бивер. – Два года, Падалеки. Этот Морган, стреляные белки, портит всю статистику нашего отдела! – и добавил, слегка смягчившись во взгляде: – У Кортеза опыта больше.
– Никто не знает его лучше меня! – взвился Джаред. – И с ним никакой опыт не поможет! Я справлюсь.
– Падалеки, я что тихо или непонятно говорю? – спорить с капитаном было бессмысленно. – Операцию возглавит Кортез. Свободен.
Разъяренный Падалеки пролетел мимо своего стола и, ни слова не говоря напарнику, направился к лифтам.
– Твою мать! – и громкий удар по кнопке вызова лифта.
Ничего непонимающий Маннс переглянулся с Абелем.
– Бобер отдал руководство операцией Кортезу. Мне Летти сказала.
– Ебанные сосны! – только и произнес Маннс, охренев от такого поворота событий.
Через несколько минут Джаред уже выходил из лифта на этаже хранилища. Здесь работали и реставраторы, и специалисты по подделкам.
– Мне нужен Стив Ламберт, – сказал Падалеки миловидной девушке за столом в приемной.
– Одну минутку, агент...
– Падалеки.
Стив появился в дверях кабинета через пару минут и пригласил Джареда следовать за собой. Привел он его к шедевральной подделке «Голубого мальчика». Так как после указания Бивера, вероятность, что Морган уйдет с картиной становилась практически стопроцентной, Джаред решил попрощаться с подделкой.
– Стив, а можно одолжить у вас тот раствор, который вы используете для определения возраста холста?
Стив протянул бутылек:
– Когда вы вернете репродукцию?
– Боюсь, она останется в частной коллекции, – Джаред не сумел сдержать ехидную нотку в голосе. – Спасибо.
– Ты как? – Джейсон думал, что увидит как минимум расстроенного Падалеки, когда, наконец, отыскал его, но вместо этого Джаред неприлично широко ему улыбался. – Вообще-то, когда у тебя отбирают дело, принято злиться и материть начальство. Падалеки, ты какой-то неправильный. Кортез же все лавры себе присвоит.
– Не присвоит, – очень жизнеутверждающе и радостно проговорил Джаред, вертя в руках бутылек из хранилища.
– А с чего такая уверенность? – Маннс понял, что веселость напарника напускная по ехидным ноткам, проскользнувшим в голосе.
– Морган разведет Кортеза. Как нехер делать, разведет. Хочешь пари?
Маннс понимающе разулыбался:
– И полными осликами перед всем отделом будем не мы. Мне это нравится! А это что?
– Это для Моргана, – подмигнул напарнику Джаред. – Не все ему мне записули строчить.
Падалеки все еще был немного зол, когда подъехал к гаражу в Бронксе. Дверь была раскрыта, Джаред осторожно заглянул внутрь – высокий темноволосый парень стоял спиной к нему и вертел в руках какую-то запчасть, потом склонился над раскрытым капотом, прилаживая ее на место. Джаред вошел осторожно и тихо, бесшумно подкрался к нему сзади, схватил за шею, приставил два пальца к затылку и заорал:
– Руки в гору! Так, чтобы я их видел! Ну! Живо! Ноги на ширину плеч!
– В чем дело?! – панически запричитал парень. – Что я сделал?!
– Заткнись и отвечай!
– Так заткнуться или отвечать?!
– Заткнись! – рявкнул Падалеки и, заломив одну руку за спину, нагнул его над капотом ниже. – А теперь отвечай! Машина краденая?
– Нет! Это машина клиента! Клянусь! Пусти! Руку сломаешь, изверг!
– Не ври мне, Левай!
Падалеки надавил чуть сильнее, и парень, вскрикнув, махнул свободной рукой в угол гаража:
– Вон та краденая! Эта чистая! – и спросил спокойно, оглядываясь через плечо: – Пиво будешь?
– Буду, – засмеялся Падалеки и отпустил его.
Левай распрямился, потирая плечо, и широко улыбнулся:
– Ты такой псих, Падалеки, – он шагнул к нему и обнял, похлопал по спине. – Давно тебя что-то не было.
– Работа, – Джаред ответил на объятие. – Ну, что ж ты так сразу все секреты сдаешь, Зак?
– А мне скрывать нечего, – подмигнул ему Левай.
– Ну, конечно! – Джаред прекрасно знал, что Зак не брезгует, иной раз, разобрать на запчасти угнанную машину. Но Падалеки закрывал на это глаза, предпочитая оправдывать себя тем, что у него есть дела поважнее и, вообще, это не его сфера деятельности. – Так что там с пивом?
– Полный холодильник!
– А тебе не надо тут, – Джаред неопределенно обвел рукой машину, – закончить?
– Да я уже почти. Сядь-ка за руль, погазуй.
Джаред уселся на водительское место и повернул ключ. Они дружили с Заком, наверное, лет с четырнадцати, с тех пор, как семья Джареда перебралась из солнечного Техаса в Нью-Йорк. Вернее сначала они с этим нахальным пацаном крепко подрались, так, что оба оказались в школьном медпункте, а уже там подружились, объединив свои силы против главного школьного хулигана, старшеклассника, к тому же, который наехал на них, пытаясь отобрать деньги.
– Ну, все, порядок, – Зак распрямился и с довольным видом захлопнул капот. – Сейчас гараж закрою, и я весь твой.
Джаред прошел в соседнюю комнату, достал им по пиву и уселся на видавший виды диван.
– Ну, что у тебя приключилось? – Зак плюхнулся в кресло и сделал длинный глоток из бутылки.
– У меня наводка на Моргана есть, – начал Джаред, а Зак при этом закатил глаза и сделал вид, что сейчас застрелится. – Верняк, в этот раз. Я точно знаю, когда и где он будет. И мне известна его цель.
– Ну, так и радуйся. Чего куксишься? – Зак отпил еще пива. – Ты с этим Морганом своим уже всю плешь мне проел. Пора уже засадить его.
– Бивер меня задвинул, – хмуро отозвался Падалеки.
– Что там Бобер ваш, лютует?
Подчиненные Джима Бивера стали звать его Бобром, за глаза, конечно, после того, как однажды в Бюро наведался его бывший сослуживец и принялся громогласно басить на весь этаж:
– Бобер! Бобер, выходи на бой!!!
Бивер тогда выскочил из своего кабинета, радостный, как мальчишка, и сразу же бросился на старинного друга с объятиями и шутливой дракой. Таким своего капитана они не видели ни до, ни после!
– Бивер отдал дело – мое дело! – Кортезу! – возмущение новой волной поднялось в груди Джареда. – Кортезу, представляешь?! Этот старый пердун задвинет меня в самую глубокую дыру! И близко мне подойти не даст! Он меня ненавидит, – сокрушенно закончил он свою речь.
– А не надо было с его дочкой кувыркаться, – засмеялся Зак.
– А что такого? Это было по обоюдному согласию. К тому же я на ней жениться не обещал! – Джаред хлебнул еще пива. – И вообще, это когда было?! В академии еще. Сто лет прошло. Мы с ней даже не встречались всерьез, так, трахались просто.
– И с ее братом тоже?
– Эй! Это он меня соблазнил!
– Ну, ты не очень-то сопротивлялся.
– Это да, но все же! – Джаред ухмыльнулся и облизнулся. – Бен был конфетка. Так просил трахнуть его, я не смог отказать ему в помощи.
– О, ты невероятно добр и щедр! – засмеялся Зак.
– И что, разве это повод ненавидеть меня? – Джаред тоже смеялся.
– Кортез застукал тебя с членом в заднице его сына! Удивляюсь, как он, вообще, тебя не пристрелил!
– Я быстро бегаю!
Зак слушал его, как и полагается лучшему другу, и ржал над ним весь вечер, как скотина. В итоге домой Джаред пришел за полночь пьяный, спокойный и почти счастливый.
– Да ты прикалываешься, – Мэтт распахнул свои ясные голубые глаза и уставился на Дженсена.
– Все гениальное просто, зайчик, – улыбнулся ему Дженсен. – Я тебе обещаю, это сработает.
– Это чистой воды авантюра.
– Как и все, что мы делаем.
– Ну, да, но...
– Что?
– Это уж как-то... вообще! – Мэтт задумчиво потер бровь. – А остальные? Думаешь, они купятся? А если этот появится?
– Откуда там Падалеки-то возьмется? – Дженсен сделал шаг назад, разглядывая картину, над которой работал. – Он в Нью-Йорке торчит, а мы в Калифорнии.
– Можно подумать, мы с ним только в Нью-Йорке пересекаемся, – саркастично заметил Мэтт и, подбросив в воздух очередную конфетку, поймал ее ртом.
– Ну, хоть и притащится, – Дженсен непринужденно сделал очередной мазок и вгляделся в фотографию в полный размер, служившую ему образцом. – Значит лоханется вместе с остальными. Соф их отвлечет, и они купятся на что угодно. Она же у нас волшебница!
– Ну, это да, – Мэтт широко улыбнулся и откинулся в кресле. – А где она, кстати?
– На свидании.
– Что? – Мэтт нахмурился, даже жевать перестал. – На свидании? С парнем, типа?
Дженсен поморщился, спрятавшись за мольберт, и негромко ответил:
– Ну, она же с парнями встречается.
– Да, но мы тут, вообще-то, дело обсуждаем, – проворчал Мэтт.
Дженсен не хотел комментировать это, хотя друг и глядел на него в ожидании ответа. Его спас повернувшийся в замочной скважине ключ и смех вошедшей Софии. С ней был какой-то мужчина.
– Стой, не надо... – Дженсен попытался остановить его, но Мэтт уже стремительно шел к двери.
– Привет, дорогая! – Мэтт радостно подскочил к Софии и, приобняв ее, звонко поцеловал в щеку. – Где же ты так долго была? Я уже начал волноваться!
Девушка недовольно покосилась на него, а потом сладко улыбнулась своему спутнику:
– Грег, познакомься, это Марти, – и постаралась незаметно ввинтить свой острый локоток Мэтту под ребра. – Мой брат.
– Дарова, чувак, – парень, который был похож на спасателя из сериала, протянул сжатую в кулак руку.
Мэтт, взяв Софию за плечи, передвинул ее так, чтобы встать между ней и ее новым приятелем. Он проигнорировал приветствие парня и строго посмотрел на него.
– Значит, обхаживаешь мою сестренку, Грег? – он старался не замечать злых щипков Софии. – Думаю, пришла пора нам с тобой серьезно поговорить, сынок.
– О чем? – парень явно был в замешательстве.
– О твоих намерениях.
– Прекрати, Марти, – прошипела София, изображая на лице улыбку.
– Каковы твои намерения, Грег? – Мэтт продолжал строить из себя строгого папочку.
– Намерения?
– Собираешься жениться на ней? Или ты решил, что можешь, по-быстрому, обесчестить мою маленькую невинную сестренку?
Дженсен, решив, что пора вмешаться, тоже вышел в прихожую.
– Привет, – поздоровался он.
– Это тоже твой брат, Кэти? – настороженно спросил спасатель.
– Нет. Это Эрик, – София мстительно посмотрела на Мэтта: – Его бойфренд!
Дженсен мысленно поаплодировал подруге за шпильку и подошел к возмущенному Мэтту. Обнял его, интимно положив ладонь ему на живот, поцеловал в висок и оперся подбородком на плечо.
– Котеночек, не нужно так сразу выходить из себя, – заговорил он. – Ты же не хочешь снова загреметь за решетку. Видно же, хороший парень.
– Эээ, ну, я, пожалуй, пойду уже, – засобирался Грег.
– Счастливо, – улыбнулся ему Дженсен.
– Я вас ненавижу, – объявила София, как только за парнем захлопнулась дверь.
В Сан-Марино было неприлично жарко в сравнении с Нью-Йорком, который уже неделю тонул в мерзкой осенней погоде.
Штаб-квартира, в которой они провели весь день, находилась точно напротив Хантингтонского музея. Подмену совершили еще утром, а сейчас в душной комнате Маннс изнывал от жары, а Падалеки от невыносимого желания действовать.
– Пада! Прижми уже свою тощую задницу! Не мельтеши.
– Маннс, блядские кони! Ты слышал, что сказал Кортез? Слышал?!
Маннс закатил глаза к потолку, он выслушивал это уже раз пятый. Вспомнив дыхательные упражнения, которым его учила очаровательная доктор Марч, Джейсон закрыл глаза и досчитал до десяти. Впрочем, как оказалось, Падалеки совершенно не нужен был собеседник.
– Поймать его постфактум! Да, как, блядь, он себе это представляет? Поймать человека, обчистившего библиотеку Конгресса, постфактум? Как только картина будет у Моргана, он растворится. Исчезнет! – Джаред раздосадованно вздохнул. – Кортез такой дебил.
– Ну, допустим, там еще будем мы. Так что шансы у нашего Мориарти значительно сокращаются. Кстати, в этот раз, если что, садовником будешь ты.
– А ты, значит, будешь учить сопливых подростков, да?
Друзья поржали, представив ситуацию. Падалеки, наконец, уселся в кресло, захватив со стола пончик и какие-то жевательные конфеты.
– Ох, чую жопой, Морган нагнет не только Кортеза, но и все Бюро.
– Пада, в последнее время, этот твой задний орган слишком чувствительный. Расслабься. В любом случае мы с тобой не в проигрыше. Поймает его Кортез – заебись. Упустит его Кортез – еще больше заебись. Так что выдохни и кинь в меня пончиком.
Падалеки сделал так, как посоветовал напарник. Где-то в глубине души Джаред отчаянно хотел, чтобы Морган ушел с подделкой. Потому что тогда тот обязательно проверит холст и прочтет послание. От этих мыслей на лице у Падалеки заиграла до невозможности глупая улыбка, за что он и был вознагражден обеспокоенным взглядом Маннса.
Все началось в среду. С самого открытия музея все агенты в гражданском уже были на точках. Команда из Нью-Йорка курсировала вокруг здания. А Падалеки с Маннсом сидели в служебном фургоне, наслаждаясь спертым, нагретым воздухом, пропитанным ароматами протухшей пиццы, грязных носков и Бог знает чего еще.
– Как я люблю сидеть в засаде! Чего только стоят эти запахи! Однозначно, не один агент Калифорнийского Бюро провел здесь массу часов, выслеживая очередных нарушителей правопорядка! Пада, ты хоть понимаешь, что сейчас мы вступили в самый настоящий контакт с коллегами, обмениваемся, так сказать, практическим опытом!
– Маннс, заткнись, а?
Они сидели в этом фургоне уже черт знает сколько времени, проголодались, мышцы затекли и все это не располагало к хорошему настроению.
– С удовольствием! Просто когда я говорю, этот запах не настолько отвратителен.
– Да ты просто глоток свежести! Альпийские луга, морской бриз и морозная свежесть в одном флако... Что за херня?..
Падалеки даже подпрыгнул на кресле и уставился напряженным взглядом в монитор. На экраны служебных компьютеров были выведены картинки со всех камер в музее и с тех дополнительных, что установили федералы, и теперь напарники имели полную картину происходящего.
В музее царило оживление. Обеденный перерыв привлек в храм искусства клерков из соседнего офисного здания и пенсионеров. Оказалось, что в местном доме престарелых есть традиция по средам выбираться в городские музеи. И именно сегодня на очереди был Хантингтонский музей.
Джаред сжал челюсти и гневно пробормотал:
– Кортез знал про это?
Маннс был также удивлен. Поправив наушник, он вслушался в переговоры агентов.
– Кортез в полной жо... в полном недоумении.
Джаред лишь криво улыбнулся, внимательно следя за происходящим на мониторах. Маннс перестал вслушиваться в переговоры и подцепил гарнитуру к аппаратуре, врубив громкую связь.
Агенты сухо переговаривались, было слышно, что ситуация начинает выходить из-под контроля. К некоторым служителям закона подошли бабушки и стали увлеченно о чем-то спрашивать. Джаред наблюдал, как агенты под прикрытием старались от них откреститься и не мог сдержать истерично-напряженного смешка. Картина оставалась на месте. Никто не смел и близко к ней подойти.
В динамиках что-то щелкнуло и резкий писк, заставил Падалеки и Маннса скривиться от неприятного звука. Связь была потеряна на несколько секунд, но когда она восстановилась, девушка-агент отрапортовала:
– Кортез... приказал... вынести...
Опять шорох и шипение.
– Маннс, это они! Смотри за картиной!
Падалеки схватил наушник и рацию, выскочил из фургона. Отдавал указания он уже в пустоту. Частота ФБР вновь была недоступна, только шорох и шипение.
Перемахнув через капот автомобиля, едва успевшего затормозить перед ним, Джаред потерял несколько драгоценных секунд и, когда связь восстановилась, он услышал все тот же голос девушки:
– Агент Фиббс, вы забываетесь! Прямой приказ Кортеза провести учение! А теперь уйди с дороги и не мешай мне выполнять мою работу!
Падалеки даже на мгновение поверил, так уверенно и нагло голос вещал про учения. Джаред сразу же прокричал в рацию:
– Агент Фиббс, задержать!
Но связь опять была прервана.
Не останавливаясь и не сбавляя темп, Падалеки обежал здание, и успел заметить, как выйдя с черного хода, девушка и парень с футляром для картин на плече в костюмах, очках и со значками федеральных агентов легко впрыгнули в черный безликий фургон, который сразу же взвизгнул колесами и сорвался с места.
Падалеки, выругавшись, отвернулся от дороги и двинулся к Маннсу, который уже приближался к входу. Они вбежали в музей, на ходу наорали на попавшихся на пути агентов, влетели в зал, в котором была картина, и недоуменно уставились на стену.
– Ну, и что это за фигня? – спросил Маннс.
– Я, – Джаред почесал затылок и пожал плечами. – Я уверен, что это были они!
– Тогда почему… – Маннс не успел озвучить вопрос, в комнату ворвался Кортез с красным от ярости лицом.
– Падалеки! – заорал он. – Какого дьявола ты тут делаешь?! Я сказал тебе прижать свою жопу и следить за мониторами!
– Я следил, – пытался оправдаться Джаред. – Морган был здесь!
– Ты его видел?
– Нет, не совсем, но…
– Тогда кто тебе позволил покинуть свой пост, наглый щенок?!
– Но они же вынесли холст!
– А это тогда что? – Кортез махнул рукой на стену, на которой преспокойненько висел «Голубой мальчик».
– Я не знаю, – Джаред растеряно окинул взглядом картину. Что-то тут было нечисто, но что?
– Я этого так не оставлю, Падалеки! Ты неуправляем и непредсказуем! Таким кадрам не место в Бюро!
– Сэр, – только что вошедший агент Фиббс посмотрел на Кортеза с преданностью в глазах, – учения прошли нормально?
– Учения? – Кортез явно был сильно удивлен.
– Нужно проверить холст, – Джаред дернулся к картине.
– В сторону, Падалеки! – рявкнул на него Кортез. – Ты ослушался прямого приказа, я отстраняю тебя от дела!
– Господи! Бога ради! Кортез, вместо того, чтобы орать, как потерпевший, картину проверь! И отправь машину, может, успеем перехватить фургон, хотя шансов мало. Фургон черный, без номеров, – и добавил тише: – Морган всех нас обставил.
Кортез с шумом втянул воздух и сквозь зубы рыкнул:
– Пшел вон!
Падалеки устало прикрыл глаза, поворачиваясь к выходу:
– Да пожалуйста! Тупоголовый…
– Что ты сказал, Падалеки?
– Ничего.
– Готовы? – спросил Дженсен и, дождавшись утвердительных кивков, стукнулся кулаками с Мэттом. – Давай!
Мэтт, одетый в костюм, накинул на шею цепочку, с висевшим на ней значком федерального агента, и, подмигнув ребятам, вышел из фургона.
– Наушник не забыл? – спросила София.
– Обижаешь, детка.
Уверенной походкой он направился к Хантингтонскому музею.
– Камеры наши, – сообщил он через несколько минут.
– Отлично. Соф, – Дженсен улыбнулся ей. – Расчисти мне дорогу, дорогая.
– Легко, дорогой.
Дженсен усмехнулся, услышав, как София строит федеральных агентов, взял футляр с картиной и тоже поспешил к музею. Он прошел незамеченным и без помех оказался в нужном зале, Мэтт с телефоном в руках уже был там.
– Заходи, – улыбнулся он, его пальцы быстро бегали по клавишам. – Камера передает статичную картинку, нас не видят.
Дженсен кивнул и быстро заменил местного «Голубого мальчика» на того, что принес с собой.
– Готово. Подгони машину, – бросил Дженсен через плечо.
Мэтт показал ему большой палец и отлепился от стены.
– И, Мэтт, – он улыбнулся обернувшемуся другу, – обеспечь нам радио молчание.
– Ясен пень! – Мэтт тоже широко улыбнулся. – Жду вас у черного хода.
– Соф, я закончил, выхожу. Прикрой меня.
– Поняла.
Он вышел из зала, направляясь к выходу, когда услышал голос за спиной:
– Куда это ты картину потащил?
Дженсен выругался одними губами и повернулся, надменно выгнув бровь.
