Текст книги "Исповедь вампира (СИ)"
Автор книги: kira.kraizman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Мать оказалась права. Тягу к Избранному практически немыслимо было превозмочь или перебороть. Оставалось только узнать, как ОН отнесется ко мне. До сих пор я сдерживал свои порывы показаться Карлайлу и следил за ним издали, будучи скрытым чарами. В день его восемнадцатилетия я решился. Невзирая на все, что рассказывала о вампирах моя бабка, я мог совершенно без вреда для себя посещать церковь, да и крестное знамение не прожигало во мне дыры. Поэтому, одевшись по-маггловски, я вошел под святые своды и сел во втором ряду, как раз позади жены и детей священника. Когда длиннющая и очень скучная проповедь преподобного Питера закончилась, прихожане стали покидали церковь. Я нагнал Карлайла у чаши со святой водой. Мы почти одновременно опустили в нее руки, и наши пальцы соприкоснулись. Я ощутил, как неимоверное возбуждение охватило все мое существо. Мне даже как будто сделалось трудно дышать.
– Простите, сэр, – Карлайл мельком бросил на меня равнодушный взгляд и тут же отдернул руку.
Я смотрел, как он удаляется по проходу, и ничего не понимал. Мне казалось, что, впервые увидев меня, он тоже что-то почувствует. «Вероятно, одного раза недостаточно», – сказал я себе и пришел в церковь в следующее воскресенье. И… опять не удостоился ни слова, ни улыбки. Я был зол и раздосадован. По возвращении в Принц-мэнор мне пришлось выпить двойную порцию «Нектара вампира». Гнев внезапно пробудил во мне дикую жажду, и я едва сдержал себя, чтобы не начать охоту на людей.
Я принялся рыться в своей библиотеке. Книг о Наследии там было великое множество, а вот трактатов об Избранных, как ни странно, я не обнаружил вовсе. После тщательных поисков в «запретной секции» я нашел на верхних стеллажах туго свернутый и не подписанный свиток пергамента. Развернув его, я прочитал текст, написанный убористыми готическими буквами.
«Как распознать Истинного Избранного.
Да будет вам известно, достославные потомки рода Принц, что мы отмечены благословлением или проклятием Магии и всем нам на своем веку доведется встретить Избранного либо Избранную, дабы род наш приумножался.
Некоторых из нас Магия выделяет особо и дарит им Истинных Избранных, кои любят нас в ответ безмерно, и разорвать сию связь невозможно. Истинные Избранные узнают друг друга мгновенно и не расстаются до самой смерти. И даже тот, кто отмечен печатью Наследия и жить может сколь угодно долго, не переживет своего Истинного Избранного и вместе с ним отойдет в мир иной.
Но коли встретился вам Избранный, что не сможет полюбить вас, не удерживайте его подле себя. Союз этот ввергнет вас в пучину отчаяния, ибо подлинное счастье найдете вы лишь во взаимности».
Прочитав древний трактат, я схватился за голову. Карлайл явно НИЧЕГО ко мне не чувствовал. Похоже, он был совсем не тем, кого в манускрипте называли Истинным Избранным. Значит, я оставил человека, который действительно любил меня, ради неосуществимой мечты?! Эта мысль жгла, точно раскаленный металл. Мне требовалось проверить еще раз. Просто, чтобы убедиться в правдивости собственных выводов.
В следующее воскресенье мы опять столкнулись возле чаши со святой водой.
– Вы новый прихожанин отца? – спросил Карлайл и улыбнулся мне. Его улыбка, словно солнечный луч, прорезала грозовую тучу моего одиночества и смятения.
Но тут Карлайл так же приветливо поздоровался с другим мужчиной, а потом еще с одним. Я понял, что его заинтересовало незнакомое лицо, но не более того.
Моему отчаянию не было предела. Я потерял смысл жизни. Даже работа в лаборатории, всегда спасавшая меня от уныния, теперь казалась пустой и однообразной.
Через две недели Карлайл обручился с соседской девушкой. Он собирался учиться на священника, да и невеста была еще совсем юной, поэтому со свадьбой решили обождать, но что это меняло для меня?
Спустя месяц беспросветной тоски я понял, что мне придется внять голосу разума и поступить, как предписывал древний трактат: отпустить его. Я не представлял, что будет так невыносимо, мучительно трудно. Я буквально бредил Карлайлом. Его образ постоянно стоял у меня перед глазами. Я хотел вырвать Карлайла из своего сердца и в то же время желал его, как никогда прежде. Это были тяжкие дни, полные мрака и боли. В конце концов я принял решение навсегда уехать из Англии и больше не возвращаться в страну, где меня никто не ждал.
Пару недель я не выходил из лаборатории. Я послал Вильяму столько фиалов с зельями, что их хватило бы на несколько лет, и приложил к посылке записку, в которой предупреждал о своем, скорее всего, долгом отсутствии. Сваренный заранее «Нектар вампира» я со всеми предосторожностями упаковал в обитый железом сундук и уменьшил его заклинанием, чтобы он легко помещался в кармане мантии.
Сделать портключ до Вольтерры оказалось куда сложнее. Обложившись книгами по артефактологии, я провозился почти десять дней, но даже по их истечении все еще не был уверен, что попаду именно туда, куда планировал. Впрочем, другого портключа в Европу в моем распоряжении не имелось.
После всех этих приготовлений я вызвал к себе Милли и Вилли.
– Я уезжаю в длительное путешествие, – сказал я эльфам, которые сразу сникли от огорчения. – Вы хотели бы закрыть дом и погрузиться в зачарованный сон или предпочтете ждать меня?
– Вилли хотел бы пойти спать, – подал голос бедный подкаблучник, за что и получил от Милли острым локотком под ребра, – но Милли ждет маленького эльфенка и ей нельзя спать. Нет, хозяин Северус, Милли и Вилли останутся бодрствовать и будут ждать, когда хозяин вернется из путешествия.
– Ну, как угодно. Удачного тебе разрешения от бремени, Милли, – я погладил эльфийку по голове.
Вечером того же дня я еще раз обошел Принц-мэнор, словно прощаясь с ним, затем выполнил обязанности главы рода, щедро напитав алтарь своей кровью, и, сжав в кулаке серебряную фибулу, превращенную мной в портключ, отправился на встречу с кланом Вольтури.
***
Как я и предполагал, Вольтури встретили меня с распростертыми объятиями. Восемнадцать лет пролетели для них точно один миг, и зла за мой отказ Аро на меня не держал. По крайней мере, едва я вошел в огромный подземный зал цитадели, где в креслах, походивших на троны, восседали Вольтури, глава клана расплылся в обворожительнейшей улыбке, которая наверняка повергла бы обычного обывателя в трепет. Его братья были не столь любезны. Кай смерил меня злобным взглядом и пробормотал себе под нос: «Приполз все-таки!» Маркус же по-прежнему хранил на своем лице маску надменного равнодушия.
После положенных приветствий я был представлен женам Аро и Кая: Cульпиции (1) и Афинодоре (2), а также остальным членам клана. Много позже я узнал, что жену Маркуса Дидиму (3) убил сам Аро (несмотря на то, что она являлась его родной сестрой), когда они с мужем захотели покинуть клан. Именно с тех пор ее супруг и потерял всяческий интерес к жизни.
В будущем мне еще предстояло познакомиться с ними всеми поближе, пока же вампиры лишь присматривались ко мне. Я получил в свое распоряжение несколько великолепно обставленных комнат и лабораторию, которой позавидовал бы любой зельевар.
Мой исключительно «вегетарианский» рацион, как Вольтури окрестили полный отказ от человеческой крови, сперва слегка озадачил моих новых покровителей. Обитатели цитадели привыкли устраивать шумные застолья, где кровь жертв буквально лилась рекой. Уж не знаю, откуда они привозили себе пропитание, ведь Вольтури постановили за правило не охотиться в черте родного города, но тем не менее от голода никто из членов клана не страдал.
Если что-то и могло заставить меня покинуть Вольтерру, так это кровожадность моих гостеприимных хозяев. Пышные трапезы, сопровождавшиеся воплями несчастных, вызывали у меня отвращение. Мои апартаменты располагались в дальнем крыле замка, а толстые стены глушили крики. И хотя меня никогда ни к чему не принуждали и не требовали присутствовать на пирах, но кровавые потеки на полу в главном зале, налившиеся алым цветом глаза вампиров, а также их сытые, довольные лица не давали усомниться в происходивших здесь ужасах.
Впрочем, в остальное время Вольтури вели вполне цивилизованный образ жизни. Они покровительствовали наукам и искусствам. Занимались меценатством. Их щедрые пожертвования – естественно, анонимные – позволили расцвести таким замечательным мастерам, как Бернини (4), Караваджо (5) и Сальватор Роза (6).
Мои скромные таланты тоже удостоились их внимания. Вольтури, а особенно Аро, восхищала и даже несколько пугала Магия. Мои ментальные способности интересовали их куда меньше: Аро и сам прекрасно умел читать чужие помыслы, правда, для этого ему приходилось дотрагиваться до собеседника. А вот возможность, например, причинять боль, не прикасаясь к своему противнику, вызывала у всех троих – в том числе и у вечно скучающего Маркуса – поистине детский восторг. Видимо, именно после того, как я продемонстрировал им заклятие Круциатус, Вольтури овладела навязчивая мысль уговорить меня стать бойцом их маленькой, но грозной армии. Во мне Аро смущало только одно: мое влечение к мужчинам. Несмотря на то, что вампиры, разумеется, не могли иметь детей от себе подобных, все пары в клане были исключительно гетеросексуальны, и Аро почему-то задался целью непременно «осчастливить» меня супружеством. Он потратил массу бесплодных усилий, пытаясь «перевоспитать» меня. Проще было разобрать цитадель по кирпичику, чем заставить Аро забыть о его матримониальных планах, но мне все же это удалось. Я объявил главе клана, что не собираюсь в ближайшие пятьдесят лет вступать в брак ни с кем: ни с мужчиной, ни тем более с женщиной. И если вид одинокого вампира так претит ему, то мне, вероятно, придется уйти. А терять вампира-волшебника Аро не хотел ни в коем случае, поэтому, смирившись с моим упрямством, просто махнул на меня рукой.
____________________________________
1. Сульпиция – жена Аро Вольтури.
Биография
Создатель: Аро.
Физические характеристики
Вид: вампир.
Пол: женский.
Цвет волос: светлый.
Цвет глаз: кроваво-красный; чёрный (когда голодна), подёрнутые молочной пеленой.
Цвет кожи: меловой.
Семья
Члены семьи: Аро (муж), Маркус (свояк), Дидима (золовка, мертва).
Принадлежность: жена главы Вольтури.
Сульпиция является вампиром и женой Аро. Она состоит в клане и живет в Вольтерре в Италии.
После того как Кай и Маркус женились, Аро решил также найти себе половинку, хотя, вместо того чтобы выбрать кого-либо из вампиров, он сам был намерен обратить ее. Аро имел конкретные предпочтения и обнаружил, что Сульпиция соответствует его идеалам. Он успешно ухаживал за ней какое-то время, и она влюбилась в Аро. Сульпиция была сиротой и в человеческом обществе у нее было немного связей, поэтому она легко согласилась стать вампиром и выйти за Аро замуж. После обращения они поженились и до сих пор живут вместе.
Сульпиция не изображается в фильмах. Она появляется в замке в «Новолунии» и к концу «Рассвета», но ничего не говорит. В книге в течение сцены в Вольтерре присутствовала «пара бледных женщин в летних платьях», и во время встречи Вольтури с Калленами появились «две безучастные фигуры в темных плащах, вероятно, женщины, защищенные двумя огромными стражами». Это были Сульпиция и Афинодора. Они представляют большую ценность для древнейших, поэтому строго охраняются.
После смерти Дидимы и полного опустошения Маркуса Аро и Кай осознавали, что их может постигнуть та же участь. Поэтому было решено держать жен под строгой охраной, назначив несколько телохранителей и практически не разрешая покидать башню.
http://volturi.ucoz.com/forum/2-17-1
2. Афинодора – жена Кая Вольтури.
Физические характеристики
Вид: вампир.
Пол: женский.
Цвет волос: светло-русый.
Цвет глаз: кроваво-красный; чёрный (когда голодна), подернутые молочной пеленой.
Цвет кожи: меловой.
Семья
Члены семьи: Кай (муж).
Принадлежность: жена главы Вольтури.
Афинодора является женой Кая и членом свиты Вольтури. Афинодора и Кай встретились и начали путешествовать как кочевники. Предполагается, что Афинодора полностью верна Каю. Она живет в Вольтерре, проводит время в башне вместе с Сульпицией и тщательно охраняется как заключенная. Однако Аро и Кай отправили к ним Корин, чтобы та составляла им компанию. Дар Корин позволяет чувствовать удовольствие от жизни и счастье, несмотря на существование в темнице.
Физические данные
Афинодора не обладает какими-либо способностями. Ее волосы светлые, кожа меловая, а глаза покрыты молочной пеленой. Как и лидеры Вольтури, она носит черный плащ.
http://volturi.ucoz.com/forum/2-17-1
3. Дидима – жена Маркуса Вольтури.
Биография
Рождена: около 1300 года до н.э., Греция.
Смерть: около 1000 года до н.э.
Создатель: Аро.
Физические характеристики
Вид: вампир.
Пол: женский.
Цвет волос: чёрный.
Цвет глаз: кроваво-красный; чёрный (когда голодна).
Цвет кожи: меловой.
Специальные навыки: аура счастья.
Семья
Члены семьи: Маркус (муж), Аро (старший брат), Сульпиция (золовка).
Принадлежность: Вольтури.
Дидима была младше своего брата Аро. Став вампиром, Аро лично обратил ее в надежде, что она откроет в себе очень ценный дар. Однако ее дар состоял в том, что она делала людей вокруг себя счастливыми. И все же Аро планировал найти применение ее таланту.
Дидима имела способность окутывать аурой счастья, которая приносила радость как ей самой, так и тем, кто ее окружал. Ее аура освобождала от печали, из-за чего многие обожали ее. Хотя у Дидимы было множество поклонников, ни одному из них она не отвечала взаимностью, пока не стала зрелым вампиром и не встретила Маркуса, когда старший брат Аро взял ее в клан. Дидима и Маркус влюбились друг в друга и были настолько счастливы вместе, что амбиции Аро и его планы по господству в мире вампиров уже не особенно их волновали. Вскоре они начали говорить о том, что им стоит покинуть клан, чтобы жить только вдвоем. Излишне говорить, что Аро был прекрасно осведомлен об их планах. Во время битвы с другим кланом Аро воспользовался моментом и тайно убил Дидиму, чтобы удержать Маркуса в клане. Маркус был настолько измучен потерей жены, что желал покончить жизнь самоубийством. Ему так и не удалось оправиться после смерти Дидимы. Обеспокоенный Аро взял в клан Челси и использовал ее дар, чтобы усилить связь Маркуса с кланом, что сделало его похожим на «зомби», с видом, не выражающим ни единой эмоции. Маркусу не удалось узнать, что смерть жены – дело рук Аро. Вполне вероятно, что состояние Маркуса также объясняется угасанием ауры счастья Дидимы над ним.
http://volturi.ucoz.com/forum/2-198-1
4. Джованни Лоренцо Бернини (Джан Лоренцо Бернини; итал. Giovanni Lorenzo Bernini; 7 декабря 1598, Неаполь – 28 ноября 1680, Рим) – итальянский архитектор и скульптор. Являлся видным архитектором и ведущим скульптором своего времени, считается создателем стиля барокко в скульптуре. Как отмечалось: «Чем Шекспир является для драматургии, тем Бернини стал для скульптуры: первый пан-европейский скульптор, чье имя мгновенно отождествляется с определённой манерой и видением, и чьё влияние было непомерно сильно…» Кроме того, он был художником (в основном, небольшие работы маслом) и человеком театра: он писал, ставил пьесы и играл в них (по большей части, сатирические, для карнавалов) и даже проектировал декорации и театральные машины. Также он уделял время созданию декоративных предметов, таких как лампы, столы, зеркала и даже кареты. Как архитектор и градостроитель он проектировал церкви, капеллы и светские здания, а также разрабатывал крупные объекты, сочетающие в себе архитектуру и скульптуру, такие как публичные фонтаны и надгробные памятники. Известен он и целой серией временных сооружений (из лепнины и дерева), возведённых для похорон и карнавалов.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Бернини,_Джованни_Лоренцо
5. Микела́нджело Меризи да Карава́джо (итал. Michelangelo Merisi da Caravaggio; 29 сентября 1571, Милан – 18 июля 1610, Порто-Эрколе) – итальянский художник, реформатор европейской живописи XVII века, основатель реализма в живописи, один из крупнейших мастеров барокко. Одним из первых применил манеру письма «кьяроскуро» – резкое противопоставление света и тени. Не обнаружено ни одного рисунка или эскиза, художник свои сложные композиции сразу реализовывал на холсте.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Караваджо
6. Сальватор Роза (Salvator Rosa) – итальянский живописец, гравер, поэт и музыкант.
https://baroquepainting.jimdo.com/%D1%81%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%B2%D0%B0%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B5-%D1%80%D0%BE%D0%B7%D0%B0/
========== Часть 5. Карлайл. Глава 2 ==========
Еще пять лет пролетели практически незаметно. Если бы не постоянная тоска по моему Избранному и желание быть с ним, частенько доводившие меня до бешенства, я бы назвал эти годы чрезвычайно интересными… с научной и антропологической точек зрения. Обилие свободного времени дало мне великолепный шанс пополнить запас знаний, в том числе выучить несколько языков. Я в совершенстве овладел французским, итальянским и немецким и теперь с легкостью мог читать труды ученых и философов, доступные мне до сих пор лишь на родном английском и знакомой еще с Хогвартса латыни.
Кроме того, постепенно я узнал о нравах и привычках вампиров почти все, что только было возможно. Однажды я удостоился стать свидетелем перерождения человека в вампира. Вольтури нашли в одной из тосканских деревушек юношу, обладавшего весьма полезными для них талантами, и жаждали заполучить его в свою свиту. Аро перенес мальчишку в замок и в присутствии всего клана самолично укусил его за запястье. Зрелище корчившегося три дня в диких муках парнишки вызвало во мне сострадание и побудило на создание зелья, выпив которое, человек засыпал (так крепко, что едва ли отличался от мертвого) и ничего не испытывал, а просыпался уже бессмертным.
Аро был восхищен моим изобретением. Несмотря на его жестокость, ему не доставляли особого удовольствия вопли будущих новообращенных. Изредка люди влюблялись в вампиров и изъявляли стремление присоединиться к ним, но физические мучения, сопровождавшие преображение, пугали их. Таким парам грозили разлука и смерть. Никто во внешнем мире не должен был узнать о нашем существовании. Так, по крайней мере, гласил Закон. Мое зелье решало проблему для тех, кто боялся не выдержать сильной боли и предпочитал мгновенную гибель от руки Аро трем дням невыносимых страданий.
Как я уже не раз упоминал, вампиры не спят, хотя иногда мне ужасно хотелось просто вытянуться, как прежде, на широкой кровати, закрыть глаза и увидеть сны. Запутанные, бессвязные или целые истории с началом и концом, цветные или черно-белые. Я скучал по этой чисто человеческой способности. Перед принятием Наследия, в моем самом последнем сне, мне впервые приснился взрослый Карлайл – именно таким, каким он стал в восемнадцать лет. Теперь, в свои двадцать три года, он, разумеется, уже женатый мужчина. Отец одного или нескольких детей. Возможно, получил небольшой приход. Преподобный Питер, как я слышал из их обрывочных разговоров, всегда наставлял сына, что путь служения Господу – единственно правильный и благочестивый. Мерлин, как же я тосковал по Карлайлу! Вампирские сверхспособности позволяли мне быстро достичь Англии, но я запретил себе даже приближаться к моему Избранному. Моему НЕИСТИННОМУ Избранному.
Я надеялся, что со временем моя страсть к Карлайлу уляжется. При одном воспоминании о нем перестанет неистово колотиться сердце (или что там у меня было вместо него). Я надеялся научиться жить без любви…
***
Душной августовской ночью тысяча шестьсот шестьдесят третьего года я ощутил необъяснимую тревогу. Нет, скорее даже – безотчетный ужас. Я и сам забыл, каково это, когда тебе ТАК страшно. За много лет, прошедших с момента принятия Наследия, я не испытывал ничего подобного. Дурные предчувствия буквально душили меня. Я попытался сбежать от них на верхушку самой высокой башни цитадели Вольтерры, но и там липкие щупальца надвигающейся катастрофы не отпускали меня. Я вцепился обеими руками в парапет и закрыл глаза…
…Серые склизкие стены какого-то тоннеля. Отдаленный свет факелов. Ликующие вопли людей: «Смерть вампирам! Уничтожить чудовищ!» Неясные тени уползающих во тьму существ, подальше от яркого, слепящего огня, несущего гибель. Мой Карлайл во главе толпы преследователей. С крестом в одной руке и чадящим факелом – в другой. И вампир, старый и немощный с виду, который вдруг со звериной яростью бросается ему навстречу…
Когда-то в прошлой жизни я не смог спасти мать от казни, а Вильяма – от надругательства. Но теперь я изменился. Мой дар предупредил меня до того, как произошла трагедия. Я сосредоточился на мыслях о своем Избранном и, прежде чем успел опомниться, очутился в том самом тоннеле, а прямо передо мной в лапах древнего вампира бился в агонии полумертвый Карлайл.
– Прочь от него! – я выхватил волшебную палочку и направил старику в лицо.
– Уходи отсюда! – он оторвался от горла Карлайла, по шее которого текла кровь, и зло зыркнул на меня алыми глазами. – Я голоден.
– Круцио, – негромко произнес я.
Вампир бросил свою жертву и задергался, точно в припадке эпилепсии.
– Прекрати, перестань! – визжал он, извиваясь на грязном полу.
Взмахом палочки я остановил пытку.
– Убирайся! – потребовал я.
– Тебе здесь ни капли не обломится, – старик вытер рот тыльной стороной ладони и хрипло расхохотался. Его смех гулко отдавался от каменных сводов. – Этот красавчик уже почти покойник.
Он исчез быстрее, чем я снова использовал Круцио. Я опустился на колени возле Карлайла. Тот был без сознания. Его грудь еле вздымалась. Кровь по-прежнему вытекала из свежих ранок на шее и запястьях. Я сглотнул. В горле вдруг ужасающе запершило. Я пил «Нектар вампира» всего пару дней назад, но разливавшийся в воздухе солоноватый запах буквально сводил меня с ума.
«Успокойся, – приказал я себе, – думай не о собственном голоде, а о спасении жизни Карлайла!»
Юноша пошевелился и тихо застонал. Я взял его за руку, в первый раз за пять лет прикоснувшись к мужчине, которого любил. Она была холодна как лед. «Даже если он выживет, то через несколько дней станет таким, как я. Захочет ли сын священника сделаться богопротивным чудовищем? Выдержит ли он это испытание? Сможет ли отказаться от своей семьи?» – вопросы теснились в моем мозгу, причиняя почти физическую боль. Существовал единственный способ удаления вампирского яда из крови, стремительно разносившей его по венам: просто высосать его из ранки. Это было сложно. Вовремя остановиться и не «выпить» человека досуха мог далеко не каждый. Я не сомневался в себе, несмотря на то, что и у меня немного кружилась голова от вида алых капель, сбегающих по шее Карлайла. Но, как объяснял мне сам Аро, не допустить обращения было возможно только в том случае, если жертву кусали лишь один раз, совсем недавно, и заражение не успело еще дойти до сердца. А старый вампир как минимум трижды вонзал зубы в плоть Карлайла. Значит, превращение неизбежно, а изобретенное мной зелье, облегчающее страдания, я оставил в Вольтерре. Кроме того, его требовалось принять ДО укуса. Теперь, если мой Избранный чудом выживет, нам предстояли три ужасающих дня, а затем ему бы пришлось испытать еще большие муки от осознания того, КЕМ он стал.
Я залечил раны Карлайла, чтобы остановить все еще текущую из них кровь, осторожно поднял его с пола, прижал к себе и аппарировал прямиком в Принц-мэнор.
***
Я не дал Милли и Вилли времени порадоваться моему возвращению домой. Едва Принц-мэнор принял нас с Карлайлом в свои гостеприимные объятия, я, не обращая внимания на приветствия эльфов, заперся с ним в хозяйской спальне и наложил на дверь самое мощное Заглушающее. В данный момент я уже ничем не мог ему помочь: тут были бессильны любые известные мне обезболивающие, и мне оставалось только ждать, когда начнется преображение. Опасаясь, что озабоченный моим внезапным бегством Аро может отрядить на поиски кого-то из своей свиты, я отправил ему Патронуса с выражением глубочайшей признательности за радушный прием и извинениями за столь поспешное исчезновение, объяснив его неотложными делами рода Принц.
Следующие три дня стали моим персональным адом. Если моя трансформация в вампира была похожа на относительно быструю и легкую смерть от сердечного приступа, то Карлайл испытывал ужасные физические муки. Он бился на кровати так, что казалось – она вот-вот развалится на куски, а от его криков чуть не лопались мои барабанные перепонки. А я просто сидел рядом с ним, ощущая собственную беспомощность и абсолютную бесполезность. Утром его стоны почти затихли, а через несколько часов он перестал дышать. Его человеческое сердце остановилось.
Еще сутки я провел в надежде на чудо. Вглядываясь в мертвое, теперь уже совершенно спокойное лицо, я ждал. Больше всего на свете я боялся, что Карлайл не очнется, и вместе с тем страшился той минуты, когда мне придется сообщить ему о его превращении в вампира.
Наконец к вечеру третьего дня я стал замечать происходившие с Карлайлом изменения: ранки на запястьях и шее постепенно затягивались, исчезали ссадины и синяки, полученные им, пока он пытался бороться с вампиром, кожа приобрела молочно-белый оттенок, а губы, наоборот, сделались ярко-алыми. Его светлые, коротко остриженные волосы заметно отросли и точно налились жидким золотом. Он всегда был невероятно привлекательным для меня, сейчас же я не мог оторвать от него взгляда.
Карлайл пошевелился, его веки дрогнули. В колеблющемся пламени свечи его лицо казалось прозрачным, будто светящимся, а глаза… На меня смотрели багрово-красные глаза новорожденного вампира.
– Кто… вы? – было странно, что после таких криков он вообще не потерял способности говорить, но, похоже, новая сущность подгоняла восстановление организма. – Я вас знаю, – сказал он внезапно. – Вы приходили в церковь моего отца, а затем исчезли… Где я? – он судорожно схватился за горло. Его уже начинала мучить жажда. – Как я здесь очутился?
– Что ты помнишь? – я пытался отвлечь его от нестерпимого жжения, вызванного желанием впервые напиться человеческой крови.
– Я помню… тоннель. Отец настоял, чтобы я возглавил облаву на вампиров. Я не возражал… Я готовился стать священником, прежде чем мы с Анной поженимся… Я хотел порадовать отца, доказать, что я мужчина… Мы нашли их логово и кинулись в погоню… А потом один из них – по виду дряхлый старик – вдруг развернулся и вцепился в меня… Я боролся с ним, я думал, что мне удастся одолеть его, ведь у меня в руках был крест, окропленный святой водой… Но он оказался намного сильнее… Я ничего не мог сделать… Он меня укусил… Несколько раз… Затем наступила темнота…
Он поднес к глазам руки и с изумлением уставился на абсолютно чистые запястья.
– Но… здесь должны быть следы зубов… Я помню звук, с которым рвалась моя плоть… Запах крови… – его лицо исказила невыносимая мука. – Мне хочется пить… Мне нужна… человеческая кровь… О Господи! – он застонал от нестерпимой душевной боли. – Я стал одним из них… Я не хочу! Не хочу… А как же Анна?.. Мы вот-вот собирались пожениться!
Он стремительно вскочил с кровати и бросился к двери. Я попробовал удержать его, но куда там! Я и забыл, какими сильными бывают новорожденные вампиры. Он оттолкнул меня, мощным ударом сокрушил деревянную преграду и вылетел на лестницу.
Мы неслись по дорожке парка. Я тщетно пытался догнать его, но Карлайл двигался с какой-то сумасшедшей скоростью, и мне не удавалось сократить расстояние между нами, даже когда я почувствовал, что мои ноги отрываются от земли. Это было до жути похоже на давнишний сон, только теперь мой Избранный не летел рядом со мной, а убегал от меня. Мы уносились все дальше и дальше от Принц-мэнора. Мой чуткий нос уловил запах моря, и я понял, что мы направляемся к побережью.
– Карлайл, постой! – я старался перекричать вой ветра в ушах и бешеный стук собственного, мертвого, как мне казалось, сердца. – Остановись! Прошу тебя!
Он даже не обернулся. Подбежав к краю обрыва, Карлайл, не раздумывая, бросился вниз.
========== Часть 5. Карлайл. Глава 3 ==========
Я сидел на прибрежных камнях и прижимал к себе Карлайла. Он был, разумеется, жив после падения с утеса – вампиру не могут нанести вред подобные вещи! – но его душевное состояние оставляло желать лучшего.
– Я не хочу жить! – бился в сухих рыданиях Карлайл. – Не хочу становиться чудовищем, убивать людей, пить их кровь. Не прикасайся ко мне! Кто бы ты ни был, умоляю, уходи! Я все равно найду способ покончить с собой! Или просто заморю себя голодом.
– Ты же понимаешь, что я не покину тебя, – шептал я, ласково гладя его по волосам. – Ты стал бессмертным. Прими это как данность. Смирись! Убить тебя практически невозможно!
Я намеренно лгал ему. На самом деле я видел собственными глазами, как Аро и его приспешники расправлялись с вампирами, которые чем-то не угодили Вольтури или нарушили Закон. Для гиганта Феликса (1) это не являлось непосильной задачей. Он голыми руками отрывал непокорным головы, а Аро подносил к останкам факел, и жизнь вампира обрывалась.
– Ты справишься. Я не дам тебе погибнуть! – уговаривал я его.
Сейчас, когда он находился так невыносимо близко, я, как это ни странно, не испытывал желания обладать им – лишь бесконечную нежность к этому несчастному человеку, чей мир рухнул в один миг. Он не спрашивал, кто я и почему помогаю ему. Он был слишком оглушен постигшим его горем. Я не знаю, сколько просидел на этом пустынном берегу, сжимая Карлайла в своих объятиях. Едва он слегка успокоился и перестал дрожать, я тихо сказал ему:
– Карлайл, я сам стал вампиром в год твоего рождения и за это время не убил ни единой души. Несколько дней назад, когда в том тоннеле ты истекал кровью, я смог сдержаться и не набросился на тебя, хотя, не скрою, чуть не потерял голову от запаха. Поверь, мы попробуем найти выход из положения.
Я не представлял, как еще утешить его. Я собирался предложить ему «Нектар вампира», но сомневался, подействует ли на него семейное зелье Принцев.
– Боже, какая страшная жажда! – простонал он в ответ. Он совершенно не слушал меня. Я прекрасно понимал, что с ним происходит и какие муки он испытывает.
Карлайл внезапно отстранился от меня и принюхался.
– Что ты чувствуешь? – спросил я, моля Мерлина, чтобы рядом не оказалось людей.
Он закрыл глаза, словно смакуя запах.
– Кровь… Много крови… Нечеловеческой…
Неожиданно он сорвался с места, как вихрь, буквально за пару секунд, взобрался по отвесной поверхности утеса и исчез из виду. Когда я настиг его, он стоял посреди поляны, усеянной трупами оленей. Его лицо и одежда были покрыты кровью. Карлайл поймал мой полный замешательства взгляд, развел руками и слабо улыбнулся:
