Текст книги "Исповедь вампира (СИ)"
Автор книги: kira.kraizman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Мальчики вздрогнули. Тот, что ниже ростом, махнул рукой, и летевший в его сторону камешек растаял в воздухе.
– Идем, мам! – закричал он и побежал к покосившемуся от старости дому. Брат следовал за ним по пятам.
Вирджил слез с облучка, снял с себя чары и тоже зашагал к лачуге. Не удосужившись постучать, он толкнул висевшую на одной петле дверь и вошел внутрь. Более нищенскую обстановку было трудно себе вообразить! Два набитых соломой тюфяка валялись прямо на голом земляном полу. На одном лежала закутанная в тряпье женщина неопределенного возраста, на другом, видимо, спали дети. В углу располагался погасший очаг с пустым котелком над ним. Вот и все. В комнате стоял нестерпимый запах нечистот, и Вирджил незаметно поднес к носу надушенный платок.
– Майкл, – женщина опять закашлялась и вытерла кровь с губ грязной тряпицей, – дай мне попить. Боже, кто это?!
Только тут она обратила внимание, что в доме, кроме нее и детей, находился посторонний мужчина.
– Уходите, тут нечем поживиться! Мы бедны как церковные крысы, – воскликнула она, приподнявшись на локте, но тут же снова бессильно опустилась на свое убогое ложе.
– Не бойтесь, миссис! – произнес Вирджил успокаивающим тоном, спрятав платок в карман плаща. – Я не грабитель и не разбойник. Я – торговец. Держу лавку в Лондоне. И мне нужны помощники. Ваш старший мальчик, кажется… Майкл… отлично подойдет на роль посыльного. Не сомневайтесь, я щедро вам заплачу.
– Вы мне зубы-то не заговаривайте! – грубо сказала женщина. – Вы, небось, поганый скупщик детей (1). Изуродуете моего красавчика Майкла и будете заставлять его выделывать всякие штуки на потеху толпе. Убирайтесь отсюда подобру-поздорову, пока муж не вернулся и не пересчитал вам все ребра.
– Не думаю, что он когда-либо у тебя был, – оскалился Вирджил, враз растеряв всю свою напускную вежливость. – Посмотри на себя, сама скоро загнешься и сыновей заразишь. А я могу дать Майклу шанс на сытую, хорошую жизнь. Говорю тебе, глупая, я готов заплатить за него. ЗОЛОТОМ.
Он достал из-за пояса кошелек и выразительно позвенел его содержимым.
– Тогда берите и Билли. Что ж ему пропадать тут со мной? – женщина тоскливо взглянула на сжавшихся на соломенном тюфяке мальчишек. – Сэр, не разлучайте их! Молю. Они с того мига, как на свет появились, так и не расставались.
– Предлагаешь и второго забрать? Ну, давай, будет полы в лавке мести. Но учти, не приплачу за него ни пенса!..
***
Я вынырнул из воспоминаний Януса и по его глазам догадался, что он тоже видел картины из своего раннего детства.
– Значит, тебя зовут Вильям. Билли. Ты – магглорожденный. У тебя был брат-близнец, а Вирджил купил вас, воспользовавшись крайней нищетой вашей матери. Нетрудно представить, какой конец ее ожидал, когда она осталась в полном одиночестве, – подытожил я скорее для себя, чем для него. – Скажи… – я немного помедлил, не решаясь сразу спросить его, – можно я перестану называть тебя Янусом? Я знаю: ты носил это прозвище большую часть жизни, и тебе, наверное, непривычно отзываться на Вильяма, но Янусом звался раб, а ты никогда отныне им не будешь. Клянусь тебе! – может, это звучало самонадеянно, но я намеревался освободить его из этого места любой ценой. Я был готов пойти на поклон к Малфою-старшему, лишь бы он помог Вильяму.
– Это действительно непросто для меня. Ты и сам понимаешь… Но я попробую… Только, – на его лице появилось выражение страха, – упаси тебя Мерлин даже ненароком проговориться Вирджилу. Тогда он обо всем догадается и убьет меня.
– За кого ты меня принимаешь? – искренне возмутился я. – Для всех остальных ты пока останешься Янусом.
Парадоксальным образом, хотя Вильям был почти на пятнадцать лет старше и именно он когда-то обучал меня всем тонкостям интимных отношений, его зависимое положение, превратившее меня в его защитника, как будто стерло эту разницу между нами.
– А что сталось с Майклом? – осведомился я, возвращая его к картинам, увиденным в его прошлом. – Он тоже здесь? Я не припомню, чтобы встречал его прежде.
– Кажется, с ним что-то произошло, – хрипло сказал побледневший как полотно Янус, – он не дожил до «вступления в возраст», поэтому я начал работать вместо него. Ведь сперва Вирджил планировал сделать из меня слугу, а не хастлера. Я хочу еще раз взглянуть на брата, покажи мне, прошу тебя!
***
– Майкл, не умирай! – заметно подросший, но все еще такой же худой и угловатый Вильям тихо плакал, сгорбившись на табурете возле кровати, на которой лежал его брат. Глаза Майкла были закрыты. Грудь судорожно вздымалась и опадала. Его красивое прежде лицо покрывала отвратительная зеленоватая корка.
– Вот, Джеймс, взгляни на это! Каков твой вердикт? – Вирджил осветил фонарем Майкла и вцепившегося в руку близнеца Вильяма.
– Драконья оспа. Невероятно заразная болезнь, Вирджил, – раздался тихий голос колдомедика. – Ты должен избавиться от мальчишки, иначе и все остальные твои «постояльцы» подцепят заразу. Конечно, Найджел сообщит тебе имена новых магглорожденных сопляков, но это обойдется нам в кругленькую сумму. А главное, сколько хлопот: переодевайся простецом, езди за маггловскими выродками по всей Британии, уговаривай их тупоголовых родителей, что в их же интересах расстаться с еще одним голодным ртом за приличную – по их жалким представлениям – плату. Потом учи их хорошим манерам, основам беспалочковой магии, обувай, одевай, корми. Да пока они свой хлеб начнут отрабатывать, лет десять-пятнадцать пройдет! Впрочем, если тебе дорог именно этот молокосос и ты готов рискнуть всеми остальными…
– Ты, верно, рехнулся, братец! К чему мне этот щенок? Да, я рассчитывал, что он заработает для меня много галлеонов своей смазливой мордашкой. Теперь же на эту рябую физиономию и глядеть-то тошно будет, не то что трахать его. Да еще, не дай Мерлин, перезаражает всех! Естественно, я не желаю из-за него терять большие деньги. Поступим, как всегда в подобных случаях. Прекрати выть! – прикрикнул он на моментально притихшего Вильяма. – Смотри мне в глаза! – он развернул плачущего мальчика лицом к себе и наставил на него палочку. – Империо! Билли, – неожиданно мягко произнес он, – с этой минуты ты не станешь думать о брате и никому не расскажешь, что здесь произошло. Я. Тебе. Запрещаю! – он направил волшебную палочку на Майкла. – Авада Кедавра!
***
Мы с огромным трудом выбирались из этого воспоминания. Вильям то начинал безудержно рыдать, то, невзирая на свои раны, порывался бежать к Вирджилу, чтобы учинить над ним справедливую расправу. Ему было наплевать на то, что Магия тут же покарает его за нарушенный Обет. Он словно обезумел. Мне пришлось чуть ли не силой влить в него Умиротворяющий бальзам, и только после этого он забылся тревожным сном, время от времени вздрагивая всем телом.
Пока он спал, я сделал две вещи, необходимые для выполнения моего плана по его спасению. Сперва я отправил Патронуса Люцу со словами: «Мне нужно срочно встретиться с твоим отцом».
Ответ пришел практически незамедлительно:
– Отец будет счастлив принять тебя в Малфой-мэноре завтра в шесть вечера.
Не знаю, сколько уж счастья в действительности принесет Малфою-старшему мой визит, но меня это мало заботило! Я поклялся освободить Вильяма и собирался добиться этого любыми возможными способами.
Удостоверившись в том, что мой партнер крепко спит, я на цыпочках выскользнул из комнаты и разыскал Вирджила. Вид этого негодяя и убийцы, с любезной улыбкой поднявшегося мне навстречу со своего мягкого дивана в гостиной, где еще оставались несколько свободных от работы мальчиков, едва не заставил меня наброситься на него и банально придушить, но я велел себе успокоиться. В конце концов, убить его я всегда успею. Это будет слишком быстрым наказанием для него. А Вирджил, по моему мнению, заслуживал чего-то более изощренного, чем простая Авада.
– Мой друг, – пропел хозяин борделя, – никак не ожидал лицезреть вас раньше утра. Неужели Янус надоел вам так скоро?
– Разумеется, нет, дорогой Вирджил, – я натянул на лицо маску скучающего равнодушия, – я всего лишь дал ему пару минут отдыха… от «трудов праведных». А пока решил сообщить вам, что нанимаю его на всю неделю. Я, представьте себе, слегка изголодался. Вы же понимаете, о чем я толкую? – словно заправский актер, я глянул прямо в его масляные глазки и плотоядно облизал губы. – И прошу, чтобы нас никто не беспокоил. Еду и напитки можете оставлять у двери.
– О! Какой вы, однако, проказник, мой милый мистер Северус! – во весь рот заулыбался Вирджил, предвкушая щедрую мзду. – Только, – он немного замялся, – это будет недешево. Янус – один из лучших моих мальчиков. Универсал, можно сказать!
– Я в курсе. Поэтому готов заплатить, сколько потребуется.
Я достал кошель с золотом и потряс им совершенно так же, как это проделывал сам Вирджил в воспоминании Януса.
– Прекрасно, прекрасно! – глаза Вирджила загорелись алчным огнем. – Значит, мы обо всем договорились. Янус полностью в вашем распоряжении. Делайте с ним, что вам заблагорассудится! Неделя – это огромный срок! К вашим услугам – набор секс-игрушек, если вы захотите осуществить свои фантазии. Недавно я получил из Индии дивные зачарованные фаллоимитаторы, изготовленные из слоновой кости. Они покрыты изумительной ароматной смазкой и могут двигаться сами в указанном вами темпе. А еще у меня имеются серебряные анальные бусы (2). Уж не знаю, чем вам захочется с ним заняться, но осмелюсь предложить еще разнообразные плети и стеки…
– Благодарю, – ухмыльнулся я, мысленно пожелав ему страшной и мучительной смерти, – не премину воспользоваться столь любезным предложением. Может, завтра или послезавтра, когда мне надоест трахать его обычным способом.
Я вернулся в комнату, провожаемый восторженными взглядами хозяина, разделся и осторожно, стараясь не потревожить сон Вильяма, улегся на самый край кровати.
__________________________________________
1. Компрачико`с или компрапеке́ньос (от исп. comprachicos, букв. – «скупщики детей») – термин, которым Виктор Гюго в романе «Человек, который смеется» (1869) окрестил преступное сообщество торговцев детьми.
В первых главах романа Гюго излагает представление, что компрачикосы в Европе XVII—XVIII веков покупали детей, умышленно уродовали их внешность, а затем перепродавали как шутов, акробатов, придворных карликов, певцов-кастратов и тому подобное, либо использовали в качестве попрошаек. Он сравнивает это явление с бинтованием ног девочек у китайцев.
Существование явления, описанного Гюго, не является достоверно установленным историческим фактом, хотя отдельные случаи в разное время всплывали в криминальной хронике европейских стран. Утверждается, что св. Викентий де Поль спас мальчика из рук компрачикос и что матери на севере Испании в старину пугали непослушных детей приходом компрачикос.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Компрачикос
2. Анальная цепочка, анальные бусы, тайские бусы – сексуальная игрушка, служащая для стимуляции ануса. Анальная цепочка представляет собой несколько шариков переменного либо одинакового диаметра, соединённых последовательно между собой жёсткими или гибкими перемычками. Как правило, изготавливается из силикона или латекса.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Анальная_цепочка
========== Часть 3. Молодость. Глава 4 ==========
Я проснулся от поцелуев. Нежных и бережных. Я впервые ночевал у Вильяма, и пробуждение рядом с ним немедленно всколыхнуло плотские желания. Я ласково провел кончиками пальцев по его лицу.
– Как ты себя чувствуешь?
Он осторожно повернулся на спину, глубоко вздохнул, поймал мою руку и прижал к щеке.
– Все в порядке. Ничего не болит. Словно заново родился. Ты –потрясающий зельевар!
Вызвав Темпус, я с изумлением понял, что мы проспали всю ночь и большую часть дня. Если бы не приглашение в Малфой-мэнор, я наверняка позволил бы Вильяму увлечь меня в мир райских наслаждений, но до официального визита оставалось менее часа, поэтому я мягко, но настойчиво высвободился из объятий любовника и, потягиваясь, сел на кровати.
– Вильям, я должен уйти. Это по делу, касающемуся тебя и остальных. Я встречаюсь с очень важным человеком, имеющим связи в Совете волшебников. Он кое-чем обязан мне и, надеюсь, поможет разоблачить Вирджила. Ни о чем не беспокойся. Я оплатил свое пребывание здесь на неделю вперед. Думаю, тебе стоит выйти в главный зал и похвалиться, что я обещал тебе щедрую награду за труды… Хотя… вы и так все отдаете хозяину… Ладно, просто убеди всех, что заездил меня и я сейчас сплю без задних ног.
***
В Малфой-мэноре мало что изменилось за прошедшие годы. Ну разве что обстановка стала еще роскошнее, на стенах прибавилось фамильных портретов Терезы, Люца и их дочери, а в волосах Малфоя-старшего – седины. Во всем остальном отец Люца был все такой же подтянутый, моложавый, так же свысока взирал на весь мир и считал, что в состоянии позволить себе купить всех и каждого. Особенно никому не известного выскочку-зельевара. Я понял это сразу же, едва лишь увидел на собственной тарелке баснословно дорогой и изумительно красивый перстень с огромным сапфиром.
– Мы все, – Малфой-старший царственным жестом обвел присутствующих, – весьма благодарны вам, Северус, за помощь в этом деликатном деле. Теперь Люцу и Терезе надлежит сделать из моего внука достойного наследника, а вы можете гордиться, что своими деяниями упрочили древний род Малфоев.
– Я крайне признателен вам, сэр, за столь высокую оценку моей работы, – склонил я голову в полупоклоне, не притрагиваясь к перстню, – но я получаю от своих заказчиков достаточно щедрые гонорары и не приму вашего подарка, а вместо этого дерзну обратиться к вам с просьбой.
Брови мистера Малфоя удивленно взлетели вверх, он окинул меня внимательным взглядом и сказал:
– Продолжайте.
Мне не терпелось побыстрее заручиться его поддержкой, но я все же решил дождаться конца трапезы и побеседовать с Малфоем-старшим и Люцем без лишних свидетелей. Дамам ни к чему было слушать подобные разговоры.
– С вашего позволения, после обеда я введу вас в курс дела.
Поданные на стол блюда были поистине великолепны, и, если бы не волнение за судьбу Вильяма, я с удовольствием отведал бы и суп из лососины, и фаршированных куропаток, и паштет, и другие яства, которые бесконечной чередой подносили вышколенные домашние эльфы. Впрочем, сейчас еда не интересовала меня вовсе.
Едва домовики бесшумно убрали со стола недоеденный десерт, меня пригласили в святая святых: личный кабинет главы семейства. Здесь тоже все поражало взор изысканной дорогой отделкой и роскошью, но мне некогда было глазеть на богатое убранство комнаты. Вильям, наверное, совсем уже извелся, ожидая моего возвращения. Поэтому, опустившись в глубокое кресло, я без обиняков перешел к сути проблемы:
– Мистер Малфой, вчера я узнал, что в одном из увеселительных заведений Лютного переулка в рабском положении содержатся магглорожденные волшебники.
– Вы имеете в виду бордель? – брезгливо скривился мой собеседник.
– Да, – стараясь не краснеть, ответил я, – именно. У меня есть сведения, что один из чиновников Совета по учету и гражданскому состоянию волшебников продает информацию о магглорожденных детях-магах хозяину борделя Вирджилу и его брату-колдомедику Джеймсу. Вирджил, выбирая семьи победнее, скупает детей и доставляет их в Лондон. Он дает им новые имена и держит под Империусом, а после вступления в «возраст» заставляет торговать своим телом. Они не получают плату. Им запрещено покидать дом терпимости без разрешения хозяина. В случае неповиновения их жестоко истязают. В ход идут Круцио и Флагелло. Их клиенты частенько наносят им увечья или даже убивают. Кроме того… – я чуть помедлил, прежде чем выложить свой главный козырь, – мне доподлинно известно, что владелец борделя Вирджил около тридцати лет назад применил к заболевшему Драконьей оспой мальчику Убивающее заклятие. И, судя по всему, это был не первый и не последний раз, когда он таким образом избавлялся от «порченного товара».
При этих словах Малфой-старший и Люц переглянулись.
– Значит, сексуальное рабство? Империус? Авада Кедавра? – повторил глава рода, постукивая волшебной палочкой по ручке кресла. – А как, вы сказали, зовут этого продажного чинушу из Совета?
– Найджел, – я совершенно точно помнил, что не называл его имени, но это было абсолютно неважно, ведь мой собеседник, по всей вероятности, заинтересовался должностью, которую занимал один из преступников.
– Вы правильно поступили, обратившись ко мне, Северус! – высокопарно произнес наконец мистер Малфой. – Никто не имеет права безнаказанно превращать в рабов волшебников – пусть даже грязнокровок! – и разбрасывать налево и направо Империо, Круцио и Убивающее заклятия. Мало нам магглов с их охотой на ведьм! Если мы начнем истреблять себе подобных, да еще детей… Завтра же я встречусь кое с кем из Совета, и, думаю, проблема будет решена. А перстень все-таки оставьте себе. Уверен, что, несмотря на ваши «щедрые гонорары», он вам пригодится.
***
Клиенты, оплатившие свое пребывание у хастлеров, имели возможность аппарировать прямиком в их комнаты, если им необходимо было отлучиться. Я вышел за ворота Малфой-мэнора и, перед тем как переместиться в дом свиданий, представил, какое сделается лицо у Вильяма, когда он узнает, что его рабству у Вирджила пришел конец. Подхваченный вихрем аппарации, я все еще улыбался.
Вильям полулежал в кровати, опершись на подушки и уставившись в одну точку невидящими глазами.
– О чем задумался? – я присел на постель и взял его за руку. Он вздрогнул и перевел на меня взгляд, полный боли и ужаса.
– О чем не следовало бы, – мертвым голосом ответил он. – Я не могу рассказать тебе, но ты ведь и сам в состоянии посмотреть…
***
Вильям – старше, чем в предыдущем воспоминании, но много моложе сегодняшнего – совершенно обнаженный, замер посреди роскошно, но несколько пошловато обставленной спальни. Выглядел он отстраненно спокойным и казался равнодушным ко всему происходящему.
Двое мужчин, в одном из которых я без труда узнал Вирджила, а вторым, несомненно, был его брат-колдомедик Джеймс, настоявший на убийстве Майкла, ходили вокруг него, словно барышники на лошадиной ярмарке. Трогали, ощупывали и делились впечатлениями, как будто Вильям являлся неодушевленным предметом.
– Тощий, конечно, и плечи узковаты, – презрительно бросил Джеймс. – Ты, – обратился он к Вильяму, – расставь ноги пошире, возьмись за прикроватный столбик и наклонись.
Тот послушно повиновался.
Джеймс зачерпнул лубриканта из баночки, стоявшей на столике из резного дерева, надавил Вильяму на спину, заставив того прогнуться в пояснице еще больше, и, бесцеремонно раздвинув ягодицы юноши, ввел в него один палец.
На побледневшем лице моего любовника не отразилось ни единой эмоции.
– Восхитительно тесный! – причмокнул губами колдомедик, ритмично двигая рукой взад-вперед. – Я хочу его «распечатать».
– Только осторожно, братец, не испорть мне товар. Иначе плакали денежки, которые я отвалил за того, второго, мальчишку! До сих пор жалею, что пришлось тогда прикончить его! Был бы он на месте этого… так бы и засадил ему по самые яйца! – ухмыльнулся Вирджил. – Хотя с твоими волшебными мазями порванную задницу залечить не сложнее, чем поймать флоббер-червя.
– Да не волнуйся ты так! Небось не в первый раз! – пыхтел Джеймс, не переставая работать рукой.
– Постой, у меня есть идея получше. Так мы быстрее его объездим! Ну-ка, голубчик, встань на четвереньки, – приказал Вирджил. Его брат брезгливо обтер ладонь краем мантии.
Вильям безропотно опустился на пол.
Вирджил развязал тесемки своего бархатного халата, обнажив большой дряблый живот, заросший курчавым жестким волосом пах и явно заинтересованный в происходящем член. Он уселся на невысокую скамеечку и широко расставил ноги. Затем ухватил Вильяма за затылок и пригнул его лицо к своему паху.
– Оближи! Так, молодец. Теперь слушай внимательно: Ты. Не должен. Причинять. Мне вреда. Понял? Умница. Запомни: боль, которую ты скоро испытаешь, тебе понравится! Ты захочешь повторить эти ощущения снова и снова. Вот сейчас, братец, можешь «распечатывать письмецо». Да смотри, двигайся поаккуратней, все-таки член у меня только один…
***
В момент, когда Джеймс пристроился сзади и, толкаясь все резче, вошел в юношу, чей рот уже трахал Вирджил, я решительно выдернул нас из воспоминания. Я просто не мог и дальше продолжать наблюдать за этим разнузданным насилием.
Лицо Вильяма смертельно побледнело, во взгляде у него вместо горечи полыхала ненависть, а кулаки судорожно сжимались.
– Я убью его, – прохрипел он, – я убью их обоих!
– Вильям, успокойся! – я легонько потряс его за плечо, пытаясь привести в себя. – Тебе не нужно марать руки об этих тварей. Не сегодня-завтра для них все будет кончено.
– Ты не понимаешь, через что я прошел, Северус. Империо действует на меня не так, как на других. Оно подавляет мою волю, но не разум. Я безропотно выполняю приказы. Я буду стонать и извиваться под клиентом, как последняя уличная шлюха, но внутри меня все протестует и вопит от боли и унижения. Вирджил, похоже, догадывался об этом и, в очередной раз накладывая Империо, запрещал мне не только вредить ему, Джеймсу или «гостям», но и себе. Иначе я давно уже перерезал бы вены. Я завидовал остальным. Они жили в блаженном неведении, считали, что так и должно быть. Радовались вкусной еде, красивой одежде и крыше над головой. А я… Мне кажется, моя душа почернела и съежилась. Даже если этот дом и вправду перестанет быть моей тюрьмой, я не представляю, как жить дальше.
– Может быть… ты согласишься разделить со мной кров и ложе? – решился я, оставив бесплодные мечты об Избранном. Мало ли что рассказывала мне мать! А вдруг, раз я так и не вступил в Наследие, и нет вовсе никаких Избранных? А вот Вильям – человек, ближе которого у меня не было все минувшие семь лет, – существовал в реальности и нуждался в моей помощи.
– Ты предлагаешь мне партнерство?! – не веря своим ушам, переспросил Вильям. – Мне?! После того, как я продавал себя…
– Не смей так говорить! – я быстро закрыл ему рот ладонью. – Мы оба прекрасно знаем, что ты делал это не по собственной воле. Я буду счастлив, если ты примешь мое предложение.
***
На следующий день Вирджила увела стража Совета. Расследование заняло несколько дней. Хозяина публичного дома, его брата-целителя Джеймса и их соучастника – члена Совета Найджела – допрашивали под Веритасерумом. Все трое сознались в своих преступлениях. Приговор Найджела, по крайней мере, невиновного в убийствах, пытках и принуждении к сожительству, оказался самым мягким: смещение с должности и пять лет заключения в магической части Тауэра (1).
Совет постановил лишить Вирджила и его брата всего имущества и денег и сослать на остров Азкабан в Северном море, где хозяйничали дементоры. Подобный приговор был равносилен смертной казни. Свидетели рассказывали, что, едва преступники ступали на берег, дементоры накидывались на них и буквально за считанные минуты высасывали душу, бросая недвижимое бездыханное тело гнить на пустынном пляже.
По распоряжению суда деньги, добытые преступным путем, разделили поровну между обитателями дома наслаждений в Лютном переулке, которых, разумеется, освободили от заклятия Империус. Двое из недавно приобщенных к древнейшей профессии юношей не выдержали открывшейся им страшной правды и наложили на себя руки. Прочие взрослые хастлеры выбрали себе нового управляющего и продолжили заниматься единственным известным им ремеслом.
Всех мальчиков подходящего возраста отправили в Хогвартс получать нормальное волшебное образование. Это были чуть ли не первые магглорожденные дети, прибывшие в школу.
Что же касается Вильяма – он переехал жить ко мне.
***
После казни Вирджила и конфискации его имущества я принял решение покинуть Лондон и переселиться с Вильямом в Бирмингем. Здесь, в столице, тот рисковал в любую минуту быть узнанным, а прятать его постоянно под чарами Гламура я не желал. Он воспользовался ими единственный раз, когда вместе со мной покупал свою первую волшебную палочку. Хвала Мерлину, продавец не проявлял любопытства и не расспрашивал Вильяма, как же так случилось, что до сорока лет он не имел этого наиважнейшего для каждого мага артефакта. Приобретение палочки стало для Вильяма последним доказательством собственной свободы. Я наблюдал самую поразительную перемену в человеке, которая когда-либо происходила на моих глазах. Заклятие Империус делало Вильяма похожим на бледную, лишенную красок тень. Теперь же передо мной был достаточно сильный волшебник: умный, волевой, обладавший весьма своеобразным чувством юмора, а кроме этого, любивший меня всем сердцем. Именно его любовь и преданность заставили его поначалу яро воспротивиться идее переезда в далекий от Лондона Бирмингем.
– Это немыслимо, Северус! Здесь у тебя – дом, лаборатория, клиентура, наконец! Что за дурацкие фантазии?! Я не хочу, чтобы тебе пришлось начинать все заново, да еще из-за меня!
– Но ведь тебе придется целый день стоять за прилавком, а вдруг тебя кто-нибудь узнает?
– Глупый, – он порывисто прижал меня к себе, – а чары Гламура на что?
– Нет уж, Вильям! Мне кажется, ты и так слишком долго не был в полной мере самим собой. А если ты так волнуешься об «ущербе», который принесет мне наш переезд, можешь вложить часть полученных от этого мерзавца денег в покупку дома в Бирмингеме. И мы будем квиты. Что же до клиентов, – я усмехнулся, представив вытянувшиеся лица многих из них, когда я сообщу им о закрытии моей лавочки, – уверен, они найдут меня и в Бирмингеме. Знаешь, некоторые из них неплохо владеют аппарацией. Да и совиной почты еще никто не отменял.
– Счастливые, – вздохнул Вильям, – я вот не умею аппарировать вовсе. Вирджил нас этому не учил. С поручениями он нас дальше Косого переулка не посылал, так что… Ладно, – тряхнул он головой, – уговорил, но дом в Бирмингеме мы покупаем на паях. Не хочу становиться приживалом.
– Вот и отлично! – обрадовался я его согласию. – Тем более что я всегда ненавидел работу приказчика. Я способен изготовить практически любое зелье, а вот продать его… Так что ты с твоими харизматичностью и деловой хваткой справишься с этим куда лучше, чем я.
***
Следующие десять лет пролетели для меня незаметно. Удивительно, как мало человек обращает внимания на время, когда его жизнь течет тихо и счастливо!
Переезд в Бирмингем (естественно, в его магическую часть) нисколько не отпугнул моих заказчиков. Наоборот, помимо лондонской клиентуры, я обзавелся еще и бирмингемской.
Предупредительный и обаятельный приказчик весьма органично дополнял нелюдимого зельевара, и через пару лет слух о нашей лавочке облетел всю магическую Британию.
Люц с семейством тоже не забывали меня. Малфой (уже средний, разумеется) после ареста Найджела занял его должность в Совете, и Книга записей гражданского положения волшебников теперь находилась в его ведении.
– Я все жду, когда в ней появится запись о вашем с Вильямом браке, но ты почему-то не торопишься, – попенял он мне однажды.
Я не нашелся, что ему ответить. Я несколько раз порывался предложить Вильяму соединить наши судьбы, но семейный Дар или проклятие – это уж с какой стороны посмотреть! – останавливал меня.
Можно сказать с полной уверенностью, что я был счастлив с Вильямом. Я уже и не вспоминал о Наследии, а появления Избранного страшился почти так же, как магглы боялись нашествия «Черной смерти» (2).
К тридцати пяти годам у меня было все, о чем я только мог мечтать: любовь, дом и ремесло, которое помогало мне безбедно существовать. Если бы сейчас мне предоставили выбор: оставить все как есть или вступить в Наследие Принцев, я оттолкнул бы от себя Дар предков обеими руками. Но судьба – а вернее, Магия – обычно не интересуется мнением простых смертных.
___________________________________
1. Та́уэр («башня»), Лондонский Тауэр (англ. Her Majesty’s Royal Palace and Fortress, Tower of London) – крепость, стоящая на северном берегу Темзы, – исторический центр Лондона, одно из старейших сооружений Англии и один из главных символов Великобритании, занимающий особое место в истории английской нации. Как писал герцог Эдинбургский в своей книге, посвященной 900-летию Тауэра, «за свою историю Лондонский Тауэр был крепостью, дворцом, хранилищем королевских драгоценностей, арсеналом, монетным двором, тюрьмой, обсерваторией, зоопарком, местом, привлекающим туристов».
https://ru.wikipedia.org/wiki/Тауэр
2. Чёрная смерть (чёрный мор, от лат. atra mors) – пандемия чумы, протекавшей преимущественно в бубонной форме, прошедшая в середине XIV века по Азии, Европе (1346—1353), Северной Африке и острову Гренландия. Известна также под названием «вторая пандемия». По всей вероятности, распространилась из природного очага на территории пустыни Гоби в результате резкого изменения климата в Евразии, вызванного началом малого ледникового периода. Охватив сначала Китай и Индию, проникла в Европу вместе с монгольскими войсками и торговыми караванами. В общей сложности от Чёрной смерти за два десятилетия погибло не менее 60 миллионов человек (во многих регионах – от трети до половины населения). Хотя и в меньших масштабах, пандемия повторилась в 1361 году («Вторая чума»), в 1369 году («Третья чума») и ещё несколько раз.
Пандемия продемонстрировала полную беспомощность средневековой медицины и бессилие религиозных институтов в борьбе с чумой, следствием чего стали возрождение языческих культов и суеверий, гонения на потенциальных «отравителей» и «распространителей чумного яда», а также всплеск религиозного фанатизма и религиозной нетерпимости. Чёрная смерть оставила колоссальный след в истории Европы, наложив отпечаток на экономику, психологию, культуру и даже генетический состав населения.
Инфекционным агентом эпидемии была чумная палочка Yersinia pestis, что подтвердили генетические исследования останков жертв Чёрной смерти, отчёт о которых был опубликован в 1998 году. Ранее высказывались и другие гипотезы о возбудителе болезни.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Чёрная_смерть
========== Часть 4. Наследие. Глава 1 ==========
Обычным январским вечером я внезапно чрезвычайно странно себя почувствовал. Мной овладели тоска и необъяснимое беспокойство. Я не мог ни на чем сосредоточить свое внимание. Мы с Вильямом сидели за столом и ужинали. Домашнего эльфа у нас не водилось, и нам прислуживала Эмма – нанятая пару лет назад молодая миловидная волшебница из очень бедной семьи. Она раскладывала по тарелкам копченую свинину с картофелем и свой фирменный пирог с мясом дикой утки, при этом периодически бросая на Вильяма кокетливые взгляды из-под полуопущенных ресниц. Похоже, он был ей симпатичен. Я не ревновал. Мои отношения с ним в последнее время переросли в ту стадию, когда мы уже вообще не мыслили жизни друг без друга.
