Текст книги "Какого биджуу я теперь волшебник?! (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 44 страниц)
– Ну ты сравнила каких-то коров с настоящим драконом! – поддел её Рон. – Всё равно самые крутые – это драконы! И даже цербер не такой суперский, как дракон, хотя он тоже очень впечатляющий монстр…
– Да, я вот так тому типу и сказал, который мне яйцо Норберта в карты проиграл, – задумчиво покивал Хагрид. – Он меня спрашивал, умею ли я с такими животными обходиться и ухаживать. Я ему о Пушке рассказал. Не так много у нас трёхголовых собак в Британии-то! И что к любой животинке свой подход нужен. Вон, Пушку только спой или на флейте поиграй немного, так он засыпает сразу…
Тут лицо Хагрида вытянулось.
– Ой! Вы про Пушка-то не… Забудьте, что я вам это сказал!
– Хагрид, так ты про это и тому типу рассказал? Про Пушка и флейту? А как тот тип выглядел? – взял след наш сыщик Драко.
– Так… – Хагрид захлопал глазами. – В капюшоне он был. В «Кабаньей голове» нормально это… Там много разных людей ходит… Не видел я, как он выглядел.
– Ага! – одновременно и очень многозначительно сказали Гермиона и Драко.
И я почувствовал тоску.
С другой стороны, философский камень, из которого сделали наживку, не принадлежит Хигэканэ. Удобно так из чужого и чужими руками… Эх…
– Нам пора, Хагрид, – вежливо сказал Драко. – Мы обещали Блейзу и Невиллу, что к обеду будем у озера, – глаза у Малфоя горели лихорадочным огнём первооткрывателей.
После того случая с троллем и после наших тренировок он явно хотел что-то доказать себе… или мне. Понимаю Шикамару, любимой присказкой которого было: «Как же это проблематично».
Комментарий к Часть 3. Глава 16. Школьные экзамены
* Джеймс Хэрриот – английский писатель, ветеринар и лётчик, автор книг о животных и о людях. Настоящее имя – Джеймс Альфред (Альф) Уайт (англ. James Alfred Wight). Написал такие книги, как “О всех созданиях – больших и малых”, “О всех созданиях – прекрасных и удивительных” (рассказы ветеринарного врача).
По мотивам книг Джеймса Хэрриота в США был снят в 1975 году фильм, а в 1978 году начался показ большого сериала из 91 эпизода, который шёл на английском телевидении до 1990 года.
========== Часть 3. Глава 17. Время собирать камни ==========
26 июня 1992 г.
Шотландия, Хогвартс
Обеденный пикник возле озера получился приятным и расслабленным. Девчонки из Хаффлпаффа не подвели. А то с этими экзаменами, всеобщим ажиотажем и беготнёй, о пропитании порой нужно было заботиться самим. Впрочем, мне показалось, что еды в итоге было больше, чем принесли девчонки, наверное, всё-таки подсуетились домовики. К нам присоединились ещё несколько ребят из Рейвенкло. Кстати, по факультетским «часам», в которых появлялись или исчезали цветные камешки, в зависимости от наказаний или поощрений, выходило почти равное количество кристаллов: у нас даже чуть-чуть больше, чем у остальных, но без существенного отрыва. У Хаффлпаффа – меньше всех, но тоже не критично. «Барсуки» и «змеи» вообще традиционно получали меньше всех снятых баллов. Первые – не нарывались, вторые – не попадались.
Зато, как недавно обмолвился Перси за ужином, в этом году у Гриффиндора было самое маленькое число «вычетов» за последнюю пятилетку – и выразительно так смотрел на своих братьев-близнецов.
Теперь многое зависело, как каждый сдал экзамены – нам пообещали, что все оценки будут «переведены» в очки-кристаллы и на последнем пиру, когда раздадут результаты экзаменов, всё станет ясно – кто одержал победу в первенстве факультетов.
Поедая на берегу озера бутерброды и запивая их соком, мы обсуждали экзаменационные вопросы, кто что написал и какие «злоключения» были на практикумах. Рон рассказал, что табакерка у него получилась с крысиным хвостом и лапами, и пыталась сбежать со стола, попискивая. Наверное, крысе надоело, что её превращают во всякие странные вещи.
В конечном итоге усыпить бдительность и сбить с мыслей насчёт философского камня ни Драко, ни Гермиону не получилось, зато в процессе обсуждений прошедших экзаменов была разгадана загадочная нумерация вопросов в сводной работе, которую мы сдавали в понедельник. Насчёт чар просветил Терри Бут из Рейвенкло. Оказалось, что раньше «чары» назывались «колдовство», да ещё и делились на «Bewitchment» – «женское колдовство» и «Enchantment» – «мужское колдовство». Потом, по распоряжению Министерства магии, с семидесятых годов эти два предмета упразднили и объединили в один. А Гермиона, которая обожала не только чары, но и трансфигурацию, и была любимицей и Флитвика, и МакГонагалл, наставительно сказала:
– Гарри, разве ты не смотрел дополнительную литературу? Насчёт чар Терри совершенно прав, я тоже об этом читала. А вот слово «Трансфигурация» было предложено в восемнадцатом веке Эмериком Свитчем – он, между прочим, написал тот самый учебник, по которому мы учимся. До этого трансфигурация не была выделена в отдельный предмет, и все превращения назывались «fantasy», то есть «вымысел, фантазия, сила воображения».
В общем, всё дело оказалось в банальной лени переделать бланки задания. Типа «так уж повелось».
Но раскрытием этого «секрета» мои друзья, к сожалению, не удовлетворились.
После нашего обеда Гермиона настояла, чтобы мы всё-таки пошли к Хигэканэ и рассказали о том, что Хагрид проговорился, и как нейтрализовать цербера вероятный вор знает. Рон интересовался, насколько ценен этот философский камень, и Драко прочёл целую лекцию, что это уникальный алхимический ингредиент, который мало того, что превращает любой металл в золото, но и на его основе можно сделать эликсир жизни и стать практически бессмертным. Гермиона подтвердила, сообщив, что Николасу Фламелю – создателю философского камня – и его жене больше шестисот лет.
Возле учительской мы столкнулись со Снейпом-сенсеем, и Драко спросил у него про директора, который частенько бывал там – в башню с горгульей идти не очень-то хотелось, да и пароля мы не знали.
– Директор Дамблдор отбыл в Министерство до завтрашнего дня, – внимательно посмотрев на нас, сказал сенсей. – Что у вас за дело к нему?
Тут Гермиона хотела сказать о камне, но Рон дёрнул её, перебив.
– Нет, ничего, мы просто так, – и потащил нас из коридора. А потом пояснил свои действия, что профессор Снейп ему никогда не нравился и он может быть заодно с вором. К тому же зельевару наверняка хочется такой философский камень себе.
Драко явно разозлился из-за Снейпа, и они с Роном поругались недалеко от входа в гостиную Гриффиндора. Ладно, что почти никого не было.
Ну как «никого» – Невилл был. Его тоже посвятили в проблему похищения философского камня. И даже время они дружно определили – сегодня после отбоя. Так как всё совпадает: и директор уехал, и про «Пушка» вор знает, и заняты все сейчас под завязку, кроме разве что первокурсников.
– Я с вами пойду, – сказал Невилл ещё до того, как мои друзья произнесли фразу типа «ночью идём спасать философский камень».
– Ты-то нам зачем? – подбоченился Рон.
– Если я помогу спасти камень, то, может быть, директор или сэр Николас разрешат немного… Сделать целебный эликсир для моих родителей, – сказал мертвенно-побледневший Невилл. Он выпятил губу и пригнул голову, явно готовый отстаивать свою точку зрения и свои мотивы до конца.
– Но там могут быть ужасные ловушки! И трёхголовый пёс! И этот вор! – воскликнула Гермиона.
– Вот поэтому ты с нами точно не идёшь, – сказал я своё веское слово, понимая, что дальше молчать и откладывать нет смысла. – Во-первых, ты – девочка, во-вторых, ты – магглорождённая, и не имеешь защиты в магическом мире. Если тебя исключат за эту вылазку, то тебе некуда будет пойти. К тому же, ты сообразительная и в случае чего сможешь нас прикрыть. Идём я, Драко и Невилл. Рон тоже останется.
– Почему это я останусь?! – возмутился Уизли.
– Извини, но, если ты забыл, у тебя магический контракт, – напомнил я. – Вдруг понадобится замереть, а у тебя, раз ты бодрствуешь и явно потратил на безделье свои три часа в сутки, магия шибанёт. Ты нас выдашь. К тому же, вчетвером мы будем делать слишком много шума, и нас обязательно поймают. Плюс, мы с Драко и Невиллом живём в одной комнате, Блейз нас точно не выдаст. А у тебя три соседа, которым придётся объяснять, где ты был после отбоя. Три – это оптимальное число участников миссии. Драко достаточно подготовлен. У Невилла – серьёзная причина.
– Не переживай, Уизли, если нам дадут за это какое-то материальное вознаграждение, то мы с тобой обязательно поделимся, – хмыкнул раздувшийся от гордости Драко, как всегда видевший самую суть «проблемы».
В нашей комнате ребята до вечера обсуждали, что да как, Гермиона немного тренировала Драко и Невилла открывать замки и спешно повторяла им заклинания, которые могли пригодиться. Блейза не было – он любил погулять и поразвлекать девчонок – малолетний Джирайя, блин. Я проверил свои запасы: лекарства, кунаи, свитки с мелочёвкой.
Когда вернулся Блейз, Гермиона и Рон ушли. Я попросил их вести себя как обычно и отправляться спать.
– Блейз, если что, ты спал и ничего не видел, – сказал Драко, когда часы на Астрономической башне глухо отбили десять вечера.
– Ага, – понятливо задёрнул свой полог Блейз и сонно пробормотал, – я вообще уже полчаса, как крепко сплю. Устал после недели экзаменов.
Он на самом деле почти мгновенно уснул. Чудо, а не сосед!
Мне осталось достать из свитка мантию-невидимку.
– Мы спрячемся под ней и незамеченными дойдём до места, – тихо сообщил я.
Несколько минут парни молча, но восхищённо осматривали артефактную одёжку, потом мы немного потренировались идти под ней втроём дружно и ровно. Хорошо, что мы ещё мелкие, наверное, если были бы выше, пришлось бы чуть ли не на корточках идти, и такой толпой точно не спрячешься. К тому же – чем меньше народа знает о том, что у меня есть мантия-невидимка, тем лучше. Хорошо, что я не поленился запечатать её в свиток, когда возвращался после того ритуала с Кибой.
В гостиной сидел Рон, видимо, решил караулить нас и уговорить взять с собой, не знаю. А может, хотел удачи пожелать. Мы прошли мимо него, не выдавая себя, и покинули башню Гриффиндора.
*
Дверь в комнату Кибы была отворена настежь. В последнее время мой друг ещё подрос и занимал большую часть пространства. Да и после ритуала я даже не подумал заковать его снова в цепи. Во-первых, в имеющиеся двери он всё равно не пролезал, во-вторых, Хагрид кормил его из коридора и особо не совался. Ну и усыпительная магия никуда не делась. Как раз тихо играла золотая арфа в углу, показывая, что усыпить Кибу попытались.
– А где же цербер? – удивлёно пробормотал Драко мне на ухо.
Мы вошли в комнату с люком и прикрыли за собой дверь. Я снял мантию, компактно свернул и запечатал её в свиток.
– Кто знает? – расплывчато ответил я на закономерный вопрос.
Не рассказывать же о «встроенной» в уши Кибы мини-печати с воском, которая срабатывает через десять минут музыкального воздействия?! Мой пёс слишком беспомощен в этом случае. И у него был приказ уходить в свой мир при подобной попытке «акустической атаки». А воск потом вытряхнуть или выковырять можно, не страшно.
Невилл дёрнул кольцо и открыл люк, заглянув в темноту.
– Тут нет ступенек. Интересно, насколько глубоко?
Я сел на край и сконцентрировался, пытаясь направить ошмётки моих сенсорных способностей вниз.
– Глубоко, до земли футов сорок, не меньше, но внизу что-то растёт, – выдал я вердикт через пару минут.
– Это если мы на третьем этаже, то ход ведёт сразу в подземелья? – подсчитал Драко. – И как спуститься?
– Я спрыгну, – мужественно сказал Невилл, – я, когда маленький был, то думали, что я сквиб, и меня дядя Элджи напугать хотел, чтобы магия проявилась, из окна выставил за ноги. А потом уронил… Случайно. А я как мячик попрыгал по земле.
– Думаешь, что и в этот раз станешь… мячиком? – с сомнением протянул Драко, снова заглядывая в люк.
– Думаю, я с помощью своих «воздушных шагов» смогу нас затормозить, – сказал я, расстраиваясь, что не догадался о какой-нибудь верёвке. У Хагрида можно было что-то и попросить, только сегодня у него видел неплохое снаряжение. – Но только кого-то одного.
Драко посмотрел на Невилла, потом на меня.
– Я не боюсь, – гордо вскинул он голову, закусив губу, кажется, сейчас расплачется от досады.
– Никто не думает, что ты боишься, – утешил его я. – Но… – я выразительно посмотрел на нашего насупившегося друга-Лонгботтома, – родители – это святое.
– Я понимаю… – поник Драко. – Жаль, что я так и не взял метлу с собой в школу.
– Давай, Невилл, держи меня за руки, и прыгаем, – я сконцентрировал магию в ногах и мы с Невиллом сиганули в люк.
Упали мы во что-то мягкое.
– Драко! Прыгай, мы нормально приземлились! – тут же крикнул Невилл, и Малфой полетел за нами, упал рядом со мной с широкой лыбой, даже в темноте сияющей, как «люмос». Как мало человеку для счастья надо – влипнуть куда-нибудь поглубже, но зато с друзьями.
Кстати, про «влипнуть» – попытка освободиться из нашего «мягкого приземления», привела к совершенно противоположному эффекту. Упругие стебли, в которые мы шмякнулись, зашевелились и я почувствовал, как мои лодыжки и запястья опутывают влажными верёвками. Рядом закричал и задёргался Драко.
– Стойте, стойте, замрите! – голос Невилла раздался ниже, у земли. – Я знаю это растение! Это «дьявольские силки». Чем сильнее сопротивляешься, тем сильнее они душат. Надо как можно сильнее расслабиться и не сопротивляться. Они тут же отпустят. Я уже свободен.
– Драко, слышал? Прекрати дёргаться! – скомандовал я и обмяк. На самом деле растение ослабило хватку, но отпускать вроде бы не спешило, видимо, мы слишком сильно сопротивлялись.
– Невилл, не помогает, что ещё можно сделать?
– Сейчас! Глаза закройте! Люмос Солем! – сквозь веки ударил яркий свет, и я очутился на земле, Драко плюхнулся рядом.
– Дьявольские силки боятся света и тепла, – пояснил Невилл, – про это заклинание рассказывала профессор Спраут.
– Молодец! – от души похвалил я.
– Ну да, Уизли бы точно с таким не справился, – пробормотал Драко.
*
Из места приземления вёл только один коридор, который оканчивался широким сводчатым залом с потолком под тот же десяток метров, с которых мы прыгнули. Зал был намного светлее, чем коридор. Это если вверх пробиться, то мы снова на третьем этаже окажемся? Слышалось тихое стрекотание, и быстро летало что-то цветастое, яркое и странное. Может, это такие необычные пикси? В любом случае их были тысячи.
– Гарри, на другой стороне дверь, – дёрнул меня за рукав Малфой.
Я достал кунай на случай атаки этих «пикси».
– Стойте здесь, я подойду и попробую её открыть.
Через зал я прошёл беспрепятственно, необычные создания не нападали, и только хорошо присмотревшись, я понял, что это какие-то мутанты ключа и птички колибри. Типа как у Рона табакерка осталась с хвостом и лапами, так и тут… Кто-то сделал неполную трансфигурацию ярких птиц в ключи.
Я махнул парням, и они быстрыми перебежками достигли меня. Дверь была закрыта и «Алохоморе» не поддавалась. И по логике вещей, из вот этого летающего многообразия надо было найти ключ, который бы подошёл. Тем более, очень жирной подсказкой к стене были прислонены три «Чистомёта».
– Мётлы! – заметил их Драко, и у него загорелись глаза.
– Надо найти серебряный ключ, такой же, как замок и ручка, – сказал Невилл. – Но… я не очень-то летаю.
Это было правдой, на нескольких уроках по полётам Невилл часто падал с метлы и держался на ней как мешок с картошкой.
– Зато Драко у нас ловцом на следующий год хочет стать, – сказал я. – Ты ему с земли помоги нужный ключ высмотреть. А я пока над этим замком поколдую, может, так открыть получится.
Пока ребята развлекались, гоняя юркие ключи, я достал свой ключ, которым открывал дверь Кибы, и трансфигурировал его обратно в болванку, а затем – в отмычку.
В общем-то, закончили мы одновременно, но я не стал портить Драко удовольствие, заявив, что уже открыл дверь. Сунул его ключ с помятыми крыльями в скважину и провернул замок.
Н-да… тот ещё «квест», который жутко походит на развлечения и как раз на уровень первокурсников… Любые дополнительные чары – и нас бы размазало.
Что ж… Мне уже интересно, что нас ждёт дальше и пригодится ли моя «заготовка»…
========== Часть 3. Глава 18. Джинн в бутылке ==========
27 июня, 1992 г.
Шотландия, Хогвартс
Пока мы гуськом под мантией выбирались из гостиной до Запретного коридора, выясняли насчёт высоты в люке и кто пойдёт, бились с растениями, проходили местные катакомбы и охотились за ключами, чтобы вскрыть дверь, перевалило за полночь.
Следующий зал оказался чем-то вроде шахматной доски. Только фигуры на ней были в полтора раза выше Хагрида. Чёрные, с нашей стороны, выглядели как воины: офицеры, конники и так далее – человеческие фигуры, стандартные для волшебных шахмат. Те, которые мне Малфой на Рождество подарил, у меня точно такие же на вид, только меньше в сто раз. И понятно, что цвет у них серый: пока ты не объявишь, каким цветом играешь, они не меняют окраску. У белых лица были стёсаны, словно это какие-то недоделанные заготовки. Возможно, смысл этого «обезличивания» в том, что за ними нет «живого» игрока, а они просто сами по себе сражаются, как умные и натасканные во многих партиях. За белыми была видна дверь.
– Нам что, предлагается выиграть партию, чтобы пройти? – спросил у меня Невилл.
Малфой хмыкнул и развернулся, я тоже хмыкнул и последовал за ним.
– Эй, вы куда? – спросил Невилл.
– За мётлами, куда же ещё, – ответил я.
«Чистомёты» мы оставили в предыдущем зале, чтобы потом вылететь на них в люк обратно. Потрёпанный серебряный ключ с крыльями снова занял место в стае. Но отрезать вероятный путь отхода было не в наших интересах, так что в скважину двери, чтобы она не захлопнулась, я загнал свою заготовку, блокируя механизм замка.
– А почему мы не сыграли? – спросил Невилл, когда мы вернулись с мётлами и перелетели через шахматы.
– Чтобы пройти доску пришлось бы занять места каких-либо фигур, – ответил Драко. – В любой партии приходится жертвовать фигурами. Какие бы позиции мы ни заняли, вероятен исход, что… Ты же видел, что делают волшебные шахматы с побеждённой фигурой?
– Д-да, – передёрнуло Невилла так, что он чуть не свалился с метлы.
После того, как у меня появился свой комплект шахмат, я часто играл с Драко, Блейзом, Симусом и Дэниелом. Шоги – стратегическая игра моего мира – намного сложнее шахмат, так что я довольно быстро научился. Пусть Шикамару я в шоги никогда не обыгрывал – да нашему гению, наверное, со мной и не очень-то интересно играть было, но в местные шахматы «резался» с переменным успехом. В среднем выигрывал семь игр из десяти. И даже Уизли победил в четырёх из пяти партий, несмотря на его дедушкины фигуры.
*
В следующей комнате лежал тролль. Мы открыли дверь и чуть не задохнулись от специфической вони. В полумраке тело сначала показалось мне мёртвым, а от запаха – что оно уже начало разлагаться. Я даже подумал, что это валяется тот самый тролль, которого я убил на Хэллоуин. Положили тушу и подзабыли. А что? Волшебники вообще очень рассеянные. В подземельях прохладно, замок зимой промерзал, тролль тоже замёрз и к лету начал потихоньку оттаивать и пованивать.
– Это что, тролль? – круглые глаза у Невилла слезились от разносящегося амбре.
– Он без сознания. Смотри, какая шишка на макушке, – гнусаво ответил наблюдательный Драко, зажимающий нос, – давайте и его потихоньку перелетим. Там за ним дверь.
*
В следующем зале стоял стол с семью различными фиалами – объёмом от пинты до жидкой унции. Выглядело всё очень невинно, но вот тут моё чувство опасности просто взвыло.
– Всем стоять! – скомандовал я, сразу прижимая к двери Драко и Невилла, и осматривая пол на растяжки или скрытые механизмы. Было чёткое ощущение, что весь пол заминирован печатями взрыва.
Подсвечивался только стол, остальная комната находилась в полумраке. Но что-то тут было, какая-то ловушка, которая вот-вот выстрелит. Интересно, как её преодолел, не потревожив, Боши Какуса? Впрочем, магия, в отличие от настоящих взрывных печатей, имеет свойство восстанавливаться…
– К дверям мы пойдём вдоль стен, – сказал я парням. – Прижимайтесь спиной к стене и осторожно за мной. Мётлы придётся оставить, они будут мешаться. Что-то мне подсказывает, что этот зал мы не перелетим.
Парни приставили «Чистомёты» к стене и не возражая двинулись за мной. С величайшими предосторожностями мы достигли двери на противоположной стороне зала.
– Драко, – остановил я Малфоя, который потянулся к бронзовой ручке, – я чувствую, что там за дверью кто-то есть. Это точно последняя дверь. Я думаю, что на этом этапе даже втроём мы можем не справиться со взрослым волшебником.
– Грейнджер могла отправить сову Дамблдору, – неуверенно сказал Драко.
– Может и нет. И Гермиона, возможно, уже спит, – аргументировал я. – А мы уже находимся снаружи гостиной. Я вообще-то думал не о Дамблдоре, который сейчас где-то в Лондоне. Я подумал, что ты можешь разбудить профессора Снейпа. Тебе он поверит и не будет задавать лишних вопросов. К тому же среагирует оперативно.
Драко закусил губу и опустил голову.
– Невилла профессор не очень любит за тот взорванный котёл в начале года, – попытался пошутить я. – А ты – его любимчик, даже если и учишься на Гриффиндоре. Мы слишком далеко зашли. Мы с Невиллом попытаемся отвлечь похитителя камня, а ты прямо сейчас возвращайся в Запретный коридор. На метле ты сможешь долететь до подземелий декана Слизерина минут за пять-семь, дорогу знаешь. Только в этой комнате осторожно. Думаю, что минут на двадцать мы этого вора с Невиллом отвлечём. Лонгботтом расскажет о своих родителях, попросит отдать камень ему… что-нибудь придумаем по ходу. Да, Невилл? Или, может, хочешь вернуться?
– Я пойду, – тихо прошептал он. – Я смогу.
– Ну что, Драко, ты нас страхуешь? – я сжал плечо Малфоя и чуть встряхнул.
– Да. Да, конечно, – спокойно посмотрел он мне в глаза. Невилл рядом выдохнул, словно задерживал дыхание. Крепким парнем оказался Лонгботтом, упрямым и со своим внутренним стержнем.
– Тогда возвращайся. Мы с Невиллом задержим вора до вашего возвращения с профессором Снейпом.
Мы посмотрели, как ловко Драко протиснулся вдоль стен к противоположной двери, взял метлу и махнул нам рукой.
– Невилл, ты уже придумал, какими разговорами будешь отвлекать? Я надену мантию-невидимку и попробую вырубить вора, подкравшись к нему сзади. Ты входишь, я за тобой, и сразу иду в обход. Ты – заводишь разговор. Всё ясно?
– Да, Гарри, – прошептал Невилл.
– Справишься?
– Да.
Я распечатал из свитка мантию, кунаи и печати. Надел невидимку, убеждаясь, что ничего лишнего не торчит, и хлопнул Невилла по плечу.
– Давай. Пошли.
*
Когда Дэниел Шафик рассказывал про Квиррелла – учителя маггловедения – хорошего и спокойного человека, не похожего на то затравленное, воняющее чесноком, существо, которое вело ЗОТИ, я задумался, насколько сам Боши Какуса хотел стать вместилищем злого духа.
Когда Невилл вошёл и с удивлением воскликнул:
– Профессор Квиррелл? Так это вы?!
Сам Боши Какуса, который стоял возле знакомого нам зеркала «Еиналеж» тоже был удивлён. С некоторых пор, насколько я подозреваю, с тех самых, когда он убил и обескровил собрата Хацуюки, выглядеть он стал не в пример лучше и даже почти не вонял разложением.
– Лонгботтом? – пробормотал он. – А где?.. Впрочем… Пророчество… Занятно…
– Но я думал, что… Не думал, что это вы, – смело воскликнул Невилл, пока я обходил Боши Какусу.
– Да-а… На моём месте скорее можно представить грозного Северуса, который похож на летучую мышь и который отлавливает студентов и снимает с них баллы, – раздался холодный смешок, – на его фоне никто не заподозрил б-бедного за-заикающегося п-профессора Кв-вирелла, – передразнил он сам себя. – Я так долго шёл к своей цели…
– Значит, вы хотите исцелиться с помощью камня? – продолжил расспрашивать его Невилл. – Простите, профессор, но в Хогвартсе ни для кого не секрет, что вы больны…
– Ты слишком любопытен, – недовольно поморщился Боши Какуса.
– Но я тоже хотел достать философский камень, чтобы помочь своим родителям, – торопливо добавил Невилл. – Мне хотя бы кусочек. Мои родители больны.
– Хм… – задумался наш противник и провёл рукой по резной раме «Еиналеж». – В этом зеркале кроется ключ к камню. Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-то в таком духе. Я вижу камень и собираюсь преподнести его своему повелителю…
– Я… слышал, как вы плакали несколько дней назад, извините, – прошептал Невилл, – вы хороший человек. Наверное, вы не очень хотите воровать камень. Если вы попросите у директора, он может разрешить сварить волшебный эликсир, чтобы вы поправились…
Боши Какуса на это предложение издал странный звук. Я как раз обошёл его и закончил формирование мини-барьера: печати я начал готовить с того момента, как Хигэканэ ввёл в игру гражданских. Как-то не хотелось, чтобы кто-то пострадал.
– Бывает нелегко выполнить приказы моего господина, – голос Квиррелла дрогнул. – Он – великий волшебник, а я так слаб… Лорд Волдеморт встретил меня, когда я путешествовал. Я был молод и глуп, думал, что знаю, что такое добро и что такое зло. Он показал, как сильно я заблуждался. Нет ни добра, ни зла – только сила и власть.
– Ваш хозяин – Лорд Волдеморт?! – вытаращился на него Невилл. – Сами-Знаете-Кто?
– Так его называют лишь те, кто слишком слаб… – криво усмехнулся Боши Какуса. – Другие боятся произносить его имя… Я же помогаю его возрождению. А теперь не мешай мне, Лонгботтом, особенно, если собираешься ещё немного пожить. Я должен разобраться с этим зеркалом. Хозяин не склонен прощать ошибки. Мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», и он решил, что ему надо пристальнее наблюдать за мной и контролировать меня. Я не могу его подвести.
– Хотите сказать, что Сами-Знаете-Кто где-то рядом? – прошептал побледневший Невилл.
– Он всегда со мной, – пробормотал Боши Какуса. – Не могу понять, что с этим зеркалом. Я вижу камень. Но где он? Может, разбить зеркало? Помогите мне, господин!
– Здесь есть кто-то ещё! – взвыл жуткий голос. – Мальчишки! Их двое! Он думает о втором здесь!
Боши Какуса выхватил палочку, а я активировал печати, отрезая его от зеркала и Невилла.
– Что?! Где?! Что это? – на два голоса завопил наш профессор ЗОТИ.
Я снял мантию и аккуратно спрятал её в свиток. Из-за барьера мой пленник даже не понял, что случилось, и не видит, что происходит снаружи.
– Гарри, – тихо выдохнул Невилл и подбежал ко мне. – Что с ним?
– Он в моей ловушке, её хватит до того, как придёт наша подмога, – сказал я довольно громко.
– Он сказал, что камень в зеркале… Но… – Невилл покосился на «Еиналеж». – Там же…
Боши Какуса тем временем сноровисто размотал свой тюрбан. Насколько я понял, дух решил покинуть тело, пока не пришли взрослые.
– Мерлин! Что это?! – жалобно ахнул Невилл, увидев жуткую красноглазую морду на лысом затылке, и попятился. Я перехватил его за плечо и пережал несколько точек. Не надо, чтобы он помнил о том, что будет дальше. Подхватил тело уснувшего Невилла и аккуратно положил его на пол.
Затем достал свою «заготовку» – когда-то чакру биджуу запечатывали не только в людей, но и в специально обработанные сосуды. Здесь я узнал, что на востоке много сказок о джиннах, которые запечатаны в лампы. Попадалась мне одна «тыква» во время войны, и было время её изучить. Конечно, моё «произведение» в сравнении было кривым и кособоким, но не думаю, что душа даже могущественного волшебника тянет больше, чем чакра хвостатых демонов – существ, несоизмеримых по силам с людьми.
Под «заготовку» я использовал пустую бутылку из-под обычного немагического спиртного, которую мне отдали магглорождённые старшекурсники, отмечавшие совершеннолетие одного из студентов Гриффиндора. Бутыль была стеклянной и с пробкой. Мне оставалось только залепить её сверху глиной, смешанной с кровью, сделать нужные знаки фуин на податливой глине, в которые для укрепления пошла кровь Кибы. Обработать пробку. И нарисовать печать на свитке, которая поможет затянуть моего «джинна» в бутылку.
Тем временем из затылка Боши Какусы повалил чёрный дым, который беспрепятственно покинул не только тело, но и мой барьер – Тёмный Злодей нашёл единственную оставленную для него лазейку.
– Отлично! – я моментально сложил серию ручных мудр, активируя печати.
– Не-е-е-е-ет! – с противным визгливым криком и как-то очень быстро втянулся Сам-Знаешь-Кто в бутылку. Ну да, она на биджуу предусмотрена… какой-то человек и двух секунд не втягивался.
Квиррелл, кстати, выглядел не лучшим образом и упал в обморок, после того как его оставил дух.
Я успел припрятать бутыль и печати в свитки и забрать палочку профессора, когда в комнату чёрным вихрем ворвался Снейп-сенсей.
– Что с Лонгботтомом? – тут же оценил он обстановку.
– Он упал в обморок, когда профессор Квиррелл показал второе лицо на своём затылке, и когда оно полезло из него… такой чёрный дым повалил, который верещал жутко. Во-от…
– Что с философским камнем?
– Да ничего вроде, он его из зеркала выковырять не смог и это… расстроился.
– Расстроился, – повторил сенсей, дёрнув веком.
– Ага, он точно ваше приближение почувствовал и сбежать решил, – я сделал честные глаза. – Может, их в Больничное крыло?
– Какого чёрта вы вообще сюда полезли, Поттер? – зашипел Снейп-сенсей, между тем поднимая в воздух тело Невилла и профессора ЗОТИ. – И… и где вообще Киба?
– Ну, так…
Договорить я не успел, так как к нам снова ворвались – на этот раз Хигэканэ.
– Северус, мальчик мой! – получилось даже испуганно. Либо не ожидал встретить тут его.
– С камнем всё в порядке, Альбус, – сухо ответил Снейп-сенсей. – Поттер говорит, что до него не добрались. Лонгботтом просто в обмороке, у Квиррелла сильное магическое истощение и, кажется, какое-то проклятье. Не знаю, доживёт ли он до утра, ему надо срочно в Мунго. Из Квиррелла также сбежал дух.
– Я волновался не за камень… – Хигэканэ посмотрел на меня и на Невилла. – Боялся, что не успею. Когда я прибыл в Лондон, стало очевидно, что я должен быть в школе.
– Невилл хотел спасти камень, чтобы вы помогли ему с его родителями, сэр! – вклинился я. – Он показал себя настоящим героем. Он выяснил у профессора Квиррелла, что он служил Лорду Волдеморту и хотел с помощью камня его воскресить. А ещё носил его на своём затылке. Хорошо, что у них ничего не вышло!
– Это ужасно, – кивнул Хигэканэ, – но мне кажется, что тебе пора спать, Гарри. Уже слишком поздно. К тому же, наверное, ваши с Невиллом друзья очень за вас волнуются.
– Но как же родители Невилла? – заупрямился я. – Я видел их в Мунго! Вы им поможете?
– Это очень хороший мотив. Бедные Френк и Алиса, – отвёл взгляд директор. – Я обязательно поговорю с Николасом…
