Текст книги "Шиноби скрытого Хогвартса (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 43 страниц)
– Слушайте, а то направление разве не то самое, в которое Хагрид сказал ни в коем случае не ходить? – спросила Гермиона, вглядываясь в черноту леса.
– Кажется, это оно, – мрачно подтвердил Драко. – И почему я не удивлён?
Невилл посмотрел на амулет, который держал в ладони.
– Да, он туда ушёл. Вот дурак! Надо побыстрее его догнать и вернуть в лагерь… Ой, смотрите, цвет стал меняться с голубоватого на жёлтый, это же значит…
– «Подопечный в опасности», – закончил я и скомандовал: – Бежим!
Мы ломанулись через лес. Краем глаза я заметил, что парни быстро сориентировались и сделали построение. Я был чуть впереди, Невилл и Драко – по бокам, в центре – Гермиона, а Блейз – замыкал. Каждый из парней выхватил палочку, а в другой руке держал кунай.
Наконец, через несколько минут гонки я увидел в лесу какое-то шевеление и сделал знак остановиться. Гермиона чуть не врезалась мне в спину. Драко на неё шикнул, чтобы она молчала и не привлекла к нам ненужного внимания.
Мы увидели пауков, только размером они были не просто с кулак или с блюдце, а с хорошего сенбернара. К тому же были и такими же мохнатыми, как собаки, видимо, чтобы выживать в холодном климате Шотландии. Они копошились под раскидистым деревом, на которое догадался залезть Деннис. Правда, это ненадолго остановило членистоногих. Несколько самых крупных, громко щёлкая жвалами, уже начали ползти по стволу, а Деннис тихо поскуливая двигался всё дальше по толстой ветке, под которой на земле его тоже ожидали пауки.
– Хорошо, что с нами нет Уизли, – немного нервно хмыкнул Драко. – Он пауков до усрачки боится.
– Так. Какой план? – я повернулся к друзьям.
– Почему эти насекомые такие большие? – тихо прошептал Блейз.
– Пауки не насекомые, – шёпотом поправила его Гермиона. – Но они на самом деле очень крупные…
– Кажется, это акромантулы, я читал о таких в справочнике по ингредиентам, их яд очень дорогой, а они сами весьма опасные. Могут достигать трёх метров в высоту и семи метров в длину. Я вообще опасаюсь, что мы видим всего лишь детёнышей.
– Значит, где-то могут быть их родители? – осипшим голосом спросила Гермиона.
– Вряд ли… И этим-то Криви на один зуб, – сказал Драко. – Быстро нападаем, оглушаем пауков, ловим мелкого и валим.
– Хороший план, – одобрил я, – они как раз слишком увлечены Деннисом и не заметят нас. Гермиона, ты же умеешь делать чары для смягчения падения?
– Да, умею, – ответила она.
– Тогда мы с ребятами окружаем и отвлекаем пауков, ты делаешь чары, Деннис прыгает, вы со всех ног бежите в лагерь, а мы отходим за вами. Поняла? Не оглядывайся, не помогай. Твоя задача: добежать до лагеря с пацаном. Ясно? Мы сами тут справимся.
– Да, я поняла, – ответила Грейнджер.
– Драко, ты в паре с Блейзом, Невилл, ты со мной. Прикрываем друг другу спины, и осторожней, я читал, что эти твари довольно прыгучие. Вперёд!
Мы с парнями оставили Гермиону в засаде и попарно двинулись вокруг того дерева, стремясь взять в клещи почти десяток пауков, напавших на Криви-младшего.
– Конфринго! – Драко прицельно выстрелил залпом огня в паука, который почти подобрался по ветке к Деннису.
Шерсть акромантула моментально обуглилась, он издал странный визгливый звук и, продолжая гореть, упал на своих.
– Импедимента! – использовал Блейз чары замедления, благодаря которым ближайшие к ним пауки начали двигаться дёргаными движениями, словно на каждой лапе у них по мешочку с песком.
– Локомотор Мортис! – я использовал шуточное заклинание из арсенала близнецов Уизли, которое склеивало ноги. На пауках тоже сработало, и акромантул, который хотел на меня прыгнуть, запнулся о собственные конечности и не смог двигаться, только щёлкал жвалами.
– Ступефай! Ступефай! Ступефай! – не стал размениваться на хитрые заклинания Невилл, попросту оглушив трёх пауков, которые дёрнулись к нему. – Люмос электра!
Деннис был забыт и на нас двинулось многоногое полчище. Несколько пауков попытались атаковать с дерева, но я был начеку и использовал «редукто». Взрывающее заклинание прекрасно отбрасывало назад, заодно и отрывая конечности слишком ретивым акромантулам.
– Деннис, прыгай! Я тебя подхвачу! – услышали мы Гермиону, которая ругалась, как сапожник, уговаривая парализованного страхом пацана спуститься. «Давай, быстрее, придурок, мы тут жизнями рискуем!» было самым мягким из её выражений. Но, в конце концов, это сработало, Деннис кулем свалился с ветки, отпружинил от заклинания Гермионы, и она пинками погнала его в сторону лагеря.
– Отходим! Отходим! – скомандовал я, увлечённым битвой парням.
В любой момент к мохнатым восьмилапым «малышам» могло прийти подкрепление, и мне совсем не хотелось с ними встречаться.
– Драко! Блейз! Возвращаемся, – потянул я друзей.
Они запустили ещё по контрольному заклинанию в офигевших от нашего напора пауков, и мы побежали за Гермионой. Те акромантулы, которые ещё были на ногах и уже отошли от парализующих заклятий, к счастью, не стали нас преследовать. Думаю, за это можно было благодарить Невилла, который использовал электрические пульсары. «Люмос электра» очень не понравилась акромантулам. После других заклинаний они ещё пытались прыгать, а вот болевой разряд по нервам заставлял их нас бояться.
– А ну стоять! – недалеко от лагеря нас встретили Седрик Диггори и Руфус Фадж.
Злые семикурсники, которые тоже имели «амулеты надзора», были явно готовы надрать нам уши за самоволку из безопасной зоны.
Им был предоставлен помятый, заикающийся и зарёванный Криви-младший.
– Он опять сбежал, – пояснил Невилл. – Мы его нашли в глубине леса.
– Что-то вид у вас какой-то потрёпанный, – подозрительно протянул Седрик. – И мой амулет показывал то голубой, то жёлтый цвет.
– Мы просто через лес бежали, чтобы до отбоя успеть, а там то корни, то ветки торчат, – пояснил я. – Может, ты слишком тонкие настройки сделал?
– Может быть, – с сомнением сказал Седрик. – Ладно, давайте по палаткам, а то всем влетит. Тоффи, сам разбирайся с этим мелким раздолбаем, он в твоей десятке, – кивнул на Денниса Диггори. – Но, вообще-то, за такое можно и из Хогвартса его выгнать, а то всё равно где-нибудь сам убьётся.
– Не… Не надо меня из Хогвартса, – всхлипнул Деннис. – Я больше не буду.
– Точно не будешь? – грозно спросил наш староста Гриффиндора.
– Не-е-ет, – заревел Деннис.
– Так. Сопли утри, – вставил и я свои пять кнатов, – и учти, ещё раз уйдёшь в Запретный лес за приключениями, никто тебя искать и спасать не будет.
– Идём, – сурово взял мальца за шкирку Невилл, и они с Драко и Гермионой пошли следом за Руфусом Фаджем.
Седрик помолчал, оглядывая нас с Блейзом, потом тяжело вздохнул.
– Спать, герои!
========== Часть 3. Глава 4. Звери, зверики, зверушки ==========
29 сентября, 1994 г.
Шотландия, Хогвартс
После первого нашего похода следующие две с половиной недели пролетели в один миг. Погода радовала, сентябрь был относительно сухим, тёплым и практически без осадков. Поэтому на прошлых и позапрошлых выходных у нас состоялись ещё прогулки с ночёвками в Запретном Лесу. Только первый и второй курс больше не брали: у них учёба заканчивалась пораньше, чем у всех, да и уроков было не так много, так что их выходы «в поле» проходили днём по будням, и не всем скопом, а по курсам и факультетам.
Занятия у младшекурсников разбивались на несколько этапов. Было что-то вроде практической части, в этом с мелкотой Алисе обычно помогал кто-то из отличников седьмого-шестого курсов: в основном рассказывали малолетним волшебникам о сборе разных магических трав, которые растут на полянах у Хогвартса и Запретного леса. Они собирали какие-нибудь корешки или семена, которые старшекурсники на месте проверяли на «то – не то собрали», рассказывали, в чём ошибка, если другое растение сорвали, как надо правильно делать и всё такое. Ещё и факультетские соревнования на «кто больше заготовит» проводились. И старшим курсам за помощь тоже баллы начисляли, и «улов» они забирали в Хогвартс и передавали Снейпу-сенсею. Потом на отработках у него кто-нибудь эти корешки обрабатывал и резал.
Во вторую развлекательно-игровую фазу их занятия на свежем воздухе «лекторов» у младшекурсников сменяли «присмотрщики» – десяток ребят с четвёртых-пятых курсов, у которых обычно часам к трём-четырём заканчивались занятия.
Обязанностью было бдеть за мелкими, судить подвижные игры, помогать разжигать костры, чтобы испечь картошку в качестве перекуса, и довести всю чумазую и уставшую толпу до Хогвартса к ужину. Один раз мы с Чжоу даже попали в одну группу ко второму курсу Рейвенкло и Гриффиндора. Набегались, конечно, но было весело.
Мы, в принципе, в своих походах примерно тем же самым занимались, только дольше и глубже в Лесу. Искали не только травы, но и минералы, и живность разную, и дрова, и какие-нибудь штуки необычные. Не было ограничения, что искать конкретно: просто путём жребия выделяли для команды из трёх человек участок Леса и бегаешь там до определённого времени, а потом всё «добытое» оценивалось в баллах по сложности добычи и нужности в походе. Ингредиенты – отдельно, они и оценивались дороже всего. Но найти что-то было достаточно сложно, не каждый их видит или понимает, что несколько волосков на колючем кусте принадлежат единорогу и весьма ценны. Самым простым для сбора были дрова, правда, их много тоже не унесёшь, а возле поляны уже после первых походов в начале сентября не было ни одной сухой веточки. Так что студентам приходилось использовать всякие чары облегчения веса и уменьшения, чтобы утащить побольше дров откуда-нибудь подальше. Ещё ценилось что-то съедобное: например, яблоки или дикие груши, мята для чая и пойманная дичь. В прошлую субботу Невилл притащил мёд в трансфигурированном из камня горшке, а потом ещё и оказалось, что этот камень – редкий природный поташ. Этот соляной минерал добавляют во многие зелья, но самыми известными его применениями были зелье для движения колдографий и как основной ингредиент противоожоговой мази. Как сказал Драко, именно добавление поташа способствует заживлению ожогов даже от драконьего огня. Если, конечно, сразу намазать.
Надо ли говорить, что кунаи, в качестве подсобных инструментов, пользовались огромной популярностью у студентов.
Походы на прошедших неделях разделили пофакультетно: то есть ходили где-то по пятьдесят человек третьих-седьмых курсов каждого из факультетов. С двадцать третьего на двадцать четвёртое, то есть с пятницы на субботу, была очередь Гриффиндора.
Алиса пообещала, что в эти выходные будет смешанный поход на целых две ночёвки, но туда пойдут лишь те, кто набрал индивидуально больше всех баллов на сборах, ходит в клуб самообороны, ну и по желанию. Мы с Драко, Невиллом и Чжоу записались. Блейз мог пойти, но отказался, причём, как мне кажется, только потому, что наша комната освобождается на все выходные, а он хотел кого-то позвать в гости из девчонок. Джинни и Рон хотели, но не набрали проходного балла. А вот Луна записалась, она вообще где-то нашла и притащила плетёную корзинку яиц фей, за которых ей дали целых восемьдесят баллов – они с шестикурсником и пятикурсником, которые вообще её брать не хотели, когда распределяли по жеребьёвке, заняли второе командное место. Парни-то вообще почти ничего не принесли и заработали вдвоём десять баллов.
По поводу нападения акромантулов я Алисе рассказал на следующий день после нашего эпичного сражения с гигантскими пауками – утром в воскресенье. Уже успел убедиться на Чемпионате по квиддичу, что у волшебников от страха зачастую отключаются мозги, и они только и могут, что орать и бегать. Так что разводить вечером панику в лагере, полном первокурсников, смысла не имело: наша поляна была окружена чарами, так что даже если бы нас кто-то и преследовал, то не смог бы пройти через защиту. Да и акромантулы в спину не дышали, а Деннис сам нарвался. Сказано было «не ходить», так какого попёрся? Думал, там от него в Запретном Лесу Смерти пряничный домик прячут?
Умница Невилл сказал, что усыпил Криви с помощью чар, а утром ещё раз напомнил, чтобы молчал в тряпочку и сидел на попе ровно, иначе влетит за то, что ползал там, куда сказали не ползать. Напугался-то пацан хорошо, но говорливости своей не утерял. А насколько я помнил, про акромантулов в Запретном Лесу никто никогда не заикался, но если Хагрид нам ещё на втором курсе сказал в ту сторону не ходить, значит, он о них точно знал. Да и ещё, как потом подтвердились мои догадки, поспособствовал размножению «бедных зверушек».
История с акромантулами выяснилась в понедельник, двенадцатого. У Хагрида в расписании было окошко между третьим и пятым занятием, а у нас по понедельникам были гербология, УЗМС и нумерология. Перед уроком мы договорились с нашим профессором, что придём к нему на чай в половину третьего.
Кстати, тот самый «эксперимент», о котором он говорил мне перед летними каникулами, у него получился. Оказалось, что Хагрид задумал скрестить огнекраба и мантикору. Как ему это в голову пришло – не знаю, но факт в том, что у него ещё и получилась эта задумка, и на наших уроках по УЗМС нам были представлены эти плоды фантазии и селекции нашего большого друга: «соплохвосты» – жутковатые гибриды, которые не походили ни на одного из своих родителей.
Насколько я понял физику или, точнее, биологию процесса, самке огнекраба была залита добытая Снейпом-сенсеем в Греции сперма мантикоры, и офигевшая «огнекрабиха» метнула под тысячу икринок нового вида. На самом первом уроке в начале года Хагрид предоставил нам десяток ящиков, в каждом из которых кишмя кишели эти только что вылупившиеся соплохвосты. Причём, для «только вылупившихся» они были уже довольно большими: дюймов по семь в длину.
Мантикор я видел в Греции: очень красивые и опасные существа, от них у соплохвостов разве что были «скорпионьи жала», и потом со временем их роста появилась хитиновая броня, которая приобретала более тёмный цвет. В начале они были совсем мягкие, противно-серовато-склизкие, невыносимо воняющие тухлой рыбой. Впрочем, запах не исчез и на этой неделе, разве что мы чуть принюхались и нашли в библиотеке освежающие воздух чары.
Вообще-то огнекрабов, родиной которых были тёплые острова Тихого океана, держали больше для красоты, чем для защиты: они походили на очень больших раков-отшельников, которые надевали на себя гладкий панцирь каури, только ракушка ещё и была с вкраплениями «живых самоцветов». Мы их проходили на третьем курсе. Панцирь у них был размером с котёл номер десять и, кстати, я видел в одной из волшебных лавок котёл из почти такого же панциря, видимо, декоративный. А ещё их ввозили в Британию в качестве деликатеса – это мне Драко рассказывал, он ел их мясо, сказал, что вкусно. Так вот, этот огнекраб, когда пугался, «выпёрдывал» огонь – по-другому и не скажешь. А соплохвосты имели на конце удлинённого хвоста с жалом что-то вроде открывающихся и закрывающихся устьиц, которые изрыгали огонь. Эти «устьица» были, впрочем, не только на самом хвосте, но и по телу, но гораздо реже. Пока они были мелкие, конечно, это был не совсем «огонь», скорее «пламенный чих», причём, это им помогало продвигаться вперёд: именно эта особенность, я так понял, и дала им видовое название.
На занятии в понедельник у них уже появились более прочные панцири сверху, словно тазики с дырками. Как таковой головы у этих мутантов не было, глаз мы тоже так и не обнаружили, зато пасть с острыми игольчатыми зубами нашли почти сразу. Хагрид поначалу и сам не знал, чем их кормить, но оказалось, что жрут они почти всё, что животного происхождения, но предпочитают тухлятинку.
В процессе «выкармливания и выращивания» мы выяснили, что у соплохвостов есть самцы и самки, одни пьют кровь, присасываясь присосками на «головобрюхе», а у других есть наросты, которыми они бьют током. Правда, кто из них самец, кто самка, было сложно пока опознать, но Гермиона выдвинула предположение, что самки пьют кровь, как и самки комаров: это нужно для какого-нибудь выведения потомства. Хагрид с ней согласился, и мы так и записали, что самки пьют кровь. Уже через три недели после «вылупления» многоногие монстрики достигали двадцати дюймов в длину, а также были агрессивны друг с другом: в ящиках-манежах каждую неделю становилось наполовину пусто. На уроке в понедельник мы насчитали только двести пятьдесят соплохвостов. Как оказалось, они бьются друг с другом насмерть и пожирают сородичей. Я оценивал их быстро увеличивающиеся размеры и радовался таким привычкам. А то, боюсь, Запретный лес не выдержит ещё и тысяч соплохвостов рядом с акромантулами, и в поход уже сходить будет вообще никак.
Мы с Драко, Невиллом, Гермионой и Алисой пришли на чай к Хагриду, и мы с ребятами как по нотам всё разыграли. Стали Алисе рассказывать, как потерялся Деннис Криви, что он ушёл в то место, куда нам сказали не ходить, и что мы обнаружили там акромантулов. Гермиона пришла подготовленная: нашла всё по этим паукам в библиотеке, прочитала нам мини-лекцию, насколько они опасны, как может разрастись колония, какой у них ареал обитания. Хагрид в итоге признался, что ещё в детстве, когда учился на третьем курсе, в «одном трактире» ему подарили яйцо.
При этом Хагрид так замялся, подбирая слова к тому, как же это яйцо к нему попало, что я заподозрил, что большое дитятко яичко попросту стащило. Наверное, он подумал, что оно драконье.
В итоге из этого яйца вылупился акромантул, который, наверное, считал, что Хагрид его мама или папа… Хагрид назвал паука «Арагогом», спрятал в сундук, привёз в школу и растил своего питомца где-то в одном из подземелий, подкармливая крысами. Скорее всего, как и мой Киба, от магии Хагрида Арагог обрёл сознание. А потом случилось несчастье с одной магглорождённой девочкой.
– Миртл Уоррен? – перебила тогда его Гермиона. Видимо, она поинтересовалась историей «Плаксы», про которую я ей рассказывал.
– Да, – кивнул Хагрид. – Она погибла, и в её смерти обвинили Арагога, подумали, что он – чудовище из Тайной комнаты, а оно видите, как оказалось. Арагог тогда успел сбежать в лес, а меня… – Хагрид шумно высморкался в свой клетчатый носовой платок размером со скатерть. – Но всё хорошо закончилось. Правда, палочки я лишился, но это ничего… Она мне не сильно и нужна вообще-то. Зато Арагог обрёл свободу, а потом я нашёл ему… самочку. И вырастил Мосаг в этой хижине, чтобы несколько лет назад выпустить её к Арагогу.
– Так вы сознательно развели колонию акромантулов совсем недалеко от школы? – потёрла переносицу Алиса.
– Они впадают в спячку и спят с ноября по апрель, – пробубнил Хагрид, – да и Арагог осторожен: его потомство охотится на западе в глубине Запретного Леса и не приближается к Хогвартсу. Никто до этого не заходил так глубоко, и Дамблдор всегда предупреждает, что в Лес без разрешения и сопровождения ходить нельзя. Не знаю, как так получилось с тем мальчиком – Деннисом. К тому же территорию от акромантулов защищают кентавры, мимо их поселения мы проходили, когда шли до поляны лагеря.
Когда семнадцатого сентября мы со Снейпом-сенсеем спустились в Тайную комнату к Годрику, я рассказал сенсею эту историю Хагрида, и он очень заинтересовался ядом акромантулов. К тому же он заметил, что при условии обретения сознания обоими родителями, вполне могло быть, что их потомство тоже обладает разумом и речью. Примерно, как произошло с Кибой, Гин и всеми их потомками.
– В конце концов, было бы тоже неплохо поставить их на «довольствие», как Годрика, и собирать ценный яд, – мечтательно протянул сенсей, пока набирал фиалы.
– Хогвартс тогда стал бы очень богатой школой, – заметил я. – У нас и меню, как мне кажется, стало более разнообразным, по сравнению с тем, которое было на первом курсе. Да и Гермиона говорила, что недавно новых книг купили в библиотеку.
– Тебе не кажется, Гарри. С меню – это мадам Помфри настояла. Просто у школы, наконец, появилось чуть больше средств для её рекомендаций по питанию студентов. И кроме новых мётел, которыми пользуются все, включая команды поддержки, и закупки книг, были обновлены теплицы. Профессор Спраут, между прочим, всё прошлое лето провела тут, чтобы самой наблюдать за установкой новейших оросительных систем, выписанных откуда-то с континента. В классе трансфигурации сделали ремонт, закуплены новые материалы для уроков. А я всё пытаюсь выбить, чтобы в лабораториях вместо простых парт установили специальные, с мраморными столешницами, – сказал сенсей. – Это бы намного снизило процент несчастных случаев на уроках и порчу школьного имущества. Мрамор инертен к любым зельям, особенно, если быстро убрать разлитое… Но это очень дорого. Дамблдор сказал, что, может, в следующем году, как накопим. Да и Попечительский совет стал жадничать, и из-за каждого кната приходится… Ну, не важно, – осёкся он.
Годрик заинтересовался, что же мы такое так бурно обсуждаем, и я рассказал ему про Арагога, Мосаг и их детей, которые живут в Запретном лесу, и идею сенсея тоже заставить их отрабатывать «жилплощадь». Годрик важно заявил, что пауки очень даже вкусные, а акромантулы вообще являются природной добычей василисков. Откуда-то они с одних земель, поэтому у акромантулов естественный страх перед представителями его народа. И дельно посоветовал, если идти в паучье гнездо договариваться, то нам следует взять с собой хотя бы немного его шкуры и яда, чтобы они нас боялись и не смели напасть.
– Если в ноябре акромантулы уже впадают в спячку, значит, надо с этим разбираться до приезда гостей, – выслушав мой перевод рекомендаций, резюмировал Снейп-сенсей.
И очень резко захотел в наш поход в Запретный Лес на этих выходных.
– Сегодня я наложу на каждого из вас «Империус», – начал наш урок ЗОТИ Шизоглаз. – Продемонстрирую его силу и проверю способность каждого сопротивляться этому заклинанию.
Кстати, от дедушки Драко пришёл ответ насчёт чар конфиденциальности, что такие чары в Хогвартсе вправе наложить как директор, так и любой профессор, это было принято ещё в каком-то лохматом году, когда студентов пороли и применяли магию в качестве наказания. Чтобы школяры не могли рассказать о методах работы младшим поколениям студентов, а обходились общими словами, и не кляузничали на учителей родителям, тоже магам, которые могли обидеться за любимое чадо и подкараулить какого-нибудь профессора где-нибудь в Хогсмиде. Такие чары, точнее, их вариацию, также использовали на экзаменах, чтобы невозможно было списать или посмотреть шпаргалки.
– Но, профессор, – пискнула Гермиона, – вы же сами сказали, что это нарушение закона и к людям такое применять недопустимо… Как же?..
– А ещё я сказал, что тёмным магам плевать на политесы и на людей, – хмыкнул Шизоглаз, заставляя парты отодвинуться в стороны, освобождая себе центр класса, впрочем, его голубой глаз неотрывно гипнотизировал Грейнджер. – Директор Дамблдор хочет, чтобы вы имели опыт и испытали воздействие заклятия на себе. Но если ты хочешь быть рабыней какого-нибудь волшебника и, пуская слюни, выполнять любые его прихоти, то, как хочешь. Дверь там. Кому ещё слабо? Может быть, ты хочешь выйти, Малфой?
Всё понятно, вызов брошен, все подростки, никому не будет «слабо», если даже и не хочется. Грубовато, но должно сработать. Вот и Драко тут же чуть покраснел и мотнул головой. Я поднял руку.
– Да, Поттер? – чуть удивился Шизоглаз.
– Профессор Моуди, а вы расскажете нам о контрзаклинании к империусу до того, как будете заколдовывать? Это должен сделать другой маг, например, твой друг, или ты можешь сам себя расколдовать?
– Хм… Сам себя расколдовать ты можешь лишь собственной волей и сопротивлением желаниям напавшего на тебя, – ответил он. – Но существует заклинание «Финита Империо», которое прекращает действие империуса.
– Но разве тогда не проще, скажем, каждый день накладывать это заклинание друг на друга, с другом или товарищем, чтобы точно не быть под империусом? – спросил я. – Договориться с кем-то и…
– Во время войны нельзя доверять никому, Поттер! – гаркнул Шизоглаз. – Если ваш друг находится под заклятием, а вы попросите его о контрзаклятьи, то он может наложить на вас империус, или проклясть, или ещё что-то. Постоянная бдительность! Маг не может доверять настолько, чтобы подставиться под чужое неизвестное заклятие. Лично у меня, как и у многих бойцов, сразу срабатывает щит. Поэтому, несмотря на то, что контрзаклятье существует, достаточно тяжело наложить его на другого человека, если не вы его заколдовали. Это понятно? Никогда не позволяйте наставлять на себя палочку и сами не наставляйте, если не хотите нападать!
– Да, профессор, – кивнул я, задумавшись.
– Итак, идём по списку, – заглянул в журнал Шизоглаз. – Браун, Лаванда, выходи вперёд…
========== Часть 3. Глава 5. Плохой человек – хороший человек ==========
1 октября 1994 г.
Шотландия, Запретный лес
– Я возьму с собой Поттера, мне нужен кто-то, кто будет таскать инструменты. Тем более гриффиндорцев и так слишком много, это уравняет шансы других факультетов, – заявил Снейп-сенсей в лагере на распределении поисковых команд.
– Но так нечестно! – зашептались наши. – Гарри лучше всех всё находит! Слизерин опять хочет сжульничать!
Другие, впрочем, не особо возражали. Выиграть хотелось всем, тем более Алиса пообещала, что пять победителей по индивидуальному зачёту получат в награду персональные наградные значки и небольшие призы. А факультет, который соберёт больше всего в общем зачёте – кубок в Зал Наград и очень большой торт, заказанный в «Сладком королевстве».
– Гриффиндор может взять не качеством, так количеством, – хмыкнул сенсей. – Поттер, за мной!
За спиной я услышал ропот.
– Успокоились все! – сказала Алиса. – Пусть профессор Снейп забрал лучшего из вас, но теперь вы должны постараться и показать себя. Докажите Гарри, что на вас можно положиться и вы не подведёте его и свой факультет…
Наши радостно завопили так, что с соседних деревьев взлетели вороны.
Мы с сенсеем двинулись строго на запад.
– Ого! Сколько тут лещины, да такой крупной! И совсем нетронута! – примерно через два километра от лагеря заметил я кусты орешника, которые росли под огромным толстенным каштаном. – Смотрите, сенсей, тут и каштанов полно. А там, ближе к Хогвартсу, всё собрано, мы только немного найти смогли, чтобы испечь. И то пришлось на деревья повыше лезть.
– Кентавры тоже хотят что-то кушать и делают заготовления на зиму. Они любят и орехи, и каштаны, да и желудями не брезгуют… – пробормотал сенсей, настороженно осматриваясь. – Видимо, здесь уже территория акромантулов, и они нападают на лакомок. И волшебная рябина тут растёт. И грибы, которые олени любят… Кентавры их тоже собирают. Будь наготове. Согласно карте, которую сделал кто-то из моих предшественников, там дальше должна быть сухая лощина. Удобное место для колонии. А ещё там встречался поташ.
– Да, – согласился я, выхватив из ножен палочку.
Мы продвинулись дальше. И на самом деле деревья стали реже, а уклон изменился, из прелой земли, покрытой разноцветными листьями грабов, дубов, ясеней, клёнов и каштанов, всё чаще выступали крупные валуны.
По кустам зашуршало.
– Акромантулы размещают свою липкую паутину на земле, в углублениях, между корней деревьев, создавая ловушки для зверей, так что смотри под ноги, – напомнил Снейп-сенсей. – Кажется, за нами уже следят.
– Овраг глубокий, – оценил я. – Может, воспользуемся мётлами? Или захватим одного, чтобы проверить, насколько они разумны? Пусть покажет, где гнездо.
– Неплохо придумано, – согласился сенсей и резко выстрелил каким-то невербальным заклинанием в кусты.
К нам подтащило паука, который упирался всеми восемью ногами. Сразу как-то «Круцио» от Шизоглаза вспомнилось.
На свету акромантул был даже симпатичным, мохнатеньким таким и немного полосатым, со светлой, серой и чёрной шерстью. Наверное, если замрёт, то в сумерках и в темноте такого очень сложно различить из-за такого окраса. Два глаза у него были большие-пребольшие и круглые, почти на всю мордочку, в них, как мне показалось, сияли печаль и обречённость. Ещё два глаза – поменьше – располагалось сбоку, и четыре – совсем как пуговички, кучкой были там, где мог бы быть нос. Под пушистыми светленькими «усами» у него были жвала, которые он оголял и усиленно щёлкал, стараясь нас напугать. Испугаться в принципе было чего: жвала были похожи на зубы, когти и крюки одновременно, такими подцепить и рвануть на себя, и мало не покажется. Зато спрячет в меховые ножны и прямо медвежонок. Неудивительно, что Хагрид на такую «зверушку» умилялся.
– Этот ещё мелкий, его жвала яд не выделяют, – удерживая сопротивляющегося паука магией, поковырял его челюсти кунаем Снейп-сенсей. – Нужна половозрелая особь. Поэтому этот яд такой дорогой и ценный для таких часто встречающихся магических существ, как акромантулы.
– Прислушайтесь, кажется, он что-то говорит, – посоветовал я. Наш пленник действительно пытался что-то сказать, но его голос заглушало его же лязганье жвал.
– Успокойся, малыш, перестань щёлкать и скажи, – посоветовал я, доставая из мини-печати усыплённую крысу, которую я специально поймал для этого дела. – Хочешь перекусить?
Сыграем в игру «Добрый ученик и злой учитель», точнее «Плохой человек – хороший человек», вряд ли акромантулы различают ещё и статус. Да и к тому же, если у него нет яда, значит, его добычей является всякая мелочь типа крыс, белок, бурундуков, хомяков и других грызунов Запретного Леса.
Чёрные глаза, кажется, ещё больше округлились и явно уставились на крысу, которую я держал за хвост.
– Дай! – очень отчётливо услышали мы.
– А что-то ещё ты говорить умеешь? – покачивая крысой, как маятником, спросил я. – Знаешь, кто мы?
– Вы л-люди, – клацнул жвалами акромантул. – Нельзя нападать на людей. Арагог ругается. Но Арагог скоро умрёт. Тогда будет можно.
Я отдал ему крысу, и мы с сенсеем с интересом понаблюдали за трапезой, точнее, как наш пленник быстренько протолкнул крысу в глотку, помогая себе передними маленькими лапками и челюстями.
– И кто будет главным после Арагога? – спросил Снейп-сенсей.
– Мосаг, – ответил нам акромантул. – Она большая и сильная. Она – мать.
– Мосаг живёт в лощине? – спросил я.
– Нет, там живёт Арагог и мы, – всё более уверенно говорил паук. – Мосаг живёт дальше, за камнями и холмом. Она сделала гнездо в поваленных деревьях. Они с Арагогом спариваются раз в год, летом, когда тепло-тепло. Мосаг делает кладку. Но выживают только самые сильные. Арагог говорит, потому что тут холодно и нет Хагрида, который бы делился теплом. В моей кладке выжил я, ещё один брат, ещё брат, сестра, ещё сестра и ещё брат.
