Текст книги "Месть дракона (СИ)"

Автор книги: katzi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Да, я тоже так думаю.

– Давай выйдем, – направился в коридор.

– А тебе ничего не сделают за это?

– Мы недалеко, – зашел за дверь.

Девушка поспешила следом. Стала рядом. Рыцарь тяжело выдохнул:

– Ванда, ты знаешь, что происходит?

– Что?

– Он любит тебя.

– Да, я заметила… – сложила руки на груди, отведя взгляд. – Честно – я не заинтересована в нем, – посмотрела на Карла.

– Это так важно? Не ты, так другая. Что ты сделала с моим господином? – мучительно выдал. – Он по борделям ходит, – бессильно взмахнул на дверь. – Он… Ванда, ты его испортила. Ты забрала его у меня… – приложил кулак к сердцу.

– В смысле “забрала”? – озадачилась.

– За последние пару дней он смотрит на меня так, будто я ему чужой, будто даже не друг. Ванда… Что ты с ним сделала?

– Последние пару дней у него другие заботы. Ты заметил сколько он пьет? Думаешь он бы пил по пустякам?

– А женитьба? Это же твоя идея.

– Просто пойми: со стороны видно, что он какой-то не такой. То, что у него глаза сверкают при упоминании Немого Господина я вообще молчу. Оно конечно понятно, что восхищение, но всё равно.

– Ванда… Он теперь на женщин смотрит как на… Сама понимаешь как на кого. Раньше он таким не был.

– Он жениться собрался. Ему надо привыкать к обществу женщины.

Тот отвернул голову, сжав губы:

– Ты просто забрала его у меня. Я тебе ничего не сделал, чтобы ты так поступала со мной, – обошел ее и вернулся на пост.

Девушка провела взглядом. Поспешила следом. Подошла:

– Я его не забирала.

– Пожалуйста, не разговаривай со мной. Я несу службу, – нашел Давида глазами и начал следить за тем, чтобы все было в порядке.

Та вздохнула и пошла в другой конец зала, ближе к Генри. Неожиданно ее пригласили на танец, та отказалась. Завязался диалог.

После бала девушка пошла к себе, однако неожиданно заблудилась и оказалась совсем в другом крыле замка. Попытки выйти отсюда к своей комнате приводили ее только в бо́льшее непонимание где она находится. Вдали послышался голос. Надеясь, что этот неизвестный поможет ей, Ванда двинулась к нему. С каждым шагом слова становились чётче, ее шаг медленней и тише. Были слышны хлопки. Подошла аккурат к двери, что была закрыта недостаточно плотно.

– Ах ты! – злобно кричал знакомый мужской голос. – Как ты посмел такое сказать маркизе Островской? Подлец! – хлопок. – Выродок! – хлопок. – Как у тебя язык повернулся? – пауза и злобный хлопок. – Ещё говорить не научился, а уже умничаешь? – хлопок.

Ванда шокированно замерла. Прижалась к стене.

– Подлец! Всю семью опозорил! – хлопок. – Сам ничего не знаешь, так других учить пытаешься? – хлопок. – Только попробуй пискнуть! Что ты ревешь? Что ты слезы пускаешь? Ты мне дочь, чтобы рыдать? Подбери свои слюни, размазня! Видимо мало лупил в детстве, раз вырастил такое! – гневный хлопок ремнем по ягодицам.

Генри отчаянно хекнул, выдавая наружу одно лишь дыхание, без намека на голос.

– Позорище! – хлопок. – Только женитьба тебя и спасла! Ничтожество! – хлопок.

Женские глаза забегали по полу. Ванда не знала, что ей сейчас сделать. Даже просто слушать это было страшно, не говоря уже о том, чтоб заглянуть и прекратить побои.

– Мелкий выродок! – хлопок.

Граф уже выдохся, о чем говорила его злобная отдышка. Генри просто плакал. Молча и лежа животом на собственной кровати. Он сжимал подушку и пускал натужные слезы, лишь мечтая о том, чтобы отец закончил.

– Пианист! – злобно ударил. – Хоть музыкой не посрамил, идиота кусок. Еще раз скажешь такое – до полусмерти отлуплю. Понял? – смотрел на реакцию. – Я у тебя спрашиваю! – лупанул. – Тебе понятно?!

Мальчик начал быстро кивать.

– Одному богу известно как Ванда узнала про тебя. Сама пришла ко мне и попросила вылечить. А ты ее дар не ценишь! – ударил. – Был немым – молча кивал, научился говорить – сразу пререкаться начал! – удар. – Неблагодарный! – удар. – Невоспитанный! – удар. – Выродок! – удар.

Подушка уже вся была в соплях, слезах и слюнях, от того, что Генри ее кусал. Граф злобно осмотрел дрожащего ребенка:

– Радуйся, что я выпил сегодня, – встряхнул рукой, – бью не сильно. Спи, выродок, – взял свечу со стола и направился к двери.

Ванда, услышав его шаги, на носках побежала вправо, куда нет обзора при открытой двери. Дунула на свечу в руках. Граф скоро вышел. Девушка затаилась, полностью застыла. К счастью, мужчина развернулся, закрыл дверь и пошел в другую сторону. Спустя время начал подниматься по лестнице. Ванда зажала фитилёк пальцами, тут же зажгла свечу и одернула руку. Тихо направилась к двери знакомого. Аккуратно подошла. Приоткрыла. Изнутри доносилось лишь сбитое дыхание. Открыла дверь, осветила комнату и тут же закрыла за собой. Укромное жилище Генри выглядело так, будто тут жил не наследник самого богатого графа, а конюх. Простая мебель, голые стены, хлопковые простыни и худой матрас из соломы. Мальчик продолжал беззвучно плакать, не замечая чьего-то присутствия внутри. Он был в рубахе и спущенных штанах, что открывали измученные синие ягодицы, на которые даже смотреть было больно, не говоря уже о возможности сидения.

Девушка тихо подошла и поставила свечу на тумбу, присела на край бедной кровати. Мальчик вздрогнул, ощутив чье-то присутствие. Затих, сжался, напрягся всем телом. Ванда же просто начала гладить его спину, ласково, успокаивая:

– Тихо, Генри… Это Ванда… Не бойся…

Тот испуганно покосился на нее заплаканными глазами.

– Чщ… Тихо… Я с тобой… – повернулась к его ягодицам. – Закрой глаза, тебе может быть больно, – направила одну руку к ушибам.

Мальчик, заметив все это, отчаянно отвернулся и продолжил плакать, понимая, что нанасение ударов теперь продолжится и от Ванды. Она же была такой хорошей… Девушка положила на его истязанную кожу руки и начала исцелять, избавляя его от любой боли и этих ужасных синяков. Генри дрожал, потрагивал и постепенно успокаивался, начиная снова чувствовать себя человеком. Когда Ванда закончила, мальчик уже не плакал, а только вытирал слезы с щек, опираясь на руку. Повернулась к нему: – Твой отец часто так издевается над тобой?

Тот жалобно кивнул, начав подтягивать штаны. Когда оделся, сложился в клубочек и уперся спиной в стену рядом с гостьей. Ванда подсела, обняла и начала гладить, успокаивать. Поцеловала в плечо:

– Почему ты живёшь тут? – осмотрела комнатушку.

– Его Сиятельство, – тихонько начал сквозь дрожь, – не хочет, чтобы я жил как мои братья. Он говорит, что я не его сын. Он говорит… – начал вздрагивать.

– Тише, тише… – обняла крепче. – Сейчас я с тобой… Всё хорошо… Твой отец сейчас не придет…

– Он говорит, что я недостоин, – продолжил, всхлипывая. – Что я плохой сын, что плохой боец, что плохой арифметик… – втянул сопли. – Что я плохой… – начал тихонько реветь, настолько тихо, что почти беззвучно.

Девушка поцеловала в волосы:

– Поехали с нами. Мы с Давидом направляемся к Немому Господину.

– Немой Господин? – взглянул на нее. – Кто это? Он кто-то важный? – наивно выдал.

– Это лучший фехтовальщик, – поцеловала в висок.

– Он правда немой?

– Да, – погладила кудрявые волосы. – Он не говорит ни слова, скрывает свое лицо и побеждает каждого, кто осмелиться с ним сразиться… Эго считают легендой…

– Он правда немой? Как он мог чего-то достичь?

– Немой Господин никогда не разговаривает. Ему нелегко, его часто обижали, он постоянно проигрывал в дуэлях и выглядел как оборванец. Но он не сдавался и постоянно боролся. Именно поэтому он стал непобедимым воином, которого считают легендой, – спустила руку на плечо.

Тот шмыгнул носом:

– Ты меня не обманываешь? Такой господин правда существует?

– Да. У него тоже был очень сложный период в жизни. Он как-то попал на пиратский корабль. Та боль, унижение и использование, которые он терпел, заставили его стать жестким и безпринципным. У него скверный характер, но его неспособность говорить и мастерство сделали его легендой. Сейчас им восхищаются все мальчишки на улице и во дворце.

– Но я не боец, – отвел взгляд. – Я не умею фехтовать. Я боюсь оружия, – сложился в плотный клубок. – Мне никогда не стать таким же как он. Я просто выродок моей семьи… – начал всхлипывать.

– Генри, – легонько встряхнула. – У тебя есть талант. Ты – пианист. Твоя игра на рояле зачаровывает. Ты лучших музыкант из всех, кого я встречала.

– Музыканты не могут быть знаменитыми. Кому нужны музыканты?

– Генри… – встряхнула. – Пойми ты. Ты уже известен, тебя уже любят.

– Ты обманываешь, – спрятался.

– Нет, я серьезно. Знаешь, что первое я узнала о тебе? Не то, что ты немой или знатного рода, а то, что ты “неуловимый Казанова”. Красавец, которого никто не может поймать. Скромный похититель женских сердец.

– Ты врешь. Я не могу кому-то нравится.

– Тогда как Леона влюбилась в тебя?

– Не знаю. У меня богатый отец. А она королевская дочь. Королю нужны деньги моего отца.

– Ты неправ. Она влюбилась в тебя неуловимого, а не богатого. Она обижалась на тебя из-за того, что ты не общаешься с ней, а не из-за того, что не катаешь на породистых лошадях. Она влюбилась в человека, а не в сундук с золотом. Сам подумай о чем думают девочки ее возраста. Разве им важна политика?

– Нет.

– Она любит тебя, Генри.

– Я всё ещё плохо верю во все это. Немой Господин, Леона… Ты красиво рассказываешь, но я не ты. Я не могу заявиться к кому-то и сказать, что я сын моего отца.

– Ты не просто сын. Не надо говорить, что ты только сын влиятельного человека и все. Если твой отец не верит в тебя как в своего ребенка – пусть.

Тот пустил слезы.

– Ты можешь стать отдельным. Ты можешь стать не “сыном графа Поднебесного”, а “Генри Поднебесным”. Ты способен быть самодостаточным.

Мальчик расплакался.

– Генри, – ободрительно качнула, – ты чего?

– Я не хочу быть отдельно… Я хочу быть его сыном..! Я хочу, чтобы он признал меня… – сквозь горькие всхлипы протянул. – Я хочу, чтобы он представлял меня всем как своего первенца… Я хочу, чтобы он гордился мной, а не стыдился меня..! – сжался, покрываясь дрожью.

– Но Генри… – погладила. – Он признает тебя только когда другие увидят в тебе что-то, когда другие тебя признают лучшим…

– Они и так это знают! – посмотрел на нее. – Все мне говорят как я хорошо играю! Мне это что-то дает?! Даже отец признает, что я неплохо играю! Но он не называет меня сыном! Он называет меня выродком! – закрыл глаза, заплывающие слезами и болью.

Ванда тут же его обняла, прижала к груди и начала успокаивать. В этом случае, она просто не знала чем ему помочь. Оставалось лишь сочувствовать. С трудом успокоив Генри, девушка спросила есть ли у него какое-то украшение с рубином, что может касаться кожи. Мальчик достал перстень. Ведьма взяла его, наложила на камень заклятье и сказала надевать его каждый раз, как граф решит его ударить, касаясь при этом самого рубина. Поцеловала в лоб, сказав, что это его защитит. Поднялась, пожелала спокойной ночи и направилась к двери.

– А свеча? – спросил знакомый.

Та обернулась.

– Забери ее, а то отец заподозрит, что у меня кто-то был. Это ему очень не понравится.

– Я думала со свечой тебе будет спокойней спать, – направилась к тумбе.

Взяла подсвечник. Мальчик наблюдал:

– Ванда, – взял ее запястье, глядя в глаза, – спасибо, что пришла ко мне.

– Я ничего не сделала, – печально взглянула на него. – Я не остановила твоего отца…

– Если бы он увидел тебя, – сжал запястье, – ты бы не спаслась. Давид бы не спас тебя. Ты очень хорошая. Не просто так Леона полюбила тебя.

– Я не идеальна, – забрала руку. – И я творю не только добро. В полдень ты узнаешь, что я имею в виду, – наклонилась и поцеловала его в лоб. – Спокойной ночи, Генри, – выровнялась и пошла к двери.

Вышла, печально закрыла за собой и вздохнула, глядя на древесину. Посмотрела по сторонам. Пошла к другой лестнице. Минут через десять блужданий наткнулась на чью-то служанку, что наконец сказала куда идти и помогла выбраться из этого лабиринта. Придя в комнату, девушка разделась, легла под одеяло и затушила свечу.

Давид тем временем еще не собирался спать. Мало того, он даже не разделся. Молодой человек продолжал сидеть в парадном за столиком в своих покоях и медленно пить вино, ожидая, когда наконец к нему придут. Скоро послышался стук в дверь. Принц поднялся, оставив кубок возле кувшина, и направился к выходу: – Заходите!

Дверь открыл Карл, что был уже в простых рубашке и штанах. Вошел. Прикрыл за собой:

– Звали, Ваше Высочество? – опустил руки вдоль тела.

– Конечно звал, – не убавляя напора подошел к нему.

Знакомый начал отступать. Скоро уперся в дверь. Давид стал вплотную, положив левую над его головой. Правой запер покои на ключ:

– Я думал не дождусь тебя.

– Я сомневался стоит ли приходить.

– Конечно стоит. Я же твой будущий король, – расслабленно улыбнулся.

Карл что-то почувствовал. Нахмурился:

– С какой целью Вы звали меня?

– Я хочу, чтобы ты раздел меня, – усмехнулся. – У нас впереди поход, который неизвестно сколько продлится. Как думаешь, – с серьезным видом приблизился, – чего я хочу?

– Хм, на Вас слишком много одежды, мой король, – довольно улыбнулся.

– Вот это я и имею в виду, – убедительно кивнул.

========== Поход – 15 ==========

Утром, во время завтрака, за столом завязался диалог сына с отцом.

– На бал приехало много семей, – начал Леонид, отделяя мясо от кости. – Ты выбрал себе кого-то?

– Мне понравилась дочь маркиза Озерного. Очень воспитанная и интеллигентная особа, – взглянул на короля, взяв кубок с вином.

– Да, красивая девушка, – заметила мать, что лишь ковыряла вилкой в пище.

Давид заметил это:

– Матушка, почему Вы не едите?

– Нет аппетита, – отложила прибор и осмотрела блюда. – Уже который день вся пища на вкус будто солома.

– Тебе нужно поесть, – посмотрел на нее муж. – У тебя и так организм слабый ещё.

– Действительно матушка. Вам нужно поесть.

– Не хочу.

Король вздохнул, перевел взгляд на принца:

– Ты надолго уезжаешь?

– Без понятия, – вернулся к трапезе. – Если Немой Господин согласится учить меня в замке – я тут же вернусь.

– А если нет?

– Тогда буду учится там.

– Это может занять больше нескольких месяцев.

– Не отрицаю. Но это Немой Господин, – поднял лицо. – Даже месяц с ним стоит года обучения с другими учителями.

– Твой выбор супруги окончательный?

– Нет. Мне понравились ещё дочери графа Шерстистого, герцога Подневольного, короля Феодора и маркиза Холодного. У них красивые отпрыски.

– Короля Феодора? – заинтересовалась мать. – Нам его крови не нужно.

– А с ним что-то не так? – повернулся к ней Леонид.

– Он мой троюродный дядя. Я против кровосмешения.

– Западным королям всё равно на родство. Там родные братья на сестрах женятся.

– И посмотри к каким уродствам они пришли всего за несколько поколений. Наша семья не славится чем-то подобным. Посмотри на девочек, – указала на них, – красавицы. Нам кровь Феодора не нужна.

– Тогда любую из других девушек рассматривайте, – выровнялся принц. – Они все мне понравились.

Родители взглянули на отпрыска. Король повернулся к жене:

– Маркиз Озерный неплохой вариант. У него хорошие и богатые земли.

– И слабая армия, – возразила Кларисса.

– Хорошая армия у герцога Подневольного. Но ты посмотри на его род. У него половина семьи убита другой половиной семьи. Мне не нужна чья-то кровь в замке. Если у нас будет его дочь – герцог тут же приложит руки и к государственным делам, куда я его пускать не хочу.

– А граф Шерстистый? – следил за разговором Давид.

– Граф Шерстистый мне уже больше нравится, – выразилась Кларисса. – У него и войско и земли неплохие.

– Да, человек хороший, – откинулся на спинку король. – Такого и в совет пустить не страшно. Но я тяготею к маркизу Холодному, – осмотрел семью. – Его слово весит больше графа, да и земель у него больше.

– У Холодных очень своеобразный нрав, – выразилась королева.

– Зато им верить можно, – взглянул на нее король. – К нраву и привыкнуть можно.

– Холодные чем-то заслужили Ваше почтение? – осмотрел их ребенок.

– Это такие люди, – начал отец, – что даже когда все союзники разбегутся, Холодные останутся рядом, ещё и победить помогут, – взглянул на сына. – Они не славятся добротой, зато славятся преданностью.

– И красотой, – добавил принц. – У них красивая дочь.

– Значит ты женишься на ней. У тебя возражения есть? – повернулся к жене.

– Нет. Их кандидатура меня тоже устраивает.

– Значит уже сегодня сообщу маркизу наше решение, – взглянул на Давида. – Свадьбу сыграем, когда вернешься.

– Через неделю позле возвращения.

– Несомненно.

– В таком случае, может быть, пока меня не будет, мы объединимся с Поднебесными? – взглянул на Леону. – Речь Генри уже различима и с ним можно спокойно разговаривать, – повернулся к королю.

– Он все ещё делает ошибки в словах, да и на людях ведет себя странно. Лучше пока повременить. К тому же, свадьба бесполезна, пока Леона ещё не созрела. Не волнуйся, когда придет время – всех поженим, – усмехнулся и взял кубок. – Или ты не хочешь посмотреть на их свадьбу? – отпил.

– Хочу, но Вы ведь знаете, что после этого празднования, моя будущая супруга может передумать выходить за меня, – усмехнулся.

– Бросал бы ты так напиваться. Молодой ведь. Зеленый.

– Я просто люблю вино, а на свадьбе Леоны оно точно будет лучшим из лучших, – поднял кубок, посмотрев на сестру. – За твоего жениха.

– За Генри! – радостно выдала та, подхватив свой бокал.

Ванда позавтракала отдельно. Собрала все свои вещи в сумку, оделась в старое и вышла к воротам. Там уже ждали несколько вооруженных и одетых в латы солдат с лошадями. Девушка нахмурилась, нашла глазами Карла и подошла к нему. Молодой человек как раз проверял ремни на седле.

– Эй, – стала сзади, – а кто это? – показала на остальных.

Тот обернулся, взглянул на коллег и повернулся к девушке. Настроение его было хорошим.

– Это королевская гвардия. Мы будем сопровождать и охранять принца.

– Его убить хотят? Зачем столько охраны? – осмотрела бойцов.

– Не так уж и много. Тем более мы едем через леса в которых могут жить беглые крестьяне. Лишняя охрана не помешает.

– Когда я шла к вам, – повернулась, – мне говорили, что короля очень любят. Так может не надо столько гвардейцев брать?

– Ты имеешь что-то против?

– Просто сам подумай, как эту толпу с мечами воспримет народ к которому мы едем. Да они нас стрелами встретят. Тем более на лошадях, – посмотрела на коня. – Это выглядит больше как нападение, – вернулась к Карлу, – а не как дружественный визит.

– Мы едем в Дикие земли. Там воины лишними точно не будут.

– Мы же не нападать едем.

– Зато местные нападать любят. Успокойся. Десяток рыцарей это не так уж и много для охраны в тех землях.

– Похоже мне тебя не переубедить, – сложила руки на груди.

– Хах, в этом ты права. Можешь идти к своей лошади. Как только принц выйдет, мы поедем.

– Я не умею ездить верхом.

– Не умеешь? – озадачился. – А как ты ехать собралась?

– Давид сказал, что я к нему сяду.

Собеседник пару секунд недовольно молчал, после выдал:

– Ты знаешь как это со стороны выглядит?

– Не очень хорошо?

– Так, будто у вас роман.

– Ты же знаешь, что это неправда.

– Да, знаю. Убедился этим вечером, но я против, чтобы вы ехали вместе.

Другие гвардейцы тем временем решили подслушать любопытный разговор.

– И что ты предлагаешь? Одна я не смогу ехать.

– Тогда со мной поедешь.

– А ЭТО как будет со стороны выглядеть?

– Так, будто я отбиваю тебя от Его Высочества.

– Да нет у нас с ним ничего.

– Это ты остальным скажи, – кивнул на воинов.

– Мне ещё доказывать кому-то что-то надо? – возмутилась.

– Нет. Со мной поедешь или с ним? – деловито сложил руки на груди.

Ванда отвела раздраженный взгляд:

– С тобой, – посмотрела на него и недовольно подошла к седлу.

Взялась за его края, поставила ногу на стремя и оттолкнулась от брусчатки. Конь тронулся. Карл тут же схватил его за узду и остановил, взглянул на женские попытки забросить ногу:

– Ты вообще когда-то сидела на лошади?

– А что? Видно, что нет? – устало спрыгнула на землю, посмотрела на него.

– Да, видно.

– Так может поможешь?

– Помогу конечно, но мне интересно как ты вообще такую поездку выдержишь. На лошади кататься не тоже самое, что просто сидеть, – подошел.

Та наблюдала, поставила ногу на стремя. Карл взял ее за талию и помог с прыжком. Девушка мгновенно обхватила седло, с трудом подняла ногу на лошадиную спину и перенесла на другую сторону. Устало выдохнула, лежа на седле. Выровнялась. Уселась. Конь пошел вперед. Ванда испуганно выпучила глаза и схватилась за переднюю луку. Карл быстро взял узду, остановив лошадиную прогулку и посмотрел на знакомую: – Это будет долгая поездка.

– Это уж точно, – нервно кивнула, глядя на стриженную гриву.

Скоро вышел Давид в похожих доспехах. Ему подали своего жеребца. Гвардейцы седлали лошадей. Ванде пришлось подвинуться на холку. Облокотилась сзади на холодные латы и схватилась за такие же запястья, что взяли поводья. Дыхание Карла обжигало правое ухо:

– Ничего личного, Ванда. Просто так получилось, – ударил коня пятками по животу и девушку краем доспеха в копчик.

Начали разворачиваться.

– Н-ничего страшного, – нервно выдала, глядя только на лошадь. – Просто не урони меня, – сжала его руки крепче.

Принц, заметив эту близость, нахмурился. Гвардейцы построились по два в ряд. Свободное место оставалось как раз рядом с Карлом, в четвертом ряду, слева. Давид подошел, стал, взглянул на ведьму, рыцаря:

– А не слишком ли вы близко друг к другу, уважаемые?

– Извините, но Ванда сама пожелала ехать со мной, – посмотрел на него Карл.

– Ванда? – обратился к ней.

– Давайте поедем уже? – беспокойно выдала.

– Поедем, – кивнул принц и перевел взгляд на знакомого: – У меня с Вами будет серьезный разговор сегодня вечером. Один на один, – посмотрел вперед.

– Вы слишком ревнивы, – выдал тот и перевел взгляд на ворота.

– Моя ревность небезпочвенна.

Карл возмущенно повернулся к нему:

– Этим вечером точно будет дуэль.

– О чем я и сказал только что, – раздраженно посмотрел на него.

Приятель злобно отвернулся. Принц ещё пару секунд глядел на него, после перевел взгляд на первых в строю:

– Командир! Все готовы? Мы можем ехать?

– Да, Ваше Высочество.

Ворота открылись. Лошади одна за другой начали выходить. Когда тронулся четвертый ряд, Ванда с еще бо́льшим усердием сжала руки наездника ладонями и плечи лошади ногами. Около часа девушка сидела молча и очень нервно, чувствуя как качается ее тело вместе с этим непредсказуемым животным. После, когда они давно покинули город, обернулась на Карла: – Я хочу слезть. Можешь остановиться?

– Устала?

Его лицо было настолько близко, что они могли ненароком поцеловаться. Давид заметил это. Раздраженно оскалился:

– Чем вы занимаетесь?

Ванда повернулась к нему:

– Ваше Высочество, лучше уж я буду распугивать людей своим видом или бежать за Вами, но на лошади я ехать не могу.

Давид посмотрел на первый ряд:

– Командир! Остановитесь!

Гвардейцы один за другим натянули поводья. Остановились. Карл и Ванда переглянулись. Рыцарь слез, протянул к девушке руки и приготовился ловить. Наездница с трудом подтянула левую ногу к себе и перенесла ее через холку. Конь тронулся с места. Девушка выпучила глаза. Потеряла опору, равновесие и ожидаемо упала, испуганно протянув к знакомому руки. Тот резко поддался вправо. Словил, опустил и почти выровнялся, как родной же конь толкнул их боком, направившись к сочной траве на обочине. Парочка тут же упала, с железным грохотом и женским визгом. Коллеги встревоженно посмотрели на них. Карл устало выдохнул, посмотрев на небо. Ведьма однако не была такой безмятежной.

– Мои ноги… – с кислой гримассой схватилась рукой за промежность, лежа на знакомом. – Мои бедные ноги…

Воин посмотрел на нее:

– Живая?

– Мои ноги… – упала на его доспехи лицом.

– Ходить можешь?

– Черта-с два я снова сяду на лошадь, – жалобно положила руки на его плечи.

– Чем вы там занимаетесь? – раздраженно выдал принц и повернул жеребца к ним, приблизился.

Заглянул за соседнего коня.

– Создаём причину для ревности… – негромко ответила девушка.

– Если он не прекратит, – опустил голову на траву Карл, – я с горяча могу его реально поранить.

– Прекрати. Когда ты остынешь, никто из вас не будет рад этому ранению.

– Это точно…

– О чем вы шепчетесь? – выдал Давид. – Нам дальше идти надо.

– Идите без меня, – громче ответила Ванда. – Я вас догоню, – устало выдохнула.

– В смысле “догонишь”?

– Тут одна дорога?

– Да.

– Значит догоню и напугаю. У меня ноги болят. Я никуда не пойду, пока не отдохну.

– Ты хочешь привал?

– Дорогой принц, – раздражённо обернулась, – ты знаешь с какой скоростью я летаю? Я вас догоню и обгоню ещё. Идите. Тут одна дорога, значит я вас не потеряю, – повернулась к Карлу. – Иди, – перекатилась на траву. – Со мной ничего не случится. К вам же я как-то дошла без повреждений…

– Ты уверена? – приподнялся рыцарь.

Та глянула на него:

– Мне и тебя в жабу превратить?

– Нет, – встал. – Мне и человеком хорошо.

– Значит не задавай глупых вопросов. У меня ноги болят. В синяках вся, – положила руки на внутренние части бёдер, жалобно скривившись. – Я догоню вас.

– Тогда быстрее отдыхай, – обеспокоенно выдал принц. – Я волноваться буду, если тебя долго не будет, – вернулся в строй.

– Не волнуйся, – отложила руки в стороны, – со мной всё будет хорошо.

– Да, – выдал Карл, подойдя к коню. – Скорее догоняй нас, – поставил ногу на стремя, взялся за луки и запрыгнул в седло.

– Догоню… – закрыла уставшие глаза.

Гвардейцы ещё раз посмотрели на нее и пошли дальше, поочередно оглядываясь. Совсем скоро, топот копыт удалился настолько, что его перестало быть слышно. Ванда отдыхала ещё полчаса.

– Чертовы лошади… Как же больно… – устало оперлась на руки и села.

Посмотрела вправо, влево. Вздохнула и с трудом поднялась. Сняла плащ. Покрутила головой. Направилась к дереву справа. Облокотилась на него спиной и стала складывать ткань. Положила в сумку. Опустила взор на корсет и принялась расшнуровывать его. Ослабила нить настолько, что смогла снять его через ноги. Отложила в сторону. Сняла сумку. Вздохнула. Нагнулась, сняла сапоги, взялась за подол платья и начала подниматься. Разделась. Превратилась. Сложила все в сумку и надела ее через голову и оба плеча. Повесила ремень на крылья, а тару положила на живот. Взяла корсет. Вышла на дорогу, взмахнула крыльями и взлетела. Поднималась она до тех пор, пока дорога, по которой они шли, не стала шириной с палец. Направилась вперед, гонимая теплыми потоками воздуха.

Колонна была замечена лишь спустя пять минут. Не долго думая, Ванда начала снижаться, да так, что была похожа на пикирущего ястреба. Сложенные крылья, прямо направленный взгляд и скорость, что с каждой секундой неминуемо увеличивалась. Постепенно, дорога становилась с ладонь, шею, голову, плечи. Казалось, что как только она достигнет своей цели, то сразу же схватит ее своими большими лампами, тут же оттолкнется от земли и улетит в гнездо, где покончит с жертвой раз и навсегда. Первым, ее приближение заметил гвардеец в пятом ряду. Тут же натянул поводья и достал меч с криком: – Дракон!

Шеренга в ту же секунду остановилась и посмотрела в небо. Гвардейцы оголили клинки. Давид присмотрелся к животному.

– Защищайте принца!

Все обступили монарха полукругом. Глаза были направлены только на зверя. Тот раскрыл крылья, начал тормозить, неминуемо приближаясь к людям. Спустился. Песок пошел волной, ведомый сильным потоком воздуха. Лошади начали пятиться, при виде этого существа. Гвардейцы с трудом держали строй, полный испуганных животных. Ванда сложила крылья, положила руки на сумку и безмятежно направилась к людям. Когда стала в трех метрах, воин взмахнул оружием: – Не подходи!

Та невозмутимо остановилась, посмотрела на него. Подняла бровь:

– С таким настроем вас не люди, а драконы убьют.

– Ты кто такая? Иди отсюда!

Дракониха взглянула на Давида:

– Я же говорила, что догоню и напугаю. Пошли, – направилась дальше. – Нам ещё идти и идти.

– Ванда, – посмотрел вслед, – ты в порядке?

– Я больше никогда на лошадь не сяду. Это ужас какой-то. Ноги до сих пор болят.

Воины шокированно пооткрывали рты, глядя вслед. Та обернулась:

– Вы идете или я могу лететь сама?

– Идем конечно, – выдал принц и посмотрел на главного. – Командир, постройтесь, у нас долгий путь.

– Да, – медленно кивнул не сводя взгляда. – Конечно, – спрятал оружие и взглянул на подчинённых. – Постройтесь.

Пораженные солдаты начали расходиться на свои места. Ванда наблюдала. Пошла вперед. Скоро, шеренга догнала ее и даже начала обгонять. Девушка ускорила шаг. Минут пятнадцать все молчали, после, ведьма осмотрела всех и задала ближнему солдату вопрос, идя возле третьего ряда: – А у вас все походы так проходят?

Молодой человек занервничал, взглянул на нее:

– Как “так”?

– Так тихо. Неужели вы все идете в тишине целыми днями?

– Иногда мы разговариваем или поём, – опустил глаза на лошадиную шею.

– А сейчас чего молчите? Я конечно понимаю, что вы солдаты и тут дракон рядом, но вам не кажется, что с песней дорога будет не такой долгой? – осмотрела всех.

– Но тут Его Высочество.

– И что? – взглянула на воина. – Он не человек что ли? – обернулась на Давида. – Ты человек?

– Конечно, – кивнул.

– Помнишь ты просил научить тебя чему-то?

– Конечно.

– Так вот, сейчас тебе самому учиться придется. Если до конца поездки ты не станешь в этой компании своим – в жабу превращу. Веришь мне?

Тот удивленно открыл глаза:

– Я верю, но я не солдат. Как я могу стать своим?

– Я тебя прошу стать солдатом? Стань своим. Если ты хочешь, чтобы тебя любили, ты должен уметь не только управлять, но и дружить с теми, кто тебе подчиняется. Понял?

– Понял, – отвел взгляд.

Переглянулся с Карлом, посмотрел назад, вперед:

– Что вы обычно поёте? Может быть я знаю какую-то песню и смогу спеть с вами?

Рыцари удивленно посмотрели на него.

– Ну, – начал солдат с пятого ряда. – Знаете песню про зелёные рукава?

– Слышал, – обернулся, – но слов не помню.

– А про подсолнух знаете? – посмотрел на него воин спереди.

– Не слышал, – глянул на гвардейца. – Может вы споете? – осмотрел всех.

– А ты слова запоминай, – выдала ведьма.

Тот кивнул ей:

– Конечно, Ванда.

Воины переглянулись. Из второго ряда послышался голос:

– Когда солнце зашло за берега…

Все друг за другом подхватили:

– Ты ждала вдали меня… В дали ночной и темной… Прижимая к сердцу солнце, что даровал я тебе… – голоса стали громче: – Вернусь я скоро домой..! Жди у реки..! Таам, где солнце светит, прижимая к сердцу цветок! Обними меня, когда приду! Да поцелуй в ще́ку..!

Давид с восторгом осмотрел хор.

– И раздели со мной эту ночь вдвоем!

Взглянул на поющего Карла и невольно усмехнулся, повернулся к третьему ряду, наслаждаясь музыкой. Когда песнь окончилась, принц не смог удержаться от хвалебного комментария по поводу их пения. Ванда посмотрела на него: