Текст книги "Месть дракона (СИ)"

Автор книги: katzi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

На подоконник тем временем сел прозрачный воробей. Стал в углу, чтобы не блестать на солнце. Застыл.

Тот откашлялся:

– Ваше Величество, – положил руки на стол и поднялся. – Мне запретили говорить кто дал этот приказ.

– Кто может быть такой важный, что заставляет даже мне не говорить о том, что творит мой военачальник? – подпер голову кулаком.

– Кхм-кхм, – опустил голову.

– На плаху хотите, капрал?

– Нет, Ваше Величество.

Филипп повернулся к рыцарю корпусом:

– Вы знаете, кто сделал запись в книге приказов?

– Да, – кивнул. – Это был я. Мне приказали и я сделал.

– Кто поставил печать и подпись?

– Это сделала одна из служанок. Она принесла королевскую печать и расписалась вместо короля.

– Нет, я таки отрублю Вам голову… – задумчиво протянул Леонид.

– Не велите казнить, – испуганно поднял глаза сир.

– Тогда поведайте мне и всему совету, кто из нас такой могущественный, что против воли короля действует? Я ему отрублю голову очень быстро…

– Ваша супруга, – медленно опустил лицо. – Ваше Величество…

Члены совета переглянулись.

– Вы ничего не путаете? – задался вопросом граф.

– Нет, – посмотрел на него и на Леонида. – Ее Величество королева лично дала мне приказ сжечь Горький орех.

– Причина?

– Не назвала. Пригрозила плахой, если я кому-то проболтаюсь. Ваше Величество, Вы знаете меня. Я просто выполнял приказ короны.

– Вы уверены в своих словах?

– Да, – кивнул. – Я бы не посмел клеветал Ее Величество. К сожалению, я говорю правду.

– И правда “к сожалению”… – отвел взгляд король.

Вздохнул, осмотрел совет:

– И что советуете делать? Я не могу казнить свою жену.

Филипп посмотрел на сира Моргана:

– А какая служанка принесла Вам печать?

– Не помню имени, – посмотрел на него. – Она была служанкой королевы. Невысокая и с темными волосами. Очень суетливая.

– Скорее всего это Виолетта, – повернулся советник к правителю. – Мы можем сказать, что это была она.

– Но мне все же интересно, зачем и почему Кларисса дала такой приказ. Мы можем выставить виноватой служанку, это не проблема. Но объяснить зачем она это сделала будет сложно.

– Она могла просто не любить драконов.

– Как вариант, – пожал плечами.

– Но отец, – взволнованным голосом встрял Давид, – если мы обманем Ванду – она всех нас убьет.

– Ты не хочешь сохранить королеву? – невозмутимо посмотрел на него.

– Хочу, – сильно кивнул. – Я люблю матушку, но если Ванда узнает про обман…

– Если ей никто не скажет, – перебил, – не узнает. В конце концов она не умеет читать мысли. Или умеет? – нахмурился.

– Нет, не умеет, но она может выяснить правду.

– Как? – усмехнулся.

– Я не знаю как, но она по глазам умеет ее определять.

– Хочешь сказать она что-то выяснила просто посмотрев в глаза?

– Да, – кивнул. – Отец, не стоит ее обманывать, она заметит это и тогда сделает то, что обещала. Я на своей шкуре понял, что она выполняет всё, что обещает. Она меня в лягушку превратила… – отвел взгляд. – Не стоит недооценивать ее.

– И что ты предлагаешь? Выдать королеву и смотреть как она ее убивает?

– Нет. Но может быть она передумает? – поднял глаза. – Мы с ней уже в хороших отношениях. Не думаю, что она сможет убить мою матушку, если мы с ней станем хорошими друзьями.

– Нет никаких гарантий, что ее это остановит. В конце концов ее семью убили. Как бы ты поступил в ее ситуации?

– Поубивал бы всех, – опустил глаза.

– Я предлагаю просто казнить ее, – осмотрел совет. – Если мы уничтожим угрозу – бояться будет нечего.

– Казнить? – испуганно глянул на него принц. – А как же матушка? Кто ее вылечит? Благодаря Ванде королева начинает поправляться.

– Мы казним ее после того, как Ее Величество выздоровеет. А до этого будем делать вид, что всё ещё ищем виноватого.

– Но она может опередить нас, – встрял Давид. – Вспомните, что она говорила, – осмотрел всех. – Она всех нас убьет, если до выздоровления королевы мы никого не найдем.

– Значит, когда Кларисса сможет ходить, говорить и есть сама, ею займетесь Вы, – посмотрел на лекаря. – А Ванда пойдет на плаху, – глянул на принца.

– Вы осмелитесь убить ее? – решил уточнить граф. – Она заставила моего сына снова говорить. Она может превращать камни в золото. Вы хотите расстаться с таким сокровищем?

– Я понимаю все это, – посмотрел на него король. – Но я хочу сохранить жизнь своей королеве.

– Отец, подумайте еще, – смотрел на него сын. – Ванда очень хороший человек. А если не человек, то дракон. Не стоит ее убивать. Если мы сделаем это – черные драконы тут же нападут на нас. Она мне рассказывала вчера, что они прилетали только, чтобы спасти ее, думая, что она в опасности. Вы представляете, что случится, если мы убьем ее? Не стоит этого делать.

– У меня ещё есть время подумать. Пока ведьма ничего не знает и лечит королеву – ведите себя так же как и раньше. Я подумаю, что ещё можно сделать в этой ситуации, – вздохнул и взял кубок вина.

Устало отпил, посмотрел на Давида:

– Филипп передал, что ты какие-то приказы хочешь дать.

Сир Морган сел.

– Да, – кивнул тот. – Я хочу, чтобы в крупных городах построили канализацию, а на наши склады с крупой, запустили котов.

– И что котам там делать?

– Мне передали, что в амбарах полно мышей.

– Тогда надо сначала этих котов отмыть и приучить гадить на улице. При всей любви к фауне, я не хочу, чтобы люди получали зерно ещё и с кошачьими… Вы поняли с чем, – отпил вина. – А канализация это удовольствие не дешевое. Придется временно поднять налоги в городах. Думаешь это понравится местным?

– В казне нет денег? Почему мы не можем на свои средства построить стоки?

– У казны всегда должны быть деньги. На случай войны у нас есть запасы и на случай двух свадеб тоже. А на случай канализации – маловато.

– Войны у нас не было давным давно.

– Никогда не знаешь кто захочет на тебя напасть. Пусть местные власти сами стоят себе такую роскошь, – посмотрел на графа. – Построите себе?

– Да, у моего района есть деньги на такие вещи.

– Вот, – глянул на сына.

– А запад? Там не делают вино. У западных районов нет столько денег.

– Но и людей там живет меньше. Канализацию имеет смысл делать только в городах, где население больше двухсот тысяч. Пусть поднимут налоги и построят. Если будет катастрофически не хватать – помогу, а так – пусть сами справляются. Столица не должна на своем горбу тащить область, что не в состоянии сама себя прокормить.

– Люди будут меньше болеть, – возразил Давид, – если улицы не будут завалены чьим-то дерьмом.

– И крыс нужно выгнать и голубей, – начал кивать. – Да ты за здоровую страну я смотрю. Найди золотую жилу и строй что хочешь. А пока казна имеет ограниченный объем – выбирай то, что по карману, а не то, что хочется. Тем более, что у нас бал намечается. Принять всех гостей и накормить это тоже не дешёвое удовольствие.

– Что за бал? – нахмурился.

– Тот, где ты себе невесту найдешь. Приглашения уже рассылаются. Не подведи и выбери себе хорошую королеву. Мне нужен хороший наследник наследника, – сделал глоток.

– Я не подведу. Но все же настаиваю в своих приказах.

– Я тебе сказал как будет. Канализация на инициативе местных властей, а котов самых чистых пусть отловят. Или пусть ловят всех, – посмотрел на Филиппа, – и потом моют. Главное, чтоб не утопили. Они нам ещё живыми нужны, – отпил вина.

– Будет сделано, Ваше Величество.

– Отлично. Что ещё на повестке дня? – осмотрел совет.

После совета, Давид навестил мать и лишь вздохнул, глядя на ее болезненное лицо. Пошёл в сад. С Вандой они встретились через полчаса, когда она в который раз обходила знакомые дорожки с розами. В этот раз она пришла на музыку. Принц сидел под деревом в частичном одиночестве и пил вино. Рядом стоял поющий менестрель с лютней в руках, а с другой стороны – слуга, что регулярно подливал господину вина. Мелодия звучала грустная и протяжная. Давид к тому времени успел немного опьянеть, глядя своими пустыми глазами точно в пол.

– Что за летаргия? – подошла девушка. – Печаль, грусть, тоска, – глянула на музыканта. – Так и помереть можно, – повернулась к монарху.

Молодой человек нехотя поднял глаза и на выдохе протянул ее имя:

– Эх, Ванда… Иди ко мне, – положил ладонь на место слева.

– Ага, ещё чего, – сложила руки на груди. – Что за меланхолия? – осмотрела слуг и вино.

– Мне очень плохо… Ну сядь рядом. А то голову отрублю, – серьезно выдал.

– Вы только и умеете, что угрожать, – посмотрела на него. – Меня не убить оружием.

– Совсем?

– Совсем, – кивнула.

– Ну все равно иди ко мне. Я хочу обнять кого-то.

– Только не приставай ко мне, – опустила руки.

– Не буду.

Направилась к нему.

– Камень для приставаний у ювелира, – следил за ней.

– Что случилось? – села.

– Я не хочу, чтобы тебя убили, – тоскливо обнял ее и положил голову на плечо.

– Я тоже не хочу, чтобы меня убили, – посмотрела в кубок с остатками. – Что пьешь? – взяла тару и отпила.

– Красное с южной поляны. Оно почти не сладкое.

– Да, я заметила, – почавкала. – У нас покупали вино получше, – отставила кубок в сторону и посмотрела на принца.

– У вас все было получше.

– Не буду спорить.

– Ванда.

– М?

– Пошли в мои покои? – посмотрел в глаза.

– Зачем?

– Я хочу посмотреть на тебя без одежды.

– К чему это? – нахмурилась. – Ты знаешь, что у меня уже есть любимый, – положила руки на его ладони. – Я тебе говорила, что взаимностью не отвечу.

– Я просто посмотреть. Мне интересно какая ты.

– Найди себе шлюху и ее рассматривай, – отвернулась.

– Ванда… – лег и опустил глаза на ее декольте. – Я скоро женюсь. Мне интересно какие женщины без одежды, – взял ее грудь.

– Ты не был с женщиной? – удивленно повернулась.

– Нет конечно, – посмотрел в глаза.

– А тогда откуда ты знаешь, что мы мокрые?

– Карл рассказал, – посмотрел на декольте. – У всех они такие мягкие? – сжал.

– Наверное. Я чужую грудь не щупала, – убрала его руку.

– Когда у тебя будет новое платье? – опустил руку на талию и поднял глаза.

– Портной сказал, что завтра.

– Хорошо… Расскажи какую-нибудь историю. Или расскажи про Немого Господина. Я хочу пофехтовать с ним. Давай поедем к нему?

– Ты пьян.

– И что? Если меня научит Немой Господин, то я и пьяным смогу фехтовать, – усмехнулся, прижав ее крепче.

– Я предполагаю где он сейчас может быть, но это ехать на самую границу.

– Давай поедем? Я всегда хотел увидеться с ним. И Карла возьмем.

– Не сейчас. Я должна вылечить Генри и Ее Величество королеву.

Тот жалобно проскулил и опустил лицо:

– Ванда… А может быть ты никого не убьешь?

– Я обещала.

– Но ради меня. Ванда… Не убивай…

– Я не могу этого обещать. Сам посуди. Вся моя семья погибла. Я не могу просто так отпустить виноватого. Я должна…

Давид просто жалобно смотрел на нее:

– Ну Ванда… – поддался вперед.

– Попробуешь поцеловать – в лягушку превращу.

– Я просто не хочу потерять тебя… Если ты убьешь кого-то, – стих, – тебя саму казнят… Не убивай. Я хочу, чтоб ты жила… – лег на плечо.

– Какой же ты наивный ребенок ещё… – некрепко обняла.

– Я не ребёнок. Я принц.

– Это не делает тебя не ребёнком, – улыбнулась.

– Ванда, я хочу, чтобы ты жила.

– Не бойся. Меня не убьют и не казнят.

– Обещаешь?

– Хм, – улыбнулась. – Обещаю, – поцеловала в лоб.

– Нарушишь обещание – я сам тебя в лягушку превращу, – тоскливо обнял, опустив глаза.

– Хм, хорошо, – заботливо погладила его спину.

========== Племя – 10 ==========

У Каталины однако приключения после их прощания продолжились. Ещё не выйдя из города, Моису показал свою страшную настойчивость, что чуть не свела с ума одно продавца-музыканта. Девушка даже удивилась такому, хотя когда вспомнила настойчивость молодого человека в отношении нее – поняла, что это в порядке вещей. Забрала гитару. Повесила себе на спину и направилась к выходу.

Последующие несколько дней они питались дичью, шли по лесу без карты и учили новые слова. Говорили и общались они до такой степени много, что Каталина уже хотела сбежать, однако каждая такая мысль присекалась обычным поцелуем в темя. Девушка успокаивалась, но скоро снова строила планы побега, до следующего поцелуя или объятия, когда она резко передумывала. Таким образом они шли около десяти дней, после чего вышли к гречишному полю, за которым виднелась маленькая крепость. Воин посмотрел на девушку, радостно сжал ее руку и поцеловал в щеку.

– Надеюсь, ты меня не продавать привел… Ха́го ни́а? (Где мы?)

– Ниа́ро, – улыбнулся и пошел в траву, ведя ее следом. (Дома.)

Метров двадцать, Каталина все осматривалась и оглядывалась. Вдалеке справа начиналось другое поле, с другой стороны – так же. Крепость была окружена этими рожью, гречей и овсом. Уже подходя к стене, Моису начал кричать что-то стражникам наверху при этом махая им рукой. Те махали в ответ, часто отвечая со смехом. О чем они говорили девушке не было понятно, да и неважно это было. Подошли к воротам.

Вблизи стена была внушительной – 8 метров в высоту, из валунов и цемента. Сломать такую было невозможно, а перелезть, для других племен – нереально. Ворота же представляли собой скреплённые поленья. Они были открыты. Вошли. Моису тут же глубоко вздохнул, радуясь возвращению домой. Под ногами его были идеально срезанные камни с травой между ними, а перед глазами – племя, что насчитывало пару тысяч жителей. Центральная дорога была одна и не извивалась. Одновременно по ней могли идти только три человека. “Улица” шла насквозь через центр, так что с другой стороны можно было разглядеть такие же ворота. Справа от пути располагались дома драконов, слева – людей. Все они были конусовидными палатками одних размеров и цветов – бежевых, но с разными украшениями. Кто-то рисовал линии, кто-то точки, кто-то ничего или целый орнамент. Красотой были озадачены или женщины, или дети, что постоянно терялись среди одинаковых жилищ.

Жители племени также не были обычными. Люди, коих тут было большинство, ходили в похожих юбках чуть ниже колена. В них были как мужчины, так и женщины, что гостью озадачивало. Женская грудь однако была скрыта за прямоугольным куском ткани, что оборачивалась вокруг тела. Все они были лысыми и в куче татуировок, чем-то похожих между собой. Сам размер их тел, так же слегка удивил Каталину. Моису, по местным меркам, был не такой уж высокий и щирокоплечий. Он входил в усреднённое большинство. Девушки были ниже своих мужей всего на полголовы, а то и меньше. Ходили все в сандалиях, чьи шнурки оборачивались вокруг шиколоток.

Ящеры однако, ходили и вовсе голыми. Их половых органов видно не было, так что определить кто их них мужчина, а кто женщина, было возможно только по телосложению. Некоторые особи были менее грозными и широкими в плечах. Вокруг бегали их дети, постоянно путаясь под ногами. Выглядели они не так, как черные драконы. Зеленая кожа была светлой и напоминала собой крокодилью, крыльев у них не было, однако хвост был шире, длиннее и мясистей. Говорили они на месном языке и ходили на задних лапах. Поведение их ничем не отличалось.

Пройдя совсем немного внутрь крепости, Моису окружили его же знакомые, что начали поздравлять с возвращением и подозрительно глядеть на незнакомку. Каталина наблюдала, стоя чуть позади. Скоро тут собралась целая толпа. Местные опасались подходить к гостье, так что рассматривали ее с расстояния. Скоро пришел вождь. От остальных его отличали фарфоровые бусы и разные зубы в ожерелье на груди. Это жуткое украшение было особо богатым и казалось довольно тяжёлым. Он вышел из центра. Подошёл к Моису. Приятель тут же спустился на колено. Глянул на ничего не понимающую девушку. Глазами сказал поклонится. Неохотно подчинилась. Стала на колено. Говорить начал вождь.

Голос его был немного строгим, но далеко не таким как у чиновников или генералов. Слов гостья не понимала, так что просто слушала интонацию, с опаской рассматривая чужие ноги. Кифару, а именно так звали вождя, начал расспрашивать соплеменника о его походе, о том, был ли он удачным и о том, не случилось ли что с Вандой по дороге. Моису отвечал четко и глядя в пол. Всего пара его ответов успокоила лидера. После чего тот перевел настороженный взгляд на девушку в черном и очевидно спросил о том кто это и что она тут делает. Знакомый небыстро поднялся и представил спутницу. Помог встать и ей, подав руку, обнял за плечо. Гостья внимательно осмотрелась, приглядываясь не готовит ли кто топор или нож против нее. Моису продолжил говорить. Некоторые его слова озадачивали и удивляли местных. Порою, на его лице проскакивала радушная и легкая улыбка, что спустя пару предложений трансформировалась в абсолютную строгость. Сейчас он рассказывал как бился с Каталиной и как она его чуть не победила, о том, как она мастерски владеет оружием, и что их женщин также нужно научить обороняться. Одна из местных возмутилась. Это была жена вождя, что стояла поодаль своего мужа. Объединяли их похожие ровные линии, что шли из центра лба и до кончика носа, такие же тату прослеживались и у остальных относительно взрослых жителей. Женщина возмущалась недолго, пара аргументов соплеменника ее быстро усмирили. Кифару тем временем размышлял, глядя то на Моису, то на его спутницу. Супруга вождя однако выказала некие сомнения, поглядывая на чужеземку, подумав, что это вообще мальчик. Воин тут же возмутился, сжав знакомое плечо и быстро огрызнулся на женщину. Со стороны послышался озадаченный вопрос. Новоприбывший взглянул на приятеля со стены, что стоял рядом и утвердительно кивнул.

Один из драконов спокойно высказался, что он против их свадьбы, основываясь на том, что люди драконов не любят и она обязательно захочет убить кого-то из них. Моису с опаской прижал любимую, начав словесно защищать ее. Прозвучал лишь один вопрос и ответ, после чего зеленый перевел взгляд на девушку: – Ты знала, что Ванда дракон?

Каталина округлила глаза:

– Ты говоришь на понятном языке?

– Ответь. Мы сейчас решаем оставлять тебя или выгнать.

– Я подозревала, что она дракон.

– Пыталась ее убить?

– Зачем? – удивилась.

– Ко Моису, – вернулся к воину, – ха́ра ма́хрит ха́ри фрамаи́си? (Моису, она пыталась ее убить?)

– Нха, – смял плечо. – Ха́ра крат кра о’ни кара́тс. (Нет. Она только на меня нападала.)

– Кара́тс? – насторожился вождь. (Нападала?)

– Ни́а инка́ро фрахи́с, – неловко улыбнулся ему. – Комэ́ рахо́ри. Ни́а ра́хо моли́с, – погладил ее плечо. (Мы немного повздорили. Ничего серьезного. Мы потом помирились.)

– Во и тила́ки, си-ка́ро-ти ни́а си́тат ха́ри? (И ты хочешь, чтобы мы оставили ее?)

– И́ха а кьёка́ ха́ри. А сои́хи раива́т ха́ри тор ха́рол. (Но я люблю ее. Я хочу взять ее в жены.)

Та недовольно посмотрела на него.

– Ха́рьи ко́па раа́ ин оро́си кофри́. (Ей эта идея не очень нравится.)

Моису нахмурился и посмотрел на любимую:

– И ка-фра́ма? (Ты чего?)

– Эй, – посмотрела на дракона. – Можешь перевести, что он хочет от меня?

– Он хочет жениться на тебе, – устало сложил руки на груди.

– Жениться..? – медленно перевела взгляд на воина. – Тебе не кажется, что рано ещё говорить о свадьбе? Мы почти не знаем друг друга.

Дракон передал информацию соплеменнику. Тот выдал только: “А или́ кьёка́, (Я тебя люблю,)” – чувствуя, что этого аргумента вполне достаточно. Каталина снова посмотрела на переводчика.

– Он любит тебя.

– Аа… – глянула на знакомого. – Так вот, что это значит… Понятно теперь всё, – отвела взгляд. – Всё теперь понятно…

– Если ты против брака – насильно тебя никто не выдаст, но говори об этом сейчас, потому что вождь не очень жаждет оставлять тебя.

– Я умею столы и стулья делать, – посмотрела на дракона.

– Если ты останешься – будешь жить по нашим правилам.

– У вас вроде не так уж и страшно, – осмотрела жителей.

– Выбирай. Хочешь остаться?

– Если ты научишь меня языку. Ну и с Моису я не хочу расставаться, – взяла его правую.

– Значит, когда-то ты женишься на нем?

– Женюсь? – озадачилась. – Я хотела замуж выйти.

– У нас нет разницы между этими словами.

– Ну тогда да, женюсь.

Переводчик обратился к вождю и передал ее слова. Кифару быстро отбросил ее информацию про стулья и обратился к ней, сообщив, что если Моису хочет жениться, то он никак препятствовать этому не может. Повернулся к дракону, сказал, чтобы у гостьи забрали оружие и закончил речь посмотрев на воина. Обещал подумать насчет женщин и их обучения. Развернулся, пошел обратно в центр. Моису радостно посмотрел на любимую. Подошёл дракон, протянул руку: – Отдай всё оружие, что у тебя есть.

– Думаете я что-то сделаю? – озадаченно посмотрела на него.

– Это приказ вождя.

– Ну ладно… – нехотя сняла кобуру, обмотала ремень вокруг шпаги и вручила зеленому. – Вы ее навсегда забираете?

– Пока не будем уверенны в твоей верности. Это всё?

– Да, – кивнула. – Вот у него, – показала на знакомого, – больше лезвий.

Повернулся к нему:

– Фрами́ки раи́си ха́кро. А ин сои́хи, си-ка́ро-ти ха́ра ласифа́т или́ хола́и. (Отдай свой топор. Я не хочу, чтобы она зарезала тебя ночью.)

– Ласифа́т? Ха́ра ин-и́кро си ин дот. (Зарезала? Она никогда так не сделает.)

– Кра рами́х сави́си. Ни́а ин ра́ма ихо́ри ха́ра. (На всякий случай. Мы не знаем какая она.)

– Крат кра рами́х сави́си, – недоверчиво снял его и отдал. – Во ин тата́к си ка́си ха́рим. Ха́ра инкри́ ин фрамаи́сит. (Только на всякий случай. И не говори так про нее. Она никого не убьет.)

– Ни́а ин ра́ма ихо́ри ха́ра. (Мы не знаем какая она.)

– Инкафра́и лаа́ раси́, – недовольно взял ее за руку и повел в центр. (Неподконтрольная как пламя.)

Каталина обернулась:

– Научи меня каким-то словам! А то я ничего не понимаю!

По прямой они шли совсем недолго. Скоро свернули налево, на улицу поуже. Спустя сорок шагов – направо. Тут уже были тропы для одного человека и извивались они в обход остальным палаткам. Третья налево. Зашли за четвертую. Выход был на стену, откуда пришли. Моису отодвинул занавеску и впустил девушку.

Тут было относительно тесно. В центре стоял очаг, в глубине – небольшой тюфяк на высоком сколотом камне с ровными плоскостями сверху и снизу, слева – кучка дров, а справа – оружие и деревянное ведро, несколько глиняных тарелок.

– Небогато… – вошла.

Знакомый быстро посадил ее на матрас, что оказался достаточно мягким, положил лук со стрелами на их место и куда-то убежал, оставив ее одну. Осмотрелась.

– Как мало у него всего…

Сняла гитару и поставила справа, шляпу повесила на гриф. Туда же отправила и перчатки с сапогами, кошелек, платок с лица. Обняла колени, скрестив щиколотки. Приятеля всё не было. Покосилась на оружие. Там лежали лук, стрелы, один крупный нож и обычный топор для рубки дров.

Вернулся Моису. Вручил девушке ее одежду из всего трех элементов, и снова вышел, держа в руках свою. Каталина проследила за его тенью. Он переодевался с другой стороны палатки. Осмотрела свою ткань. Бежевая, с двумя яркими волнистыми линиями внизу каждой вещи. Обе части на пуговицах. Сняла рубашку. Осмотрела бинты, груди. Попробовала свои небольшие выпуклости и осознала, что они совсем крохотные. Опечалилась. Вернулся молодой человек. Заглянул, неловко улыбнулся: – Со́ки, – вышел. (Прости.)

– Эй, ко Моису…

Тот заглянул. Подозвала к себе жестом. Подошел. Жестом пригласила сесть рядом. Сел. Отложил штаны в сторону. Грустными глазами посмотрела на него и упала лбом на грудь.

– Си-ка́ро до́ка? – озабоченно обнял. – И тор ати́к? (Что случилось? Ты в порядке?)

– У меня совсем маленькие… – тоскливо обняла его. – Как ты будешь жить со мной? – подняла глаза.

– И то́ми хали́пт… Ин хали́п… – ласково погладил щеку. – Нэ илэ́ виси́м ке́рат сара́ки во или́ инкри́ ин фа́хит. Фи сиро́ки фа́хит, – грустно улыбнулся, – и кра харм си ао́лс, си-ка́ро хар или́ томи́ка ин-и́кро фа́хи ин тила́кис. Ин сикаро́фи, – поцеловал. – Виси́м ке́рат сара́ки… (Ты сейчас заплачешь… Не плачь… С тобой всё будет хорошо и тебя никто не обидит. А если обидит – ты на него так посмотришь, что он тебя больше никогда обижать не захочет. Не переживай. Всё будет хорошо…) – За что ты меня полюбил?

Заглянул дракон. Каталина заметила его только краем глаза, как тут же выхватила знакомый нож, что висел у Моису на бедре и замахнулась на непрошенного гостя, желая метнуть в него острие. Воин успел перехватить локоть. Оружие упало на землю, отскочило в очаг. Зелёный стоял с такими большими глазами, что становилось страшно.

– Чего припёрся?! – выкрикнула на него.

– То́ки, то́ки… – обнял знакомый, начав гладить ее спину и успокаивать. (Тихо, тихо…)

– Ха́ра ласифа́ о’ни тила́кис? – испуганно выдал дракон. (Она зарезать меня хотела?)

Та смотрела на него так, будто убьет его первым, что под руки попадется.

– Нха, ки́та и ко́лос ин коко́фра. Виси́м сара́ки, ко Каталина, виси́м сара́ки… – поцеловал в темя. (Нет, просто ты пришел не вовремя. Всё хорошо, Каталина, всё хорошо…)

Девушка отвернулась, обняла его.

– Если ещё раз так сделаешь – нам придется выгнать тебя.

– Как будто я дам вам это сделать, – закрыла глаза.

– Я пришел сказать, что учить я тебя буду по утрам и вечерам.

– Угу. А теперь, пожалуйста, уйди.

– Ты очень грубая.

– А ты врываешься в наш дом без стука, – недовольно посмотрела на него. – Наш дом. Что хочу – то и говорю. И вообще, я тут почти голая. Иди отсюда.

– Как переоденешься – я покажу тебе город. Приходи к центральному костру. Я тебя увижу.

– Уходи.

Тот вздохнул, вышел. Каталина посмотрела на соседа. Тот – на нее. Поцеловал и улыбнулся. Недовольно отвернулась.

– Ин фахи́са, – погладил щеку. – А то́ми кра то́у, и́дохс то ка́фали. Ри́ка кра́хи ин фа́хит или́, – чмокнул. – И́ха во и инкри́ ин фрамаи́сис. Иси́сис ха́лари, – поднялся и подошел к ножу в пепле. (Не обижайся. Я сейчас на охоту, вернусь к закату. Тот дракон не обидит тебя. Но и ты никого не убей. Увидимся вечером.) Поднял его и вытер о предплечье. Каталина тоскливо дернула его за юбку. Обернулся. Подозвала жестом. Подошёл. Стал перед ней на колено, глядя в глаза.

– Останься. Я не хочу с кем-то общаться и выходить отсюда, – взяла его за руку.

– А ин ко́ро или́, ко Рамикафи́арэ, – слегка улыбнулся, сжав ее ладонь. (Я не понимаю тебя, “Угрожающая взглядом”.)

– Меня же выгонят, если я выйду. Не уходи…

– Фи ка́х мо́нори, си-ка́ро-ти или́ ин тикс? – обернулся. – Сиро́ки виси́ма ке́рат ра́ма, си-ка́ро и ха́ри, – собрал пальцем пепел, – инкри́ то ила́ фа́ха ин ке́рат, – повернулся и начертил на ее лбу крест, поцеловал. (А давай обозначим, чтоб тебя не трогали? Если все будут знать, что ты опасна – никто к тебе приставать не будет.) – И что это значит? Когда ты мне в первый раз это рисовал – ты хотел взять меня силой… Не рисуй на мне, – вытерла лоб, размазав по нему сажу.

– Ко Каталина… – тоже опечалился. – А ин ко́ро лаа́ или́ лами́с. То́ми а фра́и ко́ло, и́ха ха́лари а рамиха́си ки́фа ила́ копри́ки, – чмокнул и поднялся. (Каталина… Я не понимаю как тебя утешить. Сейчас я должен идти, но вечером я обещаю принести тебе подарок.) Забрал ножи, лук, стрелы и вышел. Девушка провела его взглядом. Переоделась, не трогая бинты. Неуверенно выглянула. У нее даже оружия не было, чтоб постоять за себя. Вернулась в палатку. Поискала какой-то нож или острый камень. Тех не оказалось. Снова выглянула. Вышла, неловко и аккуратно вернулась к большой улице, пытаясь ни с кем не контактировать. Местные смотрели на нее настороженно, с опаской. Пошла в центр. Пришла.

Тут было пепелище 10 метров в диаметре, с высокими и массивными кирпичами по периметру. На некоторых из камней сидели и отдыхали люди. Вокруг очага была дорога, такая же как и пути в четыре стороны, что вели к воротам. Помимо пепелища тут были ещё и деревянная статуя коня на юго-западе, каменная статуя женщины с цветком в руках на северо-западе, статуя мужчины со сложенными руками и звёздами на лбу на северо-востоке и статуя подростка обдуваемого ветром на юго-востоке. Только она успела осмотреть эти памятники, как подошел тот дракон. Протянул лапу: – Меня зовут Википпа.

– Странное имя, – неохотно пожала.

– Для нас Каталина не страннее, – отпустил ладонь. – Даже не буду спрашивать откуда ты, так как это неважно. Почему лоб в саже?

– Да Моису рисовал там… – снова начала оттирать.

– Тут рисункам на лбу придают особое значение. Их рисуют детям, пока у тех нет рисунков на животе

– И что значит крест?

– Опасность. Очень наглядно он тебя пометить решил.

– А какие ещё знаки есть? – опустила руку.

– Точки, дуги, полосы, треугольники. У них разные значения.

– А что значит точка под дугой?

– Уникальность.

– Не могу не согласиться. Кстати, зачем вам такой большой костер? – осмотрела пепелище.

– Тут поклоняются богу огня Расиариасу.

– А я думаю, что за имя такое страшное…

– Он покровитель мужчин, охотников, воинов, смерти, тепла в доме, света, страсти.

– Сколько всего… Универсальный бог какой-то.

– Отчасти.

– У вас тут только животных из дерева делают? – покосилась на коня.

– Нет, коня мы сжигаем в начале каждого сезона.

– Зачем? – озадачилась.

– Чтобы на его свет и жар прискакал настоящий огненный жеребец.

– Религия это всегда страшно. А это кто? – показала на женщину и направилась к ней.

– Великая богиня Арисиам, – пошёл следом. – Возлюбленная Расиариаса и покровительница женщин, плодородия, материнства, красоты и конечно же любви. Говорят, что когда человек влюбляется, это Арисиам забирает его сердце и отдает предмету вожделения. Как женщина, она иногда делает очень странный выбор.

– Да, я заметила. Сама стала ее жертвой.

– Благословение или проклятье, – задумчиво сказал. – Мы пока что думаем, что ты проклятье для Моису.

– Почему? – обернулась.

– Ты чужеземка. Арисиам и так невзлюбила его, но чтоб отдать сердце чужой… Иногда ее невозможно понять.

– А почему она невзлюбила Моису?

– Не знаю, но ему никогда не везло в любви. Девушки в него влюблялись, но он в ответ – нет. Из-за этого он до сих пор не женат. Редкость для его лет.

– А сколько ему?

– 24. У нас, в его возрасте уже второй-третий ребенок появляется, а он только влюбился. Невезучий он.

– Это с какой стороны посмотреть. А там кто? – пошла к мужчине со звездами на лбу.

– Это Локарами, – пошел следом. – Бог снов, мечт, желаний. Также, он может принести твое послание любому из богов, если ты не можешь помолиться тому, кому хочешь.

– Какие у вас универсальные божества. А это кто? – кивнула на последнего, сворачивая к нему.

– Хитурам. Если коротко, то бог ветра.

– А если все его возможности?

– Бог озорства, детства, молодости, игр, вдохновения и юношеских порывов. Очень весёлый и непослушный бог.

Каталина обернулась:

– Не удивлюсь, если он сын огня и богини любви.

– Нет, у них нет детей.

– У богини женщин нет ребёнка? – удивленно посмотрела на дракона. – Как так?

– У Арисиам и Расиариаса был сын, но Подлый бог его проклял и превратил в огненного коня, что бегает по земле и ищет свою мать.